Каждый из разделов русской орфографии представляет собой систему правил, покоящихся на определенных принципах - закономерностях, лежащих в основе орфографической системы. Принципы орфографии - это общие основания для написания слов и морфем при наличии выбора, предоставляемого графикой; это основные, исходные начала, на которых строятся конкретные правила, а также обобщение этих правил. Каждый принцип орфографии объединяет свою группу правил, являющихся приложением этого принципа к конкретным языковым фактам, а все принципы указывают на путь достижения целей орфографии - единообразного написания слов.

О принципах русской орфографии пишут уже более двухсот лет, но до сих пор нет их общепринятого толкования. Это объясняется прежде всего тем, что не установлено содержание термина «принцип» применительно к орфографии. Если даже считать принципами орфографии основные закономерности, лежащие в основе той или иной орфографической системы, как это обычно имеется в виду, то всё же это определение еще нельзя признать достаточным. В нём нет указания на психологические законы процесса письма. Не будет достаточным определить принцип орфографии и как явление двустороннее: с одной стороны, определенные закономерности, лежащие в основе той или иной орфографической системы, а с другой - принцип описания этой системы . Указание на такое двустороннее содержание термина «принцип», конечно, очень важно и существенно, поскольку описание принципов русской орфографии действительно меняется в зависимости от направления и развития лингвистической теории.

Вариативно на письме могут быть обозначены фонемы, находящиеся в слабых позициях. Слабая позиция - это позиция, в которой не используется фонемное противопоставление, имеющее место в сопоставимо сильной позиции. Таким образом, в слабой позиции употребляются не все фонемы из числа чередующихся. Так, в позиционных чередованиях фонем в пределах одной морфемы чередуются ударная фонема <о> с безударной <а>, звонкая фонема <з> с глухой <с>. Фонемы, находящиеся в слабых позициях, могут быть обозначены по-разному, но выбор букв для их обозначения ограничен определенными рамками руководящих идей или орфографических принципов. Таким образом, орфографические принципы - это руководящие идеи выбора букв там, где звук может быть обозначен вариативно .

Принципы орфографии, с одной стороны, обусловлены предоставляемым орфографии материалом, а с другой - направлением языкового мышления в области правописания. Принципы эти не статичны и могут быть различными в зависимости от состояния науки, от направления научных школ. Понять принципы орфографии, значит, воспринять каждое её отдельное правило как звено общей системы, каждую орфограмму увидеть во взаимосвязи всех сторон языка.

Исходя из принципов орфографии, разные типы орфограмм подводятся под действие морфологического (фонематического), фонетического, традиционного, смыслового (дифференцирующего) и других принципов. В рамках данной статьи мы рассмотрим морфологический и фонематический принципы русской орфографии.

Понятие фонемного принципа применительно к орфографии выведено в 1930 г. Р.И. Аванесовым и В.Н. Сидоровым .

В учении о фонеме в пределах русской научной школы наметилось два основных направления: ленинградское (С.И. Абакумов, Я.В. Лой, С.П. Обнорский, М.В. Ушаков, Н.С. Чемоданов, Л.В. Щерба) или щербовское, и московское (Р.И. Аванесов, П.С. Кузнецов, А.А. Реформатский, В.Н. Сидоров и др.). Существование нескольких фонологических школ (Московской, Ленинградской, Пражской и некоторых других) обусловлено сложностью и многосторонностью самого языкового материала и расхождениями в исходных теоретических положениях фонологов. В первую очередь, это разные подходы к пониманию фонемы.

Бесконечное разнообразие звуков речи сводится к небольшому числу звуковых типов - фонем. Так, качественно различные звуки [а] в словах мат [мат], мят [м"ат], мать [мат"], мять [м"ат"] объединяются в один звуковой тип [а], то есть фонему <а>; звуки [о] в словах тот [тот], толь [тол"], тётка [т"отка], тётя [т"от"а] - в тип [о], то есть фонему <о>; звуки [у] в словах тук [тук], туч [туч"], тюк [т"ук], тюль [т"ул"] - в тип [у], то есть фонему <у> и т.д. Если разница между звуками [а], [о], [у] слышна отчетливо, то уловить различия между разными [а], разными [о], разными [у] в приведенных словах могут далеко не все. Большинство, однако, хорошо чувствует различия между звуками [а], [о], [у] в первых и последних словах приведенных рядов ([ма]т - [м"а]ть, [то]т - [т"о]тя, [ту]к - [т"у]ль).

Звуковые типы в приведённых примерах выделяются не только по их акустической близости, но и по социальной функции, то есть по функции смыслоразличения: за счёт наличия разных фонем - [а] и [о], [а] и [у] - различаются, например, слова стан и стон, а также формы слов: столам и столум. Фонема <а>, таким образом, противопоставлена в русском языке фонемам <о>, <у>, <э>, <и>, <ы>; фонема <у> - фонемам <а>, <о>, <э>, <и>, <ы> и т.д. С учётом этого М.И. Матусевич даёт такое определение фонемы: это «звуковые типы, которые, противополагаясь в данном языке всем другим, могут принимать участие в смысловой дифференциации слов или в различии морфологических форм» .

Фонематический принцип орфографии, основанный на таком понимании фонемы, определяет написание всех морфем слова: приставок, корней, суффиксов, окончаний. В слове подстаканник произносится [пъц-], но пишется приставка под-, так как проверка показывает фонему <помд>: п[ом]дпол, по[д]водный. В суффиксах слов берёзовый, осиновый произносится [ъ], но пишется о, так как в сильной позиции в том же суффиксе произносится [о] - дубомвый. В формах слова от пумли и о пумле конечный гласный звук одинаков - [и], но в первом случае он относится к фонеме <и> - от земл[им], во втором - к фонеме <э> - о земл[эм]. После мягких согласных фонема <и> обозначается буквой и, фонема <э> - буквой е.

Теория фонематического характера русского правописания впервые развернуто была изложена в статье И.С. Ильинской и В.Н. Сидорова «Современное русское правописание» в 1953 г. По определению авторов, «фонематическое письмо - это такое, в котором одни и те же буквы алфавита обозначают фонему во всех её видоизменениях, как бы она ни звучала в том или ином фонетическом положении. При этом видоизменения фонемы обозначаются на письме по её основному звучанию, которое обнаруживается в фонетических положениях, где качество звучания фонемы не обусловлено. В результате получается, что каждая морфема, коль скоро она содержит одни и те же фонемы, пишется всегда одинаково. Она пишется одинаково даже в том случае, если в устной речи произносится по-разному, благодаря тому, что фонемы, из которых состоит морфема, из-за изменяющихся фонетических условий реализуются в различных по своему звучанию видоизменениях» . Как считает А.И. Моисеев, руководствоваться фонологическим принципом очень трудно, поскольку он потребует от пишущего сложной работы по переводу конкретных звуков речи - вариантов фонем - в фонемы. Кроме того, вопрос о фонемном составе слова пока не имеет однозначного решения. Поэтому если одни и те же факты письма могут быть истолкованы и с точки зрения фонемного, и с точки зрения морфологического принципа, то проще истолковывать их морфологически, и сам принцип считать морфологическим.

По мнению большинства исследователей, современное русское письмо построено в основном на морфологическом принципе.

Морфологический принцип сложился исторически. Как теоретическая основа русского правописания, он был провозглашен в «Российской грамматике» М.В. Ломоносова (1755) и окончательно утвержден Российской Академией в выпущенной ею грамматике (1802). Согласно этому принципу в настоящее время пишутся те же буквы, которые когда-то писались по соответствию с произношением, хотя произношение уже изменилось. На причины сохранения на письме тех букв, которые писались по произношению раньше, а теперь ему не соответствуют, существует две точки зрения.

Известный защитник письма по произношению Р.Ф. Брандт считал, что в морфологическом письме преимуществом является указание на связь между родственными словами, которое совершенно бесполезно. Какая надобность подчеркивать родство слов лавка и лавочник, ставя в обоих букву в, если и самый безграмотный лавочник, способный написать слово лавка через ф или в, отлично сознает тесную связь, существующую между ним и его лавкой . Действительно, чёткая связь между словами лавка - лавок - лавочник, дом - домовой подавляет в нашем сознании различия в произношении корневых морфем: они остаются в сознании, как морфемы «лавк», «дом», хотя отдельные звуки в них могут заменяться другими.

Морфологический тип написаний, таким образом, существует прежде всего как следствие осознания «родственности» определенных корней, приставок, суффиксов, окончаний. Это и есть вторая точка зрения на причины морфологического письма. Слова пишутся в зависимости от понимания пишущим их состава. Изменения звукового состава морфем, вызываемые различными позициями составляющих их звуков, не разрушают единства морфемы (точнее, её значения) и осознанности этого значения носителями языка. Морфема остается в сознании определенной смысловой единицей, отсюда - стихийное, неосознанное стремление обозначить изменившиеся под влиянием условий звуки по возможности одинаково. В тех случаях, когда под влиянием определенных фонетических условий изменяется тот или иной звук морфемы, при письме всегда борются две тенденции: одна - обозначить этот звук так, как он произносится: лавочник, но лафка; другая - не разрушить единства чувствуемой как «одно и то же» морфемы «лавк». При победе первой тенденции складывается фонетическое письмо, при победе второй - морфологическое.

Сложившееся стихийно морфологическое письмо в дальнейшем поддерживается сознательно с практической целью: для единообразия в написании родственных слов, их частей и морфологических форм. Важным доказательством влияния морфологических ассоциаций на письмо является тот факт, что буквы не по звучанию, а по ассоциациям пишутся только тогда, когда пишущим осознается этимологический состав слова. Именно потому, что сегодня уже не осознаётся расчлененность на морфемы таких слов, как где, здесь, везде, если, они пишутся фонетически, а не «кде», «сдесь», «весде», «естьли», как следовало бы их писать, если бы наше языковое сознание выделяло составляющие их части.

Морфологическим, таким образом, является такое письмо, в котором отдельно обозначаемой языковой единицей является морфема - значащая часть слова (для сравнения: фонетическое - письмо, в котором отдельно обозначаемой языковой единицей является реально произносимый в каждом конкретном случае звук, либо звукосочетание). Одинаковые морфемы при этом пишутся всегда одинаково, независимо от того, как они произносятся. Так, в русском письме корень -вод- в соответствии с морфологическим принципом всегда обозначается этими тремя буквами, хотя в различных фонетических положениях он произносится по-разному. Ср.: вод-ам - [вад]ам, вомд-ный - [вомд]ный, вод-яномй - [въд]яномй, вод - [вот]. То же с приставками (от-: отнести, отрезать), суффиксами (-ок: перелесок, дубок), окончаниями (-е в дательном и предложном падежах: по реке - на реке).

Правописание, строящееся на морфологическом принципе, внешне расходится с произношением, но только в определенных морфологических звеньях речи: на стыке морфем и в абсолютном конце слова для согласных и внутри морфем для гласных. Расхождение между написанием и произношением при морфологическом правописании осуществляется на основе строго определённого соотношения с произношением, а не в отрыве от него, не хаотично. Морфологическое правописание, таким образом, является следствием понимания носителями языка структурного членения слова по составляющим его значимым частям (морфемам) и имеет своим результатом по возможности единообразную передачу этих частей на письме. Способ письма с единообразной графической передачей значимых частей слова облегчает при чтении «схватывание» смысла.

Следовательно, в русском письме значимая часть слова имеет единый графический образ, а морфологический принцип орфографии облегчает быстрое понимание и осмысление текста, потому что внимание не задерживается на обозначении деталей произношения, то есть фонемного чередования. Для овладения орфографией, основанной на морфологическом принципе, необходимо, во-первых, разбираться в составе слов (правильно разлагать слова на составные значащие части) и, во-вторых, знать звуковую систему языка (закономерности позиционных чередований гласных и согласных звуков) и её взаимоотношения с графической системой .

Морфологическим принципом охватываются определённые типы написаний. В истории русского правописания очень долго не относили к морфологическим написания типа травам, прут (М.Н. Петерсон). Впервые это сделал В.А. Богородицкий в 1887 г. (Курс грамматики русского языка). В 30-е годы XX в. рамки морфологических написаний были значительно расширены. М.В. Ушаков предложил считать морфологическими и опорные написания, и беспроверочные, мотивируя это тем, что и в том, и в другом случае сохраняется графическое единообразие морфем (гром, громовомй) [там же, с. 38]. Предложение М.В. Ушакова было поддержано А.Н. Гвоздевым, по подсчетам которого процент морфологических написаний в русском письме составляет 96 с лишним (из них опорных написаний 71,4%, косвенно проверяемых произношением - 20,2%, беспроверочных - 8,4%) . Этот процент совпадает с процентом фонематических написаний, по подсчетам И.С. Ильинской и В.Н. Сидорова: 96%. Эти авторы также включают в свой подсчёт написания типа гром (абсолютно фонематические, по их терминологии) и типа топор (относительно фонематические).

По мнению В.Ф. Ивановой, действием морфологического принципа охвачены только косвенно проверяемые орфограммы. Написания типа гром исключаются ею из действия каких бы то ни было орфографических принципов, так как здесь нет орфограмм. На этой же позиции стоит Л.Б. Селезнева, разграничивая понятия графограммы и орфограммы. Л.Р. Зиндер, напротив, считает, что написания типа гром отвечают фонемному принципу орфографии, так как «пишущий всегда стоит перед выбором знака письма…», а там, где есть выбор, есть и орфография» . Л.Р. Зиндеру категорически возражает В.Ф. Иванова: «С этим трудно согласиться. Между какими буквами выбирает пишущий буквы для написания слова гром? Для того чтобы это слово произносилось как гром, можно употребить только эти буквы: любые другие буквы не создадут необходимого прочтения. Здесь, конечно же, фонемный принцип, но не орфографии, а графики и письма в целом» .

Таким образом, если брать морфологические написания на формообразовательном и словообразовательном уровне, в круг морфологических написаний, по В.Ф. Ивановой, сегодня включаются и опорные написания, то есть написания, прямо определяемые произношением: дом, гром (М.В. Ушаков считает, что «прямо определяемые произношением орфограммы в слове гром в то же время можно характеризовать и как морфологические, поскольку здесь соблюдается единство в обозначении одной и той же корневой морфемы»: гром, громовой), и косвенно проверяемые произношением фонетические и нефонетические написания, и беспроверочные написания (как фонетические, так и нефонетические: сарамй, топомр, собамка).

Итак, морфологические написания сохраняют единый графический образ морфем, являющихся носителями определенных лексических и грамматических значений, что удобно при письменном общении, так как при чтении слова практически воспринимаются не по звукам, а по значимым, смысловым элементам слова, по морфемам.

орфография морфема фонемный

Примечания

• 1. Иванова В.Ф., Осипов Б.И. Принципы орфографии и их педагогическое значение // Русский язык в школе. 1996. № 5. С. 69-77.
• 2. Трудные вопросы орфографии / В.Ф. Иванова. 2-е изд., перераб. М.: Просвещение, 1982. 175 с.
• 3. Аванесов Р.И., Сидоров В.Н. Реформа орфографии в связи с проблемой письменного языка // Русский язык в (советской) школе. 1930. № 4. С. 110-118.
• 4. Матусевич М.И. Введение в общую фонетику: пособие для студентов. 3-е изд. М.: Учпедгиз, 1959. 135 с.
• 5. Ильинская И.С., Сидоров В.Н. Современное русское правописание // Ученые записки кафедры русского языка Московского городского педагогического института им. В.П. Потемкина. М.: Изд-во МГПИ, 1953. Т. 22, вып. 2. С. 3-40.
• 6. Брандт Р.Ф. О лженаучности нашего правописания (публичная лекция) // Филологические записки. 1901. Вып. 1-2. С. 1-58.
• 7. Тлюстен Л.Ш. Ведущий принцип в русской и адыгейской орфографии и его роль в обучении русской орфографии учащихся-адыгейцев // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Педагогика психология. Майкоп, 2009. Вып. 4. С. 210-217.
• 8. Гвоздев А.Н. Об основах русского правописания. В защиту морфологического принципа русской орфографии. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1960. 64 с.
• 9. Иванова В.Ф. Современная русская орфография: учеб. пособие. М.: Высш. шк., 1991. 192 с.
• 10. Зиндер Л.Р.Очерк общей теории письма. Л., 1987. 168 с.
• 11. Ушаков М.В. Методика правописания: пособие для учителей. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Учпедгиз, 1959. 256 с.

Хотя идеалом и является механизация процесса письма,
однако лишь до известного предела,
за которым процесс письма все же должен быть сознательным.
Внимание должно задерживаться на некоторых формах языка,
быстро их анализировать и соответственно
решать ту или иную орфографическую задачу.
Уже из этого следует, что механизация процесса письма
никоим образом не даст абсолютной грамотности,
и даже больше - она обязательно приведет к полуграмотности,
так как не создаст привычки при писании
анализировать языковые формы.
Л.В. Щерба

Письмо является одним из видов речевой деятельности, наряду с говорением, слушанием и чтением. Письмо - это порождение речи с использованием специальных графических знаков (букв алфавита). Этот вид речевой деятельности разворачивается в пространстве и времени. Пространством является бумага (являлись папирус, пергамент, береста и т.п.) или экран монитора (пейджера, сотового телефона и т.п.). Для того чтобы запечатлеть на подходящем фрагменте пространства языковые единицы, необходимо некоторое время. И набор графических знаков, пригодных для передачи волнующих автора смыслов, воплощенных в языковых единицах. Однако письменная коммуникация в любой культуре на любом из языков мира характеризуется еще одним важным признаком: правильностью написания, т.е. соблюдением установленных в данном социуме, использующем определенный национальный язык, правил письменной речи. Правила речевого поведения на письме регулируются прежде всего орфографией и пунктуацией.

Основная цель нашей работы - выявление психологического содержания письма в соответствии с правилами русской орфографии. Мы попытаемся установить, какая интеллектуальная работа требуется для грамотного письма, какие ментальные операции необходимы для безошибочного использования разнообразных орфографических правил и стоят ли за правилами орфографии языковые закономерности, а если стоят, то какие именно.

Поставленная цель может быть достигнута последовательным решением конкретных задач. Во-первых, необходимо обсудить принципы русской орфографии в их отношении к присущим языку закономерностям. Во-вторых, требуется охарактеризовать письмо как функциональную систему, как деятельность. Наконец, в-третьих, нужно определить «ответственные» за написание слова в соответствии с разными принципами орфографии ментальные операции.

Начнем по порядку.

Характеристика принципов русской орфографии

Обсуждение принципов русской орфографии стоит начать с определения принципов графики, т.е. письма. Принципы графики регулируют способы передачи звучащей речи на письме, в то время как принципы орфографии предусматривают правила передачи звучащей речи графическими символами. Иначе говоря, графика первична по отношению к орфографии.

В русском письме (русской графике) основным является фонематический принцип : большая часть букв русского алфавита обозначает на письме фонему. Между тем отнюдь не для всех фонем имеются специальная буква. Однако в алфавите представлены также буквы, обозначающие аллофоны, или варианты фонемы. Напомним определения фонемы и аллофона.

Фонема - минимальная единица языка , способная выступать как единственный различитель плана выражения морфем и слов. В речи фонема представлена звуками . Рассмотрим пример. Слово бак состоит из трех фонем /Б,А,К/, которые представлены тремя звуками [б, а, к]; если это слово произнести шепотом, то фонемный состав не изменится, а вот в звуковом составе изменится первый согласный: в шепотной речи невозможны звонкие согласные и фонема /Б/ будет представлена как [п]. В свою очередь, слова бак и бук различаются гласными: их фонемный состав /Б,А,К/ и /Б,У,К/ соответственно. Однако первая согласная фонема представлена в этих словах по-разному: в слове бук под влиянием последующего огубленного гласного /У/ мы произносим [б°]. Такое зависимое от «соседей» (т.е. от фонетической позиции) звуковое выражение фонемы и называется аллофон (или вариант фонемы).

Буквы, обозначающие на письме аллофоны, «работают» в соответствии с иным принципом письма - в соответствии со слоговым принципом письма. Приведем пример. Слова лук и люк по своему фонемному составу различаются первыми согласными: /Л/ и /Л’/ соответственно. Тем не менее на письме первые согласные передаются одной и той же буквой. А вот для передачи гласного используются разные буквы. В слове люк буква Ю передает аллофон фонемы /У/ в позиции после мягкого согласного. Таким образом, эта буква обозначает и мягкость предшествующего согласного. В результате на письме все йотированные гласные обозначают целый слог: мягкий согласный + аллофон гласной фонемы, встречающийся в позиции после мягкого согласного.

Напомним, что в русском алфавите есть буква, передающая признак фонемы: Ь передает только мягкость предшествующего согласного. Можно сказать, что в русском письме одна и та же фонема (мягкий согласный) передается либо диграфом: соЛЬ; либо знаком для соответствующего твердого согласного в сочетании со специальным (йотованным) гласным. Встречается и «лишняя» буква, обозначающая на письме «морфемный шов» между приставкой и корнем: это Ъ.

Итак, русское письмо основано на фонемном и слоговом принципах. Знаки русского письма - буквы - соответствуют фонемам или аллофонам фонем. Встречаются единичные случаи букв, соответствующих признаку фонемы или границе между морфемами. По справедливому замечанию Л.Р. Зиндера, «благодаря остроумному использованию букв русская азбука, состоящая из 33 букв, обеспечивает адекватную передачу 41 фонемы» (Зиндер 1996: 19).

Перейдем к обсуждению принципов русской орфографии. В классическом труде по теории письма представитель Щербовской лингвистической школы Лев Рафаилович Зиндер определяет восемь принципов орфографии . Это (1) фонематический, (2) морфематический, (3) грамматический, (4) дифференцирующий, (5) традиционный (исторический), а также (6) цитатный, (7) трансилитерационный и (8) транскрипционный принципы (Зиндер 1996: 22-24).

С точки зрения того, как принципы орфографии соотносятся с законами языка и особенностями речевой деятельности носителей языка, их можно представить как мотивированные языковыми законами и не мотивированные языковыми законами. Принципы, основанные на закономерностях, присущих самому языку, осмысливаются носителями языка как мотивированные и могут быть усвоены сознательно (Зиндер 1996: 25). Строго говоря, не мотивированные языковыми законами принципы орфографии мотивированы речевой деятельностью, т.е. особенностями письменной формы коммуникации. Обсудим все принципы, определяющие правильность передачи звукового состава морфемы и слова на письме, в аспекте их мотивированности законами языка.

Начнем с фонематического принципа. Фонематический принцип «предполагает мотивированность написания звуковым обликом обозначаемого слова или морфемы без учета их словообразовательных связей» (Зиндер 1987: 92). В соответствии с этим принципом мы пишем розЫгрыш, хотя корень -игр- в словах, не имеющих собственно русских приставок, начинается с буквы И. Мы передаем одну и ту же корневую морфему, обладающую одним и тем же лексическим значением, различными буквами только потому, что пытаемся точно отразить звучание первого гласного. Аналогичным образом на конце числительного пять пишется мягкий знак, передающий мягкость конечного согласного, хотя тот же корень в слове пятак не имеет обозначения мягкости /Т/ на письме, поскольку конечный согласный корня в слове пятак - твердый /Т/. В соответствии с фонематическим принципом мы допускаем различное написание одной и той же морфемы ради точного отражения ее звукового состава. Таким образом, фонетический принцип мотивирован реально представленной в языках мира, в том числе в русском языке, вариативностью звукового состава (плана выражения) морфемы. Написание слова по фонематическому принципу отражает фонетическую реальность: реальный звуковой состав слова.

В работах представителей Московской лингвистической школы этот принцип называется фонетическим. Разнобой в терминологии обусловлен отличием Московской фонологической школы от Щербовской.

Перейдем к характеристике морфематического принципа. Морфематический принцип связан с лексическим и грамматическим значениями, он отражает «стремление показать тождество морфемы…, в написании не отражаются свойственные данной морфеме живые чередования» (там же: 94). Состав морфемы передается по сильной фонетической позиции: здраВие - здраВствуй. В словах здравие и здравствуй совпадет корневая морфема, однако в первом слове конечный согласный морфемы - /B’/, а во втором - гласный /А/. Между тем на письме различия в звуковом составе одной и той же корневой морфемы в разных словах не передаются: в обоих случаях на конце корня пишем В. В соответствии с морфематическим принципом фонемный состав морфемы передается на письме всегда одинаково (по сильной фонетической позиции).

Морфематический принцип мотивирован законом устойчивости языкового знака. Закон устойчивости проявляется в том, что в языках мира определенный план выражения знака (отрезок речевой цепи) вызывает в сознании носителя языка определенный образ (план содержания знака). Взаимосвязь плана выражения и плана содержания устойчива, и это обеспечивает надежность коммуникации: передавая определенное значение последовательностью звуков, говорящий рассчитывает на то, что слушающий активизирует в своем сознании это значение. Благодаря морфематическому принципу орфографии на то же самое вправе рассчитывать пишущий: то же самое значение (лексическое для целого слова, грамматическое для морфемы) актуализируется в сознании читателя. Языковая единица в письменной речи оказывается даже более устойчивой, чем в устной: морфематический принцип пренебрегает вариативностью плана выражения морфемы в составе различных лексем. Заметим, что этот принцип оказывается самым распространенным в русской орфографии.

Морфематический принцип в работах представителей Московской лингвистической школы соотносится с фонематическим и морфологическим принципами.

Рассмотрим грамматический принцип . Если морфематический принцип связан прежде всего с лексическим значением, то грамматический - со значением грамматическим. Грамматический принцип отражает стремление передать грамматические и некоторые другие метаязыковые особенности слова на письме. В соответствии с этим принципом на письме передаются грамматические значения в рамках таких грамматических категорий, как род, число, падеж, лицо, принадлежность к определенной части речи. При этом способ передачи грамматических особенностей никак не связан с звуковым составом слова. Например, в русских словах рожь и нож конечный согласный совпадает. Для написания слова согласно морфематическому принципу конечный согласный определяется по сильной позиции: над пропастью во ржи, на острие ножа. Следовательно, в обоих случаях напишем Ж. Однако у слова рожь после согласного пишется еще и мягкий знак, хотя никакой мягкостью /Ж/, как /Ш/ и /Ц/, не обладает ни в одной из фонетических позиций. Мягкий знак в данном случае указывает на принадлежность слова рожь к существительным женского рода. Заметим, что вместо мягкого знака принадлежность слова к женскому роду могло бы передавать любое другое обозначение. Равно как и наличие мягкого знака могло бы сигнализировать о мужском, а его отсутствие - о женском роде имени существительного. Итак, мягкий знак после шипящего согласного в качестве «сигнала» принадлежности существительного в именительном падеже к женскому роду отражает не особенности языка, а сложившуюся традицию письменной русской речи.

Мотивирован ли грамматический принцип русской орфографии законами языка? Безусловно, мотивирован. В соответствии с этим принципом на письме передаются существенные характеристики плана содержания языкового знака. Правда, выбор средства фиксации на письме грамматических значений произволен (см. пример рожь - нож).

Как видим, отношение грамматического принципа к мотивированности / немотивированности законами языка неоднозначно. Неоднозначность связана с тем, что, в отличие от фонематического и морфематического принципов, грамматический принцип предусматривает фиксацию на письме не плана выражения, а плана содержания языкового знака. В самом деле: фонематический принцип настаивает на максимально возможном соответствии устной формы плана выражения знака письменной, морфематический принцип настаивает на устойчивости письменной формы плана выражения знака. В противоположность этому грамматический принцип не определяет выбор письменной формы плана выражения, «используя» то, что предлагается фонематическим или морфематическим принципами. Этот принцип настаивает на необходимости тем или иным образом фиксировать на письме изменение одного из аспектов плана содержания, а именно - грамматического значения. Можно назвать грамматический принцип несамостоятельным, зависимым от базовых - фонематического и морфематического - принципов.

Перейдем к характеристике дифференцирующего принципа . Заметим, что этот принцип обладает малым радиусом действия, определяя написание омонимов. В соответствии с этим принципом написание отражает стремление разграничить омонимы, передавая полностью их звуковой облик разными графическими способами: ожЕг -ожОг; баЛ - баЛЛ и т.п. Первая пара омонимов представляет собой омоформы (звучание лексем совпадает не во всех словоформах), относящиеся к различным частям речи. В таком случае разграничение омоформ на письме соответствует грамматическому принципу: гласный Е пишется в глагольных словоформах, гласный О - в словоформах существительного. Слова второй пары не противопоставлены по грамматическим значениям, слова баЛ - баЛЛ пишутся по-разному в соответствии с дифференцирующим принципом. Этот принцип вторичен, подобно грамматическому: он не определяет графический облик слова, а «наслаивается» на фонематический и морфематический принципы. Согласно дифференцирующему принципу морфема имеет постоянный план выражения в письменной форме (как предполагает и морфематический принцип), однако звуковые составы морфем, совпадающие в устной форме, на письме передаются различными способами (что ограничивает сферу применения фонематического принципа) с целью отражения различий в лексическом значении.

Дифференцирующий принцип связан с законами языка только постольку, поскольку омонимия (совпадение планов выражения языковых знаков при несовпадении их значений) является результатом действия принципа экономии. Сам способ передачи различия в плане содержания обусловлен наличием разных графических возможностей для фиксации звукового состава морфемы. Распределение графем, отражающих совпадающие звуки, произвольно: необходимо запомнить, что одна и та же последовательность звуков на письме фиксируется по-разному: то как кОмпания - («группа лиц, проводящих время вместе» и т.п.), то как кАмпания - («работа или действие, проводимые в определенный период и нацеленные на решение определенной задачи»).

Заметим, что у грамматического и дифференцирующего принципов много общего. Часто их объединяют в один принцип (Русский язык 2001: 443). Оба принципа «настаивают» на передаче в письменной форме определенного компонента плана содержания языкового знака: грамматический - на передаче грамматического значения, дифференцирующий - на передаче лексического значения. Оба принципа несамостоятельны, поскольку по законам русской графики на письме фиксируется план выражения слова: за письменной формой стоит определенная фонетическая реальность. Именно поэтому оба принципа реализуются в сочетании с морфематическим и/или фонематическим принципами.

Охарактеризуем традиционный (исторический) принцип орфографии. Этот принцип отражает сложившуюся традицию или историю слова. В соответствии с традиционным принципом принято писать краснОГО, синЕГО, хотя такое написание не отражает ни фонетическую реальность, ни грамматическое или лексическое значение. Вернее, в определенный период истории русского языка окончания полных прилагательных в форме единственного числа родительного падежа произносились [ого] и [его], их написание соответствовало фонематическому принципу. Однако устная форма языка изменяется гораздо быстрее, чем письменная, поскольку устная речь изменяется спонтанно, в то время как «орфографическая норма создается сознательно, изменения в нее вносятся только тогда, когда противоречие между написанием и произношением становится очевидным» (Зиндер 1996: 23). По этой причине в языках с длительной письменной традицией часто сохраняются не оправданные современным состоянием языка написания.

Традиционный принцип орфографии не мотивирован законами языка. Он отражает возникшую в письменной коммуникации традицию.

Наконец, обратимся к обсуждению цитатного, транслитерационного и транскрипционного принципов русской орфографии. Эти принципы определяют способы передачи на письме заимствованных слов, как правило, имен собственных. Транслитерационный принцип предполагает передачу буквенного состава заимствованного слова в исходном языке средствами алфавита заимствующего языка, например: англ. London - русск. Лондон; англ. marketing - русск. маркетинг. Транскрипционный принцип отражает стремление передать средствами алфавита заимствующего языка фонемный состав слова в исходном языке, например: нем. Marx - русск. Маркс; англ. fast food - русск. фаст фуд. Обычно транскрипционный принцип сочетается с транслитерационным, например: нем. Hegel - русск. Гегель, где последняя русская буква не соответствует букве исходного слова, зато отражает произносительные особенности немецкого /L/; в результате весь графический облик слова определяется «сотрудничеством» транскрипционного и транслитерационного принципов. Цитатный принцип чаще всего используется в том случае, когда в заимствующем языке не хватает нужных графических средств, чтобы передать буквенный или звуковой состав заимствованного слова. Иначе говоря, к цитатному принципу прибегают в случае невозможности применения транслитерационного и транскрипционного принципов. В современной русскоязычной прессе, особенно в электронных версиях печатных изданий, широко используется цитатный принцип для написания американизмов и англицизмов: PR, on line, а также иностранных торговых марок: BMW, D @ G и т.п.

Подведем итоги обсуждению принципов русской орфографии в аспекте их мотивированности языковыми законами.

1. Основной закон русской графики - фиксировать на письме фонемный состав языковой единицы (ее план выражения) - реализуют два базовых принципа орфографии: фонематический и морфематический. Фонемный состав заимствованного слова отражает написание в соответствии с транскрипционным принципом.
2. Элементы плана содержания языковой единицы отражаются в письменной форме в соответствии с грамматическим и дифференцирующим принципами. Написание морфемы/слова в соответствии с этими принципами не отражает никакой фонетической реальности. В сущности, такое написание согласуется с иероглифическим письмом, при котором письменная форма ориентируется на передачу значения, а не звучания.
3. Ни грамматический, ни дифференцирующий, ни традиционный принципы не в состоянии самостоятельно определять письменный облик морфемы/слова. Эти принципы реализуются в ансамбле с фонематическим или морфематическим принципами. Необходимость ансамбля обусловлена невозможностью использовать русский алфавит непосредственно для отражения значения языковой единицы.
4. Обычно слово пишется в соответствии с несколькими одновременно применяемыми принципами орфографии.
5. Три принципа орфографии - фонематический, морфематический и грамматический - отражают присущие языку закономерности, мотивированы законами языка. Наиболее явно эта мотивировка проявляется в том случае, когда написание отражает фонетическую реальность.
6. Принципы орфографии отражают такие языковые законы:

Варьирование плана выражения языкового знака при условии устойчивости его содержания (фонематический принцип);
. стремление к устойчивости взаимосвязи плана содержания с определенным планом выражения (морфематический принцип; дифференцирующий принцип; цитатный и транслитерационный принципы);
. закон о симметрии языкового знака (который сосуществует с принципом асимметрии знака): в тенденции любой элемент плана содержания стремится проявиться в плане выражения; иначе говоря, значение стремится быть выраженным. Этот закон мотивирует грамматический и дифференцирующий принципы орфографии;
. закон об устойчивости языка (в противоположность изменчивости речи). Наиболее ярко этот закон отражается традиционным принципом.

Очевидно, для успешного освоения правил, воплощающих определенный принцип, необходимо иметь представление о стоящих за этим принципом языковых закономерностях.
7. Установим принципы, мотивированные традициями письменной коммуникации. Строго говоря, традиции письменной коммуникации отражают все принципы, поскольку все они основаны на традиционно сложившейся графике. В данном случае мы имеем в виду приоритет традиции перед иными возможными мотивировками. Прежде всего, только традицией мотивирован традиционный принцип. Традиционно мотивированы принципы передачи на письме заимствованных слов. Явно проявляется мотивировка традицией у дифференцирующего принципа, в соответствии с которым графема, разграничивающая омонимы, выбирается произвольно и ее употребление закрепляется традицией. Наконец, стоит упомянуть и грамматический принцип, при реализации которого средство для выражения грамматического значения выбирается произвольно, а далее - воспроизводится по традиции.
8. Целесообразно представить отношение принципов орфографии к отражению фонетической реальности и языковых закономерностей графически. Графическое изображение неизбежно окажется неточным, поскольку не ясны количественные оценки меры отражения фонетической реальности или языковых закономерностей. Тем не менее, попытаемся изобразить интересующий нас феномен на схеме (см. схему 1).

Схема 1. Что отражают принципы русской орфографии

Прокомментируем схему. Каждый из принципов орфографии обозначен порядковым номером в соответствии с порядком их обсуждения в нашей статье: (1) фонематический, (2) морфематический, (3) грамматический, (4) дифференцирующий, (5) традиционный (исторический), а также (6) цитатный, (7) трансилитерационный и (8) транскрипционный принципы. В большой овал, обозначенный как «Традиции письменной коммуникации», вписаны все восемь принципов, поскольку все принципы так или иначе отражают сложившуюся традицию в использовании знаков русской графики. В большой овал вписаны два малых, обозначенные как «Фонетическая реальность» и «Языковые закономерности» соответственно. Дифференцирующий, традиционный, цитатный и транскрипционный принципы (цифры 4, 5, 6 и 7 соответственно) располагаются за пределами малых овалов. Это означает, что написание слова в соответствии с этими принципами непосредственно не отражает ни фонетическую реальность современного русского языка, ни присущие ему закономерности. Транскрипционный принцип (цифра 8 на схеме) вписан в малый овал «Фонетическая реальность», так как написание заимствованного слова в соответствии с транскрипционным принципом отражает его звуковой облик. Грамматический принцип (цифра 3 на схеме) вписан в центр малого овала «Языковые закономерности», поскольку написание морфемы в соответствии с этим принципом отражает присущее ей определенное грамматическое значение. Наконец, фонематический и морфематический принципы (цифры 1 и 2 соответственно) вписаны в оба малых овала: написание морфем или слов в соответствии с этими принципами отражает и фонетическую реальность, и языковые закономерности. Морфематический принцип отражает фонетическую реальность морфемы независимо от того, каким вариантом морфема представлена в данном слове. Его более опосредованное по сравнению с фонетическим принципом отношение к фонетической реальности передается на схеме: цифра 1 располагается в центре овала «Фонетическая реальность», а цифра 2 заметно ближе к границе овала «Фонетическая реальность» и к центру овала «Языковые закономерности».
9. Принципы, обладающие наибольшей сферой применения и регулирующие написание трех четвертей всех словоформ (фонематический, морфематический и грамматический), отражают присущие языку закономерности.
10. Очевидно, при обучении грамотному письму необходимо использовать различные приемы и методы. Для усвоения правил, основанных на мотивированных закономерностями языка принципах, необходим сознательный анализ языковых фактов: фонемного и морфемного состава слова, присущих ему грамматических значений и т.п.. Усвоение написания слов по правилам, основанным на мотивированных письменной традицией принципах, происходит прежде всего благодаря осмысленному запоминанию верного графического облика слова.

Письмо как вид деятельности

Как любой вид деятельности, письмо представляет собой сложную организацию взаимосвязанных и взаимообусловленных операций. При этом частные операции в системе деятельности направлены на решение частных задач, приближающих достижение главной цели. В свою очередь, достижение главной цели удовлетворяет актуальный для индивида мотив, без которого индивид и не приступил бы к осуществлению деятельности (Леонтьев 1977). Следовательно, для того чтобы овладеть письмом, а также правилами орфографии и пунктуации, у носителя языка должен сформироваться стойкий мотив достижения определенной цели, недостижимой без умения писать грамотно.

Письмо - это сознательная форма речевой деятельности. Основоположник нейропсихологии и нейролингвистики Александр Романович Лурия сформулировал основное отличие усвоения письменной речи от устной: «Если устная речь усваивается чисто практически, «живым прилаживанием» к речи взрослых, а ее артикуляция еще долго остается неосознанной, то письмо уже с самого начала является осознанным актом, произвольно строящимся в процессе специального сознательного обучения» (Лурия 2002: 13).

Необходимым условием формирования сознательного отношения к речи и овладения письмом является психофизиологическая готовность ребенка. Характеристика психофизиологической готовности ребенка к обучению письму приводится как в специальных вузовских учебниках (Дубровинская, Фарбер, Безруких 2000; Семенович 2002), так и в научных публикациях физиологов, педагогов и нейропсихологов. Исследователи отмечают, что трудности в начальный период овладения письмом (вплоть до дисграфии) обусловлены разнообразием операций - функциональных компонентов письма.

Письмо характеризуется сложным психологическим содержанием, т.е. предполагает серию взаимосвязанных операций с хранимыми в сознании образами морфем и слов. Это сложная функциональная система, состоящая из многих звеньев - функциональных компонентов. А.Р. Лурия так определил психологическое содержание письма: «В его психологическое содержание с необходимостью входит звуковой анализ подлежащего написанию слова, уточнение фонематического состава этого слова, сохранение порядка входящих в него звуков. Этот процесс в значительной мере сводится к превращению отдельных звуковых «вариантов» в четкие устойчивые фонемы и к анализу их временной последовательности» (там же: 74).

Звуковой анализ слова подразумевает сознательное отношение к своей речи, т.е. умение отвлечься от значения слова и сконцентрировать внимание на его плане выражения - последовательности звуков. На основе звукового анализа происходит осознание эталона, хранимого в сознании «образца», сформировавшегося в результате восприятия речи окружающих; на основе сходства с эталоном происходит опознание звукового облика морфем и слов. Первоочередная задача овладения письмом - установление устойчивой взаимной ассоциации между единицами звучащей речи и их обозначениями на письме. Для ребенка, осваивающего алфавитное письмо, это ассоциация фонема ↔ буква (сочетание букв): «… ребенок, которому нужно написать слово, всегда имеет дело прежде всего с теми звуками, из которых состоит это слово, и с теми буквами, с помощью которых он должен его написать. Следовательно, предметом его осознания уже с самого начала должны быть те способы, с помощью которых он должен обозначить нужное слово, и тот набор звуков, который отличает данное слово от других, близких слов» (там же: 13).

Иначе говоря, первоочередной задачей оказывается усвоение алфавита и графики. Решение этой задачи занимает не один месяц: «Весь первый период начального обучения грамоте отличается тем, что ученик еще очень долго принужден отдавать свое внимание овладению техническими предпосылками письма - способами разложить слово на звуки и записать их в буквах» (там же). Это означает, что у ребенка может не остаться «свободных» психофизиологических и интеллектуальных ресурсов для решения более сложных задач, в частности - уже известных ему орфографических (раздельное написание слов, написание заглавной буквы в начале предложений и имен собственных и т.п.).

Итак, психологическое содержание письма определяют его функциональные компоненты. Письмо как функциональная система включает ансамбль операций. В работах ученицы А.Р. Лурия, нейропсихолога Татьяны Васильевны Ахутиной (1998, 2001а, б; 2002), обсуждается значение для успешного овладения письмом всех операций, организующих письмо как функциональную систему. Это операции:

По переработке слуховой информации (анализ звучания);
. по переработке двигательной (кинестетической) информации (анализ артикуляционных движений и движений при графическом изображении объекта);
. по переработке зрительной и зрительно-пространственной информации (анализ зрительного образа буквы, ее расположения на листе, соразмерность деталей отдельной буквы, взаимное расположение деталей буквы и самих букв; зрительный облик написанного слова);
. по серийной организации движений (последовательности движений при написании как отдельной буквы, так и слова и целого предложения);
. по программированию (планированию) и контролю деятельности (сопоставлению результата - написанной детали буквы, целой буквы или слова с тем, что планировал написать);
. по избирательной активации (умению произвольно сосредоточивать внимание и активность на отдельных компонентах деятельности) (Ахутина 2002).

Т.В. Ахутина замечает, что «все выделенные А.Р. Лурия компоненты структурно-функциональной организации мозга участвуют в процессе письма ребенка, осваивающего новый вид деятельности» (Ахутина 2001б: 10).

Компоненты структурно-функциональной организации мозга развиваются неравномерно. Естественно, разновременным и неравномерным оказывается и формирование операций, обеспечивающих письмо. В частности, переработка слуховой информации и анализ артикулем (установление соответствий движения органов речи некоторому слуховому образу) обычно к началу школьного обучения уже сформированы. Что касается других операций, то они обычно продолжают формироваться в школьном возрасте. Переработка двигательной информации при написании букв и слов, переработка зрительной и зрительно-пространственной информации - технические предпосылки письма, составляющие содержание первоначального этапа обучения. В нейропсихологическом обследовании учеников первых - четвертых классов общеобразовательных школ г. Москвы О.А. Величенкова, О.Б. Иншакова и Т.В. Ахутина обнаруживают значительные проблемы в технических предпосылках письма у младших школьников. Соответственно, даже если стойкая ассоциация «фонема ↔ ее графическое обозначение» сформирована и при опознании звука устной речи образ буквы и последовательность движений, необходимых для ее написания, возникают в сознании ребенка, вероятны сбои в организации серийных движений. Страдают регуляторные предпосылки к письму, программирование и контроль деятельности.

Формирование функции программирования и контроля завершается только в юношеском возрасте. Более того, различные звенья функциональной системы «письмо» развиваются неравномерно, уровень их развития отличает широкая индивидуальная вариативность. Так, индивидуальные различия в развитии серийной организации движений проявляются в том, что многие взрослые (весьма успешные в другом отношении) не в состоянии научиться хорошо танцевать, вязать сложные узоры - словом, выполнять те виды деятельности, которые состоят из последовательности одновременно совершаемых разными органами произвольных движений.

Отметим, что перечисленные функциональные компоненты письма определяют успешность решения отнюдь не только первоочередной (овладение техническими предпосылками письма), но и последующих более сложных задач. В частности, «сбои» в программировании и контроле письменной речи приводят к орфографическим, пунктуационным, грамматическим и стилистическим ошибкам. В письме как речевой деятельности каждого носителя языка ключевую роль играет операция по избирательной активации. В качестве иллюстрации можно привести ошибки, возникающие в письменной речи учеников средней школы, да и взрослых носителей языка, на известные им правила: в силу разных причин у пишущего «не срабатывает» автоматизм письма (или просто не выработан навык), а внимание на решение конкретной орфографической задачи избирательно не активировалось.

Итак, подведем итоги обсуждения письма как вида речевой деятельности.

1. Письмо - сознательно осваиваемый вид речевой деятельности.
2. В функциональную систему «письмо» в качестве компонентов входят операции, формирующиеся в различном возрасте и развивающиеся неравномерно.
3. Овладение письмом происходит поэтапно. Начальный этап предполагает овладение техническими предпосылками письма.
4. Овладение правилами речевого поведения в письменной речи, орфографией прежде всего, происходит в начальной школе параллельно с автоматизацией «технических предпосылок» письма.
5. Человек стремится освоить письменную речь, когда у него для этого сформирован мотив. Освоение любой деятельности без сформированной мотивации малоуспешно. Следовательно, невозможно научить грамотно писать того, кто не считает грамотность необходимым условием языковой компетенции. Ребенка целесообразно обучать письму в период, когда он достиг психофизиологической готовности.

О психологическом содержании грамотного письма

Обратимся к обсуждению взаимосвязи функциональных компонентов письма и наиболее простых правил поведения в письменной речи - орфографических.

Каково психологическое содержание написания слова в соответствии с базовыми принципами орфографии? Какую роль в написании слова в соответствии с разными принципами орфографии играют различные функциональные компоненты письма? Иначе говоря, попытаемся ответить на вопросы: какие операции лежат в основе грамотного написания слова в соответствии с фонематическим принципом; какие операции оказываются ведущими для грамотного написания слова в соответствии с грамматическим принципом и т.п.

Естественно, грамотное написание слова востребует все функциональные компоненты письма, все операции, описанные в работах нейропсихологов (например, в статьях Т.В. Ахутиной). Хотелось бы напомнить, что для многих школьников вплоть до подросткового возраста письмо представляет чрезвычайно непростую техническую задачу.

Исследователи говорят о дограмматическом и грамматическом этапах овладения письмом (Корнев 1997). Способность формулировать орфографическую задачу складывается на грамматическом этапе на основе определенного опыта в письменной коммуникации и сделанных орфографических обобщений (Корнев 1999: 101). Известный специалист в области детской речи и логопедии Александр Николаевич Корнев экспериментально установил, что после первого года обучения значительная часть школьников, обучающихся в общеобразовательных школах, остается на дограмматическом этапе овладения письмом (там же: 102). В рамках одного упражнения у первоклассников регулярно встречается различное написание одной и той же словоформы, разнобой в передаче звукового состава одной и той же морфемы в разных словах. А.Н Корнев считает, что первоклассники в основном «опираются на фонематический анализ, механическую память или принцип аналогии. При подобной организации письма результат в значительной степени зависим от уровня бодрствования, состояния внимания и памяти» (там же: 102-103). По-видимому, многие дети овладели технической стороной письма, но коммуникативный опыт пока недостаточен для орфографических обобщений. В таком случае грамотно передаются на письме те морфемы, написание которых регулируется фонематическим принципом. Грамотное написание морфем в соответствии с другими принципами носит случайный характер.

Напомним, что для решения текущей орфографической задачи необходим прежде всего сознательный анализ звукового состава морфем, входящих в слово. Иначе говоря, предметом анализа оказывается фонетическая реальность. Успешное определение звукового состава морфем - предпосылка для грамотного написания в соответствии с фонематическим принципом. На основе практики складывается навык - механически, или автоматически, анализировать фонетическую реальность. Об автоматизации анализа звукового состава слова говорят в том случае, когда ребенок не нуждается в дополнительном проговаривании слова: его звуковой состав актуализируется «сам собой» в момент слушания, невзирая на возможное искажение фонетического облика слова в конкретном речевом акте. Иногда автоматизм вырабатывается спонтанно, благодаря таким индивидуальным особенностям ребенка, как сформированный фонематический слух, сравнительно высокий уровень избирательной активности, планирования и контроля деятельности. Спонтанно выработанный у некоторых детей автоматизм дает исследователям основание утверждать, что «ребенок сам в состоянии усвоить очень многое из существующих правил, регулирующих процесс письма, - до обучения, а часто и независимо от обучения…» (Цейтлин 1998: 49).

Итак, первоначально складывается письмо на основе фонетической реальности; это оказывается достаточным для грамотного написания морфем в соответствии с фонематическим и транскрипционным принципами. Специально оговоримся, что такое написание окажется грамотным при условии устойчивой ассоциации фонема - графема (буква или сочетание букв), а также при сформированности моторных навыков изображения графемы. Фонематический (и транскрипционный) принцип письма востребует сравнительно простую программу деятельности: план включает моторную (двигательную) программу последовательности графем, выведенную на основе анализа фонетической реальности, и контроль поступающей кинестетической зрительно-пространственной информации (верно ли изображена буква, верна ли последовательность букв), «сверяемой» с фонетической реальностью (все ли звуки и их характеристики отразил на письме).

Разумеется, письмо в соответствии с фонематическим принципом отнюдь не всегда приводит к грамотному написанию слова: написание русского слово обычно регулируется разными принципами. Например, в слове пятак, отображенном в «фонетическом письме», неизбежна ошибка в передаче первого гласного [и], поскольку за его написание «отвечает» морфематический принцип.

Обратимся к операциям, обеспечивающим грамотное написание слова в соответствии с морфематическим принципом. Считается, что «построение морфологической системы должно предшествовать построению системы орфографической» (Цейтлин, Русакова, Кузьмина 1999: 189). Иначе говоря, на основе анализа собственного речевого опыта ребенок устанавливает аналогии и ассоциации, определяя тождественность значения, скрытого за вариативным звучанием. Так, ребенок замечает, что лексическое значение «домашнее млекопитающее животное из семейства, к которому относятся тигр, лев и другие» (разумеется, представленное в сознании ребенка как «пушистый забавный мяукающий зверек») ассоциируются с звучанием [кóт], [кΛт], [кóш], [кΛш], [кóт’], [кΛт’]; в сознании ребенка формируется представление о морфеме; это представление реализуется в едином графическом облике морфемы кот в словах и словоформах коты, кошка, кошачий, котик, котенок.

Написание слов в соответствии с морфематическим принципом опирается на более высокий уровень переработки слуховой информации: необходимо произвести анализ не только «текущей» фонетической реальности, но и актуализировать звуковой облик иных слов, содержащих данную морфему. Естественно, существенно усложняется программа деятельности. Такого рода деятельность нуждается в «дополнительной подпрограмме» по анализу речевого опыта для установления морфемных границ. До планирования моторной программы последовательности графем необходимо установить состав графем, актуализируя все известные слова, содержащие данную морфему в другом окружении и принимая решение об «эталонном» облике морфемы (по сильной позиции). В свою очередь, требуется избирательная активация. Избирательная активация предполагает, что какие-то компоненты деятельности протекают без контроля сознания, «сами собой». Очевидно, в тень должны уйти технические предпосылки письма. Напомним, что многие трудности в овладении письмом младшими школьниками основаны как раз на сбоях в разных звеньях «технических предпосылок» письма. При усложнении программы деятельности у таких школьников, естественно, возрастет количество ошибок, не имеющих прямого отношения к орфографии (неверное отображение границ между словами и предложениями, пропуски букв, смешение букв для обозначения парных по глухости/звонкости согласных, смешение букв для обозначения гласных, смешение похожих по написанию букв и т.п.). Такого рода ошибки показывают, что лишенные контроля сознания компоненты письма не автоматизированы. Без сознательного контроля за переработкой зрительной информации, кинестетической информации, за серией последовательно выполняемых движений программа письма искажается.

Одним из последствий искажения программы письма в соответствии с морфематическим принципом являются ошибки по типу гиперкоррекции (написание зема вместо зима, мотроз вместо матрос и т.п.). Замечено, что гиперкоррекция встречается дольше и существенно чаще в работах детей, имеющих определенные психофизиологические особенности и испытывающих трудности в овладении письмом (Письмо и чтение 2001). Ребенок замечает, что «пишется совсем не так, как слышится» и, отталкиваясь от этого принципа, пытается выстроить свою систему письма. Такого рода ошибки свидетельствуют о том, что ребенком уже освоено противопоставление сильных и слабых позиций фонем в составе морфемы, однако пока он не в состоянии представить морфему в качестве единицы, абстрактной единицы, объединяющей все ее варианты независимо от их реального звучания.

Обсуждая становление письма в соответствии с морфемным принципом, один из наиболее авторитетных специалистов по детской речи Стелла Наумовна Цейтлин замечает: «В какой-то определенный момент на основе отчасти читательского опыта, отчасти - развивающегося метаязыкового чутья, предполагающего возможность отождествления разных алломорфов одной морфемы в единую структурную единицу («искали грибы», «нашли гриб», «грибной суп» и т.п.) в языковом сознании возникает представление о некоем едином графическом эталоне, соответствующем определенной морфеме» (Цейтлин 1998: 50). Ребенку необходимо установить отсутствие аналогии между устройством устной и письменной речи: вариативность плана выражения морфемы в устной речи может «преодолеваться» в письменной. Такое обобщение возможно благодаря метаязыковому чутью (интересу и желанию анализировать языковые факты: подробнее см. Овчинникова 1998) на основе богатого коммуникативного опыта, не случайно С.Н. Цейтлин упоминает о читательском опыте. С.Н. Цейтлин считает, что «очень многое усваивается ребенком самостоятельно («спонтанно») и сопряжено с процессами не только письма, но и чтения, и мудрость педагогической системы состоит преимущественно в том, чтобы находиться в гармонии с этим спонтанным процессом» (Цейтлин 1998: 49). Как правило, становление «морфемного письма» (Цейтлин, Русакова, Кузьмина 1999: 188) происходит в процессе целенаправленного школьного обучения письменной речи при помощи взрослого профессионального педагога.

Итак, «морфемное письмо» обеспечивается развитием когнитивного опыта (умения обобщать), метаязыкового чутья (умения наблюдать за речью и анализировать речевой материал), автоматизацией технических предпосылок письма, избирательной активацией.

Перейдем к обсуждению функциональных компонентов и основ письма в соответствии с грамматическим принципом. Поскольку грамматический принцип отражает стремление передать на письме грамматическое значение, присущее данной словоформе, для овладения письмом в соответствии с этим принципом необходимо уметь выявлять передаваемые значения. В психологическое содержание применения грамматического принципа входит анализ грамматических значений словоформы, имеющих свой собственный план выражения на письме. Это весьма сложная когнитивная операция. Когнитивная сложность этой задачи обусловливает наибольшее количество ошибок, допускаемых на правила, отражающие грамматический принцип, по сравнению с тем, которое встречается на правила, отражающие морфематический, а тем более фонематический принципы. Грамматические значения, в отличие от лексических, сознательно не выбираются говорящим и осознанно не анализируются слушающим. Следовательно, для отражения на письме грамматического значения морфемы необходимо научиться анализировать неосознаваемое в своей речевой деятельности, научиться «выводить в окно сознания» непосредственно не наблюдаемые факты языка.

Напомним, что написание в соответствии с грамматическим принципом непосредственно не отражает фонетическую реальность; ребенку требуется определить звуковой состав словоформы, установить значения морфем и выявить то из них, для которого предусмотрена специальная графема. Например, написание Ь после шипящих в форме именительного падежа единственного числа имени существительного передает грамматическое значение «женский род». Это грамматическое значение (впрочем, как и любое другое) формально, оно не мотивировано полом обозначаемого, поскольку грамматическим родом обладают как существительные одушевленные, так и неодушевленные. Между тем на первых порах школьники намеренно пишут «врачь Иванова», доказывая правомерность написания Ь в конце слова врач ссылкой на пол конкретного представителя благородной профессии, упомянутого в предложении. В таком случае грамматическая категория «род имени существительного» в сознании ребенка сливается с одним из признаков референта. Использование на письме Ь осознается как маркер и формального рода неодушевленных существительных, и пола существительных одушевленных. Для овладения правилами письма, регулируемыми грамматическим принципом, необходимо развивать лингвистическую компетенцию и метаязыковое чутье. В самом деле: для написания гласной О или Е перед шипящими и Ц в суффиксах и окончаниях важно определить часть речи слова, знать его происхождение (заимствованное или незаимствованное); для грамотного написания частицы не и приставки не- также нужно представлять разные части речи и ряд других, в том числе синтаксических, характеристик слова; для написания -нн- помимо знаний о частях речи важно иметь представление о морфемных границах и синтаксической зависимости и т.п.

Следовательно, функциональная система письма дополняется самостоятельной программой анализа семантики грамматических форм. Эта программа предполагает установление лексико-грамматического класса, к которому принадлежит слово; актуализацию грамматических категорий этого лексико-грамматического класса; анализ грамматических значений в рамках этих категорий и выявление тех из них, которые имеют самостоятельный план выражения на письме; актуализацию графемы, отражающей на письме грамматическое значение. Как видим, необходимо обращение к долговременной памяти, переработка «добытых сведений» в оперативной памяти, удержание локуса контроля на орфографической задаче до ее удовлетворительного решения и графического воплощения. И, разумеется, переработка слуховой информации, кинестетической информации, зрительной информации остается актуальной задачей до тех пор, пока не сформировался навык письма. Пока не автоматизированы «технические предпосылки» письма, решение «технических задач» происходит параллельно решению орфографической задачи.

Итак, написание морфем и слов в соответствии с грамматическим принципом как раз представляет тот предел, за которым, по мнению Л.В. Щербы, «процесс письма все же должен быть сознательным», а полная «механизация» непременно будет давать сбои в зависимости от самых разных обстоятельств. В частности, мы вообще не касались проблемы планирования смысла письменного сообщения (впрочем, и целого ряда других весьма сложных проблем становления письменной речи: см. Жинкин 1998).

Таким образом, психологическое содержание процесса письма в соответствии с различными орфографическими принципами не одинаково. Наиболее сложным оно оказывается в соответствии с принципами, отражающими присущие языку закономерности, но непосредственно не отражающими фонетическую реальность. В таком случае для грамотной письменной речи недостаточен опыт устного общения. Грамотность формируется на основе коммуникативного опыта в письменной речи, некоторой лингвистической эрудиции, метаязыковой компетенции, произвольного контроля за своей деятельностью. Напомним, что в процессе письма ребенка, осваивающего этот новый для себя вид деятельности, участвуют все компоненты структурно-функциональной организации мозга. Грамотное письмо - это сверхзадача по отношению к овладению письмом. Она должна ставиться поэтапно и решаться адекватными методами.

Наконец, как и любая деятельность, письмо начинается с мотива. Овладеть грамотным письмом без сформированной мотивации невозможно.

Работа выполняется при поддержке РФФИ (грант 02-06-80227: «Индивидуальные стратегии построения дискурса в онтогенезе»)
. Обращение к работам представителей Щербовской лингвистической школы обусловлено желанием обсудить теоретические основы базовых для обучения русскому языку положений. Щербовская школа менее известна широкому кругу читателей, связанных с методикой и практикой преподавания русского языка. Обычно в учебниках, методических пособиях и дидактических материалах встречаются ссылки на работы ученых Московской лингвистической школы. Между тем полное представление о принципах русской графики и орфографии можно получить лишь в результате их анализа с различных точек зрения и в различных аспектах.

Литература

1. Ахутина Т.В. Нейролингвистика нормы // I Международная конференция памяти А.Р. Лурия: Сборник докладов. М., 1998.
2. Ахутина Т.В. Нейропсихологический подход к диагностике и коррекции трудностей обучения письму // Современные подходы к диагностике и коррекции речевых расстройств. СПб., 2001а.
3. Ахутина Т.В. Трудности письма и их нейропсихологическая диагностика // Письмо и чтение: трудности обучения и коррекция. Учебное пособие (Под ред. О.Б. Иншакова). Москва - Воронеж, 2001б. С. 7-20.
4. Величенкова О.А., Иншакова О.Б., Ахутина Т.В. Комплексный подход к анализу специфических нарушений письма у младших школьников // Школа здоровья. 2002. № 3. С. 20-35.
5. Гвоздев А.Н. Как дети дошкольного возраста наблюдают явления языка // Детская речь: Хрестоматия. Ч.III. СПб., 1999.
6. Дубровинская Н.В., Фарбер Д.А., Безруких М.М. Психофизиология ребенка. М., 2000.
7. Жинкин Н.И. Развитие письменной речи учащихся III - VII классов // Язык. Речь. Творчество. М., 1998. С. 183 - 319.
8. Зиндер Л.Р. Теория письма. М., 1987.
9. Зиндер Л.Р. Введение в теорию письма // Прикладное языкознание. Л., 1996. С. 15 - 25.
10. Корнев А.Н. Психологический анализ орфографических навыков правописания безударных гласных на начальном этапе их формирования // Проблемы детской речи - 1999. СПб., 1999. С. 100 - 103.
11. Корнев А.Н. Нарушения чтения и письма у детей. - СПб., 1997.
12. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. 2-е изд. М., 1977.
13. Лурия А.Р.. Очерки психофизиологии письма // Письмо и речь. Нейролингвистические исследования. М., 2002.
14. Овчинникова И.Г. Языковая и метаязыковая компетенция школьника // Система становления развивающего обучения в образовании г. Перми: Материалы научно-практической конференции. Пермь, 1998. С. 28-43.
15. Письмо и чтение: трудности обучения и коррекция. Учебное пособие (Под ред. О.Б. Иншакова). Москва - Воронеж, 2001.
16. Русский язык / Под ред. Л.Л. Касаткина. М., 2001.
17. Семенович А.В. Нейропсихологическая диагностика и коррекция в детском возрасте. М., 2002.
18. Чуприкова. Н.И. Умственное развитие и обучение. М., 1995.
19. Цейтлин С.Н. К анализу буквенных замен в письменной речи дошкольников и младших школьников // Проблемы детской речи - 1998: Доклады Всероссийской научной конференции. Череповец. 1998.С. 48 - 53.
20. Цейтлин С.Н., Русакова М.В., Кузьмина Т.В. Правила русского письма в аспекте их онтогенетического освоения // Проблемы детской речи - 1999. СПб., 1999. С. 186 - 190.
21. Цейтлин С.Н. Язык и ребенок. Лингвистика детской речи. М., 2000.
22. Щерба Л.В.. О частях речи в русском языке // Избранные работы по русскому языку. М., 1957. С. 63 - 84.
23. Щерба Л.В. Безграмотность и ее причины // Избранные работы по русскому языку. М., 1957. С. 56 - 62.

Принципы русской орфографии

Фонематический принцип

Сущностьфонематического (фонологического) принципа за­ключается в том, что значимая часть слова (корень, суффикс, при­ставка, грамматическое окончание) сохраняет свое написание не­зависимо от его произносительных реализаций.

Иными словами, речевая репрезентация фонемы (фонема в сигнификативно слабой позиции) обозначается на письме тем знаком, который используется для ее обозначения в основной, сигнификативно сильной позиции. Русское письмо является фо­немным, т. е. ведущий принцип русской орфографии - фонема­тический (фонологический).

Основные требования орфографии, основанные на фонема­тическом принципе, т.е. ее фонематичность, сводятся к следую­щим: «1) чтобы знать, как писать безударную гласную, надо по­ставить ее под ударение; 2) чтобы знать, как писать звонкую или глухую согласную, надо поставить эту согласную перед гласны­ми или звуками [м], [н], [л], [р], [в], [j]; 3) чтобы знать, надо или не надо писать ь после согласной перед другой согласной, надо изменить слово так, чтобы вторая согласная стала твердой; если при этом первая согласная остается мягкой, то надо писать мягкий знак; 4) правописание слов честный, прелестно, поздно, уездный и пр. проверяется словами честен, прелесть, опоздать, уезд и т.д.; 5) после ч в сочетаниях чк, чн, чт не пишется мяг­кий знак; 6) после ж, ш, щ, ч пишутся не буквы я, ю, ы, а бук­вы а, у, и (т. е. те, которые не обозначают качества предшеству­ющего согласного)».

В соответствии с фонологическим принципом не принимают­ся во внимание характеристики звука в сигнификативно слабых позициях, а вариант фонемы проверяется ее основной реализаци­ей, которая представлена в сигнификативно сильной позиции. Таким образом, корневые и грамматические морфемы в русской орфографии имеют постоянный графический облик. «Морфематизм» фонологического принципа сближает его с морфологиче­ским принципом.

Гласные

В соответствии с фонологическим принципом русской орфо­графии вариант гласной фонемы, то есть фонемы в сигнифика­тивно слабой позиции, без ударения, проверяется сигнификатив­но сильной позицией в пределах той же морфемы:

1) в корне - гроза - грозы, дерево - деревья, полоса - полосы - полоска,

сторона - стороны - сторонка, на дворе - двор, на снегу - снег,

окно - окон, бедны - беден, короткий - короток, глядеть - взгляд,

протянуть - тянет и др.;

2) в суффиксах - лестничка, пуговичка, уличка, табличка, во­дичка, петличка;

3) в приставках - побежал, побелел, поболтал, погулять, по­бродить, порван.

сорвать, совпасть, собрать, согреть, создать, создан, сорван,

возвысить, воздать, возносить, возродить, воткнутый, вогнутый и др.

4) в окончании - о стуле, о доме, о городе - о столе, о листе и др.

о раме, о парте, о сумке, о зиме, о доске и др.

о поле, о море, о деле, о селе, об окне и др.

прибежали, приготовили, разрешай, шли, нашли и др.

Согласные,

противопоставленные по признаку глухости/звонкости

Согласную фонему в позиции нейтрализации по признаку глу­хости/звонкости в соответствии с фонематическим принципом написания необходимо возвести к сильной позиции, т.е. поста­вить в одно из возможных положений:

1) перед гласной;

2) перед сонорной согласной;

3) перед <в> + сонорный или гласный.

В одной из этих позиций, релевантных по признаку глухости/ звонкости, проверка также осуществляется в пределах функцио­нально тождественных морфем:

4) в корне - мороз - мороза, снег - снега, свеж - свежа, свет - света, хорош - хороша, слез - слезла, тряпки - тряпок, низкий - низок, ловчее - ловок и др.;

4) в приставках - сделать, скрепить, сжать, сдать, сглупить, слепить, снять, подковать, подглядеть, подпилить, поднять, под­учить и др.

Согласные,

противопоставленные по признаку твердости/мягкости

Обозначение на письме согласной фонемы в позиции нейтра­лизации по признаку твердости/мягкости тоже подчиняется пра­вилу, построенному на фонемных основаниях. В связи с этим сле­дует различать мягкость фонематическую (независимую, самосто­ятельную) и мягкость позиционную, обусловленную.

Различие их заключается в том, что фонематическая мягкость согласного сохраняется в сочетании не только с мягким соглас­ным, но и с твердым. Поскольку она независима, она отмечена на письме. Способом обозначения мягкости согласного в таких труд­ных для написания случаях служит мягкий знак, например: возьмешь - возьму, восьми - восьмой; коньки - коньком; борьбой - борьба; Кузьме - Кузьма и др.

Однако позиционная мягкость, мягкость под влиянием после­дующей мягкой согласной фонемы (несамостоятельная), не сохрааняется в позиции перед твердым согласным. Для обозначения такой мягкости не употребляется мягкий знак: ба[н"д"]ит - ба [нд]а; к о[с"т"]и - ко[ст]очка, о рома[н"с"]е -рома [нс]; би[н"т"]ик - би [нт]а; ти[с"н"]ение - ти [сн]уть; ро[с"л"]и - ро [сл]а и др.

Задание № 1. Затранскрибируйте данные слова. Определите, в каких случаях мягкость согласного не имеет фонемного значения.

День, режьте, пень, судья, брать, бантик, конь, сырьё, навзничь, мышь, дочь, лечь, винтик, увлекаешься, почтальон, коньки.

Задание № 2 . Найдите в тексте орфограммы, написанные в соответствии с фо­нологическим принципом, и обозначьте их над словом буквой ф.

В левом крыле барского дома, внизу, помещалась очень боль­шая столовая; рядом с нею - буфет и три запасные комнаты для гостей. Правое крыло было занято двусветною залой, миновав которую попадали в домашний театр с нескольким рядами кресел и ложами по бокам. Еще несколько комнат было расположено позади сцены.

(В.Ходасевич)

Морфологический (морфематический) принцип

Сущность этого принципа заключается в соблюдении едино­образного написания одних и тех же морфем. Это имеет значение при передаче фонемного состава слов, когда одна и та же морфема имеет разный фонемный состав в разных словах и формах этих слов. Вопрос о морфологическом принципе по-разному решается представителями Санкт-Петербургской (СПФШ) и Московской (МФШ) фонологической школ.

С позиций СПФШ морфологический принцип - это «такой способ обозначения фонем, при котором фонемы, находящиеся в слабых позициях и связанные отношением позиционного чередо­вания с фонемами сильных позиций, обозначаются - с целью сохранения графического единообразия морфем - буквами, адек­ватными фонемам сильных позиций». Этот принцип необозначения позиционных чередований считается ведущим принципом русской орфографии. В соответствии с ним русское письмо со­храняет графическое однообразие одних и тех же морфем (кор­ней, приставок, суффиксов, окончаний) там, где это возможно. В словах [во]ды - [вΛ]да - [въ]дяной позиционно чередующиеся звуки [о], [л], [ъ] представляют разные фонемы, <о>, <а>, <а> соответственно, но передаются по сильной позиции, и этим достигается единство морфемы. В словах пру [д]ы - пру [т] позиционно чередующие звуки [д] и [т] тоже представляют разные фонемы <д> и <т> соответственно, но передаются на письме по сильной позиции, и этим тоже достигается единство морфемы.

С позиций МФШ позиционно чередующиеся звуки относятся не к разным, а к одной фонеме, и на письме одной буквой обо­значается весь ряд чередующихся звуков, но это проявление фо­нематического принципа.

На морфологическом принципе с позиций МФШ вопреки фонологическому принципу построена орфография лишь отдель­ных слов.

Так, в корнях слов чёрный и чернеть под ударением выступают разные гласные фонемы: чёрный - <о>; чернеть - <э>, но это чередование передается графически близкими буквами, и этим соблюдается орфографическое единство морфемы: шёпот - шеп­тать, жёлтый - желтеть и под.

В соответствии с морфологическим принципом пишется воз­вратный постфикс -ся в глагольных формах, где может выступать не только фонема <с"> (дуй<с"ь> ), но <ц> (учи<ць> ) и <с> (взял<сь>). Но орфографический облик этой морфемы не отража­ет произносительных особенностей этого постфикса.

Морфематический принцип распространяется и на такие на­писания, как сверхизысканный, межирригационный, контригра, дез­информация и др., где буква и после твердой согласной (вопреки графическому правилу писать ы после твердых согласных - поды­тожить, безынтересный и др.) помогает сохранить единство мор­фемы - корня.

Задание № 3. Найдите в данном списке слова, написанные в соответствии с морфологическим принципом (по МФШ) и обозначьте их над орфограммой буквой м.

Бечёвка, надындивидуальный, шёлковый, боится, шёпот, сым­провизировать, решётка, трещотка, дезинформация, жёны, тру­щоба, назвался, ночёвка, чёлка, занялся, контригра, открылся, пединститут, грошовый .

Фонетический принцип

При фонетическом принципе орфографии на письме обозна­чается не фонема, а звук. Фонетические написания поэтому по­хожи в некоторой степени на транскрипцию: слово пишется так, как оно произносится. Этот принцип является ведущим в орфо­графической системе некоторых языков. Это такие языки, где ос­новой для написания является произношение. Например, орфо­графия белорусского языка имеет такие написания: горад (город) - гарады (города); лес (лес) - лясы (леса); мора (море) - марски (морской); ноч (ночь) - начны (ночной); рэчка (речка) - рака (река); арэнда (аренда) - арандатор (арендатор); галава (голова) - галоука (головка).

Орфография сербохорватского литературного языка, которая подверглась радикальной реформе в начале XIX в., также отража­ет речевые изменения фонемы: ербин (серб) - српски (сербский); сладак (сладкий) - слатка (сладкая); створити (создать) - здру- жити (сдружить); бег (бег) - бекство (бегство); ножак (ножек) - ношка (ножка); вршидба (молотьба) - вршити (молотить); назеб (простуда) - назепсти (простудиться).

Совершенно очевидно, что орфография этих языков не дает возможности идентифицировать морфемы: они пишутся по-раз­ному, в соответствии с произношением.

В русской орфографии в соответствии с фонетическим прин­ципом пишутся а/о в приставках слов розыск - разыскной, хотя фонемный состав приставок одинаковый в соответствии с силь­ной позицией - <роз>.

По фонетическому принципу пишутся окончания существи­тельных на -ия, -ие, -ий (о революции, в здании, в санатории), хотя формально они могут быть отнесены к 1-му склонению (на -ия) или ко 2-му склонению (на -ие, -ий) и иметь соответствующее окончание. Фонетическому принципу соответствует написание ы после ц (вопреки фонематическому требованию обозначать фо­нему <и> соответствующим ей знаком - буквой и. Приставки на з- (раз-, низ-, воз-, без-, чрез-, через-, из-) меняют согласную в зависимости от последующего звонкого/глухого звука: безмерный, но беспечный.

Задание № 4. . Найдите в данных предложениях орфограммы, написанные в соответствии с фонетическим принципом и обозначьте их над словом буквой п (основан на произношении).

1) Разбитому кораблю нет попутного ветра. 2) Изжил нужду, забыл и дружбу. 3) Цыплят по осени считают. 4) Бесстыжего гостя из избы пивом не выгонишь. 5) В марте цыган шубу продает. 6) Расшумелся, как воробей к дождю. 7) Все эти россказни дале­че. 8) Несколько мгновений прошло в молчании.

Традиционный принцип

Традиционный принцип орфографии заключается в том, что те написания, которые соответствовали произношению в дале­ком прошлом языка, сохраняются, хотя далеки от его совре­менных норм. Такие написания не могут быть объяснены ни фонетическими, ни морфологическими особенностями языка. Они отражают произносительные нормы прошлого или слу­чайные написания, которые когда-то стали орфографической нормой.

Традиционные написания связывают современное состояние языка с его историей, и их объяснение связано с историей языка и историей орфографии. Например, в древнерусском языке напи­сание флексий прилагательных, притяжательных местоимений и причастий -аго, -яго соответствовало произношению. В процессе же длительной истории языка фонетическая система подверглась изменениям, но произношение флексии с согласным в современ­ной орфографии отражается по правилам, которые сложились в далеком прошлом языка, т.е. произносим сине[ в]о, твое[ в]о, крас­но[ в]о, друго[ в]о, но на письме по традиции обозначаем фонему <в> буквой г: синего, твоего, другого.

Максимально традиционна орфография английского языка. В среднеанглийский период (до XVI в.) правописание англий­ского языка соответствовало произношению. Для него было ха­рактерно отсутствие строго установленных орфографических норм, поскольку всякий пишущий ориентировался на свое произноше­ние, а оно заключало в себе некоторые отличия диалектного про­исхождения.

Введение книгопечатания (в XVI в.) потребовало установления орфографических норм, и орфография английского языка, при­нятая Кэгстоном в его печатных изданиях, стала базисом англий­ской орфографии, которая сохранилась в основных своих чертах до современности.

В процессе развития языка и его фонетико-фонологической системы новоанглийского периода произошли изменения, но ор­фография осталась в основном такой же, как в среднеанглийский период. Поэтому между графическим и фонетическим обликом большинства слов английского языка существуют значительные расхождения, что создает определенные сложности овладения английской орфографией.

Многие английские ученые (начиная с XVI в.) были заняты вопросом усовершенствования английского письма. В течение трех столетий было предложено несколько проектов реформы, но ни один из них не реализован на практике.

В XIX в. были созданы общества по улучшению правописания в Англии и США, но деятельность этих обществ, как и проекты

реформы, которые рассматривались английским парламентом, не привели к положительным результатам.

В английском языке не достаточно услышать слово, чтобы пра­вильно его написать, поэтому для него характерен вопрос о напи­сании слова: How do you spell it? What is the spelling of this word?

Сложность английской орфографии выражает известная пого­ворка: Написано Манчестер - читай Ливерпуль.

Традиционные орфографические системы представляют наи­большую трудность при изучении языка, поскольку написания не подвергаются никакой проверке и требуют автоматического запо­минания.

Английская орфография не удовлетворяет и самих носителей языка. Известно, например, что состояние английской орфогра­фии необычайно волновало Б. Шоу. Он завещал крупную сумму тому, кто найдет наиболее рациональные способы ее упрощения; кто приблизит орфографию к современному состоянию англий­ского языка. Однако завещанная сумма до сих пор никем не по­лучена.

В русском письме традиционны написания, когда выбор буквы не мотивирован фонематическим составом сло­ва, - буква пишется по традиций. Так, окончания при­лагательных, причастий, притяжательных местоимений в Р. п. ед. ч. м. р. пишутся по традиционному Принципу вопреки фоне­матическому: фонема в сигнификативно сильной позиции обо­значается знаком другой фонемы по традиции, как сформирова­лось в церковно-славянском письме: произносим твое[ в]о, крас­но[ в]о, друго[ в]о, настояще[ в]о, а пишем твоего, красного, другого, настоящего. Выбор буквы не мотивирован фонематически: фо­нема в сигнификативно сильной позиции не имеет адекватного обозначения, и это противоречит основному принципу русского письма.

Орфография слова помощник также традиционна вопреки фо­нематическому принципу: фонему <ш> в сигнификативно силь­ной позиции обозначаем буквой щ - помощник, хотя произносим помо[ ш]ник.

Орфография гиперфонем

Гиперфонемная ситуация возникает тогда, когда фонема в сиг­нификативно слабой позиции не может быть определена, так как невозможно ее возведение в сигнификативно сильную позицию в пределах той же морфемы. В таком случае мы имеем дело с особой фонемой, которую принято называть гиперфонема. Гиперфонема определяется как фонологическая единица, пред­ставляющая собой совокупность фонем, нейтрализующихся (совпадающих) в слабых позициях, где невозможна проверка функционально тождественной морфемой. (Кузьмина С. М. Теория русской орфографии: Русская орф. и ее отношение к фонетике и фонологии – М. 1981 – С. 232.) Таким образом, поскольку гиперфонема представлена только звуками слабых позиций или, по словам Р. И. Аванесова, являет собой фонемный ряд, не возглавляемый сильной фонемой, то иногда ее называют «дефектной» фонемой, единицей «низшего ранга». (Аванесов Р. И. Фонетика совр. лит. яз. – М., 1956. – с. 33)

Выбор (дизъюнкция) фонем возможен для разных групп звуков:

1) д. гласных.

2) д. согласных. Противопост – х по гл./зв.

3) Д. согл., против – х по ТВ./мяг.

При наличии выбора фонем орфография традиционно избирает д. обучения фонемы один из двух или > подходящих знаков.

Гласные гиперфонемы

< и/э > - экзамен, интерес, цыган, железо и т.д.

< о/а > - калач, афиша, собака. Корова, барабан…

< и/э/о/а > - пескарь, минута, шагать,…

< э/о/а > - январь, японский, енот, едва, еще,…

Согласные гиперфонемы .

<г/к> - вдруг, впросак. натощак…

<т/д> - футбол, этот, тот, будто…

<з/с> - воздух, сторож и др.

<с/с"> - снег, слепок, слезы, слизнуть …

<с/с"/з/з"> - степь, стены, стяг, стерлядь, …

<т/т"/д/д"/ц> - двадцать, тридцать, пятнадцать и др.

Похожая информация.

Основные принципы орфографии

Первая часть орфографии — буквенное обозначение звукового состава слов — это основная ее часть, так как она более остальных частей соответствует общему буквенно-звуковому типу современного русского письма и непосредственно связана с двумя другими факторами письма — алфавитом и графикой. Основной принцип этой части и русской орфографии в целом — морфологический.

Морфологический принцип орфографии состоит в требовании (или установлении) единообразного (в пределах позиционного чередования звуков) написания морфем (каждой конкретной морфемы в отдельности: данного корня, данного суффикса и т.д.), даже если при изменении фонетических положений они произносятся различно. Например: корень слова город должен писаться всегда одинаково — город- , хотя в составе разных слов и словоформ он произносится по-разному: [го́рът ], [го́ръд ]а , [гърɅд ]а́ , при́ [гърът ] и т.п. Через единообразное обозначение морфем достигается единообразное написание слов, что является конечной целью орфографии.

Но морфологический принцип — не единственно возможный принцип орфографии буквенно-звукового письма. В русском письме имеются и другие принципы орфографии: фонетический (или чисто звуковой), фонематический (фонемный), исторический (традиционный) и др. (выделяют также дифференцирующий принцип).

Фонетический принцип орфографии ориентирует письмо непосредственно на произношение: его основное правило — "Пиши, как произносишь!". Единообразное написание слов достигается при этом через единообразное обозначение отдельных звуков речи. Фонетический принцип используется, например, в сербской и белорусской орфографии. В русском письме на основе этого принципа были бы возможны написания типа вада , сат , горат , пити и т.п. Фонетически пишутся приставки на з (с ): раздать — растащить и др.

При фонематическом принципе единообразное написание слов достигается через единообразное обозначение фонем. Некоторые исследователи считают, что современная русская орфография построена именно на этом принципе. Пишется гора , сад, так как в корнях этих слов, с точки зрения московской фонологической школы, фонемы /о/ и /д/. С точки зрения петербургской школы, здесь соответственно фонемы /а/ и /т/. В целом руководствоваться фонематическим принципом очень трудно.

Исторический принцип орфографии отстаивает традиционное написание. Его основное требование можно кратко выразить формулой: "Пиши, как писали раньше!" (Этот принцип широко используется в английской орфографии.) Традиционно пишется о в словах о дин , о вес , со бака и др.

Дифференцирующий принцип состоит в различении на письме неразличимого при произношении, хотя и различного по значению: ка мпания и ко мпания , плач (сущ.) — плачь (повел., накл. глаг.), туш — тушь .

Руководствуясь фонетическим принципом, трудно при письме следить за произношением. Кроме того, произношение не имеет строгого единообразия: не без основания можно сказать, что каждый говорит и слышит по-своему. Если руководствоваться только фонетическим принципом, то достичь единообразия в письме практически невозможно.

Фонематический принцип потребует от пишущих очень сложной и трудной работы по переводу конкретных звуков речи — вариантов фонем — в фонемы. Кроме того, вопрос о фонемном составе слов не решен. Поэтому если одни и те же факты письма могут быть истолкованы с точки зрения и фонематического, и морфологического принципа, как это отмечается для многих написаний (сад , гора , часы и т.п.), то проще истолковывать их морфологически и сам принцип считать морфологическим.

Исторический принцип орфографии рассчитан главным образом на память и вследствие этого весьма нерационален.

Дифференцирующий принцип имеет очень узкую сферу применения — различение на письме некоторых омонимов (омофонов). Поэтому его обычно даже и не считают принципом, а говорят лишь о дифференцирующих написаниях.

В отличие от других принципов, морфологический принцип орфографии характеризуется высокой осмысленностью и значительной простотой. Орфография, основанная на морфологическом принципе, представляется наиболее совершенной и перспективной.