Генеалогия немцы поволжья. Кто такой поволжский немец: история германских переселенцев. Асср немцев поволжья

Хлынувший в Россию в 60-х годах XVIII века поток мигрантов из Европы изменил привычную картину русской жизни. Среди переселенцев были датчане, голландцы, шведы, но все же подавляющую их часть составляли немцы.

4 декабря 1762 года Екатерина II подписала Манифест, разрешающий иностранцам беспрепятственно селиться на необжитых территориях России. Это был дальновидный шаг императрицы, позволявший осваивать свободные земли «вверенной от Бога пространной Империи», а также умножать «в оной обитателей». Наверное, не возникает сомнения, что Манифест был в первую очередь адресован немцам: кому, как не Ангальт-Цербстской принцессе знать о трудолюбии и хозяйственности этой нации.

Почему же тысячи немцев так неожиданно стали переселяться с насиженных мест в необжитые степи Поволжья? На то были две причины. Первая заключалась в очень выгодных условиях, которые предоставляла переселенцам Екатерина II. А это снабжение колонистов путевыми деньгами, выбор на свое усмотрение мест для поселений, отсутствие запретов на вероисповедание и отправление обрядов, освобождение от налогов и военной службы, возможность брать у государства беспроцентную ссуду на обустройство хозяйства.

Вторая причина связана с тем, что на родине многие немцы, в первую очередь жители Гессена и Баварии, подвергались притеснению и ограничению свобод, а местами испытывали хозяйственные нужды. На этом фоне условия, предложенные российской императрицей, казались решением насущных проблем. Не последнюю роль здесь сыграла и агитационная работа «вызывателей» – читай, вербовщиков, засылавшихся в германские земли.

Трудный и долгий путь пришлось проделывать немецким переселенцам, чтобы открыть для себя русскую terra incognita, обещающую стать для них новым домом. Сначала по суше они добирались до Любека, оттуда на корабле до Петербурга, далее переезжали в Москву, и снова их ожидал водный путь – по Волге до Самары, и лишь затем дороги колонистов расходились по всему Поволжью.

Хозяйство

На новом месте немцы стараются воссоздать свой традиционный жизненный уклад и делают это с присущей им методичностью и обстоятельностью: строят дома, высаживают огороды, обзаводятся птицей и скотиной, развивают ремесла. Образцовым немецким поселением можно назвать Сарепту, основанную в 1765 году в устье реки Сарпы, что на 28 верст южнее Царицына.

Селение было огорожено земляным валом, на котором возвышались пушки – защита в случае набега калмыков. Вокруг раскинулись пшеничные и ячменные поля, на реке были установлены пильные и мучные мельницы, а к домам подведен водопровод.

Поселенцы могли использовать неограниченное количество воды не только для хозяйственных нужд, но и для обильного полива насаженных вокруг фруктовых садов.
Со временем в Сарепте начало развиваться ткачество, которое распространилось и на другие поселения: помимо использования крестьянского труда там запустили и фабричное производство. Легкая хлопчатобумажная ткань сарпинка, пряжу для которой доставляли из Саксонии, а шелк из Италии, пользовалась огромным спросом.

Образ жизни

В Поволжье немцы привезли свою религию, культуру и быт. Свободно исповедуя лютеранство они, тем не менее, не могли ущемлять интересы православных, однако им разрешалось обращать в свою веру мусульман, и даже брать их в крепостные. Немцы старались поддерживать дружеские отношения с соседствующими народами, а часть молодежи с усердием изучала языки – русский, калмыцкий, татарский.

Соблюдая все христианские праздники, колонисты, тем не менее, отмечали их по-своему. Например, на Пасху у немцев существовал забавный обычай класть подарки в искусственные гнезда – считалось, что их приносит «пасхальный заяц». Накануне главного весеннего праздника взрослые из чего могли, сооружали гнезда, в которые втайне от детей клали крашеные яйца, печенье, конфеты, а затем пели в честь «пасхального зайца» песни и скатывали с горки крашеные яйца – чье яйцо окажется дальше, тот и победил.

Немцы легко приспособились к тем продуктам, которые им давала волжская земля, однако не смогли они обойтись без своей кухни. Здесь готовили куриный суп и шницель, пекли штрудели и поджаривали гренки, ну и редкое застолье обходилось без «кухена» – традиционного открытого пирога с плодово-ягодной начинкой.

Тяжелые времена

Более ста лет немцы Поволжья пользовались привилегиями, дарованными им Екатериной II, пока в 1871 году не произошло объединение Германии. Александром II это было воспринято, как потенциальная угроза для России – отмена привилегий русским немцам не заставила себя долго ждать. Разумеется, это не касалось великокняжеских семей, имевших немецкие корни.

С этого времени немецким организациям запрещается публичное использование родного языка, все немцы получают те же права, что и русские крестьяне и переходят под общую российскую юрисдикцию. А введенная 1874 году всеобщая воинская повинность распространяется и на колонистов. Неслучайно последующие несколько лет отмечены массовым оттоком поволжских немцев на Запад, вплоть до Северной и Южной Америки. Это была первая волна эмиграции.

Когда Россия вступила в Первую мировую войну усилились и без того популярные антинемецкие настроения. Русских немцев охотно обвиняли в шпионаже и пособничестве Германской армии, они стали удобным объектом для всевозможных насмешек и издевательств.
После Октябрьской революции в Поволжье пришла коллективизация, особенно от ее последствий пострадали зажиточные немецкие хозяйства: отказывающихся сотрудничать жестоко наказывали, а многих расстреливали. В 1922 году в Поволжье наступил голод. Помощь Советского правительства не принесла ощутимых результатов. С новой силой голод обрушился в 1933 – это был самый страшный год для Поволжья, унесший, в том числе, жизни более 50 тысяч немцев.

В надежде на лучшее

Движение сторонников немецкой автономии, активизировавшееся с приходом Советской власти, принесло свои плоды 19 октября 1918 года. В этот день была образована первая в РСФСР автономная область немцев Поволжья, правда существовать ей суждено было недолго – 23 года. В скором времени подавляющему большинству немцев пришлось покинуть обжитые места.

В конце 30-х годов поволжских немцев коснулись репрессии, а с началом Великой Отечественной войны их подвергли массовой депортации – в Сибирь, Алтай, Казахстан. Тем не менее немцы не оставляли надежды вернуться в родные земли. Практически все послевоенные годы вплоть до распада СССР они пытались восстановить свою автономию, однако у Советского правительства были свои причины не давать ход решению этого щекотливого вопроса.

Казалось бы, налицо были предпосылки для безбедной жизни, но Великая Отечественная война спутала все карты: усилившиеся антигерманские настроения распространились и на российских немцев, не имевших никаких контактов с гитлеровцами и активно записывавшихся в ряды Красной армии (примечательно, что многим из них было отказано в праве защищать свою страну).

Решение о депортации

В августе 1941 года республику посетили Молотов и Берия, после чего вышел указ о депортации поволжских немцев. Ради этого даже была проведена специальная провокация: высадка лже-фашистского десанта, участников которого якобы скрыли местные жители. Их клеймили как шпионов и пособников гитлеровцев, которых необходимо было выслать в отдалённые районы страны: Омскую и Новосибирскую области, Алтайский край и Казахстан. Саму же республику решено было расформировать.

По разным данным, только оттуда было депортировано от 438 до 450 тысяч этнических немцев. Но их выселяли не только с территории их республики, но и из других районов страны: Кубани, Северного Кавказа, Украины, Москвы и Ленинграда.

Жизнь в ссылке

В Казахстане и Сибири поволжские немцы были поселены в холодные землянки, овощехранилища и грязные бараки. Начиная с 1942 года, их мобилизовали в так называемые рабочие колонны. Призыву подлежали мужчины от 16 до 55 и женщины от 15 до 45 лет, имеющие детей старше 3-летнего возраста.

Русские немцы строили дороги и заводы, жили за колючей проволокой, работали по 10-16 часов в сутки на рудниках, лесозаготовках и в шахтах. Для местных граждан немецкоязычные люди, плохо изъяснявшиеся на русском, часто ассоциировались с врагами, пленёнными советскими солдатами. Впрочем, отнюдь не все были агрессивно настроены к этому народу, не по своей воле оказавшемуся чужими среди своих.

Реабилитация

Самым тяжёлым для поволжских немцев стал период с 1942 по 1946 год. За это время, по разным данным, умерло около 300 тысяч человек. Но и после войны этому народу пришлось долго доказывать свою непричастность к гитлеровской идеологии: это касалось и детей ссыльных, вынужденных терпеть унижения со стороны неосведомлённых граждан, уверенных в том, что их родители были пособниками фашистов.

На восстановление исторической справедливости понадобилось много времени не только на бытовом, но и на политическом уровне. Так, строгий режим принудительных поселений для поволжских немцев был отменен в 1955 году, а спустя почти 9 лет, специальным указом Президиума Верховного Совета СССР они были реабилитированы, хотя полностью все ограничения и запреты по выбору места жительства были сняты только в 1972 году.

В середине 1960-х активно поднимался вопрос о возрождении республики, но это намерение так и не получило подкрепления со стороны властей. К идее создания немецкой автономии (правда, на этот раз на территории Казахстана, в городе Ерментау) вернулись в конце 1970-х, но и её отклонили во избежание возникновения прецедентов на национальной почве.

Эмиграционные процессы

Перестройка открыла поволжским немцам, лишённым права возродить свою республику, возможность покинуть территорию безнадёжно разваливающегося СССР. В 1993 году из страны выехало 207 тысяч человек. Впрочем, этот народ в большинстве своём так и не сумел органично влиться в реальность современной Германии. Будучи этническими немцами по крови, они вобрали в себя множество культурных черт, присущих своей первой родине, что отчасти помешало им стать своими в стране предков.

В августе 1992 года в Саратовской области был проведен референдум, в котором большинство населения высказалось против создания немецкой автономии. Как нельзя вовремя подоспел немецкий «закон о возвращении», который позволял в кратчайшие сроки получить гражданство Германии – это открыло для немцев путь на свою историческую Родину. Кто мог предвидеть, что процесс великого переселения немцев в Поволжье, запущенный Екатериной II, будет обращен вспять.

Упоминания о первых немцах на Руси датируются 1199 годом. Речь идет о «немецком дворе», где осели ремесленники, ученые, купцы, лекари и воины. Однако о церкви Святого Петра, которая являлась центром этого места, сообщали еще раньше. Как же появились на территории России германские подданные, и какая судьба была уготована их потомкам.

Многие жители Германии переселились в Российское государство уже во времена правления князей Ивана III и Василия III. А на территории Поволжья «служилые немцы» появились в период правления второго русского царя из династии Романовых – Алексея Тишайшего. Часть из них становились воеводами и занимали высокие должности на государственной службе.

Колонисты из Германии в Нижнем Поволжье

После принятия Манифестов Екатерины II, нацеленных на освоение степей и малолюдных окраин, иностранцы стали прибывать в Российскую империю еще активнее. Им предложено заселять земли Оренбургской, Белгородской и Тобольской губерний, а также город в Астраханской губернии Саратов, который считался центром рыбного и соляного промыслов. С тех пор его торгово-хозяйственное значение начало возрастать еще больше.

Спустя год императрица создала особую канцелярию опекунства иностранцев, президентом которой назначен граф Орлов. Это помогло царскому правительству привлекать народ из разоренных войной германских княжеств не только за счет собственных агентов, но и при помощи «вызывателей» – уже обустроившихся в государстве немцев. Им были дарованы равные права, а также многочисленные привилегии и льготы.

Создание первых колоний

Первая партия прибывших колонистов состояла всего из 20 человек. Среди них присутствовали специалисты по разведению тутовых деревьев и ремесленники, которые сразу отправились в Астрахань. Позже приехало еще порядка 200 немцев, заселивших местность по берегам Волги возле Саратова. А с 1764 г. они стали прибывать на территорию государства тысячами.

Прибывших расселяли поначалу в квартирах горожан, потом для них начали строить специальные казармы. Под первые 5 колоний были выделены земли в Сосновке, Добринке и Усть-Кулалинке. Через год основано еще 8 коронных колоний и первая вызывательская, которая стала резиденцией Жана Дебофа. В итоге за 10 лет было создано 105 колоний, где обитали 23 200 колонистов. Последней волной эмиграции из Пруссии считается заселение меннонитов в Самарском и Новоузенском уездах. В период с 1876 по 1913 годы в Россию эмигрировало около 100 тысяч человек.

В итоге из-за перенаселенности колонисты столкнулись с нехваткой земли – на одного мужчину приходилось всего по 7-8 десятин земли. По этой причине часть из них самовольно расселялись в сторону Ставропольской губернии и на Кавказ, где создавали «дочерние» колонии. Сотни семейств переселялись из Поволжья в Башкирию, Оренбургскую губернию, Сибирь и даже в Азию.

Ускоренная ассимиляция с населением, вероисповедание и обычаи

Российским немцам было разрешено беспрепятственное культурно-национальное развитие. Вскоре они основали на новых землях знаменитую Немецкую слободу. Их обеспечили не только собственным жильем, но и сельхозинвентарем. Многие семьи получали скот – по 2 лошади и корову.

Немцы быстро освоились в чужом краю. Больше половины из них являлись хлебопашцами, остальные владели 150 различными профессиями. Поэтому в первую очередь колонисты начали распашку выделенных им плодородных земель – выращивали овощи, увеличили посевы льна, овса, ржи, конопли, а главное – ввели картофель и белотурку. Остальные занимались рыбным промыслом и скотоводством. Постепенно была организована настоящая колонистская промышленность: открывались салотопенные заводы, развивались кожевенное производство, изготовление муки на водяных мельницах, создание шерстяной материи, маслобойная промышленность, обувное дело. Но для русского правительства самыми важными стали специалисты военного дела и образованные лекари. Интерес вызывали также мастера горного дела и инженеры.

Что касается духовной жизни – большинство колонистов были католиками, остальные склонялись к лютеранству, а то и вовсе предпочитали атеизм. Рождество отмечали только религиозные люди. В этот праздник у них заведено наряжать елку, читать Библию и дарить детям сладости за прочтение стишка. На Пасху, по традиции, в корзину ставили пасхального зайца, который якобы приносил подарки малышам. А в октябре немцы отмечали Праздник урожая. Среди примечательных особенностей немецкой кухни были клецки, колбасы, шницель, картофельное пюре, гусь с тушенной капустой. В качестве десерта зачастую делали штрудель и сладкие гренки.

Современные поволжские немцы в России

Первая мировая война и новая политика правительства привели к массовому выселению немцев из Поволжья «в места компактного проживания». Около 60 тысяч депортированных поступило в Саратовскую и Самарскую губернии. В рамках антинемецкой кампании этим поселениям дали русские наименования, а жителям запретили публично разговаривать на родном языке. Их планировали выселить за пределы страны, однако этому помешала Февральская революция. С началом Великой Отечественной все-таки была проведена массовая депортация иностранного населения из Поволжья – исчезли сотни немецких поселений.

Возвращение немецких семейств в Россию началось в 1956 г. Поскольку действовал официальный запрет, переселение осуществлялось полулегально. Местные колхозно-совхозные руководители принимали чужеземцев в своих хозяйствах из-за нехватки рабочей силы. Широко распространенной стала подобная практика в Сталинградской области. После того как сняли запрет на возвращение иностранцев в районы прежнего обитания, их приток значительно усилился. Согласно переписи населения, на территории Волгоградской, Куйбышевской и Саратовской областей в 1989 г. насчитывалось около 45 тысяч немцев. Позже наблюдалась их миграция на родину, а также одновременная миграция из Казахстана и Азии в Поволжье.

В настоящий период в Поволжье создана целая структура районных и областных немецких национально-культурных автономий, которыми управляет Координационный совет, расположенный в Саратове. Действует также множество организаций: немецкие Центры культуры, Всегерманское объединение Heimat, Землячество немцев Поволжья и другие. Кроме того, функционируют католические и лютеранские общины, издаются немецкие журналы и газеты. Численность поволжских немцев составляет около 400 тысяч человек.

И ещё одна миграционная история о том, .

Осенью 1923 г., в связи с обострением социально-политической обстановки в Германии, в область немцев Поволжья и в некоторые другие регионы компактного проживания российских немцев поступили указания ЦК РКП(б), которые предписывали местным партийным органам развернуть самую широкую пропаганду и агитацию «среди всех слоёв населения» по вопросу «о возможности справедливой войны в поддержку германского пролетариата». То есть ставилась задача подготовки общественного мнения к возможной отправке в Германию «добровольцев» из российских немцев, которым бы пришлось помогать местным коммунистам осуществлять «социалистическую революцию» в Германии. Фактор «грядущей революции» в Германии сыграл ведущую роль в решении преобразовать область немцев Поволжья в автономную республику. В октябре-ноябре 1923 г. руководство немецкой автономии подготовило и направило в ЦК РКП(б) докладную записку с обоснованием необходимости преобразования автономной области немцев Поволжья в Автономную Советскую Социалистическую Республику немцев Поволжья. Выдвигалось несколько причин необходимости такого шага, все они, так или иначе, связывались с престижем немецкой автономии за рубежом.
Первое правительство АССР немцев Поволжья. 1924 г.

Москва сочла доводы руководства области немцев Поволжья убедительными. 13 декабря 1923 г. Политбюро ЦК РКП(б) постановило «реорганизовать» автономную область немцев Поволжья в автономную республику в составе РСФСР. Автономная Советская Социалистическая Республика немцев Поволжья была провозглашена 6 января 1924 г. в первый же день работы XI областного съезда Советов, который тут же объявил себя I съездом Советов АССР немцев Поволжья.
Председатель ЦИК АССР немцев Поволжья И.Шваб

В целях усиления за рубежом пропагандистского эффекта от провозглашения АССР немцев Поволжья, по согласованию с центральными партийными и советскими органами СССР, ЦИК и Совнарком немецкой республики подготовили и 5 апреля 1924 г. издали совместное постановление «Об амнистии в связи с образованием АССР НП». Этим документом освобождались от наказания рабочие и крестьяне - «участники политического бандитизма на территории АССР НП», лица, совершившие мелкие уголовные преступления. Одновременно разрешалось возвращение домой эмигрантов. Амнистия не распространялась на «активных врагов советской власти».
Делегаты 6 конгресса Коминтерна выступают в Покровске

Политические соображения недвусмысленно лежали и в основе закрытого постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 27 августа 1925 года по республике немцев Поволжья. Немецкой автономии на Волге предоставлялось право иметь своего представителя в Торгпредстве СССР в Берлине, осуществлять все экспортно-импортные операции непосредственно своими представителями. Существовавшему в АССР НП Немецко-Волжскому банку сельскохозяйственного кредита («Немволбанку») предоставлялась определённая свобода действий за рубежом, прежде всего в Германии, доходы от концессии, образованной в АССР НП передавались непосредственно в её бюджет. В условиях осуществлявшейся тогда в СССР жёсткой монополии государства на внешнеэкономическую деятельность предоставленные Немреспублике права выглядели беспрецедентными. Делалось это, как прямо говорилось в постановлении, учитывая «политическое значение Немреспублики». В этих же целях было признано необходимым «ускорить оформление Конституции Немреспублики», проводить уже упоминавшуюся амнистию эмигрантов, усилить Республику немцев Поволжья кадрами немецкой национальности, поручить обкому ВКП(б) АССР НП «обслуживание» немецкого населения всего СССР. Подчёркивалась необходимость усиления культурных связей Немреспублики с Германией и разрешался «выезд ответственных работников Немреспублики в Германию для ознакомления с её жизнью и достижениями».
Председатель Совнаркома АССР НП В.Курц

К концу 1920-х гг., в связи с общим «закручиванием гаек» в советском обществе, вся зарубежная деятельность Республики немцев Поволжья была свёрнута. В ноябре 1922 г. представителями немецких национальных организаций ряда регионов была предпринята попытка провести Всероссийский съезд немецких колонистов. Цель съезда: выработать общую позицию и действия по сохранению своей этничности, меры по сохранению традиционной системы хозяйствования, национальной культуры. Однако секретариат ЦК РКП(б) запретил проведение съезда. Его организаторы подверглись преследованиям. Отделу пропаганды и агитации ЦК РКП(б) было поручено усилить агитационно-пропагандистскую работу в среде немецких крестьян и добиться ослабления влияния существующих немецких национальных объединений.
В АССР немцев Поволжья начало политики «коренизации» было положено спустя несколько месяцев после её преобразования из области в республику. 19 мая 1924 г. 2-я сессия ЦИК АССР НП приняла «Инструкцию по введению национального языка в АССР НП».
АССР немцев Поволжья в 1920-е гг. Политико-административная карта

Инструкция вводилась «в целях приспособления аппарата АССР НП к быту населения и привлечения последнего к активному строительству и в целях популярности и доступности населению декретов и кодексов, издаваемых советской властью». Как показала практика, реализовать задуманную политику «коренизации» в Немреспублике и немецких районах, не говоря уж о сельсоветах, оказалось делом весьма сложным, а подчас и нереальным. Причём наибольшее противодействие политике «коренизации» оказывалось в верхних эшелонах местного управленческого аппарата. В целом в АССР немцев Поволжья политика «коренизации», наряду с хозяйственно-политическими мероприятиями и, прежде всего, хлебозаготовками, с политикой усиления командно-административных методов управления во всех сферах общественной жизни, к концу 1920-х гг. привела к определённому ухудшению межнациональных отношений. На бытовом уровне значительно вырос русский национализм, явившийся своеобразной реакцией русского населения на проводившиеся в Немреспублике кампании.
Переход к новой экономической политике, сопровождавшийся отходом от жёсткого централизованного управления и предоставлением предприятиям и крестьянам определённой экономической самостоятельности, развитием мелкой частной собственности, различных форм кооперации, позволил экономике воспрянуть. В 1922 - 1923 гг. наметилась очень робкая, едва заметная тенденция хозяйственного подъёма.
Ощутимый вклад в развитие экономики автономной области внесло сотрудничество с поволжско-немецкой эмиграцией в Германии и Америке. В 1922 г. заметную благотворительную помощь немцам Поволжья оказала эмигрантская организация "Хильфсверк". Примерно в то же время создаётся русско-германское общество "Виртшафтсштелле дер Волгадойчен". Создавшие его предприниматели - поволжско-немецкие эмигранты - поставили перед собой цель с помощью взаимовыгодных торговых операций с автономной областью оказать содействие в подъёме её экономики. В соответствии с заключённым договором область должна была отправлять в Германию сельскохозяйственное сырьё (кожу, щетину, шерсть, табак и т.п.), получая взамен сельскохозяйственную технику, инвентарь и другие материальные средства, необходимые для восстановления разрушенного хозяйства. В Берлине организовывалось представительство автономной области, которое возглавил А. Шнейдер.
г. Покровск. Коммунарная площадь. 20-е

Председатель СНК СССР А. И. Рыков во время посещения столицы АССР Немцев Поволжья г. Покровска в сентябре 1924 г

Немволбанк получил от Советского правительства в концессию 100 тыс. десятин государственных земель на территории немецкой автономии. Их Немволбанк намеревался сдавать в субконцессию иностранным предпринимателям и фирмам, чтобы доходы от последней использовать для погашения процентов по займу. Однако сдать в субконцессию удалось лишь 20 тыс. десятин Германско-Русскому Аграрному Товариществу («ДРУАГ»), возглавлявшемуся германским предпринимателем фон Рейнбабеном. На сданных в субконцессию землях было организовано зерно-животноводческое хозяйство, в котором работали местные крестьяне. Остальные концессионные земли постепенно были сданы в аренду местным зажиточным крестьянам на очень выгодных для банка условиях.
Начавшееся в 1923 г. оздоровление экономики немецкой автономии и её основы - сельского хозяйства было очень хрупким и неустойчивым. Этому способствовала государственная политика сбора сельхозналогов, как и во времена продразвёрстки приводившая практически к полному выкачиванию продовольствия у крестьян. Потому-то очередная сильная засуха 1924 г. вновь до основания потрясла всё народное хозяйство немецкой автономии. Напуганное недавним массовым голодом и боясь его повторения, руководство СССР предприняло определённые меры по оказанию продовольственной помощи голодающим районам, в том числе и немецкой автономии. Однако «классовый подход» к её распределению и запреты в отношении частной благотворительной помощи из-за рубежа привели в ряде кантонов и сёл к повторению голода.
Красный Кут. 1927. Животноводческая выставка

Наряду с зерновым хозяйством в Республике немцев Поволжья в нэповский период шёл процесс восстановления животноводства, также основательно подорванного в начале 1920-х годов. Если в 1914 г. на территории будущей АССР НП насчитывалось 898 тыс. голов различного скота, то в 1923 г. - 330, 7 тыс., однако к 1927 г. поголовье скота вновь выросло и достигло 916 тыс. голов. По темпам роста поголовья скота АССР НП намного опережала соседнюю Саратовскую губернию (в 1927 г. по сравнению с 1923 г. рост поголовья скота составил соответственно 296 % и 190 %).
Одновременно с жёсткими санкциями, препятствовавшими свободному развитию зажиточных хозяйств, в АССР немцев Поволжья проводилась политика всяческого поощрения экономического развития бедняцких хозяйств. Организовывались комитеты крестьянской общественной взаимопомощи, существовал специальный «фонд бедноты», составлявшийся из средств центра и отчислений местного бюджета, бедняцким хозяйствам предоставлялись большие льготы, они получали львиную долю семенной ссуды государства, им доставались лучшие земли в ходе проведения «классового землеустройства». И, тем не менее, огромная помощь государства бедняцкой части населения не давала желаемого эффекта. Бедняцкие хозяйства, как и их объединения, не смогли стать сколько-нибудь серьёзной производительной силой, способной давать товарную продукцию.
Члены немецкого кооператива в Крыму на заготовке сена

Многие бедняцкие хозяйства, получив хорошие земли вблизи сёл, не осваивали их, а стали сдавать в аренду зажиточной части села. Например, так поступила крестьянская группа «Зюйдланд» из села Шафгаузен. В среднем по АССР немцев Поволжья в 1927 г. сдали в аренду свои земельные участки полностью или частично - 32,7 % общего числа крестьянских хозяйств. Сложилась парадоксальная ситуация. Если не считать земель, сдававшихся в аренду Немволбанком, то в АССР НП основными сдатчиками земли в аренду стали крестьяне-бедняки, а основными арендаторами - богатеющие крестьяне.
Хлебная торговля в немецком кооперативе.

Важным фактором классовой политики ВКП(б) в немецкой деревне стала так называемая «тракторизация». Трактора в сельское хозяйство Немреспублики поступали по двум каналам. Главным из них являлись централизованные государственные поставки. Из политических соображений центр одаривал Немреспублику более щедро, чем другие районы страны. Поэтому к концу 1920-х гг. по насыщенности тракторами АССР немцев Поволжья занимала первое место в СССР.
Колония меннонитов. Сбор колхозников на полевые работы.1927 г.

Кроме централизованных поставок, трактора приобретались за границей Немволбанком. Обком ВКП(б) строго следил за тем, чтобы трактора не попадали к зажиточным крестьянам, и если такое случалось, не останавливался перед изъятием тракторов у их владельцев-«кулаков».
Кооперативный магазин в Бальцере

Большую роль в сельскохозяйственном развитии Республики немцев Поволжья в годы нэпа играла кооперация.
Ударница свиноводческой фермы колхоза «Рот фронт» Амалия Вирт дает корм свиньям.1932 г.

Вся сельскохозяйственная кооперация объединялась в единый Союз сельскохозяйственной кооперации Немреспублики (Немсельскосоюз), структурными элементами которого являлись 7 специальных организационно оформленных видов сельхозкооперации: кредитная, хлебная, снабженческая, молочная, животноводческая, колхозная, семеноводческая. К концу 1928 г. системой сельхозкооперации было охвачено 45,3 тыс. крестьянских хозяйств или 43,7 % всех крестьянских хозяйств АССР НП. Колхозы и производственные сельскохозяйственные объединения включали в себя 10,2 % всех крестьянских хозяйств. По своему характеру 511 коллективных объединений представляли собой: 2 коммуны, 80 сельхозартелей, 219 товариществ по совместной обработке земли, 210 машинных и мелиоративных товариществ. Как видим, подавляющее большинство колхозов представляли собой «низшие» формы производственного объединения крестьян.
Племенные свиноматки совхоза Немсельтреста

В АССР немцев Поволжья имелись и такие субъекты социалистического хозяйствования», как совхозы. К 1928 г. их насчитывалось 5. Совхозы приносили определённую прибыль, которая год от года хоть и незначительно, но возрастала.
Магазин немецкого винодельческего кооператива "Конкордия" в Москве

Еще больших успехов достигли немцы Закавказья. Как и повсюду в СССР нэп способствовал быстрому восстановлению крестьянских хозяйств. Приспосабливаясь к новому режиму частные немецкие хозяйства объединялись в кооперативы. В частности в Грузии и Азербайджане немецкие виноделы объединились в два крупных кооператива «Конкордия» (в Еленендорфе) и «Унион» (в Екатериненфельде), которые, благодаря успешной хозяйственной деятельности не только развивали производство, но и обеспечивали поддержку школ и интернатов, выдавали стипендии учащимся. Число торговых точек этих кооперативов в различных районах СССР достигало 160.
Покровск. 1927. Празднование 10-летия Октябрьской революции.

Если в экономике СССР в 1920-е годы имела место некоторая либерализация, то политическая система советского общества, сформированная в годы гражданской войны и представлявшая собой жёстко-авторитарный режим, развивалась в сторону дальнейшего ужесточения. Формально вся полнота власти в стране принадлежала Советам. Однако, реальная жизнь и деятельность Советов всех уровней в 1920-е годы наглядно свидетельствует о том, что даже те немногие права, которые им были даны Конституцией, на практике оказывались фикцией.
Колхозники колхоза «Рот-фронт» поддерживают постановление правительства о хлебозаготовках. 1929 г.

Советы всё больше и больше становились придатками коммунистических партийных организаций и их органов, перед ними стояли главным образом две задачи: во-первых, оформлять «в советском порядке» все решения соответствующих партийных органов, т. е. придавать им законный государственный характер, и, во-вторых, организовывать выполнение партийных решений, опираясь на свои закреплённые законом права.
Немецкая крестьянка. 1927

В подтверждение сказанного обратимся к материалам 10-й конференции ВКП(б) Республики немцев Поволжья (апрель 1924 г.). Она отмечала в качестве важнейших задач советских органов АССР НП посевную и уборочную кампании, сбор единого сельскохозяйственного налога, семенной и других ссуд, прочие хозяйственные мероприятия. Спустя 4 года в августе 1028 г. на 16-й республиканской партконференции прозвучала характеристика деятельности Советов, почти идентичная вышеприведённой: «… проведение кампаний по хлебозаготовкам, создание местного семфонда, самообложение и сбор различных задолженностей…».
М.И.Калинин и В.А.Курц

Аналогичная ситуация имела место и во всех немецких районах вне зависимости от их регионального расположения. Такая роль Советов, особенно местных, не способствовала укреплению их авторитета и влияния. Подтверждением тому служит низкий процент участия населения в советских выборах. Даже к концу 1920-х гг. в Немреспублике в выборах местных Советов принимало участие менее половины избирателей, имевших право голоса.
Колхозный праздник. АССР НП. 1929 г.

Вместе с тем, к концу 1920-х гг. наметилась чёткая тенденция постепенного роста активности избирателей всех категорий. Это объясняется, с одной стороны, страхом за возможные последствия неявки на выборы, так как по мере завершения нэповского периода избирательные кампании принимали всё более антидемократический агрессивный характер. Так, например, на выборах 1927 г. в ряде мест компактного проживания немцев лиц, не желавших являться на избирательные участки для голосования, объявляли «вредными для соввласти элементами» и пытались «выселить на Соловки».
Пионерский отряд № 4 с. Варенбург, АССР НП. Конец 1920-х гг.

Серьёзное место в работе партийных организаций отводилось руководству комсомолом. Так, в комсомольской организации АССР немцев Поволжья в апреле 1928 г. работало 176 членов и 257 кандидатов в члены ВКП(б).
Участники заседания выездной сессии ЦИК Республики немцев Поволжья.с. Золотое, АССР НП. 1925 г.

Комсомольская организация Немреспублики росла значительно более быстрыми темпами, чем партийная. Если в апреле 1924 г. насчитывалось 1882 члена и 324 кандидата в члены Коммунистического союза молодёжи, то к апрелю 1928 г. комсомольская организация АССР НП насчитывала уже 4303 комсомольца и 245 кандидатов в комсомольцы. Представительство немецкой молодёжти составляло примерно третью часть. Количество девушек за 4 года возросло с 23 % до 27,5 %., причём главным образом за счёт вступления в ряды ВЛКСМ девушек немецкой национальности. По удельному весу девушек в комсомоле коммунистическая молодёжная организация Немреспублики занимала одно из первых мест в СССР.
Участники комсомольской конференции в Марксштадте.1927

Большинство «добровольных» обществ в 1920-е гг., хотя и имели свои ячейки в среде немецкого населения, однако работали вяло, формально, авторитетом не пользовались, особенно такие как «Безбожник», «МОПР». В то же время немецкую молодёжь привлекали военно-технические кружки Осоавиахима. Такие кружки, в частности, активно работали в столице АССР НП - Покровске, в Марксштадте, Бальцере, порой они успешно функционировали даже в административных центрах ряда кантонов и немецких районов.
Немка-колонистка у колодца.1927 г.

Работники почты села Зельман.1927

26 апреля 1928 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о создании Нижне-Волжского края. В его состав включались Астраханская, Саратовская, Сталинградская, часть Самарской губернии, Калмыцкая автономная область и АССР немцев Поволжья. Сами губернии упразднялись и на их территории создавались 9 округов. Немреспублика и Калмыцкая область оставались самостоятельными единицами. Высшее руководство АССР НП (Ф. Густи, В. Курц, И. Шваб и др.) поддерживало идею вхождения республики в Нижне-Волжский край, надеясь, что оно поможет быстрому усилению экономической мощи немецкой автономии, однако население, в том числе и многие партийно-советские функционеры встретили решение Политбюро с тревогой. Существовал широкий разброс мнений: от полной поддержки до почти полного несогласия с этим решением. Противники принятого решения не без оснований опасались, что вхождение в Нижне-Волжский край приведёт к частичной или даже полной потере республикой своей автономии.
Участники расширенного пленума Бальцерского кантисполкома.14-16 мая 1928 г.

Культурная политика властей в 1920-е гг., как в целом, так и по отношению к немецкому населению носила противоречивый характер. С одной стороны - некоторый «нейтралитет» и «либерализм» по отношению к развитию тех или иных элементов культуры (если, конечно, они не были враждебными марксизму по своему содержанию), с другой - всё большее ужесточение цензуры, партийного контроля, репрессий за любые попытки «протащить чуждую идеологию». Из-за острейших проблем в экономической, социальной и политической сферах духовная сфера жизни немцев в 1920-е гг. оставалась на заднем плане и постоянно ощущала на себе дефицит внимания.
На 1 января 1924 г. школьная сеть Немреспублики насчитывала 357 учебных заведений различного типа, в том числе школ I ступени (т. е. начальных) - 331, школ-семилеток - 13, школ-девятилеток - 3. К концу 1928 г. в АССР НП имелось школ I ступени - 374, школ-семилеток - 17 (немецких - 9, русских - 8), школ-девятилеток - 5 (немецких - 3, русских - 2).
Группа учащихся Марксштадтского педучилища. 1925

Учащиеся и преподаватели педагогического техникума в Маркусштадте. 1928 г.

Несмотря на то, что к этому времени Немреспублика по уровню грамотности населения занимала второе место в РСФСР, уступая только Ленинградской области, в сфере образования явно наметилась угрожающая тенденция быстрого снижения грамотности немецких детей школьного возраста в сравнении с дореволюционным периодом.
Школьная фотография с. Красный Яр. Фото 1928/29 г.

Выпускники Московской немецкой школы № 37.1929

За годы нэпа положение с грамотностью немецких детей на Волге не только не улучшилось, оно продолжало ухудшаться. Главной причиной, не позволявшей изменить ситуацию в лучшую сторону, был колоссальный дефицит учительских кадров, учебной литературы, школьных помещений. Многие старые учителя, не принявшие революцию, были изгнаны, репрессированы, эмигрировали. Другие, наоборот, «ушедшие в революцию», впоследствии «осели» на партийной, советской, хозяйственной работе. Немало учителей в голодные годы, чтобы спасти себя и свои семьи, вынуждены были сменить специальность, поскольку в социальном плане учителя оказались одними из самых незащищённых..
Участники совещания учителей. Гальбштадт. Омский округ Западносибирского края. 20-е годы. ОГИК

1-я конференция учителей Красноярской школы крестьянской молодёжи. с. Красный Яр. 19 июля 1928 г.

Выпускники Красноярской школы крестьянской молодёжи.с. Красный Яр. 1 июля 1928 г.

Даже в более поздние годы они постоянно ущемлялись. Им выплачивалась низкая заработная плата, при распределении материальных благ они почти всегда были в числе последних. На недопустимое положение сельского учительства в Немреспублике обратил внимание секретарь ЦК ВКП(б) А. Бубнов, направив 12 декабря 1925 г. письмо в обком ВКП(б) АССР НП с резкой критикой последнего за «политические ошибки в отношении к учительству».
Центральные издательства СССР немецкой литературы почти не выпускали. Маломощное книжное издательство в Покровске было загружено выпуском учебников и общественно-политической литературы, которой, несмотря на стеснённость в финансах, всегда отдавался приоритет.
Немки-колонистки на досуге сидят на завалинке, чинят одежду, одна из женщин читает книгу, девочка за прялкой.1927-1928 г.

В 1926 г. в Москве стала выходить центральная газета для немцев СССР - „Unsere Bauernzeitung“ «Наша крестьянская газета». Она ориентировалась на немецкое крестьянство, и её век оказался очень коротким. В том же году вместо неё начала издаваться новая центральная газета для немцев, которая так и называлась - „Deutsche Zentral-Zeitung“ «Немецкая центральная газета».
Читают ДЦЦ

Говоря о духовной жизни немецкого населения СССР, нельзя не отметить тот факт, что её важнейшей составляющей в 1920-е гг. оставались религия и церковь, особенно в сельской местности. И это вопреки антирелигиозным кампаниям, репрессивным актам и постоянному третированию церкви и священнослужителей, осуществлявшимся советской властью. Объективности ради следует отметить, что в указанные годы антирелигиозные кампании проводились вяло, крайне примитивно и потому особого эффекта не приносили. Создававшиеся в немецких сёлах «из-под палки» организации «Союза воинствующих безбожников» были мёртворождёнными и потому практически не действовали. В частности, руководство АССР НП отмечало их «полную бездеятельность» по республике.
Выход женщин из церкви в селе Куккус. 1927.

В 1763 году Екатериной II был подписан манифест о дозволении всем иностранцам селиться в разных губерниях по их выбору, их правах и льготах.

Чтобы обозначить места, где колонисты могут спокойно селиться, был составлен реестр, находящихся в России свободных и удобных к населению земель. В перечень земель входили территории нынешней Саратовской области:
"В Астраханской губернии от Саратова вверх по реке Волге: в урочице Раздоры, где река Караман в течении имеет разделение надвое, при реке Теляузике, при довольной пахотной земле имеется сенокосу 5478, лесу дровянаго и к строению для дворов годнаго 4467 десятин."
"От Саратова ж вниз по реке Волге, ниже речки Мухар-Тарлика, при довольной же пахотной земле для сенокосов 6366, да лесу дровянаго и для строения годнаго 943 десятины."

История Немцев Поволжья

Земли, на которых предлагалось селиться колонистам, представляли из себя пустые степи, практически не пригодные для нормальной жизни. Переселенцев освободили от «всяких налогов и тягостей» на разные сроки. Манифест от 22 июля 1763 года обещал беспроцентную ссуду на десять лет на строительство домов, закупку продовольствия до первого урожая, скота, сельскохозяйственного инвентаря и инструментов для ремесленников. Кроме того, разрешалось полное самоуправление в колониях, без вмешательства в организацию внутренней жизни поселений со стороны государственных чиновников.

29 июня 1764 года была образована немецкая колония Добринка, ставшая первой поволжской колонией. После чего, с 1764 по 1768 год в Поволжье на территориях современных Саратовской и Волгоградской областей было образовано 106 немецких колоний, в которых поселились 25 600 человек. Самая главная немецкая колония Поволжья Екатериненштадт (нынешний Маркс) была образована 27 августа 1766 года Бароном Борегардом.

В 1773 под Оренбургом началось восстание Пугачёва, дошедшее в 1774 году до Поволжья. Еще не ставшие на ноги поселения колонистов подвергались сильным разграблениям пугачёвскими отрядами.

4 июня 1871 года император Александр II подписал указ об отмене в Российской империи всех привилегий колонистов, и об их переходе под общее российское управление. Поволжские немцы получили статус поселян с теми же правами, что и русские крестьяне. Все делопроизводство в колониях стало переводиться на русский язык. Из-за этого началась иммиграция немцев Поволжья в Северную Америку и Аргентину.

В 1847-1864 произошло переселение части колонистов на новые выделенные земли, в результате чего произошло образование ещё 61 новой колонии.

В 1907-1914 годах во время проведение аграрной столыпинской реформы, немецкие колонисты стали частными собственниками своих участков. Безземельные и малоземельные же колонисты были переселены в Сибирь.

К началу 20 века колоний насчитывалось уже 190, население которых составляло 407,5 тысяч человек преимущественно немецкой национальности. Официально население всей этой территории с конца 19 века называли "немцы Поволжья" или "поволжские немцы" (die Wolgadeutschen).

6 января 1924 была образована АССР Немцев Поволжья на первом съезде Советов АССР Немцев Поволжья, в сентябре этого же года председатель СНК СССР А.И.Рыков посетил столицу АССР НП город Покровск.

АССР Немцев Поволжья просуществовала до 1941 года. Из-за нападения на СССР фашистской Германии, Советское правительство выпустило директиву о переселении немцев Поволжья в другие области, а также о расформировании АССР Немцев Поволжья. Территория Республики была поделена между Саратовской и Сталинградской областями.

После войны с переселённых немцев были сняты обвинения в "пособничестве агрессору", но о восстановлении автономной Республики было навсегда забыто.

Религиозные здания немцев Поволжья

У колонистов одной из основных льгот была возможность свободного вероисповедания. При этом, запрещалось ущемлять интересы православной церкви. Немецкие колонисты приезжали из различных областей Германии, в которых существовали различные направления каталичества, а также архитектурные стили религиозных зданий. Основные группы колонистов были лютеранами и католиками римского обряда. Колонистам разрешалось строить церкви только в тех поселениях, где иностранцы селились колониями, то есть преимущественно одной веры. На колонистов, расселенных в российских городах, такие привилегии данным правилом не распространялись.

История села Подстепное (Розенгейм)

Старые здания Энгельса (Покровска)

В Энгельсе осталось много старых кирпичных зданий, построенных в конце XIX, начале XX века. Пройдясь, например, по улице Нестерова, свернув на улицу Пушкина, а потом пройдясь по Телеграфной улице, можно увидеть дома, к архитектуре которых имеют прямое отношение поволжские немцы. В этих зданиях до сих пор живут люди, возможно, есть среди них есть и потомки немецких колонистов. Многие здания в очень плохом, можно сказать в аварийном состоянии. То есть в любой момент жители Энгельса могут потерять часть своего архитектурного наследия.

Между старыми зданиями сохранены внутренние дворики, в которые можно попасть через кирпичные арочные ворота. Подобные ворота характерны для зданий поволжских немцев.

У многих зданий от арочных кирпичных ворот остались только воспоминания.

Подобные здания строились не только в Энгельсе. Ниже фотография с ресурса wolgadeutsche.ru , на которой изображёно здание города Бальцер, фото 1939 года, времён существования АССР Немцев Поволжья. К зданию также примыкают арочные ворота.

Здание детских яслей (село Бальцер), 1939 год

Разглядывая некоторые двухэтажные здания, сразу обращаешь внимание на кирпичные колонны. Также из кирпича выполнены различные архитектурные узоры, сочетающиеся с лепниной.

Кирпичное немецкое здание на фото 1930 года. (фото с ресурса wolgadeutsche.ru).

Немецкий язык был разрешён для использования колонистами наравне с русским языком. Документация, вывески на зданиях печатались на двух языках.

Интересна история памятников у сегодняшней школы интерната. Перед фасадом школы изначально были установлена группа скульптур: Ленин, Сталин и пионеры, несущие факел. В начале 60-х годов ХХ века памятник Сталину снесли, впоследствии памятник Ленина постигла такая же участь. До сегодняшнего времени дожил памятник «Пионеры, несущие факел».

Немгоспединститут в Энгельсе, фото времён АССР Немцев Поволжья

В связи с ростом членов пионерской организации, в центре города рядом со строящимся зданием кинотеатра «Родина» с одной стороны, и Детским парком культуры и отдыха имени Горького с другой, началось строительство Республиканского Дворца пионеров и школьников, которое завершилось в 1940 году. В день открытия исполнялся «Интернационал» на трёх языках - русском, украинском и немецком.

Центр развития и творчества детей и юношества (бывший Дом Пионеров)

ЗАГС в Энгельсе

Многие старые здания Энгельса можно привести в порядок, восстановить исторический вид. Если не туристы, то сами граждане города с удовольствием смогут гулять по улицам прошлого. А в некоторых зданиях можно делать музеи. Например, в этом доме родился художник Алексей Ильич Кравченко.

Старых зданий в Энгельсе, а также на всей территории Саратовской области, относящихся к культуре немцев Поволжья, очень много. Это и старые мельницы, и полуразрушенные каталические кирхи, и обычные жилые дома. Многие из них в любой момент могут быть утрачены.

Уже отмечалось, что ликвидация особого управления колониями и переход их в подчинение местных уездных и губернских органов управления привели к разобщению колонистов, оказавшихся в разных уездах и губерниях. В Поволжье такое административно-территориальное разделение территорий, на которых проживали немцы, произошло на 20 с лишним лет раньше. После отделения Заволжья от Саратовской губернии в 1850 г., в ее составе остались только правобережные немецкие колонии, тогда как колонии левого берега Волги отошли ко вновь образованной Самарской губернии.

Новое административное деление совершенно не учитывало сложившиеся экономические, культурные, исторические связи населения обоих берегов, не в последнюю очередь и немецкого. Явные просчеты административного переустройства отмечались даже местной властью. Спустя 20 лет саратовский губернатор М. Н. Галкин-Враский в отчете императору за 1871 г. отмечал «неудобство» искусственного разделения Саратовской и Самарской губерний, при котором разрываются естественно сложившиеся экономические связи. Губернатор предлагал решить вопрос о более соответствующим нуждам Поволжья административном устройстве, но призыв остался без ответа.

К концу ХIХ в., по сравнению с серединой столетия, немецкое население Поволжья выросло почти вдвое. По данным переписи 1897 г. здесь проживало около 396 тыс. немцев, в том числе на «горной» стороне в Саратовской губернии - 163 тыс., на луговой стороне в Самарской губернии - 233 тыс.

В результате, аграрное перенаселение, которое было заметно в немецких селениях уже в середине ХIХ столетия, к началу ХХ века, становится важным фактором, влиявшим на социально-экономическое развитие края. С увеличением численности немецкого населения колоний, при очередных переделах земли, дворовые участки все более дробились. Кроме того, уменьшалось в каждом хозяйстве количество рабочих рук, скота, инвентаря, имущества, что особенно сказывалось на положении небогатых семейств.

• Земельное обеспечение немцев в Новоузенском уезде в сравнении с другими национальными группами

Необходимо учитывать и экологический фактор, который в ХIХ столетии стал все более и более отрицательно сказываться на развитии хозяйства всего нижневолжского региона. Разумеется, что и прежде зона рискованного земледелия, где располагались немецкие колонии, давала о себе знать малоснежными зимами, суховеями, засухой. Но к концу столетия расточительное отношение к природным ресурсам стало особенно заметным. Так, площадь лесов небогатых растительностью Саратовской и Самарской губерний, менее чем за двадцать лет (с 1881 по 1899 гг.) сократилась почти на 14%. В итоге, резко понизился уровень грунтовых вод, исчезали многочисленные прежде ручейки, мелела даже Волга. Полевые культуры страдали от суховеев гораздо больше, чем ранее. В результате беспорядочной распашки земель выросла эрозия почвы, стремительно росли овраги, выводя из оборота плодороднейшие земли. С 1880-х гг. неурожаи в Саратовском Поволжье становятся все более частыми и губительными. Неурожайными и голодными для всего края были: 1879-1880, 1891, 1898, 1901, 1905 - 1906, 1911 - 1912 гг.

Немцы Поволжья в подавляющем большинстве оставались сельскими жителями.

Менее 2 % из них жили в городах. Основным занятием немецких колонистов Поволжья оставалось сельскохозяйственное производство. К середине XIX в. земельные отношения у немцев уже строились по традиционному для России общинному принципу, с регулярным переделом земли по количеству душ мужского населения. Развитие хлебопашества сдерживало характерное для общинного землепользования трехполье без всякого удобрения почвы. Лишь в южных - волостях Камышинского уезда - Илавлинской и Усть Кулалинской трехполье уступило место четырехполью.

Таким образом, каких-либо серьезных отличий в обработке земли у различных категорий крестьян и колонистов Саратовской губернии не наблюдалось. Обе эти группы сельского населения применяли отсталые экстенсивные методы. В то же время колонисты смогли добиться определенного технического превосходства над крестьянами в использовании сельскохозяйственного оборудования. Ими применялся железный плуг в отличие от деревянных сох крестьян, использовались более эффективные с технической точки зрения косы в виде крюка вместо крестьянского серпа. Высоким качеством отличались их веялки. Колонисты Поволжья имели широкую известность как непревзойденные умельцы в изготовлении простых сельскохозяйственных орудий.

Хотя производство пшеницы являлось главным направлением сельскохозяйственной деятельности, занимая обычно около 45 % посевных площадей, немцы выращивали и другие зерновые культуры. Так 25 % было занято под рожь и 5 % под овес. Со второй половины XIX в. у саратовских колонистов стали популярны просо и подсолнечник. Последний выращивался во всех колониях, но наибольшие площади эта культура занимала у поселян Ягоднополянской волости Саратовского уезда, где ее начали культивировать с середины XIX в., а к концу столетия ею засевалась шестая часть всех земель.

Овощи и фрукты выращивались в немецких колониях губернии на приусадебных участках. Предпочтение в это время стало отдаваться ранее отвергавшемуся картофелю. На небольших садовых участках в основном выращивались яблоки и вишни, а на полях дыни, арбузы и тыквы.

Целый ряд факторов отрицательно влиял на экономическую структуру немецкого земледельческого хозяйства Поволжья. И все же главной проблемой было малоземелье в условиях общинного характера землепользования. В итоге на немецких сельских обществах стали копиться недоимки, чего раньше не было. Земский начальник Усть-Кулалинской волости в отчете за 1899 г. сообщал, что до 1880 г. население волости вовсе не знало “даже названия недоимок”, а в настоящее время их более “сотни тысяч”.

Разумеется, что практичные немецкие земледельцы искали выхода из сложившейся ситуации. В частности, в земледельческих селениях немцы, если появлялась возможность прибегали к аренде участков у частных лиц, хотя и в меньшей степени, чем русские и украинские крестьяне. Однако и этот источник использования земли к концу столетия значительно снизился. Причины были разные: возросшие арендные платежи, переход дворянских земель к другим владельцам, рост выгоды от прямой обработки земли, а не сдачи ее в аренду.

Страдая от малоземелья и безземелья немецкие крестьяне, таким образом, имели причины для недовольства, тем не менее, практически не приняли участия в аграрных волнениях на территории Поволжья в годы первой русской революции. В отличие от большинства русских крестьян немцы продемонстрировали свою лояльность по отношению к властям, избрав волостных представителей в уездные землеустроительные комиссии, которые создавались в рамках столыпинской аграрной реформы. Среди трети волостей, бойкотировавших выборы волостных сходов, не оказалось ни одной немецкой волости.

Землеустроительным комиссиям отводилась важная роль в проведении реформы. Они должны были оказать содействие крестьянскому банку в продаже земли крестьянам, заниматься созданием единоличных хозяйств путем раздела целых селений или обществ на хутора или отруба, а также посредством выделения отдельных домохозяев, решать вопрос о ссудах и пособиях единоличникам. Главной целью реформы являлась смена формы собственности: вместо общинного землевладения в деревне должна была господствовать земельная собственность крестьян.

В первые годы проведения столыпинской реформы поселяне-немцы Поволжья отнеслись к ней достаточно инертно. Многие сельские общества предпочитали новому порядку традиционные формы хозяйствования. Лишь несколько селений рискнули перейти к наследственному владению землей, укрепив ее в личную собственность за всеми домохозяевами, но чересполосица при этом оставалась. Вместе с тем, и серьезной агитации против проведения реформы не отмечалось.

В июне 1907 г. Камышинская управа обратилась к населению с особым отношением, в котором просила местные сходы обсудить возможность перехода к хуторной системе. При этом само хуторное хозяйство описывалось в негативном свете. В некоторых обществах понемногу стала разгораться борьба сторонников и противников столыпинской реформы. Так, в Ней-Бальцерском обществе на сходе 1909 г. крестьяне не смогли принять решение о дальнейшей судьбе общины в виду сильных разногласий.

Перелом наступил в 1910 г., когда буквально в течение двух лет семь из восьми селений Илавлинской волости Камышинского уезда полностью перешли к отрубному хозяйству (последнее селение этой волости присоединилось к ним в 1914 г.). Их примеру последовали ещё две волости - Усть-Кулалинская и Семеновская. Они перешли к отрубному хозяйству в полном составе (14 селений). То же сделали 3 из 6 селений Каменской и одно селение Сосновской волости. В итоге община прекратила свое существование в 32 бывших немецких колониях Камышинског уезда из 51. Из русских сёл Камышинского уезда за это время расстались с общиной только 2. Сходные процессы происходили и в других уездах Саратовской и Самарской губерний, где проживали немцы.

Следует отметить, что в ряде немецких сёл шла глухая борьба между стремившимися выйти на отруба, с одной стороны, и общинниками, с другой. В нее оказались втянуты и перешедшие к наследственному владению, так как при выделах приходила в движение вся система землевладения. Нередки были случаи, когда землеустроители вместе с желающими в принудительном порядке выделяли из общины и тех поселян, чьи укрепленные полосы вклинивались во вновь создаваемые отруба. Например, в Ягодной Поляне Саратовского уезда - принудительно вывели из общины 140 хозяйств из общего числа 400. В большинстве случаев выделы осуществлялись и против воли обществ. Другой причиной конфликтов становилось стремление сельских обществ исключить из своего состава лиц, уехавших в Америку с тем, чтобы удержать землю за обществом.

В реализации реформы правительство отводило определенную роль крестьянскому банку, который был призван оказывать финансовое содействие малоземельным крестьянам в приобретении земли. Как свидетельствует практика деятельности Саратовского отделения банка, немцы-колонисты покупали землю на равных с русскими крестьянами условиях. В частности, Норкским сельским обществом было куплено у банка 4.926 десятин земли. Однако в 1909 г. по распоряжению главного управления землеустройства и земледелия операции с колонистами были приостановлены. Чуть позже, ввиду малого спроса на банковские земли из-за их малой пригодности к обработке (низкое качество почвы, недостаток воды) было разрешено местным отделениям банков продавать земли и поселянам-немцам, но не более 250 отрубов. В 1913 г. было разрешено продать дополнительно еще 39 отрубов. В конечном итоге 302 поселянина-немца смогли выкупить у банка за время реформы 364 отруба общей площадью 8920 десятин земли. Это была довольно незначительная часть от общей продажи земли всем крестьянам в Саратовской и Самарской губерниях.

Губернская землеустроительная комиссия тщательно следила за правильностью сделок и в случае нарушения правил отменяла их. Так, когда один из поселян Сосновки (Шиллинг), желая обойти инструкцию о запрете на продажу более одного отруба на семью до 5 человек работоспособного возраста, произвел со своим братом фиктивный раздел и купил два отруба у банка, то губернская комиссия заставила его вернуть баку один отруб.

С 1910 г. Крестьянский банк стал собирать сведения о положении “выделившихся” крестьян на банковских землях. Обследования показали, что доходность новых хозяйств была относительно невысокой. В значительной степени урожайность зависела от климатических условий. Так, в Камышинском уезде Саратовской области в 1910-1912 гг. из 10 обследованных хозяйств только два получили прибыль. В Николаевском уезде Самарской области таких хозяйств не оказалось вообще. Убытки были прямым следствием засушливости климата. Иная картина наблюдалась в Саратовском уезде. Здесь большинство хозяйств испытало трудности лишь в 1911 г., тогда как 1912 год был завершен с прибылью для двух третей хозяйств.

Определенную роль в выходе поселян из общины сыграла финансовая политика землеустроительных комиссий, которые прилагали большие усилия по упрочению отрубных и хуторских хозяйств. В частности, большое внимание уделялось гидротехническим работам, огнестойкому строительству на отрубах. Отрубникам выдавались ссуды и пособия на сооружение прудов и колодцев, жилых и хозяйственных построек, а также на борьбу с пескам и оврагами. Ссуды выдавались на 12 лет, причем выплата начиналась лишь по истечении трех лет. Так, жителям трех немецких поселений Камышинского уезда было выдано в 1912 г. только на огнестойкое строительство на отрубных участках от 50 до 300 рублей. Общий объем ссуды составил 21,7 тыс. руб. Отказы имели место только в тех случаях, когда проситель уличался в зажиточности.

С начала 1910-х гг. началось открытие прокатных станций, создание зерноочистительных обозов, организация показательных полей, садов, выдача посадочного материала, проведение сельскохозяйственных лекций. Однако этого было недостаточно. К 1914 г. в Саратовской губернии было открыто при содействии комиссии всего 7 прокатных станций, создано 8 зерноочистительных обозов, 10 показательных полей и 107 показательных участков. В заволжских уездах Самарской губернии таких объектов было ещё меньше. Явно недостаточной оказалась и помощь отрубникам в закупке сельскохозяйственных орудий и скота. До 1914 г. ссуды и пособия были выданы лишь 50% просившим их, причем выделенная сумма не превзошла и 33% от первоначально запрошенной. С началом первой мировой войны ссудные операции были свернуты из-за нехватки средств.

Таким образом, столыпинская аграрная реформа в немецких поселениях Поволжья имела целый ряд особенностей. Во-первых, волна выходов из общины в них пришлась на 1910-1914 гг., в то время как по Саратовской и Самарской губерниям в целом - на первые три года. Во-вторых, в целом из немецких сельских общин вышло более 70% домохозяев, тогда как средний показатель по двум упомянутым губерниям составил 27,9%. В-третьих, в немецких волостях приобрело массовый характер разверстание целых селений на отруба, что не было характерно для крестьян других волостей. К особенностям реформы следует отнести и отлучение поселян от помощи Крестьянского поземельного банка.

Значительное место в жизни колонистов занимали кустарные промыслы. В пореформенный период продолжалось их активное развитие, чему способствовал сезонный характер занятия сельским хозяйством с длительным периодом зимнего бездействия. Постепенно они стали принимать характер работы на рынок. Значительное развитие в колониях приобретает кожевенное производство, особенно в колониях Голый Карамыш (Бальцер), Севастьяновка (Антон), Карамышевка (Бауэр) и Олешня (Диттель). На 1871 год в немецких поселениях только Саратовской губернии работало 140 кожевенных мастерских.

Примерно с середины XIX века широкое распространение получило производство курительных трубок. В колонии Лесной Карамыш (Гримм), где в основном они производились, выделывалось ежегодно до 500 тыс. штук трубок и столько же чубуков 20 различных сортов. Они выделывались в основном зимой из корней и стволов березы и клена. Часть трубок и чубуков мастера развозили по колониям сами, но большинство сдавалось скупщикам, которые продавали их в Тамбове, Самаре, Пензе и других городах России.

В Нижней Добринке практиковалось производство из местного материала молотильных камней.

И все же наиболее популярным среди колонистов был сарпиночный промысел. Производство сарпинки наиболее широкое распростонение получило в Сосновской волости Камышинского уезда, где "земельный голод" и низкое качество крестьянских наделов у немецких колонистов толкали их на поиски иных средств к существованию, кроме земледелия.

Одновременно с дальнейшим расширением сарпиночного производства, семьи Шмидт, Рейнеке и Борель начинают вкладывать свои средства в мукомольное производство.

В 1890-е годы немцы-мукомолы взяли под свой контроль не только производство муки, но и ее продажу в России. Первыми в этом направлении действия предприняли братья Шмидт, учредившие в 1888 г. Торговый Дом, открыв одновременно представительство фирмы в Москве. В 1892 г. был учрежден Торговый дом "Эммануель Борель и сыновья", а 1899 г. Торговый Дом открыл Конрад Рейнеке. В конце 90-х гг представительства этих фирм существовали в Петербурге, Астрахани, Рыбинске, Нижнем Новгороде и др. городах России.

Несмотря на постройку в Саратове железной дороги, главной торговой артерией оставалась Волга. Для успешных торговых операций были нужны собственные суда и баржи. Больше всего в решении этой задачи преуспела фирма братьев Шмидт, создавшая собственное пароходство. В его состав входило 5 пароходов: "Карамыш", "Иосиоп","Колонист","Крупчатник" и "Русалка"; 32 баржи и 2 плавучих элеватора. В собственности фирмы Бореля имелось 2 парохода "Ваня" и "Эммануил" и 18 барж, а у Рейнеке - 2 парохода "Конрад"и "Елизабета" и 17 барж.

Успехи саратовских мукомолов в конце XIX в были высоко оценены на различных промышленных выставках. Первой высокую награду - серебрянную медаль Императорского Вольного Экономического общества в 1880 г. получила фирма Рейнеке. Она же в 1882 г. на Всероссийской промышленно-художественной выставке получила право использования государственного герба на своей продукции. Фирмы Шмидт и Борель в конце 1880-х годов также на различных российских выставках были отмечены высокими наградами.

В 1890-е годы признание заслуг этих фирм пришло и из-за границы. Дважды, в 1892 и 1900 гг. Фирма Рейнеке получала золотую медаль на выставках в Париже, а в 1897 г. такую же в Стокгольме. Высокие награды на различных европейских выставках получили также фирмы Шмидт и Борель.

В 1871 г. в немецких сёлах Поволжья насчитывалось 175 церковно-приходских школ, в них работало 220 учителей, они обучали 49,8 тыс. учащихся. В пореформенные годы проблемы образования получали всё большее общественное звучание. Активную позицию заняли земские органы - в первую очередь, уездные. Ещё в 1869 г. Камышинское уездное земское собрание, в котором больше половины мест занимали немцы-колонисты, разработало план введения всеобщего народного обучения. Положение о народных училищах от 25 мая 1874 г. предоставляло земству право учреждать школы, выделять финансы на их содержание, рекомендовать учителей и следить в целом за ходом общеобразовательного процесса. При земских управах создавались комиссии по народному образованию, в которых разрабатывались планы развития школьного и внешкольного образования.

Немецкие представители в земствах Новоузенского и Камышинского уездов (в этих уездах немецкое население насчитывало от 24% до 42%) составляли особую категорию. Работа в земских органах требовала грамотности на русском языке, умения составлять отчеты. Поэтому в земские органы избирались трудолюбивые, наиболее просвещенные колонисты, владевшие русским языком. Начав на поприще земства, многие из них занимали позднее видные должности в губерниях. Это такие, как Г.Х. Шельгорн, П.Е. Ляук, Н.В, Гардер, В.В.Крубер, К.Н.Гримм и др.

Земства положили начало принципиально новым шагам в области образования: организация земских школ (пер-вая земская школа открылась в 1871 г. в Верхней Добринке); обеспечение их учителями русского языка с оплатой их труда; финансовая помощь всем типам школ (расходы на народное образование в Камышинском уездном земстве в 1900 г. составляли 30% годового бюджета), а затем и перевод части церковно-приходских школ под крыло земства; подготовка учительских кадров, организация бесплатных библиотек, пре-доставление стипендий для обучения в университетах и училищах.

Развитие сети земских школ (в 1903 г. в Камышинском уезде было 213 начальных училищ, из них 55 - церковно-приходских и 52 земских школы) создавало здоровую конкуренцию другим типам школ. Учитель земской школы становился заметной фигурой в деревне.

Потребность в знаниях диктовалась самой жизнью. Развитие производства и рынка требовало всё больше грамотных людей.

На новую ступень поднялось частное образование. С 1870-х годов в немецких колониях стали появляться товарищеские школы (Geselschaftisschulen), создаваемые группами семей для более качественного обучения своих детей. В прошениях об открытии подобных школ учредители обычно указывали на какие средства будет существовать школа, где она будет размещаться, предполагаемое количество учителей и учеников и т.д.

Первые товарищеские школы были открыты в 1870 г. в колониях Голый Карамыш), Усть-Золиха и Гололобовка. К концу 1870-х годов подобные школы образовались во всех колониях Сосновской волости. Занятия обычно начинались с середины августа и продолжались до 20 июня. Поступившие сюда освобождались от посещения церковной школы. К концу 1880-х годов товарищеские школы имели превосходную репутацию и положительные отзывы от губернатора, инспекторов и местных жителей. На конец 1880-х годов только в колониях Камышинского уезда насчитывалось 27 таких школ.

В целом частные школы в колониях охватывали небольшое число детей, но они давали право выбора богатым колонистам в приобретении большего объема знаний, особенно, изучения русского языка, чего церковно-приходская школа не давала, позволяли подготовиться для поступления в русскую гимназию.

Наиболее дальновидные колонисты требовали изучения русского языка в церковно-приходских школах, ибо его знание было необходимо для работы в органах управления, возросли контакты с русским населением, знание русского языка позволяло иметь льготу по воинской повинности, введенной для немцев в 1874 г., облегчало службу в армии. Позиции колонистов и духовенства в этот период разделились. Часть духовенства настаивала на введении русского языка и, что особенно важно, акцентировала внимание на подготовке учителей со знанием русского языка из среды колонистов. Другая часть всячески подогревала слухи о грядущей русификации, ссылаясь на отмену былых привилегий.

2 мая 1881 г. церковно-приходские школы были переданы в ведение Министерства народного просвещения. За духовенством было сохранено право наблюдать за религиозным образованием юношества в этих заведениях. Порядок управления изменился, попечителям учебных округов было предоставлено право подчинить школы контролю директора и инспекторов народных училищ. Организация и учебное устройство школ оставались без изменений. Министерство не взяло на себя также финансовое обеспечение - источник содержания остался прежним - сельские общества.

Важным фактором и элементом модернизационных процессов являлся рост грамотности. Перепись 1897г. даёт сравнительный анализ уровня грамотности народов империи. По уровню грамотности (78,5%) немцы в России занимали третье место (после эстонцев и латышей), причем, уровень грамотности мужчин и женщин у немцев был практически одинаков (соответственно - 79,7% и 77,3%), а число немцев с образованием выше начальной школы - практически в 3 раза больше, чем у других национальностей - 6,37%. Перепись 1897г. зафиксировала и знание русского языка, оно составило для немцев Поволжья и региона Урала 18,92%. Уровень начального образования у немцев превышал все остальные группы населения практически в три раза и составлял почти 87%. Показатели среднего образования у русских в целом и немцев Поволжья были почти на одинаково низком уровне, в то время как уровень среднего образования русских в городах оказался гораздо выше. Это было связано с нехваткой средних учебных заведений и менталитетом крестьян, не видевших необходимости в среднем образовании. Для немцев главными причинами низкого уровня среднего образования являлось незнание русского языка, препятствовавшее поступлению в русские гимназии, что в свою очередь являлось следствием низкого уровня преподавания русского языка в централь-ных училищах, готовивших учителей для немецких школ.

Принятое в 1871 году решение о преподавании на русском языке всех предметов, за исключением родного языка и закона Божьего, должно было вводиться постепенно и предполагало добровольность изучения русского языка. Но реально на местах инспекторы часто нарушали закон.

Переподчинение школ Министерству народного просвещения, а на местах - директорам народных училищ, введение корпуса инспекторов, контроль государства за деятельностью земства в области образования, введение преподавания на русском языке - все говорило за то, что государство стремилось включить немецкую школу в общий строй общественной жизни.

Эта политика в целом отвечала объективному развитию общества. Отчеты инспекторов, результаты экзаменов, земские обследования состояния школьного образования говорили о том, что введение русского языка повсеместно не наблюдалось. Перевести немецкую школу достаточно безболезненно на преподавание русского языка в большем объеме, чем прежде, не удавалось, так как не предпринимались конкретные шаги по увеличению выпуска учителей в центральных училищах и католической семинарии, не была продумана программа обеспечения учителей пособиями и учебниками, не перестроена программа преподавания, не укреплена материальная база школы. Непоследовательные шаги правительства и конкретные действия школьной администрации вызывали протесты колонистов.

Позитивные перемены в общественной жизни, сопровождавшие развитие экономики в стране и на Волге, наталкивались на традиционализм основной массы немецкого населения в их отношении к школе. С одной стороны, была большая группа городских немцев, сосредоточенных в городах губернского и уездного значения и вошедших в русло капиталистического развития через участие своими капиталами в мукомольном деле, торговлей зерном и мукой и т.п. С другой стороны, основная масса немецких крестьян именно в поволжских колониях олицетворяла собой крестьянский традиционализм, сознание, что все в жизни должно оставаться таким, как было передано родителями в процессе воспитания, а это входило в объективное противоречие с необходимостью реформ и отказом от устаревших форм существования.

Объективные процессы интеграции немецких колоний в общий социум Поволжья заставили правительство организовать центральные училища. (Екатериненштадтское и Лесно-Карамышское) для подготовки учителей со знанием русского языка - так называемые «русские училища». Они содержались на средства колонистов. Только с 1833 г. началась реальная подготовительная работа по созданию училищ. Но низкий уровень знаний учащихся, частая смена руководства, набор дисциплин и несовершенные учебные планы - все эти причины не позволяли выпускать учителей с достаточным уровнем знания русского языка. Более основательно шла подготовка духовенства и учителей в римско-католической семинарии Саратова. Она отличалась высоким уровнем преподавательского состава, широким набором общеобразовательных предметов давала лучшее знание русского языка. Только к концу 1890-х годов XIX века. училища пополнились квалифицированными преподавателями, улучшилась их материальная база. Учителей готовили также Вольская учительская семинария, русские гимназии Саратова и Самары.

В 1909-1913 гг. прошло преобразование центральных училищ в городские училища с организацией при них двухгодичных педагогических курсов. В Лесно-Карамышском училище обучалось с 1868 по 1916 гг. 3427 учащихся, из которых 368 вышли со свидетельством об их окончании.

Эти цифры свидетельствуют о том,_что оба училища постоянно испытывали дефицит кадров, материального обеспечения, а главное, учащихся с хорошим знанием русского языка как базового для обучения. Тем не менее, именно эти училища дали целый ряд известных представителей интеллигенции, которые занимали в последующем видное место в общественно-политической жизни, особенно после 1917 г. (И. Шваб, Г. Дингес, А. Шенфельд, А. Лане, А. Лонзингер и др.).

К началу ХХ века немецкое городское население в Поволжье неуклонно росло, прежде всего, за счёт выходцев из колоний. Немцев можно было найти практически во всех социальных группах. Они были рабочими и служащими, извозчиками и грузчиками, кустарями и предпринимателями, учителями и гувернантками, инженерами и архитекторами, врачами и аптекарями, предпринимателями и представителями творческих профессий, духовными лицами и государственными чиновниками.

Всё более активное участие городских немцев в социально-экономической, общественно-политической и культурной жизни говорит о появлении в пореформенный период нового феномена - широкого взаимодействия немецкой и русской культур.

Самой большой немецкая диаспора была в Саратове. И это не случайно, поскольку Саратов стал фактической метрополией немецких колоний на Волге. Если в 1860 году в Саратове проживало около 1 тыс. немцев, основным занятием которых было ремесло и торговля, то к началу ХХ века их численность выросла более чем в 5 раз.

На месте бывшей Немецкой слободы возникла Немецкая улица, ставшая центральной, самой красивой и респектабельной улицей Саратова. На этой улице красовался величественный католический кафедральный собор св. Клеменса. Неподалеку от него на Никольской улице устремляла ввысь свой шпиль лютеранская церковь св. Марии. Ближе к железнодорожному вокзалу раскинулись корпуса Саратовского университета. Этот ансамбль зданий, созданный в неоклассической стилистике стал украшением города. Спроектировал и построил его талантливый саратовский архитектор К. Л. Мюфке.

Саратов. общий вид Собор Св. Клеменса Церковь Св. Марии

Саратов стал одним из крупнейших промышленных центров региона, и не последнюю роль в этом сыграли немецкие предприниматели.

На рубеже веков для обслуживания местной ткацкой промышленности, получившей большое развитие в немецких колониях правобережья в селе Шахматовка под Саратовом (ныне посёлок Красный Текстильщик) акционерным обществом Саратовская мануфактура была основана бумагопрядильная фабрика. Одним из её директоров стал Э. Борель, представитель известного клана сарпинковых и мукомольных «королей». Позднее одним из основных держателей акций стал другой «сарпинковый король» - А. Бендер.

В начале века Саратов стал крупнейшим центром мукомолья в Поволжье. Его мельницы ежесуточно выдавали 59 тыс. пудов муки, в то время как в Самаре этот показатель составлял 45 тыс., в Нижнем Новгороде - 42 тыс. пудов. Уже отмечалось, что практически вся мукомольная промышленность Саратова была сосредоточена в руках немцев: братьев Шмидт, К. Рейнеке, Э. Бореля, Д. Зейферта и др.

Большим спросом пользовалась продукция шоколадной фабрики торгового дома «Братья Миллер».

В Саратове располагались и известные в Поволжье табачныет фабрики, среди них фабрика А. Штафа. Своё сырьё - высококачественный табак она получала из немецких колоний левобережья, располагавшихся вблизи Екатериненштадта.

В условиях быстрого подъёма экономики России в Саратове появились заводы металлургической и металлообрабатывающей промышленности. В самом конце XIX века были открыты механический завод О. Беринга, гвоздильно-проволочный завод Гантке, завод по производству мельничного оборудования Э. Шиллера и др.

В начале ХХ века Саратов становится не только важным промышленным, но и крупным культурным центром Поволжья. В 1909 г. здесь был открыт 9-й императорский университет - первое высшее учебное заведение. Среди преподавателей и профессоров университета были такие всемирно известные учёные как философ С. Л. Франк, математик В. В. Вагнер, филолог Ю. Г. Оксман, физики В. П. Жузе и Е. Ф. Гросс, химик В. В. Вормс, биолог А. А. Рихтер, геолог А. И. Олли и др.

Говоря об интеллигенции Саратова, нельзя не упомянуть имя А.Н. Минха, который более 20 лет работал мировым судьей Саратовского уезда, занимался литературной деятельностью, был основателем в 1886 г. Саратовской ученой архивной комиссии.

Немцы играли заметную роль и в общественно-политической жизни Саратова. Так, например, В 1901 - 1903 гг. саратовским губернатором являлся А. П. Энгельгардт. Депутатами 1 Государственной Думы - Я. Дитц и В. Шельгорн.

Немцы оставили свой заметный след и в истории Самары. До сих пор украшением Самары являются лютеранская и католическая церкви.

Первыми самарскими немцами во второй половине XVII в. стали её воеводы В. Я. Эверлаков, А. Д. Фанвисин, А. Шеле. Самарскими губернаторами в разное время были К. К. Грот (1853 - 1860), И. Л. Блок (1906). Жизнь последнего трагически оборвалась в результате покушения террориста.

Бурное экономическое развитие Самары со второй половины XIX в. предопределил тот факт, что с 1851 г. она стала центром вновь созданной одноимённой губернии. Заметную роль в этом процессе играли немецкие предприниматели. Например, участок Дворянской улицы от Алексеевской до Предтеченской был сплошь средоточием немецкого предпринимательства. Здест располагались крупные магазины. Среди них «Сарептский» магазин Ю. Б. Христианзена вместе со складом. В нём торговали товарами из Сарепты: знаменитой сарпинкой и не менее знаменитым горчичным маслом.

Добрую память о себе оставили книготорговец П. Грау, аптекарь Л. Греве, фотограф А. Бах, ювелир Ф. Ф. Шварц и др.

С конца XIX века появляются крупные семейные предприятия немцев. Уже отмечался механический завод Бенке, пивоваренный завод А. Фон Вакано, торговые дома Клодтов, Кеницеров и др.

Основной сферой деятельности немецкой интеллигенции Самары были губернские учреждения управления, где трудилась масса мелких и средних чиновников. Первым губернским архитектором стал А. Мейснер, позднее этиу должность занимали Ю. Бём, А. Левенштерн, А. Даугель, Д. Вернер. Последний из них внёс наиболее значительный вклад в формирование облика центральной части города.

Ещё одним городом, облик которого во многом определяли немцы, был Камышин - уездный город Саратовской губернии, вблизи которого располагалась целая группа немецких колоний. В начале века в нём проживало около 1 тыс. немцев. Интересно, что более половины из них составляли женщины, находившиеся в услужении. Уже отмечалась о выдающейся общественной деятельности камышинца П. Е. Ляука. Широко известным в России предпринимателем был А. Райсих.

Немецкая диаспора существовала и играла заметную роль также в таких поволжских городах, как Астрахань, Царицын, Вольск, Сызрань, Симбирск.