Архимандрит Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин; 29 августа (9 сентября)1777 с. Акулево, Чебоксарский уезд, Казанская губерния - 11 (23) мая 1853, Санкт-Петербург) - архимандрит Православной российской церкви; дипломат, востоковед и путешественник, знаток китайского языка, один из основоположников российской синологии. Член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской академии наук (17 декабря 1828 года).Оставил значительное число сочинений о Китае и сопредельных странах. Ввёл в мировой научный оборот значительное число китайских исторических источников, в том числе «Описания Дайцинской империи».

Родился 29 августа 1777 года в семье дьячка Якова Даниловича Бичурина (1749-1812) в селе Акулево (чуваш. Шемпер). По национальности - вероятно на половину или на четверть - чуваш, мать - русская, его дед Данил Семенов предполагается, что был из чувашей. Начальное образование получил в училище нотного пения в Свияжске. С 1785-1799 обучался в Казанской семинарии, где получил фамилию Бичурин, и закончил её с отличием. Окончив Казанскую духовную академию в 1799 году, был оставлен преподавателем в академии. Преподавал грамматику, риторику. Находясь на преподавательской работе, принял монашеский сан и год исполнял должность настоятеля Казанского Иоанновского монастыря. Был толмачом, осуществлял переводы с русского на чувашский. В 1802 году был назначен архимандритом Вознесенского монастыря в Иркутске и ректором духовной семинарии, но у него возникли конфликты с семинаристами, также его обвиняли в нарушении устава.

В 1807 году определён начальником духовной миссии в Пекине, где и оставался до 1822 года. В совершенстве овладел китайским языком и составил словарь, который лично переписал четыре раза.
В Пекине Бичурин начал переводить на русский язык китайские источники: «Сышу» (Четверокнижие) - свод учений Конфуция и конфуцианцев, географическое сочинение в трех томах, сводную историю Китая в 17 томах, китайскую хронологию, «Описание Тибета», «Описание Чжунгарии», «Описание Пекина», сочинения по религии, философии, юриспруденции, медицине, экономике, сельскому хозяйству, торговле и другие. Бичурин составил многотомный китайско-русский словарь, перевел на русский язык маньчжуро-китайский словарь в 4-х томах. Во время борьбы с Наполеоном, русскому правительству было не до Китая, в результате чего миссия испытывала недостаток средств и была полностью опустошена. За это начальник миссии был лишён сана архимандрита и сослан в Валаамский монастырь. В мае 1821 года выехал из Пекина.

В 1826 году ему удалось переселиться в Санкт-Петербург, где он получил при министерстве иностранных дел должность переводчика с китайского языка, этому способствовал китаевед Е. Ф. Тимковский и, возможно, Шиллинг фон Канштадт, работавший в Министерстве иностранных дел. В 1828 году Бичурин был избран членом-корреспондентом Российской академии наук по разряду литературы и древностей Востока. В 1828 году работал в Петербургской публичной библиотеке; избран почетным библиотекарем. К концу 1829 года подготовил первую библиографическую работу - «Реестр китайских и маньчжурских книг, находящихся в императорской Публичной библиотеке». В 1830 совершил экспедицию в Забайкалье, откуда привёз тибетские и монгольские книги, принадлежности буддийскую храмовую утварь и другое.
В Кяхте открыл первую в России школу китайского языка. Преподавал в школе, создал первый учебник китайского языка («Китайская грамматика»).
С 1831 года член Азиатского общества в Париже. Неоднократный лауреат Демидовской премии.
В Санкт-Петербурге отец Иакинф получает светское признание, среди его знакомых - А. С. Пушкин, А. А. Краевский, В. Ф. Одоевский, К. М. Шегрен, И.А. Крылов, И. И. Панаев, А. В. Никитенко и много других литераторов публиковавшихся в журнале«Московский телеграф». В Забайкалье встречался с декабристами: братьями Бестужевыми, И. И. Пущиным и другими.

В 1848 г. приступил к созданию своего последнего труда «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена». Труд в трёх томах с приложением карт был опубликован в 1851 г. К тому времени сильно пошатнулось здоровье синолога, хотя он и выжил в холерной эпидемии. Скончался в Александро-Невской лавре в 1853 г.

Архимандрит Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин; 29 августа (9 сентября)1777 с. Акулево, Чебоксарский уезд, Казанская губерния — 11 (23) мая 1853, Санкт-Петербург) — архимандрит Православной российской церкви; дипломат, востоковед и путешественник, знаток китайского языка, один из основоположников российской синологии. Член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской академии наук (17 декабря 1828 года).

Оставил значительное число сочинений о Китае и сопредельных странах. Ввёл в мировой научный оборот значительное число китайских исторических источников, в том числе «Описания Дайцинской империи».

Молодость

Родился 29 августа 1777 года в семье дьячка Якова Даниловича Бичурина (1749—1812) в селе Акулево (чуваш. Шемпер). По национальности - вероятно на половину или на четверть - чуваш, мать - русская, его дед Данил Семенов предполагается, что был из чувашей. Начальное образование получил в училище нотного пения в Свияжске. С 1785—1799 обучался в Казанской семинарии, где получил фамилию Бичурин, и закончил её с отличием. Окончив Казанскую духовную академию в 1799 году, был оставлен преподавателем в академии. Преподавал грамматику, риторику. Находясь на преподавательской работе, принял монашеский сан и год исполнял должность настоятеля Казанского Иоанновского монастыря. Был толмачом, осуществлял переводы с русского на чувашский.
В 1802 году был назначен архимандритом Вознесенского монастыря в Иркутске и ректором духовной семинарии, но у него возникли конфликты с семинаристами, также его обвиняли в нарушении устава.

Служба в Китае

В 1807 году определён начальником духовной миссии в Пекине, где и оставался до 1822 года. В совершенстве овладел китайским языком и составил словарь, который лично переписал четыре раза.
В Пекине Бичурин начал переводить на русский язык китайские источники: «Сышу» (Четверокнижие) — свод учений Конфуция и конфуцианцев, географическое сочинение в трех томах, сводную историю Китая в 17 томах, китайскую хронологию, «Описание Тибета», «Описание Чжунгарии», «Описание Пекина», сочинения по религии, философии, юриспруденции, медицине, экономике, сельскому хозяйству, торговле и другие. Бичурин составил многотомный китайско-русский словарь, перевел на русский язык маньчжуро-китайский словарь в 4-х томах.
Во время борьбы с Наполеоном, русскому правительству было не до Китая, в результате чего миссия испытывала недостаток средств и была полностью опустошена. За это начальник миссии был лишён сана архимандрита и сослан в Валаамский монастырь. В мае 1821 года выехал из Пекина.

Возвращение в Россию

В 1826 году ему удалось переселиться в Санкт-Петербург, где он получил при министерстве иностранных дел должность переводчика с китайского языка, этому способствовал китаевед Е. Ф. Тимковский и, возможно, Шиллинг фон Канштадт, работавший в Министерстве иностранных дел. В 1828 году Бичурин был избран членом-корреспондентом Российской академии наук по разряду литературы и древностей Востока. В 1828 году работал в Петербургской публичной библиотеке; избран почетным библиотекарем. К концу 1829 года подготовил первую библиографическую работу — «Реестр китайских и маньчжурских книг, находящихся в императорской Публичной библиотеке». В 1830 совершил экспедицию в Забайкалье, откуда привёз тибетские и монгольские книги, принадлежности буддийскую храмовую утварь и другое.
В Кяхте открыл первую в России школу китайского языка. Преподавал в школе, создал первый учебник китайского языка («Китайская грамматика»).
С 1831 года член Азиатского общества в Париже. Неоднократный лауреат Демидовской премии.

В Санкт-Петербурге отец Иакинф получает светское признание, среди его знакомых — А. С. Пушкин, А. А. Краевский, В. Ф. Одоевский, К. М. Шегрен, И.А. Крылов, И. И. Панаев, А. В. Никитенко и много других литераторов публиковавшихся в журнале«Московский телеграф».

В Забайкалье встречался с декабристами: братьями Бестужевыми, И. И. Пущиным и другими.

В 1848 г. приступил к созданию своего последнего труда «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена». Труд в трёх томах с приложением карт был опубликован в 1851 г. К тому времени сильно пошатнулось здоровье синолога, хотя он и выжил в холерной эпидемии. Скончался в Александро-Невской лавре в 1853 г.

Дань памяти в литературе

В художественной литературе жизнь Иакинфа нашла отражение в романе-дилогии В. Кривцова «Отец Иакинф». Автор, будучи востоковедом, обработал массу источников и проследовал по машруту следования миссии, в которой Иакинф отправился в Китай.

В 1808 году, когда иеромонах Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин) выехал в Пекин в составе русской духовной миссии, ему было 34 года. К этому времени он успел поработать преподавателем Казанской и Иркутской семинарий, побывать архимандритом Вознесенского монастыря, посидеть в тюрьме Тобольского монастыря за связь с девицей.

Прибыв в столицу Поднебесной империи, отец Иакинф, не утруждая себя церковными делами, пропадал на базарах и в харчевнях, осваивая труднейший для европейца китайский язык. Через два года он уже свободно говорил и писал на нем, скупал древние китайские книги и записывал свои наблюдения. «В таком государстве, — писал он, — есть много любопытного, много хорошего, поучительного для европейцев, кружащихся в вихре различных политических систем». Бичурин первым среди европейских ученых признал самобытность культуры Китая, в то время как его предшественники выводили корни китайцев из Египта и даже Вавилона.

Пекинский православный монастырь и посольский двор.

За 14 лет пребывания в Китае Бичурин приобрел (и затем вывез в Россию на караване из 15 верблюдов) исключительное по научной ценности собрание китайских и иных изданий и рукописей. По существу он открыл для отечественной и мировой науки ценнейшие богатства китайской официальной историографической литературы — династийные хроники, так называемые «доклады с мест», присоединявшиеся к хроникам описания путешественников и т. д.

Первый китайско-русский рукописный словарь.
Кадр "Первого канала"

Занимаясь вопросами лексического состава и грамматического строя китайского языка, Бичурин составил свой словарь на 12 000 иероглифов (уточняя материал, он четырежды его переписал), подготовил и издал первую в России обстоятельную «Грамматику китайского языка — Ханьвынь-цимын». При этом он разработал свою (отличную от применяемой в трудах предшественников и преемников) транскрипцию китайских иероглифов русскими буквами.

Поглощенный научными занятиями, Бичурин настолько запустил свои «пастырские» дела, что состояние руководимой им миссии оказалось плачевным. Через 14 лет Бичурина отозвали: Синод предъявил ему обвинения в пренебрежении к церковным делам и плотском пристрастии к китаянкам. «Чего ты в узкоглазых нашел хорошего?», — искренне удивлялись в России. «Китаянки столь приятного обхождения, — следовал ответ, — что во всем мире таковых не сыскать, и никогда они скандала не учинят, как это принято в странах цивилизованных».

В результате, по отозвании Бичурина в Россию в 1821 г., он был сослан в Валаамский монастырь. Вырвавшись из ссылки лишь в 1826 г. по особому ходатайству министерства иностранных дел, отец Иакинф был причислен к Азиатскому департаменту. В 1831 г. он предпринял попытку освободиться от монашества, но был «оставлен на жительство» в келье Петербургской Александро-Невской лавры.

Словом, монаха из Бичурина не вышло, зато вышел прекрасный ученый-китаевед, потому что его истинной страстью все-таки были не китаянки, а наука. Вернувшись в Петербург, Никита Яковлевич принялся за писательские труды. За них он получил несколько Демидовских премий, признание востоковедов всего мира; сочинения его Высочайше предписано было иметь в университетах и гимназиях. А его 16-томная история Китая под названием «Всепроникающее зеркало» до сих пор является одним из лучших трудов по истории нашего великого восточного соседа.

Бичурин умер после тяжелой болезни 11 мая 1853 года и был похоронен на кладбище Александро-Невской лавры. На могильном памятнике начертана китайская строка в восемь иероглифов, гласящая: «Постоянно прилежно трудился над увековечившими его славу историческими трудами».

Если бы мы, со времен Петра Первого доныне, не увлекались постоянным и безразборчивым подражанием иностранным писателям, то давно бы имели свою самостоятельность в разных отраслях просвещения. Очень неправо думают те, которые полагают, что западные европейцы давно и далеко опередили нас в образовании, следовательно, нам остается только следовать за ними. Эта мысль ослабляет наши умственные способности, и мы почти в обязанность себе ставим чужим, а не своим умом мыслить о чем-либо. Эта же мысль останавливает наши успехи на поприще образования в разных науках. Если слепо повторять, что напишет француз или немец, то с повторением таких задов всегда будем назади и рассудок наш вечно будет представлять в себе отражение чужих мыслей, часто странных и нередко нелепых.
Иакинф Бичурин

29.08.1777–11.05.1853

Выдающийся отечественный синолог и монголовед, путешественник, писатель.

Родился в с. Акулево Цивильского уезда (ныне Типнеры Чебоксарского района).

В 1799 г. окончил Казанскую духовную академию; 18 июля 1800 г. принял монашеский сан. В 1808-1821 гг. был начальником Русской духовной миссии в Пекине. В совершенстве изучил китайский язык, перевел ряд китайских трактатов по истории, географии, лингвистике, этике, философии, юриспруденции, астрономии, медицине, сельскому хозяйству. Вернувшись в Петербург в январе 1822 г., опубликовал в 20-х - 1-й пол. 30-х гг. XIX в. ряд переводов китайских источников по истории, географии и этнографии Китая и Центральной Азии. 16 мая 1835 г. открыл в пограничном г. Кяхте первое в России училище для подготовки переводчиков с китайского языка. Преподавание в училище велось на основе научно разработанной им "Грамматики китайского языка", которая была издана в 1838 г. В 1-й пол. 1840-х гг. из-под пера ученого выходят труды и переводы о населении, административном управлении, территориальном делении, законах, судопроизводстве, сельском хозяйстве в современном ему Китайской империи. В 1851 г. было издано подготовленный Бичуриным "Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена", где собраны почерпнутые из китайской летописей данные о различных древних племенах, населявших территории Сибири, Средней Азии, Туркестана, Монголии, Среднего и Дальнего Востока в последние века до н.э. и в первые века н.э. Это "Собрание..." использовалось в работах по этногенезу многих народов, в т.ч. и чувашей.

Деятельность Бичурина получила заслуженное признание в России и Европе. В 1828 г. о. Иакинф был избран членом-корреспондентом Российской Академии наук; в 1831 г. его зачислили в состав Азиатского общества в Париже; четырежды (в 1834 г., 1839 г., 1843 г., 1849 г.) он удостаивался Демидовской премии - высшей в России награды в области науки.

Еще в юношеские годы выступил как зачинатель чувашской поэзии и художественной прозы. Им написаны стихотворения «Сегодня мы...» (на чув. яз.), ода «Сон» (на рус. яз.), «Песня» (на древнегр. яз.). Его просветительская деятельность является важным вкладом не только в чувашскую и русскую, но и в мировую педагогическую культуру. Н. Бичурин перевел ряд китайских трактатов по истории, географии, лингвистике, этике, философии, юриспруденции, астрономии, медицине, сельскому хозяйству и опубликовал некоторые из них.

Основные работы: «Взгляд на просвещение в Китае», «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена», «Записки о Монголии», «История первых четырех ханов из дома Чингизова», «Статистическое описание Китайской империи» и др.

Библиография (труды):

1. Бичурин, Никита Яковлевич. Взгляд на просвещение в Китае [Текст] / соч. О.Иакинфа Бичурина. - СПб., 1838. - 75 с.
2. История первых четырех ханов из дома Чингисова [Текст] : с прил. карты походов их в Юго-Вост. Азию / переведено с кит. монахом Иакинфом. - СПб, 1829. - 440 с.
3. Бичурин, Н. Я. Статистическое описание Китайской империи. - М. : Восточный Дом, 2002. - 464 с. - (Классика отечественного и зарубежного востоковедения).
См. обл.
4. Бичурин, Н. Я. (Иакинф). Собрание сведений по исторической географии Восточной и Срединной Азии / Н. Я. Бичурин (Иакинф) ; сост. Л. Н. Гумилев, М. Ф. Хван. – Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1960. – 757, с.
См. обл.
5. Бичурин, Н. Я. (Иакинф) Ради вечной памяти: поэзия, статьи, очерки, заметки, письма / Н. Я. Бичурин (Иакинф). – Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1991 – 350, с.
См. обл.

Библиография:
1. «Çĕршыв чапне çĕклес тесе ĕçлерĕ...»: (Н. Я. Бичурин академик-востоковед çуралнăранпа 225 çул çитнĕ май) / Чăваш Респ. наци б-ки; М. Мазюкина, Н. Ильина хатĕрленĕ ; Г. П. Соловьева ред. – Шупашкар: Чăваш Респ. наци б-ки, 2002. – 15 с.
2. Юмарт, Г. Манăн Бичурин: статьясем, сăвăсем, куçарусем / Г. Юмарт. – Шупашкар: Чăв. патш. гуманитари ăсл. ин-чĕ, 2007. – 31 с.
3. Адоратский, П. С. Отец Иакинф Бичурин: исторический этюд: к 230-летию со дня рожд. Н. Я. Бичурина / П. С. Адоратский; [сост. и предисл. В. Д. Димитриева и А. С. Никитина, отв. ред. А. С. Никитин]. – Чебоксары, 2007. – 128 с.
4. Арсеньева-Бичурина, М. И. Отец Иакинф – кто он? / М. И. Арсеньева-Бичурина. – М. : Рольф, 2002. – 16 с.
5. Бичуринские чтения: регион. науч.-практ. конф. (2006, Тюмень) : докл. и материалы / Ин-т гуманит. исследований Тюмен. гос. ун-та; [редкол.: А. П. Ярков и др.]. – Тюмень: КоЛеСо, 2007. – 104 с.
6. Григорьев, П. Г. Никита Яковлевич Бичурин / П. Г. Григорьев. – Чебоксары: Чувашгосиздат, 1960. – 59 с.
7. Денисов, П. В. Жизнь монаха Иакинфа Бичурина / П. В. Денисов. – Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1997. – 272 с. – (Замечательные люди Чувашии).
8. «Древняя китайская история» Н. Я. Бичурина: транскрипция и факсимиле рукописи 1822 года с переводом «Шу цзина», древнекитайский текст оригинала / [транскр. В. М. Майорова и др. ; под общ. ред. В. М. Майорова, подгот. древнекит. текста, факс., справ. указ., прил., указ. В. М. Майорова, Л. В. Стеженской]. – М. : ИДВ РАН, 2014. – 600 с.
9. Денисов, П. В. Никита Яковлевич Бичурин / П. В. Денисов. – Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1977. – 144 с. - См. обложку
10. Денисов, П. В. Слово о монахе Иакинфе Бичурине / П. В. Денисов. – Изд. 2-е, доп. – Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2007. – 334 с., л. цв. фот., фот. – (Замечат. люди Чувашии = Чăвашсен чаплă çыннисем).
11. Димитриев, В. Д. Востоковед Н. Я. Бичурин и Чувашия / В. Д. Димитриев. – Чебоксары, 2002. – 59 с. : портр.
12. Золотов, В. А. Иакинф Бичурин и дело его жизни (1777-1853) : к 230-летию со дня рождения ученого / В. А. Золотов; [пер. с рус. В. А. Иванов и др.]. – Чебоксары; СПб. : [б. и.], 2007. – 74 с.
13. Золотов, В. А. Никита Бичурин – востоковед, литератор, историк и педагог (1777-1853) / В. А. Золотов; под ред. В. Т. Золотова. – Чебоксары, СПб., 2003. – 60 с. : портр.
14. И. Н. А. Отец Иакинф Бичурин: (ист. этюд) / И. Н. А. – Казань: Тип. Имп. Ун-та, 1886. – 125 с.
15. Кривцов, В. Отец Иакинф: роман / В. Кривцов. – Л. : Лениздат, 1978. – 656 с. - См. обложку
16. Кузнецова, Э. Ф. Начало пути: докум. повесть / Э. Ф. Кузнецова. – Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1979. – 126 с. : ил.
17. Материалы первых Бичуринских чтений, посвященных 236-летию со дня рождения Н. Я. Бичурина, 9 сентября 2013 г., пос. Кугеси. – [Чебоксары: Новое Время], 2013. – 92 с.
18. Мороз, З. К. Казанский период жизни Никиты Бичурина: экскурсия-прогулка «Бичуринские места в Казани»: к 230-летию со дня рожд. Н. Я. Бичурина / З. К. Мороз. – Чебоксары, 2007. – 84 с.
19. Наследие Н. Я. Бичурина и современность: сб. науч. ст. Всерос. науч.-практ. конф. (с междунар. участием), посвящен. 235-летию со дня рождения Н. Я. Бичурина (о. Иакинфа), 12 окт. 2012 г., г. Чебоксары / С.-Петерб. гос. инж.-экон. ун-т, Фил. в г. Чебоксары; [гл. ред. С. П. Яковлев, С. Г. Григорьева]. – Чебоксары: Чебоксар. фил. СПбГИЭУ, 2012. – 267 с.
20. Научная и духовно-миссионерская деятельность Н. Я. Бичурина: история и современное значение: материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 230-летию со дня рождения Н. Я. Бичурина (18-20 окт. 2007 г., Чебоксары) / Чуваш. гос. ин-т гуманит. наук; [ред.-сост. В. С. Григорьев]. – Чебоксары: ЧГИГН, 2009. – 353 с.
21. Никита Яковлевич Бичурин (1777-1853) : науч.-вспом. указ. / М-во культуры, по делам национальностей, информ. политики и арх. дела Чуваш. Респ., Нац. б-ка Чуваш. Респ. ; [сост. Н. А. Епишина, В. В. Григорьева; науч. ред. П. В. Денисов]. – Чебоксары, 2009. – 104 с. - См. обложку
22. Никитин, А. С. Рожденный небом и землей. Встречь солнца: Цинская империя и отец Иакинф: [моногр.] / А. С. Никитин. – Чебоксары: Ин-т туризма и сервиса, 2008. – 368 с. : ил, портр; 20 см. – (Память Чувашии).
23. Преемственность просветительских традиций: материалы научно-практических конференций в честь 235-летия Н. Я. Бичурина и 165-летия И. Я. Яковлева. – Чебоксары: Чуваш. гос. пед. ун-т, 2013. – 279 с. : ил., табл.
24. Сухова, Е. В. Гражданский и научный подвиг Н. Я. Бичурина / Е. В. Сухова. – Чебоксары, 2010. – 52 с.
25. Труженик ревностный – опередивший время / сост. А. С. Никитин; графика А. В. Тихонова; фот. С. В. Журавлева. – Чебоксары: [Б.и.], 2002. – 16 с. : ил., фот.
26. Тулай, В. Чувашский феномен из Китая / В. Тулай. – М. ; Киев: Ассоц. кит. культуры, 2011. – 50 с.
27. Денисов, П. Вилĕме хирĕç / П. Денисов // Тăван Атăл. – 2000. – № 10. – С. 33-41.
28. Никита Яковлевич Бичурин «Иакинф атте» – паллӑ китаевед // Малалла (Ҫӗмӗрле р-нӗ). – 2014. – 14 март. –С. 15: фот.
29. Павлова, О. Унăн сăнарĕ чăваш ӳнерлĕхĕнче / О. Павлова // Тăван ен (Шупашкар р-нĕ). – 2005. – 17 çурла.
30. Пикуль, В. Пушкин юлташĕ çинчен / В. Пикуль // Тăван Атăл. – 1999. – № 3-4. – С. 9-13.
31. Степанов, В. Ăсчах ĕçĕсем – 16 томпа / В. Степанов // Хыпар. – 2006. – 26 ака.
32. Удалова, И. Аслӑ поэт тата Бичурин / И. Удалова // Чӑваш тӗнчи = Чувашский мир. – 2015. – 22 авӑн (№ 5). – С. 23.
33. Удалова, И. Н. Бичуринăн пĕрремĕш сăввисем пичетленнĕренпе 210 çул çитет / И. Удалова // Тăван ен (Шупашкар р-нĕ). – 2005. – 17 çурла.
34. Андреев, А. В. Межличностное и межнациональное воспитание студентов на примере дружбы А. С. Пушкина и Н. Я. Бичурина / А. В. Андреев, В. В. Андреев, Е. В. Васильев // Ученые записки / С.-Петерб. гос. инж.-экон. ун-т, Фил. в г. Чебоксары. – Чебоксары, 2009. – Вып. 1 (7). – С. 167-171.
35. Арчиков, E. И. Н. Я. Бичурин – первый чувашский ученый-географ / E. И. Арчиков // Известия НАНИ ЧР. – 1998. – № 1. – С. 52-54.
36. Бирюкова, К. В. Миссионер и ученый: О. Иакинф (Бичурин). (Портрет на фоне эпохи) / К. В. Бирюкова // Учен. зап. Орлов. гос. ун-та. – 2013. – № 4. – С. 146-152. - См. текст
37. Бичурин Никита Яковлевич // Энциклопедия чувашской журналистики и печати. – Чебоксары, 2014. – С. 44-45.
38. Владимиров, E. В. Иакинф Бичурин в русской литературе // Владимиров, E. В. Голоса участия и дружбы / E. В. Владимиров. – Чебоксары, 1992. – С. 5-29.
39. Волков, Г. Вечная вершина / Г. Волков // Совет. Чувашия. – 2005. – 21 мая. – С. 2.
40. Данилов, В. Д. Никита Яковлевич Бичурин // Данилов, В. Д. История и культура Чувашской Республики / В. Д. Данилов, Б. И. Павлов. – Чебоксары, 1996. – Часть 1. – С. 74-75.
41. Дмитриев, В. Д. Н. Я. Бичурин и Чувашия / В. Д. Дмитриев // Известия НАНИ ЧР. – 1998. – № 1. – С. 21-51.
42. Иванов, М. На родине Бичурина / М. Иванов; фото автора // Грани. – 2015. – 29 янв. – С. 3.
43. Матвеева, М. И. Вклад Н. Я. Бичурина в развитие отечественного китаеведения / М. И. Матвеева // Проблемы отечественной и зарубежной истории. – Чебоксары, 2009. – С. 114-122. – Библиогр.: с. 122 (10 назв.).
44. Медяков, М. «Мятежный инок» / М. Медяков // С.-Пб. ведомости. – 2002. – 28 сент. – С. 8.
45. Никита Яковлевич Бичурин: 1777-1853. Следопыт Востока // Выдающиеся люди Чувашии. – Чебоксары, 2002. – С. 25-36. – (Б-ка Президента Чуваш. Респ. ; т. 1).
46. Никифорова, Н. И. Духовное образование в педагогическом наследии Н. Я. Бичурина / Н. И. Никифорова // Ашмаринские чтения: материалы Всерос. науч. конф., 19-20 окт. 2006 г., Чебоксары / Чуваш. гос. ун-т им. И. Н. Ульянова. – Чебоксары: Изд-во ЧГУ, 2007. – С. 519-523.
47. Павлова, А. Н. Портрет на фоне: роль профессора В. Д. Димитриева в изучении деятельности чувашских просветителей конца XVIII – начала XX веков / А. Н. Павлова // Ист. вестн. – 2014. – № 1 (3). – С. 46-54.
48. Первый китаевед России // Чувашская Республика. Приглашение к сотрудничеству. – Чебоксары, 2012. – [Вып. 12]. – С. 22-23.
49. По следам отца Иакинфа: сцен. вечера-портрета / подгот. ЦБС г. Мариинский Посад // Сел. б-ка = Ял вулавăшĕ. – 2008. – Вып. 10. – С. 89-92.
50. Сидоров, Н. Солнце всходит с Востока: киносцен. / Н. Сидоров; пер. [с чуваш.] З. Романовой // Лик. – 2015. – № 4. – С. 38-89 ; 2016. – № 1. – С. 47-108.
51. Сын чувашского дьякона // Чебоксар. новости. – 2002. – 20 авг.
52. Чибис, А. А. Бичурин Никита Яковлевич / А. А. Чибис // Чувашская энциклопедия. – Чебоксары, 2006. – Т. 1: А-Е. – С. 216.
53. Шевницына, О. Ю. Роль Н. Я. Бичурина в популяризации китайской народной медицины в России / О. Ю. Шевницына, И. Г. Артамонов, Н. В. Алексеева // Ученые записки / С.-Петерб. гос. инж.-экон. ун-т, Фил. в г. Чебоксары. – Чебоксары, 2009. – Вып. 1 (7). – С. 83-86.
54. Ярков, А. П. История жизни и научного подвига / А. П. Ярков // Тăван (Тюмен. обл.). – 2005. – Март (№ 7). – С. 3.


Портрет Н. Бичурина, известный под названием «Благородный китаец в летнем одеянии». Литография А. Орловского. Фоторепродукция 1928 г.

Первый выдающийся русский китаевед Никита Бичурин служил епископом Православной духовной миссии в Пекине и изучал Китай в течение долгих лет.

Эта книга является систематическим изложением описания китайского государства как социального института и, будучи написанной языком простым, ясным и доступным, при этом точна в фактах и изображении общей картины жизни китайского народонаселения.

Никита Бичурин был наблюдатель доброжелательный, а бытописатель – беспристрастный, и эти два качества его личности позволили ему написать книгу, в которой очень много любопытных деталей ткут облик обычаев и нравов, устройства государственности, рассказывают о свадьбе и браке, рождении и похоронах, о наказаниях и истории, о календаре и обрядах.

Несмотря на то что книга была написана почти две сотни лет тому назад, она совсем не утратила своей актуальности, потому что Китай, оставаясь традиционным по своей природе, под тонким налетом западного образа жизни, по сути, сохраняет в глубине своей народной души те же самые ценности и способы оценивания, которые предки создавали в глубине тысячелетий, а потомки несли по реке времени до нынешнего века.

Так что срез, сделанный Никитой Бичуриным, имеет ценность не только как изображение, которое можно внимательно и с пользой рассматривать в течение долгого времени, возвращаясь к нему раз за разом, но и как образец подхода к материалу и предмету описания, который так трудно найти в настоящего времени текстах, посвященных тому же вопросу.

Конечно, излагая материал, Никита Бичурин вынужден был упрощать некоторые вещи, но ни в одной строке и букве он не идет против истины. Бичурин старался, не навязывая своего мнения и избегая резких оценок, просто изложить беспристрастно факты, дабы дать читателю сложить собственную картину китайского образа жизни, что, с моей точки зрения, автору в полной мере удалось.

Бронислав Виногродский

От РЕДАКЦИИ

Никита Бичурин, в монашестве отец Иакинф, был выдающимся русским синологом, первым, чьи труды в области китаеведения получили международное признание. Он четырнадцать лет провел в Пекине в качестве руководителя Русской духовной миссии, где погрузился в изучение многовековой китайской цивилизации и уклада жизни империи.

Благодаря его научной и литературной деятельности россияне впервые подробно познакомились с уникальной культурой Китая, узнали традиции и обычаи этого закрытого для европейцев государства.

Ученый и монах, литератор и путешественник, Никита Яковлевич Бичурин прожил насыщенную, богатую яркими и драматическими событиями жизнь. Он родился в 1777 году в селе Акулево Чебоксарского уезда. Его отец был священником, и по существовавшим в то время законам Никита обязан был поступить в духовную семинарию. Способному молодому человеку легко давались и богословские, и светские предметы, среди которых были история, география, иностранные языки.

В те годы в нем проснулся дух исследователя и ученого, священническое служение его не привлекало.

Тем не менее в двадцать три года Никита Бичурин стал монахом и получил имя Иакинф. Большинство биографов Иакинфа сходятся во мнении, что постриг был не совсем добровольным, но причины этого поступка называются разные – от несчастной любви до давления архиепископа. Восхождение отца Иакинфа по церковной служебной лестнице было стремительным: уже через два года его назначили ректором духовной семинарии и настоятелем монастыря в Иркутске. Отец Иакинф успел провести значительные реформы в семинарии (в частности, ввел в курс обучения светские дисциплины), когда вдруг разразился скандал. Его обвинили в тайной связи с женщиной. Он своей вины не признал, но, как «впавший в соблазн», был разжалован и отправлен учителем в Тобольск.

В то время российское правительство готовило к отправке в Китай очередную, девятую по счету, духовную миссию. История подобных миссий началась еще в конце XVII века, при Петре I, когда в Пекин впервые были отправлены священнослужители для сохранения веры среди немногочисленных потомков дальневосточных казаков, проживавших в Китае. Позже миссия приобрела скорее дипломатический, чем религиозный характер. Закрытый Китай, не пускавший на свою территорию иностранцев и не поддерживавший дипломатических отношений с Россией, все же позволял присутствие представителей духовенства. Участники экспедиций на протяжении десятилетий пытались изучать китайский язык, знакомиться с традициями и нравами страны, налаживать дипломатические контакты с правительством. Долгое время духовные миссии были единственным достоверным источником, поставлявшим в Россию сведения о положении дел в Китае и соседних с ним государствах.

Руководителями миссий старались назначать образованных людей из числа духовенства, способных не только отправлять церковные службы, но и заниматься научной работой. Отец Иакинф был вполне подходящей кандидатурой: начитанный, эрудированный, он, кроме того, интересовался Китаем, много знал об этой стране и владел основами китайского языка. Так как в период формирования миссии он находился в опале, утверждение его кандидатуры встретило противодействие, которое удалось преодолеть.

18 июля 1808 года Девятая русская духовная миссия выехала из Иркутска в Пекин. Предварительно отец Иакинф получил секретные инструкции от Коллегии иностранных дел. Кроме религиозной, научной и дипломатической деятельности, ему вменялось в обязанность вести разведывательную работу и докладывать об экономической и военной ситуации в стране. Свое назначение Бичурин принял с энтузиазмом, путешествие в неведомую страну, о которой ходили самые невероятные слухи, стало для него настоящим подарком судьбы.

Оказавшись в Китае, отец Иакинф обнаружил, что миссия находится в плачевном состоянии: православных осталось всего несколько десятков человек, хозяйство в упадке, финансов катастрофически не хватает. Он писал многочисленные рапорты Синоду, но его просьбы увеличить материальное содержание оставались без ответа; России, которой пришлось вести войну с Наполеоном, было не до Китая. О том, как тяжело жилось членам миссии, говорит хотя бы тот факт, что из одиннадцати человек, приехавших в Пекин, к моменту отъезда в живых осталось только пятеро.

Бичурин переносил лишения легче остальных, он с детства привык обходиться малым, к тому же исследовательский пыл затмевал для него бытовые невзгоды. С первых дней пребывания в Пекине он окунулся в окружающую жизнь: постоянно совершенствовал знание языка, заводил многочисленные знакомства, изучал старинные трактаты, своими глазами наблюдал нравы и обычаи китайцев, вращаясь в самых разных кругах.

Девятая миссия считается самой успешной с точки зрения проведенной исследовательской работы, и это целиком заслуга Никиты Бичурина.

В первые годы отец Иакинф пытался вести миссионерскую деятельность, проводил богослужения, переводил священные тексты на китайский язык. Но постепенно, по мере того, как его подчиненных одолевали болезни и пороки, а безденежье привело к полному разрушению храма, он оставил обязанности священнослужителя и сосредоточился на научной деятельности. Отец Иакинф составил первый китайско-русский словарь, который одновременно был и энциклопедией китайской жизни; перевел с китайского более десятка исторических трудов; создал подробное описание Пекина с картами; собрал большое количество материала о законодательстве, просвещении, религии и других областях китайской культуры, впоследствии переработав его в статьи и книги.

Итогом Девятой духовной миссии, как это ни парадоксально, стал суд над ее руководителем и пожизненная ссылка его на остров Валаам. Синод посчитал, что отец Иакинф не справился со своей задачей, так как полностью забросил миссионерскую деятельность, научные же достижения духовное начальство не интересовали. Находясь под следствием, Бичурин начал писать статьи о Китае, Тибете, Монголии, которые публиковались в научных журналах, правда без указания имени. В ссылке он продолжил работать – писал новые статьи и очерки, и вскоре деятельностью опального священнослужителя заинтересовались российские ученые-во-стоковеды. Обнаружив, какую грандиозную работу проделал руководитель Девятой миссии, они стали ходатайствовать перед министром иностранных дел и самим императором об освобождении столь ценного специалиста. Бюрократическая волокита продлилась довольно долго, но в итоге затея увенчалась успехом.

После трех лет, проведенных в ссылке, Никита Бичурин был переведен в Санкт-Петербург и причислен к Азиатскому департаменту Министерства иностранных дел, но при этом он оставался монахом Александро-Невской лавры и жил на ее территории, в монашеской келье. Через несколько лет он попытался сложить с себя монашеский сан, написав в прошении: «…я обратился к последнему средству всепокорнейше просить Святейший Синод снять с меня с монашеским саном те обязанности, выполнять кои с точностью и по совести я не в состоянии», но ему было отказано. Иакинф формально оставался монахом до конца жизни, но при этом вел жизнь светского человека и ученого. Он стал известной личностью в петербургском свете, среди его знакомых были Брюллов, Одоевский, Крылов, Пушкин. Последний использовал бичуринские очерки о калмыцком народе при создании повести «История Пугачева».

Первая же книга Бичурина – «Описание Тибета в нынешнем его состоянии» – стала заметным литературным и научным явлением, получившим восторженные рецензии ведущих журналов. В последующие годы Никита Бичурин опубликовал около десятка крупных сочинений и множество работ меньшего формата. Его известность как крупнейшего знатока Центральной Азии росла, труды переводились на европейские языки, и в 1828 году он был избран членом-корреспондентом Российской академии наук.

В 1830-е годы Бичурин совершил две поездки в Восточную Сибирь, во время которых продолжил изучение китайского и монгольского языков и исследование истории центрально-азиатских народов. Он составил первую программу обучения китайскому языку и открыл первую китайскую школу в городе Кяхта, где обучали купцов, торговавших с Китаем, и готовили переводчиков.

В последние годы жизни Никита Бичурин, несмотря на одолевавшие его болезни, продолжил издание трудов, посвященных Китаю. В 1840 году была опубликована его книга «Китай. Его жители, нравы, обычаи, просвещение». Как и предыдущие работы, она вызвала большой интерес в российских образованных кругах. Издание представляет собой сборник статей, часть из которых публиковалась ранее в различных журналах.

«В Китае все то же, что есть у нас, и все не так, как у нас», – восклицает автор в начале одной из глав. «Там люди также говорят, но только не словами, а звуками; там также пишут, но только не буквами, а знаками… Мы молимся об успокоении родителей по смерти, а там молятся покойным родителям о ниспослании счастия оставшемуся семейству», – продолжает он.

Китай, по мнению автора, остается для европейцев неведомым лабиринтом, в котором очень легко заблудиться, не имея путеводной нити. Такой нитью и призвана стать книга Никиты Яковлевича Бичурина, охватывающая самый широкий круг тем и вопросов – от языка, письменности и структуры образования до церемоний по различным поводам (свадьба, рождение, погребение) и философской системы.

Отец Иакинф, в миру Никита Бичурин, скончался в Александро-Невской лавре в возрасте 76 лет. Перед смертью он успел закончить и издать свой самый крупный синологический труд, посвященный народам, обитавшим в Средней Азии в древности. На скромной могиле ученого, расположенной на территории лавры, китайскими иероглифами выбиты слова: «Не зная покоя, усердно трудился и пролил свет на анналы истории».


Труды Никиты Бичурина, написанные почти двести лет назад, остаются интересными и в наше время. Его переводы китайских трактатов, исторические работы и научные исследования вновь и вновь переиздаются, привлекая читателей оригинальностью изложения, разнообразием охваченного круга вопросов, глубиной погружения в жизнь китайского общества и, конечно, искренней увлеченностью автора предметом своего изучения.

Предисловие

Все, что только написано мною общего касательно нравов, обычаев и просвещения в Китае, при всей краткости своей, достаточно подать верное и ясное понятие о гражданском образовании китайского государства. В Европе до сего времени полагали Китай в Азии не по одному географическому положению, но и в отношении к гражданскому образованию – разумея под образованием одно варварство и невежество: но сами не могли приметить своего заблуждения по сему предмету. Первые католические миссионеры при своем вступлении в Китай превосходно описали естественное и гражданское состояние сего государства, но не многие из них, и те только слегка касались нравов и обычаев народа. Впоследствии другие католические же миссионеры, увлеченные ревностию к христианству, описали языческую нравственность китайцев, разумеется, довольно черными красками, и это столь польстило умной Европе, что лучшие писатели ее, касавшиеся Китая, один пред другим старались вполне выказать свое красноречие, чтоб усилить черноту красок, как будто бы от этого преимущество христианских народов выказывалось в красках светлее обыкновенных. В новейшее время Мориссон и Давис сообщили истинное понятие о Китае, но они ограничились чрезвычайно краткими очерками, которыми могли возбудить одно изумление и потом оставить в недоумении. Надлежало глубоко вникнуть в законодательство и действия правительства, чтоб постигнуть дух законов, политику управления, и потом определить степень просвещения. С первого взгляда можно только приметить, что чернь в Китае в образовании стоит несколькими степенями выше черни многих европейских государств, а касательно религии ничего положительного не имеет. Действительно мы ныне знаем в свете один только народ, у которого философия, к необыкновенному удивлению Европы, связана с религией самыми тесными узами. Я разумею здесь религию государственную, народную, которая носит название жу-цзяо. Внутренний состав сей религии основан на чисто философских началах, и притом той самой философии, которая чрез училищное воспитание проникла все сословия народа, подобно как вода чрез слои губки. Наоборот, большая часть древних положений сей философии состоит из начал религиозных – той самой религии, которая возникла с первоначальным гражданским образованием китайского народа. Здесь предстоит нам вопрос, что в Китае древнее: религия или философия? Предоставим решить этот вопрос китайской истории, которая хронографической жизнью живет с самого основания Китайской империи и была очевидным свидетелем всего происходившего в народе в течение сорока двух веков. Китай достоин нашего взгляда.

Никита Бичурин (Иакинф)

I. О КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ И ПИСЬМЕ

«Китай все еще остается лабиринтом, в котором без нити указания и несколько шагов иногда сделать без ошибки трудно»



Китайский язык совершенно отличен от всех известных и древних, и новейших языков, и отличен изумляющей странностью в том, что нет в нем ни словопроизводства от корней, ни изменения слов по окончаниям; даже, если можно так сказать, нет в нем и слов, а китайцы говорят звуками, которые без связи с другими звуками не могут представлять определительных понятий, потому что число всех звуков не простирается выше 446, и каждый из них заключает в себе множество различных понятий; а если случится выразить что-нибудь одним звуком не в связи с другими звуками, то нужно бывает присовокуплять к оному другой звук, составляющий с ним известное выражение, или сказать условный знак (букву) произнесенного звука. Равным образом письмо китайское есть идеографическое, в котором нет букв для изображения звуков голоса, а место их занимают условные знаки, которые сами собою представляют или предмет, или понятие. По сему определению китайские письмена имеют совершенное сходство с мимическим языком глухонемых, которые к выражению мыслей употребляют знаки.

Жители разных стран, не разумея языков друг друга, если знают китайское письмо, свободно могут разговаривать между собою.

Столь странные свойства и языка, и письма китайского представляют иностранцу их изучение очень трудным, но сия трудность скоро и легко уравнивается при внимательном рассматривании состава их. В китайском языке есть умственное изменение, которое оттеняет в нем качества, действие, состояние, взаимное отношение предметов и связь суждений и таким образом вполне заменяет употребляемое для сего во всех других языках словоизменение в окончаниях по склонениям и спряжениям, по родам и числам. Умственное изменение в китайских звуках заключается в изменении самого смысла их и есть двоякое: словопроизводное, определяющее разряды слов, и грамматическое, которое показывает изменение в окончаниях сообразно словосочинению того языка, на который делается переложение с китайского. Словопроизводное изменение состоит в том, что одно и то же слово принимает качества разных частей речи по одному отношению к месту, которое занимает оно в связи с прочими словами, составляющими речь. По правилам же грамматического изменения имена существительные и прилагательные умственно изменяются в окончаниях соответственно своему значению в речи и тем словам, с которыми они в связи; таким же образом и глаголы изменяются в окончании сообразно обстоятельствам речи. Вместе с китайскими звуками и таким же точно образом изменяются и условные знаки – неизменяемые в начертании.

Что касается до произношения китайских звуков, в Европе давно ввели и утвердили единообразный выговор и единообразное начертание их на своих языках. Русские синологи, напротив, только что начинают с робостью показываться на поприще словесности восточных народов. Новость предметов и упражнений почти на каждом шагу представляет им сомнения, и это колебание приметно даже в различии выговора и начертания одних и тех же звуков. В подобном затруднении надобно вслушаться в произношение самих китайцев и по оному сделать положение для правильного выражения китайских звуков русскими буквами.

Из букв, входящих в состав китайских звуков, нет ни одной, которой бы не было в русском языке; заметное же в китайском языке отличие некоторых звуков не составляет новых букв, а происходит от произношения.

II. КРАТКИЕ СТАТИСТИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ О КИТАЕ

«Каждая династия вводила единство в училищном воспитании юношества и в правилах обращения людей разных сословий, единство в покрое и цветах одеяния, в виде и размере колесниц, единство в начертании букв, их выговоров, ударений и значений. Сим образом как бы переплавляли целое государство в горниле законов и снова начинали великий труд в образовании народа»



Китай, взятый в значении государства, заключает в себе 18 губерний и Маньчжурию; взятый в значении империи объемлет всю Монголию с Хухэнором, Восточный Туркестан и Тибет – как владения, состоящие в совершенном подданстве его.

Губернии разделяются на области, управляющие комиссарства и управляющие округа.

Области по земскому управлению делятся на комиссарства, округа и уезды; управляющие округа делятся на уезды. Управляющие комиссарства составляют отдельные части, состоящие в зависимости от казенных палат, а на уезды не разделяются, исключая Сюй-юн-тьхин в губернии Сы-чуань. Управляющими называются те комиссарства и округа, которые по управлению зависят непосредственно от начальников губерний. Неуправляющие комиссарства и округа считаются в качестве уездов и зависят от областных начальств.

Управление губерний вверено генерал-губернаторам и губернаторам, которые управляют оными чрез казенные палаты. Казенные палаты в управлении действуют чрез областные правления; областные правления – чрез уездные правления, которые непосредственно управляют народом и приводят в исполнение распоряжения высшего начальства.

Военные начальники отдельно управляют вверенными им городами или крепостями с принадлежащими к оным землями и жителями.

Первая губерния есть Чжи-ли, в которой одна казенная палата; главное правление – в Бао-дин-фу 1
Т. е. главный в губернии город есть областной город Бао-дин-фу, а Пекин считается столицею, т. е. местопребыванием государя.

Сия губерния содержит в себе 11 областей, 6 управляющих округов и 3 управляющие комиссарства (в Чжан-цзя-каэу (Калгане), Ду-ши-кхэу и Долон-норе); а области и округа разделены на 17 округов и 124 уезда.


Примечание . Губерния Чжи-ли с северной стороны заключает в себе весь Чахарский аймак и часть Каруинъского аймака, лежащие за Великой стеной.


Вторая губерния есть Шань-дун, в которой одна казенная палата; главное правление – в Цзи-кань-фу. Сия губерния содержит в себе 10 областей и 2 управляющих округа, а области и округа разделены на 9 округов и 96 уездов.

Третья губерния Сань-си 2
Она же и Шань-си, потому что звук Шань произносится и Сань. Последний выговор употреблен мною для отличения сей губернии от другой губернии, называемой Шань-си. Различие заключается в ударении.

В которой одна казенная палата; главное правление – в Тхай-юань-фу. Сия губерния содержит в себе 9 областей, 10 управляющих округов и 6 комиссарств, а области и округа разделены на 6 округов и 85 уездов.

К сей губернии причисляется аймак Тумот, лежащий за Великой стеной, в коем главный город – Гуй-хуа-чен, по-монгольски Хухэхота. Он разделен на 6 комиссарств.

Четвертая губерния есть Хэ-нань, в которой одна казенная палата; главное правление – в Кхай-фын-фу. Сия губерния содержит в себе 9 областей, 4 управляющих округа, а области и округа разделены на 6 округов, 97 уездов и одно комиссарство.

Страна, лежащая от губернии Шань-дун на юг, называется Лян-цзян, что значит по обе стороны реки Цзян. Она содержит в себе три губернии: Цзян-су и Ань-хой (в Цзяннань) и Цзян-си.