Почему троцкого называли демоном революции. Демоном революции называли льва давидовича троцкого. Учитель «демона» – финансовый гений

130 лет тому назад, 7 ноября (26 октября) 1879 года родился Лев Давидович Троцкий (Бронштейн) …

Фигура этого предводителя революционного движения в России была настолько зловещей, что он удостоился прозвища – «демон революции». И даже сегодня мало кто решается дать положительную оценку деятельности Троцкого, который воплощал в себе все антинациональное, что было в российской революции.

1. Красный западник

Основатель «научного социализма» К. Маркс учил, что социалистическая революция сможет победить лишь в планетарном масштабе. И произойти это должно тогда, когда мировой капитализм исчерпает все возможности для дальнейшего развития.

Последователи Маркса в России трактовали это положение по-разному. Умеренные социал-демократы (меньшевики) считали, что главной задачей является развитие капитализма. По их мнению, российская революция должна была ограничить себе рамками буржуазно-демократических преобразований. И лишь в отдаленном будущем, после успешной капитализации, можно будет говорить о социалистических преобразованиях.

Напротив, революционные марксисты (большевики) во главе с В. И. Лениным, видели в слабости российского капитализма огромное преимущество. Ленин утверждал, что западному пролетариату будет трудно сделать первый шаг навстречу социалистической революции потому, что «передовые» страны Запада достигли высокого уровня развития капитализма. Иное дело – Россия. Она проделала некоторый путь капиталистического развития, но не прониклась им в полной мере. Поэтому Россия является «слабым звеном» в цепи мирового империализма.

Ленин надеялся на то, что русские рабочие, в союзе с беднейшим крестьянством, начнут мировую революцию и, тем самым, вдохновят передовой западный пролетариат. А уж он-то доведет все «до победного конца».

Троцкий занимал в данном вопросе особую позицию. Он не очень-то надеялся на российскую буржуазию и ее способность довести развитие капитализма до конца. Еще в 1906 году «демон» предсказывал: «В стране экономически отсталой пролетариат может оказаться у власти раньше, чем в стране капиталистически передовой… Русская революция создает, на наш взгляд, такие условия, при которых власть может (при победе революции – должна) перейти в руки пролетариата, прежде чем политики буржуазного либерализма получат возможность в полном виде развернуть государственный гений». («Итоги и перспективы»)

Как и Ленин, Троцкий допускал, что социалистическая революция вполне может начаться в России. Но в отношении социалистического движения на Западе Лев Давидович испытывал серьезный скепсис – как выяснилось позже, вполне оправданный. Троцкий решил сделать главную ставку не на западный пролетариат, а на западную буржуазию. Он считал, что с ней вполне можно заключить взаимовыгодную сделку. Западные плутократы должны были поддержать социалистическую революцию в России, а лидеры этой революции, придя к власти, должны были оказать Западу множество разных услуг.

При этом Троцкий ориентировался на «передовые» круги западной буржуазии, выступающие за стирание национальных границ и демонтаж национальной государственности.

Он исходил из того, что интернационализация капитала и глобализация мира подтолкнут развитие капитализма, а, следовательно, и ускорят процесс его исчерпания. В то же самое время, Россия, возглавляемая социалистами, станет чем-то вроде «красного жандарма» Запада, защищающего ее от сил национализма и «реакции». Кроме того, такая Россия стала бы источником финансовых и природных ресурсов для европейских стран. Сами же они, по мысли Троцкого, должны быть объединены в единую федерацию: «Соединенные Штаты Европы есть лозунг революционной эпохи, в которую мы вступили. Какой бы ход ни приняли в дальнейшем военные действия; как бы дипломатия ни подвела итоги нынешней войне; каким бы темпом ни пошло в ближайший период развитие революционного движения, лозунг Соединенных Штатов Европы получит во всех случаях огромное значение, как политическая формула борьбы европейского пролетариата за власть. В этой программе находит свое выражение тот факт, что национальное государство пережило себя – как рама для развития производительных сил, как база для классовой борьбы и, тем самым, как государственная форма диктатуры пролетариата». («Программа мира»)

России отводилась еще и роль катализатора революционного движения на Западе. «По Троцкому, периферия революционизирует центр, – пишет Б. Межуев. – Но при этом прежние иерархические отношения между ним и периферией сохраняются и даже укрепляются – центр в процессе мировой революции восстанавливает свое доминирующее положения». («В объятиях большевизма»)

2. Учитель «демона» – финансовый гений

Эти идеи Троцкий, по большей своей части, заимствовал у Александра Парвуса (Гельфанда) – немецкого социал-демократа и, одновременно, крупнейшего предпринимателя, успешно торгующего продовольствием и оружием. Парвус выражал интересы той части буржуазии, которая выступала за всемерное развитие мировой торговли – вплоть до отмены любого протекционизма. «Таможенные барьеры стали препятствием для исторического процесса культурного объединения народов, – утверждал этот социалист-капиталист. – Они усилили политические конфликты между государствами».

Историк Ю. В. Емельянов в книге «Троцкий. Мифы и личность» пишет: «Создается впечатление, что представитель влиятельных финансовых кругов Парвус (и, видимо, не он один) делал все от себя зависящее, чтобы приход к власти социал-демократов в западноевропейских странах не привел к краху капиталистической системы. Но, выражая интересы межнациональных финансовых группировок, он явно был заинтересован в том, чтобы общественные изменения в мире привели бы к тому, чтобы национальная буржуазия различных стран была поставлена под контроль международных монополий и надгосударственных структур интегрированной Европы. В конечном счете, история XX века в Западной Европе пошла именно по тому пути, который намечал Парвус».

Именно Парвусу принадлежит проект создания некоего революционного центра, который бы принял участие в управлении мировой экономикой – за счет национальных богатств какой-нибудь страны.

«Парвус, с позиции финансиста, считал, что мировая революция возможна при одном условии: «штаб» этой революции должен получить контроль над мировой финансовой системой, что, в свою очередь, позволит диктовать и внедрять марксистскую идеологию, – пишет В. Кривобоков. – Для достижения этой цели необходимо осуществить для начала революцию в одной стране, по возможности богатой, обратить в наличность все ее национальное достояние и, получив, таким образом, беспрецедентно колоссальную сумму, интегрировать ее под своим контролем в мировую финансовую систему. При этом прагматичный до мозга костей Парвус считал, что систему эту абсолютно не обязательно перестраивать, подгоняя ее под свои цели, совершенно достаточно получить над ней контроль. Тот факт, что мировая финансовая система того времени формировалась исключительно капиталистическими государствами и предназначалась для обслуживания капитализма в чистом виде, мало волновало марксиста Парвуса». («Финансовый гений Ленина»)

Как видим, Парвус выступал против ликвидации капитализма – в обозримой перспективе. Будучи капиталистом, он считал важнейшей задачей ускорить процесс интернационализации капитала. А как социалист, он хотел «прорыть» гигантский канал для экспорта марксизма. Для этих целей и была выбрана Россия.

3. Вместе с плутократией – за социализм

Парвус и Троцкий попробовали реализовать свой лево-глобалистский проект в 1905 году, когда Россия корчилась в огне «первой русской революции». Эта сладкая парочка сумела оседлать советское движение в Петербурге. Используя свои финансы и связи, Парвус продвинул Троцкого в заместители председателя Петербургского Совета (сам он стал членом исполкома данного органа). При этом под эгидой Совета был выпущен некий «Финансовый манифест», в котором население России призывали всячески подрывать русский рубль: «Следует отказаться от амортизационных выплат, так же как и вообще от всех выплат в пользу государства. При заключении любых сделок, включая заработной платы, оплата должна производиться золотом, а в случае, если сумма не превышает 5 рублей, полновесной монетой. Все депозиты должны быть отозваны из сберегательных банков и из государственного банка и выплаты должны производиться золотом».

Понятно, что в данном случае Троцкий и Парвус выступали в качестве глашатаев мировой финансовой олигархии, которая стремилась свергнуть русское самодержавие – с тем, чтобы установить свой контроль над богатствами России.

Они надеялись использовать мощь западной плутократии в целях социализации России. Иными словами, готовилась грандиозная сделка.

Однако, она была сорвана – русской армией и полицией. Троцкий и Парвус были арестованы и приговорены к ссылке, но им удалось бежать. В дальнейшем они еще какое-то время продолжали сотрудничать, но уже во время Первой мировой войны Троцкий начинают собственную игру – опираясь на более могущественных покровителей.

Так, можно с полной уверенностью утверждать, что «демон революции» был вовлечен в деятельность масонских лож. В этом плане очень важную информацию приводит участник берлинской ложи «Великий Свет Севера» С. А. Соколов. В своем письме (12 марта 1932 года) «мастеру» А. К. Элухену он разбирает список лиц, которых крайне правые эмигранты из России относили к масонам: «Как показывает анализ, список составлен по следующему рецепту. Там имеется известное количество подлинно масонских имен, к ним добавлены различные имена эмигрантских деятелей и лиц, не принадлежащих к масонству, и все это сдобрено именами виднейших большевиков, умерших и живых: Ленина, Янкеля Свердлова, Максима Горького, Зиновьева… Мы решительно и категорически заявляем, что все упомянутые большевики к масонству (тем паче русскому) не принадлежат и не принадлежали. В этом смысле есть только одно исключение… Троцкий был некогда…рядовым членом одной из французских лож, откуда согласно Уставу был механически исключен за переездом в другую страну без извещения и за неуплату обязательных сборов».

Но действительно ли Троцкий перестал быть масоном? Анализируя обстоятельства его исключения, историк О. Ф. Соловьев обращает внимание на то, что «неуплата сборов влечет обычно не исключение, но т. н. радиацию, или временное отстранение нарушителя от занятий в ложе до погашения задолженности, когда все его права восстанавливаются. Отсюда вытекает, что Троцкий оставался масоном с возможным обретением помощи и содействия посвященных в решении своих дел». («Русские масоны»)

Масонство объединяло в своих ложах всю тогдашнюю элиту западных демократий. Поэтому неудивительно, что эти самые демократии оказали Льву Давидовичу максимально возможное содействие. В 1915-1916 годах он жил во Франции, где принимал активное участие в выпуске социал-демократической газеты «Наше слово». Газета занимала радикально-интернационалистические и пораженческие позиции, в связи с чем русский посол в Париже А. П. Извольский неоднократно требовал от союзников закрыть этот явно недружественный России орган. «Только после обнаружения двух экземпляров издания у солдат русского экспедиционного корпуса, которые не желали отправляться на фронт, и нового обращения царского посла 14 сентября 1916 г. последовало правительственное решение о выдворении Троцкого из страны и закрытии «Нашего слова», – пишет О. Ф. Соловьев. – Но и потом он свыше месяца оставался на месте, добиваясь разрешения выехать в Швейцарию или Швецию, пока его с семьей не отправили под эскортом двух полицейских в Испанию. Однако к нему была проявлена французской полицией странная любезность, ведь в квартире «опасного» революционера даже не произвели тривиального обыска, ограничившись опечатыванием входной двери». («Русские масоны»).

В конце концов, Троцкий покинул Старый Свет и перебрался в Северо-Американские Соединенные Штаты (САСШ). Есть данные о том, что там-то он и был завербован агентом британской и американской разведок В. Вайсманом.

Но в Америке Троцкий пробыл недолго – в России произошла антимонархическая революция, организованная при живейшем участии масонских «братьев» Троцкого. Настал звездный час «демона революции».

Троцкий уплыл из Америки на пароходе «Христиан-Фиорд». По пути его задержали спецслужбисты из канадского бюро английской разведки по подозрению в шпионаже на Германию, и Троцкий вынужден был провести месяц в лагере для немецких военнопленных. (Правда, условия его содержания были достаточно мягкими.) Существует мнение, согласно которому англичане осуществили тогда «операцию прикрытия» – в последующем никто не должен был заподозрить Троцкого в том, что он сотрудничал с англичанами. Ведь они же его и посадили… В конце концов, Троцкого выпустили, и сей «пламенный революционер» благополучно добрался до России.

4. Агент влияния Антанты

В революционной России Троцкий примкнул к Ленину и партии большевиков. Раньше между двумя социал-демократическими лидерами существовали серьезнейшие разногласия, но о них тактично забыли – в прагматических целях. Ленину было очень важно заручиться поддержкой мировой олигархии. Он резонно предполагал, что Антанта может принять самые решительные меры для того, чтобы не допустить большевиков до власти, ибо ленинцы выступали за немедленный мир с Германией.

Союз с западником Троцким был сигналом о том, что Ленин вполне готов к разного рода компромиссам с Антантой.

И Антанта восприняла Октябрьский переворот достаточно спокойно, ведь вторым человеком в Советском государстве был ее агент влияния. Троцкий стал наркомом иностранных дел, сделав на этом посту все для сближения с Англией и Францией. В первой половине 1918 года он активно контактировал с британской разведкой. Об этом рассказывает прожженный английский шпион Б. Локкарт. По его утверждению, «английская разведка рассчитывала использовать в своих интересах разногласия между Троцким и Лениным». Сам Локкарт держал постоянную связь с наркомом иностранных дел и даже встречался с ним в его же собственном кабинете. Шпион безо всякого стеснения утверждает, что «мечтал устроить с Троцким грандиозный путч».

«Демон революции» упорно лоббировал идею союза РСФСР и Антанты, причем на весьма непростых для России условиях. Нарком был готов на то, чтобы обеспечить союзникам контроль над нашими железными дорогами, предоставить им порты Мурманска и Архангельска с целью ввоза товаров и вывоза оружия, разрешить допуск западных офицеров в Красную Армию. Более того, «демон революции» предлагает осуществить интервенцию Антанты в Россию по приглашению самого Советского правительства. Такое предложение неоднократно и вполне официально обсуждалась на заседаниях ЦК. В последний раз это произошло 13 мая 1918 года.

Троцкий уже откровенно выступал за войну на стороне союзников – 22 апреля он заявил, что новая армия нужна Советам «специально для возобновления мировой войны совместно с Францией и Великобританией против Германии». На «просоветскую» интервенцию очень надеялись многие деятели Антанты, и в этих надеждах их поддерживали западные представители в РСФСР. Так, Локкарт считал необходимым заключить с большевиками детально разработанный договор и «доказать им делами, что мы готовы, хотя и не поддерживая напрямую существование Советов, не бороться с ними политическим путем и честно помогать им в трудно начинающейся реорганизации армии».

Пробный шаг был сделан уже 2 марта, когда Мурманская народная коллегия, являвшаяся коалиционным (Советы, земства и т. д.) органом местной власти и возглавлявшаяся сторонником Троцкого А. Юрьевым, «пригласила» в город две роты солдат английской морской пехоты. Сделано это было по благословению самого наркоминдела, который телеграфировал: «Вы обязаны незамедлительно принять всякое содействие союзных миссий». На следующий день английские военные моряки в количестве 150 человек вошли в город (к началу мая иностранных солдат будет уже 14 тысяч человек).

Через три дня, 5 марта Троцкий официально встретился с английским и американским представителями – Локкартом и Р. Робинсоном. На встрече он объявил о том, что большевики готовы принять военную помощь Антанты. А 11 марта, во время проведения IV съезда Советов, президент США Р. Вильсон прислал телеграмму, в которой обещал РСФСР всемерную поддержку в деле защиты ее суверенитета – ясно от кого. Но политические весы уже слишком сильно склонились на сторону «германофила» Ленина, и от помощи демократий, в конечном итоге, отказались. Троцкий же в скором времени был снят со своего поста, который занял более управляемый Г. В. Чичерин. Льва Давидовича направили руководить Красной Армии.

4. Творец гражданской войны

На новой должности Троцкий сделал все для того, чтобы развязать в России братоубийственную бойню. Так, 25 мая 1918 года он отдал провокационный приказ о роспуске Чехословацкого корпуса. И это привело к тому, что корпус восстал, после чего советская власть оказалась свергнута на больших пространствах Сибири, Урала и Поволжья. С этого момента в России и началась настоящая гражданская война – до этого антибольшевистские силы не могли похвастаться какими-то серьезными успехами.

Весной 1918 года крупномасштабного столкновения еще можно было избежать. Ленин тогда задумывался о компромиссе с предпринимателями, о чем свидетельствует его статья «Очередные задачи Советской власти». Но после мятежа война стала неизбежной.

Здесь Троцкий действовал явно по указке Антанты. Решение о восстании было принято «союзниками» еще в декабре 1917 года в Яссах. Но они все-таки решили выждать некоторое время, надеясь, что Троцкому удастся втянуть Россию в союз с Антантой. А когда эти планы окончательно провалились, то была организована масштабная провокация, ввергшая Россию в длительную войну.

И Троцкий постарался, что бы эта война затянулась как можно дальше. Ему, как и западными демократиям, нужна была ослабленная Россия, которую легко было бы поставить в зависимость от Запада.

Есть все основания полагать, что гражданская война могла бы окончиться еще в 1919 года. Однако, Троцкий, со своим «военным гением», этого не допустил.

Так, весной 1919 года наркомвоенмор перебросил многие красные части на Запад, в направлении Карпат – якобы для поддержки Венгерской Советской Республики. Но ведь эти части очень пригодились бы в сражениях с белыми. А так, в мае 1919 года 60 тысяч красных были вынуждены сдерживать 100 тысяч деникинцев. Белые тогда взяли Царицын и Екатеринослав, после чего Троцкий подал в отставку (ее так и не приняли). Более того, он заявил о том, что центр мировой революции теперь нужно перенести из России в Индию, куда следует бросить корпус из 30-40 тысяч всадников. Что же это еще иное, как не саботаж? Троцкий явно хотел, чтобы красные как можно больше увязли в противостоянии с белыми. Поэтому он и «валял дурака» по поводу Индии, временно отключая свою кипучую энергию от «красного проекта». Разумеется, сей махинатор экстра-класса ни о каких красных конниках в Индии всерьез и не думал. Дурака-то он валял, но сам дураком не был.

Кстати, тот же самый Троцкий выступал категорически против создания крупных кавалерийских соединений в РККА. Так, он заявил С. М. Буденному следующее: «Вы не понимаете природы кавалерии. Это же аристократически род войск, которым командовали князья, графы и бароны. И незачем нам с мужицким лаптем соваться в калашный ряд». А ведь без кавалерии красным не пришлось бы совсем туго.

Отдельная тема для разговора: «Троцкий против Махно». В июне 1919-го «демон революции» обвинил махновцев в том, что они открыли белым фронт на участке в 100 км. Хотя партизаны легендарного батьки бились с белыми упорно – в течение двух недель после того, как им нанесли поражение в двадцатых числах мая. Махно был объявлен Троцким вне закона и его перестали снабжать боевыми припасами и другим военным имуществом. При этом белые специально отпечатали приказ Троцкого и распространяли его – с целью деморализовать красных. В результате, «по вине Троцкого была потеряна Украина, и белогвардейцы начали наступление на Москву, хотя была возможность их контратаковать и отбросить на юг». (Р. К. Баландин. «Маршал Шапошников. «Военный советник вождя»)

5. Лоббист иностранного капитала

Троцкого часто представляют как фанатика мировой революции, готового ввязаться в бой с западным капитализмом. На самом же деле Троцкий сделал все для того, чтобы этот бой предотвратить. Судя по всему, именно он сообщил, по своим зарубежным каналам, о подготовке германской «революции» 1923 года, в которой планировалось задействовать 200-тысячный корпус РККА. Известно, что порученец Троцкого Е. Беренс тесно контактировал с эмигрантским кружком масона и либерала А. И. Гучкова. Зачем-то ему понадобилось обсуждать с гучковцами вопрос о возможном содействии РККА – как будто бы эмигранты были в нем как-то заинтересованы. На самом же деле Троцкий элементарно слил информацию своим западным покровителям, да еще и заручился алиби перед своими кремлевскими коллегами.

При этом Троцкий часто спорил с Коминтерном и его лидером Г. Е. Зиновьевым, который настаивал на экспорте революции в Европу и в Азию. Так, он утверждал: «Потенциальная советская революция на Востоке для нас сейчас выгодна главным образом как важнейший предмет дипломатического товарообмена с Англией».

Более того, «демон революции» активнейшим образом способствовал обогащению западных капиталистов. В начале 20-х годов его поставили во главе наркомата путей сообщения. Тогда-то он и осуществил сделку, крайне выгодную для западных воротил.

Именно под его руководством происходила массовая закупка паровозов в Швеции, на заводе, принадлежащем фирме «Нидквист и Хольм». Советская сторона заказала 1000 паровозов – на общую сумму в 200 млн. золотых рублей (это, к слову, примерно четверть золотого запаса страны). Почему-то красные вожди выбрали фирму, производственные мощности которой не позволяли выпустить это количество. Но не беда – советская сторона заплатила шведам деньги для того, чтобы они построили приличный завод для производства паровозов. «Когда вы хотите купить ботинки, разве вы должны давать торговцу обувью кредит на постройку кожевенной фабрики?» – резонно вопрошает по этому поводу историк Н. В. Стариков. В 1921 году планировалось собрать 50 паровозов. «А далее заказ равномерно распределялся на… пять лет, в течение которых шведы на наши деньги должны были построить завод! В 1922 году покупатель получал 200, в 1923-1925 гг. – по 250 паровозов ежегодно. Помимо того, советская сторона выступала не только покупателем, но и кредитором. И речь идет не об оплаченной вперед стоимости паровозов. В мае 1920 года шведская фирма получила не только аванс в 7 млн. шведских крон, но еще и беспроцентный заем в 10 млн. крон…Согласно договору ссуда должна была погашаться при поставке последних 500 паровозов. Сократи советская сторона заказ вдвое и полученный заем шведы могут уже не отдавать!… Получалась весьма пикантная картина: цены завышены. Деньги заплачены, товара нет. И когда будет непонятно!» («Кто заставил Гитлера напасть на Сталина»)

Вряд ли все это делалось ради какой-то шведской фирмы. Троцкий просто-напросто профинансировал западные демократии. Утверждают даже, что это была скрытая форма выплаты царских долгов, от которых большевики столь пафосно отказались на Генуэзской конференции 1922 года.

Лев Давидович был тесно связан с зарубежными финансовыми кругами – в частности, через своего дядю, стокгольмского банкира А. Животовского, который, в свою очередь, сотрудничал с могущественным банкирским домом «Кун, Леб и Ко». А глава этого дома Я. Шифф сделал очень много для победы «русской революции».

Будучи главой Госкомитета по концессиям, Троцкий всячески помогал иностранным предпринимателям, которые шуровали в обнищавшей России. Так, он решительно вступился за небезызвестного А. Хаммера, чья фирма «Аламерика» подверглась проверке наркоматом внешней торговли. Оказалось, что она списывает огромные суммы на личные расходы, предоставляет необоснованные скидки партнерам и перечисляет деньги третьим лицам. Но Троцкого это не волновало – он решительно взял сторону капиталиста Хаммера, с чьим отцом-социалистом «демон революции» сотрудничал еще в Нью-Йорке.

Когда Троцкий снова оказался в эмиграции, капиталисты не оставили в беде своего яростного «обличителя» и покровителя. Буржуазная пресса охотно предоставила ему страницы своих изданий. «Демон революции» печатался даже в люто реакционной газете лорда Бивербрука, обосновывая это якобы тем, что у него нет денег. Однако, биограф Троцкого и его искренний почитатель И. Дейчер признается, что бедность его кумиру никогда не грозила. Только проживая на Принцевых островах, он имел доход 12-15 тысяч долларов в год. В 1932 году газета «Сатердей ивнинг пост» заплатила ему 45 тысяч долларов за издание книги «История русской революции».

Дело здесь было не только в деньгах. Троцкий, несмотря на всю свою левацкую фразеологию, и в самом деле считал, что Советская Россия должна не бороться с капитализмом, но встраиваться в его систему, подпитывая Запад русскими ресурсами и марксистскими идеями. В 1925 году он предложил свой план индустриализации страны, по которому промышленная модернизация СССР должна была основываться на долгосрочном импорте западного оборудования, составляющем от 40 до 50% всех мощностей. Данный импорт следовало осуществлять за счет экспорта сельскохозяйственной продукции. Кроме того, предполагалось активно задействовать иностранные кредиты.

А в 1932 году «Бюллетень» оппозиции опубликовал статью Троцкого «Советское хозяйство в опасности». Там можно прочитать такие строки: «Импортный товар в один червонец может вывести из мертвого состояния отечественную продукцию на сотни и на тысячи червонцев. Общий рост хозяйства, с одной стороны, возникновение новых потребностей и новых диспропорций, с другой, неизменно повышают нужду в связях с мировым хозяйством. Программа «независимости», т. е. самодовлеющего характера советского хозяйства, все больше раскрывает свой реакционно-утопический характер. Автаркия – идеал Гитлера, не Маркса и не Ленина».

Здесь Троцкий предстает самым настоящим рыночником, утверждая: «План проверяется и, в значительной мере, осуществляется через рынок. Регулирование самого рынка должно опираться на обнаруживаемые через его посредство тенденции».

Как видим, Троцкий выступал за «нормальную» капиталистическую экономику – ведь планирование, само по себе, капитализм не отменяет. (В 30-е годы Запад стал активно задействовать плановые рычаги.) При этом, «демон революции» вовсе не собирался демонтировать власть компартии. Реставрация капитализма допускалась им только в экономической сфере, тогда как в политике власть должна была оставаться у партии большевиков. И здесь отчетливо прослеживается влияние парвусовских идей. Вспомним, что Парвус считал социализацию несвоевременной. Главным для него была глобализация всемирной экономики – при наличии некоего «штаба революции», постепенно сдвигающего Запад в сторону социализма.

В такой оптике сталинский режим, стремившийся к максимальной экономической независимости, представлялся Троцкому врагом номер один. И в борьбе против Сталина «демон революции» охотно сотрудничал с западными спецслужбами.

Так, 13 июля 1940 года «демон революции» лично передал американскому консулу в Мехико список мексиканских общественно-политических деятелей и государственных служащих, связанных с местной промосковской компартией. К этому списку прилагался список агентов советских спецслужб. Через пять дней, уже через своего секретаря, Троцкий предоставил подробнейшее описание деятельности руководителя нью-йоркской агентуры НКВД Энрике Мартинеса Рики. Помимо всего прочего, Лев Давыдович тесно сотрудничал с пресловутой Комиссией по антиамериканской деятельности Палаты представителей США.

Западные демократы готовились использовать Троцкого и его сторонников в случае войны с СССР, планы которой начали разрабатываться с осени 1939 года. Вот отрывок из донесения германского консула в Женеве: «Агент во Франции сообщает, что англичане планируют через группу Троцкого во Франции установить связь с людьми Троцкого в самой России и попытаться организовать путч против Сталина. Эти попытки переворота должны рассматриваться как находящиеся в тесной связи с намерением англичан прибрать к рукам русские нефтяные источники». Собственно говоря, именно эти планы в отношении Троцкого и побудили советское руководство принять решение о его ликвидации.

Судьба Троцкого наглядно демонстрирует – к чему могут привести различные интернационалистические утопии. В России его воспринимают как антигероя. Даже и в лагере крайне левых у «демона революции» не очень-то много почитателей. И это весьма показательно.

«Демоном революции» называли Льва Давидовича Троцкого. И действительно, его роль в российской революционной смуте была в значительной степени демонической, зловещей. Об этом приходится говорить потому, что в последние годы стало модным представлять Троцкого добрым гением революции, всячески противопоставляя его не только Сталину, но и Ленину (или, напротив, объединяя с Лениным как противовес «сталинизму»).
На этот счет хотелось бы привести мнение идейного противника большевиков, талантливого писателя и проницательного мыслителя Марка Алданова. В очерке 1927 года, посвященном Сталину и опубликованном в Париже, он уделил внимание и Троцкому. О Сталине он отозвался так:

«Это человек выдающийся, бесспорно самый выдающийся во всей ленинской гвардии. Сталин залит кровью так густо, как никто другой из ныне живущих людей, за исключением Троцкого и Зиновьева. Но свойств редкой силы воли и бесстрашия, по совести, отрицать в нем не могу. Для Сталина не только чужая жизнь копейка, но и его собственная – этим он резко отличается от многих других большевиков».

А вот другая характеристика:

«У Троцкого идей никогда не было и не будет. В 1905 году он свои откровения взял взаймы у Парвуса, в 1917-м – у Ленина. Его нынешняя оппозиционная критика – общие места эмигрантской печати. С «идеями» Троцкому особенно не везло в революции. Он клялся защищать Учредительное собрание за два месяца до того, как оно было разогнано. Он писал: «Ликвидация государственного спаивания народа вошла в железный инвентарь завоеваний революции» – перед восстановлением в сов. России казенной продажи вина. Но в большом актерском искусстве как в уме и хитрости, Троцкому, конечно, отказать нельзя. Великий артист – для невзыскательной публики. Иванов-Козельский русской революции».

Троцкий на фронте (перед солдатами)

Столь хлесткий вывод Алданов подтвердил несколькими убедительными примерами. По его словам, Троцкий «разыграл Брестское представление, закончив спектакль коленцем, правда, не вполне удавшимся, зато с сотворения мира невиданным: «войну прекращаем, мира не заключаем». С началом гражданской войны самой бенефисной ролью стала роль главнокомандующего Красной Армией… После первого разрыва с Троцким большевики (т. е. Сталин) опубликовали несколько документов, из которых как будто неопровержимо следует, что роль эта была довольно скромной…»
О литературном даровании Троцкого Алданов отозвался так: «Троцкий вдобавок «блестящий писатель» – по твердому убеждению людей, не имеющих ничего общего с литературой». Он привел несколько «перлов» этого «блестящего» политписателя. После покушения Каплан Троцкий воскликнул: «Мы и прежде знали, что у товарища Ленина в груди металл!» Или этакое сверхреволюционное: «Если буржуазия хочет взять для себя все место под солнцем, мы потушим солнце!» Или образец сарказма: «империалистическое копыто г. Милюкова».
Обратим внимание на некоторые ключевые периоды революционной деятельности Троцкого: Октябрьский переворот, Брестский мирный договор, руководство Красной армией.
«Осуществление почти бескровной победы революции 25 октября (7 ноября) 1917 г., – писал известный английский советолог Э. Карр, – является заслугой Петроградского совета и его Военно-революционного комитета… Как впоследствии сказал Сталин, съезд Советов «лишь принял власть из рук Петроградского Совета». Все очевидцы тех событий отдают должное энергии и организаторским способностям, которые проявил в то время Троцкий… Но высшая стратегия революции проводилась Лениным с помощью созданного им инструмента – большевистского крыла Российской социал-демократической рабочей партии. Хотя победа была завоевана под лозунгом «Вся власть Советам!», победили не только Советы, но и Ленин и большевики… Триумф партии почти полностью явился, по-видимому, результатом успешного и последовательного руководства Ленина».
Можно, конечно, упрекнуть Ленина в том, что вся власть в конечном счете перешла не к Советам (это был бы анархический по сути вариант), а к большевикам, что и определило авторитарный режим правления. Но вспомним, что Троцкий был одним из яростных сторонников однопартийной диктатуры. Когда на Втором Всероссийском съезде Советов поступило предложение создать правительство, представляющее все социалистические и демократические партии, Троцкий ответил: «Мы им говорим: вы – ничтожества и потерпели крах. Ваша роль о кончена, и дите же ту да, куда ва м предназн ачено: на свалку истории».
Значительно позже, в эмиграции, Троцкий сильно «задемок-ратизировался», особенно злобно нападая на советскую авторитарную систему, на Сталина и диктатуру партии. Но следует принимать во внимание то, как он вел себя и что говорил в ту пору, когда сам был на вершине власти.
То самое коленцо Троцкого в период заключения Брестского мира, о котором упомянул Алданов, могло бы дорого обойтись (да и недешево обошлось) советской власти. Тогда (в конце 1917 года) большевики оказались в труднейшей ситуации. Они победили отчасти благодаря широчайшей популярности их лозунга «Мир – народам!» Но пришла пора обеспечить этот мир, что было совсем не просто.
Немцы соглашались на мир, но при больших территориальных уступках со стороны России. Ленин шел на это. Бухарин выступал за продолжение «революционной войны». Троцкий предложил компромиссное и невиданное доселе решение: ни мира, ни войны. Вот как описывает дальнейшие события французский советолог Н. Верт:

«26 января Троцкий вернулся в Брест. Прирожденный оратор, он пустился в словесные маневры. Германские военные начали тем временем терять терпение. Делегации центрально-европейских держав подписали мирный договор с представителями Рады. Те тут же попросили у Германии военной помощи, чтобы противостоять большевикам, войска которых только что вошли в Киев. Эта просьба послужила поводом к новому германскому вторжению. Отныне время играло против большевиков.
10 февраля Троцкий прерывает переговоры… Несколько дней спустя ленинские опасения подтвердились и центрально-европейские державы начали широкое наступление от Прибалтики до Украины».

Ленин предложил срочно послать телеграмму в Берлин с согласием на мир. Троцкий и особенно Бухарин были против, считали, что надо ожидать скорой революции в Германии. Их сторонники оказались в большинстве. Однако наступление с Запада развивалось так быстро и неотвратимо, что вскоре было принято ленинское предложение. На этот раз условия германской стороны были более жесткими, чем на переговорах в Бресте. Вновь большинство ЦК, включая Троцкого, было против мира, так что Ленин вынужден был пригрозить отставкой, если не будет достигнуто мирное соглашение с Германией. Советская Россия потеряла огромные территории, где находилось 26% от общего числа населения. Это было в значительной степени результатом провала Троцким, тогдашним наркомом иностранных дел, Брестского (Брест-Литовского) мирного соглашения.
Но может быть, его кипучая деятельность во время Гражданской войны была безупречна? Нет, она вызывает немало сомнений, не говоря уж о том, с какой зверской жестокостью расправлялись по указаниям Троцкого с отступавшими с поля боя красноармейцами (особенно свирепствовал его ставленник Тухачевский).
Когда в начале 1918 года кипели страсти вокруг заключения мирного договора с австро-германским блоком, оставались без должного внимания события, разыгравшиеся на северо-западной окраине в районе Мурманска. Антанта под предлогом помощи России военными материалами ввела свои боевые корабли в Мурманскую бухту. А немцы надеялись захватить Мурманск руками белофинов (в Финляндии тоже шла гражданская война). Угроза Мурманску возросла после срыва Брестских мирных переговоров.
Антанта предложила Советской России военную помощь против немцев и их союзников. Переговоры с ее представителями вел нарком иностранных дел Л.Д. Троцкий. Британский представитель генерал Пуль телеграфировал по этому поводу из Москвы в Лондон: «Я считаю, что нужна немедленная военная акция для обеспечения захвата порта Мурманска англичанами. Я полагаю, что будет возможным получить искреннюю поддержку Троцкого».
Действительно, такая поддержка была. На запрос Мурманского совета о том, как отреагировать на предложение Антанты оказать материальную и военную помощь в связи с угрозой немецкого наступления, Троцкий ответил: «Вы обязаны принять всякое содействие союзных миссий и противопоставить все препятствия против хищников». В результате 6 марта в Мурманске высадился отряд английских морских пехотинцев численностью до 200 человек с двумя легкими орудиями. В апреле представитель Великобритании Р. Локкарт направил в Лондон докладную записку об условиях военного сотрудничества с Советской Россией, выработанных в ходе переговоров с Троцким, ставшим к тому времени наркомом по военным делам.
Однако события в Мурманске получили и другую оценку. Олонецкий губисполком заявил, что соглашение с Антантой «подчинит Мурманский край экономическому и военному влиянию европейских правительств, ведущих, в окончательном счете, к развитию сепаратизма в условиях, благоприятствующих капиталистическому строю». Столь же резко отреагировал и Архангельский Совдеп (Мурманск входил в состав Архангельской губернии).
На VII экстренном съезде РКП(б) Ленин предупреждал: «На нас наступление готовится, может быть, с трех сторон; Англия или Франция захотят у нас отнять Архангельск – это вполне возможно». Но Троцкий по-прежнему был поборником активного сотрудничества с Антантой. Локкарт писал 5 мая представителю США в России полковнику Р. Робинсу о том, что Троцкий «представил все возможности для союзного сотрудничества в Мурманске».
Гражданская война в Финляндии закончилась победой белых. На финском берегу Балтики высадилась немецкая пехотная дивизия. Надо было оборонять Мурманск и от немцев, и от Антанты. Этого сделано не было. К руководству Мурманским советом пришел ставленник Троцкого – А.М. Юрьев. (До Революции он несколько лет жил и работал в США, а после роспуска Мурманского совета служил у местного американского консула переводчиком и занимался распределением западного продовольствия, поступавшего в город; после разгрома белогвардейцев был предан суду за контрреволюционную деятельность, получил расстрельный приговор, замененный 10 годами лагерей; дальнейшая его судьба неизвестна.)
Антанта при полном попустительстве Юрьева наращивала свои войска в Мурманске, доведя их до 4 тысяч человек. В конце июня с прибывших транспортов высадись 1,5 тысячи британских военнослужащих. При этом в Париже, Лондоне и Вашингтоне не скрывали своих антибольшевистских намерений.
В переговорах по прямому проводу Ленин требовал от Мурманского совета выражения протеста против увеличения военного присутствия западных стран и призывал дать им отпор. Но эти указания не были приняты во внимание. С подачи Юрьева члены Мурманского совета проголосовали за сотрудничество с Антантой – под гудение мотора пролетавшего низко британского самолета с прибывшего накануне авианосца «Найрана».
Так разворачивалась интервенция Антанты на Русском Севере. Оказывая ей поддержку, Троцкий нарушал Брестский мирный договор с Германией, по которому корабли Антанты должны были быть удалены из портов России. Почему он решился на этот шаг? Не ради ли срыва мирного договора с Германией? Или стремясь реализовать свою бредовую идею всемирной революции, в которой русскому народу была уготована роль «запала» для разжигания мирового пожара? Или у него были еще какие-то соображения?..
Обратимся к другому эпизоду.
Несмотря на все усилия внутренней и внешней контрреволюции в конце 1917 и начале 1918 годов не удавалось развязать крупномасштабную гражданскую войну в России. Происходили только локальные вооруженные выступления белогвардейцев. Весной 1918 года едва ли не единственной пороховой бочкой, способной взорвать ситуацию и начать всеобщую смуту, был Чехословацкий корпус. Сформированный еще в царское время из австро-венгерских пленных чехов и словаков, желавших бороться за независимость своей родины, этот корпус после заключения Брестского мира погрузился в эшелоны и двинулся к Владивостоку, чтобы оттуда отправиться в Западную Европу и принять участие в военных действиях на стороне Антанты.
Полностью разоружиться чехословацкий корпус не пожелал. Совнарком пошел на уступки и передал через И.В. Сталина: «Чехословаки продвигаются не как боевая единица, а как группа свободных граждан, везущая с собой известное количество оружия для защиты от покушений со стороны контрреволюционеров».
И вдруг 21 мая многие Советы территорий, через которые продвигались чехословацкие эшелоны, получили телеграмму начальника оперативного отдела Наркомвоенмора С.И.Араловакого корпуса…»
Однако еще раньше чехословацкое руководство провозгласило корпус «составной частью чехословацкого войска, состоящего в ведении Верховного главнокомандования Франции», и его переход на содержание западных союзников. Тем самым Троцкий помимо всего прочего обострял отношения России с Францией, в то время как в апреле японцы высадили десант во Владивостоке.
Секретные приказы Троцкого стали каким-то образом известны командованию Чехословацкого корпуса, которое приняло решение оружия не сдавать, а при необходимости пробиваться на восток с боем. А Троцкий 25 мая издал приказ № 377, согласно которому все Советы были обязаны немедленно разоружить чехословаков под угрозой расстрела. Подчеркивалось, что если в одном из эшелонов окажется хотя бы один вооруженный, все должны быть выгружены из вагонов и заключены в лагерь для военнопленных. (И это секретное распоряжение тут же стало известно чехословакам.)
28 маяАралова красных с юга. Был создан единый антисоветский фронт. Началась крупномасштабная Гражданская война.
В телеграмме, направленной Совнаркому 30 мая 1918 года, чехословаки справедливо возлагали ответственность за вооруженный конфликт на советскую власть, которая «…в лице военного комиссара Троцкого вела переговоры с чехословаками неискренним способом, обещая делегациям чехословаков одно и отдавая местным Совдепам тайные распоряжения совсем другого рода».
Троцкий продолжал настаивать на своем, подчеркивая, что «остается во всей силе приказ о расстреле застигнутых с оружием в руках».
Для чего же он упорно способствовал разжиганию крупномасштабной гражданской войны? Авантюрист и честолюбец, охваченный угаром вождизма и упоенный властью, он вел очень крупную политическую игру. Ему нужна была огромная арена для действий, в идеале – вся Евразия или даже весь земной шар. Пусть эта арена будет залита кровью и слезами, но зато он проявит на ней во всем блеске свои ораторские, публицистические и организаторские способности!
Правда, и в этом случае не исключены какие-то иные, потаенные причины…

ТРОЦКИЙ И МАХНО

Поезд председателя Реввоенсовета РСФСР Троцкого, оснащенный всем, чем только можно было, даже типографией и аэропланами, постоянно передвигался по фронтам Гражданской войны. Весной 1919 года он прибыл на Украину. Обстановка здесь была сложной. Деникин усиливал свои удары, но кроме того действовали националисты-петлюровцы и интернационалисты-анархисты, наиболее влиятельными среди которых были махновцы. Они тогда были союзниками большевиков и назывались Первой Украинской Повстанческой дивизией.
Существовали определенные трения между Лениным и троцкистом Х.Г. Раковским, Предсовнаркома УССР. Была некоторая напряженность и в отношениях с Махно. Но в целом его повстанцы громили белогвардейцев, чем безусловно помогали Красной армии. В первой половине 1918 года Нестор Иванович Махно находился в Москве, где познакомился с Бухариным, Свердловым и имел беседу с Лениным, который произвел на него большое впечатление. (В своих воспоминаниях он неоднократно повторял: «мудрый Ленин».)
Махно был фигурой колоритной и непростой. Сын кучера, рано осиротевший, он перенес немало тягот и лишений, проникся ненавистью к угнетателям, был сельским учителем и превратился в анархиста-боевика и вождя партизанской вольницы, из которой он сделал боеспособную воинскую часть. При необходимости его армия быстро увеличивалась за счет крестьян.
Ленин поручил В.А. Антонову-Овсеенко проинспектировать войска Махно. Выполнив задание, Антонов-Овсеенко послал в Москву телеграмму: «Пробыл у Махно весь день. Махно, его бригада и весь район – большая боевая сила. Никакого заговора нет. Сам Махно не допустил бы… карательные меры – безумие. Надо немедленно прекратить начавшуюся газетную травлю махновцев».
Кто же настаивал на карательных мерах против махновцев и организовал их газетную травлю? Троцкий. Как писал сын начальника штаба Махно А.В. Белаш: «Революционно честный, отлично понимающий обстановку на Украине, патриотически настроенный, командующий войсками Украины Антонов-Овсеенко мешал Троцкому и был отстранен от командования войсками…
Это отстранение… нанесло громадный моральный и политический ущерб в сражающихся войсках, но развязало руки Троцкому».
Сложившуюся тогда обстановку Антонов-Овсеенко охарактеризовал так: «Астрахань под угрозой. Царицын в клещах. Советская власть на всем юге под вопросом».
В это напряженное время Троцкий взял в руки не «карающий меч революции», а топор палача и обрушил его на махновское движение. Из приказа Троцкого от 18 июня 1919 года, № 112, город Харьков: «Южный фронт наш пошатнулся. Кто виноват?.. Ворота открыты… анархо-бандитами, махновцами… Чрезвычайный Военный Революционный трибунал под председательством товарища Пятакова рассмотрел дело о предателях-махновцах… Трибунал сурово покарал изменников и предателей… Махновский штаб уничтожен, но яд махновщины еще не истреблен».
12 июня члены пятаковского трибунала развернули активную деятельность. Было арестовано несколько десятков махновцев, преимущественно штабных работников, которые находились в бронепоезде, где совместно работали штабы Махно и 14-й Красной армии под командованием К.Е. Ворошилова (он впоследствии сдал деникинцам Киев, Екатеринослав и пошел под трибунал, разжаловавший его в комдивы). Вскоре харьковская газета «Коммунар» на последней странице опубликовала сообщение: «Расстрел штаба Махно» (казнили семь махновских командиров).
В. Н. Волковинский, автор книги «Махно и его крах», пишет: «Обвинение Троцким Махно в том, что он якобы умышленно открыл фронт деникинцам на 100-километровом участке, безосновательно. Потерпев поражение в 20-х числах мая, махновцы продолжали еще почти месяц сражаться с деникинцами. К тому же, как известно, батька отклонил предложение Шкуро перейти на сторону белых».
Из донесения командования Украинским фронтом:

«Махно еще сражался, когда бежала соседняя 9-я дивизия, а затем и вся 13-я армия… Причины разгрома Южного фронта отнюдь не в украинской партизанщине (махновщине. – Авт.)».

20 июня 1919 года на запрос Наркома иностранных дел Г.В. Чичерина о причинах столь быстрого отступления красных войск на Украине, сотрудник комиссариата Д. Гопнер сообщил: «Одна из причин отступления Красной Армии под натиском Деникина – авантюра вокруг Махно и несвоевременное объявление открытой войны партизанщине». И далее он перечислял заслуги Махно в ликвидации австро-немецкой оккупации на Украине и в борьбе с гетманщиной, упомянул о стойкости махновцев в боях с деникинцами.
Начальник штаба Махно В.Ф. Белаш вспоминал: «Действия Троцкого, особенно его предательское распоряжение № 96/с (секретное. – Авт.) от 3 июня и особенно Третий пункт этого распоряжения, где под страхом строжайшей ответственности запрещалось снабжать нас боевыми припасами и любым военным имуществом, – разрушали Красный фронт (мы ведь были дивизией Красной Армии и сражались в одной линии фронта с ней и подчинялись одному командованию), разоружали нас в пользу Деникина».
6 июня от Троцкого к Ворошилову поступила телеграмма с напоминанием: «Махно подлежит аресту и суду Ревтрибунала, а посему Реввоенсовету Второй армии предписывается принять немедленно все меры для предупреждения возможности Махно избежать соответствующей кары».
Что это за кара? Из приказа № 107 от 6 июня: «Кара может быть только одна – расстрел. Да здравствует… борьба с врагами народа! Л. Троцкий». Удивительным образом в данном случае «врагами народа» начальственный интеллигент называл представителей народа, которые сражались за свою свободу. Чудовищное лицемерие!
Бывший командарм 2-й Украинской Красной армии А.Е. Скачко писал в своих мемуарах: «Приказ Троцкого об объявлении Махно вне закона настолько играл на руку белым, что они отпечатали его во множестве экземпляров и разбрасывали среди войск Махно».
Ситуация фантастическая; вряд ли когда-то случалось нечто подобное. Выходит, Троцкий действовал как провокатор и самый настоящий враг народной армии.
О том, как реагировали на подобные приказы на фронте и в тылу Красной армии, сражавшейся на Украине, вспоминал В.Ф. Белаш: «Бойцы и гражданское население собирались толпами и обсуждали положение фронта и тыла, свою перспективу… Возникали стихийные митинги, на которых все чаще выступающие заявляли о бездарности военного и партийного руководства, о его предательской роли… об умышленной дезорганизации фронта с целью пропустить Деникина на Украину для уничтожения его руками революционных сил, оказавших сопротивление политике Троцкого-Раковского-Пятакова».
По словам В.Ф. Белаша: «После явного предательства фронта Троцким, после ухода Махно в тыл, в продолжающемся в повстанческих войсках красном терроре, повстанцы под руководством своих командиров не поддались троцкистским провокациям и не изменили Революционному фронту… Повстанцы не бросили фронт, не перешли к Деникину, не разошлись по домам, а продолжали проливать кровь во имя своих идеалов и светлого будущего… Уже бежали 14, 13, 8, 9, 10-я армии, противник занял Синельниково, Екатеринослав, Харьков, Белгород, Балашов, Царицын, не было уже Махно на фронте, а отношение к повстанцам не изменилось. В тот момент, когда необходимо было отбросить в сторону политические трения и разногласия, консолидировать силы и выступить единым фронтом против Деникина, Троцкий этого не сделал».
Махновцы не только продолжали сражаться, но и помогли красным войскам И.Ф. Федько вырваться из Крыма. По вине Троцкого была потеряна Украина, и белогвардейцы начали наступление на Москву. Хотя была возможность их контратаковать и отбросить на юг.
На этот счет есть убедительное свидетельство А.Е. Скачко: «Я лично 1 июня предлагал Южфронту перейти в наступление на Юзовку – Ростов с целью подрезать наступление добровольцев на Харьков… Для выполнения моего плана нужно было:
1. получить те немногочисленные кавалерийские части, которые я просил;
2. возобновить добрососедские отношения с Махно, чтобы он выполнял мои оперативные распоряжения.
Тов. Ворошилов, присланный мне на смену (по неофициальным полученным мною данным Троцкий приказал меня сменить «за поддержку Махно»), вполне одобрил мой план. Но выполнить его ни я, ни сменивший меня тов. Ворошилов не имели возможности, так как, во-первых, Южфронт не прислал испрашиваемой кавалерии, а, во-вторых, Троцкий объявил Махно вне закона.
После этого «государственного акта», конечно, какие бы то ни было совместные действия с Махно делались невозможными. Бригада Махно вышла из состава 2-й Украинской Красной Армии, и последняя фактически перестала существовать».
Вообще, политика троцкистов на Украине настраивала против советской власти массы крестьян. Помещичьи земли не раздавались крестьянам, на них создавались совхозы (явно преждевременные в тот период). Население подвергалось реквизициям, в частности, у крестьян отбирали лошадей. Но главное, что шла жестокая борьба против махновцев, в основном – повстанцев-крестьян, сторонников анархо-коммунизма.
«Не мог мириться Троцкий, – считал В.Ф. Белаш, – с тем, что авторитет и слава командиров, выходцев из народа, невероятно росла… Терпеливо вынашивал Троцкий мечту избавиться от таких. (Это подтвердила судьба Ф.К. Миронова, Б.М. Думенко, Мамонтова, Щетинкина, Каландаришвили и многих других. – Авт.)
Мы уже догадывались, к чему клонит Троцкий… мотивы желаний пропустить его (украинский народ. – Авт.) еще раз через мясорубку гражданской войны. В результате политики, проводимой троцкистами, власть коммунистов-государственников на Украине перестала быть привлекательной. Фронт разваливался, дезертирство приняло массовый характер и еще в апреле 1919 года достигло в армиях 100 тысяч бойцов».
9 июня Махно направил телеграмму сразу в 6 адресов, прежде всего – Ленину, с объяснением своего ухода из Красной армии:
«…Несмотря на глубоко товарищескую встречу и прощание со мной ответственных представителей Советской республики, сначала товарища Антонова и затем тов. Каменева и Ворошилова, в последнее время официальная советская, а также партийная пресса коммунистов-большевиков распространила обо мне ложные сведения, недостойные революционера, тяжелые для меня… Отмеченное мною враждебное, а последнее время наступательное поведение центральной власти по отношению повстанчества, по моему глубокому убеждению, с роковой неизбежностью ведут к кровавым событиям внутри трудового народа, созданию среди трудящихся особого внутреннего фронта, обе враждующие стороны которого будут состоять только из трудящихся и революционеров. Я считаю это величайшим, никогда не прощаемым преступлением перед трудовым народом и его сознательной революцией».
События 1921 – начала 1922 годов подтвердили правильность оценки и прогноза Махно: Кронштадтский мятеж,Антоновщина восстание в Западной Сибири…
Вольно или невольно (что менее вероятно) Троцкий своими мерами содействовал переходу «сознательной революции» (верная формулировка Махно) в революционную смуту. Сдав Украину Деникину, он продлил Гражданскую войну. Рассорил анархо-коммунистов с большевиками (коммунистами-государственниками). Сохранил руководящее положение своих сторонников в руководстве компартии Украины.
Возможно, он не только старался укрепить свое руководящее положение, в частности, выдвигая на командные посты преданных себе людей (одним из которых был Тухачевский, которого называют «кровавым маршалом» за его жесточайшие карательные операции против русских крестьян). Но была у него, по-видимому, и дальняя цель: всячески содействовать свершению всемирной революции, распространению междоусобиц и кровавых классовых столкновений на другие государства и народы. Как гласила агитка того времени:

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем.

В этом смысле Л.Д. Троцкого с полным основанием можно считать именно демоном революции, ибо он вносил в нее кровавые раздоры и смуту.
Может показаться странным, что именно Троцкий стал одним из наиболее почитаемых деятелей советского периода в ту пору, когда началась так называемая «демократизация» СССР, а затем и его расчленение. Казалось бы, такой рьяный революционный глобалист, жесточайший каратель времен Гражданской войны, вносивший смуту и в действия Красной армии, и в ряды большевиков, ничего не сделавший для укрепления и восстановления России, зато активно участвовавший в Октябрьском перевороте (который новоявленные демократы из партократов стали дружно проклинать)… Что привлекло современных идеологов антисоветского пути России в образе Троцкого?
Главное, пожалуй, его противостояние Сталину. Последнего антисоветская пропаганда (да еще хрущевские подголоски) представляет как ужаснейшего террориста, осуществлявшего репрессии, при которых пострадали десятки миллионов человек, а миллионы были убиты. Правда, за последние годы даже его лютые враги порой соглашаются, что при их ставленнике Ельцине в России было больше заключенных (на душу населения), чем при Сталине, а русский народ стал вымирать, тогда как при Сталине он возрастал в числе и был физически и морально значительно здоровее.
Сталину не могут простить того, что он был главным организатором возрожденной великой России – СССР; что под его руководством были разгромлены германские фашисты. А Троцкого возлюбили за то, что был антиподом Сталина и был великим смутьяном – таким же, как его нынешние почитатели.

ХРУЩЕВСКАЯ СМУТА

После завершения Гражданской войны в СССР бывали мятежи и восстания, но их нельзя назвать смутой в государственном масштабе. Была коллективизация с ее жертвами (не углубляясь в эту сложную проблему, подчеркнем, что создание крупных сельских хозяйств было мерой вынужденной и необходимой для спасения от голода городов, Красной армии). Были репрессии (масштабы которых «демократы» с подачи Хрущева преувеличили примерно в 10 раз); но они отражали главным образом межпартийную борьбу. Террор был в основном по отношению к привилегированным слоям общества, к партийным кадрам и хозяйственникам, идеологам, администраторам, но не к народу.
Жесточайшей проверкой на прочность Советского Союза стала Великая Отечественная война. Это испытание было выдержано с честью. И хотя среди советских людей оказалось немало предателей (главным образом – невольных, попавших в оккупацию и в плен), никакой смуты не было. То же можно сказать и о послевоенном периоде восстановления и развития народного хозяйства. В кратчайшие сроки страна вновь стала сверхдержавой не только как обладающая самой боеспособной армией в мире (и при этом честно ведущей мирную политику), но и по социально – экономическим показателям и научно-техническому уровню.

И.В. Сталин

Неумеренное восхваление и возвеличивание Сталина, при всей неприглядности этого явления, было отчасти оправдано (нельзя насильно или хитростью заручиться на много лет доверием и уважением не только советского народа, но и едва ли не всех крупнейших мыслителей и деятелей культуры мира). Но, безусловно, преувеличения были непомерные. Хотя Сталин в беседе с Фейхтвангером в 1937 году резонно заметил, что среди тех, кто громче других восхваляет Сталина, могут быть его злейшие враги. (По отношению к Н.С. Хрущеву это выглядит как точное предвидение, хотя пригревший его Сталин оказался обманутым этим хитрым «простачком».)
Как бы мы ни относились к культу Сталина, следует признать, что он (культ) прочно вошел в государственную идеологию, стал ее органичной частью, был косвенным подтверждением полного доверия народа к своему руководству. В этом смысле Сталин выступал не как реальная конкретная личность, а как некий символ величия СССР и советского народа. Не случайно вспышка борьбы с культом личности Сталина пришлась на периоды горбачевской «перестройки» и ельцинских «реформ», когда ни Сталина, ни его культа не существовало уже несколько десятилетий.
Этот удивительный феномен борьбы с давним покойником покажется полнейшим безумием, если не учитывать, что и в этом случае Сталин выступал как олицетворение великого СССР, который необходимо разрушить (образ личности как образ народа и страны).
А сначала была хрущевщина. Одни называют этот период хрущевской оттепелью, другие – слякотью; в народе о нем сохранились недоброе воспоминания и язвительные анекдоты, а для скрытых и явных антисоветчиков и обожателей запада оказались несущественными гнусные высказывания Хрущева в адрес искусства и религии. Он выступил как опровергатель культа личности Сталина. Хотя, сказать по правде, культ был вовсе не личности, а государственного деятеля – и в этом суть, которую многие не понимают до сих пор.
К вершине власти Хрущев пролезал долго и упорно, порой по трупам недругов и конкурентов, по ступеням партийной карьеры. В октябре 1952 года на XIX съезде партии вторым по значению докладчиком после Г.М. Маленкова, читавшего отчетный доклад ЦК и считавшегося негласным преемником Сталина, был Н.С. Хрущев. В своем докладе, посвященном новому уставу партии, Хрущев рьяно защищал сталинские положения о борьбе с кумовством и землячеством (не правда ли, ныне – через полвека! – тема не перестала быть актуальной). Покушения на социалистическую собственность объявлялись тяжкими государственными преступлениями.
Чуть позже, придя к власти, Хрущев отменил эти пункты устава и положил начало мелкобуржуазной, а затем и буржуазной вакханалии, которая в конце концов развратила партию и разрушила социалистическую систему.
К этому времени Сталину стало ясно, что сложившаяся социально-экономическая и политическая система уже не отвечает изменившейся коренным образом ситуации. Если до войны и во время нее страна находилась буквально на военном положении, подобно осажденной крепости, то теперь сложилось мощное и динамичное социалистическое содружество от Эльбы до Инда с населением около 1 миллиарда человек.
На XIX съезде КПСС Сталин провел организационные решения, которые были, по его мнению, адекватны новой ситуации в стране и мире. В основном они состояли из трех положений: 1) создание вместо должности «первого секретаря» органа коллективного руководства – секретариата; 2) введение в сменивший Политбюро расширенный ЦК партии большого количества молодых и перспективных деятелей, хорошо показавших себя в войну и послевоенном строительстве; 3) запрещение партийным органам вмешиваться в деятельность советских государственных структур, а тем более подменять их.
Нельзя не отметить проницательность Сталина, осознавшего ту опасность, которая связана с установлением в стране диктатуры партии. Об этом придется сказать особо, потому что по сей день у множества историков, политологов и социологов по этому поводу нет никакой ясности. Они не сознают разницы между той социальной системой, которую создал Сталин, и диктатурой партии, установленной Хрущевым, а также смутно формулируют отличия советской системы от западных буржуазных демократий.
Дело в том, что Сталину удалось создать, можно сказать, реальную многопартийную систему, но только не с многочисленными политическими партиями с их более или менее различными идеологическими программами, а с «партиями», определяющими составные части государства. Это: единственная политическая партия; органы полицейские, «внутренних дел», прежде всего КГБ и милиция; административно-хозяйственный аппарат; вооруженные силы; местные органы самоуправления – Советы.
Держа в своих руках бразды правления и рычаги влияния, Сталин имел возможность регулировать деятельность этих «партий по интересам» или «партий по функциям» с таким расчетом, чтобы ни одна из них не получила полного превосходства над остальными. Не было единовластия ни партии, ни КГБ, ни армии… Была система «многовластия» Сталина? Отчасти. Но, конечно же, он не был гением из гениев, способным руководить всеми отраслями народного хозяйства, государственным и партийным аппаратом, определять внутреннюю и внешнюю политику, да еще временами писать труды по экономике, языковедению… Его отличала замечательная работоспособность, огромный опыт, здравый смысл и большие знания в разных областях (он был едва ли не самым образованным руководителем государства во всем мире не потому, что его обучали в престижных вузах, а благодаря упорному и последовательному самообразованию, что более существенно и ценно). Но главное, что он сумел создать свою своеобразную «многопартийную систему» не политического, а социально-экономического толка. Такая система наиболее целесообразна в экстремальных ситуациях и при достойном, а еще лучше – выдающемся руководителе. Это доказала история СССР.

Люди, выросшие в СССР, как правило, не сознают, что Троцкий был не просто видным революционером, а фигурой, практически равной Ленину.

Только их двоих в Советской России официально именовали "вождями": "вождь революции товарищ Ленин" и "вождь Красной Армии товарищ Троцкий".

Только их портреты всюду висели рядом. Остальных правителей в лицо мало кто знал. Монгольский облик Ленина, заставлявший вспомнить о Чингисхане, и мефистофельская бородка Троцкого вдохновляли тех, кто упивался стихией разрушения, и вселяли мистический ужас в мирных обывателей.

Как миледи из "Трех мушкетеров", Троцкий имел на руках фантастическую бумагу: "Все сделанное товарищем Троцким мною безоговорочно поддерживается, и все его распоряжения должны беспрекословно исполняться, как если бы они были лично мои. Предсовнаркома Ульянов (Ленин)".

Бунтарь

Во время революции 1905 года, когда Ленин лишь ненадолго вернулся из эмиграции и ничего особенного не совершил, Троцкий был, ни много, ни мало, председателем Петербургского совета. Блистал на митингах, сидел, бежал.

После раскола РСДРП на большевиков и меньшевиков Троцкий объявил себя независимым и уговаривал враждующие стороны помириться. За это Ленин называл его "Иудушкой", но позиция "над схваткой" помогала Троцкому зарабатывать политические очки.

Блестяще владея несколькими языками, он слал в ведущие европейские газеты репортажи с балканской войны 1912 года, так что и на Западе его
знали неплохо.

Во время мировой войны Троцкий жил в США. Скорых перемен в России не предвидел никто. Ленин за несколько недель до Февраля говорил молодым швейцарским социалистам, что его поколение до революции не доживет, и больше всего был озабочен ситуацией в братской социал-демократической партии Швеции. Троцкий обсуждал с американскими левыми планы создания социалистической республики на Гавайских островах.

Из-за океана он поспел в революционный Петроград лишь в мае 17-го года - на три недели позже Ленина - но его авторитет в революционных кругах был таков, что Ленин уговаривал Троцкого примкнуть к большевикам, а тот ставил условия.

После первой неудачной попытки захвата власти 3-4 июля, когда Ленин с Зиновьевым скрылись в шалаше на озере Разлив, Троцкий попал в тюрьму, но после "корниловского мятежа" вышел из нее триумфатором и во второй раз возглавил Петроградский совет.

Сегодня историки практически единогласно признают, что октябрьским переворотом руководил в основном Троцкий. Знаменитый поход Ленина в Смольный в гриме и с перевязанной щекой был вызван стремлением поспеть хотя бы к разбору шапок и не оказаться вовсе в стороне от победы.

Владимир Маяковский так описывал обстановку в "штабе революции":

"Вас вызывает товарищ Сталин,
направо третья, он там".
"Товарищи, не останавливаться, чего встали?
В броневики и на Почтамт
по приказу товарища Троцкого!"
"Есть!" - повернулся и скрылся скоро.
И только на ленте у флотского
под лампой блеснуло: "Аврора".

Поэма "Хорошо!" писалась к 10-летию Октября, когда Троцкий уже находился в глубокой опале, но Маяковский счел невозможным его не упомянуть.

Из всех последующих изданий строка о Троцком была вымарана. Внимательные читатели недоумевали, отчего это к слову "флотского" отсутствует рифма.

"Ни мира, ни войны"

В первом большевистском правительстве Троцкий стал народным комиссаром по иностранным делам. Его главной задачей были мирные переговоры с Германией.

Сталинский "Краткий курс" и все последующие советские учебники истории камня на камне не оставили от "нелепой" и "изменнической" идеи Троцкого: "Ни мира, ни войны, а армию распустить".

Ряд современных исследователей указывают, что Троцкий, конечно, ошибся в расчетах, но мысль сама по себе не была такой уж глупой. Ленин и ЦК большевиков не считали его ни изменником, ни идиотом, и не пытались поправить.

Троцкий надеялся, что Берлин воспользуется возможностью перебросить все наличные силы на Западный фронт и не станет предъявлять Советской России территориальных претензий. Кроме того, он со дня на день ждал революции в Германии, и всячески тянул время, втягивая немецкую делегацию в философские дискуссии.

Предреввоенсовета

28 января 1918 года был обнародован декрет о создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии (подписание документа состоялось двумя неделями раньше, но с публикацией тянули, чтобы не раздражать немцев).

23 февраля наспех собранные отряды добровольцев бежали из-под Нарвы и Пскова при известии о приближении кайзеровских войск. Ленин выдвинул лозунг: "Учиться военному делу настоящим образом!".

3 марта советская делегация подписала "похабный" Брестский договор, а на следующий день председателем Высшего Военного Совета (с сентября 1918 года - Реввоенсовета республики) был назначен Троцкий.

13 марта он стал еще и наркомом по военным и морским делам, но первая должность нравилась ему больше: наркомов много, а Предреввоенсовета - он такой один.

Троцкий придумал эмблему в виде серпа и молота и орден Боевого Красного Знамени, лично написал текст присяги, которую, с некоторыми изменениями, до сих пор принимают российские военнослужащие, и создал систему военкоматов, действующую и поныне.

Он жил в спецбронепоезде со спальней, кабинетом, салоном для встреч, баней, пулеметами на площадках, автомобилями на платформах и охраной из моряков-балтийцев, носивших на рукавах специальные нашивки: "Поезд Предреввоенсовета".

Ни в какую "революционную инициативу масс" Троцкий не верил и строил армию на основе призыва и суровой дисциплины. К концу Гражданской войны было мобилизовано около 5 млн. человек, при том, что численность армии Колчака никогда не превышала 300 тысяч, а Деникина - 150 тысяч. Белых задавили количеством.

Троцкий вел войну с беспощадной жестокостью. В мае 1919 года, когда Красная Армия перешла в наступление на казачий Дон, он издал приказ № 100: "Гнезда бесчестных изменников и каинов должны быть разорены. Каины должны быть истреблены".

Станицы сносились артиллерийским огнем, а пытавшихся спастись добивали из пулеметов. Команды факельщиков поджигали уцелевшие дома.

В сентябре 1919 года, после рейда генерала Мамантова (через "а", а не через "о"!) на Тулу, Троцкий приказал не брать казаков в плен, чтобы "отучить от подобных рейдов".

"Чтобы выиграть гражданскую войну, мы ограбили Россию", - публично признавал он.

Сталин в речах и статьях за всю жизнь ни разу не употребил слова "расстрел". Троцкий всегда делал, как говорил, а говорил, как думал.

Военспецы

Пожалуй, главной заслугой Троцкого перед советской властью было массовое привлечение на службу бывших царских офицеров, без которых красным вряд ли удалось бы победить.

Начало положила директивная статья Троцкого в "Известиях", опубликованная 23 июля 1918 года.

"Девяносто девять сотых офицерства заявляют, что не могут участвовать в гражданской войне, - писал он. - С этим надо покончить! Офицеры получили свое образование за счет народа. Те, которые служили Николаю Романову, могут, и будут служить, когда им прикажет рабочий класс".

Многие в партийной верхушке считали идею сомнительной и опасной, но Троцкий настоял на своем.

Из 200 тысяч офицеров бывшей императорской армии 75 тысяч служили у красных, и лишь 50 тысяч у белых.

Из 20 командующих красными фронтами офицерами царского времени были 17, из 100 командармов - 82, начальники штабов фронтов, армий и дивизий - все.

Среди "военспецов" были такие "звезды", как самый знаменитый российский генерал Первой мировой войны Алексей Брусилов, или Борис Шапошников, при Николае II бывший полковником Генштаба, а при Сталине дважды возглавлявший "мозг армии".

Конечно, к белым шли исключительно добровольно, а в Красную Армию призывали через военкоматы, грозя в случае отказа или перехода на сторону противника репрессировать семьи. Звание красного командира давало паек и избавление от опасного клейма "классово чуждого элемента".

Однако офицеры служили большевикам не только за страх, но и за совесть. Четыре бывших генерала, попав в плен к белым, не отреклись от новой присяги и были расстреляны.

Смыслом жизни для большинства офицеров была великая и неделимая Россия. В монархии Романовых они разочаровались, либеральные ценности являлись для них пустым звуком, а в большевиках многие увидели силу, способную собрать развалившуюся империю и даже привести ее к новым вершинам могущества.

Еще летом 17-го года, сидя в немецком плену, Михаил Тухачевский говорил товарищам: "Нам больше всего подходит одеяние диктатуры. Если Ленин сумеет сделать Россию сильной страной, я выбираю марксизм".

Офицеры Генерального штаба - элита вооруженных сил, потомственная "военная косточка" - шли к большевикам охотнее, чем интеллигенты, призванные в армию во время войны. Свыше 600 бывших генштабистов записалось в Красную Армию. К белым потом перебежали около ста. Процент дезертиров среди рядовых красноармейцев был выше.

Крах

"Он абсолютно прагматичен. Абсолютно циничен. Абсолютно беспощаден. Он блестящий организатор и жесткий администратор. Он первый оратор этой эпохи, столь богатой огненными ораторами. Высокомерен, честолюбив и невероятно энергичен. Из такого материала и делаются вожди кровавых времен", - пишет о Троцком современный исследователь Михаил Веллер.

Тем не менее, после окончания войны звезда Троцкого стремительно закатилась. Проиграв борьбу за власть Сталину, он был последовательно отстранен от руководства вооруженными силами, выведен из политбюро и ЦК, исключен из партии и сослан в Алма-Ату, а в 1929 году выдворен за пределы СССР. В дальнейшем эта экзотическая мера наказания применялась лишь однажды - к Александру Солженицыну.

Впоследствии десятки тысяч людей были репрессированы за "троцкизм", хотя подавляющее большинство из них никогда не видели живого Троцкого и не читали ни строчки из 21 тома его сочинений.

Усилиями пропаганды Троцкий был превращен в демоническую фигуру, стоявшую за всеми неприятностями Страны Советов. Если в начале 30-х годов человек говорил в компании, что, например, погода неожиданно подвела, кто-нибудь немедленно подхватывал: "Да, здесь не обошлось без Льва Давыдовича!". Но Сталин быстро отучил подданных шутить.

Первая жена Троцкого Александра Соколовская, с которой он некогда познакомился в Бутырской тюрьме, и его младший сын Сергей Седов были расстреляны. Старший сын Лев Седов, высланный вместе с отцом, в 1938 году умер в Париже при подозрительных обстоятельствах.

Почему Троцкий проиграл?

Человек ярких дарований, Троцкий одновременно отличался редкостным эгоцентризмом и самомнением, а в результате - невероятной способностью отталкивать от себя людей. У него были верные последователи среди партийного аппарата среднего звена, и особенно в армии, но среди верхушки, общавшейся с ним каждый день, он не имел ни одного союзника.

Зиновьев и Каменев еще при жизни Ленина выступали против Троцкого единым фронтом со Сталиным. Увидев, что "семинарист" возвышается в диктаторы, они спохватились и попытались создать альянс с Троцким, утратившим к тому времени всякое влияние, но это лишь послужило впоследствии дополнительным обвинением против них.

В советской литературе Троцкого любили изображать пустым болтуном. Это неправда, делать дело он умел, да еще как. Но его способности лучше всего раскрывались в ситуации кризиса и штурма, а повседневной работы и многоходовых комбинаций он не любил, и всегда бывал бит на этом поле.

Постоянные разговоры Троцкого о мировой революции импонировали лишь "старой ленинской гвардии", которая провела полжизни в эмиграции, чувствовала себя в Европе, как дома, и в душе мечтала поскорее перенести столицу Коминтерна из холодной и темной Москвы в какое-нибудь место поприличнее.

Григорий Зиновьев полушутя-полусерьезно говаривал, что после всемирной победы коммунизма Париж надо бы оставить капиталистическим: уж больно хорош!

Номенклатурщики, выдвинувшие в годы гражданской войны, "университетов не кончали", языками не владели, и в Париж их не тянуло. Они хотели прочно обосноваться в захваченной России, а дальше - видно будет. Сталин с его лозунгом построения социализма в отдельно взятой стране стал выразителем этих настроений.

Наконец, Троцкий был человеком вербальной культуры, и это тоже раздражало большинство выдвиженцев, которые не могли связать двух слов. Они прекрасно знали, чего хотят и чего не хотят, но понимали, что Троцкого и троцкистов им никогда не переспорить.

На партийных форумах, от съездов до собраний в глухой провинции, предложение "открыть дискуссию" встречалось воплями и свистом агрессивно-послушного большинства. Фраза: "хватит болтать, пора дело делать!" стала еще одним, неофициальным, но эффективным лозунгом Сталина.

Существовал ли троцкизм?

Многие исследователи утверждают, что "троцкизма" как последовательного учения или программы действий, чем-то принципиально отличающихся от "сталинизма", никогда не было в природе.

Виктор Суворов убежден, что по сравнению с тем, что построил бы в СССР Троцкий, сталинский режим был "социализмом с человеческим лицом".

Как и Сталин, Троцкий являлся убежденным сторонником террора и насилия, а в отрицании принципа личной заинтересованности шел дальше, призывая "поступать с уклоняющимися от труда как с дезертирами военного времени".

Его предложение после окончания войны не отпускать красноармейцев по домам, а оставить на неопределенный срок в составе "трудовых армий" выглядело чудовищно даже по большевистским меркам. Правда, упоминание о "промышленных и сельскохозяйственных батальонах" можно найти и в работах Маркса и Энгельса.

В начале 20-х годов Троцкий проповедовал "сверхиндустриализацию" и "форсированную перекачку средств из деревни в город". Сталин по конъюнктурным соображениям возражал, заслужив от Троцкого уничижительное, по мнению последнего, прозвище "крестьянский король", но, изгнав главного оппонента, в точности воплотил его идею.

Живя за границей, Троцкий много и убедительно писал о "засилье бюрократии" в СССР. Но какие есть основания полагать, что при нем дело обстояло бы по-другому? Обществом и экономикой кто-то должен управлять, а ни демократических выборов, ни наличия класса предпринимателей доктрина Троцкого не предусматривала.

Самый знаменитый постулат Троцкого - идея "перманентной революции". Еще в августе 1919 года, когда Колчак отступил за Урал, и Красная Армия прорвалась в Туркестан, он приказал готовить 30-тысячный конный корпус для похода в долину Ганга " на помощь индийскому пролетариату". По мнению многих исследователей, эту авантюру сорвало только осеннее наступление Деникина.

Однако ряд современных историков сомневается, что, даже получив всю полноту власти, Троцкий тут же бросил бы "красных коней" к Атлантическому и Индийскому океанам. Даже ему пришлось бы считаться с реальными возможностями. Зажигательный лозунг предназначался больше для внутреннего употребления.

С другой стороны, Сталин и его преемники никогда не отказывались от "экспорта социализма", если позволяла ситуация.

В конце 30-х годов в Советском Союзе широко популяризировалось стихотворение Павла Когана: "Но мы еще дойдем до Ганга, но мы еще умрем в боях, чтоб от Японии до Англии сияла родина моя!".

В этих строках легко просматривался намек на Троцкого, что по тем временам было смертельно опасно, ни никто не объявил их идеологически вредными.

Гражданин мира

Некоторые российские историки подчеркивают еврейское происхождение Троцкого. Но Троцкий не являлся ни еврейским националистом, ни русофобом. Он был абсолютным космополитом и атеистом, не знал языка идиш и никогда не проявлял ни малейшего интереса к еврейскому вопросу или идее создания Израиля, которая начала широко обсуждаться при его жизни.

Нет никаких свидетельств того, что Троцкий кому-либо оказывал протекцию по национальному признаку.

Он хотел радикально изменить мир, и любое традиционное общество ему было одинаково чуждо. Судя по всему, Троцкому было все равно, где делать революцию - в России или на Гавайях. И везде он действовал бы теми же методами.

Конец

20 августа 1940 года проникший в окружение Троцкого испанский коммунист и агент НКВД Рамон Меркадер пришел к нему домой и убил ударом ледоруба по затылку.

61-летний Троцкий жил в Койоакане, Мексика, где занимался публицистикой и делами созданного им в 1938 году Четвертого Интернационала, существующего и поныне.

Во время гражданской войны в Испании промосковские коммунисты и троцкисты люто враждовали и обвиняли друг друга в поражении, так что выдвинутая Меркадером версия о личной мести выглядела внешне убедительно.

В связи с советской разведкой Меркадер не признался и получил 20 лет тюрьмы, которые отбыл "от звонка до звонка". В 1960 году он приехал в Москву, где ему секретным указом присвоили звание Героя Советского Союза и дали генеральскую пенсию, но жить в СССР не захотел и уехал на Кубу.

После смерти Меркадера в 1978 году его тело вывезли в Москву и похоронили на Кунцевском кладбище под именем Рамона Ивановича Лопеса.

Последний всплеск интереса к личности Троцкого пришелся на вторую половину 60-х годов, и шел от западной левой интеллигенции и студенчества. Они мало знали о реальном Троцком, но сочувствовали идее социализма, и очень хотели верить, что все могло быть по-другому и лучше, если бы история пошла чуть-чуть иным путем.

4 040

Сто лет назад из политической эмиграции в Россию вернулись люди, которые спустя некоторое время стали организаторами октябрьского переворота 1917 года. Среди них был и Лев Троцкий, подлинный организатор и вдохновитель «Великого Октября».

Откуда деньги, Лёва?

Для историков остаётся загадкой материальное благополучие этого неистового революционера. Он никогда не нуждался: ни в годы дореволюционной эмиграции, ни во время пребывания на важных государственных постах Советской России. Даже после изгнания из страны в результате сталинских интриг Лев Давидович не опустился на дно социальной жизни. Известно, что свои последние годы он прожил на мексиканской вилле в окружении охраны.

Свет на тайну безбедной жизни Льва Давидовича проливают несколько интересных фактов…

В 1917 году на пароходе «Христиания» Троцкий из Нью-Йорка возвращался в Россию, где только что произошла Февральская революция, объявившая амнистию всем политическим эмигрантам. В порту канадского города Галифакс Троцкого задержали местные власти по подозрению в пропаганде в пользу Германии - Канада являлась в то время членом Антанты, военно-политического союза, воевавшего против Германской империи.

При обыске у Троцкого обнаружили 10 тысяч долларов (в пересчёте на нынешний валютный курс это 200 тысяч «зелёных). Канадской полиции это показалось странным, ибо сам Лев Давидович уверял, что за годы пребывания в США он заработал не более 310 долларов. Однако разобраться в этой истории канадцам не удалось. Троцкого попросили выпустить люди из… администрации тогдашнего президента США Вудро Вильсона! Это выглядело дико - за революционера, не раз грозившего «проклятым буржуям» мировым революционным пожаром, заступились американские «акулы» капитализма.

Просьба «акул» была удовлетворена - Троцкий благополучно отбыл из Галифакса в Петроград вершить красную революцию.

Эта история вновь всплыла в 1919 году, уже после октябрьского переворота в России, на заседании специальной Сенатской комиссии, расследовавшей большевистскую деятельность в Америке. Сенаторам удалось выяснить, что Троцкий не только вывез из США крупную сумму денег наличными, но и перекачал в Европу немало «безналички»: деньги из Нью-Йорка поступали в один из шведских банков, а уже оттуда доллары шли на ведение коммунистической пропаганды в России и на вооружение отрядов Красной гвардии.

Однако и здесь расследование было прекращено под давлением президентской администрации…

Следующий любопытный факт связан уже с жизнью Троцкого после его изгнания из Советского Союза.

Не так давно нашими историками в бывших архивах ЦК КПСС было найдено донесение некоего агента французской военной разведки, перехваченное советскими спецслужбами в начале 30-х годов. Этот агент, следивший за Троцким, докладывал своему начальству, что изгнанный Сталиным красный вождь получает регулярные денежные переводы в одну-две тысячи долларов в месяц. Французская разведка проследила весь путь этих поступлений, сделанный через подставные банки Европы. Конечными отправителями оказались крупнейшие американские банковские структуры - «Ферст Нэшнл банк», «Нэшнл Сити банк» и «Гаранти траст банк».

Французы сделали из всего этого вывод - какие-то очень влиятельные люди из США расплачивались с Троцким за проделанную работу.

Интересно, какую именно?

Захват России

Чтобы разобраться в связях Троцкого с американцами, следует понять специфику отношений США и России на рубеже XIX - XX веков.

В конце 19-го столетия в итоге бурного развития капитализма на передовые позиции в финансовом мире стали выходить крупнейшие банковские объединения, сосредоточенные в Нью-Йорке на знаменитой улице Уолл-стрит. Эти объединения были сильны ещё и тем, что прибирали к своим рукам не только чисто финансовые структуры, но и целые отрасли промышленности. Например, знаменитое семейство Рокфеллеров владело одновременно «Гаранти траст банком» и нефтяной корпорацией «Стандарт Ойл». По мнению ряда американских историков, именно в это время у этих магнатов возникла идея овладения миром путём разрушения национальных экономик и целых государств.

Первым шагом к мировому господству стал принятый ещё в 1884 году специальный «Акт Берлинской конференции», в котором закреплялся принцип так называемой эффективной оккупации. Каждая страна, которая имеет сырьевые ресурсы, но не может их эффективно обрабатывать, должна допускать к эксплуатации своих природных богатств международные концерны и синдикаты. Понятно, что прежде всего подразумевались концерны, которые принадлежали либо дельцам из лондонского Сити, либо с нью-йоркской Уолл-стрит.

В этих планах большая роль отводилась захвату российского сырья. Однако русские цари, видимо, не пожелали внимать пожеланиям международных финансовых воротил. Царей больше интересовало строительство национальной экономики. Так, царь Николай Второй издал указ, в соответствии с которым иностранному капиталу позволялось свободно размещаться в России, но вывоз сырья и получаемой в России прибыли ограничивался размером в 12,8 процента. То есть хочешь разрабатывать и продавать наши полезные ископаемые, прими российское гражданство, а выручку оставь в России.

В итоге у страны появились огромные деньги, а следом начался бурный экономический рост России. Английский эксперт Эдвард Торн писал в 1913 году: «Если западные страны не сумеют удержать Россию, то к 1930 году ей не будет соперников. Европа и США окажутся на коленях у сырьевого гиганта«.

Неудивительно, что дельцы с Уолл-стрит через своих ставленников в правительстве США объявили нам хоть и негласную, но очень жёсткую войну.

В декабре 1911 года посол США в Петербурге вручил русскому министру иностранных дел ноту о разрыве договора о торговле и мореплавании, существовавшем между нашими странами с 1832 года. В американской прессе началась травля всего русского. Россию называли варварской, дикой, антисемитской и т.д. А известный банкир, владелец банковского дома «Кун, Леб энд компани» Джекоб Шиф прямо призывал «поставить подлую Россию на колени«.

Шиф и его соратники по Уолл-стрит сделали ставку на разжигание внутренних беспорядков в Российской империи. И огромные финансовые потоки полились в кассы революционеров всех мастей - от эсеров до большевиков. Только один Шиф потратил на это «святое дело» 20 миллионов долларов личных средств.

Долг платежом красен

Троцкий попал в поле зрения американцев ещё в годы первой русской революции 1905 года, когда Лев Давидович возглавлял Петроградский Совет рабочих депутатов, готовивший антиправительственный вооруженный мятеж. С тех пор Троцкий никогда не испытывал материальной нужды.

Перед революционными событиями 1917 года он непосредственно прибыл в Нью-Йорк, так сказать, на «смотрины». Хозяева, по всей видимости, остались довольными, отчисления на революционную борьбу резко возросли - как мы уже знаем, только на карманные расходы при возвращении в Россию Лев Давидович получил 10 тысяч «баксов»…

Не забывали банкиры о своём подопечном и после того, когда Троцкий со своими соратниками взяли власть. Директор Федерального резервного банка в Нью-Йорке Уильям Томпсон в 1919 году лично внёс в казну большевиков миллион долларов.

Час расплаты наступил после Гражданской войны. В рамках «новой экономической политики» (НЭПа) товарищ Троцкий отдал американским компаниям право на неограниченную эксплуатацию сырьевых месторождений Кавказа - главным образом марганца и нефти. И в течение 10 лет существования НЭПа американцы ежегодно вывозили до 90 процентов всех добытых полезных ископаемых, получая многомиллиардные доходы.

Но главный куш Уолл-стрит сорвал с финансовой политики большевиков. В международное отделение главной финансовой структуры Советского Союза - Государственного банка - с подачи Троцкого вошли такие американские банки, как «Гаранти траст», «Кун Леб», «Чейз Нэшнл» и прочие, кто ранее засветился на финансировании Октябрьского переворота. Фактически эти зарубежные учреждения от имени нашего Госбанка курировали все зарубежные денежные операции Советской власти.

Валюта за вывоз сырья поступала в Госбанк СССР, который, в свою очередь, переводил деньги на депозитные счета в США в те же банки, чьи фирмы это сырьё… вывозили! Таким образом, эксплуатация сырьевых источников в России дельцам с Уолл-стрит ничего не стоила, зато прибыль была такова, что до сих пор ведущие банки Америки отказываются предоставлять данные о своих доходах, относящихся к 20-м, началу 30-х годов. Надо сказать, что кроме депозитных счетов на хранение в США передавались ещё и золотые запасы Советов, полученные в результате ограбления имущих слоёв бывшей империи, разворовывания церковных богатств, продажи произведений искусства…

Словом, расходы на большевиков и персонально на Троцкого американцы окупили с лихвой.

Не забывали они Льва Давидовича и после изгнания, инициированного Сталиным. Банкиры продолжали его содержать за свой счёт и даже поселили Троцкого на охраняемой вилле в Мексике. Но, очевидно, он уже становился им в тягость. Ведь бывший большевистский вождь мог проболтаться, а сама связь со столь одиозной фигурой в цивилизованном мире считалась верхом неприличия.

Видимо, поэтому охрана и «прозевала» сотрудника ОГПУ, явившегося к Троцкому по сталинскому заданию с ледорубом в руке…

«Троцкизм, идейно-политическое мелкобуржуазное течение, враждебное марксизму-ленинизму и международному коммунистическому движению, прикрывающее свою оппортунистическую сущность леворадикальными фразами». БСЭ

Статьи «Троцкий» в БСЭ нет. Однако Лев Давидович упоминается в статье «Троцкизм», из которой ясно, что именно он является источником восьми смертных грехов коммуниста: волюнтаризма, субъективизма, оппортунизма, капитулянтства, схематизма, догматизма, ревизионизма, раскольничества.

Смертными эти грехи были в буквальном смысле слова – за них верные ленинцы расстреливали неверных.

Устоявшись, коммунистическая вера воспроизвела атрибуты религии. В её арсенале было евангелие от Маркса – «Капитал» – и нетленные мощи Ленина, написанный Энгельсом документ с названием «Коммунистический символ веры» и всемогущий отец народов Сталин. Решения партийных съездов приравнивались к благодати, а ересь была представлена троцкизмом, о чём и сообщает нам Большая советская энциклопедия:

«В первое десятилетие Советской власти троцкизм являлся главной опасностью внутри ВКП (б)».

Детство Льва Троцкого

Лейба Давидович Бронштейн родился в 1879 году на хуторе Яновка в Херсонской губернии, пятым ребёнком в семье зажиточного землевладельца.

И его отец Давид Леонтьевич Бронштейн, и мать Анна Львовна от зари до зари пропадали в поле, работая наравне со своими многочисленными батраками. Год от года Давид Леонтьевич становился всё богаче, расширял своё хозяйство, скупал или брал в аренду окрестные земли – а его семья жила в землянке с соломенной крышей. «Я денег не люблю – говорил он сыну – но я не люблю, когда их нету. Беда, когда нужны деньги, а их нету».

Давид Бронштейн принадлежал к тому истреблённому впоследствии Троцким могучему типу крестьян-хозяев, которые никому не давали обвести себя вокруг пальца, за каждую копейку стояли насмерть, но на хорошее, с их точки зрения, дело готовы были тратить, сколько потребуется. Таким делом неграмотный Давид Леонтьевич считал образование сына.

Лейба учился в хедере, религиозной еврейской школе, затем – в реальном училище в Николаеве и Одессе.

Учился хорошо. На второй же день учёбы получил три пятёрки и с тех пор оставался лучшим учеником класса. У него была отличная память, живое мышление и отцовская бульдожья хватка.

Троцкий вспоминал своё детство так: «Я не опаздывал. Я спокойно сидел за партой. Я внимательно слушал и тщательно списывал с доски. Я прилежно готовил дома свои уроки. Я ложился спать в положенный час, чтоб не опоздать к утренней молитве. Я аккуратно переходил из класса в класс. Встречая кого-либо из учителей на улице, я кланялся со всей возможной почтительностью».

Юность Льва Троцкого

Юность Троцкого пришлась на время, когда в России сформировался культ революции. Если эсеры бросали бомбу в чиновника, прогрессивные люди радовались.

Во множестве расплодились кружки оккультизма. В литературных салонах декламировали так называемых “проклятых поэтов” – Верлена, Рембо и Малларме.

Живописец Врубель без устали воплощал захвативший его воображение образ демона – «Демон сидящий», «Демон летящий», «Демон поверженный».

Каждый румяный гимназист считал себя личностью демонической и желал нести в себе стихию бунта и разрушения.

Лейба Давидович на первых порах демонстрировал образцовое равнодушие к революционным порывам. Мамы его соучеников ставили его в пример своим детям, потому что он собирался стать математиком.

Но вокруг было множество людей блазированных, то есть пресыщенных, праздных, тщетно ищущих причину своего смутного томления в каких-нибудь объективных обстоятельствах. Лейба умел говорить пафосно и, как потом говорили, “душераздирающе”. Его речи имели успех, и честолюбивый молодой человек органично вписался в дискурс своей эпохи:

И дик и чуден был вокруг

Весь божий мир; но гордый дух

Презрительным окинул оком

Творенье бога своего,

И на челе его высоком

Не отразилось ничего.

Начало политической деятельности Льва Троцкого

Начал свою деятельность Лев Давидович народником, войдя в 1897 году в Южно-русский рабочий союз. Был арестован и просидел два года в тюрьме, где под влиянием марксистов приобрёл соответствующие взгляды.

В 1900-м году Лейбу Давидовича отправили в ссылку в Иркутскую губернию, в село Усть-Кут. Интересно его собственное описание села: «Усть-Кут знал раньше лучшие времена – с неистовым разгулом, грабежом и разбоем. Но в наше время село затихло».

В группе ссыльных была красавица-марксистка Александра Львовна Соколовская, с которой Лейба Бронштейн сблизился ещё в Николаеве. В московской пересыльной тюрьме они обвенчались.

В Усть-Куте они прожили два года, за это время у них родились две дочери, Зина и Нина.

Из Усть-Кута семья переехала в Илим, где Лейба Давидович устроился конторщиком в торговую фирму, проворовался и был уволен. После этого они с Александрой Львовной согласились, что революционный долг превыше всего и что таланту Лейбы грех пропадать в глуши, и он сбежал в Европу.

Для побега использовал фальшивый паспорт, в который вписал фамилию своего тюремного надзирателя – Троцкий.

Больше он жене не писал и с ней не виделся.

Иудушка Троцкий и Ленин

Троцкому было 23 года, когда он прибыл в Лондон к Ленину и поступил на работу в газету «Искра». В первые же дни он съехался с сотрудницей «Искры» Натальей Ивановной Седовой, с которой прожил всю оставшуюся жизнь.

Владимир Ильич нарадоваться не мог на нового сотрудника, ученика и единомышленника. Он давал Троцкому хвалебные рекомендации и оказывал покровительство. Лев Давидович поддерживал своего учителя, пока сам не приобрёл некоторой известности. Тут он заявил о своём несогласии с генеральной линией партии, за что и заработал от Владимира Ильича характеристику «иудушка Троцкий». Она преследовала Троцкого всю жизнь и даже сих пор используется в политических дискуссиях.

«Взгляды и установки Троцкого были противопоставлены ленинизму по всем основным вопросам стратегии и тактики рабочего движения. Ленин писал: «Троцкий был ярым «искровцем» в 1901-1903 годах, в конце 1903 года Троцкий - ярый меньшевик, то есть от искровцев перебежавший к «экономистам». БСЭ

Через два года Троцкий начал напрямую сотрудничать с Александром Львовичем Парвусом-Гельфандом, инициатором и финансистом газеты “Искра” и других революционных изданий. Ленин посчитал это изменой и наградил Троцкого ещё одним прозвищем – “политическая проститутка Троцкий”. Впрочем, принципиальные разногласия по всем вопросам не мешали Троцкому и Ленину мириться, сотрудничать, ссориться и снова мириться.

Именно Парвус подсказал Троцкому идею, которая легла впоследствии в основание троцкизма – теорию «перманентной революции». Суть идеи в том, что революция начинается как национальное буржуазное движение, а потом вступает в пролетарский этап, выходит на международную арену, и всё завершается мировой революцией.

И Ленин, и Троцкий впоследствии отзывались о Парвусе пренебрежительно и как будто стеснялись этого знакомства. Однако Парвус сыграл большую роль в их политической судьбе.

Троцкий и Парвус в 1905 году

Источниками богатства Александра Львовича в то время никто особенно не интересовался – мало ли, какие сделки проворачивает бизнесмен. Знающим людям было известно, что он продаёт оружие террористам.

Но вот , составленный им в феврале 1915-го года для немецкого правительства. Он называется «План русской революции».

В нём подробно изложены проекты проведения железнодорожных диверсий, рабочих и крестьянских бунтов, подкупа чиновников и актов дезинформации в России в целом и в каждой её области. Расписано, какая революционная партия какой участок подрывной деятельности на себя берёт, в какой последовательности и по каким точкам Российской империи наносятся удары. В «Плане» предусмотрено всё от политических заявлений до тяжкой уголовщины. Почти каждый пункт документа содержит напоминание, что для проведения соответствующего мероприятия нужны деньги.

Немцы сразу открыли финансирование этого проекта, и план Парвуса, построенный с учётом событий 1905 года, был реализован.

В 1905 году Парвус купил несколько газет в Петрограде и предоставил Троцкому целую газетную империю. Публика в то время считала неприличием задаваться вопросом, откуда у профессионального революционера, то есть профессионального безработного, деньги на проведение масштабных информационных интервенций.

В 1905-м году Троцкого арестовали и посадили в одиночную камеру Петропавловской крепости, где он чувствовал себя весьма комфортно. Он много писал, рукописи выносили из тюрьмы адвокаты, которых никто не досматривал. Суд Троцкий решил использовать, как общественную трибуну – и «кровавый режим» ему в этом не препятствовал.

На процесс приехали отец и мать Троцкого – они, по воспоминаниям Льва Давидовича, смотрели на него, знаменитого человека, счастливыми глазами. Старенькая Анна Львовна, наблюдая за ходом судебных заседаний, даже приобрела уверенность, что по их итогам её сына как-нибудь наградят.

Наградить не наградили, но и каторги не дали, а выслали на вечное поселение в Сибирь. Выехал он с фальшивым паспортом в подмётке башмака и с золотыми червонцами в высоких каблуках. Сбежал, даже не добравшись до места назначения.

После революции 1905-го года карьера Троцкого была обеспечена. Его ученический период в революции закончился. Он стал самостоятельной политической фигурой, финансирование теперь получал напрямую. Он демонстративно порвал отношения с Парвусом.

Лев Троцкий после Первой русской революции

В 1906-м году у Льва Давидовича и Натальи Ивановны родился сын, которого назвали Львом, в 1908-м родился Сергей. В Париж приезжали родители Троцкого, на которых разница между столицей Франции и хутором Яновка произвела большое впечатление. Лев Давидович был счастлив, что смог порадовать родителей своими карьерными успехами.

Анна Львовна до 1917-го года не дожила, а Давиду Леонтьевичу впоследствии пришлось испытать специфику «общества нового типа» на себе. Но в период своей второй эмиграции Троцкий выглядел вполне добропорядочным буржуа. Занимался психоанализом с Зигмундом Фрейдом, отдал сына Лёвика изучать в школе Закон Божий.

Сначала Троцкий долго жил в Вене, потом в Софии, Бухаресте и Париже. Публиковался в социалистических газетах. Был редактором «Нового слова».

В 1908 году Троцкий стал редактором газеты “Правда” Украинского социал-демократического союза “Спiлка”. Убедительно говорил от лица украинских националистов.

В 1909 году, пользуясь финансовыми трудностями “Спiлки”, отжал у неё “Правду”, но делиться ею с Лениным не торопился.

«Троцкий повел себя, как подлейший карьерист и фракционер – писал Ленин в 1909-м году. – Болтает о партии, а ведет себя хуже всех прочих фракционеров». БСЭ

При этом сам Владимир Ильич, по словам Льва Давидовича, “душил “Правду” петлёй финансового террора” и к 1912 году благополучно отжал бренд у Троцкого.

В целом всё шло гладко до 1915 года, когда случился скандал.

Во Франции Троцкий вел активную антимонархическую пропаганду, критикуя русское правительство и армию. Шла война, Россия и Франция находились в союзнических отношениях. Правительство Франции было вынуждено Троцкого выслать, хотя удалось это не сразу, поскольку у Льва Давидовича были во Франции покровители.

Троцкого выслали в Испанию, где его сразу вызвали в полицию и очень любезно сообщили, что его идеи – слишком передовые для их страны, и что его высылают из Европы в Америку. Вскоре Лев Давидович с семьёй был в Нью-Йорке.

В Штатах его снабдили большими деньгами. Так же, как Ленина обвиняют в том, что его купили немцы, Троцкому приписывают работу на американцев. Впрочем, он брал и английские деньги, что даёт повод для разногласий относительно того, кто кого использовал в своих целях. Так или иначе, различные антироссийские силы вкачивали деньги в Троцкого одновременно.

Лев Троцкий и Великая Октябрьская революция

В феврале 1917-го года, будучи в Нью-Йорке, Лев Давидович узнал о революции в России.

Для него это событие означало, как он выразился, «амнистию и тысячи других благ». Троцкий ринулся по консульствам за визами, чтобы отплыть с первым же пароходом. Было ясно, что Владимир Ильич Ленин тоже не замешкается, и нужно было поторапливаться к разделу «тысяч благ».

Обогнать Ленина Троцкому не удалось. В канадском порту Галифакс он был снят с корабля и помещён в лагерь для интернированных. Временное правительство немедленно потребовало освободить заслуженного борца с царизмом. Англичане продержали Троцкого два месяца и отпустили его.

Среди разных версий ареста Троцкого первая – конспирологическая теория о том, что он находился в тесных контактах с английской разведкой. И что арест Троцкого в Галифаксе был просто операцией прикрытия, алиби. В дальнейшем никто не мог бы сказать, что он работает на Англию – ведь он же сидел в английском лагере.

Троцкий прибыл в Петроград на месяц позже Ленина, который уже успел опубликовать Апрельские тезисы о том, что нужно идти дальше, к социалистической революции. Ленина поняли не все, но те, кто его знал хорошо, как Плеханов, обвинили его в том, что он сумасшедший.

По общему мнению, он призывал к чудовищным вещам. Никакого плана построения социализма у Ленина не было, его заявления были блефом. Ещё в январе он утверждал, что только внуки нынешней молодёжи увидят социалистическую революцию. Устроенный русскими аристократами путч, повлекший за собой отречение Государя в пользу брата, и немедленное фактическое упразднение Великим Князем Михаилом Александровичем монархии, стали неожиданностью для всех.

Троцкий прямо с поезда отправился в Петросовет и приступил к спасению революции: говорил, что Керенский слаб и жалок, что скоро придут генералы и принесут диктатуру.

Много общался с солдатами и матросами и, по всеобщему мнению, внёс неоценимый вклад в дело разложения Петроградского гарнизона.

3 июля 1917-го года в Петрограде начались антиправительственные выступления рабочих и солдат. Временное правительство перебросило в столицу воинские части с немецкого фронта, волнения были подавлены. Ленину и Троцкому предъявили обвинение в шпионаже. Владимир Ильич, чуя опасность заблаговременно, скрылся в Разливе, Троцкого посадили в Кресты.

27-го августа Главнокомандующий, генерал от инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов, видя шаткое положение правительства, в ультимативной форме потребовал мер по наведению порядка в стране. Министр-председатель Временного Правительства Александр Фёдорович Керенский не нашёл ничего лучшего, чем объявить Корнилова мятежником и, в числе прочих мероприятий, вооружить большевиков и выпустить из тюрьмы защитника демократии Троцкого.

«Корниловский мятеж» не удался, а Троцкий был избран председателем Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

В 17-м году было не совсем понятно, кто среди реформаторов главнее и важнее – Троцкий или Ленин. Но организатором переворота в октябре 17 года стал Троцкий. Он встал во главе Петроградского военно-революционного комитета и сформировал отряды красной гвардии и моряков Балтийского флота, отправляя их с заданиями взять почту, телеграф, казначейство, военное, морское и финансовое министерства и прочее.

Впоследствии ключевым эпизодом Октябрьской революции считалось взятие бывшего Зимнего дворца императора, в одном крыле которого расположилась резиденция Временного правительства, а в другом – военный госпиталь. Певец революции Владимир Маяковский описал это событие, как кровавую битву: «Долой! На приступ! Вперед! На приступ! Ворвались. На ковры! Под раззолоченный кров! Каждой лестницы каждый выступ брали, перешагивая через юнкеров». Но тут поэта увлекла сила собственного изобразительного таланта. Штурм выглядел скромнее.

Когда моряки и красногвардейцы во главе с Антоновым-Овсеенко перешли Дворцовую площадь, они не встретили сопротивления. То, что впоследствии показывали в кино как баррикады, было поленницами дров для отопления Зимнего дворца. Они подошли к двери. Их встретил швейцар. Спросил: – “Вам куда, господа? Если в госпиталь – по лестнице налево, если к господам Временному правительству – по лестнице направо”. Никто Зимний дворец не оборонял.

Так произошла Великая Октябрьская Социалистическая революция, которую её участники первое время называли просто Октябрьским переворотом. Члены Временного правительства были арестованы, а Ленин и Троцкий переехали жить в Кремль. О своих разногласиях они временно забыли.

Царь-демон Лев Троцкий

Семьи Ленина и Троцкого обедали вместе, обслуживали их царские слуги, клавшие тарелки с царским гербом так, чтобы двуглавый орел был головами вверх – всё по придворному этикету.

В это время всю свою жизнь положивший на развитие сельскохозяйственного предприятия семидесятипятилетний буржуазный элемент Давид Леонтьевич Бронштейн был вынужден всё бросить и спасать свою жизнь, пробираясь пешком за сотни вёрст в Одессу к родственникам. Только после Гражданской он смог приехать к сыну в Москву. Троцкий пристроил его работать заведующим мельницей.

Но, наверное, наибольшее потрясение испытали от возвышения Льва Давидовича две его дочери от первого брака, никогда раньше отца не видевшие, Нина и Зина Соколовские. Они видели, как их отец выступает на трибуне в здании цирка “Модерн”, окружённый всеобщим восторгом, вокруг все поют «с отрядом флотским товарищ Троцкий нас поведет в последний бой», всюду папины портреты – для них это было переживанием невероятной силы.

Лев Давидович постоянно писал труды по тактике и стратегии революционной работы, перечёркивая научное значение своих трудов следующим утверждением: «Никакая большая работа не мыслима без интуиции, то есть подсознательного чутья, которое должно быть заложено в самой природе и которую не могут заменить ни теория, ни опыт».

Важнейшее событие жизни Троцкого потребовало всех его способностей – и опыта, и теории, и чутья. Он захватил власть в России.

В системе Советов заседали лидеры моряков и солдат, полууголовная революционная братва. Они в грош не ставили ни Ленина, ни Троцкого и были сами по себе. Это была их революция и их праздник, когда можно было заниматься убийствами, грабежами и насилием.

Теоретически, захватив рычаги власти, Троцкий и Ленин обязаны были навести порядок. Однако интуиция подсказала вождям мирового пролетариата назвать беззаконие революционным творчеством масс и всячески его стимулировать. Братве дали право на бесчинство – делайте что хотите, страна ваша.

1918-й год – кульминационный момент в жизни Троцкого. Председатель Революционного совета носился на так называемом “поезде Троцкого” по фронтам, говорил речи и рассылал директивы, составленные при помощи советников из бывших работников Генерального штаба русской армии.

Троцкий говорил так: «Если мне скажут, что я плохой журналист, я огорчусь. Но если скажут, что я плохой полководец – я приложу все силы, чтобы глубже разобраться в военном искусстве». Безудержный террор не желающего междоусобной войны народа, заградительные отряды, расстрелы без суда и следствия, децимация – расстрел каждого десятого отступившей военной части – он предпочитал рассматривать, как военное искусство.

Однажды, вспоминая об одном своём друге, Троцкий сказал: «у него были все данные для выдающегося политического деятеля, кроме необходимых для этого недостатков». У самого Льва Давидовича необходимые недостатки были.

Например, в Красную армию предложили добровольно вступить двум генералам – Брусилову и старику Ренненкампфу. Ренненкампф отказался. Его отдали на растерзание пьяным солдатам. Брусилов стал служить.

В Гражданскую Троцкий последний раз явил собой воплощение лермонтовского Демона:

Я тот, чей взор надежду губит;

Я тот, кого никто не любит;

Я бич рабов моих земных,

Я царь познанья и свободы,

Я враг небес, я зло природы.

Затем его влияние стало ослабевать.

«После окончания Гражданской войны 1918-го – 1920-го годов в обстановке трудностей восстановительного периода Троцкизм формируется как мелкобуржуазный уклон в РКП (б)». БСЭ

Лев Троцкий в оппозиции

Во время Гражданской войны Советское правительство объявило политику военного коммунизма. Были национализированы банки, проведена конфискация вкладов и наличных денежных средств населения, была установлена трудовая повинность – под страхом сурового наказания запрещалось прогуливать и самовольно переходить на новое место работы. В деревне военный коммунизм выразился продразвёрсткой, объявленной ещё при царе, но реализованной только при большевиках. Долго такое положение продолжаться не могло, но как из него выйти, никто не знал.

Вошедший во вкус волюнтаризма Троцкий выступил за милитаризацию всей страны. Он был назначен наркомом путей сообщения и получил контроль над могучим профсоюзом транспортников, который и перевел на военные рельсы. Против этого выступили Ленин, Сталин и многие другие большевики. Так начался период фракционной и оппозиционной деятельности Троцкого.

Троцкий и Ленин, которые были в конфликте с 1903-го до 1917-го года, после революции составили мощный тандем. Болезнь Владимира Ильича заострила вопрос о преемнике.Оформилось несколько группировок. Первая – мощная связка Сталин-Зиновьев-Каменев. Сталин становился генеральным секретарем и получил контроль над партаппаратом. Зиновьев возглавил Коминтерн. Этот триумвират вступил в столкновение с Троцким.

Но всё же, вопреки распространённому мнению, Троцкий в этой партийной борьбе проиграл не Сталину, а группе Бухарина-Рыкова-Томского. Рыков возглавлял правительство. Бухарин был главным идеологом партии, Томский возглавлял профсоюзы.

Сталин, как это ни странно звучит сегодня, играл скромную роль в борьбе между фракциями советского правительства начала 20-х годов. Может быть, именно это и определило его дальнейшую победу. Например, в 23-м году во время острой дискуссии в партии по вопросу германской революции Зиновьев и Каменев выступали на городских партийных собраниях Петрограда и Москвы по 2-3 раза в день. Руководители партии ездили по стране, проводили собрания и выступали в пользу или против Зиновьева. Сталин выступил один раз в Краснопресненском районе города Москвы – не на городском уровне, а на районном. Таким образом, пока сражались политические тяжеловесы, он стоял в стороне, а потом ему оставалось только добить уцелевших конкурентов.

В 1925-м году Троцкого сняли с поста наркома по военным и морским делам и назначили возглавлять концессионный комитет. В соответствии с новой должностью Лев Давидович должен был привлекать иностранный капитал в Советский Союз. Он быстро выяснил для себя, что времена изменились и ни одно из западных правительств больше не горит желанием давать ему деньги. В этом уже не было смысла – Россия и так лежала в руинах. В 1926-м Троцкого вывели из состава Политбюро ЦК ВКП(б). На следующий год его сняли со всех постов и отправили в ссылку в Алма-Ату.

«В 1929-м году за антисоветскую деятельность Троцкий был выслан из СССР, в 1932-м лишён советского гражданства». БСЭ

Лев Троцкий в эмиграции

Вместе с Львом Давидовичем уехали на Принцевы острова его жена и сын Лев. Младший сын, Сергей, и обе дочери остались в СССР. Вскоре Нина умерла от туберкулёза, а Зину выпустили из СССР и она, будучи в тяжёлом психическом сотоянии, покончила с собой в Берлине. Сергей был расстрелян.

Троцкий долго не мог найти себе пристанище. Человек, подписавший Брестский мир и создавший Красную армию, оказался никому не нужен и всем в тягость. В 1933-м году он уехал во Францию, через год – в Данию. Ещё через год он попытался обосноваться в Норвегии, где его сразу же посадили под домашний арест, обыскали и отобрали весь архив. Вдобавок ко всему норвежские власти то и дело угрожали выдать его советскому руководству.

В 1937 году Троцкий нашёл пристанище в революционной и анархичной Мексике. В стране с милыми его сердцу “неистовым разгулом, грабежом и разбоем”, где стрельба и непрерывные перевороты были нормой жизни, он спрятался за стенами виллы под защитой мексиканской полиции и американских телохранителей. Телохранителям Троцкий не платил. Считается, что они работали просто так.

Выходить за пределы виллы Троцкий не мог, зато из этой комфортабельной тюрьмы ему было удобно формировать троцкистские партии по всему миру. В пику Третьему Интернационалу – большевистскому Коминтерну – он создал собственный, Четвёртый Интернационал.

В 1938 году его сын Лев Седов, его ближайший помощник, оставшийся в Париже, чтобы координировать молодёжную секцию Четвёртого Интернационала, умер после операции аппендицита. Убитый горем Лев Давидович ни на секунду не сомневался, что это дело рук Сталина. Ликвидация Седова была сильным ударом по Троцкому.

С этих пор Троцкий окончательно перестал быть демоном, и остался просто издёрганным человеком, на шее которого медленно, но неотвратимо сжималась петля.

Ликвидация Льва Троцкого

В одном из фильмов о Троцком есть сцена, где Лев Давидович в исступлении кричит – “Где они, где эти балтийские моряки, где моя охрана?” Наверное, такая сцена могла быть в действительности. Но свою охрану из революционных матросов Лев Давидович расстрелял в Гражданскую. Это случилось, когда моряки по революционной привычке дерзить командиру в ультимативной форме потребовали от него улучшения каких-то бытовых условий. Четверых из них Троцкий собственноручно застрелил на месте, несколько десятков остальных убили по его приказу.

В последние годы Троцкий узнал, каково быть в шкуре загнанного в угол человека. Было ясно, что рано или поздно до него доберутся, и он ожидал этого каждую минуту. О том, что Сталин отдал приказ его убить, ему наперебой сообщали многие доброжелатели из числа перебежчиков. Наверное, хотели как лучше.

Сталин отдал приказ убить Троцкого Берии. Берия поручил операцию генералу Судоплатову. Судоплатов – разведчику Ромуальду Григулевичу. Григулевич задействовал знаменитого мексиканского художника Давида Сикейроса, анархо-коммуниста по кличке Бешеный Полковник.

Операция состоялась 24 мая 1940 года. Она вышла чрезвычайно красочной, но нулевой по части эффективности.

На мексиканскую виллу ворвались перепоясанные патронташами мачо в сомбреро, с винтовками и пулемётами. Они долго и красиво стреляли, выпустили 200 пуль и превратили спальню Троцкого в решето. Ни одна пуля не попала в цель. Наталья Ивановна среагировала быстро и затащила Льва Давидовича под кровать. Единственный ущерб здоровью, который он получил – его оцарапало щепкой от ножки кровати.

Тогда Судоплатов выкатил против Троцкого тяжёлую артиллерию – разведчика и диверсанта Наума Исааковича Эйтингона.

Эйтингон привлёк к выполнению этой операции бывших испанских интербригадовцев, ненавидевших Троцкого и троцкистов. Во время Гражданской войны в Испании в тылу у республиканцев, в Барселоне, развернулось восстание протроцкистской организации ПОУМ, нанесшей большой вред республиканским частям. Этого Троцкому простить не могли.

Убил Троцкого испанский аристократ и коммунист Хайме Рамон Меркадер дель Рио Эрнандес, завербованный Эйтингоном через его мать, Каридад Меркадер, и внедрённый в окружение Троцкого.

20-го августа 1940-го года Меркадер, улучив момент, вонзил в затылок Троцкого альпинистский ледоруб. На суде связь с Советским Союзом отрицал. Сидел комфортно, по выходным ездил с начальником тюрьмы в ресторан. Через 20 лет вышел, переехал в Москву и получил звание Героя Советского Союза.

«В условиях усиления борьбы между социализмом и капитализмом в сфере идеологии дальнейшая борьба с идеологией и раскольничьими действиями троцкизма остаётся одной из важных задач мирового коммунистического движения» . БСЭ

Больше нет ни капитализма, ни социализма. Приближается суперкапитализм, “робовладельческий строй”, когда роботы делают человеческий труд невостребованным, чего сто лет назад никто представить себе не мог. Но дальнейшая борьба с демоном революции по-прежнему остаётся одной из важных общественных задач.