Ширинский-Шихматов Александр Алексеевич
кн. (07/1900.08.03--1968.10.26,†Париж,Сен-Женевьев-де-Буа) кн. (1901--1920) лицеист. Добровольно вступил в Белую армию и погиб на Кубани.Ширинский-Шихматов Александр Дмитриевич
кн. (1918,---1920 на Кубани) р. 1901. Учащийся Александровского лицея (5-й класс). Юнкер в прикомандировании к Кавалергардскому полку. В Добровольческой армии и ВСЮР. Убит 1920 на Кубани. Брат Андрей (1904 - после 1952). [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002]Ширинский-Шихматов Александр Прохорович
кн. (1822--1884) сенатор, служил по Министерству народного просвещения, был директором 3-й Московской гимназии (1854-1857) помощником попечителя и попечителем Виленского учебного округа (1857-1864) попечителем Киевского (1864-1867) и Московского (1867-1874) учебных округов. 1874-1900 был товарищем министра народного просвещения. Состоял несколько лет президентом Императорского московского общества испытателей природы. Автор ряда произведений. (1906) в 1906 с 1906 обер-прокурор СенатаШиринский-Шихматов Алексей Александрович
кн. (--1848.08.02,†с.Архангельское Можайск. у.. в Архангельскои церкви) отставной флота капитан 2 ранга [Шереметевский В. Русск.провинц.некрополь. Т.1. М.,1914] авб,Ширинский-Шихматов Алексей Александрович
кн. (1862--1930,во Франции) камергер(1896-) гофмейстер(1904-) В 1884 закончил Училище правоведения и был назначен сов.ом Эстлянд-ского губернского правления. 1890 назначен помощником юрисконсульта при обер-прокуроре Святейшего Синода. с 1894-прокурор Московского отделения Синода. 1903 назначен тверским губернатором, в 1905-товарищем обер-прокурора, а в 1906-обер-прокурором Синода. Член Государственного Совета. Был председателем Высочайше установленного комитета по ремонту и реставрации Успенского собора Кремля (в 1916) Был женат на Ле-окадии Петровне Мезенцевой. Умер в эмиграции во Франции.Ширинский-Шихматов Андрей Александрович
кн. (1867--1927) камергер(1914-) вышневолоцкий уездный предводитель дворянства и председатель уездной земской управы, затем саратовский губернатор, камергер (в 1914) Был женат на Людмиле Карловне фон Мекк (1872--)Ширинский-Шихматов Валериан Платонович
кн. (1854,1871) статский сов. служил в Министерстве просвещения (в 1871)Ширинский-Шихматов Василий Александрович
кн. (--1834.09.20,†с.Ковали Рославльск.-у.) 58 л. [Чулков Н.П. Русск.провинц. некрополь. М.,1996]Ширинский-Шихматов Василий Келядемаевич
Шихмат кн. (1520?) правнук к.Кинбара. Его потомки стали называться Ширинскими-Шихмато-выми.Ширинский-Шихматов Владимир Иванович
кн. (1861--,1884) чиновник особых поручений при Харьковском губернаторе. 1884.06.01 бракосочетание с дочерью штабс-капитана Марией Тимофеевной Долинской (1865) в Архангело-Михайловской церкви Харькова. кн. (1890--1942,Освенцим) офицер кавалерии, кавалер орденов Св. Анны 3-й и 4-й степеней и Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Погиб в фашистском лагере Освенцим.Ширинский-Шихматов Георгий Алексеевич
кн. (1890--1942.08.17 в лаг) сын тайного советника. Училище правоведения 1911. Ротмистр гвардии. Георги-евский кавалер. В Северо-Западной армии, в штабе армии, во ВСЮР и Русской Армии, 1919 помощник военного агента в Варшаве. Ум. 1942.08.17 в лаг. Аушвиц (Германия). Отец Алексей Александрович (1862 - 1930.12.22, в Севре, Франция), мать Леокадия Петровна (Мезенцева). [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002]Ширинский-Шихматов Дмитрий Александрович
кн. (1868--1908) полковник, адъютант Великого князя Николая Николаевича Младшего.Ширинский-Шихматов Иван Васильевич
кн. (1550) в 1550 воевода, был третьим послом на мирных переговорах с Польшей в 1550.Ширинский-Шихматов Иван Лукич
кн. (1630) в 1630 был ярославским дворянином в 1630 кн. (1894.08.26--1972.03.22 в Париже) Училище правоведения 1917. Офицер с 1915. Штабс-ротмистр лейб-гв. Конного полка. Состоял при представительстве ВСЮР и Северо-Западной армии в Польше, в 1919.06. организатор отправки пополнений из Польши в отряд св.кн. Ливена. В эмиграции во Франции, на 1951.11. казначей объединения лейб-гв. Конного полка. Ум. 1972.03.22 в Париже. [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002]Ширинский-Шихматов Кирилл Алексеевич
кн. (1894.08.26--1972.03.22,Париж,†Париж,Сен-Женевьев-де-Буа) Училище правоведения (1917) Офицер с 1915 Штабс-ротмистр лейб-гв. Конного полка. Состоял при представительстве ВСЮР и Северо-Западной армии в Польше, в 1919.06. организатор отправки пополнений из Польши в отряд светлейшего князя Ливена. В эмиграции во Франции, на ноябрь 1951 казначей объединения лейб-гв. Конного полка. Умер 1972.03.22 в Париже.Ширинский-Шихматов Николай Александрович
кн. (--1820.03.12,†с.Ковали Рославльск.-у.) С княги ней М.Н.Ширинской-Шихматовой [Чулков Н.П. Русск.провинц. некрополь. М.,1996]Ширинский-Шихматов Платон Александрович
кн. (1790--1853,†СПб.,Пустынь) министр народного просвещения, академик Императорской Академии наук и писатель. Окончил Морской кадетский корпус. Принял участие в Отечественной войне 1812 и заграничных походах русской армии 1813- 1814 с 1820 состоял начальником II отделения Инженерного департамента, а в 1824 был назначен директором канцелярии Министерства народного просвещения, в котором проработал до конца своей жизни, проходя постепенно все должности, и в 1850 был назначен министром Пох. с открытием в Петербурге Археографической комиссии был назначен ее председателем и принимал деятельное участие во всех ее изданиях. Кроме того, он был одним из деятельных сотрудников по составлению словаря церковно-славян-ского и русского языков. Был сторонником сословности образования. Автор религиозно-нравственных и исторических произведений.Ширинский-Шихматов Прохор Александрович
кн. (1794--1863.09.20,†с.Соловицы Вяземск.у., в Параскевиевской церкви, им построенной) 69 л. Пох. с княгиней О.Я.Ширинской-Шихматовой [Чулков Н.П. Русск.провинц. некрополь. М.,1996] кн. (1866--1916) контр-адмирал в Гвардейском экипаже. Был женат на Наталье Борисовне фон Штиглиц.Ширинский-Шихматов Сергей Александрович
кн. ин.Аникита (1783--1837) академик Императорской Академии наук, писатель, поэт, затем иеромонах новгородского Юрьевского монастыря. Воспитанник Морского кадетского корпуса, с 1800 сотрудник Ученого комитета при Адмиралтейств-коллегий, затем инспектор Царскосельского лицея. Принимал деятельное участие в работе общества и был автором многих стихотворений, пользовавшихся благосклонным вниманием Александра I, пожаловавшего ему пожизненную пенсию. 1827 оставил службу, а в следующем году принял монашество. 1834 отправился в паломничество в Иерусалим, скончался в Афинах.СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ
Незабвенного Князя Алексея Александровича
ШИРИНСКОГО - ШИХМАТОВА.
Русские люди часто не замечают своих пророков и учителей при жизни и еще чаще забывают их по смерти, а между тем Россия более, чем какая либо иная страна была богата такими людьми, каких Господь промыслительно посылал нам для того, чтобы мы набирались у них мудрости, подражали им и передавали бы их завиты грядущим поколениям.
Стоило бы только развернуть забытые страницы истории, чтобы увидеть чуть ли не на каждой из них имена тех людей, которые жили среди нас, казалось, только для того, чтобы предостерегать от ошибок, в конечном результате вызвавших гибель России и наше беженское горемыканье.
При жизни их не слушали, а после смерти забыли. И это неудивительно, ибо посмертная память обычно простирается лишь на область внешних дел и в памяти потомства гораздо чаще остаются мелкие ничтожные люди сгоравшие от честолюбия, крикуны, умеющие себя рекламировать, чем подлинные герои духа, убегавшие от славы людской.
И так не только у русских. Так везде.
И потому все люди стоят сейчас пред неразрешимыми проблемами, пытаясь восстановить нарушенное равновесие в области политической, социальной и экономической жизни народов и для этого пристально смотрят в даль, ожидая оттуда помощи, тогда как им нужно оглянуться назад, воскресить в памяти имена своих мудрецов и вспомнить их заветы, коими они пренебрегали ибо совершенно очевидно, что государственное благо зиждется на религии и безрассудно восстановлять политический, социальный и экономический порядок в государстве, доколе не восстановлены основы христианской религии, на коих этот порядок зиждется:
На вершину земной славы обыкновенно восходят и делаются заметными только те, в сущности мелкие ничтожные люди, которые умеют жить в унисон с временем, плывут за общим течением жизни и мысли, нисколько не заботясь о том, куда это течение уносит людей и в какой мере согласуется с христианскими идеалами жизни. Они поглощены только одной заботою и стремятся только к одной цели - нравиться окружающим и снискать какую угодно ценою любовь к себе со стороны возможно большего числа людей. С этой целью они угождают и вашим и нашим и умудряются достигать той популярности, какую приобретают обманом и какая быстро возносит их на высоту. Это обычный тип лакействующих карьеристов, выдвигаемый толпою, любящей лесть и небрезгливой: Они боятся громко думать, боятся проронить лишнее слово, дабы не очутиться в противоречии с вкусами и желаниями толпы и не потерять завоеванных у нее позиций: Более этого, утверждаясь на лжи, они и проповедуют ложь, заслоняют собою правду и, сами того не зная, воюют против Бога.
При таких условиях нужна уже подлинная духовная мощь, исключительные дарования и способности, нужно быть уже подлинно большим человеком для того, чтобы находясь в полном противоречии с печальной действительностью и ведя борьбу с нею, очутиться на поверхности жизни и ею руководить. Такими подлинно великими государственными людьми были Константин Петрович Победоносцев, начинающий получать должную оценку только теперь, спустя 25 лет после своей смерти (+ 10 марта 1907г.) и прямой продолжатель его по духовному и государственному облику, князь Алексей Александрович Ширинский-Шихматов, почивший 9/22 декабря 1930 года.
Оба они были людьми того "старого закала", который умышленно отождествлялся с реакцией, а на самом дел был лишь протестом против того сатанизма, который, прикрываясь всякого рода новшествами, надвигался на Россию и постепенно порабощал ее. Оба они хорошо понимали, что подлинное благо государства и народа не может воплощаться в реформах, снисходивших к требованиям крикливой толпы, ибо знали, что толпа отражает не волю народа, а волю тех кто стоить у нее за спиной и руководит ею. Когда, с момента рокового манифеста 17 октября 1905 г., Россия покатилась в пропасть - К. П. Победоносцеву, этому великому государственному мужу, нечего было делать больше - и он отошел от дел. Ту же участь испытал и князь А. А. Ширинский - Шихматов, с тою лишь разницею, что начавшийся развал России застал К. П. Победоносцева уже на склоне его жизни и деятельности, а князя А. А. Ширинского - Шихматова в пору их расцвета.
Князь Алексей Александрович Ширинский - Шихматов родился 6/19 ноября 1862 г. в г. Вильне, где отец его, незадолго до назначения Товарищем Министра Народного Просвещения, занимал должность Попечителя учебного округа. По окончании курса в Императорском Училище Правоведения в 1884 году, князь был назначен чиновником особых поручений при Эстляндском губернаторе князе Шаховском, известном обрусителе края, сразу же оценившим своего молодого чиновника и вскоре назначившим его советником Губернского Правления. В этой последней должности князь проявил исключительную энергию и большую деловитость в возведении православных храмов и школьных зданий в десяти новооткрытых приходах губернии, чем обратил па себя внимание Обер-Прокурора Св. Синода К. П. Победоносцева, который, в 1890 году привлек князя на службу по ведомству Православного Исповедания. Имея всего 28 лет от роду, князь стал ближайшим сотрудником этого выдающегося государственного деятеля, и обессмертившего свое имя в истории русского государства. В 1889 г. князь был командирован в Вену по Высочайшему повелению, дабы представительствовать Ведомство Православного Исповедания при закладке храма Российского Посольства в столице Австро-Венгрии. В 1894 году последовало назначение князя Прокурором Московской Синодальной конторы. Эта должность связывалась с самыми разнообразными функциями и требовала много практических знаний, работоспособности и такта. Прокурор Синодальной конторы являлся одновременно и Управляющим Синодальным училищем, и Главным начальником Синодального хора (бывшего преемником патриаршего хора досинодального периода, под его управлением находились "Патриаршая Библиотека" и "Патриаршая Ризница" и, наконец, сложное хозяйство Московских Синодальных имуществ,
Вступив в должность, князь прежде всего обратил внимание на Московский Синодальный хор, стремясь сохранить его древнерусскую культуру и прежний церковный облик, стяжавший ему всемирную славу. Хор содержался на доходы с недвижимых имуществ, принадлежащих Синодальной конторе. Эти доходы были достаточны для содержания хористов и состоящего при хоре пятиклассного училища, с пансионом для их детей, но совершенно недостаточны для тех широких целей, какие были положены князем в основу реорганизации хора. В чем же заключались эти задачи?
В глазах князя, Московский Синодальный хор имел значение церковно-государственное. Его задачею являлось не обслуживание Успенского собора во время архиерейского богослужения, а закрепление исконно-русских начал в церковном хоровом пении и внедрение этих начал повсеместно в России. Вот почему Синодальное училище, под мудрым управлением князя А. А. превратилось вскоре в церковную музыкально-певческую академию, явившуюся бережной хранительницей русского направления в пении и музыке в противовес итальянско-романскому направлению, проникшему в Придворную певческую капеллу и заразившему ее своим иноземным духом. Князь А. А. как я уже отмечал, был насквозь русским человеком. Он редко ездил заграницу, предпочитая свое иностранному, чутьем прозревая фальшь западноевропейской культуры которая, в противоположность русской, с ее духовными устремлениями, убивала дух и культивировала земные влечения и настроения. С этим западным направлением, все чаще проникавшим в различные области русской жизни, князь упорно боролся. Обладая свойствами природного начальника, великолепно разбираясь в людях и никогда не ошибаясь в их оценке, князь сумел окружить себя выдающимися помощниками. Пригласив в свои сотрудники г. Орлова, в качестве регента, и композитора Кастальского - для заведывания музыкальной частью, князь А. Д. коренным образом преобразовал духовное училище, которое, как я уже отметил, превратилось в музыкально-певческую академию; расширил курс училища, доведя его до десяти классов (6 певческих и 4 регентских, повысил общеобразовательную программу до уровня средне учебного заведения, а программу музыкальную - до высшего. При вновь реорганизованном училище был образован "Наблюдательный Комитет", давший направление церковно-певческому творчеству и на рецензию которого Св. Синод направлял все поступающие на его цензуру церковно-музыкальные сочинения. Таким образом князь А. А. создал новую эпоху в церковном пении, которое стало отныне русским и только церковным.
Влияние Московского Синодального училища весьма быстро распространилось по всей России. В самом скором времени из стен училища вышли блестящие композиторы, прекрасные регенты, весьма ценные преподаватели, заполнявшие по всей России вакантные места регентов и учителей музыки и пиния при архиерейских хорах, духовных академиях, семинариях, гимназиях и пр.
Для достижения всех этих целей нужны были, конечно, и большие средства. И вот здесь в полной мере обнаружились удивительные административные и хозяйственные способности князя. Доходные здания принадлежавшие Синодальной конторе, так называемые "Теплые ряды", дававшие весьма скудный доход не окупавшей даже затрат на их содержание, были значительно расширены, точнее заново перестроены, согласно последним требованиям техники, образовался как бы целый торговый городок с роскошными светлыми, обширными магазинами, и доходность сразу же увеличилась более, чем в три раза сравнительно с предыдущей. Запущенный и почти необитаемый дом на Никольской улице князь заново перестроил превратись его в, с громадными магазинными помещениями, ставшими приносить большие доходы. Один из таких магазинов сдавался внаем за 10.000 рублей в год. Заново перестроен с надстройкою нового этажа, доходный дом на Дмитровке. То же сделано и с зданием Синодального училища, где был надстроен еще один этаж и сооружен огромный двухсветный концертный зал с хорами, на Б. Никитской улице. Во дворе усадьбы Крестовоздвиженской церкви князь А. Д. Построил дом с квартирами для певчих и, наконец перестроил заново, с надстройкой целого этажа, огромный дом для причта Успенского собора. В общем князь поднял доходность Московской Синодальной конторы до 200 т. рублей в год с избытком покрывавших смету на содержание Синодального училища, хора, библиотеки и ризницы.
Не меньшую любовь проявил князь А. А. и к Патриаршей Библиотеке и Ризнице. Они были переведены в лучшие, заново отремонтированные просторные и светлые помещения, для них были заказаны специальные шкалы и витрины, были заново пересоставлены старые каталоги и описи и во главе, для заведывания Библиотекою и Ризницею, были поставлены опытные и знающие люди.
Все огромное здание Московской Синодальной Конторы, включающее мироваренную Палату (приемную палату патриарха Никона), Палату Синодальной конторы, храм Двенадцати Апостолов и др., было обновлено капитальным ремонтом.
За полгода до коронации Государя Императора Николая Александровича, на князя А. А. было возложено общее руководство большим ремонтом Успенского собора; по инициативе князя тогда же была произведена первая отмывка старинных икон собора, был перекрыт купол и положено начало тем грандиозным реставрационным работам которые впоследствии велись по указаниям князя и уже в бытность его членом Государственного Совета) и приостановлены были только революцией.
Глубокий знаток церковного искусства, князь собирал по всей России старые иконы древнего письма и лично их рассортировывал. Предметы, имевшее научную и художественную ценность и хорошо сохранившиеся, князь распределял в Ризнице, в библиотеках Патриаршей и Училищной, или же в витринах вдоль стен Мироваренной Палаты, предметы обветшавшие отдавались в починку, реставрировались и затем ими снабжались бедные церкви. В период 1895-1900 князь выполнил несколько ответственных поручений ревизионного характера в ряде русских южных и юго-западных городов а также в Финляндии. Некоторые из этих поручений (напр. ревизия условий охраны старинной ризницы водном из монастырей Ростова Великого) были прямо связаны со все возраставшим авторитетом князя, как археолога и знатока русского искусства и древности. В 1896 году князь был пожалован камергером Двора Е. И. В., а несколько лет спустя - гофмейстером Высочайшего Двора. Представляется совершенно невероятным чтобы один человек своею волею и энергией мог создать в одно десятилетие все то, что было создано князем Д. А. В период его управления Московской Синодальной конторой.
Не менее крупные следы оставил князь и на последующих этапах своей деятельности:
Осенью 1902 года, по Высочайшему повелению, на князя было возложено верховное руководство подготовкой торжества прославления Преподобного Серафима Саровского. О том, как прошли эти торжества, вызвавшие небывалый подъем религиозного чувства в русском народе, как велика была радость общения паломников с Царем русские люди будут еще долго помнить.
Исключительные административный и организационные способности, проявленные в Сарове князем А. А. остановили на нем внимание Государя Императора, когда, осенью 1903 года, встал вопрос о назначении волевого, и вместе с тем тактичного, деятеля на должность начальника одной из ответственейших губерний - Тверской.
Учитывая исключительную трудность условий этой службы, князь отказывался от предложения, ссылаясь на свою неподготовленность и не ручаясь за успех возлагаемого поручения, но Государь Император ответил: "Я сам ручаюсь за вас" и, обняв Своего верного слугу, благословил князя в декабре того же 1903 года на новую трудную и боевую работу в должности Тверского губернатора.
Понадобилось только 10 месяцев в течение которых революционная зараза, мерами нравственного воздействия и личным авторитетом князя, была искоренена, и в октябре 1904 года князь был назначен сенатором а в апреле 1905 г. - Товарищем Обер-Прокурора Святейшего Синода. В этой последней должности, при все время хворавшем К. П. Победоносцеве, на князя легла основная тягота по отстаиванию в Комитете Министров русских исторических и церковных начал от посягательств Председателя означенного Комитета, - С. Ю. Витте; в частности, по одному принципиальному вопросу, князь - один против всех - принужден был подать особое мнение и имел величайшее для монархиста счастье, на следующем очередном заседании Кабинета узнать, что Государю Императору благоугодно было присоединиться к этому особому мнению и утвердить его. К этому же времени относится и работа князя по подготовке восстановления Патриаршества в России. Под его влиянием был представлен К. П. Победоносцевым соответствующий всеподданнейший доклад о созыве Церковного Собора и князь много потрудился в образованном при его участии особом предсоборном присутствии. Этот этап служебной деятельности князя связывается с его участием в событиях чрезвычайной важности. Так в июле 1905 года князь был приглашен участвовать в происходивших в Петергофе, под председательством Государя Императора, исторических совещаниях обсуждавших вопрос о представительном строе. В свое время стенографические записи речей участников этих знаменитых совещаний были изданы в форме объемистой книги, какая попала заграницу и даже ходила по рукам у русских беженцев в Сербии, в 1920 году. Сейчас эта книга приобретает исключительное и чрезвычайное значение. В ней, как в зеркале, отражаются заслуги подлинных государственных людей и преступления тех кто злоупотреблял своими правами и властью в ущерб интересам России. По этой книге можно судить и о том кто являлся действительно мудрыми прозорливым государственным деятелем и кто не понимал пользы государства и сознательно или бессознательно, по умыслу или недомыслию, работал ему во вред. Очень характерны были выступления гр. Коковцева, который не только доказывал желательность представительного строя, утверждая, что последний нисколько не нарушить прерогатив Самодержавия, но даже находил что в интересах государства каждый министр финансов обязан входить в сношения с евреями и что, по этой причине, нежелательно обострять отношений с еврейством.. Даже председатель Государственного Совета граф Сольский, вышедший из духовного звания и дошедший до наивысших ступеней служебной карьеры, награжденный графским титулом маститый старец не понимал невидимому, государственного и церковного значения Самодержавия, ибо со своей стороны ратовал за представительный строй. Другие участники совещания, люди более молодые и зараженные левыми течениями, господствовавшими в то проклятое время, только поддерживали общий голос исторгавший из рук Помазанника Божия данную Им при коронации клятву хранить заветы Самодержавия.
Князь А. А. Выступал три раза и, несмотря на то, что имел против себя подавляющее большинство, смело и мужественно доказывал что представительный строй не только нарушить прерогативы самодержавной власти Царя, но и погубить Россию. Речи князя были ясны, категоричны и несомненно, что Государь Император всецело разделял их основную мысль, но враждебное князю большинство решило вопрос иначе, в результате чего последовало учреждение Государственной Думы и крушение России. Предвидение князя А. А. нашло фотографическое отображение в последующих событиях, явившихся лишь логическим результатом рокового акта 17 октября 1905 года. В апреле 1906 года князь А. А, был назначен, как я уже упоминал, Обер-Прокурором Св. Синода и вошел в кабинет И. Л. Горемыкина. распустившего крамольную Думу и проявившего твердую государственную власть. Однако недолго продолжалась совместная государственная работа этих выдающихся сановников, связанных между собою общею политическою программой и общими взглядами. Горемыкина сменил Столыпин, человек совершенно иного склада и мировоззрения, и князь А. А. не нашел возможным оставаться в составе его кабинета, также как отказывался раньше входить в состав кабинета гр. Витте. В глазах князя А. А. оба эти премьера строили свои государственный программы на компромиссах и нередко принимали за действительные чаяния народа лживые голоса общественного мнения и прессы:
В июле 1906 года, 43-х лет от роду, князь А. А. назначается членом Государственного Совета и становится виднейшим членом правой группы, усиленно боровшейся с надвигавшейся крамолой, но, к великому несчастью Росси и, сделавшейся ее жертвою. В то же время, не ограничиваясь прямыми обязанностями по службе, князь активно работает в Обществе, созданном при его участи и А. С. Стишинским, в задачи какового входило изучение духовной, культурной и исторической связи Росси и с ее окраинами, в которых к тому времени уже оформились сепаратистские течения. К этому же примерно времени относится и избрание князя в члены Императорской Археологической Комиссии. Общественно-политическая деятельность князя А. А не ограничивается правой группой Государственного Совета: он принимает близкое участие в культурно-патриотической деятельности Русского Собрания и, на основании его личного доклада, Государь Император из Собственных сумм жертвует 100.000 рублей, на которые при обретается Собранием собственный дом (на Кузнецком пер.) и создается первая образцовая патриотическая гимназия.
Так писать мог только человек не только связанный личной Дружбой со мною, но и насквозь проникнутый любовью к Барградскому Подворью Св. Николая, духовно сроднившийся с ним. Нет возможности в кратком очерке исчерпать свидетельства той любви и преданности князя А. А. к Православному Палестинскому Обществу, какие он проявлял на каждом шагу своей деятельности, нет сейчас и средств для издания архивов Общества, и наша задача исчерпывается пока только бережным хранением этих дорогих архивов, какие в свое время явятся и школой и руководством для будущих продолжателей нашей работы.
Здесь я заканчиваю очерк внешней деятельности князя А. А, точнее, некоторые этапы ее, ибо для полного описания этой деятельности и оценки ее церковно-государственного значения понадобился бы объемистый труд, невыполнимый в условиях нашего беженства. Перехожу теперь к характеру духовного облика почившего князя. Этот облик не всегда отражается на фоне внешней деятельности. Наоборот, последняя часто скрывает, заслоняет этот облик.
Важно внешнее делание, многоценны труды человека, дающие в результате благо ближним, но еще важнее - внутреннее созидание, высота целей, чистота побуждений, бесхитростное служение Богу и ближнему, не гонящееся за людской славой, не ищущее похвал, словом, все то, что человек возьмет с собою после смерти, идя к Богу.
В этом отношении князь А. А. стоял уже на такой высоте, какая сближала его с подвижниками Церкви. К числу этих последних относить обычно только подвижников духовного звания и состояния, между тем их было много и среди мерян, великие подвиги которых протекали обычно в полном неведении и скрывались самими подвижниками: Князь Алексей Александрович быль абсолютно нечувствителен к голосу так называемого общественного мнения и в этом отношении составляли разительное исключение среди людей, для которых слава людская, популярность и одобрение толпы были целью их жизни и деятельности: А мало ли было таких людей?!. Можно, без всякого преувеличения, сказать, что почти все деятели, как в сфере государственной, так еще более в сфере Церковной, были заражены этим ядом зависимости от общественного мнения, парализовавшего их волю и свободу и толкавшего их на путь компромиссов с совестью и правдой. Можно сказать даже больше, что в огромном большинстве не паства шла за пастырем, а пастырь плелся за паствой, угождая ей и стремясь заслужить ее рукоплескали и что именно поэтому, влияние Церкви в деле воспитания русского народа было чрезвычайно незначительным. Иначе и не могло быть, ибо плоды духовной работы имеют совершенно иную природу, чем плоды внешней деятельности. Их собирает только тот, кто отдает своему ближнему все, а от ближнего не берет ничего. Тот же, кто гоняется за славой и одобрением толпы, тот собирает вокруг себя только шум, но созидает презрение при жизни.
И на фоне этих людей, князь являлся как бы живым укором, приковывая к себе внимание не только чистых людей, преклонявшихся пред его нравственной чистотою и величием духа, но и еще большее внимание людей противоположных свойств и настроений, видевших в этой чистоте отражение надменности, гордости и высокомерия.
Казалось бы, не велик подвиг, оставаться независимым от общественного мнения, как не велик грех, рождаемый такой зависимостью.
В действительности же, нет подвига более величавого, чем такая независимость, как нет преступления более гнусного этой зависимости. На такой подвиг отваживались лишь очень и очень немногие, ибо оставаться независимым от общественного мнения, значить вести борьбу с ним, одному против всех, значит обличать его неправду, а это может делать только исключительно чистый человек, который ничего не должен миру и не боится его ответных ударов.
Именно эта боязнь ответных ударов, опасение разоблачений в ответ на обличения, и создавала такую зависимость от общественного мнения и связывала нравственно нечистых людей. Отсюда это пресмыкательство пред общественным мнением, жажда популярности и личной славы и неукротимая страсть нравиться всем и каждому, словом все то, что было присуще огромному большинству людей и что совершенно отсутствовало у князя А. А. Ширинского-Шихматова, не только не желавшего никому нравиться, а, наоборот, сознательно убегавшего от славы людской и внешней суровостью скрывавшего величие своей души.
Духовный облик князя А. А. Ширинского-Шихматова отражал столько самобытного и примечательного, свойственного прямой, честной натуре подлинного русского барина, не знающего компромиссов с совестью и долгом, строгого к подчиненным, но еще более строгого к себе, что обрисовать его в кратком очерке совершенно невозможно. Это сделает история.
Так, в неустанном труде, связанном с Палестинским Обществом, с церковными делами и с работами по монархическому делу, протекала жизнь князя в беженстве, медленно и постепенно подтачивая его слабеющие силы. Здоровье князя А. А. уже давно внушало мне опасение. Всегда отзывчивый, чрезвычайно аккуратно, с пунктуальной точностью отвечавший не только на официальные, но и на частные мои письма, князь в начале осени 1929 года стал писать с большими перерывами. отвечая сразу на несколько писем, а затем и совсем замолк, чем не мало тревожил меня. Но письмо от 7/20 ноября, хотя и полученное после двухнедельного перерыва, успокоило меня. Князь даже не упоминал о своей болезни, выражавшейся в мучительных припадках грудной жабы и, по-видимому, стал чувствовать себя лучше. Затем опять настала продолжительная пауза. Прошел целый месяц в течение которого не было писем, и я вновь стал терзаться тревожными мыслями и опасениями. Наконец, 10/23 декабря получилась лаконическая телеграмма от полковника В. Шиманского, извещавшего меня о смерти князя, а на другой день письмо от князя Юрия Алексеевича Ширинского-Шихматова от 9/22 декабря (в конверте, надписанном дорогим мне почерком усопшего князя) - такого содержания:
":Чувствуя возможность рокового исхода обострившейся за последнее время болезни, отец лично и заранее заготовил конверт с Вашим адресом, чтобы мы смогли немедленно известить Вас о его кончине. Он почил сегодня в 4 часа 55 мин. пополудни, удостоившись причащения Св. Таин. Хороним его здесь. Последние дни особенно часто вспоминал Вас и несколько раз крестил, благословляя на подвиг защиты Дома Святителя Николая. Помолитесь об упокоении его души:
P. S. Председательство принял на себя А. А. Нератов":
Вслед за сим пришло письмо от Анатолия Анатольевича Нератова, от 10/23 декабря, извещавшего меня о кончине князя и о вступлении в должность Председателя Прав. Палест. Обства и в то же время просившего меня продолжать, в память покойного князя, мое трудное дело в Бари...
Этот удар не только оглушил меня, причинив тяжкую боль и вызвав длительные страдания, но и обессилил меня. В лице князя Алексея Александровича я потерял бесценного друга, отечески окормлявшего меня в течение 25 лет, мудрого начальника, руководившего каждым шагом моей работы, дававшего мне, кроме своего служебного опыта и знаний, и великую духовную опору. В часы упадка энергии, в минуты уныния и тоски, я часто останавливался мысленно на нравственном облике усопшего князя и в этих мыслях черпал и бодрость духа и новые силы для дальнейшей борьбы с препятствиями, тормозившими мое дело в Бари, возложенное на меня князем. Некрологи обыкновенно заполняются дифирамбами в память почивших и в них обычно приписывают последним и те качества, коих они не имели. Но некрологи, напечатанные в газетах в память почившего князя А. А Ширинского-Шихматова не отразили даже в малейшей степени тех качеств и особенностей князя, коими он обладал, и это потому, что ни одна газета не напечатала бы правды о князе, ибо почти вся пресса служила неправде. Исключительным свойством покойного князя, стяжавшим ему славу великого христианина и вооружившим против него нечистых людей, было его прямодушие. Князь не только всегда говорил правду, жил правдой и служил правде, но он всегда и мыслил правдой, не зная тех тонких уловок, хитрости и лукавых изворотов мысли, на коих, в сущности, и строились отношения между людьми. Сказать что либо приятное кому либо и тем польстить ему, обнадежить несуществующими надеждами, пообещать заведомо неисполнимое, угодить, понравиться, войти в доверие и завоевать этими способами и приемами любовь и расположение со стороны неглубоких и легковерных людей, - все это является обычным содержанием взаимоотношений между нравственно нечистоплотными, нечистыми людьми, точнее между огромным большинством людей. Это и понятно, ибо чистые отношения между людьми строятся только на религиозной почве, когда религия является не внешним только исповеданием, когда ею не торгуют, пуская в оборот для личных выгод, а когда она растворяется в глубоком религиозном чувстве, проникающем в мысли и чувства человека.
Таким святым религиозным чувством и был насквозь проникнут почивший князь Алексей Александрович. Вот почему он был так далек от желания нравиться или производить впечатление, вот почему для него общественное мнение абсолютно не существовало и он никогда не гнался ни за славой ни за популярностью, в противоположность огромному большинству государственных деятелей, не исключая и иерархов Церкви, которые вдохновлялись в своей деятельности не сознанием ее нравственной ценности, а рукоплесканиями толпы. Вследствие этого князя называли гордым и надменным, тогда как там, были не гордость вельможи, не надменность сановитого барина, а чистота сердца и правдивость, не знавшая компромиссов. И наряду с ними детская незлобивость, великая снисходительность к немощам ближнего, чрезвычайное смирение, скрывавшееся за величавою наружностью князя и глубокая христианская вера, лежавшая в основе всей его жизни и определявшая и направлявшая каждый шаг его церковной и государственной деятельности. В этом отношении князь составлял совершенно исключительное явление целостностью своего нравственного облика и совершенно правь был наш общий друг и любимый соработник Сергей Сергеевич Воейков, когда посвящая усопшему князю свои благодарный строки, писал в газете "Возрождение" 14/27 декабря, N 2034:
":Яркий и светлый образ почившего навсегда останется памятным в сердцах тех, кому дано было встретить его на своем жизненном пути, иметь с ним общение.
Будучи настоящим православным русским человеком, глубоко верующим и насквозь проникнутым православным христианским миросозерцанием, князь Алексей Александрович, на всех близко знавших его, производил своим на редкость цельным, ясным и чистым нравственным обликом неизгладимое впечатление, являясь неисчерпаемым источником живой веры в Бога и задушевной жертвенной любви к своим ближним.
Живя в век шатания нравственных устоев человечества, и в век безудержного натиска темных сил и стремления их искоренить в русском народе все, что только есть в нем святого, все, в чем только теплится искра Божия, князь всю свою жизнь непоколебимо и неустанно, честно и открыто боролся за сохранение и укрепление исконных начал русского православного быта во всех его проявлениях - и в области церковной, и в области государственной. и в области русского народного искусства, будучи большим знатоком православной иконописи и церковного зодчества.
С христианским смирением и покорностью воле Божией переносил князь все невзгоды своего эмигрантского существования и до конца дней своих в тяжелых материальных условиях бескорыстно и самоотверженно отдавал последние силы свои защите и охране заграничных владели Православного Палестинского Общества, председателем коего, после великой княгини Елисаветы Феодоровны он состоял".
Отозвалась на кончину князя и русская газета "Царский Вестник", издаваемая в Югославии, поместив статью Н. Тальберга под заглавием "Верный до гроба", заканчивающуюся следующими словами:
"Князь, страдая сердцем, опасался всегда умереть внезапно где-нибудь на улице. Но Господь сулил ему ту кончину, о даровании которой мы всегда молимся. Окруженный любимой семьей, внимая постоянно чтению Евангелия и молитв, медленно угасал этот прекрасный русский человек, благословив всех, отдав все распоряжения о своих похоронах. Трижды во время болезни удостоенный принятия Св. Таин, получив отпущение грехов, с молитвою на устах "Христос Воскресе из мертвых смертью смерть поправ и сущим во гробе живот даровав", скончался сей истинный раб Божий. И когда вечером, 9 декабря, родные и близкие собрались на первую панихиду, то, при виде бездыханного тела усопшего, одетого в правоведскую рубашку, в русскую поддевку и сапоги, с пальмовыми палестинскими ветвями на руках и крестом Гроба Господня на груди, при виде спокойного, красивого, дорогого лица, думалось им, что Господь милостиво принял в Свою вечную обитель того, кто за свою долгую жизнь не покривил ни перед Ним, ни перед Помазанниками Божиими, ни пред матушкой Россией":
И действительно, стоить только вдуматься в слова "не покривил ни перед Богом, ни пред Царем, ни пред Россией", дабы оценить все значение почившего князя, как человека исключительной, совершенно необычайной нравственной чистоты. Много ли таких людей, которые, оглядываясь на смертном одре на свою прожитую жизнь, могут сказать, что в своих отношениях и к Богу и к Царю и к ближнему никогда не кривили душой, никогда не искали лучших выгод, не изменяли своему нравственному долгу, не стремились к почестям и славе, а имели пред собой только нравственный идеал?! Останавливаясь только на этой одной черте облика почившего князя нужно было бы исписать много страниц, а один только перечень внешних следов его деятельности то на поприще Прокурора Московской Синодальной Конторы, то на поприще Тверского губернатора, а затем Обер-Прокурора Св. Синода и члена Государственная Совета, составил бы объемистую книгу.
Заканчивая свой краткий очерк, не могу не остановиться и на отношении князя к церковным делам. Князь А. А. глубоко скорбел от разразившейся церковной смуты, вызванной недобрыми чувствами, выросшими на почве земных побуждений, с одной стороны и неумением предотвратить их с другой стороны: В результате этой смуты прекрасный русский храм в Париже на rue Daru очутился в ведении митрополита Евлогия и беженцы, верные соборному началу, остались без храма. Таковой пришлось созидать, наняв помещение на 18, rue d"Odessa. Дивный иконостас этого маленького нового храма Знамения Божией Матери сооружен по замыслу князя и под его руководством трудами художников и иконописцев Исцеленова, Стеллецкого и кн. Львовой. Князь в качестве Председателя комиссии по украшению храма - уже к этому времени больной (астма, осложненная артериосклерозом) исходил весь Париж, вплоть до самых отдаленных окраин, в поисках мастеров, способных воспроизвести, по его рисункам и образцам, церковную утварь, лампады, подсвечники и другие предметы церковного обихода. Трогательно заботясь о благолепии этой маленькой, убогой церковки, князь пожертвовал ей частицу подлинной мантии Преподобного Серафима Саровского (сохраненной со времени прославления Святого) и вывезенной младшим сыном князя при отъезде из Москвы. О церкви этой, в честь Знамения Божией Матери, вспоминал он и в последние свои дни, перед самой кончиной:
11/24 декабря в Медоне, в церкви Воскресения Христова, состоялось отпевание почившего князя А. А. Ширинского-Шихматова; служил архиепископ Серафим в сослужении архимандрита Серия, о. Б. Молчанова, о. В Тимофеева и о. И. Малинина, а затем погребение на Севрском кладбище.
Годом позже, в марте 1931 года, совершенно неожиданно для себя, я был вынужден очутиться по делам Подворья в Парике и прежде всего поспешил в Севр навестить семью князя и поклониться дорогой могиле. Меня, как родного, встретила княгиня Леокадия Петровна Ширинская-Шихматова, которая и внешностью и всем складом своей нежной душевной организации и чарующей женственностью, отражавшей столько приветливости и ласки, так сильно напоминала мне мою покойную мать. Бедная убогая квартирка князя носила все же отпечаток того неуловимого барства, какое говорило о том, кто жил в ней. Все было благородно, просто, повсюду царица изумительная чистота и порядок. Стены маленькой гостиной были украшены Царскими портретами и древне русскими сюжетами в рамках кустарной работы, изготовленных лично князем, и все, казалось, было пропитано русским духом.
Недолго я пробыл у княгини в свое первое посещение: Душа рвалась на могилу князя и, расспросив как и куда идти, я побежал на кладбище. Я быстро нашел дорогую могилу, увидев недалеко от входа временный деревянный русский крест, с покрышкой: Великой болью сжалось сердце при виде убогой, скромной могилы на чужом кладбище, среди чужих людей, в чужой стране: Долго стоял я с опущенной головой и с молитвой на устах, точно прикованный к месту: Сознание полного одиночества, ощущение безвозвратной потери, терзало меня, охватывая глубоким волнением: "Вот они подлинные духовные вожди", думал я. "Каждое их слово, каждая мысль были поучением и назиданием, каждый шаг их деятельности - не малодушным соглашательством с неправдой, а громким протестом против нее, они не знали никаких компромиссов с совестью, не боялись скомпрометировать себя в борьбе с всесильной ложью, господствовавшей в мире, и честно выполняли свою задачу на земле и долг перед Богом".
Со смертью князя А. А. ушел в могилу не только просто хороший человек и крупный государственный деятель, но и человек старого закала, воплощавший в себе традиции и мощь дореволюционной России в самый светлый момент ее государственной жизни. Вместе с Государем Императором Николаем Александровичем, чутьем угадывавшим правду эпохи Царя Алексея Михайловича, князь А. А. являлся как бы прямым продолжателем этой эпохи, воплощая собою ее дух и осуществляя ее задачи. Еще много и долго будут спорить между собою представители отживающего и нарождающегося поколений о преимуществах их идеалов, о ценности своих программ и предпочтительности своих задач, однако убеждение, что правда впереди и связана с новшествами, всегда останется ложным. Правда - позади, у подножия Голгофы, и, чем глубже проникали в толщу жизни религиозные начала, чем больше одухотворялась ими народная жизнь, тем правдивее была жизнь, тем виднее была правда на земле: И нигде во всем мире, эта правда не сияла большим блеском, чем в России в эпоху Царя Алексея Михайловича, когда Россия была еще Святою Русью, когда чутьем угадывая ложь европейской цивилизации, скрывавшей еврейскую программу уничтожения христианства и мирового господства, не только не приобщалась к такой "цивилизации", но и отбивалась от нее, защищая свои национальные черты и дорожа ими. Слово "прогресс" выдумано не только безрелигиозными людьми, но и людьми, желавшими в корне уничтожить религию и убить веру, а прозвище "реакционер" получили все те люди, которые следовали заветам Христа и потом вели борьбу со всем, что разрушало устои Церкви и государства и скрывалось под маской "прогресса". В этом смысле "реакционерами" были все лучшие, все духовно просвещенные люди, все видевшие Святую Русь сквозь толщу России, медленно, но неуклонно порабощаемой международным еврейством, заражающим ее своим духом, отравляющим ее своим ядом, уничтожающим ее величавый национальный облик: В том и значение князя А. А. , что он, будучи истинно русским человеком, не только глубоко страдал при виде этой преступной работы, но и боролся с нею, сдирая больные наросты и ядовитые наслоения на теле России и восстановляя попорченное и изломанное, делая то, что по малодушно, корысти или трусости не делали стоявшие на страже церковной и государственной правды. Деятельность людей этого типа, а таких было большинство среди церковных и государственных деятелей, ограничивалась в лучшем случае лишь констатированием зла, указанием на его характер и размеры, но в борьбу с ним никто не вступал...
Князь не дожил до торжества своих трудов: Но они не пропали даром: Придет время, когда каждый народ найдет своего Вождя и восстановит свое отечество в том виде, в каком создал его Господь, очистив его от иноземных и иноверных наслоений. Придет, момент, когда и Россия свергнет с себя жидовское иго и восстановит свой настоящий, подлинный национальный облик: И тогда начнется созидательная работа, тогда вспомнят о князе А. А. и будут учиться у него".
Все эти мысли быстро пронеслись в моем сознании и я не заметил, как, будто в ответ на них, из за тучи выглянуло яркое солнце и своими лучами осветило дорогую могилу: Я ушел успокоенный, я знал, что Господь принял в Свои объятия того, кто прославлял Его Святое Имя на всех поприщах своей деятельности, на каждом шагу жизни, являя те божеские свойства своей души, какие растворялись во вне его милосердием и любовью к ближнему, его безграничным снисхождением к их немощам, пламенной любовью к России и верностью Царю, его самоотверженным трудом, не знавшим отдыха, а наипаче, тем смирением, какое боялось их огласки и убегало от славы людской...
Преклонимся же пред светлою памятью незабвенного князя Алексея Александровича и вознесем к Престолу Всевышнего молитву об упокоении его души: "Господи, упокой чистую душу верного раба Твоего князя Алексея в месте светле, в месте злачне, в месте покойне, отнюдуже отбеже болезнь, печаль и воздыхание; всякое согрешение, содеянное им словом, или делом, или помышлением, яко благий человеколюбец Бог прости, яко несть человек, иже жив будет и не согрешит. Ты бо един кроме греха, правда Твоя - правда во веки и слово Твое - Истина!"...
История борьбы Барградского Подворья с большевиками составляет содержание 3-го и 4-го тома моих "Воспоминаний", к сожалению, за отсутствием средств, еще не изданных. ()
Ширинский-Шихматов Александр Прохорович
Екатерина Павловна Березникова
Людмила Карловна Ширинская-Шихматова
Сыновья Аникита и Михаил, дочери Екатерина, Мария, Павла
Ширинский-Шихматов Андрей Александрович - саратовский губернатор в 1913-1915 году.
Биография
Из тверских дворян. Родился 10 января года. Отец А.А.Ширинского-Шихматова, Александр Прохорович (1822-1884) был сенатором, попечителем многих учебных округов, служил в министерстве народного просвещения.
Образование получил в Императорском училище правоведения, службу начал в году по линии министерства внутренних дел. В чине Титулярного Советника – с 12 августа года. Председатель Вышневолоцкой Уездной Земской Управы – с 1 декабря 1906 года. В звании Камергера Императорского Двора – с 6 декабря года. В 1908 году назначен эстляндским вице-губернатором. С марта года переведен симбирским вице-губернатором; после смерти симбирского губернатора Д.Н.Дубасова – исполняющий обязанности губернатора Симбирской губернии. В феврале года ему было предложено исправлять должность саратовского губернатора. С 4 марта 1913 года по август года - саратовский губернатор. С 1915 г. - член совета при министре внутренних дел.
Пуля конструкции Ширинского-Шихматова с клеймом
Государственную деятельность совмещал с охотничьими путешествиями. В 1890-х годах путешествовал по отдаленным губерниям России, результатом чего стал «Альбом северных собак» - сборник фотоснимков с классификацией пород, составленной впервые. Он разработал стандарты лаек, дал обстоятельные обзоры проходившим выставкам.
А. А. Ширинский-Шихматов был знатоком медвежьих охот, автор книги «По медвежьим следам», изданной в году. Конструктор пули для гладкоствольного охотничьего оружия, носящей его имя, и механической медвежьей рогатины. Публиковал литературные рассказы в журнале «Охотник».
Участвовал в деятельности саратовской ученой архивной комиссии, активно включился в ее работу как непосредственный исполнитель отдельных исследовании. Уже в мае 1913 года Андрей Александрович участвовал в проведении раскопок на городском выгоне , а в апреле года он на свои средства организовал проведение раскопок с целью археологических изыскании в Царицынском уезде в местности “Мечетное городище” на правом берегу Волги, в 12 верстах выше Царицына. Об этих изысканиях самим губернатором составлен отчет, напечатанный в 32 выпуске Трудов СУАК .
В период губернаторства Ширинского-Шихматова в 1914 году была окончена постройкой вторая очередь управления РУЖД на Троицкой площади и состоялось переселение туда всех технических служб из дома Вакурова . Последний тут же заняли администрация, преподаватели и студенты Высших сельскохозяйственных курсов . Примерно в это же время в здании СУАК на Большой Кострижной улице открылся музей памяти П.А. Столыпина .
Награды
- Орден Святого Станислава 2-й степени;
- Орден Святой Анны 2-й степени с мечами и бантом;
- Орден Святого Владимира 4-й степени (1907).
Галерея
Примечания
Ширинские-Шихматовы - старинный княжеский род, записанный в родовые дворянские книги Смоленской, Ярославской, Таврической и некоторых других губерний - генеалогическое дерево рода очень разветвленное. Начало свое род ведет от беев Ширинских, которые имели обширные владения по реке Волге, а затем были завоевателями Крыма. Здесь до конца XVIII века они были “знаменитейшими и сильнейшими из всех” и “составляли в народном собрании первейшую степень” .
Один из беев Ширинских - Кинбар - выехал в Россию при великом князе Иоанне Васильевиче Третьем и считается родоначальником российского рода. Потомки его правнука - Шихмата Келядемаевича (начало XVI века) стали называться Ширинскими-Шихматовыми. Род их окончательно утвержден в княжеском достоинстве в 1836 году. Герб их внесен в 10 часть Общего гербовника. Среди Ширинских-Шихматовых немало государственных деятелей, военных, академиков-ученых, общественных и религиозных деятелей, деятелей культуры, верно служивших России для ее блага и пользы.
Андрей Александрович Ширинский-Шихматов родился в 1870 году и происходил из тверских дворян. Образование он получил в Императорском училище правоведения и службу начал в 1892 году по линии министерства внутренних дел. В 1909 году он был назначен Эстляндским вице-губернатором, а в марте 1910-го перемещен на ту же должность в Симбирскую губернию. В феврале 1913 года ему было предложено исправлять должность саратовского губернатора.
12 марта 1913 года вместе с супругой Людмилой Георгиевной князь в специальном вагоне прибыл на саратовский вокзал, где был встречен местными высшими чиновниками, губернскими и городскими деятелями и крупными промышленниками.
13 марта в губернаторском доме на Вольской улице состоялось официальное представление нового начальника губернии сотрудникам администрации города и земства. Встреча была доброжелательной - обе стороны заверили друг друга в уважении и стремлении плодотворно сотрудничать для общего блага. “Как честно служили раньше, так, надеюсь, будете служить и впредь” , - выразил пожелание новый губернатор чинам губернского правления.
Судя по первым и последующим действиям нового губернатора, был он человеком деловым, энергичным и с разносторонними интересами. Еще до назначения в Саратов Андрей Александрович прославился на ниве разнообразной общественной деятельности в разных местах своего пребывания: он состоял почетным членом тверской и смоленской ученых архивных комиссий, был почетным мировым судьей Вышневолоцкого уезда Тверской губернии, членом Российского общества спасения на водах, членом Вышневолоцкого попечительства детских приютов, членом общества вспомоществования недостаточным воспитанницам Симбирского епархиального женского училища. В Саратове новый губернатор тут же лично инспектировал разные губернские и городские службы, сделал ряд наболевших распоряжений, касающихся более оперативного и четкого исполнения текущих дел. Уже 20-го марта он посетил губернскую каторжную тюрьму, где познакомился с персоналом и выслушал претензии заключенных. В тюремной церкви отстоял молебен, выслушал духовный концерт каторжного хора и подарил певчим 10 рублей. Вскоре Ширинский-Шихматов предпринял длительную поездку по губернии, во время которой подробно вникал в обстоятельства уездной жизни и принимал меры к их улучшению. Саратовская ученая архивная комиссия обрела в лице нового губернатора верного покровителя и даже коллегу. Он не только морально и материально поддерживал ее деятельность, но активно включился в ее работу как непосредственный исполнитель отдельных исследовании. Уже в мае 1913 года Андрей Александрович участвовал в проведении раскопок на городском выгоне, а 25-26 апреля 1914 года он на свои средства организовал проведение раскопок с целью археологических изыскании в Царицынском уезде в местности “Мечетное городище” на правом берегу Волги, в 12 верстах выше Царицына. Об этих изысканиях самим губернатором составлен отчет, напечатанный в 32 выпуске Трудов СУАК. Все им выполнено профессионально грамотно и добротно - подробное описание, рисунки, интересные выводы. Прямо не верится, что исполнителем было первое должностное лицо губернии.
При Ширинском-Шихматове произошло в Саратовской губернии много интересных и важных событий, непосредственным участником которых был губернатор.
Так, 8 июня 1914 года Андрей Александрович вместе с супругой присутствовал на торжественной церемонии закладки Крытого рынка . В присутствии видных купцов и промышленников, коллектива проектировщиков во главе с инженером В.А. Люкшиным , чиновников и обывателей были заложены первые камни в фундамент здания. Кропил святой водой и курил кадилом священник Митрофаньевской церкви, освящая будущую постройку, звучали короткие напутственные речи отцов города и строителей, понимавших значение будущего торгового центра, возводимого на главной базарной площади города. У северного торца будущего сооружения, где проводился импровизированный митинг, специально подготовленная ниша в фундаменте наполнилась собранными экспромтом драгоценностями: кольцами, брошами, серьгами - пожертвованиями представителей местного “бомонда”, пришедших на торжество закладки Крытого рынка. В числе прочей бижутерии в нишу перекочевал украшенный бриллиантом золотой перстень с руки сиятельной супруги губернатора, княгини Людмилы Георгиевны Ширинской-Шихматовой. Пожертвования символизировали уважение отцов города и губернии к будущему храму торговли, пожелания скорого благополучного возведения и долгого плодотворного бытия. Драгоценности были замурованы в нише, и несколько дней около этого места дежурил полицейский - до тех пор, пока положенная сверху масса камня и бетона надёжно ни скрыла захороненный клад.
В период губернаторства Ширинского-Шихматова в 1914 году была окончена постройкой вторая очередь управления РУЖД на Троицкой площади и состоялось переселение туда всех технических служб из дома Вакурова . Последний тут же заняли администрация, преподаватели и студенты Высших сельскохозяйственных курсов - третьего (после университета и консерватории) высшего учебного заведения в Саратове, открытие которого состоялось ранее - 15 сентября 1913 года в другом помещении. В том же году начались занятия и в учительском институте - надо полагать, прообразе саратовского педагогического.
Осенью 1913 года начались сеансы синематографа “Разумный” в помещении Народной аудитории . В отличие от других заведений подобного рода здесь демонстрировались видовые и учебные ленты, преследовавшие исключительно просветительные и воспитательные цели. Для просмотра лент организовывались специальные экскурсии учащихся школ и училищ. Примерно в это же время в здании СУАК на Б. Кострижной улице открылся музей памяти П.А. Столыпина .
Летом 1914 года состоялась закладка здания главного почтамта на углу улиц Московской и Ильинской. Помимо местной губернской и городской администрации в торжественной церемонии принял участие один из авторов проекта этого грандиозного сооружения - архитектор Главного управления почт и телеграфов М.В. Кобелев.
Выстроена была добротная каменная пристройка к гимназии Островской-Горенбург, заложена клиника болезней уха, горла и носа в клиническом городке, возведены две школы-дворца, начаты изыскания для строительства моста через Волгу, проведено массовое озеленение городских улиц и площадей, пущена в ход канализация, расширены электрическая и телефонная сети - все эти прогрессивные свершения и много других, не названных здесь, происходили в 1913-1914 годах при содействии и участии губернской администрации и лично губернатора.
Последнему пришлось испить и горечь различных неприятных и негативных событий, пришедшихся на годы его правления. В мае 1913 года произошел значительный оползень в затоне - было разрушено 20 домов, повреждено 120 и оказалось в опасности 300. Губернатор обратился к общественности с просьбой о помощи пострадавшим, а в МВД отправил ходатайство о разрешении израсходовать 10000 рублей из губернского бюджета на те же цели. Летом того же года по требованию противоэпидемической службы Ширинский-Шихматов опубликовал в местных газетах обращение к населению, где предлагал принять экстренные меры к предупреждению эпидемии чумы. Но основные тяжести свалились на плечи губернатора в связи с началом мировой войны. Нет необходимости подробно упоминать все мероприятия, что вынужден был проводить в жизнь губернатор в виду усложнившейся и ужесточившейся обстановки во всей стране. Перепрофилирование местных предприятий с учетом нужд действующей армии, поставки продовольствия, фуража, снаряжения, мобилизация призывников, прием беженцев, раненых, формирование воинских подразделений и многое другое, столь хорошо знакомое России в бедственные для нее времена. Надо отдать должное губернатору - действовал он в этой ситуации решительно и энергично. Строки его постоянных обращений и распоряжений свидетельствуют об этом.
И несколько неожиданным для города и губернии стали слухи об отставке Ширинского-Шихматова в августе 1915 года. Слухи эти скоро подтвердились, и князь объявил о своем скором перемещении в столицу, где ему была предложена должность члена совета при министре внутренних дел. Было устроено чествование князя, прошедшее почему-то в архиерейском доме, где Андрею Александровичу были прочитаны торжественные адреса и вручены подарки. Одним из них стала икона Спасителя в дорогой оправе, врученная от имени чинов губернских учреждений. А еще были теплые напутствия и памятные подношения от саратовского общества Красного Креста, от общества охоты, от ученой архивной комиссии и других общественных организаций. Андрей Александрович, благодаря сослуживцев и друзей, заявил, что он “уезжает из Саратова с гордо поднятой головой и с сознанием исполненного долга перед Государем и Родиной” . Наверное, эти слова отражали действительное положение дел - князь Ширинский-Шихматов, по всем данным, служил в Саратове не за страх, а за совесть, чем вполне заслужил расположение и покинутых подчиненных, и будущих поколений земляков - нынешних жителей Саратова и области.
