Надежда дает предвкушение радости и света в «конце туннеля», надежда укрепляет существования, где мы, словно белки, мчимся в колесе сансары в погоне от боли к . Надежда — древний наркотик, на который конкретно подсажено все человечество. Когда блаженная доза надежды исчерпывается, приходит ломка в лице безнадеги и обреченности. Потеряв надежду, мы подвисаем в жуткой безопорности, словно ухнули в бездну, из которой нет спасения.

На фоне беспросветного отчаяния, когда кажется, что терять больше нечего, в какой-то момент приходит отрешенность и спокойствие. Стена безнадеги чуть трескается, и сквозь тонкую брешь, начинает пробиваться свет недвойственности, намек на холодное, безусловное счастье просветления. Но если безнадега не была тотальной и всеохватывающей, эта космическая промежность захлопывается, безнадега и обреченность растворяются, и снова приходит она. И каждый раз мы цепляемся за надежду, словно за нить спасения в безусловном хаосе бесконечности. Она дает нам «силы», смыслы и стимулы жить, действовать и развиваться.

Каждый день, каждый час, каждое мгновение мы живем надеждой на лучшее. Мы всю свою жизнь бежим за горизонтом счастья, который отдаляется от нас с той же скоростью, с которой мы к нему «приближаемся». Этот бег на месте продолжается до тех пор, пока мы на что-то надеемся. Такова наша человеческая природа, — жить ради несуществующего будущего. Надежда придает нам сил для такой беготни, но отбирает у нас нашу холодную истину.

Человек может не замечать этой непрерывной надежды на «завтра», как рыба не замечает воды. Надежда — это воздух личности, без которого она существовать не может. Мы живем в грезах, непрерывно надеясь, что вот-вот найдем выход из душной комнаты текущей жизненной ситуации. В какой-то момент мы находим этот выход, и пять минут радуемся «свободе». Затем снова приходит надежда, и мы вдруг обнаруживаем, что вошли в очередную душную комнату, в которой правит очередная двойственность надежды и обреченности.

Все достижения, все наши интересы, новые обретения, ожидания, покупки, все-все продиктовано надеждой на лучшее. Мы верим, что после очередной покупки и после очередного достижения, наконец, начнем жить, и жить будем хорошо. Это – голос надежды, бесплодные обещания счастья, которое все никак не наступит, потому что в надежде всегда был лишь намек на счастье, но самого счастья в надежде никогда не было и не будет.

Надеясь на что-то, мы в очередной раз тянем за нить надежды клубок отчаяния, распутав который, вместо обещанного счастья обнаруживаем безнадегу. После этого наступает пауза, ожидание, которое «смерти подобно». И эта пауза длится до тех пор, пока мы в стотысячный раз не хватаемся за очередной клубок надежды. Успешные люди в нашем обществе – это мастера по нахождению таких вот клубков надежды в больших количествах. Они способны вести много дел одновременно – то есть одновременно распутывать множество таких клубков. И в этом есть свой смысл. Когда очередной клубок распознается как пустышка, отчаяние и безнадега компенсируются теми клубками надежды, что еще не распутаны. Они – придают жизни смысла. Таков «срединный» путь успешного человека.

В своей сущности надежда – просто переживание, которое мы воспринимаем как семя, зародыш счастья. Мы быстро привязываемся к надежде, и когда она кончается, испытываем ломку. И безнадегу, и надежду мы в равной степени проецируем на свою жизнь как «реальные» события, забывая, что это – лишь переживания. Это – добровольный самообман. Мы начинаем думать и верить, что наша надежда – это какое-то реальное событие, которое с нами случится само собою. Порой мы словно не понимаем, что события нашей жизни зависят вовсе не от надежды и безнадеги, а от наших «реальных» действий.

Надежда – отличный способ оградить себя от и перемен. Если пришла надежда на лучшую жизнь, и вы ощутили ее сладкий вкус, зачем еще что-то делать? Красивые мечты и разговоры о лучшей жизни – превосходный суррогат этой самой красивой и лучшей жизни. Немного помечтал, погрезил и чувствуешь удовлетворение! На сегодня, «дело» сделано. А реальные перемены, зачем они? Это слишком сложно и опасно, ведь можно облажаться – и почувствовать себя неудачником. Гораздо проще оставить все как есть, и продолжать надеяться.

И так может продолжаться пока не станет поздно, пока здоровье не иссякнет, и стены не покроются зеленым мхом.

Порой, надеясь на лучшую жизнь, на самом деле мы ничего менять не хотим. Просто мы очень любим надеяться, мы любим надежду, верим в нее. Нам нравится думать о переменах, о новой жизни. А делать что-то для этих перемен при этом совершенно необязательно.

В конечном итоге какие бы усовершенствования мы в себе ни планировали и ни производили, все они продиктованы надеждой на светлое будущее. А светлое будущее все никак не наступит. Будущее так и остается где-то в будущем, а мы живем в непрерывном «сейчас», защищаясь от истины надеждой на красивую ложь возможного будущего.

Истина настоящего момента – чрезвычайно опасна для всех наших надежд. Эта истина – наш экзистенциальный страх смерти, страх личности — раствориться без остатка в безусловной жизни без опор и ограничений. И чтобы избежать этого просветляющего растворения, мы цепляемся за надежду.

О чем вы мечтаете? На что надеетесь? К чему стремитесь? ? ? ? Власть? Престиж? ? Все это — надежда, очередной способ убежать от себя, от жизни здесь и сейчас..

Возможно, в этом месте кто-то уже начал подумывать об избавлении от надежды. И это — и это ее голос! Надежда диктует нам этот странный самообман. Надеяться на избавление от надежды ради лучшей жизни, равносильно желанию – избавиться от всех желаний, равносильно самоубийству с целью как-то «поправить» свою жизнь. Это — погоня от себя, с целью догнать себя же. Никто на самом деле искренне надежду убивать не хочет. А если считает, что говорит об убийстве надежды искренне, то скорей всего не понимает, о чем говорит.

На что же тогда вообще надеяться? Никаких ответов здесь не было и не будет. Мы живем в мире надежды. Здесь все происходит по таким законам. Все мы неуклонно движемся по направлению к выходу из двойственности надежды и безнадеги, попутно впадая во все возможные крайности, чтобы пресытившись ими, «выход» из этих крайностей перестал восприниматься как фатальная, неизбежная безвыходность. А в целом, здесь, в этой жизни все — очень даже ничего. Это говорит голос надежды.

Вера, надежда, любовь - глубокая символика этих понятий сегодня прочитывается по-новому. Вера предстает, как предощущение знания, лежащего в глубинах нашего сознания. Из этого пространства идут сигналы, укрепляющие человека в принятии важных решений. Этот незримый резонанс рождает уверенность, непоколебимость, убежденность. Казалось бы, нет видимых причин, а вера призывает, утверждает, настаивает. Надежда - сродни воздуху, которым дышит человек. В ней заключено пространство нашей жизни - настоящей и будущей. Это главный мотив, главный двигатель, главный энергетический резерв, который дает силы, толкает вперед, не позволяет опустить руки. «Некуда жить» - говорит один из героев давно прочитанного рассказа, и чувствуется как «скукоживается» его незримое пространство, где уже нет места вере и надежде. О любви сказано невероятно много. Но, как и во все времена, ее главное отличие в том, что она все отдает, ничего не прося взамен, она наполняет жизнь смыслом, дает энергию и силы противостоять несовершенствам этого мира, играет роль великого трансмутатора, все более утончая и организуя материю этого мира, преобразуя хаос в Космос, как в пространстве микро, так и макрокосма. Все вместе эти ипостаси рождают мудрость, которая позволяет устоять в Свете, понять смысл происходящего и пройти через все испытания, уготованные жизнью.

Вера

Тот, кто верит в силы свои, достигает. ...Тот, кто верит в победу, уже ее одержал. Вера есть энергия духа, приведенная в действие. Можно даже сказать, что творит и достигает именно энергия веры. И энтузиазм тоже зажигается верой. Вера — это великое чувство, объединенное вместе со знанием. ...Ее природу можно усиливать разными способами. Назовем несколько: любовь, устремление, преданность, вера, бесстрашие.

Духовный аппарат человека еще не оформлен, и потому в действие приведен быть не может. Но отдельные части его в некоторых организмах уже начинают действовать. Даже частичное пробуждение дает свои результаты. Человек начинает вдруг видеть то, чего обычными глазами видеть нельзя, или слышать беззвучные звуки. Не надо смешивать эти высокие прозрения в Мир Высший с астральным зрением или слухом, которые, как, например, в случае обычного медиумизма, не требуют духовности и являются не достижением, а скорее, проклятием для человека, ибо очень опасны тем, что, открывая окно в мир астральный, защиты ему не дают от темных воздействий.

Сомнение тушит энергию веры. Даже сильное пламя может оно потушить, но вера огни возжигает. Так качества духа можно делить на возжигающие, и на угашающие. Огнетушителей в сознание нельзя допускать. Есть огнетушители мгновенного действия, как, например, сомнение или колебание, но есть и замедленного действия, такие, как уныние, подавленность, беспокойство. ...Осторожность и настороженность надо уметь отличать от боязливости и нерешительности. Только опыт дает твердость руке и умение разобраться в биполярности качеств.

Явление веры очень значительно и решающе. Это не слепая, беспочвенная, бесплодная и не дающая следствий вера во что-то, но такая вера есть реальная мощь, обуславливающая подробности жизни духа...

Уверенность в результатах или вера есть основа успеха всех начинаний. Когда эта вера превращается в знание, становится она непреложной.

Вера — это мощная сила, это огненный двигатель духа, это предвосхищение и предвидение будущего, уявленное в чувствознании сердца. ...Но знайте, без пламенной веры в беспредельные возможности духа не вырастить крыльев и не полететь.

Вера есть предвестница знания, а знание — реализация действительности.

Вера — двигатель сознания. Вера необходима для осуществления того, чего хочет или решил достичь человек. ... Прежний древний вопрос — «Веруешь ли?» — остается по-прежнему в силе. Итак, веру определим как предвосхищение или ощущение знания несомненного или того, чему непреложно суждено быть. Огненная вера двигает горами и громадами материи. ... Вера есть неосознанное знание того, чем суждено стать со временем человеку.

Вера, основанная на опыте, будет уже знанием. Конечно, даже пахарь должен верить, что посев семян даст всходы. Поэтому чувствознание скорее всего ведет к приобретению желаемого знания. Чувствознание есть знание сердцем. Сердце часто знает скорее рассудка. Значение ума и рассудка не будем умалять. Они имеют огромное влияние на психику человека и получение опытного знания. Но отрицать роль сердца будет знаком невежества. Прежде чем полететь, человек должен был верить в возможность полетов. Вера двигала конструкторами первых летательных аппаратов. Вера в могущество духа и в безграничные возможности человеческого аппарата двигает в будущее тех, кто имеет ее.

Опыт превращает веру в уверенность, а затем в непреложность.

Вера, доверие, признание, принятие — явления одного и того же порядка.

Давно уже Сказано: «Блаженны не увидевшие, но уверовавшие», то есть те, кто голосу сердца поверил. Двигает вера, то есть сердце, которое предвосхищает и прозревает сущность явлений. Путь к Свету устлан сердцем.

... Двигателем духа является вера, или принятие в сознание явлений, еще не ставших для него фактами, но почитаемых им доступными познаванию и возможными, то есть существующими пока еще в сфере необычного. Очень важно понять положение, что «осознание есть почти уже овладение». И допущение в сознание, и принятие той или иной мысли уже магнитно устанавливают связь с нею и приближают ее возможности. Утверждение «По вере вашей Дано будет вам» глубоко научно и основано на незыблемом законе действия психической, то есть огненной, энергии духа. Когда вера объединяется со знанием, ее мощь становится неодолимой.

Надежда

Если отнять у человека надежду, то с чем же тогда ему жить? Потому дается надежда каждому устремленному духу и дается в размере его сознания. Если надежды не сбываются, то что же из того, раз они помогли ему продвигаться и восходить. ...Устремленный дух живет надеждой на будущее. И оно, конечно, наступит, но, может быть, не в том виде, как рисует его себе человек. Не отвергайте надежду на лучшее будущее, ибо это могучий двигатель жизни. Вера, надежда и любовь — три основы, преображающие сознание.

Знание абстрактное ни к чему. В нем много опасностей. Лучше малое, но приложенное, чем большое, но не применённое. Ад устлан лучшими намерениями не примененного в жизни знания.

Если дать знание того, что действительно произойдет в жизни, то импульс к продвижению будет убит. Личное будущее обычно знать не полезно, ибо оно с мечтами не совпадает. Но двигатель — надежда, рождающая мечту. Если бы ученики Христа знали, что ожидает человечество на протяжении ближайших двух тысяч лет, нашли ли бы они силы говорить о приближении Царства Божия? По-человечески — нет. Вот почему и дается надежда, ведущая дух все выше и выше. Чудесное будущее человечества неотъемлемо, но осуществится оно совсем не в тех формах, как думают слышавшие о нем.

Лучше подниматься и идти вперед с помощью неосуществимой надежды, чем пятиться назад или стоять на месте, усомнившись в этой надежде или отбросив ее. ...Надежда дает энергию жизни, и убивать ее — преступление и перед собою и перед другими, если надежда убивается у других. Без надежды нельзя. Куда же тогда идти, если надеяться не на что.

Неважно, как, отчего и почему, но очень важно, чтобы надежда, устремляющая дух к восхождению, не умирала. И если надежда не осуществилась, то она все же выполнила свое назначение и продвинула дух на новую ступень понимания. Таким образом, сама по себе надежда на что-либо не существенна, но ее способность продвигать сознание и его расширять ценна необычайно. ... Это понимание трудно внедрить в мозг, но без надежды нет жизни. Не убивать, но растить и лелеять в себе будем каждое семя надежды. Без надежды — безнадежность, безысходность и беспросветный тупик. И скажем спасибо всем тем, кто зажег наше сердце надеждой, хотя бы даже не исполнившейся и неисполнимой, если эта надежда зажгла в нашем сердце огни.

Надежда дается духу как спасательный круг тонущему. Антиподом надежды будет безнадежность, беспросветность, безысходность, которые являются убийцами духа и возможностей его восхождения.

Любовь

Любовь плодоносное чувство. ...Жертва, отказ и отречение — это для них, не знающих любви. Но для Любви — это приношение и радостная отдача. Любовь отдает и приносит любимому лучшее, что имеет, — и это без нарочных дум и вымученных усилий. Огонь Любви, огонь сердца превышает все прочие чувства, превышает пламя других приношений. И преданность, и равновесие, и устремление, и торжественность без Любви — как форма без содержания: и все, кажется, есть, а главного не хватает. ...Можно подумать о том, как выполняется труд любимый и не любимый. Насколько радостен, легок и светоносен труд первый, и темен второй, омраченный.

Устремление даст духу крылья, а любовь — крыльям силу.

Мудрая любовь знает недостатки любимых, пытается их исправить и любимым помочь и, зная, все же не осуждает. Ненависть поступает наоборот. Там, где осуждение, там нет любви. Там, где осуждение, нет привлекательности. Оберегайтесь от осуждения, если не хотите потерять лучших друзей.

Можно ощущать, как устремленная сердечная мысль прободает пространство и устанавливает связь с Избранным. Так прорывается в пространстве канал связи. Он укрепляется постоянством и ритмом. В работе принимает ярое участие сердце. Любовь порождает мощную энергию, не знающую преграды в мирах. И время, и пространство побеждаются ею.

Магнит любви — наисильнейший. Из всех тончайших энергий наивысшей будет любовь.

Если хотите что-то познать, полюбите любовью, порождающей устремление. Но любит сердце. Можно ли приказать сердцу? Приказать нельзя, но уговорить можно, ибо в глубинах своих сердце несет в себе любовь к прекрасному. И воздействие всего прекрасного и красоты на сознание возвышает человека. Полюбите красоту мыслей и мысли о прекрасном. Мысль о прекрасном всегда будет творческой, ибо красотою можно творить. Маленькие, серые, будничные мысли о таких же малых вещах не возвысят сознание. ...Борьба между добром и злом заключается в борьбе между Красотою и безобразием. Мысли о прекрасном могут создать и Красоту в окружающем. Учитесь сознательно творить мыслью.

Давно Сказано, что полюбить надо всем сердцем, всем помышлением и силою всею. Научитесь любить, если хотите достичь.

Если необходимость есть двигатель, то любовь есть просветитель.

Какая же любовь без самоотвержения, подвиг без мужества, труд без терпения, творчество без самосовершенствования! И над всем этим воинством благих ценностей водительствует сердце. Без него самые терпеливые, самые мужественные, самые устремленные будут холодными гробами! Отягощенными знанием, но не окрыленными будут бессердечные!

Говоря о качествах любви, отметим любовь задерживающую и любовь устремляющую. По существу, первая — любовь земная и вторая — небесная. Но какое множество созиданий разрушено первой, и такое же множество окрылено второй. Первая знает все ограничения пространства и сознания, но вторая не нуждается в мерах земных. Она не затруднена расстояниями и суждениями смерти.

Природа человеческая, в сущности своей, хранит сознание, что великое Начало Начал не имеет ничего общего с ужасом. Тот может произносить на своем языке слово Бог, кто может чувствовать к Нему любовь. Только этим вездесущим понятием можно выразить достойное почитание. Ничто на Земле не зажжет огонь сердца, как любовь. Никакая явленная слава не сравнима с любовью. Люди не стыдятся выражать гнев и раздражение в самых постыдных формах, но священное понятие любви сопровождают смущением и даже насмешками. Человек, дерзнувший выказать любовную преданность, уже оказывается чем-то недостоверным; в этом смещении основных понятий заключается смута мира. Не может сердце человеческое процветать без стремления к Началу Начал, невыразимому словами, но ведомому огнем сердца. Так среди нарушенных Основ Мира засветим огни сердца и любви к самому Высшему.

Любовь есть творческое, ведущее Начало во всем Космосе, и мощнее и превыше всего она проявленав венце творения, в ЧЕЛОВЕКЕ.

Явление завещания может быть кратко: «Пылайте сердцами и творите любовью».

Любовь есть венец Света.

По текстам «Граней Агни Йоги»