Не многим дано счастье тесного общения
с художниками слова.
Поэтому ищите возможности их услышать.
И.В. Ильинский
Вступительное слово
«Слово написанное и слово сказанное неравнозначны. Ибо важно не только то, что сказано, но и как сказано. И в этом смысле слово звучащее богаче воспроизведенного на бумаге» 1 . Эти слова выдающегося мастера звучащего слова Ираклия Андроникова, сказанные им связи с выходом уникальной книги о писательских голосах, сегодня слышатся словно из другой эпохи.
Около двух десятилетий художественное чтение в школе основательно забыто. Ему если и уделяется некоторое внимание, то только в рамках заучивания наизусть обязательного минимума программных произведений. Кое-где предпринимаются попытки возродить конкурсы чтецов, но и здесь они, как правило, приурочиваются к знаменательным историческим датам. Выразительное чтение как образовательная и воспитательная задача выведено из программы средней школы. Правда, приоритет в этом деле принадлежит не школе.
Есть по крайней мере две причины, обусловившие спад интереса к звучащему слову. Первая – это резкое снижение общего уровня исполнительского искусства, исчезновение с эстрады всего жанра художественного слова, замены культуры слова суррогатом. В основе этого печального явления лежит разрушение чтецкой школы. От кого, как не от мастеров художественного слова, исходит эта специфическая культура? В последние два десятилетия их воспроизводство практически остановлено. Нельзя сказать, что у общества пропал интерес к художественному чтению. Общество просто лишили этого искусства. Вторую причину надо искать в педагогических верхах. Параллельно исчезновению с эстрады целого жанра педагогические структуры, отвечающие за программно-методическое обеспечение образовательного процесса, прекратили исследования и разработки в этой сфере. Со страниц педагогических журналов исчезли материалы, посвященные искусству звучащего слова. Все это происходило незаметно, так что старшее поколение учителей обратило внимание на эту утрату тогда, когда в школу пришли те, кто практически не знает культуры чтения.
Не надо долго убеждать в том, что художественное чтение – это необходимая составляющая общей культуры человека. Эту мысль сорок лет назад выразил классик чтецкого жанра И.В. Ильинский: «Занятия и работа по художественному слову развивают культуру человека, обогащают и оттачивают его язык, наполняют душу» 2 . Сейчас к этим золотым словам можно добавить, что искусство звучащего слова может служить эффективным противоядием электронных увлечений и болезней современного человека, неизвестных поколению Ильинского.
Поднять этот пласт культуры и вернуть его в школу очень трудно. Одних усилий педагогического сообщества недостаточно. Начать работу следует с анализа состояния чтецкой культуры в недавнем прошлом.
Раньше у нас действовал налаженный механизм приобщения к культуре и эстетике художественного слова. Воспитание начиналось с детского сада и представляло собой единую структуру, включающую школу, радио, телевидение и театральное сообщество. Вспомним хотя бы замечательные передачи Николая Литвинова, собиравшие огромную детскую аудиторию. Существовала координация между мастерами художественного слова и педагогической общественностью в деле создания совместных образовательных программ.
Художественное чтение как образовательная задача имеет две стороны: собственно чтение и слушание образцов художественного слова. Вторая сторона не менее важна, чем первая, поскольку «умение слушать чтецов, как умение слушать музыку, смотреть картины и спектакли, обогащает внутренний мир человека» 3 . Воспитать культурного слушателя, как и читателя, можно только на высоких образцах звучащего слова.
Отечественная словесная культура располагает богатейшим материалом, представляющим чтецкую школу. Предлагаемый факультативный курс строится как прослушивание классиков жанра и анализ их мастерства, особенностей исполнения. По охвату материала курс принадлежит к числу интегрированных. Он объединяет язык, литературу и театральное искусство.
Из истории искусства звучащего слова
Чтение литературных произведений перед аудиторией слушателей начало складываться в самостоятельный жанр в 1840-х годах. Интерес к нему вначале исходил от самих художников слова. Некоторые из них были неподражаемыми рассказчиками и чтецами. Один из них, Н.В. Гоголь, посвятил молодому жанру статью (письмо) «Чтения русских поэтов перед публикою»: «Я рад, – писал автор “Ревизора”, – что наконец начались у нас публичные чтения произведений наших писателей <...> Я думаю, что публичное чтение у нас необходимо <...> Искусные чтецы должны создаться у нас <...> Прочесть как следует произведение литературное – вовсе не безделица».
Вся вторая половина XIX века стала
подготовительным этапом к формированию чтецкого
жанра. Значительную роль в этом деле сыграли
школьные учителя. Своим чтением на уроках
литературной классики они заложили фундамент
искусства звучащего слова и привили к нему
интерес. «Особенность деятельности
В.Острогорского <учителя словесности
петербургской гимназии>, – вспоминает
известная драматическая актриса Елизавета Тиме,
– заключалась в широкой пропаганде
“выразительного чтения”. <...> Острогорский
еще в семидесятых годах
Некоторые чтецы вышли из актерской среды, но уже в период самоопределения жанра и исполнители, и слушатели понимали, что «чтецкое искусство совершенно самостоятельное, имеющее все права на существование рядом с театром, искусство в полном смысле слова высокое и прекрасное» 5 .
Жанр получает признание с выходом на эстраду профессиональных чтецов. Первенство в этом, бесспорно, принадлежит Александру Яковлевичу Закушняку, который организовал в 1924 г. знаменитые «вечера рассказа». А в 1937 г. состоялся первый Всесоюзный конкурс профессиональных чтецов. В это время Владимир Николаевич Яхонтов создает Театр одного актера – чтецкий театр. Всей стране становятся известны имена мастеров художественного чтения – В.Аксенова, Д.Орлова, Д.Журавлева, И.Шварца, Э.Каминки и др. С чтецкими программами периодически выступают такие разные театральные актеры, как В.Качалов, А.Остужев. И.Ильинский, А.Коонен, А.Кторов, Н.Мордвинов, В.Марецкая. Их усилиями создаются теоретические основы молодого искусства, определяются специфика жанра, его техника и разновидности.
Первое поколение профессиональных чтецов сформировало аудиторию слушателей, которая с приходом радио в каждый дом стала поистине многомиллионной. Камерный вначале, жанр за короткий срок стал одним из самых массовых. Большую роль в его популяризации сыграли средняя школа и народные университеты культуры.
Еще в 1918 году был основан Институт живого слова, при котором много лет работал Кабинет изучения художественной речи, неизменным хозяином которого был известный лингвист профессор С.И. Бернштейн. Уникальный звуковой фонд Кабинета послужил для популяризации и издания литературной классики XX века в авторском исполнении.
Долгие годы в Москве в Армянском переулке размещался заочный народный университет искусств, имевший в своем составе отделение художественного чтения на театральном факультете. Во Всесоюзном театральном обществе при секции артистов-чтецов много лет работала методическая комиссия, оказывавшая помощь педагогам и самодеятельным коллективам в работе над художественным словом.
С 1965 года стал выходить ежегодник «Искусство звучащего слова», предназначенный для школьных педагогов. В нем печатались статьи признанных мастеров чтецкого жанра, раскрывались принципы искусства чтеца, приемы работы над текстом и т.п. Сборник выходил в течение 25 лет (38 выпусков) и внес огромный вклад в воспитание культуры художественного слова.
К тому времени Всесоюзная студия звукозаписи накопила богатейший фонд из образцов чтецкого искусства, а фирма «Мелодия» наладила выпуск грампластинок с их записями. На всю страну зазвучали голоса В.Яхонтова и Я.Смоленского, А.Покровского и А.Слободского, Р.Плятта и С.Балашова.
Конкурсы чтецов стали к тому времени регулярными и многоступенчатыми: город (село) – район – область – республика – Союз. Они носили воспитательный характер и выявили много талантливой молодежи. В немалой степени они обеспечили тот непревзойденный уровень дикторского искусства, который был у нас до 1990-х годов. Они задавали высокий эстетический критерий звучащего слова, повышали шкалу требований.
Каждая школа в середине 1970-х обзавелась фонотекой, в которой достойное место занимали записи отечественных чтецов. Уроки литературы уже были немыслимы без слушания в записи стихов Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Есенина, Маяковского, прозы Гоголя и Чехова. Но тогда эти записи не заменяли печатные тексты, а дополняли их, обогащая словесную культуру школьников. К сожалению, тогда, на рубеже 1960–1970-х годов, в эпоху увлечения факультативами, не удалось создать подобный курс по словесному искусству. Скорее всего этот факт можно объяснить тем необыкновенным богатством и доступностью образцов художественного слова, которыми располагали школа и общество. Тогда, к несчастью, не удалось оценить опасность тех тенденций в области культуры речи, которые во всей полноте раскрылись позднее, уже в конце 1980-х.
В 1990-е годы жанр художественного слова не умирает, но подвергается сложной трансформации. Как и многие сферы культуры, он не избежал коммерциализации. Наряду с классическими записями, периодически переиздававшимися различными звукозаписывающими фирмами, делались и новые. Все они, как правило, невысокого уровня, так как в основном преследуют не педагогические и не просветительские цели. К такой работе нередко привлекались актеры, ранее никогда не работавшие в жанре звучащего слова. Так, например, в 1990-е годы огромное количество произведений русской классики озвучил популярный театральный и киноактер Владимир Самойлов. Но из них нет ни одной, достойной быть поставленной рядом с классиками чтецкого жанра. Ряд молодых актеров московских театров проделал такую же работу с тем же результатом. Ни одна запись 1990-х годов не стала событием в мире искусства.
Помимо актеров, записью литературных произведений стали заниматься профессиональные дикторы. Хорошо известные в недавнем прошлом дикторы Е.Терновский и И.Прудовский записали всю «Анну Каренину» и всю «Войну и мир». Очевидно, что преследовались не художественные цели. Такие записи призваны избавить от чтения тех школьников, которым было лень открыть книгу, то есть выполнялась антипедагогическая задача, принесшая коммерческую выгоду. Это сместило границы жанров и нанесло ущерб эстетике художественного слова. Против такой опасности в свое время предупреждал видный мастер чтецкого жанра В.Н. Аксенов: «Часто сам литературный материал может увлечь слушателей независимо от мастерства исполнителя, – писал он в середине 1950-х годов. – Мы знаем чтецов, которые берут интересную книгу и, не прилагая почти никаких усилий к тому, чтобы возвести свое чтение в искусство, раскрывают перед слушателями сюжет. Такие чтецы являются “передатчиками” чужих мыслей и слов и имеют очень мало общего с искусством» 6 .
В последние годы фирма «Мелодия» предложила целую программу издания старых классических записей с голосами мастеров. Помимо сольных номеров, в нее вошли классические радиоспектакли. Эти записи помогут возродить интерес к высокому искусству. А для того чтобы вместить этот материал в рамки образовательной программы, необходим факультативный курс, который поможет старшеклассникам приобщиться к такому искусству.
Своеобразие художественно-словесного жанра.
Своеобразие определяется положением жанра между книгой и театром. Несовпадение актерского и чтецкого искусства проходит по линии «присвоения текста». Для актера он становится абсолютно своим, в то время как чтецкое слово по сравнению с актерским оставляет место недосказанности.
Другой особенностью жанра является то, что актерское слово связано с действием. Чтец же стремится к «освобожденному слову». Чтец и на эстраде, и в звукозаписи не может ограничиваться созданием образа одного героя, как в спектакле. Он должен воссоздать в рассказе и картины природы, и звуки музыки, и шум дождя, а также портреты героев, их характеры, тончайшие чувства и настроения. Наиболее выразительную характеристику чтецкого жанра дал В.Н. Яхонтов: «Искусство художественного слова построено на убеждении, что слово – зримо».
Чтение, предназначенное для эстрады, предъявляет специфические требования к исполнителю: это «динамика, лаконичность, темперамент, концентрация всех исполнительских возможностей и выразительных средств в сжатой и ясной форме» 7 . Жанр устного рассказа предполагает форму, которая способна разрешать стиль того или иного автора через комбинирование интонаций и композицию текста.
Другой выдающийся мастер художественного слова и теоретик жанра, А.И. Шварц сформулировал категории, составляющие эстетическую природу искусства художественного чтения: «1) Положительный идеал; 2) Основная мысль; 3) Образ рассказывающего; 4) Отношение рассказывающего к отдельным элементам сюжета» 8 . Я.М. Смоленский полагал, что наиважнейшим элементом чтецкого искусства является «логика речи». Овладение ей он считал педагогической задачей, потому что неблагополучное состояние элементарной логики чтения «является следствием односторонности в преподавании законов логики в школе». Решить эту задачу поможет чтение стихов, так как стихи дисциплинируют мышление, «усугубляют “жесткость” словесной формы» 9 . И, наконец, важнейшим условием чтецкого искусства является язык. «Мастер художественного слова обязан превосходно знать родной язык, учитывать и ощущать все его нюансы, тончайшие оттенки мысли и чувства» 10 .
С момента возникновения жанра в нем выделилось два вида чтения – рассказ и театрализация. Основателями и крупнейшими представителями их были Закушняк и Яхонтов. Закушняк был непревзойденным рассказчиком. Яхонтов создал жанр театра одного актера. Он любил использовать скупой реквизит, интерьер, исторический костюм, привносившие в чтение элементы актерской игры. Традицию рассказа блестяще развил И.Андроников, соединивший в одном лице и автора, и исполнителя. В жанре театрализованного моноспектакля с успехом работала в 1950–1970-е годы, после ухода с основной сцены, Алиса Коонен. Синтез искусств – чтецкого и музыкального – достигается в жанре литературно-музыкального монтажа, получившего широкое признание в 1960–1970-е годы в блестящих композициях Алексея Покровского.
Особое место в искусстве художественного слова занимает авторское исполнение. Техника позволила сохранить голоса многих классиков XX века, и даже Л.Толстого. Еще в 1920-е годы В.Маяковский настаивал на том, чтобы выпускали граммофонные пластинки со стихами в исполнении самих поэтов. Систематическое издание таких записей началось с 1956 года.
Авторское чтение, являющееся в известной степени средством самовыражения, помогает глубже постичь художественный мир писателя, по-новому осмыслить хрестоматийные произведения. Голос каждого автора обладает своеобразной эстетикой, его звучание нередко самоценно. Он способен воздействовать на воображение с необыкновенной силой.
Взять, к примеру, хорошо известный монолог Хлопуши из драматической поэмы С.Есенина «Пугачев». В это чтение поэт вложил такую энергию, что оно завораживает слушателя, потрясает его до глубины души. Голос Есенина звучит контрастно тому представлению о поэте, которое обычно складывается в процессе книжного прочтения его стихов. Есенин здесь поднимается до высокого трагизма, и никакой артист не в силах соперничать с ним в данном монологе.
Методика организации занятий
Первоначальным и важнейшим этапом в работе над курсом является грамотный отбор материала. Выше уже говорилось, что современный рынок звукозаписей наполнен продукцией далеко не высокого качества. К тому же не все классические записи переизданы. Поэтому учитель при наличии аппаратуры с успехом может использовать старые грампластинки. Они сохранились в фондах многих юношеских библиотек. Например, Российская государственная юношеская библиотека в Москве в качестве услуги осуществляет перезаписи чтецких программ с виниловых дисков на новые носители.
Большим подспорьем в работе учителя станут 38 выпусков сборника «Искусство звучащего слова». Его неизменный редактор и автор ряда статей О.М. Итина снабдила многие выпуски методическими рекомендациями. В течение нескольких лет она делала дневниковые записи, в которых последовательно анализировала чтецкое искусство многих мастеров звучащего слова. Своими наблюдениями методист периодически делилась с читателями. «Учиться при помощи пластинок очень важно и полезно <...>. Сначала надо дать учащимся насладиться произведением в целом, не пытаясь сразу вторгаться в полученное впечатление. А потом повести разговор об услышанном, повторить заинтересовавшие моменты... Затем попытаться вместе понять, какими путями шел исполнитель в своей работе, чем именно достиг необходимого впечатления» 11 – так автор работы «О чтецах и слушателях» рисует схему занятия по изучению чтецкого искусства.
Программа составлена с учетом доступности звукозаписей для современной школы. В нее включены образцы классиков чтецкого жанра. Среди них представлены как собственно чтецы, так и актеры. Сочетание актерского и чтецкого дарований – явление довольно редкое в искусстве. Оба дара объединяли в себе не многие (В.И. Качалов, В.Н. Аксенов, И.В. Ильинский, Е.И. Тиме). Другие либо полностью посвятили себя эстраде, либо последняя служила для них дополнением к основному актерскому амплуа (А.Г. Коонен, Н.Д. Мордвинов, М.Ф. Астангов, Б.А. Бабочкин).
Предлагаемый курс рекомендуется классам филологического профиля на завершающем этапе обучения, когда у старшеклассников будет накоплен необходимый минимум знаний по русской литературе. Задача курса – воспитать культурного слушателя, умеющего ценить русскую речь и получать удовольствие от искусства звучащего слова.
В 1919 г. в одной из бесед на «Творческих понедельниках» К.С. Станиславский обронил крылатую фразу: «...У нас сейчас на очереди слово. Надо искать к нему пути» 12 . Наша переломная культурная эпоха должна выставить в качестве девиза эти слова классика.
Публикация статьи произведена при поддержке НОУ СПО «Столичный Профессиональный Бизнес-Колледж». НОУ СПО «СПБК» предлагает записаться на обучение актерскому мастерству в Москве. Опытные педагоги «СПБК» помогут раскрыть творческий потенциал учащегося, развить и отточить его вокальные и сценические навыки, и в полной мере овладеть всеми тонкостями и профессиональными приемами актерского искусства. Подробнее ознакомиться с предложением отделения театрально-эстрадного искусства НОУ СПО «СПБК» можно на сайте www.SPBK-OTEI.com
ПРОГРАММА
1. Введение. 2 часа. Из истории жанра. А.Я. Закушняк и В.Н. Яхонтов – основатели «литературного концерта». Вечера рассказа Закушняка и театр одного актера Яхонтова. Сущность чтецкого искусства, его отличие от актерского исполнения. Особенности чтецкого слова. Техника речи. Слово и музыка. Два вида чтения на эстраде – театрализация и рассказ. Жанры: устный рассказ, исполнительский цикл, литературная программа, сюжетный цикл. Чтец-рассказчик и литературный материал. Два вида воплощения чтецкого замысла – эстрада и звукозапись.
2. А.Покровский – В.А. Жуковский. Сказка о царе Берендее, о сыне его Иване-царевиче, о хитростях Кощея Бессмертного и о премудрости Марьи-царевны, Кощеевой дочери. 2 часа. Напевность речи, близость к мелодекламации. Тяготение к музыкальному построению фразы. Интонационная близость к исполнению народных сказителей (былинный стиль).
3.
В.Н. Яхонтов – А.С. Грибоедов.
Горе от ума (фрагменты: сцены из IV действия).
2 часа.
«Неведомая сила голоса», «Музыка мысли и
чувства». Яхонтов – «поэт с чужими словами».
Своеобразие театра одного актера. Богатство
поэтических голосов. Мелодичность, чувство
фразы, ощущение ритма всего произведения. «Речь
должна звучать, как стихи» – творческое кредо
Яхонтова. Музыкальное постижение слова.
Богатство и своеобразие интонаций. Лаконизм
выразительных средств.
4. В.И. Качалов – А.С. Пушкин. Капитанская дочка (фрагмент); Руслан и Людмила (фрагмент). 2 часа. «Качалов – это целая эпоха в истории словесного искусства, его символ, его тайна, его праздник» (П.П. Коган). Бархатистость тембра, гармония музыки речи и глубокой мысли. «Несомненный выразитель певучего русского языка» (В.Н. Аксенов). Полнозвучие и благозвучие речи, точная артикуляция, очарование низкого, грудного голоса. Тончайшее равновесие между чтением и игрой. Интонационное богатство. Повествовательная «характерность» в прозе. Поэтическая напевность в лирико-эпическом жанре. Интонационно-строфическое деление фразы. Декламационность как основа стиля.
5. А.А. Остужев – А.С. Пушкин. Скупой рыцарь (монолог Барона). 1 час. Своеобразие творческой судьбы актера и ее отражение в чтении. Эмоциональная насыщенность голоса, певучесть (школа Шаляпина). Страстный пафос и темперамент в сочетании с глубокой искренностью. Романтическая одухотворенность исполнения.
6. Д.Н. Журавлев – А.С. Пушкин . Пиковая дама. 2 часа. Точность образного видения, достоверность рассказа. Психологическая глубина в раскрытии характера. Поэтичность и правдивость исполнения, чуткое ощущение фразы. Умение в меру «отодвинуться» от произведения, не завязнуть в мелочах, но охватить все целиком. Интонационная точность сцен.
7. Н.Д. Мордвинов – М.Ю. Лермонтов. Песня про купца Калашникова. 2 часа. Героико-романтическая (мочаловская) манера исполнения. Дифференциация фразировки в зависимости от смысловой наполненности строки (призывность, песенность, повествовательность, драматическая пафосность). Былинная эпичность в интонации. Богатство звукового диапазона – от шепота до крика.
Психологическое перевоплощение при изображении характеров. Мелодическое богатство речи – от мелодекламации до пения.
8. А.К. Слободской – Н.В. Гоголь. Шинель (или И.В. Ильинский. Старосветские помещики). 2 часа. Стилистическое богатство, сочетание иронии, юмора, реалистической «объективности» рассказа. Театральность исполнения: игра интонациями при передаче речи персонажей. Использование несобственно-прямой речи в функции прямой. Последовательность в развертывании сквозного действия произведения. Ослабление гоголевской фантастики в целях единства исполнительского замысла.
9. А.И. Шварц – Н.В. Гоголь. Мертвые души (отрывки из поэмы: главы 8–11, в сокращении). 3 часа.
«Мастер глубокого, объемного раскрытия смысловой, идейно-философской сущности произведения» (Д.Н. Журавлев). Простота, сдержанность, скупость средств в сочетании с неизмеримой глубиной. Темперамент мысли и высокий интеллект. Образ рассказчика, «изображающего действующее лицо». Интонации косвенной речи в функции прямой как излюбленный чтецкий прием.
10. Е.А. Полевицкая, А.Г. Коонен – И.С. Тургенев . Стихотворения в прозе. 2 часа. Эмоциональная непосредственность Полевицкой в сочетании с психологической точностью. Передача тонких оттенков переживаний. Патетичность исполнения Коонен. Богатство интонационных красок.
11. И.В. Ильинский – М.Е.
Салтыков-Щедрин.
Сказки («Карась-идеалист»,
«Коняга»).
2 часа.
Ильинский – чтец-рассказчик. «Смехом и
слезами со сцены помочь добру и правде» –
творческое кредо Ильинского-чтеца. Маска
рассказчика в сочетании с изображением
действующих лиц. «Непосредственная
импровизация». Мастерское приспособление
горлового голоса к повествованию и игре.
12. Я.М. Смоленский – Л.Н. Толстой. Два гусара. 2 часа. Смоленский – художник, чуждый подчеркнутой эмоциональности. Сдержанность красок. Великолепное владение взволнованностью. «Одухотворенный рационализм». Освобожденность слова от излишней эмоции. Сосредоточенность на глубинной пластике слова. Гибкая и звучная размеренность речи. Емкость слова, «внутри которого мысль, движение, мизансцена и образ».
13. Д.Н. Журавлев – А.П. Чехов. О любви. Дом с мезонином. Дама с собачкой. 2 часа. Сдержанность в передаче глубокого чувства. «Волнообразная» манера исполнения: повышение и понижение тона в зависимости от смысловой нагруженности фрагмента. Передача чужой речи повышением или понижением голоса. Три типа интонации: спокойно-выдержанный тон в описаниях; динамичность речи в повествовании; логическая ясность фразировки в рассуждениях. Эмоциональная напряженность в передаче сильных переживаний. Классическая выразительность старомосковского произношения.
14.
Н.С. Плотников, В.А. Сперантова – М.Горький.
Дед
Архип и Ленька (композиция).
2 часа.
Выразительность внешнего рисунка,
искусство перевоплощения Плотникова. Сперантова
– «чудо эфира», мастер «детских» интонаций.
Психологически точное раскрытие внутреннего
мира ребенка. Проникновенный лиризм.
15. М.Ф. Астангов – И.А. Бунин. Господин из Сан-Франциско. 2 часа. Чтец-интеллектуал. Блестящее владение искусством психологического гротеска. Философское постижение образов.
16. Стихи русских поэтов в авторском исполнении. 2 часа. А.А. Блок (стихи по выбору учителя). Творческое кредо: «экономия выразительных средств – это общий принцип искусства». Виртуозное владение формой произнесения стихов. Преобладание этического момента в чтении над эстетическим (не столько восхищает, сколько потрясает). «Бесстрашная искренность» (М.Горький). Чтение, «полное не то печали, не то обреченности» (Б.Агапов). С.А. Есенин. «Внутренняя музыкальная сила» (И.Евдокимов) . «Сочетание изящества и силы “варварского темперамента” и артистизма» (Франс Эленс) . Заразительная искренность, мужественность, высокая трагичность. В.В. Маяковский. Близость к интонациям естественной, разговорной речи. Динамическое построение звучащих фраз, отражающее и конкретизирующее смысловую структуру поэтического текста. «Демонстрация себя, своей мысли, своей страсти, своего душевного опыта» (П.Антокольский) . «Я требую громче, чем скрипачи, права на граммофонную пластинку». Контрастный переход от напевного чтения к бытовой интонации непосредственного обращения к слушателям.
17. М.А. Шолохов читает отрывки из романа «Поднятая целина» (рассказ деда Щукаря, отрывок из 29-й главы). 1 час. Два лица Шолохова-чтеца: актер и рассказчик. Виртуозная актерская игра. Мастерское уподобление интонации героя (Щукарь). Сдержанность, передающая внутренние переживания и драматизм событий.
18. Резервное занятие. 2 часа.
19. Итоговое занятие. 2 часа. Самостоятельный анализ отрывка или законченного произведения. Сочинение-эссе о понравившемся мастере. Реферат о творчестве чтеца (по выбору учителя и учащихся).
1 И.Л. Андроников. Звучащее слово. Шилов Л.А . Голоса, зазвучавшие вновь. М., 1977.
2 Сб. «Искусство звучащего слова». Вып. 4. М., 1968. С. 27.
3 Сб. «Искусство звучащего слова». Вып. 1. М., 1965. С. 144.
4 Тиме Е . Дороги искусства. М., 1967. С. 94.
5 Журавлев Д.Н. Об искусстве чтеца. Сб. «Искусство звучащего слова». Вып. 1. С. 9.
6 Аксенов В
7 Закушняк А.Я. Вечера рассказа. Сб. «Искусство звучащего слова». Вып. 2. М., 1966. С. 17.
8 А.И. Шварц . Записки чтеца. Сб. «Искусство звучащего слова». Вып. 2. М., 1966. С. 52.
9 Сб. «Искусство звучащего слова». Вып. 3. М., 1967. С. 23.
10 Аксенов В . Искусство художественного слова. М., 1962. С. 50.
11 Сб. «Искусство звучащего слова». Вып. 24. М., 1981.
12 Станиславский К. С. Собр. соч. в 9 т. Т. 6, ч. 1. М., 1994. С. 489.
О.Г. ЕГОРОВ,
доктор филологических наук,
лицей г. Железнодорожного,
Московской обл.
Образование краткой формы
Большинство качественных прилагательных имеет две формы – полную и краткую: талантливый – талантлив; благородный – благороден; своенравный – своенравен; свирепый – свиреп.
В современном русском языке краткая форма образуется от основы полной формы* с окончаниями: нулевым для мужского рода, -а, -о (соответственно для женскою и среднего родов. Иногда между конечными согласными основы в формах мужского рода появляется беглый гласный -е-).
* В древнерусском языке полные формы, наоборот, были вторичными и образовывались от более древних кратких форм присоединением к ним указательных местоимений u(ь)ю, н, выполнявших функцию, аналогичную функциям определенных артиклей в западноевропейских языках: добръ + и(ь) ? добрый; добра + ю? добрая; добро + н? доброе и т.д.
При этом необходимо обратить внимание на следующее: у многих прилагательных, оканчивающихся на -ственный, -енный, краткая форма единственного числа мужского рода имеет усеченный суффикс: свойственный – свойствен; торжественный – торжествен: существенный – существен; болезненный – болезнен; родственный – родствен и т.д. Образование именно форм с усеченным суффиксом, по наблюдениям ученых, отражает тенденцию развития этой группы прилагательных в современном русском языке* Возникающие в практике их употребления параллельные формы (безнравствен – безнравственен, бесчувствен – бесчувственен, многочислен – многочисленен, таинствен – таинственен и пр.) допустимы, но более строгим является вариант на -ен, а не на –енен**.
* См.: Граудина Л.К, Ицкович В.А., Катлинская Л.П. Указ. соч. С. 231–232.
** Поэтому неудачны следующие случаи употребления прилагательных в газетных текстах: "Далее – работа с молодыми семьями. Кто ответственен за исполнение намеченного? Практически все" (Комс. пр. 1987. 22 мая); "Эта модель может подняться в воздух с очень короткой взлетной полосы, да и вообще такой самолет более маневренен. Размах основных крыльев – около 16 метров" (Комс. пр. 1989. 16 июля). Следовало использовать формы с усеченным суффиксом: ответствен, маневрен.
Лишь небольшое число прилагательных этой группы образует краткие формы, оканчивающиеся на
-енен: надменен, неприкосновенен, несомненен, обыкновенен, откровенен, проникновенен, почтенен, своевременен и нек. др.
Краткую форму образуют не все качественные прилагательные*. Ее не имеют:
1) прилагательные с суффиксами –ск-, -ическ-, -енск-, -ов, -ев-, ряд прилагательных с суффиксом -н-: "хамский поступок", "иронические нотки", "ханжеский голос", "рядовой сотрудник", "ключевая проблема", "раннее утро";
2) некоторые отглагольные прилагательные, с суффиксом -л-: бывалый, талый; а также многие прилагательные, являющиеся по происхождению действительными причастиями: выдающиеся (способности), опухшее (лицо) и пр.;
3) многие прилагательные с суффиксами субъективной оценки: толстенный, краснющий, чистенький, простенький;
4) многие относительные по происхождению прилагательные, обозначающие цвета: кофейный, шоколадный, сиреневый;
5) прилагательные, обозначающие масти лошадей: буланый, вороной, гнедой, саврасый;
6) слова: младший, старший, большой, а также некоторые просторечные слова: меньшой, окаянный и др.
* Подавляющее большинство этиx прилагательных не образует и синтетических форм степеней сравнения.
Есть такие качественные прилагательные, которые употребляются только в краткой форме, а полной формы не имеют: рад, горазд, люб, надобен.
Некоторые многозначные прилагательные образуют краткую форму не к каждому из значений. Например, у прилагательного видный, имеющего три значения: 1) доступный зрению, видимый; 2) значительный, важный; 3) рослый, статный, представительный, краткая форма есть только в первом значении: "Дом виден издалека".
Есть прилагательные, у которых полная и краткая формы различаются значениями. Например: властный – склонный повелевать, подчинять себе ("властный мужчина") и властен – "имеющий власть распоряжаться, повелевать" ("Не властны мы в судьбе своей"– П.); должный – "такой, как нужно, подобающий, соответствующий" ("проявить должное внимание") и должен – "обязан" ("... Я должен был приготовить мастерам самовар"– М.Г.); "Мы Егору должны за пять месяцев... Не следует запускать жалованья прислуге"– Ч.).
Интересно обратить внимание на следующее. Хотя наличие краткой формы традиционно считается специфической грамматической особенностью качественных прилагательных, ею обладают и некоторые относительные прилагательные. Так, 4-томный "Словарь русского языка" АН СССР приводит краткую форму к таким, например, прилагательным, как бездетный, бездомный, безоружный, бесплатный, беременная, беспрецедентный, одноцветный и др., которые являются относительными, так как: 1) обозначают признак, который не может количественно изменяться; 2) имеют синонимичные конструкции со словом, от которого они образованы: бездетный – не имеющий детей, бездомный – не имеющий дома, беспрецедентный – не имеющий прецедента, одноцветный – окрашенный в один цвет и т.д.; 3) не изменяются по степеням сравнения.
Грамматические свойства кратких прилагательных
В современном русском языке краткие прилагательные не склоняются, а изменяются только по числам, а в единственном числе и по родам.
Примечание. В древнерусском языке краткие прилагательные склонялись; отражением этого являются устойчивые обороты, где сохранились падежные окончания, принадлежавшие прежде кратким формам: "средь бела дня", "от мала до велика", "мал мала меньше".
В предложении краткие прилагательные выступают чаще всего в роли сказуемого: "Мне нравится, что вы больны не мной, мне нравиться., что я больна не вами" (Цвет.); "Ты меня не любишь, не жалеешь, разве я немного не красив" (Ес.). В функции определения они могут употребляться лишь тогда, когда являются обособленными. В этой роли они используются главным образом в речи: "Дика, печальна, молчалива, как лань лесная, боязлива, она в семье своей родной казалась девочкой чужой" (П.); "Тоской и трепетом полна, Тамара часто у окна сидит в раздумье одиноком" (Л.); "Но, верно, вспомню на лету, как запылал Ташкент в цвету, весь белым пламенем объят, горяч, пахуч, замысловат, невероятен" (А.Ахм.).
В одних случаях различие между полными и краткими прилагательными мало заметно и сводится к разговорному характеру первых и книжному характеру вторых, например: книга полезная - книга полезна, вопрос неясный - вопрос неясен, положение опасное - положение опасно и т.п. В других случаях различие оказывается более существенным; ср.: этот юноша глухой от рождения - брат глух к моим просьбам; ваш совет плохой - больной совсем плох и т.п. (подробнее о различии между полными и краткими прилагательными в роли именной части составного сказуемого см. в § 88). Краткие формы прилагательных не только редко встречаются в устной речи, но и недостаточно используются в различных жанрах письменной речи, хотя во многих случаях они явно предпочтительнее, а иногда только они и уместны. Ср.: эта вещь дорога как память; наша молодежь очень талантлива; эти требования неприемлемы; девушка молода и красива; ответ неточен и т.п. При образовании краткой формы встречаются некоторые особенности. Так, в одних словах появляется беглый гласный между конечным согласным корня и суффиксом, в других словах беглый гласный отсутствует. Ср.: кислый - кисел, светлый - светел, теплый - тепел, но: круглый - кругл, мокрый - мокр, смуглый - смугл, тухлый - тухл. В современном литературном языке от прилагательного полный образуется краткая форма полон. Колебания наблюдаются в образовании краткой формы от прилагательных на -нный: в одних случаях краткие прилагательные имеют в мужском роде на конце -нен, в других -ен. Форму на -нен имеют: 1) прилагательные, образованные с помощью суффикса -н- от существительных с основой на -н-, например: длинный (длина) - длинен, безвременный (время - времен) - безвременен, своевременный - своевременен; 2) прилагательные, образованные с помощью суффикса -н- от существительных на -ание, -ение, например: бездыханный (дыхание) - бездыханен, вдохновенный (вдохновение) - вдохновенен, дерзновенный - дерзновенен, необыкновенный - необыкновенен, неприкосновенный - неприкосновенен, несомненный - несомненен; 3) прилагательные, образованные с помощью суффикса -и- от глагольных основ на -и-, например: неизменный (изменить) - неизменен, непреклонный (преклонить) - непреклонен; 4) прилагательные, образованные с помощью суффикса -енн- от существительных с основой на -н- при предшествующем согласном, например: безбоязненный (боязнь) - безбоязнен, безжизненный - безжизнен, болезненный - болезнен, безукоризненный - безукоризнен, неприязненный - неприязнен; 5) прилагательные искренний - искренен, священный - священен. Форму на -ен (без предшествующего w, т.е. не на -нен) имеют прилагательные на -енный, образованные от существительных с основой, оканчивающейся на два или более согласных, например: бедственный (бедствие) - бедствен, бездейственный - бездействен, безнравственный - безнравствен, беспочвенный - беспочвен, бесчувственный - бесчувствен, величественный - величествен, воинственный - воинствен, двусмысленный - двусмыслен, злокачественный - злокачествен, искусственный - искусствен, легкомысленный - легкомыслен, многочисленный - многочислен, мужественный - мужествен, невежественный - невежествен, ответственный - ответствен, посредственный - посредствен, соответственный - соответствен, торжественный - торжествен. В случае колебаний и наличия параллельных форм на -ен и -енен (естествен - естественен, медлен - медленен, родствен - родственен, свойствен - свойственен) выбор решается в пользу первой формы (на -ен), исходя из большего распространения слов этой категории. Некоторые краткие прилагательные, образованные от страдательных причастий, совпадают в мужском роде с краткой формой последних, например: воспитанный - воспитан, ограниченный - ограничен. Однако иногда есть различие между краткими формами прилагательных и причастий, например: случай вполне определенен (ясен) - срок отъезда уже определен (установлен, намечен), старец весьма почтенен (достоин почтения) - он почтен нашим вниманием (его почтили); вид его принужденен (натянут, неестествен) - он принужден (делает по принуждению). Прилагательные, утратившие связь с глаголом-причастием, образуют формы на -енен, например: откровенный - откровенен, сокровенный - сокровенен.
Краткие формы образуются от основ полных форм путем прибавления к ним особых окончаний: в единственном числе в мужском роде - нулевого окончания: бодр, молод, строг; в женском роде а(-я): бодра, молода,
строга; в среднем роде о(-е): бодро, молодо, строго; во множественном числе и(-ы): бодры, молоды, строги.
Основы на согласные, которым предшествуют гласные, не претерпевают изменений: пуглив-ый - пуглив, сед-ой - сед.
Если в конце основы имеется стечение согласных, то между конечными согласными при образовании краткой формы мужского рода появляются беглые гласные: о - между твердым согласным (кроме ж) и к(кротк-ий - кроток, низк-ий - низок); е - 1) между шипящим, мягким согласным и к (тяжк-ий - тяжек, стойк-ий - стоек, горь- к-ий - горек); 2) перед н (нежн-ый - нежен, умн-ый - умен).
Беглый гласный не появляется перед конечными р, л (добр-ый - добр, смугл-ый - смугл). Исключения: тепел, остер, светел, кисел, хитер.
У слов на -нн(ый) краткие формы могут оканчиваться:
- на -нен, если прилагательное образовано с помощью суффикса -н- от существительного с основой на -н или -ни/ (длин-а - длинный - длинен, сомнен-и-е - несомненн-ый - несомненен), от глагола с основой на -н (сохран-и-ть - сохранн-ый - сохранен)ис помощью суффикса -енн- от существительных с основой на -н (жизнь - безжиз- ненн-ый - безжизнен);
- на -ен, если прилагательное образовано от именных основ с двумя и более конечными согласными с помощью суффикса -енн- (бедствие - бедственн-ый - бедствен).
Не образуют кратких форм качественные прилагательные:
- с суффиксами -ск-, -ов-: дружеский, отеческий, детский, комический и т. п.; рядовой, передовой и др.;
- с суффиксом -Н-: кляузный, кровный, площадной и др. (но: жирный - жирен, грешный - грешен и т. п.);
- с суффиксом -л- (образованные от глаголов): горелый, облезлый, отсталый, увялый, полинялый, остылый и т. п. (но: чахлый - чахл, хриплый - хрипл и др.);
- с суффиксами -ущ- (-ющ-), -енн-, префиксом раз-, обозначающие высокую степень проявления признака: толстущий, хитрющий, толстенный, разлюбезный и т. п.;
- прилагательные на -ш(ий), восходящие к формам сравнительной степени и утратившие свое прежнее значение: больший, младший, старший и др.;
- прилагательные цвета, образованные от существительных: шоколадный, кофейный, кремовый, сиреневый и т. п.;
- прилагательные, обозначающие масти животных: буланый, вороной, гнедой, каурый, сивый, соловый и т. п.
Образование кратких форм иногда встречает препятствия со стороны семантики. Так, глухой в значениях «не обладающий способностью слышать», «неотзывчивый» образует краткие формы (она глуха, давно не слышит; он глух ко всем просьбам), но не имеет их в значениях «смутный, затаенный, скрытый» (глухое недовольство), «тихий, без проявления жизни» (глухая улица), «сплошной, без отверстий» (глухая стена). Не во всех значениях обладают краткой формой прилагательные бедный, грамотный, голый, дикий, фальшивый и т. п. Ср.: голый мальчик (мальчик гол) и голая истина; фальшивые слова (слова ее были фальшивы) и фальшивые деньги.
Некоторые прилагательные употребляются только в краткой форме: рад?, горазд, надобен. Слово должен в полной форме встречается только во фразеологических оборотах: на должном уровне, воздать должное, в должной мере и т. п.
Еще по теме § 78. Образование кратких форм прилагательных:
- §18.Грамматическое своеобразие категории кратких форм имени прилагательного
