1) Первая четверть XIX в. ознаменовалась проведением реформ, впервую очередь в сфере государственного управления. Данные реформы связываются с именами императора Александра I и его ближайших соратников - М. Сперанского и Н. Новосильцева. Однако данные реформы были половинчатыми и не были завершены.

Основные реформы, осуществленные при Александре I:

• Указ «О вольных хлебопашцах»;
• министерская реформа;
• подготовка плана реформ М. Сперанским;
• дарование Конституций Польше и Бесарабии;
• подготовка проекта российской Конституции и программы от­мены крепостного права;
• учреждение военных поселений.

Целью данных реформ было совершенствование механизма государственного управления, поиск оптимальных вариантов управления для России. Главными особенностями данных реформ были их половинчатый характер и незавершенность. Данные реформы привели к незначительным изменениям в системе государственного управления, но не решили главных проблем - крестьянского вопроса и демократизации страны.

2 ) Александр I пришел к власти в результате дворцового перево­рота 1801 г., который был осуществлен противниками Павла I, недовольными резким отходом Павла I от екатерининских по­рядков. В ходе переворота Павел I был убит заговорщиками и на трон был возведен Александр I - старший сын Павла и внук Екатерины. Короткое и жесткое 5-летнее правление Павла I закончилось. В то же время возвращение к екатерининским порядкам - праздности и вседозволенности дворянства - было бы шагом назад. Выходом из положения стало проведение ограниченных реформ, которые стали попыткой приспособить Россию к требованиям нового века.

3 ) Для подготовки реформ в 1801 г. был создан Негласный комитет, в который вошли ближайшие соратники - «молодые друзья» Александра I:

• Н. Новосильцев;
• А. Чарторыйский;
• П. Строганов;
• В. Кочубей.

Данный комитет в течение 4 лет (1801 - 1805) был мозговым центром реформ. Большинство сторонников Александра были сторонниками конституционализма и европейских порядков, однако большая часть их радикальных предложений не была реализована в силу нерешительности Александра I, с одной стороны, и возможной негативной реакции дворян, приведших его на трон, - с другой.

Основным вопросом, которым занимался Негласный комитет в первые годы своего существования, была разработка программы отмены крепостного права в России, сторонниками ко­торой были большинство членов комитета. Однако после длительных колебаний Александр I не решился на проведение такого радикального шага. Вместо этого императором в 1803 г. был издан Указ «О вольных хлебопашцах» 1803 г., который впервые в истории крепостнической России разрешал помещикам отпускать крестьян на волю за выкуп. Однако данный Указ не решал крестьянской проблемы. Шанс своевременно отменить крепостное право был упущен. Другими реформами Негласного комитета стали:

• министерская реформа - вместо петровских коллегий в России были созданы министерства европейского образца;
• реформа Сената - Сенат стал судебным органом;
• реформа образования - было создано несколько видов школ: от самых простых (приходских) до гимназий, были даны широкие права университетам.

В 1805 г. Негласный комитет в силу его радикализма и разногласий с императором был распущен.

4 ) В 1809 г. Александр I поручил подготовить новый план реформ Михаилу Сперанскому - заместителю министра юстиции и талантливому юристу-государствоведу. Целью планируемых М. Сперанским реформ было придание российской монархии «консти­туционного» внешнего вида, не меняя ее самодержавной сути. В ходе подготовки плана реформ М. Сперанским были выдвину­ты следующие предложения:

при сохранении власти императора ввести в России европейский принцип разделения властей;

для этого создать выборный парламент - Государственную Думу (законодательную власть), Кабинет министров (исполнительную власть), Сенат (судебную власть);

Государственную Думу избирать путем всенародных выборов, наделить ее законосовещательными функциями; наделить императора правом, при необходимости, распускать Думу;

разделить все население России на три сословия - дворяне, «среднее состояние» (купцы, мещане, горожане, государственные крестьяне), «рабочий люд» (крепостные, прислуга);

наделить избирательным правом только дворян и представите­лей «среднего состояния»;

ввести систему местного самоуправления - в каждой губернии избирать губернскую думу, которая бы формировала губернскую управу - исполнительный орган;

Сенат — высший судебный орган - формировать из представителей, избираемыми губернскими думами, и, таким образом, сосредоточить в Сенате «народную мудрость»;

Кабинет министров из 8 - 10 министров предоставить формировать императору, который бы лично назначал министров, и которые были бы лично ответственны перед самодержцем;

связующим звеном между тремя ветвями власти - Государственной Думой, судебным Сенатом и Кабинетом министров сделать особый орган - Государственный совет, назначаемый императором, который бы координировал работу всех ветвей власти и был бы «мостом» между ними и императором;

на вершине всей системы власти должен был стоять император - наделенный широкими полномочиями глава государства и арбитр между всеми ветвями власти.

Из всех главных предложений Сперанского на деле была реализована только их небольшая часть:

в 1810 г. создан Государственный совет, который стал назначаемым императором законодательным органом;

в это же время усовершенствована министерская реформа - все министерства были организованы по единому образцу, министры стали назначаться императором и нести перед ним персональную ответственность.

Остальные предложения были отвергнуты и так и остались планом.

5 ) Переломным моментом в ходе реформ стала «Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях», направленная в 1811 г. императору известным историком и общественным деятелем Н. Карамзиным. «Записка» Н. Карамзина стала манифестом консервативных сил, оппозиционных реформам Сперанского. В данной «Записке о древней и новой России» Н. Карамзин, анализируя историю России, выступал против реформ, которые приведут к смуте, и за сохранение и упрочение самодержавия - единственного спасения России.

В этом же 1811 г. реформы Сперанского были прекращены. В марте 1812 г. М. Сперанский был назначен генерал-губернатором Сибири - фактически отправлен в почетную ссылку.

6 ) После Отечественной войны 1812 г. реформаторская деятельность вновь возобновилась. Реформы проходили в двух направ­лениях:

• совершенствование национально-государственного устройства;
• подготовка проекта Конституции России.

В рамках первого направления:

• Александром I была дарована Конституция Царству Польско­му в 1815 г.;
• была предоставлена автономия Бесарабии, которой в 1818 г. также был дарован конституционный документ - «Устав образования Бессарабской области».

В рамках второго направления в 1818 г. началась подготовка общероссийского проекта Конституции. Работу по подготовке проекта возглавил Н.Н. Новосильцев. Подготовленный проект - Государственная уставная грамота Российской Империи»- содержал следующие основные положения:

• в России устанавливалась конституционная монархия;
• учреждался парламент - Государственный Сейм, состоящий из двух палат - Сената и Посольской палаты;
• Посольская палата избиралась дворянскими собраниями, после чего депутаты утверждались императором;
• Сенат полностью назначался императором;
• инициатива предлагать законы закреплялась только за импера­тором, но законы должны были быть обязательно утверждены сеймом;
• император единолично через назначаемых им министров осуществлял исполнительную власть;
• Россия делилась на 10 - 12 наместничеств, объединявшихся на началах федерации;
• наместничества имели свое самоуправление, которое во многом копировало общероссийское;
• закреплялись основополагающие гражданские свободы - свобода слова, печати, право частной собственности;
• о крепостном праве не упоминалось вообще (планировалось начать его поэтапную отмену одновременно с принятием Конституции).

Основной проблемой, тормозившей принятие Конституции, был вопрос об отмене крепостного права и порядке его отмены. С этой целью императору было подано 11 проектов, каждый из которых содержал самые разные предложения по этому вопросу. Первым шагом по реализации данных предложений была частинная отмена крепостного права в России, первоначально проведенная на территории Прибалтики.

• в 1816 г. императором было издано «Положение об эстляндских крестьянах», согласно которому крестьяне на территории Эстляндии (Эстонии) освобождались от крепостной зависимости;
• в 1817 г. и 1819 г. были изданы аналогичные положения, касающиеся крестьян Курляндии и Лифляндии;
• прибалтийские крестьяне становились лично свободными, но освобождались без земли, которая оставалась в собственности помещиков;
• освобожденные крестьяне имели право взять землю в аренду или выкупить ее.

Однако решение об отмене крепостного права во всей России так и не было принято. Его рассмотрение затянулось на несколько лет, пока император Александр I не умер в 1825 г., после чего он был вообще снят с повестки дня. Главными причинами затяжки решения крестьянского вопроса (а вместе с ним и принятия Конституции) были личная нерешительность Александра I и противодействие верхушки дворянства.

7) В 1820-е гг. в окружении Александра I взяло верх консерватив­но-карательное направление. Его олицетворением стал П. Аракчеев, начинавший карьеру военным советником Александра и в 1820-е гг. ставший фактически вторым человеком в государстве. Данный период заката реформ получил название «аракчеевщина». Именно в этот период были окончательно сорваны планы принять Конституцию и отменить крепостное право. Наиболее одиозным решением П. Аракчеева стало создание в России новых ячеек общества - военных поселений. Военные поселения стали попыткой соединить в одном лице и в одном образе жизни крестьянина и солдата:

• поскольку содержание армии было дорогим для государства, Аракчеев предложил перевести армию на «самофинансирование»;
• для этих целей солдат (вчерашних крестьян) заставили, одновременно с военной службой, заниматься крестьянским трудом;
• привычные воинские части и казармы и иные атрибуты жизни солдат в мирное время были заменены особыми общностями - военными поселениями;
• военные поселения были разбросаны по всей России;
• в данных поселениях крестьяне часть времени занимались муштрой и военной подготовкой, а часть времени - сельским хозяйством и обычным крестьянским трудом;
• в военных поселениях царили жесткая казарменная дисциплина и полутюремные порядки.

Военные поселения при Аракчееве получили широкое распространение. Всего на режим военных поселений были переведены около 375 тыс. человек. Военные поселения не пользовались авторитетом у народа и вызывали ненависть у большинства поселенцев. Крестьяне часто предпочитали крепостную зависимость жизни в подобных военно-крестьянских лагерях. Несмотря на частичные изменения в системе управления государством, реформы Александра I не решили главных вопросов:

• отмены крепостного права;
• принятия Конституции;
• демократизации страны.

Воспитание и взгляды молодого Александра I и юного Павла были во многом схожи. Как и отец, Александр был воспитан в духе идей Просвещения об «истинной», «законной» монархии. Его наставником с 1783 г. был швейцарец Ф.-Ц. де Лагарп, профессиональный юрист, последователь энциклопедистов. Для Александра Лагарп был не просто учителем, но и нравственным авторитетом. Документы свидетельствуют, что взгляды Александра в юности носили довольно радикальный характер: он симпатизировал Французской революции и республиканской форме правления, осуждал наследственную монархию, крепостное право, процветавшие при петербургском дворе фаворитизм и взяточничество. Есть основания полагать, что придворная жизнь с ее интригами, вся закулисная сторона «большой политики», которые Александр мог близко наблюдать еще при жизни Екатерины, вызывали у него негодование, чувство отвращения к политике как таковой, желание не принимать в ней участия. Так же относился он и к слухам о замысле Екатерины передать ему престол в обход Павла.

Таким образом, в отличие от Павла I Александр, вступая на российский престол, не был, видимо, особенно властолюбив и еще не успел отказаться от идеалов молодости (ему было то время 23 года). Сквозь призму этих идеалов смотрел он на действия отца, совершенно не сочувствуя ни его целям, ни методам. Александр мечтал сначала осуществить революцию, которая “была бы произведена законной властью», а затем удалиться от дел.

Еще в середине 90-х годов вокруг Александра сложился небольшой кружок единомышленников. Это были, во-первых, В.П.Кочубей - племянник екатерининского канцлера гр. Безбородко, во-вторых, кн. Адам А.Чарторыйский - богатый польский вельможа на русской службе, затем А.С. Строганов - сын одного из самых знатных и богатых людей того времени и, наконец, Николай Н. Новосильцев - двоюродный брат Строганова. В этом кружке “молодых друзей” обсуждались пороки павловского царствования и строились планы на будущее.

Следует, однако, заметить, что жизненный опыт Александра и членов его кружка был очень различен. Так, Строганов и Кочубей были свидетелями событий в революционной Франции. Первый находился там в самом начале революции со своим гувернером Жильбером Роммом, посещал заседания Национального собрания, стал якобинцем и был силой возвращен домой в 1790 г. Второй попал во Францию уже в 1791-1792гг. после нескольких лет жизни за границей и, в частности, в Англии, где он изучал английскую государственную систему. По возвращении в Россию Кочубей получил назначение послом в Константинополь, где провел еще пять лет. С образовательными целями побывал в Англии и князь Адам Чарторыйский, у которого имелся также опыт совсем иного рода: он сражался против России во время второго раздела Польши. Самым старшим из участников этого кружка был Н.Н. Новосильцев - ко времени воцарения Александра в 1801 г. ему уже исполнилось 40 лет. Что же касается Александра, его жизненный опыт ограничивался лишь знанием петербургского двора и негативным восприятием царствования сперва бабки, а затем и отца. В беседах с членами кружка Александр восхищался революционной Францией и выражал наивную веру в возможность создания «истинной монархии» путем преобразований сверху. «Молодые друзья» были настроены более скептически и реалистично, но не разочаровывали великого князя, надеясь извлечь из своего положения опрелеленные выгоды.

Историки много спорили о том, насколько Александр был посвящен в планы заговорщиков против Павла 1 и, следовательно, насколько он повинен в его гибели. Сохранившиеся косвенные свидетельства указывают на то, что скорее всего Александр надеялся, что Павла удастся убедить отречься от престола в его пользу и, таким образом, переворот будет законным и бескровным. Свершенное убийство Павла поставило молодого императора совсем в иную ситуацию. С его чувствительностью, романтической верой в справедливость и законность он не мог не воспринять происшедшее как трагедию, омрачившую самое начало его царствования. При этом, если бы Александр получил власть законным путем, руки у него были бы в достаточной степени развязаны. Теперь же он оказался в зависимости от тех, кто преступлением добыл ему трон и кто постоянно оказывал на него давление, напоминая о возможности нового переворота. К тому же за спиной заговорщиков стояла партия старых екатерининских вельмож («екатерининские старики», как их называли) - влиятельная многочисленная, с сильными семейными связями. Главным для этих людей было сохранение прежних порядков. Не случайно в манифесте Александра о восшествии на престол он обещал «управлять Богом нам врученный народ по закону и по сердцу в бозе почивающей августейшей бабки нашей Государыни императрицы Екатерины Великия».

Мероприятия начала царствования

И действительно, первые указы императора подтверждали это обещание. Уже 13-15 марта 1801 г. были изданы повеления о выдаче указов об отставке всем уволенным с военной и гражданской службы без суда, амнистированы члены Смоленского кружка, которым возвращены чины и дворянство; 15 марта была объявлена амнистия политическим заключенным и беглецам, укрывшимся за границей, снят запрет на ввоз различных промышленных товаров; 31 марта - отменен запрет на деятельность частных типографий и ввоз из-за границы книг. Наконец, 2 апреля император огласил в Сенате 5 манифестов, восстанавливавших в полном объеме действие Жалованных грамот дворянству и городам. Одновременно было объявлено о ликвидации Тайной экспедиции Сената и передаче следствия по политическим делам в учреждения, ведавшие уголовным судопроизводством. Один из манифестов 2 апреля был адресован крестьянам; в нем обещалось не увеличивать налоги и разрешался вывоэ сельскохозяйственных продуктов за границу.

Казалось бы, «старики» должны быть довольны, но реальный смысл манифестов оказался шире простого восстановления екатерининских порядков. Например, изъятие политических дел из непосредственного ведения государя воспринималось в принципе как ограничение его власти. В этом обнаруживалась вторая (не менее существенная, чем первая) цель заговорщиков: создать такую государственную систему, которая законодательно ограничила бы права любого деспота-государя в пользу верхушки аристократии. Контроль за деятельностью монарха, создание механизма, предохраняющего от деспотических тенденций, вполне отвечали и убеждениям Александра, и потому 5 апреля 1801 г. появился указ о создании Непременного совета - законосовещательного органа при Государе (в 1810 г. заменен Государственным советом).

В самом факте создания подобного Совета ничего принципиально нового не было: острая необходимость в таком органе ощущалась всеми правителями после Петра I. Однако юридический статус и права не закреплялись обычно в законах, иначе обстояло дело с Непременным советом. Хотя верховная власть в стране продолжала полностью оставаться в руках государя и за ним сохранялось право издавать законы без согласования с Советом, члены Совета получали возможность следить за деятельностью монарха и подавать представления, т. е. по существу опротестовывать те действия или указы императора, с которыми они были не согласны. Реальная же роль Совета в управлении страной должна была определиться в зависимости от того, как на практике сложатся взаимоотношения членов Совета и монарха.

Однако помимо взаимоотношений важно было и отношение Государя к Совету - насколько серьезно он его воспринимал и насколько собирался с ним считаться. Александр собирался выполнить свои обязательства в точности, и, как показало дальнейшее развитие событий, это была его ошибка. Что же касается взаимоотношений с Советом, то они, в свою очередь, зависели от состава этого органа власти.

Первоначально Совет состоял из 12 человек, преимущественно руководителей важнейших государственных учреждений. Помимо них в Совет вошли доверенные лица императора и главнейшие участники заговора против Павла. В основном все это были представители высшей аристократии и бюрократии - те, от кого Александр 1 зависел в наибольшей степени. Однако такой состав Совета давал надежду избавиться от этой зависим, потому что екатерининские вельможи оказались там рядом с павловскими, а они не могли не соревноваться между собой за влияние на императора. Довольно быстро государь научился использовать эту ситуацию в своих интересах.

При подобной расстановке сил молодой император мог надеяться найти среди членов Совета и сторонников более широких реформ, однако разрабатывать план этих реформ он собирался со своими «молодыми друзьями». Основную цель перемен Александр видел в создании конституции, гарантирующей его подданным права гражданина, аналогичные сформулированным в знаменитой французской «Декларации прав человека и гражданина». Он, однако, соглашался с мнением, что первоначально следует таким образом реформировать систему управления, чтобы гарантировать права собственности.

Между тем, не дожидаясь, когда план реформ будет создан, в мае 1801 г. Александр внес на рассмотрение Непременного совета проект указа о запрещении продажи крепостных без земли. По мысли императора, этот указ должен был стать первым шагом к ликвидации крепостного права. За ним намечался следующий - разрешение покупки населеных земель недворянам с условием, что живущие на этих землях крестьяне будут становиться вольными. Когда в результате появилось бы некоторое количество вольных крестьян, подобный порядок продажи земли планировалось распространить и на дворян. Таким образом, замысел Александра был сходен с планом, существовавшим в свое время у Екатерины, о чем он скорее всего не знал. При этом император был достаточно осторожен и не раскрывал всех деталей даже самым близким ему людям, но уже на первом этапе ему пришлось столкнуться с бешеным сопротивлением крепостников.

Не отклонив в принципе предложение императора, члены Совета, однако, довольно твердо дали ему понять, что принятие подобного указа может вызвать как брожение среди крестьянства, так и серьезное недовольство дворян. Совет полагал, что введение подобной меры должно быть включено в систему законов о правах владельцев имений, которую следует разрабатывать.

Иначе говоря, предлагалось отсрочить принятие указа на неопределенный срок. Показательно, что с этим мнением Совета согласились и «молодые друзья» Александра - Строганов и Кочубей. Однако царь не сдался и самолично явился на заседание Совета, чтобы защитить свой проект. Состоялась дискуссия, в которой императора поддержал лишь один из членов Совета. Александр, надеявшийся на просвещенность дворянства, подобной реакции, видимо, не ожидал и вынужден был отступить. Единственным результатом этой его попытки ограничить крепостничество стал запрет печатать объявления о продаже крепостных в газетах, который уже вскоре помещики научились легко обходить.

Важнейшим следствием неудачи Александра в попытке решения крестьянского вопроса было окончательное перенесение подготовки реформ в кружок «молодых друзей», причем он согласился с их мнением, что работа должна вестись в тайне. Так был создан Негласный комитет, в который вошли Строганов, Кочубей, Чарторыйский, Новосильцев, а позднее и старый “екатерининский вельможа” граф А.В. Воронцов.

Уже на первом заседании Негласного комитета выяснилось некоторое расхождение в представлениях о его задачах между императором и его друзьями, которые полагали, что начать надо прежде всего с изучения положения государства, затем осуществить реформу администрации и уж только тогда перейти к созданию конституции. Александр, соглашаясь в принципе с этим планом, желал поскорее заняться непосредственно третьим этапом. Что же касается официального Непременного совета, то реальным итогом первых месяцев его работы стал проект “Всемилостивейшей грамоты, Российскому народу жалуемой», который предполагалось обнародовать в день коронации 15 сентября 1801 г. Грамота должна была вновь подтвердить все привилегии, означенные в Жалованных грамотах 1785 г., а также общие для всех жителей страны права и гарантии частной собственности, личной безопасности, свободы слова, печати и совести. Специальная статья грамоты гарантировала нерушимость этих прав. Одновременно с этим документом был подготовлен новый проект по крестьянскому вопросу. Автором его стал последний фаворит Екатерины и один из руководителей переворота 1801г. П.А.Зубов. Согласно его проекту вновь (как и при Павле 1) запрещалась продажа крестьян без эемли и устанавливался порядок, по которому государство обязывалось выкупать крестьян у помещиков в случае необходимости, а также оговаривались условия, по которым крестьяне могли выкупиться сами.

Третьим проектом, подготовленным к коронации, был проект реорганизации Сената. Документ готовился довольно долго, поэтому существовало несколько его вариантов. Суть всех их сводилась, однако, к тому, что Сенат должен был превратиться в орган верховного руководства страной, соединявший исполнтельные, судебные, контрольные и законосовещательные функции.

По существу, все три подготовленных к коронации акта в совокупности представляли собой единую программу превращения России в «истинную монархию», о которой мечтал Александр I, однако обсуждение их показало, что единомышленников у царя практически не было. Помимо этого обсуждение проектов затруднялось постоянным соперничеством придворных группировок. Так, члены Негласного комитета решительно отвергли проект Зубова по крестьянскому вопросу как слишком радикальный и несвоевременный. Проект реорганизации Сената вызвал в окружении царя целую бурю. «Молодые друзья» императора, объединившись с прибывшим в Россию Лагарпом, доказывали Александру невозможность и вредность какого-либо ограничения самодержавия.

Таким образом, люди из ближайшего окружения царя, те, на кого он возлагал свои надежды, оказались большими монархистами, чем он сам. В результате единственным документом, опубликованным в день коронации, стал манифест, все содержание которого свелось к отмене рекрутского набора на текущий год и уплаты 25 копеек подушного сбора.

Почему же так случилось, что царь-реформатор фактически оказался в одиночестве, т. е. в ситуации, когда никакие серьезные реформы были уже невозможны? Первая причина - та же, что и несколькими десятилетиями ранее, когда свой план реформ осуществляла Екатерина II: дворянство - главная опора и гарант стабильности трона, а следовательно, и вообще политического режима - не желало поступиться и толикой своих привилегий, в защите которых готово было идти до конца. Когда после восстания Пугачева дворянство сплотилось вокруг императорского престола и Екатерина поняла, что переворота ей можно не опасаться, она сумела осуществить ряд преобразований, решительных настолько, насколько это было возможно без опасения нарушить политическую стабильность. В начале XIX в. в крестьянском движении наметился определенный спад, что усилило позиции оппонентов Александра и давало им возможность пугать молодого царя крупными потрясениями. Вторая важнейшая причина была связана с разочарованием значительной части образованных людей не только в России, но и во всей Европе в действенности Просвещения. Кровавые ужасы Французской революции стали для многих своего рода отрезвляющим холодным душем. Возникла боязнь, что какие-либо перемены, реформы, и в особенности ведущие к ослаблению царской власти, могут в конечном счете обернуться революцией.

Есть и еще один вопрос, который нельзя не задать: почему Александр I не решился в день своей коронации опубликовать хотя бы один из трех подготовленных документов - тот, о котором, как кажется, особых споров не было,- Грамоту Российскому народу? Вероятно, император сознавал, что Грамота, не будучи подкрепленной другими законодательными осталась бы простой декларацией. Именно поэтому она и не вызывала возражений. Следовало или публиковать все три документа вместе, или не публиковать ничего. Александр избрал второй путь, и это, конечно, было его поражением. Однако несомненным положительным итогом первых месяцев царствования стал приобретенный молодым императором политический опыт. Он смирился с необходимостью царствовать, но и планы реформ не оставил.

По возвращении из Москвы с коронационных торжеств на заседаниях Негласного комитета царь вновь вернулся к крестьянскому вопросу, настаивая на издании указа, запрещающего продавать крестьян без земли. Царь решился раскрыть и второй пункт плана - разрешить продажу населенных земель недворянам. И вновь эти предложения вызвали резкие возражения «молодых друзей». На словах они полностью соглашались с осуждением практики продажи крестьян без земли, но по-прежнему пугали царя дворянским мятежом. Это был сильный аргумент, который не мог не подействовать. В результате и этот раунд реформаторских попыток Александра закончился минимальным результатом: 12 декабря 1801г. появился указ о праве недворян покупать землю без крестьян. Таким образом, монополия дворянства на владение землей была нарушена, но столь нечувствительно, что взрыва недовольства можно было не опасаться.

Следующие шаги Александра I были связаны с реоргнизацией государственного управления и соответствовали сложившейся в этой сфере практике предшествующих царствований. В сентябре 1802 г. серией указов была создана система из восьми министерств: Военного, Военно-морского, Иностранных дел, Внутренних дел, Коммерции, Финансов, Народного просвещения и Юстиции, а также Государственного казначейства на правах министерства. Министры и главноуправляющие на правах министров образовывали Комитет министров, в котором каждый из них обязывался выносить на обсуждение свои всеподданнейшие доклады императору. Первоначально статус Комитета министров был неопределенным, и лишь в 1812 г. появился соответствующий документ.

Одновременно с созданием министерств была осуществлена и сенатская реформа. Указом о правах Сената он определялся как «верховное место империи», чья власть ограничивалась лишь властью императора. Министры должны были подавать в Сенат ежегодные отчеты, которые тот мог опротестовать перед государем. Именно этот пункт, с восторгом встреченный верхушкой аристократии, уже через несколько месяцев стал причиной конфликта царя с Сенатом, когда была сделана попытка опротестовать доклад военного министра, уже утвержденный императором, причем речь шла об установлении сроков обязательной службы дворян, не выслуживших офицерского чина. Сенат усмотрел в этом нарушение дворянских привилегий. В результате конфликта последовал указ от 21 марта 1803 г.. запрещавший Сенату делать представления на вновь изданные законы. Таким образом Сенат был фактически низведен до прежнего положения. В 1805 г. он был преобразован, на сей раз в чисто судебное учреждение и некоторыми административными функциями. Главным органом управления стал, по сути, Комитет министров.

Инцидент с Сенатом в значительной мере предопределил дальнейшее развитие событий и планы императора. Превратив Сенат в представительный орган с широкими правами, Александр сделал то, от чего отказался годом раньше. Теперь он убедился, что исключительно дворянское представительство без правовых гарантий другим сословиям становится для него только преградой, добиться чего-либо можно, только сконцентрировав всю власть в своих руках. По сути, Александр пошел по тому пути, на который с самого начала его толкали “молодые друзья» и старый наставник Лагарп. По-видимому, к этому времени и сам император ощутил вкус власти, ему надоели постоянные поучения и нотации, непрекращающиеся споры его окружения, за которыми легко угадывалась борьба за власть и влияние. Так, в 1803 г. в споре с Г.Р. Державиным, бывшим в это время генерал-прокурором Сената, Александр произнес знаменательные слова, которые едва ли можно было услышать от него раньше: «Ты меня всегда хочешь учить, я самодержавный государь и так хочу”.

Начало 1803 г. ознаменовалось и некоторыми сдвигами в решении крестьянского вопроса. На сей раз инициатива исходила из лагеря сановной аристократии от графа Румянцева, пожелавшего отпустить своих крестьян наволю и просившего установить для этого законный порядок. Обращение графа было использовано как предлог для издания 20 февраля 1803 г. Указа о вольных хлебопашцах.

Указ о вольных хлебопашцах имел важное идеологическое значение: в нем впервые утверждалась возможность освобождения крестьян с землей за выкуп.Это положение легло потом в основу реформы 1861 г. По всей видимости, Александр возлагап на указ большие надежды: ежегодно в его канцелярию подавались ведомости о числе крестьян, переведенных в эту категорию. Практическое применение указа должно было показать насколько в действительности дворянство готово расстаться со своими привилегиями. Результаты обескураживали: по новейшим данным, за все время действия указа было освобождено 111829 душ мужского пола, т. е. примерно 2% всех крепостных.

Спустя год правительство сделало еще один шаг: 20 февраля 1804 г. появилось «Положение о лифляндских крестьянах”. Ситуация с крестьянским вопросом в Прибалтике была несколько иной, чем в России, поскольку продажа крестьян без земли там была запрещена. Новое положение закрепляло статус «дворохозяев» как пожизненных и наследственных арендаторов земли и предоставляло им право выкупить свой участок в собственность. Согласно положению “дворохозяева” освобождались от рекрутской повинности, а телесному наказанию могли быть подвергнуты лишь по приговору суда. Четко определялись размеры их повинностей и платежей. Вскоре основные положения нового закона были распространены и на Эстляндию. Таким образом, в прибалтийской деревне создавался слой зажиточного крестьянства.

В октябре 1804 г. здесь было введено указом еще одно новшество: выходцам из купечества, дослужившимся до чина 8 класса, разрешалось покупать населенные земли и владеть ими на основе договора с крестьянами. Иначе говоря, купленные таким образом крестьяне переставали быть крепостными и становились вольными. Это был как бы усеченный вариант первоначальной программы ликвидации крепостного права. Однако такими полумерами конечная цель не могла быть достигнута. Говоря о попытках решения крестьянского вопроса в первые годы царствования Александра I, следует упомянуть и о том, что в это время прекратилась практика пожалования государственных крестьян помещикам. Правда, около 350 000 казенных крестьян были переданы во временную аренду.

Наряду с попытками решить важнейшие вопросы жизни России правительство Александра I осуществило крупные реформы в сфере народного образования. 24 января 1803 г. Александр утвердил новое положение об устройстве учебных заведений. Территория России была разделена на шесть учебных округов, в которых создавались четыре разряда учебных заведений: приходские, уездные, губернские училища, а также гимназии и университеты. Предполагалось, что все эти учебные заведения будут пользоваться единообразными учебными программами, а университет в каждом учебном округе - представлять собой высшую ступень образования. Если до этого в России существовал лишь один университет - Московский, то в 1802 г. был восстановлен Дерптский университет, а в 1803 г. - открыт университет в Вильно. В 1804 г. основаны Харьковский и Казанский университеты. Тогда же был открыт Педагогический институт в Петербурге, потом переименованный в Главный педагогический институт, а с 1819 г. преобразованный в университет. Помимо этого открывались привилегированные учебные заведения: в 1805г.- Демидовский лицей в Ярославле, а в 1811 г. - знаменитый Царскосельский лицей. Были созданы и специализированные высшие учебные заведения - Московское коммерческое училище (1804 г.), Институт путей сообщения (1810 г.). Таким образом, при Александре I была продолжена и скорректирована начатая Екатериной II работа по созданию системы народного образования. По-прежнему, однако, образование оставалось недоступным для значительной части населения, прежде всего крестьян.

Первый этап реформ Александра I окончился в 1803г., когда стало ясно, что нужно искать новые пути и формы их осуществления. Императору понадобились и новые люди, не так тесно связанные с верхушкой аристократии и безраздельно преданные лишь ему лично. Выбор царя остановился на А.А. Аракчееве, сыне небогатого и незнатного помещика, в прошлом любимце Павла I. Постепенно роль Аракчеева становилась все более значительной, он превратился в доверенное лицо императора, а в 1807 г. последовал императорский указ, по которому повеления, объявляемые Аракчеевым, приравнивались к именным императорским указам. Но если основным направлением деятельности Аракчиева было военно-полицейское, то для разработки планов новых реформ нужен был иной человек. Им стал М.М. Сперанский.

Деятельность М.М. Сперанского

Сын сельского священника Сперанский не только, как и Аракчеев, не принадлежал к аристократии, но даже не был дворянином. Он родился в 1771 г. в деревне Черкутино Владимирской губернии, учился сперва во Владимирской, затем в Суздальской и, наконец, в Петербургской семинарии. По окончании ее был оставлен там в качестве преподавателя и лишь в 1797 г. начал свою служебную карьеру в чине титулярного советника в канцелярии генерал-прокурора Сената князя А. Б. Куракина. Карьера эта была в полном смысле слова стремительной: уже через четыре с половиной года Сперанский имел чин действительного статского советника равный генеральскому званию в армии и дававший право на потомственное дворянство.

В первые годы царствования Александра I Сперанский еще оставался в тени, хотя уже готовил некоторые документы и проекты для членов Негласного комитета, в частности по министерской реформе. После осуществления реформы он был переведен на службу в Министерство внутренних дел. В 1803г. по поручению императора Сперанский составил «Записку об устройстве судебных и правительственных учреждений в России», в которой проявил себя сторонником конституционной монархии, создаваемой путем постепенного реформирования общества на основе тщательно разработанного плана. Однако практического значения Записка не имела. Лишь в 1807г. после неудачных войн с Францией и подписания Тильзитского мира, в условиях внутриполитического кризиса Александр вновь обратился к планам реформ.

Но почему именно на Аракчеева и Сперанского пал выбор императора и чем они были для него? Прежде всего - послушными исполнителями воли монарха, который пожелал превратить двух не знатных, но лично преданных ему людей во всесильных министров, с чьей помощью он надеялся осущесвить свои планы. Оба они были, по существу, усердными и старательными чиновниками, не зависимыми в силу своего происхождения от той или иной группировки сановной аристократии. Аракчеев должен был предохранить трон от дворянского заговора, Сперанский - разработать и претворить в жизнь план реформ на основе идей и принципов, подсказанных императором.

Новую роль Сперанский получил не сразу. Сперва император поручал ему некоторые ^частные дела”. Уже в 1807 г. Сперанского несколько раз приглашают на обед ко двору, осенью этого года он сопровождает Александра в Витебск на военный смотр, а год спустя - в Эрфурт, на встречу с Наполеоном. Это был уже знак высокого доверия.

План реформ, составленный в 1809 г. Сперанским в виде обширного документа под названием “Введение к Уложению государственных законов” был как бы изложением мыслей, идей и намерений самого государя. Сперанский настаивал на тождестве исторических судеб России и Европы, тех процессов, которые в них происходили. Первые попытки изменить политический строй произошли при вступлении на престол Анны Иоанновны и в царствование Екатерины II, когда она созвала Уложенную комиссию. Теперь же настало время для серьезных перемен. Об этом свидетельствует состояние общества, в котором исчезло уважение к чинам и титулам, подорван авторитет власти. Необходимо осуществить подлинное разделение властей, создав независимые друг от друга законодательную, судебную и исполнительную власти. Законодательная власть осуществляется через систему выборных органов - дум, начиная с волостных и до Государственной думы, без согласия которой самодержец не должен иметь право издавать законы, за исключением тех случаев, когда речь идет о спасении отечества. Государственная дума осуществляет контроль за исполнительной властью - правительством, министры которого ответственны перед ней за свои действия. Отсутствие такой ответственности - главный недостаток министерской реформы 1802 г. За императором остается право распустить думу и назначить новые выборы. Члены губернских дум избирают высший судебный орган страны - Сенат. Вершиной государственной системы является Государственный совет. Члены Государственного совета назначаются Государем, который сам в нем председательствует. В Совет входят министры и другие высшие должностные лица. Если в Государственном совете возникает разногласие, царь по своему выборуутверждает мнение большинства или меньшинства. Ни один закон не мог вступить в действие без обсуждения в Государственной думе и Государственном совете.

Не обошел Сперанский и проблему гражданских прав. Он полагал, что ими должно быть наделено все население страны, включая крепостных. К числу таких прав он отнес невозможность наказания кого-либо без решения суда. Политическими правами, т. е. правом участия в выборах предполагалось наделить граждан России, владеющих землей и капиталами, включая государственных крестьян. Право быть избранным в представительные органы ограничивалось имущественным цензом. Уже из этого ясно, что проект Сперанского не предполагал ликвидации крепостного права. Сперанский полагал, что отменить крепостное право единовременным законодательным актом невозможно, но следует создавать условия, при которых помещикам самим станет выгодно отпускать крестьян на волю.

Предложения Сперанского содержали и план поэтапного осуществления реформ. Первым шагом предполагалось учреждение в начале 1810 г. Государственного совета, которому должно было быть поручено обсуждение предварительно составленного «Гражданского уложения», т. е. законов об основных правах сословий, а также финансовой системы государства. Обсудив «Гражданское уложение», Совет приступил бы к изучению законов об исполнительной и судебной власти. Все эти документы в совокупности должны были составить к маю 1810 г. “Государственное уложение”, т. е. собственно конституцию, после чего можно было бы приступить к выборам депутатов.

Реализация плана Сперанского должна была превратить Россию в конституционную монархию, где власть государя была бы ограничена двухпалатным законодательным органом парламентского типа. Некоторые историки полагают даже возможным говорить о переходе к буржуазной монархии, однако, поскольку проект сохранял сословную организацию общества и тем более крепостное право, это неверно.

Претворение плана Сперанского в жизнь началось в 1809 г. В апреле и октябре появились указы, по которым, во-первых, прекратилась практика приравнивания придворных званий к гражданским, позволявшая сановникам переходить с придворной службы на высшие должности в государственном аппарате, а во-вторых, вводился обязательный образовательный ценз для гражданских чинов. Это должно было упорядочить деятельность государственного аппарата, сделать ее более профессиональной

В соответствии с намеченным уже в первые месяцы 1810 г. состоялось обсуждение проблемы регулирования государственных финансов. Сперанский составил “План финавсов”, который лег в основу царского манифеста 2 февраля. Основная цель документа заключалась в ликвидации бюджетного дефицита, прекращении выпуска обесценившихся ассигнаций и увеличении налогов, в том числе на дворянские имения. Меры эти дали результат, и уже в следующем году дефицит бюджета сократился, а доходы государства возросли.

Одновременно в течение 1810 г. Государственный совет обсуждал подготовленный Сперанским проект “Уложения гражданских законов” и даже одобрил первые две его части. Однако осуществление следующих эталов реформы затянулось. Лишь летом 1810 г. началось преобразование министерств, завершившееся к июню 1811 г.: было ликвидировано Министерство коммерции, созданы министерства полиции и путей сообщения, Государственный контроль (на правах министерства), а также ряд новых Главных управлений.

В начале 1811 г. Сперанский представил и новый проект реорганизации Сената. Суть этого проекта в значительной отличалась от того, что планировалось первоначально. На сей раз Сперанский предлагал разделить Сенат на два - правительствующий и судебный, т. е. разделить его административные и судебные функции. Предполагалось, что члены Судебного сената должны были частично назначаться тосударем, а частично избираться от дворянства. Но и этот весьма умеренный проект был отвергнут большинством членов Государстве совета, и, хотя царь все равно утвердил его, реализован он так и не был. Что же касается создания Государственной думы, то о ней, как кажется, в 1810 - 1811 гг. и речи не было. Таким образом, едва ли не с самого начала реформ обнаружилось отступление от первоначального их плана, и не случайно в феврале 1811 г. Сперанский обратился к Александру с просьбой об отставке.

Итоги внутренней политики 1801 - 1811 гг.

В чем же причины новой неудачи реформ? Почему верховная власть оказалась не в состоянии провести коренные реформы, которые явно назрели и необходимость которых была вполне очевидна наиболее дальновидным политикам?

Причины, по существу, обнаруживаются те же, что и на предыдущем этапе. Уже само возвышение Сперанского, превращение его - выскочки, «поповича» - в первого министра вызывали зависть и злобу в придворных кругах. В 1809 г. после указов, регламентировавших государственную слслужбу ненависть к Сперанскому еще более усилилась и, по его собственному признанию, он стал объектом насмешек, карикатур и злобных выпадов: ведь подготовленные им указы посягали на давно установившийся и очень удобный для дворянства и чиновничества порядок. Когда же был создан Государственный совет, всеобщее недовольство достигло апогея.

Дворянство боялось любых перемен, справедливо подозревая, что в конечном итоге эти перемены могут привести к ликвидации крепостного права. Даже поэтапный характер реформ и то, что на самом деле они не посягали на главную привилегию дворянства, да и вообще их подробности держались в секрете не спасло положения. Результатом было всеобщее недовольство; иначе говоря, как и в 1801-1803 гг., Александр I оказался перед опасностью дворянского бунта. Дело осложнялось и внешнеполитическими обстоятельствами - приближалась война с Наполеоном. Возможно, отчаянное сопротивление верхушки дворянства, интриги и доносы на Сперанского (его обвиняли в масонстве, в революционных убеждениях, в том, что он французский шпион, сообщали о всех неосторожных высказываниях в адрес государя) в конечном счете все же не возымели бы действия на императора, если б весной 1811 г. лагерь противников реформ не получил вдруг идейно-теоретического подкрепления совсем с неожиданной стороны. В марте этого года в салоне своей проживавшей в Твери сестры - великой княгини Екатерины Павловны и при ее активной поддержке замечательный русский историк Н.М. Карамзин передал императору “Записку о древней и новой России” - своего рода манифест противников перемен, обобщенное вырадение взглядов консервативного направления русской общественной мысли.

По мнению Карамзина, самодержавие - единственно возможная для России форма политического устройства. На вопрос, можно ли хоть какими-то способами ограничить самовластие в России, не ослабив спасительной царской власти, - он отвечал отрицательно. Любые перемены, «всякая новость в государственном порядке есть зло, к коему надо прибегать только в необходимости». Однако, признавал Карамзин, “сделано столько нового, что и старое показалось бы нам опасною новостью: мы уже от него отвыкли, и для славы государя вредно с торжественностью признаваться в десятилетних заблуждениях, произведенных самолюбием его весьма неглубокомысленных советников... надобно искать средств, пригоднейших к настоящему». Спасение же автор видел в традициях и обычаях России и ее народа, которым вовсе не нужно брать пример с Западной Европы и прежде всего Франции. Одна из таких традиционных особенностей России - крепостничество, возникшее как следствие “естественного права”. Карамзин спрашивал: «И будут ли земледельцы счастливы, освобожденные от власти господской, но преданные в жертву их собственным порокам, откупщикам и судьям бессовестным? Нет сомнения, что крестьяне разумного помещика, который довольствуется умеренным оброком или десятиною пашни на тягло, счастливее казенных, имея в нем бдительного попечителя и сторонника».

Ничего принципиально нового в “Записке” Карамзина не содержалось: многие его аргументы и принципы были известны еще в предшествующем столетии. Неоднократно слышал их, по-видимому, и государь. Однако на сей раз эти взгляды были сконцентрированы в одном документе написанном человеком, не близким ко двору, не облеченным властью, которую бы он боялся потерять. Для Александра это стало знаком того, что неприятие его политики охватило широкие слои общества и голос Карамзина был голосом общественного мнения.

Развязка наступила в марте 1812 г., когда Александр объявил Сперанскому о прекращении его служебных обязанностей, и он был сослан в Нижний Новгород, а затем и в Пермь (возвращен из ссылки только в конце царствования Александра). Судя по всему к этому времени давление на императора усилилось, а получаемые им доносы на Сперанского приобрели такой хярактер, что было просто невозможно и далее оставлять их без внимания. Александра вынуждали назначить официальное расследование деятельности своего ближайшего сотрудника, и, вероятно, он так бы и поступил, если бы хоть немного поверил наветам. Вместе с тем самоуверенность Сперанского, его неосторожные высказывания, о которых немедленно становилось известно императору, его стремление самостоятельно решать все вопросы, оттесняя государя на второй план,- все это переполнило чашу терпения и послужило причиной отставки и ссылки Сперанского.

Так закончился еще один этап царствования Александра I, а вместе с ним и одна из наиболее значительных в русской истории попыток осуществить радикальную государственную реформу. Спустя несколько месяцев после этих событий началась Отечественная война с Наполеоном, за ней последовали заграничные походы русской армии. Прошло несколько лет, прежде чем проблемы внутренней политики вновь привлекли внимание императора.

wiki.304.ru / История России. Дмитрий Алхазашвили.

• Убийство Павла I
• Обещания реформ
• Мир с Наполеоном
• Сперанский
• Отечественная война
• Император-мистик
• Священный союз
• Аракчеевщина
• Эпоха Пушкина
• Рождение оппозиции
• Федор Кузьмич

1. Убийство Павла I и восшествие на престол

В двух словах: Элита ненавидела императора Павла I, и его сын Александр стал естественным центром притяжения заговорщиков. Александр дал убедить себя, что отец будет низложен мирным путем; не препятствуя заговору, он фактически санкционировал переворот, завершившийся цареубийством. При восшествии на престол Александр пообещал, что при нем все будет как при бабушке — Екатерине II.

Александр родился в 1777 году, он был старшим сыном Павла и с детства готовился к правлению Россией. Его рано забрали у отца, все воспитание полностью дирижировалось бабушкой — Екатериной II. Отношения между Екатериной и Павлом были напряженные, и это создало специфическое ожидание, что императрица захочет передать престол внуку в обход сына — ходили слухи о существовании подобного завещания. Впрочем, современные историки, много и специально занимавшиеся этим вопросом, склонны считать, что такого завещания никогда не существовало.

Портрет Павла I с семьей. Картина Герарда фон Кюгельхена. 1800 год Александр Павлович — первый слева.

Государственный музей-заповедник «Павловск»

Когда Павел наконец стал императором, между ним и дворянской элитой очень быстро наметился конфликт. Это привело к тому, что Александр начал восприниматься как естественный центр оппозиции. Павел вообще не был тираном: он был человеком очень вспыльчивым, но отходчивым и не державшим зла. В припадках ярости он мог оскорблять людей, унижать их, принимать дикие решения, но при это он не был жестоким и кровожадным. Это очень плохая комбинация для правителя: его недостаточно боялись, но из-за грубости и абсолютной непредсказуемости ненавидели. Была всеобщая неприязнь и к политике Павла. Среди его решений было много непопулярных: был отзыв знаменитого похода в Персию; были резкие колебания между антинаполеоновской и пронаполеоновской политикой; была постоянная борьба с дворянскими привилегиями.

Но дворцовый переворот, каких было много в XVIII веке, был невозможен, пока заговорщики не заручились согласием наследника престола. Александр как минимум не препятствовал заговору. Он считал себя более подходящим монархом, чем отец, а с другой стороны, боялся взять на себя грех отцеубийства. Ему очень хотелось верить, что получится заставить Павла отречься и избежать кровопролития, и Александр дал заговорщикам себя в этом убедить. Его бабушка убила собственного мужа и не испытывала по этому поводу ни малейших беспокойств, но ему было тяжелей: он был по‑другому воспитан.

Убийство Павла I. Гравюра из книги «La France et les Français à travers les siècles». Около 1882 года

Wikimedia Commons

Узнав, что Павел вовсе не отрекся от престола, а был убит, Александр упал в обморок. Под стенами дворца, по слухам, собирались солдаты и говорили, что дворяне убили и императора, и наследника. Момент был совершенно критический: по коридорам дворца ходила вдовствующая императрица Мария Федоровна и говорила по-немецки: «Я хочу царствовать». В конце концов Александр вышел на балкон и сказал: «Батюшка умер апоплексическим ударом. При мне все будет как при бабушке», ушел с балкона и снова упал в обморок.

Давая согласие на заговор, Александр считал, что нужны капитальные реформы для России. Его воцарение было встречено всеобщим ликованием — и Александр, чувствуя это, мгновенно принялся действовать. Все сосланные Павлом были амнистированы; была расформирована Тайная канцелярия; коллегии, существовавшие еще с петровских времен, были заменены на министерства — по французскому образцу. На посты министров Александр поставил старых вельмож екатерининского времени, а их заместителями сделал своих молодых приближенных, с которыми собирался реформировать страну.

Иллюминация на Соборной площади в честь коронации Александра I. Картина Федора Алексеева. 1802 год

Wikimedia Commons

2. Обещания реформ

В двух словах: В теории Александр был за отмену крепостного права, ограничение самодержавия и даже превращение России в республику. Однако все реформы постоянно откладывались на потом и до коренных изменений так и не дошло.

Называть начало правления Александра либеральным не стоит: слово «либерал» употребляется в сотнях разнообразных значений и немного обессмыслилось.

Тем не менее император действительно вынашивал планы монументальных реформ. Дело в том что Александр, как и все русские монархи, за исключением Павла, был безусловным и твердым противником крепостного права. Активно обсуждалось и создание государственных институтов, которые могли бы ограничить власть императора. Но Александр сразу попал в стандартную ловушку любого русского монарха-реформатора — с одной стороны, надо ограничить собственную власть, но если ограничить ее, то как проводить реформы?

Фредерик Сезар Лагарп. Картина Жака Огюстена Пажу. 1803 год

Musée historique de Lausanne

Воспитателем Александра был швейцарский мыслитель Фредерик Сезар Лагарп, который по убеждениям был республиканцем. Уже став императором, Александр постоянно говорил, что его идеал — это швейцарская республика, что он хочет сделать Россию республикой, а потом уехать с женой куда-нибудь на Рейн и там доживать свои дни. При этом Александр никогда не забывал, что он властелин, и, когда не мог договориться с ближайшим окружением, говорил: «Я самодержавный монарх, я так хочу!» Это было одним из многих его внутренних противоречий.

В александровское царствование были две реформаторские волны: первая связана с учреждением Негласного комитета и Государственного совета (период с воцарения на престол до 1805-1806 годов), вторая — c деятельностью Сперанского после Тильзитского мира в 1807 году. Задачей первого этапа было создание устойчивых институтов государственной власти, форм сословного представительства, а также «непременных законов», то есть ограничение произвола: монарх должен быть под властью закона, хотя бы и им самим созданного.

При этом реформы все время отодвигались на потом: в этом заключался александровский политический стиль. Преобразования должны были быть грандиозными — но когда-нибудь потом, а не сейчас. Показательный пример — Указ о вольных хлебопашцах, временная мера, с помощью которой Александр планировал приучить общественное мнение к тому, что крепостное право в конечном счете будет отменено. Указ разрешал помещикам отпускать крестьян на волю, заключая с ними контракты и отдавая им кусок земли. До отмены крепостного права немногим больше одного процента крестьянского населения России воспользовались Указом о вольных хлебопашцах. При этом указ так и остался единственным реальным шагом к решению крестьянского вопроса, предпринятым на территории великоросской части империи, до 1861 года.

Другой пример — создание министерств. Предполагалось, что министр должен контрассигновать императорский указ: на любом указе кроме императорской должна быть еще и подпись министра. При этом естественно, что формирование кабинета министров было полностью прерогативой императора, он мог сменить любого, кто не захочет контрассигновать тот или иной указ. Но в то же время это было все-таки ограничением для принятия спонтанных, произвольных решений, характерных для царствования его отца.

Конечно, политический климат был изменен, но серьезные институциональные изменения требуют времени. Проблема политического стиля Александра состояла в том, что он создавал огромную инерцию неконтролируемых ожиданий и постоянно откладывал реальные шаги по их осуществлению. Люди все время что-то ждали, а ожидания, естественно, имеют свойство приводить к разочарованиям.

3. Отношения с Наполеоном

Битва при Аустерлице. Картина Франсуа Жерара. 1810 год

Wikimedia Commons

В двух словах: В первые годы правления Александр воевал с Наполеоном; велась первая в истории России массовая пропагандистская кампания: Наполеона объявили агрессором и Антихристом. Консерваторы ликовали: во время войны Александру было не до «либеральных» настроений. Заключение Александром и Наполеоном Тильзитского мира в 1807 году стало шоком как для элиты, так и для народа: официальная позиция страны сменилась на профранцузскую.

В 1804 году Россия заключает союз с Австрией и вступает в третью антинаполеоновскую коалицию, в которой также участвуют Англия и Швеция. Кампания заканчивается чудовищным поражением под Аустерлицем в 1805 году. В условиях войны и военного поражения очень трудно проводить какие-то реформы — и первой волне реформистской деятельности Александра приходит конец. В 1806 году начинается новая война (на этот раз Россия в союзе с Англией, Пруссией, Саксонией, Швецией), Наполеон снова празднует победу и заключает выгодный для себя мирный договор с Александром. Россия неожиданно меняет антифранцузскую политику на резко профранцузскую.

Прощание Наполеона с Александром I в Тильзите. Картина Джоакино Серанжели. 1810 год

Wikimedia Commons

Тильзитский мир обозначал передышку как для России, так и для Франции. Наполеон понимал, что Россия — огромная страна, разбить которую трудно. Своим главным противником он считал Англию, а после поражения в Трафальгарском сражении Трафальгарское сражение — морское сражение между английскими и франко-испанскими морскими силами. Произошло 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар на Атлантическом побережье Испании около города Кадис. В ходе битвы Франция и Испания потеряли 22 корабля, в то время как Англия — ни одного. он не мог рассчитывать на военное вторжение на остров и его главным оружием была экономическая блокада Англии, так называемая континентальная блокада. По итогам мира Россия официально обязалась примкнуть к ней — правда, впоследствии систематически нарушала это обязательство. В обмен Наполеон фактически подарил Александру Финляндию: он гарантировал свой нейтралитет в войне со Швецией. Интересно, что присоединение Финляндии — первая в истории России завоевательная кампания, которая не была одобрена общественным мнением. Возможно, потому что все понимали, что это по договоренности с Наполеоном, было чувство, что мы отняли чужое.

Мир с Наполеоном был шоком не только для элиты, но и для всей страны. Дело в том что активная антинаполеоновская кампания 1806 года — это первый в истории России пример национальной политической мобилизации. Тогда создавалось ополчение, крестьянам в царских манифестах рассказывали, что Наполеон — Антихрист, а через год выясняется, что этот Антихрист — наш друг и союзник, с которым император обнимается на плоту посреди реки Неман.

Наполеон и Александр. Французский медальон. Около 1810 года На обратной стороне изображен шатер на реке Неман, в котором произошла встреча императоров.

Wikimedia Commons

Лотман часто цитировал анекдот: два мужика разговаривают друг с другом, и один говорит: а как же наш батюшка царь-то православный с Антихристом‑то обнимался? А второй говорит: э-э, ты ничего не понял! Он же на реке с ним мир-то заключал. Так он его, говорит, сначала окрестил, а потом уж заключил мир.

Национальная мобилизация 1806 года — очень важный сюжет для понимания эпохи. Дело в том что идеология единой нации, национального организма имеет немецкое происхождение. В Германии идея считалась либеральной и была направлена против всех тогдашних монархий (двадцати одной) и за единство немецкого народа. Причем идея единого народа предполагала уничтожение сословных барьеров или по крайней мере их смягчение: мы все едины, поэтому у нас всех должны быть одинаковые права. В России же все было наоборот: мы единый народ, поэтому у крестьян должен быть батюшка помещик, а у помещиков — батюшка царь.

В 1806 году консерваторы очень оживились, почувствовали, что впервые при Александре они в фаворе: наконец-то от дел отстраняют сомнительных либералов, людей, сравнивающих себя с якобинцами. Как вдруг в 1807 году вместе с Тильзитским миром происходит полная перемена политики: консерваторов опять куда-то задвигают, вместо них появляется Сперанский. Причем очевидно, что у Александра не было иллюзий насчет мира с Наполеоном и именно поэтому он пригласил Сперанского: нужен был человек, который быстро и эффективно подготовит страну к новой большой войне.

Но формально Россия поддерживала Францию. Поэтому внутри страны образовалась очень мощная оппозиция. Консерваторы собирались дома у Державина в 1811 году, за полгода до войны; адмирал Шишков выступил там с речью о любви к Отечеству, при этом гости активно критиковали мир с Францией. Это был первый случай открытой неофициальной идеологической кампании. Как только Александр понял, что война случится очень скоро, он первым делом отставил Сперанского и назначил на его место Шишкова. Это был сильный идеологический жест, адресованный общественному мнению.

После Тильзитского мира Наполеон продолжил расширять свою империю. В 1809 году он окончательно разгромил Австрию и начал готовиться к решающей войне с Англией, но перед этим собрался принудить Россию к выполнению тильзитских договоренностей. Наполеон не собирался завоевывать Россию: он считал, что быстро разобьет российскую армию и Александр будет вынужден подписать с ним еще один мирный договор. Это был чудовищный стратегический просчет.

Михаил Барклай-де-Толли. Картина Джорджа Доу. 1829 год

Государственный Эрмитаж

В России военным министром был Барклай-де-Толли, которому было поручено разрабатывать план действия российской армии на случай войны с Наполеоном. И Барклай, будучи человеком очень образованным, разрабатывал план кампании на основе войн скифов против персов. Стратегия требовала наличия двух армий: одновременно отступающих и заманивающих противника в глубь страны, применяющих тактику выжженной земли. Еще в 1807 году Барклай встретил знаменитого историка античности Нибура и стал совещаться с ним по поводу скифов, не зная, что Нибур — бонапартист. Тот был неглупым человеком, догадался, зачем Барклай его расспрашивает, и рассказал об этом генералу Дюма, отцу писателя, с тем чтобы французский генеральный штаб принял в расчет размышления русского генерального штаба. Но на этот рассказ не обратили внимания.

4. Сперанский: возвышение и опала

Михаил Сперанский. Миниатюра Павла Иванова. 1806 год

Государственный Эрмитаж

В двух словах: Михаил Сперанский был человеком номер два в стране и персоной наполеоновского размаха: у него был план преобразования всех сторон жизни государства. Но он нажил себе много врагов, и Александру пришлось сдать своего помощника, чтобы укрепить собственную репутацию перед войной 1812 года.

Михаил Сперанский был поповичем, сыном сельского священника, учился в провинциальной духовной семинарии, затем в Александро-Невской лавре. Способные семинаристы были кадровым резервом для бюрократии: дворяне хотели идти только на военную или дипломатическую службу, а не на гражданскую. В итоге на Сперанского обратили внимание: он становится секретарем князя Куракина, потом начинает служить в канцелярии князя Кочубея, члена Негласного комитета, и очень быстро становится его доверенным лицом; наконец, его рекомендуют Александру. После Тильзитского мира Александр быстро делает его статс-секретарем, фактически ближайшим помощником, человеком номер два в государстве. Александр, как всякий автократ, нуждался в том, на кого можно возложить все непопулярные решения, в частности повышение налогов ради стабилизации финансовой системы.

У Сперанского единственного был системный план единых преобразований в России. Не ясно, был ли этот план осуществимым, важно, что один человек мог охватить политику страны в целом — внешнюю, внутреннюю, финансовую, административную, сословную. У него существовал проект поэтапной отмены крепостного права, поэтапного перехода к конституционной монархии через создание Государственного совета сначала как совещательного органа, затем как органа, ограничивающего самовластие. Сперанский считал необходимым создать единый свод законов: это оградило бы страну от административного произвола. В личных разговорах со Сперанским Александр этот проект поддержал. Государственный совет был создан, но так и не получил больших полномочий. Басня Крылова «Квартет» написана на созыв Госсовета, и ее смысл совершенно отчетлив: решения должен принимать один человек — сам государь.

У Сперанского были гигантские планы по воспитанию кадровой элиты. Он заблокировал автоматическое продвижение по табели о рангах и ввел экзамен на перевод в восьмой класс (это относительно высокий чин), который должен был отсеять необразованный слой от высших должностей. Были созданы элитные образовательные системы, включая Царскосельский лицей. Он был человеком фантастической амбициозности, наполеоновского размаха, личностью плоть от плоти раннеромантического периода. Он считал, что сам может вытащить целую страну и полностью ее преобразовать и изменить.

Был узкий слой людей, бесконечно доверявших Сперанскому (вспомним первоначальную влюбленность в него князя Андрея из «Войны и мира»). Но широкая элита, конечно, его страшно ненавидела. Сперанского считали Антихристом, вором, говорили, что он в сговоре с Наполеоном и хочет получить польскую корону. Не было греха, который на него не повесили бы; аскетизм жизни Сперанского был хорошо известен, однако говорили о его миллионах. Он аккумулировал на себе ненависть: сестра императора Екатерина Павловна тайно дала Карамзину прочесть проект Сперанского, и тот написал яростную отповедь — «Записку о древней и новой России». Жозеф де Местр Жозеф де Местр (1753-1821) — католический философ, литератор, политик и дипломат, основоположник политического консерватизма. бомбардировал Александра письмами против Сперанского. Его отставка в марте 1812 года стала практически национальным праздником — как за 12 лет до того убийство Павла.

По сути дела, Александру пришлось сдать Сперанского. Он уволил его без объяснения, сказав лишь: «По известной тебе причине». Опубликованы многословные письма Сперанского Александру, в которых он пытается понять, в чем же причина немилости государя, и заодно оправдаться. Сперанский отправился в ссылку — сначала в Нижний, потом в Пермь. Про последний разговор Александра со Сперанским ходило много легенд. Якобы император сказал ему, что он должен удалить Сперанского, потому что иначе ему не дадут денег: что это могло значить в условиях абсолютной монархии — понять трудно. Говорили, что, объявив Сперанскому об отставке, Александр обнял его и заплакал: он вообще был легок на слезу. Одним он потом рассказывал, что у него отняли Сперанского и ему пришлось принести жертву. Другим — что разоблачил измену и даже намеревался расстрелять предателя. Третьим объяснял, что не верит доносам и, если бы его не вынуждал недостаток времени перед войной, он бы потратил год на подробное изучение обвинений.

Скорее всего, Александр не подозревал Сперанского в предательстве, иначе он вряд ли бы затем вернул его к государственной службе и сделал бы пензенским губернатором и губернатором Сибири. Отставка Сперанского была политическим жестом, демонстративным принесением жертвы общественному мнению, и он сильно укрепил популярность Александра перед войной.

5. Отечественная война, Заграничный поход и партизанский миф

Пожар Москвы. Картина А. Ф. Смирнова. 1810-е годы

Музей-панорама «Бородинская битва»

В двух словах: «Народная» война 1812 года — это миф: на самом деле заманивание противника в глубь страны входило в изначальный план Барклая, реализованный Кутузовым, а партизанами руководили офицеры. Из-за пропаганды войны как «отечественной» забылось феноменальное достижение русской армии — поход до Парижа.

В июне 1812 года Франция напала на Россию, и уже к сентябрю Наполеон занял Москву. Вместе с тем этот период военных действий не был временем поражений, какими были, например, первые месяцы после вторжения Гитлера. В «скифский» план Барклая входило затянуть противника на территорию страны и лишить его нормального снабжения. Это была исключительно тщательно продуманная и осуществленная российским генштабом военная операция по переламыванию самой мощной армии в мире.

При этом, конечно, существовало массовое ожидание решающей битвы: «Мы долго, молча отступали, / Досадно было, боя ждали…» Было огромное психологическое давление на Барклая: по мнению большинства, он должен был дать генеральное сражение. Наконец, Барклай не выдержал и стал готовиться к битве. В этот момент Александр, сам не выдержав такого же общественного давления, снял Барклая и назначил на его место Кутузова. Прибыв к армии, Кутузов немедленно продолжил отступать дальше.

Портрет фельдмаршала Михаила Кутузова. Первая четверть XIX века

Государственный Эрмитаж

Кутузов был в более простом положении, чем Барклай. У него, как у нового командующего, был кредит доверия, а также русская фамилия, что в тот момент было немаловажно. Новому главнокомандующему удалось выиграть еще несколько недель и несколько сотен километров. Много спорят, был ли Кутузов настолько великим полководцем, каким его описывает национальная мифология? Может быть, основная заслуга лежит на Барклае, который разработал правильный план? Ответить трудно, но в любом случае Кутузов сумел блистательно реализовать план военных действий.

Народный лубок «Храбрый партизан Денис Васильевич Давыдов». 1812 год

Тверская областная библиотека им. А. М. Горького

Уже после окончания войны историография начала массированно разрабатывать миф о народной, партизанской войне. Хотя партизанское движение никогда не было спонтанным, отрядами добровольцев в тылу руководили офицеры действующей армии. Как показал в недавней книге «Россия против Наполеона» Доминик Ливен, благодаря этой же историографической легенде из национальной памяти совершенно стерлось самое невероятное достижение русской армии — поход в Париж. Это не стало частью мифа о войне, которую мы до сих пор зовем «война двенадцатого года», хотя война была 1812-1814 годов. Европейский поход не давал возможности отыграть идею «дубины народной войны»: какой же народ, если это все в Германии и Франции происходит?

6. Император-мистик

Портрет Александра I. Литография Ореста Кипренского со скульптуры Бертеля Торвальдсена. 1825 год

Государственный Эрмитаж

В двух словах: Александр не был чужд модному в то время мистицизму. Император убедил себя, что его отца убили, потому что этого хотело Провидение. В победе над Наполеоном он увидел божественный знак того, что все в жизни сделал правильно. Реформы Александр не доводил до конца тоже по мистическим причинам: ждал указания свыше.

Мистические увлечения императора начались очень рано. Александр был глубочайшим мистиком как минимум с восшествия на престол, а возможно, и раньше. Это определяло не только личную жизнь царя, круг его общения и интересов, но и государственную политику. Возможно, свою роль сыграло и убийство отца, которому Александр как минимум не помешал. Человеку нервному и совестливому, каким был император, очень трудно было жить с таким грузом. Ему нужно было найти оправдание своему поступку, но как? Ответ прост: так велело Провидение. Возможно, именно отсюда и проистекает увлечение мистицизмом.

В каждом происшествии Александр видел какой-то высший смысл. Вот эпизод, который император неоднократно пересказывал своим приближенным. На церковной службе в 1812 году, в самый тяжелый исторический момент, у него выпала Библия из рук — он открыл ее на 90-м псалме Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится: только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым. Ибо ты сказал: «Господь — упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим; не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему; ибо Ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих: на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею; на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона (Пс. 9:7-13).
и увидел, что тот идеально ложился на текущую ситуацию. Именно тогда Александр понял, что Россия выиграет войну.

Согласно мистическому учению того времени, для того, чтобы считывать и понимать подобные знаки, человек должен работать над собой. По мере нравственного очищения происходит приобщение ко все более высокой мудрости, и на самой верхней ступени этой эзотерической мудрости вера переходит в очевидность. То есть больше не надо верить, потому что божественная истина открыта непосредственному созерцанию.

Александр не был первым мистиком в России: в XVIII веке в России существовало сильное мистическое движение. Некоторые московские масоны вошли в круг мировой эзотерической элиты. Первой русской книгой, имевшей мировой резонанс, видимо, были «Некоторые черты о внутренней церкви» Ивана Лопухина, одного из главных российских мистиков. Трактат изначально вышел на французском языке, а уже потом был издан по-русски. С Лопухиным активно переписывался Сперанский, ближайший сподвижник Александра, разделявший увлечения императора и собиравший для него мистическую библиотеку. Император и сам часто встречался и переписывался со многими крупнейшими мистиками своей эпохи - как русскими, так и западноевропейскими.

Конечно, эти взгляды не могли не сказаться на политике. Отсюда растет и нежелание Александра заканчивать многие реформы и проекты: когда-нибудь Господь мне откроет истину, тогда он осенит меня своим знамением, и я проведу все реформы, а пока лучше повременить и дождаться нужного момента.

Александр всю жизнь искал тайные знаки, и, конечно, после победы над Наполеоном он окончательно убедился, что все правильно делает: были страшные испытания, поражения, но он верил, ждал, и вот Господь оказался с ним, подсказал верные решения, указал, что он и есть тот избранный, который восстановит мир и порядок в Европе после Наполеоновских войн. Священный союз и вся дальнейшая политика были частью вот этого представления о грядущей мистической трансформации всего мира.

7. Священный союз и предназначение Александра

Венский конгресс. Рисунок Жана Батиста Изабе. 1815 год

Wikimedia Commons

В двух словах: После победы над Наполеоном Александр считал, что его жизненное предназначение реализовалось в Священном союзе: заключив союз с католической Австрией и протестантской Пруссией православная Россия как бы создала единую христианскую Европу. Задачей союза было поддерживать мир и не допускать свержения законной власти.

Война выиграна, русская армия в Париже, Наполеон в ссылке — в Вене победители решают судьбы Европы. Александр находит свое предназначение в том, чтобы после победы над Наполеоном объединить Европу. Так рождается Священный союз. Во главе стоят три европейских императора — православный русский царь (Александр I), австрийский император-католик (Франц II) и прусский король-протестант (Фридрих Вильгельм III). Для Александра это мистический аналог библейского сюжета о поклонении царей.

Александр считал, что он создает единый европейский союз народов, в этом его назначение и именно ради этого была гигантская война; ради этого ему пришлось отправить на тот свет собственного отца; ради этого были все несостоявшиеся реформы первой половины его царствования, потому что его историческая роль — роль человека, который создаст единую христианскую Европу. Пусть не через формальное объединение в одну конфессию — это совершенно неважно; как писал Иван Лопухин, Церковь существует внутри человека. И внутри всех христиан она едина. В какую ты церковь ходишь — в католическую, протестантскую или в православную — не имеет значения. Формальная задача союза — поддерживать мир в Европе, руководствуясь идеей божественного происхождения и безусловной легитимности существующей власти.

Священный союз. Рисунок неизвестного художника. 1815 год

Historisches Museum der Stadt Wien

Когда австрийский министр иностранных дел Меттерних увидел написанный Александром проект союзного договора, он пришел в ужас. Меттерних был совершенно чужд всего этого мистического умонастроения и тщательно редактировал документ, чтобы совсем одиозные вещи вычеркнуть, но потом все-таки посоветовал австрийскому императору его подписать, потому что союз с Александром был слишком важным для Австрии. Император поставил подпись — правда, под строжайшее обещание Александра не публиковать договор. Возможно, он боялся, что вся Европа подумает, что монархи тронулись умом. Александр дал соответствующее обещание — и через несколько месяцев опубликовал документ.

Поначалу Священный союз во многом работал. Один из самых ярких примеров — это греческое восстание 1821 года. Многие были уверены, что Россия поможет православным братьям в их борьбе с турками. Русская армия стояла в Одессе, экспедиционный корпус — в других местах на юге: они ждали сигнала, чтобы отправиться освобождать единоверных греков. Вся история и России, и мира могла бы пойти по-другому, но Александр, опираясь на принципы Священного союза, отказался вступать в конфликт с легитимной турецкой властью, и мечта об освобожденной Греции была принесена в жертву идеологии Священного союза. Про греческое восстание Александр говорил, что это наущение «синагог Сатаны», затаившихся в Париже. Они якобы задумали побудить Россию нарушить правила Священного союза, главного дела его жизни, и подбрасывают такие искушения, чтобы российский император сошел со своего пути.

До 1848 года Священный союз оставался реально действующим политическим механизмом. Полезен он был в первую очередь Австрии: он помог государству, раздираемому этническими и религиозными противоречиями, продержаться 30 с лишним лет.

8. Аракчеев и аракчеевщина

Алексей Аракчеев. Картина Джорджа Доу. 1824 год

Государственый Эрмитаж

В двух словах: Царствование Александра неправильно описывать оппозицией «хороший Сперанский — плохой Аракчеев». Два главных помощника императора уважали друг друга, а заодно оттягивали всю ненависть с него на себя. Кроме того, Аракчеев — только эффективный исполнитель, но никак не инициатор создания военных поселений: это была идея Александра.

Аракчеев был из нищей дворянской семьи, с детства он мечтал об артиллерийской службе. Артиллерийские офицеры были военной элитой — чтобы попасть в соответствующее училище, нужно было иметь сильную протекцию. Семья Аракчеевых не могла позволить себе образование сына, им надо было, чтобы его не просто приняли в корпус, но и зачислили туда на казенный кошт. И можно себе представить, какой силой воли должен был обладать подросток, если он уговорил отца поехать с ним в Петербург. Они вдвоем стояли у дверей канцелярии директора Артиллерийского корпуса Петра Мелиссино и не уходили: не ели, не пили, мокли под дождем и при каждом выходе Мелиссино падали ему в ноги. И в конце концов директор сломался.

Не имея связей и денег, Аракчеев стал очень крупным артиллерийским генералом. Выдающихся военных качеств у него не было, видимо, он был трусоват, но он стал блестящим организатором и инженером. К войне 1812 года русская артиллерия превосходила французскую. И после войны Александр, увидев в своем окружении такого селфмейд-человека, стал очень ему доверять; возможно, он решил, что нашел второго Сперанского. Кроме того, невероятный успех Аракчеева был связан с тем, что окружение Александра, знавшее о цареубийстве, избегало говорить с императором об отце, а Аракчеев, который был очень близок к Павлу, хранил его портрет, постоянно начинал общение с Александром с тоста «За здоровье покойного императора!» — и этот стиль общения давал императору возможность верить, что близкий Павлу человек не подозревает о его ужасном преступлении.

У Александра возникла идея, как сохранить боеспособную армию в условиях российской экономики. Постоянно действующая рекрутская армия была тяжелым бременем для бюджета: ее было невозможно ни частично демобилизовать, ни как следует содержать. И император решил создать военные подразделения, которые бы в периоды мира часть времени занимались боевой подготовкой, а часть времени — сельским хозяйством. Таким образом, людей не отрывали бы от земли и одновременно армия кормила бы себя. Эта идея была связана и с мистическими настроениями Александра: военные поселения чрезвычайно напоминают утопии масонских городков.

Аракчеев, возглавлявший Императорскую канцелярию, был категорически против — сейчас мы это знаем. Но он был слуга государя и взялся за эту идею с присущей ему деловой хваткой и эффективностью. Он был жестоким, властным, сильным и абсолютно безжалостным человеком и железной рукой исполнял поручение, в которое сам не верил. И результат превзошел все ожидания: военные поселения экономически оправдали себя, и военная подготовка в них не прекращалась.

Рекруты 1816-1825 годов

Из книги «Историческое описание одежды и вооружения российских войск». СПб., 1857

От военных поселений отказались только после смерти Александра из-за сопротивления как офицеров, так и крестьян, которые воспринимали это как рабство. Одно дело, когда тебя побрили в солдаты: рекрутчина ужасна, но ты хотя бы солдат. А тут ты живешь дома с женой, а при этом ходишь строем, носишь форму, дети твои носят форму. Для русских крестьян это было царство Антихриста. Одним из первых распоряжений Николая было отстранение Аракчеева, уже ранее отошедшего от дел после убийства крепостными его любовницы Настасьи Минкиной, от всех должностей и отмена военных поселений: новый император, как и все, ненавидел Аракчеева и, кроме того, был прагматиком, а не утопистом.

Существует противопоставление «злой Аракчеев — добрый Сперанский», два лица александровского царствования. Но всякий человек, начинающий разбираться глубже в Александровской эпохе, с изумлением отмечает, что эти два государственных деятеля глубоко симпатизировали друг другу. Вероятно, они чувствовали сродство как яркие люди, сами сделавшие карьеру, среди родовитых завистников. Конечно, Сперанский считал себя идеологом, реформатором, отчасти Наполеоном, а Аракчеев — исполнителем государевой воли, но это не мешало им уважать друг друга.

9. Начало русской литературы

В двух словах: По романтической концепции, нации, чтобы стать великой, нужен гений, который выразит народную душу. Старшее поколение поэтов единогласно назначило на роль будущего гения молодого Пушкина, и поразительно, что он это доверие полностью оправдал.

Русская литература в том виде, в котором мы ее знаем, началась в XVIII веке — но в александровское царствование она достигает зрелости. Главное отличие литературы александровского периода от литературы XVIII века — это идея национального духа. Появляется романтическое представление, что нация, народ представляют собой единый организм, единую личность. Как у каждой личности, у этой нации есть душа, а ее история — это как судьба человека.

Душа народа прежде всего выражается в его поэзии. Отзвуки этих мыслей можно найти еще у Радищева. В «Путешествии из Петербурга в Москву» он говорит, что хорошее законодательство можно устроить, основываясь на складе народных песен: «Кто знает голоса русских народных песен, тот признается, что есть в них нечто, скорбь душевную означающее. <…> На сем музыкальном расположении народного уха умей учреждать бразды правления. В них найдешь образование души нашего народа». Соответственно, перед тем, как писать законы, пойди в кабак, послушай песни.

Николай Карамзин. Картина Василия Тропинина. 1818 год

Государственая Третьяковская галерея

Конечно, в александровское время литература не становится по-настоящему массовой, крестьяне читать ее не начинают. Уже в 1870-е годы, после отмены крепостного права, Некрасов будет спрашивать: «Когда мужик не Блюхера / И не милорда глупого — / Белинского и Гоголя / С базара понесет?» Но тем не менее происходит громадный рост читательской аудитории. Вехой становится «История» Карамзина. Очень важно, что появляется должность придворного историографа, который должен написать историю государства Российского, и не менее важно, что на эту позицию нанимается самый знаменитый писатель страны. В 1804 году Карамзин был лицом национальной литературы и намного превосходил всех остальных по уровню славы и признания. Конечно, был Державин, но он воспринимался как старик, а Карамзину было всего 38 лет. Кроме того, оды, которыми прославился Державин, пользовались популярностью только в узком кругу, а Карамзина читал каждый образованный человек в стране. И всю свою дальнейшую жизнь Карамзин писал историю, формируя национальную идентичность.

Позднее среди почитателей Карамзина возник литературно-политический кружок «Арзамас», одна из целей которого — это формирование реформаторской идеологии и помощь Александру в борьбе с ретроградами. Поэтому «Арзамас», как показала в своем недавнем исследовании Мария Львовна Майофис, был естественным союзом нового поколения государственных деятелей и нового поколения литераторов, которые должны быть языком и воплощением этой идеологии. В кружок входит Жуковский, который был литературным голосом Священного союза, входит Вяземский, Батюшков, и появляется молодой Пушкин. Про него еще ничего не понятно, он очень юный — но все уже знают, что он гений, эту славу он приобретает еще ребенком.

Александр Пушкин. Рисунок Сергея Чирикова. 1810-е годы

Всероссийский музей А. С. Пушкина

Идея гения, в котором воплощается национальный дух, охватывает Европу в начале XIX века. Народ велик только тогда, когда у народа есть великий поэт, выражающий его коллективную душу, — и все страны заняты поиском или выращиванием своих гениев. Мы только что победили Наполеона и заняли Париж, а такого поэта у нас еще нет. Уникальность русского опыта в том, что все старшее поколение ведущих поэтов единодушно назначает на эту должность одного и того же и совсем еще юного человека. Державин говорит, что Пушкин «еще в Лицее перещеголял всех писателей»; Жуковский пишет ему: «Победителю-ученику от побежденного учителя» после выхода довольно еще ученической поэмы «Руслан и Людмила»; Батюшков навещает больного Пушкина в лицейском лазарете. Пятью годами позднее Карамзин спасает его от ссылки на Соловки, несмотря на то, что Пушкин пытался соблазнить его жену. Пушкин еще почти ничего написать не успел, а про него уже говорят: вот это наш национальный гений, сейчас он вырастет и все за нас сотворит. Надо было обладать поразительными свойствами характера, чтобы не сломаться под гнетом такой ответственности.

Если прибегать к мистическим объяснениям, то можно сказать, что это все было правильно, потому что Пушкин оправдал все ожидания. Вот ему 19 лет, он только что кончил Лицей, слоняется по Петербургу, играет в карты, ходит к девкам и заболевает венерическим заболеванием. И пишет при этом: «И неподкупный голос мой / Был эхо русского народа». Конечно, в 19 лет про себя напишешь все что угодно, но ведь вся страна этому поверила — и не зря!

В этом смысле Александровская эпоха — это пушкинская эпоха. Редкий случай, когда школьное определение является абсолютно верным. С мировой славой хуже получилось: для этого пришлось подождать еще два поколения — до Толстого и Достоевского, а потом и Чехова. Гоголь был известен в Европе, но большой мировой славы не достиг. Понадобился еще человек, который сумел поехать в Европу и выступить в качестве агента российской словесности. Им был Иван Сергеевич Тургенев, который сначала своими собственными произведениями разъяснил европейской публике, что русских писателей стоит читать, а потом оказалось, что в России есть такие гении, какие Европе и не снились.

10. Рождение оппозиции

В двух словах: Первой оппозицией курсу государства в России стали консерваторы, недовольные реформаторскими начинаниями Александра. Против них выступали офицеры, только что покорившие Париж и поверившие, что с ними нельзя не считаться, — из них и сложились декабристские общества.

Идея, что в стране существует общество, у которого есть право быть услышанным и влиять на государственную политику, возникает в XIX веке. В XVIII веке были только одиночки типа Радищева. Он сам считал себя оппозиционером, но большинство считали его безумцем.

Первое интеллектуальное течение XIX века, которое было недовольно властью, — это консерваторы. При этом поскольку эти люди были «бо́льшие монархисты, чем сам монарх», то они не могли отказаться от абсолютной поддержки самодержца. Критика Александра для них была невозможна, потому что он был позитивной альтернативой Наполеону — воплощению мирового зла. Да и вообще все их мировоззрение было основано на Александре. Они были недовольны тем, что Александр подтачивает вековые устои русского самодержавия, но их агрессия вымещалась сначала на Негласном комитете, потом на Сперанском и никогда не доходила до императора. После Тильзитского мира внутри элиты возникает мощное движение, которое оказывается в оппозиции не столько самому государю, сколько его политике. В 1812 году, накануне войны, эта группировка входит во власть: адмирал Шишков становится государственным секретарем вместо Сперанского. Консерваторы надеются, что после победы они начнут определять государственную политику.

Александр I и русские офицеры. Гравюра французского художника. 1815 год

Brown University Library

В оппозиции им оказывается другой очаг свободомыслия, возникающий в армии и еще в большей степени в гвардии. Значительное количество свободомыслящих молодых офицеров начинают ощущать, что настало время осуществлять те реформы, которые им обещали все 12 лет правления Александра. Обычно важную роль отводят тому, что в Заграничном походе они повидали Европу — но ведь как прекрасна Европа, можно было и из книг вычитать. Самое важное, что у этих людей очень сильно возрастает самооценка: мы победили Наполеона! Кроме того, на войне командир вообще пользуется большой самостоятельностью, а в русской армии — особенно: на командующего частью даже в мирное время было целиком возложено снабжение и поддержание боеготовности гарнизона, и уровень его личной ответственности всегда был огромен, колоссален. Эти люди привыкли нести ответственность и ощутили, что с ними больше нельзя не считаться.

Офицеры начинают формировать кружки, первоначальная цель которых — не дать консерваторам консолидироваться и помешать государю проводить те реформы, которые он обещал. Поначалу их было немного, по большей части это были гвардейцы и дворянская элита; среди них — такие фамилии, как Трубецкой и Волконский, верхушка аристократии. Но был кто-то и из низов. Допустим, Пестель — сын сибирского генерал-губернатора, страшного казнокрада и уголовника; Рылеев был из бедных дворян.

В начале XIX века тайные общества вообще были в моде, но участники этих первых тайных обществ в России претендовали на государственные должности при действующей власти. «Арзамас» основывали крупные чиновники, а потом туда вступили будущие декабристы. Одновременно раннедекабристские кружки и другие тайные общества, которые возникали и исчезали в ту пору, были связаны с масонскими ложами.

Трудно сказать, что думал об этом Александр. Ему приписывается фраза «Я им не судья», которая была якобы сказана, когда он узнал о протодекабристских обществах. Уже потом Николай не мог простить брату, что тот, зная о существовании тайных обществ, умышлявших государственный переворот, ничего ему не сказал.

Не надо думать, что при Александре не было цензуры и репрессий: цензура была свирепой, были аресты, был разгром после бунта в Семеновском полку Семеновский лейб-гвардии полк взбунтовался в 1820 году после того, как любимого солдатами и офицерами командира Якова Потемкина сменили на ставленника Аракчеева Федора Шварца. За это гвардейцев посадили в крепость, подвергли телесным наказаниям, полк был раскассирован. . Но давление было выборочным, это уже Николай, наученный горьким опытом старшего брата, первым делом организовал Третье отделение Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии — высший орган политического сыска в период правления Николая I и Александра II. , цель которого — держать все под контролем. Хотя те, кто ретроспективно проецирует на Третье отделение свои представления об НКВД и КГБ, заблуждаются: отделение было маленькое, людей было мало, контроль не был тотальным.

11. Смерть, хаос престолонаследия и миф о Федоре Кузьмиче

Похоронная процессия Александра I. Рисунок неизвестного художника. Россия, 1826 год

Государственный Эрмитаж

В двух словах: Александр завещал корону не второму, а третьему брату — Николаю, но скрыл завещание, чтобы его не убили, как отца. Это обернулось хаосом престолонаследия и декабристским восстанием. Версия, что Александр не умер, а ушел в народ под именем Федора Кузьмича, не более чем миф.

Во второй половине 1810-х становится окончательно понятно, что детей — наследников престола у Александра не будет. По указу Павла о престолонаследии трон должен был в таком случае перейти следующему брату, в данном случае — Константину Павловичу. Однако тот не хотел царствовать и фактически исключил себя из престолонаследия, женившись на католичке. Александр составил манифест о передаче престола третьему брату, Николаю. Это завещание хранилось в Успенском соборе Кремля, о его существовании знали Константин, Николай, князь Голицын, митрополит Филарет и больше никто.

Почему манифест не был опубликован, долго было загадкой: ведь катастрофа, случившаяся после смерти Александра, во многом была обусловлена этой страшной двусмысленностью по поводу престолонаследия. Эту загадку разгадал не историк, а математик — Владимир Андреевич Успенский. По его гипотезе Александр хорошо помнил, в каких условиях он сам взошел на престол, и понимал, что естественным центром кристаллизации заговора всегда является официальный наследник — без опоры на наследника заговор невозможен. Но Константин не хотел царствовать, а что престол завещан Николаю, никто не знал — так Александр устранил саму возможность консолидации оппозиции.

Смерть Александра I в Таганроге. Литография 1825-1826 годов

Wikimedia Commons

19 ноября 1825 года Александр умер в Таганроге, и начался кризис престолонаследия с двумя императорами, которые отказывались быть императорами. Известие о смерти пришло в Петербург, и перед Николаем встал выбор: либо присягнуть Константину, который был генерал-губернатором Варшавы, либо объявить о припрятанном манифесте. Николай решил, что последнее слишком опасно (на него вдруг посыпалась информация о возможном заговоре), и приказал всем присягнуть его старшему брату, надеясь, что дальнейшая передача престола будет мягкой: Константин приедет в Петербург и отречется от престола.

Николай пишет брату: Ваше величество, вам присягнули, царствуйте — в надежде на то, что тот скажет «не хочу» и приедет отрекаться. Константин приходит в ужас: он прекрасно понимает, что нельзя отречься от должности императора, если ты не император. Константин пишет в ответ: Ваше величество, это я вас поздравляю. Тот в ответ: не хотите царствовать — приезжайте в столицу и отрекитесь от престола. Тот вновь отказывается.

В конце концов Николай понял, что не сможет вытащить брата из Варшавы. Он объявил себя наследником и потребовал переприсяги — и это совершенно вопиющая ситуация при живом императоре, которому только что все присягнули и который не отрекся. Эта ситуация и дала возможность декабристам-заговорщикам объяснять солдатам, что Николай пошел против закона.

Слухи о том, что Александр не умер, а пошел ходить по Руси, появились сильно позже его смерти. Они сложились вокруг Федора Кузьмича — странного старца, который жил в Томске, имел военную выправку, говорил по‑французски и писал непонятными шифрами. Кем был Федор Кузьмич — неизвестно, но очевидно, что к Александру I он не имел никакого отношения. Лев Толстой, которого очень волновала идея бегства, ненадолго поверил в легенду об Александре и Федоре Кузьмиче и начал писать роман об этом. Как человек тонкий и хорошо чувствовавший эту эпоху, он быстро понял, что это полная ерунда.

Федор Кузьмич. Портрет томского художника, сделанный по заказу купца С. Хромова. Не ранее 1864 года

Томский областной краеведческий музей

Легенда о том, что Александр не умер, сложилась в результате комбинации факторов. Во-первых, в последний год царствования он находился в тяжелой депрессии. Во-вторых, его хоронили в закрытом гробу — что неудивительно, ведь тело из Таганрога везли в Петербург около месяца. В‑третьих, были все эти странные обстоятельства престолонаследия.

Впрочем, последний аргумент, если вдуматься, совершенно отчетливо говорит против гипотезы об исчезнувшем императоре. Ведь тогда надо заподозрить Александра фактически в государственной измене: единственный человек, который может предвидеть хаос престолонаследия, тихо уходит, не назначив наследника. Кроме того, в Таганроге Александра отпевали в открытом гробу и на отпевании присутствовали более 15 человек. У его смертного одра тоже перебывало много народу; трудно представить себе, что всем этим людям до единого можно было заткнуть рот.

Есть и совершенно бесспорная вещь. В 1825 году в Крыму находилась графиня Эдлинг — бывшая фрейлина императрицы Роксандра Стурдза, некогда состоявшая в мистическом альянсе с Александром. Узнав, что государь в Таганроге, она написала императрице с просьбой разрешить ей приехать и высказать свое почтение. Та ответила, что не может ей разрешить это без мужа, который уехал на смотр войск. Затем Александр вернулся, и Эдлинг разрешили приехать, но, когда та добралась до Таганрога, император был уже мертв. Графиня была на отпевании и не могла не узнать Александра; в ее письме дочери есть слова: «Его прекрасное лицо было обезображено следами ужасной болезни». Если Александр планировал бегство, ему было бы гораздо проще отказать ей в визите, чем приглашать совершенно постороннего человека и втягивать в такую немыслимую аферу. 

«Золотое» столетие династии Романовых. Между империей и семьей Сукина Людмила Борисовна

Семья Александра I

Семья Александра I

Супруга. Император Александр Павлович, как и прочие представители дома Романовых, которым предстояло царствовать, не был волен в выборе спутницы жизни. Бабушка Екатерина II и назначенные ею воспитатели привили ему твердые моральные принципы. Чтобы их не разрушили случайные связи с какой-нибудь придворной кокеткой или французской актрисой, каких было много в окружении его отца – великого князя Павла Петровича, императрица поспешила рано женить внука. Пятнадцатилетнему Александру представили немецких принцесс Луизу и Фредерику Баден-Дурлахских. Он и Екатерина остановили свой выбор на старшей из них, тринадцатилетней Луизе. 28 сентября 1793 г.

она стала супругой Александра под именем великой княгини Елизаветы Алексеевны.

Елизавета Алексеевна (13.01.1779-4.05.1826) была дочерью маркграфа Карла Людвига Баден-Баденского и Дурлахского. Ее мать приходилась родной сестрой первой супруги великого князя Павла Петровича принцессы Вильгельмины-Луизы Гессен-Дармштадтской, великой княгини Натальи Алексеевны.

Елизавета Алексеевна обладала прелестной внешностью: стройная, изящная, легкая, с правильными и тонкими чертами лица, большими голубыми глазами, золотистыми, чуть волнистыми волосами. Ее душевные качества дополняли внешнюю красоту. Даже суровый «дядька» Александра генерал Протасов писал о ней с восторгом и умилением: «В ней виден разум, скромность, пристойность во всем ее поведении, доброта души ее написана на глазах, равно и честность». Будущему идеальному императору подобрали идеальную императрицу. Во время их бракосочетания Екатерина II воскликнула: «Эта пара прекрасна, как ясный день, в ней пропасть очарования и ума». Александр и Елизавета действительно стали самой красивой и элегантной царственной четой Европы.

Для молодых Екатерина II выделила самые светлые и удобные апартаменты Зимнего дворца, баловала их нарядами, украшениями, постоянно устраивала для них балы и прочие развлечения. Александр и Елизавета были влюблены друг в друга, и первые дни совместной жизни казались им сплошным праздником. Однако вскоре во время одного торжественного приема случилась неприятность, которую многие посчитали дурным предзнаменованием: Елизавета Алексеевна неожиданно упала и потеряла сознание. Александр и Екатерина сочли это пустяком, следствием простого утомления от череды бурных увеселений. Однако позже обнаружилось, что у Елизаветы слабое здоровье, по причине которого она вынуждена целые дни проводить в своей комнате, принимая лекарства и отдыхая. Тем не менее она нашла способ быть полезной своему молодому супругу. Свой досуг великая княгиня тратила на чтение серьезной литературы философского и политического содержания, а по вечерам пересказывала прочитанное мужу, которого отец, ставший к тому времени императором, заставлял исполнять многочисленные обязанности командира дворцового караула. Во время свержения и убийства Павла I Елизавета проявила завидное мужество и решительность, фактически заставив растерявшегося и деморализованного Александра принять на себя всю полноту императорской власти и нейтрализовав свою рвущуюся к власти свекровь Марию Федоровну. Но эта же твердость и решительность молодой императрицы, отсутствие жалости и сочувствия к убитому Павлу оттолкнули от нее мужа, посеяли в их отношениях отчужденность и холодность.

Впрочем, главные проблемы молодой великокняжеской и императорской четы, как всегда, были связаны с рождением потомства. Оказалось, Елизавета Алексеевна не способна произвести на свет здоровых наследников престола. У семейной пары долго не было детей. В мае 1799 г. великая княгиня родила дочь Марию, которая прожила только около года. Рожденная в ноябре 1806 г. вторая дочка – Елизавета также прожила совсем недолго. Александр любил детей и хотел иметь собственных. Он тяжело переживал смерть своих малюток и даже забывал об обязанностях императора, становясь просто безутешным отцом. «Домашнее несчастье, со мной случившееся, помешало мне с тобою увидеться в последнее твое пребывание в Петербурге. Потеря горячо любимого ребенка лишила меня дня три всякой возможности заниматься делом», – писал он Аракчееву после похорон маленькой Елизаветы.

Тяжелые роды окончательно подорвали здоровье императрицы. Она уединилась в своих покоях, замкнулась на собственной душевной жизни. Представительские функции Елизавета уступает вдовствующей императрице-матери Марии Федоровне, которая теперь сопровождает Александра на официальных мероприятиях. Сама же Елизавета Федоровна из солидного денежного содержания, полагающегося супруге императора, тратит на себя только около 15 тысяч рублей в год, а все остальное раздает на благотворительные цели. После войны 1812 г. она организовала женское благотворительное общество для оказания помощи вдовам и сиротам участников боевых действий.

Образ мыслей и действий Елизаветы Алексеевны внушали почтение многим современникам. Известная светская львица, французская писательница Жермена де Сталь пишет о ней в подчеркнуто уважительном тоне: «Вначале я была представлена императрице Елисавете, и она показалась мне ангелом-хранителем России. Ее приемы сдержанны, но то, что она говорит, полно жизни. Она черпает свои чувства и мысли из источника великих и благородных мыслей. Я была тронута, слушая ее; меня поразило в ней нечто невыразимое, что отражало не величие ее сана, но гармонию ее души. Давно не приходилось мне встречать более тесное слияние могущества и добродетели».

Александр не запрещал своей супруге вести полумонашеский образ жизни, но сам, будучи достаточно молодым мужчиной, отличавшимся непостоянством и страстностью натуры, стал искать женского внимания на стороне. Многочисленные мимолетные связи императора мало беспокоили Елизавету Алексеевну. Таковы были обычные отношения в императорских семьях, когда один, а нередко и оба супруга позволяли себе небольшие интрижки с придворными дамами и кавалерами.

Но брак Елизаветы и Александра едва не рухнул, когда император влюбился в красивую и ветреную Марию Антоновну Нарышкину, которую современники называли «северной Аспазией». Полька по национальности, она была женой камергера императорского двора, ловкого и хитрого «короля кулис» (то есть мастера закулисной политики. – Л. С.) графа Дмитрия Павловича Нарышкина. Мария Антоновна не отличалась умом и добронравием, но женское очарование и грация этой великосветской куртизанки удерживали возле нее Александра. Император почти открыто демонстрировал свою связь с ней и буквально все вечера проводил во дворце Нарышкиных на Фонтанке или на их даче на Крестовском острове. Мария Нарышкина родила императору дочь Софью. Ходили слухи, что царь собирается аннулировать свой брак с Елизаветой Алексеевной и жениться на любовнице.

При таком развитии событий Елизавета Алексеевна должна была уйти в монастырь или вернуться в Германию, в родительский дом. Но этот опасный для нее роман прервался по вине самой разлучницы. Нарышкина открыто изменила Александру I с князем Гагариным. Императора потрясло то, что с ним поступили как с глупым мальчишкой, безжалостно и грубо растоптали его чувства. Он писал своему духовнику, бывшему давним противником этой связи царя с порочной женщиной: «Я безотлагательно должен сказать Вам несколько слов о приезде госпожи Нарышкиной в Санкт-Петербург. Я надеюсь, что Вы слишком хорошо знаете мое нынешнее состояние, чтобы испытывать малейшую тревогу по этому поводу. К тому же, оставаясь человеком света, считаю своим долгом полностью порвать с этой особой после всего, что произошло с ее стороны».

Разрыв с Нарышкиной вновь сблизил Александра с женой. Он по-новому оценил верность и преданность Елизаветы Алексеевны и всячески искал пути примирения, ему снова хотелось душевного тепла, дружеского участия. Императрица была не против, она не таила обиду долго. С января 1822 г. и до конца жизни Александра супруги снова почти все время проводили вместе. Елизавета с удовольствием сообщала своей матери о воссоединении с мужем: «В это время года (письмо написано в середине зимы 1822 т. – Л. С. ) в моей квартире очень холодно, тем более что она отделена от апартаментов императора еще более холодными залами, поэтому он заставил меня, обратившись к моему чувству, занять часть его апартаментов, устраиваться в трех комнатах, убранных с изысканной элегантностью. Было умилительно следить за борьбой двух наших прекрасных душ, пока я не согласилась принять эту жертву. На следующий день, от обеда до поздней ночи, я каталась на санях с императором. Потом он захотел, чтобы я расположилась в его кабинете, пока он занимался там своими делами». Вновь восстановилась существовавшая в молодости традиция совместных бесед на политические темы, посвящения императрицы в государственные дела. Последние годы супружества императорской четы омрачало только отсутствие у нее наследников.

Бездетному Александру I вольно или невольно, как когда-то его предку царю Федору Алексеевичу, приходилось пристально присматриваться к своим братьям и сестрам, так как именно кому-то из них он должен был оставить престол.

Первым претендентом был брат императора великий князь Константин Павлович (1779-1832). Ему, второму сыну великого князя Павла Петровича, бабка Екатерина II также прочила великую судьбу: предполагалось, что после отвоевания у турок Константинополя он займет престол восстановленной Византии. «Греческий проект» Российской империи так и не был реализован, зато при бездетном брате Константин стал наследником-цесаревичем.

Александр и Константин воспитывались вместе и были дружны в юности. В конце XVIII в. императорская семья часто заказывала художникам двойные портреты этих «прекрасных принцев». Константин, как и Александр, не жаждал престола, но в отличие от старшего брата смог отстоять свое право на личное счастье и относительную независимость.

Вскоре после женитьбы Александра, еще при жизни бабушки Екатерины II, состоялась свадьба Константина с немецкой принцессой. Из трех принцесс Кобургских он сам выбрал Юлию, которая стала его супругой под православным именем Анны Федоровны. Поначалу молодые были счастливы, но и этот брак в доме Романовых также оказался бездетным.

Постепенно Константин охладел к своей супруге и стал обращать внимание на других молодых женщин. Уже будучи наместником Царства Польского и живя в Варшаве, он влюбился в прекрасную польку Жанну Грудзинскую, княгиню Лович. Ради нее он пошел на беспрецедентный для члена царской семьи шаг: в 1820 г. развелся с великой княгиней Анной Федоровной. Новый брак цесаревича Константина был явным мезальянсом и лишал его прав на престол (по указу Павла I, откорректированному Александром I, русским императором не мог стать человек, сочетавшийся браком с лицом, не принадлежащим ни к одному из правящих домов Европы). Со второй женой Константин Павлович прожил в счастливом союзе 12 лет. Он умер еще нестарым человеком во время эпидемии холеры, которая постигла Польшу в 1832 г.

После того как надежды на константинопольский трон рассеялись, уделом Константина стала военная служба. В своем окружении он слыл бравым воякой: участвовал в итальянском походе Суворова, в битве при Аустерлице, в 1812-1813 гг. командовал всей императорской гвардией. Во время войны 1812 г. Константин пытался играть ведущую роль в военной кампании, из-за чего поссорился с первым главнокомандующим русской армией Барклаем-де-Толли и ему пришлось покинуть театр военных действий. Великий князь был амбициозным человеком с тяжелым характером; как это бывает у военачальников, отличался некоторой грубостью и простотой нрава, но его природный ум, храбрость и прямота, товарищеское отношение к сослуживцам сделали его популярным в войсках. Многие военные чины и простые офицеры именно его хотели видеть после смерти Александра I на императорском престоле, и романтический второй брак великого князя не казался им серьезным препятствием для этого. Но императорская семья в лице самого Александра и императрицы-матери Марии Федоровны после развода Константина сделала ставку на другого наследника – великого князя Николая Павловича.

Николай Павлович (1796-1855) был третьим сыном Павла I и Марии Федоровны. Он родился 25 июня 1796 г. за несколько месяцев до смерти его великой бабушки императрицы Екатерины II. Ни она, ни отец Павел I не успели оказать на его воспитание никакого влияния. В раннем детстве он находился на попечении няни – шотландки Евгении Васильевны Лайон, потом им занимались гувернантки Шарлотта Карловна Ливен и Юлия Федоровна Адлерберг. Образованием подросшего великого князя занимался граф Матвей Иванович Ламсдорф.

Мужское потомство Павла I было на редкость крепким и красивым. Мальчики унаследовали внешность своей матери – высокой, привлекательной, пышущей здоровьем немки. Но Николай еще младенцем выделялся даже среди своих братьев. Сразу же после его рождения Екатерина II говорила своим приближенным: «Я – бабка третьего внука, который, судя по необыкновенной его силе, кажется мне, предназначен царствовать, несмотря на то, что у него два старших брата». Через сорок лет многие вспомнят эти ее слова, оказавшиеся пророческими.

Император Павел I был строг со своими старшими, воспитанными бабушкой, сыновьями Александром и Константином и постоянно подозревал их в измене, а младших детей, особенно Николая, напротив, баловал и обожал с ними возиться. Одна из его дочерей, великая княжна Анна Павловна, уже будучи королевой Нидерландов, вспоминала: «Мой отец любил окружать себя своими младшими детьми и заставлял нас, Николая, Михаила и меня, являться к нему в комнату играть, пока его причесывали, в единственный свободный момент, который был у него. В особенности это случалось в последнее время его жизни. Он был нежен и так добр с нами, что мы любили ходить к нему. Он говорил, что его отдалили от его старших детей, отобрав их от него с самого рождения, но что он желает окружить себя младшими, чтобы познакомиться с ними».

Историк Н. К. Шильдер, биограф Николая, включил в свою книгу рассказ о том, что в последние часы своей жизни, вечером 11 марта 1801 г., Павел I зашел в комнаты своего маленького сына, чтобы попрощаться с ним перед сном. Малыш, которому шел только пятый год, вдруг обратился к отцу с вопросом, почему того называют Павел Первый. Император ответил, что до него не было в России государя с таким именем, поэтому он и первый. «Тогда меня будут называть Николаем Первым», – рассудил маленький великий князь. «Если ты вступишь на престол», – заметил Павел, затем обнял и поцеловал сына и быстро покинул его комнату, пребывая в задумчивости.

Конечно, четырехлетний малыш не понимал, что стать императором он может только при необычном стечении обстоятельств, и не мог предполагать, что именно с ним это как раз и произойдет. Пока он был ребенком и подростком, никто не думал о такой перспективе. После убийства отца его воспитанием и образованием занимались мать и старший брат, прочившие ему военную карьеру. В составленной для него образовательной программе значительное место уделялось наукам и навыкам, необходимым будущему командиру одного из гвардейских полков – таково было предназначение великих князей, не имевших статуса цесаревича – наследника престола. «Настоящему полковнику» ни к чему сложные науки и тонкие искусства, главное – военная подготовка и крепкое здоровье. Великий князь Николай воспитывался в спартанской обстановке, приближенной к условиям жизни офицера в военном лагере. До конца жизни он предпочитал спать на узкой и жесткой походной кровати, которую считал самым удобным и подходящим для себя ложем. Кроме военного дела, Николай Павлович увлекался историей. Здесь на него большое влияние оказал один из учителей и воспитателей – выдающийся русский историк и литератор Николай Михайлович Карамзин. Интерес к прошлому России и любовь ко всему русскому император Николай I сохранил на всю жизнь.

В юности Николай Павлович очень ответственно относился к своему воинскому долгу. Когда началась Отечественная война 1812 г., ему было только 16 лет, а его младшему брату Михаилу – 15. Многих дворянских юношей в этом возрасте уже призвали младшими офицерами в войска, и немало их погибло на бородинском поле. Юные великие князья также рвались воевать с Наполеоном, но получили решительный отказ матери и старшего брата – императора. В 1814 г. Николаю удалось добиться разрешения Александра I участвовать в заграничном походе русской армии. Но, к его глубокому разочарованию, к моменту его приезда во Францию Париж был уже взят. Николаю так и не удалось приобрести славу храброго воина, и это стало одной из причин скрытой неприязни, которую он испытывал к старшему брату Константину, воевавшему с французами.

Во время зарубежного похода русской армии семнадцатилетнему Николаю Павловичу не повезло в совершении героических подвигов, зато повезло в любви. Уезжая на театр военных действий, он еще не знал, что старший брат – император Александр I после Лейпцигской битвы, вернувшей прусскому королевскому дому власть над германскими землями, сговорился с королем Фридрихом Вильгельмом III скрепить военный союз семейными узами. Александр хотел женить своего брата Николая на старшей дочери короля Фридриха и недавно умершей королевы Луизы – шестнадцатилетней принцессе Фридерике-Луизе-Шарлоте-Вильгельмине.

В январе 1814 г. королевская семья вернулась из Штутгарта, где она переживала военную грозу, в Берлин. Вскоре в прусскую столицу по дороге в Карлсруэ заехала императрица Мария Федоровна, чтобы посмотреть на свою будущую невестку, и осталась довольна знакомством. Через некоторое время туда же прибыли великие князья Николай и Михаил, следовавшие в Париж, в главную квартиру русской армии. В Берлине они пробыли всего один день. Этого оказалось достаточно, чтобы Николай влюбился в Шарлотту, еще не зная, что она предназначена ему в невесты. Великие князья нанесли визит прусским принцам и принцессам (у короля было четыре сына и три дочери), затем вместе со старшими из них присутствовали на торжественном обеде во дворце и слушали оперу в театре. Николай не сводил глаз с миловидной, стройной и изящной Шарлотты, а она была совершенно очарована статным, широкоплечим юношей в военном мундире, казавшимся ей необыкновенно мужественным и взрослым.

Встретившись во Франции с Александром, Николай не сумел скрыть восторгов от встречи с немецкой принцессой, а благосклонное отношение к этому старшего брата еще более укрепило его чувства. Вскоре он признался, что влюблен в Шарлотту, и ее отцу – прусскому королю. Оба государя остались очень довольны таким поворотом дела: это означало, что для заключения династического брака со стороны молодых людей не последует никаких препятствий. Перед отъездом в Австрию на Венский конгресс Фридрих Вильгельм приказал обер-гофмейстерине королевского двора графине Фосе сообщить принцессе Шарлотте, что отец хотел бы выдать ее замуж за русского великого князя Николая Павловича. Принцесса не возражала, только скромно заметила, что ей будет жаль расставаться с любимым родителем. В написанном сразу же после этого письме к старшему брату принцу Вильгельму она признавалась, что счастлива таким выбором отца, так как Николай, которого она видела только один раз, очень ей нравится.

Политические разногласия между Россией и Пруссией, возникшие во время Венского конгресса, не помешали реализации матримониальных планов. Король Фридрих Вильгельм и император Александр симпатизировали друг другу и были не прочь породниться. Осенью 1815 г. при возвращении русских войск на родину Александр вместе с Николаем и двумя сестрами – вдовствующей принцессой Ольденбургской Екатериной Павловной и герцогиней Саксен-Веймарской Марией Павловной – заехал в Берлин. Здесь прусский король устроил торжественную встречу русскому гренадерскому полку, почетным шефом которого являлся. 23 октября в королевском замке по этому случаю был дан большой обед. На нем официально объявили о помолвке Николая и Шарлотты.

Убедившись, что будущим семейным отношениям двух династий ничто не угрожает, обе стороны не стали торопиться со свадьбой, дожидаясь совершеннолетия жениха и невесты. Николай Павлович должен был завершить свое образование, путешествуя по странам Европы, а принцесса Шарлотта – подготовиться к принятию православия, для чего к ней в Берлин выехал духовный наставник – протоиерей Музовский.

31 мая 1817 г. принцесса, ее брат принц Вильгельм и их свита на двенадцати экипажах выехали из Берлина в Россию через Данциг (Гданьск) и Кенигсберг (нынешний Калининград). Великий князь Николай встречал невесту в Мемеле. Вместе они прибыли в Гатчину, где их ожидал император Александр I, а оттуда через Царское Село отправились в Павловск – летнюю резиденцию императрицы-матери Марии Федоровны.

Торжественный въезд прусской принцессы в Петербург состоялся 19 июня. Шарлотта ехала в золоченой карете в сопровождении двух императриц – матери и супруги Александра I. Вдоль дороги шпалерами стояли гвардейские полки. Возле Зимнего дворца невесту великого князя встречали сановники и духовенство. 24 июня в большой дворцовой церкви Шарлотта приняла православие. Присутствовавшие удивлялись тому, как четко эта маленькая немка произнесла текст Символа веры на церковно-славянском языке. В этот день она получила новое имя и титул, став великой княжной Александрой Федоровной.

Ее обручение с Николаем Павловичем состоялось 25 июня, в день рождения великого князя, у которого, таким образом, был двойной праздник. Александра Федоровна была одета в сшитый специально для этого случая роскошный исторический костюм в русском стиле, а ее голову украшал кокошник.

Венчание великокняжеской четы состоялось 1 июля в Петербурге. В Зимнем дворце собралась вся императорская семья, включая цесаревича Константина Павловича, специально приехавшего из Варшавы на свадьбу младшего брата. Вечером того же дня во дворце был дан праздничный обед и бал, на которых кроме придворных присутствовали военные и статские чины трех высших классов Табели о рангах. От имени короля Фридриха Вильгельма III молодых поздравил чрезвычайный прусский посол князь Антон Радзивилл.

Император Александр I подарил молодым Аничков дворец в Петербурге. Но великокняжеская чета поселилась в нем уже ближе к зиме, а все лето молодой двор кочевал по пригородным царским резиденциям. В Царском Селе, Стрельне, Петергофе, Ораниенбауме для Николая и Александры устраивались праздники, балы и маскарады. Все это время рядом с сестрой находился и прусский принц Вильгельм.

17 апреля 1818 г. Александра Федоровна родила первенца – великого князя Александра Николаевича (будущего императора Александра II). Счастливый дед, король Фридрих Вильгельм III пожелал лично увидеть внука, а заодно пообщаться со своим другом – императором Александром I. Захватив с собой старших сыновей, наследника Фридриха Вильгельма и Карла, он отправился в Москву, где в это время находился весь императорский двор. На границе прусскую королевскую семью встретил генерал-адъютант князь В. С. Трубецкой, а в Орше – начальник Главного штаба русской армии барон И. И. Дибич. Сам император Александр I с цесаревичем Константином и великими князьями Николаем и Михаилом встречал пруссаков в двадцати километрах от старой русской столицы и сопровождал их далее.

4 июня под гром орудийного салюта и колокольный благовест прусский король с сыновьями въехал в Москву. В первые три дня высоким гостям предложили «культурную программу», какой и сейчас обычно развлекают именитых гостей: осмотр Кремля, старинных монастырей и прочих достопримечательностей, а по вечерам – отдых в узком семейном кругу, неспешные ужины с императором и императрицами, цесаревичем и великими князьями. Потом подошел черед московских аристократов приглашать короля к себе. Фридриха потрясла роскошь балов, которые в его честь дал московский генерал-губернатор. Князь Н. Б. Юсупов принял гостей в своем имении Архангельское, а Д. Н. Шереметев – в Останкино. Эти подмосковные усадьбы, их дворцы и парки мало чем уступали царским резиденциям под Петербургом и славились своими крепостными театрами.

Ознакомившись с красотами Москвы и окрестностей, прусский король пожелал осмотреть развалины, оставшиеся после пожара во время нашествия Наполеона. Сопровождавший королевскую семью молодой граф П. Д. Киселев отвел гостей на Пашкову вышку, откуда открывался вид на целые улицы, уничтоженные огнем и еще не восстановленные. К его удивлению, старый Фридрих Вильгельм, за твердость и жесткость характера прозванный «деревянным человеком», вдруг встал на колени и приказал то же самое сделать сыновьям. Он несколько раз поклонился сожженной Москве и со слезами на глазах произнес: «Вот наша спасительница! »

После двух недель пребывания в старой столице королевская семья отправилась в Петербург, где их снова ожидали экскурсии, приемы, балы, охоты и парады, посещения загородных императорских дворцов. Фридрих и его сыновья остались очень довольны поездкой и были в полном восторге от гостеприимства своих русских родственников и роскоши жизни императорского двора и местной аристократии.

В 1820 г. Николай Павлович и Александра Федоровна ездили в Пруссию с ответным визитом. Для этого существовала и еще одна, довольно прозаическая причина: в суровом русском климате великая княгиня стала часто болеть, и врачи посоветовали ей провести зиму у себя на родине – в Берлине. Пока она гостила в родительском замке, Николай Павлович ездил в Троппау на политический конгресс, где собрались государи всех стран Европы, включая и русского императора. Туда его пригласил сам Александр I, с этого времени уже рассматривавший Николая как своего наиболее вероятного наследника.

В том случае, если бы и Николай, как и Константин, по какой-либо причине не смог наследовать трон, оставался еще великий князь Михаил Павлович (1798-1848). С рождения предназначенный к военной службе, Михаил имел чин генерал-фельдцейхмейстера. В 1819 г. он уже управлял артиллерийским ведомством, а с 1831 г. стал главным начальником всех кадетских корпусов, командовал гвардейским корпусом во время войны с турками в 1826-1828 гг. и при подавлении польского восстания в 1830-1831 гг. Его брак с немецкой принцессой, в православии великой княгиней Еленой Павловной, заключенный в 1824 г., оказался вполне благополучен. Супруга родила ему пятерых дочерей, и Михаил жил счастливо в окружении своих любимых женщин.

У императора Александра I было также шесть сестер. Четыре из них дожили до времени его царствования и играли заметную роль при дворе. Особенно близкие отношения у него сложились с Екатериной Павловной (1788-1819). Ее рождение едва не стоило жизни их матери Марии Федоровне, которая до этого производила на свет детей удивительно легко. Мать и дитя чудом спас придворный акушер доктор Ассофеир, которому Екатерина II приказала во что бы то ни стало сохранить жизнь невестке. Благодарные Павел и Мария назвали дочку в честь бабушки-императрицы. От нее она унаследовала живой ум, любознательность, вкус к занятиям политикой.

В 1809 г. Екатерину выдали замуж за принца Георга Ольденбургского, который не имел своего двора. Император Александр I не желал, чтобы его любимая сестра оказалась за границей приживалкой при влиятельных родственниках мужа, и поселил молодую чету в Твери. Принц Георг умер в 1812 г., и Екатерина Павловна на положении вдовы жила при дворе старшего брата, ездила с ним за границу, приняла активное участие в Венском конгрессе, определявшем судьбу Европы после войн с Наполеоном. В 1816 г. она вторично вышла замуж за принца Вюртембергского, ставшего впоследствии королем. Ее сыновья от первого брака – герцоги Ольденбургские и их потомки играли видную роль в жизни семьи Романовых, будучи ближайшими родственниками императорского дома.

За исключением Екатерины Павловны, император не имел близких друзей внутри собственной семьи. Смерть сестры в 1819 г. сделала его одиноким. С прежними товарищами, окружавшими Александра в молодости, его развела в разные стороны политика. Александр I не был счастлив ни в семье, ни в ближайшем окружении, ни на императорском троне. Историк В. О. Ключевский дал очень точную и образную характеристику его личности: «После царя Алексея Михайловича император Александр [производил] наиболее приятное впечатление, вызывал к себе сочувствие своими личными качествами; это был роскошный, но только тепличный цветок, не успевший или не умевший акклиматизироваться на русской почве. Он рос и цвел роскошно, пока стояла хорошая погода, а как подули северные бури, как наступило наше русское осеннее ненастье, он завял и опустился».

Царский венец не доставлял Александру никакой радости. Еще до восшествия на трон он грезил о судьбе частного человека и почти все время правления тяготился властью – она была ему не соразмерна. Смерть любимой сестры Екатерины только усугубила состояние психологического кризиса, в котором император пребывал после окончания войны с Наполеоном, когда основные внешнеполитические задачи были выполнены, а внутренние никак не решались.

Среди подданных росло недовольство той консервативной политикой, которую от лица Александра проводил Аракчеев. С 1816 г. начинают создаваться тайные общества. Об этом вскоре стало известно императору, но он не торопился принимать решительные меры к их ликвидации. В это время его больше занимали внутрисемейные дела и внутренние проблемы собственной личности.

Александр в эти годы много ездил по своей империи. Ее безбрежные просторы и царящие на них беспорядок, экономическое неблагополучие и неустроенность жизни большинства населения рождали в его душе мрачное отчаяние и чувство усталости и опустошенности, невозможности и собственной неспособности что-либо изменить. Будучи в сентябре 1817 г. в Киеве, во время обеда у губернатора он заявил: «Когда кто-нибудь имеет честь находиться во главе такого народа, как наш, – он должен в минуту опасности первый идти ей навстречу. Он должен оставаться на своем посту только до тех пор, пока его физические силы ему это позволяют. По прошествии этого срока он должен удалиться. <...> Что касается меня, – я пока чувствую себя хорошо, но через 10 или 15 лет, когда мне будет 50 лет...» Так Александр оказался первым из русских государей, который заговорил о возможном «уходе на пенсию», при этом еще в довольно молодом возрасте, хотя законы империи подобного «заслуженного отдыха» не предполагали.

Одной из главных забот последнего десятилетия жизни императора стало решение проблемы передачи престола. Никто из императоров не задумывался об этом так рано, что, по мнению историка А. Н. Сахарова, подтверждает желание Александра I оставить престол.

В 1819 г. во время обеда, состоявшегося после военного смотра под Красным Селом, император неожиданно завел с братом великим князем Николаем Павловичем разговор, удививший и того, и его супругу Александру Федоровну. Александр опять заговорил о том, что государю необходимо быть физически здоровым и крепким, и жаловался на упадок сил. Рассуждая о перспективах династии, он отметил, что ни у него, ни у Константина нет детей мужского пола, а у Николая недавно родился сын, а в заключение заявил растерявшимся супругам: «Итак, вы должны знать, что вас ожидает в будущем императорский сан».

В дальнейшем Александр неоднократно возобновлял с Николаем беседы на эту тему, приучая младшего брата к мысли об императорском венце. При этом между ними не было особенно теплых отношений. Николай всегда относился к брату-императору с подчеркнутым почтением, называл его в письмах «ангелом», но разница в возрасте и характере препятствовала их родственному и дружескому сближению. Что же тогда заставило Александра предпочесть Николая самому близкому из братьев, другу юности – Константину?

В 1819 г. император навестил цесаревича Константина Павловича в Варшаве и там, к своему неудовольствию, убедился в том, что брат совсем не дорожит своим статусом наследника престола и намерен жениться на своей возлюбленной – польской красавице Жанне Грудзинской. Их потомство не имело бы законных прав на императорский трон. Возможно, Александр даже испытал чувство зависти к брату, который так откровенно стремился к личному счастью, которое было для него дороже короны.

Император попробовал еще раз повлиять на Константина, соблазняя властью, когда тот поехал его провожать до предместий Варшавы. Александр заявил брату: «...я хочу обдиктировать (отречься от престола. – Л. С. ); я устал и не в силах сносить тягость правительства, я тебя предупреждаю для того, чтобы ты подумал, что тебе надобно будет делать в этом случае... Когда придет пора обдиктировать, то я тебе дам знать, и ты мысли мои напиши к матушке». Однако Константин уже сделал свой выбор. Любовь была для него дороже всех корон в мире. Он обожал свою Жанну, ему нравилась уютная Варшава, и он не собирался возвращаться в Петербург к опостылевшей жене и брать на себя тягостные обязанности императора. Александр все понял, и его дальнейшее поведение продиктовано этим неутешительным знанием.

Вскоре Александр издал тайный манифест, в котором утверждалось: «Если какое лицо из императорской фамилии вступит в брачный союз с лицом, не имеющим соответствующего достоинства, то есть не принадлежащим ни к какому царствующему или владетельному дому, в таком случае лицо императорской фамилии не может сообщить другому прав, принадлежащих членам императорской фамилии, и рождаемые от такого союза дети не имеют права на наследование престола». В манифесте не называлось никаких имен, но все, кому стал известен его текст, понимали, что в нем имеется в виду цесаревич Константин, его морганатическая супруга Жанна и их дети. Николай Павлович не был объявлен наследником, но слух о манифесте, быстро разнесшийся по империи, сделал его таковым в глазах двора и светского общества. Уже осенью 1820 г. великокняжескую чету встречали в Берлине как русских наследников. В Варшаве, куда Николай с женой заехали на обратном пути из Европы, Константин встречал их с большими почестями, которые не полагались младшим родственникам императора и цесаревича. Все это ставило императорскую семью, и в первую очередь великого князя Николая Павловича, в неловкое положение. Романовы не знали, как себя правильно вести друг с другом: в династии не может быть двух наследников сразу.

Ситуацию разрядил цесаревич Константин. 14 января 1822 г. он передал брату-императору письмо, в котором официально отказывался от прав на престол, в том числе и по причинам личной несклонности и неспособности к царствованию. Александр, который ждал этого, тем не менее не сразу решился удовлетворить просьбу цесаревича, так как в истории династии подобных прецедентов еще не было. Только через две недели, после консультаций с матерью-императрицей, он дал свое согласие на добровольный отказ Константина от прав престолонаследия.

Знал ли об этой внутрисемейной переписке Николай, осталось неизвестным. В 1823 г. Александр подписал манифест о его назначении наследником. Но этот документ также не обнародовали. Его первый экземпляр спрятали в ризнице московского Успенского собора, а запечатанные копии отправили в Государственный совет, Сенат и Синод. Вскрыть эти конверты чиновники могли только по особому распоряжению императора или в случае его смерти. О содержании манифеста кроме Александра I во всей империи знали только три человека: московский митрополит Филарет (Дроздов), князь А. Н. Голицын и А. А. Аракчеев. Все они поклялись молчать «до надлежащего времени». Двор и общество, как и большая часть императорской семьи, оставались в неведении относительно смены наследника.

Весь 1824 и первую половину 1825 г. Александр I провел в сомнениях по поводу своего возможного отречения. Он приближался к тому возрасту, который сам в разговоре с Николаем и его женой определил в качестве предельного для пребывания на престоле. В декабре 1824 г. Александру исполнилось 47 лет. Он постоянно затевает с близкими к нему людьми разговоры о своем желании «сбросить с себя бремя короны» и жить частной жизнью. Позже супруга Николая I, императрица Александра Федоровна, будет вспоминать, как Александр однажды сказал им с мужем: «Как я буду радоваться, когда увижу вас проезжающими мимо меня, и я, потерянный в толпе, буду кричать вам „ура“». То есть император уже не мыслил себя не только на троне, но и вообще во власти, в высшем обществе. Он желал полной безвестности, которая одна только и могла дать ему ощущение личной свободы. Но была ли возможна такая свобода для человека, с рождения обреченного носить порфиру? Или освободить его от обязанности облекаться в императорскую мантию могла только смерть? Именно она и сделала возможным настоящее отречение Александра I.

В сентябре 1825 г. император отправился в Таганрог – город-курорт на берегу Азовского моря, куда немного ранее придворные врачи посоветовали поехать императрице для восстановления сил. Ее здоровье страдало в холодном, сыром Петербурге. Свидетели отъезда Александра потом вспоминали, что его поведение выглядело несколько странно: уезжая на юг на пару месяцев, он прощался с родными местами так, словно покидал их навсегда. Император заехал в Павловск к матери и там довольно долго гулял в саду, посетил Розовый павильон, в котором проходили торжества по случаю возвращения его из Франции после победы над Наполеоном. Перед тем как покинуть столицу, он заехал в Александро-Невскую лавру, где постоял у могил своих дочерей. Из Петербурга император выехал в одиночестве, почти без охраны. Около заставы он попросил кучера остановить коляску и в задумчивости довольно продолжительное время любовался спящим городом, будто желая сохранить воспоминания о нем в своем сердце.

В Таганроге Александр пробыл недолго. Убедившись, что императрица устроена как должно и получает необходимое лечение и отдых, он отправился с инспекционной поездкой в Крым, чтобы посетить военно-морскую базу Севастополь и другие города. Особенно приятное впечатление на него произвела Ореанда. Сопровождавшему императора князю П. М. Волконскому он сказал: «Я скоро переселюсь в Крым и буду жить частным человеком. Я отслужил 25 лет, и солдату в этот срок дают отставку».

Во время своей осенней поездки по крымским городам Александр простудился, у него началась лихорадка. Силы императора быстро таяли, все старания врачей поставить его на ноги оказались безрезультатны. Организм Александра, которому через месяц должно было исполниться всего 48 лет, словно не хотел сопротивляться недугу. 19 ноября 1825 г. Александр I умер. Присутствовавший при его кончине князь Петр Волконский записал: «Император более не выходил из коматозного состояния и испустил последний вздох в 10 часов 47 минут. Императрица сама закрыла ему глаза и, перевязав челюсть платком, удалилась в свою комнату».

Казалось бы, в этой смерти не было ничего необычного: и раньше в России цари и императоры умирали, не дожив до старости, а то и совсем молодыми. Но именно с кончиной Александра I связана одна из самых странных и загадочных историй семьи Романовых.

Смерть императора была подтверждена свидетельствами очевидцев, хорошо знавших царя и входивших в его ближайшее окружение. Как только факт его кончины был установлен медиками, составили специальный документ, который подписали лечившие Александра врачи, князь Волконский и барон Дибич. На другой день провели вскрытие тела императора. Судя по протоколу, у Александра I не обнаружили никаких серьезных заболеваний, за исключением поражения некоторых сосудов головного мозга, что вполне нормально для человека его возраста и образа жизни. Акт вскрытия подписали девять медиков и генерал-адъютант Чернышев.

Как уже отмечалось, до последнего вздоха Александра с ним рядом была императрица. Еще до отправки тела в Петербург Елизавета Алексеевна написала письмо своей матери: «Наш ангел на небе, а я на земле. Из всех, кто его оплакивает, я самая несчастная. О, если бы я могла с ним соединиться! Я как во сне, я не могу себе ни представить, ни понять, зачем я существую. Вот прядь его волос, милая мама. Увы! Зачем он так страдал? Теперь на его лице умиротворенное, благожелательное выражение, какое всегда у него было... Зачем мне выпало видеть, как испускает последний вздох это ангельское существо, которое, уже потеряв способность что-то понимать, еще могло любить».

Но многим современникам смерть императора почему-то показалась подозрительной. Тело императора, забальзамированное и одетое в генеральский мундир с орденами, еще лежало в Таганроге, а по России уже начали распространяться слухи один фантастичнее другого.

Александр отличался отменным здоровьем и никогда серьезно не болел. Наверное, поэтому вскоре появилась версия, что его убили свои приближенные. Действительно, в последние годы жизни при дворе стали замечать растущую подозрительность императора. Он часто уединялся, закрываясь в своих покоях, несколько раз отказывался принимать лекарства от легких недомоганий, которые ему предлагали придворные медики. Александр знал о существовании в Петербурге тайных обществ и заговорщиков, но их заговор был направлен не столько против него лично, сколько против системы власти в целом. Мог император опасаться и своего младшего брата-наследника Николая Павловича, которому, если бы Александр не умер в 48 лет, еще долго пришлось бы ждать своего часа, чтобы взойти на престол. Но никаких достоверных фактов, которые подтверждали бы козни Николая против старшего брата, не сохранилось.

Второй слух был связан с тем, что врачи, проводившие осмотр тела Александра, который перед смертью не получал никаких травм и ниоткуда не падал, якобы обнаружили обширные гематомы на спине и ягодицах. Кроме того, смерть императора странным образом совпала с одновременной гибелью двух людей, внешне необыкновенно на него похожих. Умер унтер-офицер Семеновского полка Струменский, не вынеся наказания шпицрутенами за участие в восстании. А 3 ноября императорский фельдъегерь Масков, следовавший в своей коляске за экипажем царя, попал в дорожную катастрофу (по долгу службы этот человек почти постоянно находился при особе государя, чтобы осуществлять срочную почтовую связь со столицей). Фельдъегерская коляска на что-то наткнулась, и Масков, выпавший из нее на мостовую, сломал позвоночник. В семье его потомков до самой революции сохранялось предание, что вместо Александра в гроб в Таганроге положили несчастного фельдъегеря, как две капли воды похожего на своего господина.

Если в императорском гробу оказался либо Масков, либо Струменский, то куда же делся сам император? Быстро нашлись свидетели, видевшие Александра живым. Один из часовых, охранявших дом в Таганроге, где отдыхали царь и царица, якобы заметил 18 ноября (то есть за день до смерти императора), как государь скрытно пробирался вдоль стены, видимо, чтобы незаметно покинуть усадьбу. Некто утверждал, что видел, как царь садился в шлюпку и отплывал в море.

Власти всячески старались пресечь эти слухи, но в то же время подогревали их своими действиями. Пока императора везли в Москву и Петербург, гроб с его телом зачем-то несколько раз вскрывали и подтверждали, что умерший действительно Александр. Среди населения начались волнения. В Туле, через которую проезжал траурный кортеж, фабричные рабочие требовали, чтобы им показали покойного царя. В Москву, куда вначале прибыл гроб, стянули войска. Тело императора положили в Архангельском соборе Кремля – старинной царской усыпальнице. К нему никого не пускали, прощаться не разрешали. Кремль охраняли пехотный полк и кавалерийская бригада. На ночь кремлевские ворота запирали, а возле них ставили заряженные артиллерийские орудия.

Когда гроб довезли до столицы, то ночью, тайно в Царском Селе собрали всю царскую семью. Там крышку подняли в последний раз. Императрица-мать Мария Федоровна якобы узнала сына, но удивилась, как похудело и почернело его лицо. Прощания народа и придворных с императором не было и в Петербурге. Закрытый гроб поместили в императорскую усыпальницу в Петропавловском соборе.

Странной некоторым современникам и потомкам казалась и смерть вдовствующей императрицы Елизаветы Федоровны. Она не поехала за гробом мужа в столицу, а осталась в Таганроге, вероятно, по настоянию врачей. Елизавета отказалась от любых претензий на власть и высказала желание провести последние дни своей жизни в покое и уединении. Прожив зиму на море, весной она все же решила посетить Петербург, но занемогла дорогой и скончалась в Белеве 4 мая 1826 г., пережив мужа всего на несколько месяцев.

События, связанные с восшествием на престол Николая I и сопровождавшим его восстанием декабристов, на время оттеснили на второй план слухи об Александре I. Однако в 30-40-е гг. XIX в. разговоры о его судьбе вновь оживились. Это было связано с приходившими из далекой Сибири известиями о некоем старце Федоре Кузьмиче.

Согласно устному преданию, в 1836 г., через 10 лет после смерти императора Александра I, к дому купца, проживавшего в небольшой деревне Пермской губернии, подъехал таинственный всадник на белом коне. Несмотря на скромную одежду, бороду и седину в волосах, он был очень похож на бывшего императора, внешность которого купец хорошо знал по портретам, которые висели в присутственных местах во всех уездных и губернских городах: высокого роста, с благородной осанкой, с правильными чертами лица и нежной, белой кожей, с голубыми глазами. Всадник назвался Федором Кузьмичом.

Из книги Портреты современников автора Маковский Сергей

Семья императора Александра III Супруга. Свою жену, как и титул цесаревича, Александр Александрович получил «в наследство» от старшего брата, цесаревича Николая. Это была датская принцесса Мария-София-Фредерика-Дагмара (1847-1928), в православии Мария Федоровна.Николай

Из книги Моя русская жизнь. Воспоминания великосветской дамы. 1870–1918 автора Барятинская Мария Сергеевна

Семья императора Александра I Павловича (Благословенного) (12.12.1777-19.11.1825) Годы правления: 1801-1825 РодителиОтец – император Павел I Петрович (20.09.1754-12.01.1801).Мать – императрица Мария Федоровна, принцесса Софья-Доротея-Августа-Луиза Вюртембергская

Из книги Александр Мальцев автора Макарычев Максим Александрович

Семья императора Александра II Николаевича (Освободителя) (17.04.1818-01.03.1881) Годы правления: 1855-1881 РодителиОтец – император Николай I Павлович (25.06.1796-18.02.1855).Мать – императрица Александра Федоровна, принцесса Фредерика-Луиза-Шарлотта-Вильгельмина Прусская (01.07.1798-20.10.1860).Первая

Из книги Раневская, что вы себе позволяете?! автора Войцеховский Збигнев

Семья императора Александра III Александровича (Миротворца) (26.02.1845-20.10.1894) Годы правления: 1881-1894 РодителиОтец – император Александр II Николаевич (17.04.1818-01.03.1881).Мать – императрица Мария Александровна, принцесса Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария

Из книги Дарю, что помню автора Весник Евгений Яковлевич

Портреты Александра II Началось мое участие во всевозможных картинах отца. Это я - «Маленький антиквар» за чисткой шпаги, написанный в следующую зиму, я же - боярский сынок на «Боярском пиру», а годом позже я старательно позировал для знаменитого «Семейного портрета» с

Из книги Унесенные за горизонт автора Кузнецова Раиса Харитоновна

Глава 2 Мое замужество. – Семья Барятинских. – Смерть царя Александра III. – Восшествие на престол царя Николая II и его женитьба Я вышла замуж 17 августа 1894 года. Моему супругу, второму сыну генерал-адъютанта его величества князя Барятинского, в то время было только

Из книги Дом и остров, или Инструмент языка (сборник) автора Водолазкин Евгений Германович

Глава одиннадцатая СЕМЬЯ АЛЕКСАНДРА МАЛЬЦЕВА. ЗНАКОМСТВО С ЖЕНЩИНОЙ ЖИЗНИ Во время московских матчей серии 1972 года некоторые из зрителей на трибунах «Лужников» обратили внимание на стройную молодую девушку, которая наравне со всеми болельщиками дружно поддерживала

Из книги Легендарные фаворитки. «Ночные королевы» Европы автора Нечаев Сергей Юрьевич

5. «Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья» Так сказала однажды Фаина Раневская.Уверен, тема личной жизни великой актрисы должна быть рассмотрена нами с отдельным вниманием, в отдельной главе. Причин для этого

Из книги Власть женщин [От Клеопатры до принцессы Дианы] автора Вульф Виталий Яковлевич

Александра Яблочкина «Я – девушка». Этими словами великая русская актриса Александра Александровна Яблочкина начинала каждую встречу со студентами театрального училища имени Щепкина при Малом театре. А их было, как правило, две за учебный год. Эти встречи – часть ее

Из книги Шаги по земле автора Овсянникова Любовь Борисовна

Александра Васильевна Ваня не мог скрыть горечи в связи с тем, что его мать не захотела приехать на Сонину свадьбу После смерти Василия Ивановича она с каким-то неистовством принялась мучить Ваню. Он рвался на части, стараясь больше времени и внимания уделить матери, но

Из книги автора

Два Александра Два аспиранта Пушкинского Дома как-то раз зашли в столовую на Васильевском острове. Оба они носили звучное имя Александр. В портфеле одного из Александров лежала бутылка водки, которую тезки предполагали распить. Поскольку чистых стаканов в общепитовских

Из книги автора

Убийство Александра II Зная о наличии террористической организации и пережив пять покушений, Александр II все-таки отказывался покинуть столицу. Вся Россия твердила, что император, по предсказанию парижской гадалки, переживет семь покушений, и никто не думал, что 1 марта 1881

Из книги автора

Александра Коллонтай Валькирия РеволюцииТолько публикации ее записок, дневников, воспоминаний других участников тех событий вернули портрету Коллонтай человеческие черты – черты женщины, которой восхищались и боялись, любили и забыли. Валькирии Революции.Магической

Из книги автора

2. Александра Старшей сестры долго как будто не было в моей жизни. Возможно, это объясняется тем, что в семье ей не навязывали роль няньки - пока я не пошла в школу, мама не работала и сама присматривала за мной. Александру более-менее устойчиво помню только