Японо-китайская война на море: триумф Страны восходящего солнца. Город-музей на берегу. Порт-Артурская икона Божией Матери «Торжество Пресвятой Богородицы»

Даля́нь (Дальний, кит. трад. 大連, упр. 大连, пиньинь: Dàlián; яп. — Дайрэн) — город в северо-восточной части Китая, порт в заливе Даляньвань Жёлтого моря на южной оконечности полуострова Ляодун — Квантунском полуострове. Второй по величине город провинции Ляонин. На западе примыкает к Бохайскому заливу и является частью формирующейся экономической зоны Бохайского кольца. Кроме того, является «воротами» для Северо-восточных провинций КНР. Длина береговой линии — 1 906 км (за исключением островов). Население — 6,2 млн человек.
План города Дальний

Под названием Дальний город основан русскими в 1898 году на месте китайского рыбацкого посёлка Циннива (青泥洼) на арендованной у Китая территории. Состоял из трёх частей: Административный городок, Европейский город, Китайский город.
Общий вид города

На строительство города Россия затратила 30 млн золотых рублей (около 11,5 млрд нынешних рублей). Строительство заняло около 7 лет. Своими архитектурно-планировочными достоинствами Дальний выделялся не только среди городов Китайско-Восточной железной дороги, но и, по мнениям российских специалистов того времени, среди новых городов России только он один был планирован и красиво, и интересно.
Управление портом и городом Дальним


По количеству населения быстро вышел в Маньчжурии на второе после Мукдена (Шэньяна) место. Хорошо по тому времени оборудованный и механизированный порт принимал океанские суда и в короткое время занял второе (после Шанхая) место по грузообороту на всём континентальном побережье от Охотского до Южно-Китайского моря.
Дом Главного Инженера


История города
В 1896 г. правительство России договорилось с Китаем о возможности прокладки железной дороги из Забайкалья в Приморье напрямую, минуя сибирские просторы. По договору русские строили дорогу и за это получали ее в последующую аренду на 85 лет. Дорога получила название КВЖД - Китайская восточная железная дорога. Право строить дорогу Китай предоставил русским в обмен на поддержку последними Китая в случае войны с Японией. В марте 1898 г. «Его величество император и самодержец всероссийский и Его величество император китайский, желая еще более скрепить существующие между обеими империями дружеские отношения» подписали конвенцию, по которой Китай дополнительно к КВЖД передавал России в аренду Люйшунь и Даляньвань, а также разрешал построить ветку КВЖД от Харбина к этим портам. Люйшунь и Даляньвань передавались российскому правительству в полное и исключительное пользование на 25 лет. Император России Николай II написал по этому поводу: «Это так хорошо, что даже не верится». Согласно конвенции, военное и гражданское управление портами полностью осуществлялось российской стороной.
Городская церковь


16 марта 1898 г. все китайские солдаты ушли из Люйшуня и Даляньваня. На их место пришли российские казаки и артиллеристы. На Золотой горе Люйшуня подняли русский флаг и эскадра кораблей произвела салют, ознаменовав занятие порта. В тот же день десант в 160 человек при трех орудиях был высажен в Даляньване. Почти все китайское население покинуло город. Люйшунь вновь стал Порт-Артуром, а Даляньвань получил более созвучное русскому уху наименование - Дальний. Так началась «русская» эпоха нынешнего Даляня, продолжавшаяся девять лет.
Инженерный проспект


В 1898 г. в Китае вспыхнуло Боксерское восстание, свое название получившее от изображения кулака на флаге повстанцев. Восставшие крестьяне были недовольны засильем иностранцев в Китае и свое недовольство вылили на строящиеся «заморскими дьяволами» железные дороги, телеграфы и европейские дома. «Огненные телеги (паровозы) беспокоят дракона земли», - считали крестьяне и принялись разрушать русскую ветку, ведущую к Дальнему. Появились жертвы и среди русских железнодорожников. Так, строитель КВЖД, инженер Верховский, решил пробиваться в Порт-Артур, но был захвачен повстанцами; его отрубленную голову вывесили на воротах города Ляояна. Для борьбы с повстанцами вокруг Дальнего и Порт-Артура было сосредоточено 23 000 российских солдат. В обоих городах было объявлено военное положение. Борьба закончилась победой русских в 1901 г., а захваченные у китайцев пушки впоследствии стали использоваться для обороны Дальнего во время русско-японской войны.
Административная площадь

В 1901 г. Порт-Артур уже представлял собой находящуюся в котловине гор крепость, разделенную речкой Дракона на две части: Новый и Старый город. Новый город был местом проживания русских военных и напоминал Кронштадт. Здесь проходила улица Пушкинская, издавалась газета и возвышались здания знаменитых магазинов Чурина и Кунста и Альбертса. В Старом городе в одноэтажных глиняных домах проживала китайская часть населения. Для нужд флота было проведено углубление порта, построен судостроительный завод, на котором вскоре начали собирать миноносцы.
Без названия


Развивался и Далянь. Русские построили центральную площадь, вокруг которой стали строиться первые крупные каменные дома, разбили красивый парк. Был образован порт, и в 1903 г. началась работа судо- и паровозостроительных заводов.
Больница

В 1903 г. образованная из Дальнего и Порт-Артура с прилегающими территориями Квантунская область административно вошла в состав Дальневосточного наместничества России.
Промежуточная улица


Одновременно с портами строилась и 950-километровая южная ветка КВЖД (ЮМЖД). Пришлось построить и 500 мостов. Ветка стала работать раньше, чем основная трасса. Как вспоминал начальник ЮМЖД Феофил Гиршман: «Я горжусь тем, что мне удалось побить железнодорожный рекорд на быстроту постройки. В этой полудикой стране, в которой все материалы приходилось перевозить извне, мы проложили 550 верст за 13 месяцев». С постройкой КВЖД основной импортный товар - чай - пошел в Россию через порт Дальний. В 1903 г. из Москвы в Дальний уже ходили 4 роскошных поезда, преодолевавших расстояние между этими пунктами за 16 суток.
Без названия


В Порт-Артуре находилось управление созданного пароходства КВЖД. Это было одно из крупнейших пароходств России, владевших 20 океаническими пароходами. Пароходство, например, осуществляло 59 рейсов в год из Порт-Артура во Владивосток
Угловой проспект

К 1904 г. вложения России в Порт-Артур, Дальний и флот КВЖД составляло 1/10 всех вложений России в северный Китай. А вместе с ЮМЖД это составляло почти 1/5 российских инвестиций. Порт-Артур стал главной базой Тихоокеанского флота России, а в крепости разместилась 21 батарея из 116 орудий. В 1904 г. здесь уже проживало 15 тысяч русских и 35 тысяч китайцев.
Временный китайский базар


Дальний и Порт-Артур постоянно развивались и модернизировались. Последний должны были окончательно достроить в 1909 году, но развитию порта помешала начавшаяся в 1904 г. Русско-японская война, в результате которой Россия на 40 лет потеряла ЮМЖД, военно-морскую базу Порт-Артур и торговый порт Дальний.
Здание русско-китайского банка


Его развитие продолжалось японцами по планам российских инженеров. В августе 1945 года город был освобожден советскими войсками. В 1945—1950 годах в статусе свободного китайского порта, арендованного СССР. В 1950 году безвозмездно передан правительством СССР Китаю.
Гостиница "Дальний"


С получением от России прав на Дальний и Порт-Артур в 1905 г. Япония первым же делом переименовала их в Дайрен и Редзюн, что соответствовало японскому произношению китайских названий Далянь и Люйшунь.
Почтовая контора

Японцы начали активно осваивать захваченные города. Как писала в 1909 г. газета «Восточное обозрение»: «Японцы приводили в такое образцовое состояние Дайрен и Порт-Артур, на которое следовало бы обратить внимание русскому правительству: улицы мостятся, водопровод и электричество проводятся, строятся трамвайные линии, для которых вагоны выписаны из Франции». Тогда же началось расширение морского порта, промышленных предприятий, жилых домов.
Постройка малого дока


В Дайрене начали возводиться жилые дома для прибывающих туда японцев, строились и европейцы. В 1907 г. Дайрен уже стал основным портом вывоза главного продукта северо-восточного Китая - сои - в Европу. Через Дайрен проходило 90 % маньчжурского экспорта и импорта!
Постройка электрической станции


В 20-х годах, по словам русского путешественника, «город с моря выглядел большим и импозантным». При японцах Дайрен превратился в спокойный провинциальный город с известным курортным пригородом - Хасигаура.
Центральная электрическая станция


В 1923 г. права на территорию, занятую японцами у России, закончились, но Япония отказалась вернуть Дайрен и Редзюн Китаю, который, раздираемый гражданской войной, противодействовать японскому решению не мог.
Вид на рабочую гавань


В 1932 г. ряд китайских политических деятелей по инициативе Японии и при ее прямой экономической и военной помощи объявил об отделении от Китая трех северо-восточных провинций и о создании на их территории независимого государства Маньчжоуго. Во главе нового образования японцы поставили последнего императора Китая Сюаньтуна, свергнутого еще в 1911 г. Новый император, получивший имя Пу И, будучи буддистом, запретил убивать мух в своем новом дворце. Столицей Маньчжоуго был объявлен нынешний город Чанчунь, а территория, на которой располагались Дайрен и Редзюн, также вошла в состав Маньчжоуго, у которого теперь Япония и стала арендовать эти два города.
Московская площадь


В связи с тем, что Дайрен был объявлен японцами беспошлинным портом, город в 1935 г. стал одним из самых дешевых для проживания городов мира.
Общий вид на портовые сооружения


В 1940 г. население Дайрена составило круглую цифру - 555 555 человек. По числу жителей Дайрен уступал только Харбину и Шэньяну.
Китайская конюшня


В Дайрене базировались такие крупные японские предприятия, как концерн «Мантецу», владевший ЮМЖД, «Манге», управлявший машиностроительным и автомобильным заводами, «Данге», управлявший 3-й по величине электростанцией на севере Китая. Всего в Дайрене уже работало более 20 крупных предприятий, включая морские доки, паровозоремонтный и цементный заводы.
Московский проспект


Судостроительный и судоремонтный завод Дайрена стал одним из крупнейших заводов в Азии, обслуживающих суда до 12 000 тонн. Дайрен стал всемирно известным портом, и здесь открылось консульство СССР.
Без названия


Вся территория вокруг Дайрена и Редзюна представляла залитые водой поля без растений. Это были соляные промыслы.
Через систему шлюзов площади заполнялись небольшим слоем морской воды, которая под лучами жаркого летнего и осеннего солнца испарялась и оставляла соль. Соль из Дайрена снабжала всю рыбную промышленность как Маньчжурии, так и Японии.
Проспект Корбедвы

С началом войны на Тихом океане в 1941 г. Дайрен стал подвергаться регулярным бомбежкам американских Б-25. В Дайрене зародился и план покушения на Сталина.
Общий вид на административный городок


В 1938 г., спасаясь от репрессий, из Хабаровска в Китай бежал начальник управления НКВД Дальнего Востока Генрих Люшков. Попав на территорию Маньчжоуго, он согласился работать у японцев и предложил им план убийства Сталина. Тайная диверсионная операция под кодовым названием «Медведь» была подготовлена при участии шести белогвардейцев из «Союза русских патриотов». Была поставлена цель уничтожить Сталина в одной из его резиденций. На курорте в Мацесте Сталин принимал лечебные ванны и во время процедур оставался в комнате один. Тут его и должны были убить. Однако в начале 1939 г. во время перехода турецко-советской границы по террористической группе был открыт пулеметный огонь, в результате чего трое были убиты, остальные бежали. О планах террористов сообщил советский агент Лео, также работавший в Дайрене. Впоследствии Люшков стал консультантом при штабе Квантунской армии в Дайрене и был убит в августе 1945 года начальником Дайренской военной миссии Японии, боявшимся, что Люшкова захватят русские. А через несколько дней Дайрен был освобожден вошедшими сюда частями Красной армии.
Без названия


На Ялтинской конференции стран антигитлеровской коалиции в феврале 1945 г. СССР принял на себя обязательство после разгрома Германии начать войну с Японией при условии восстановления права России на интернациональный торговый порт Далянь, с обеспечением преимущества интересов СССР, и восстановления аренды на Порт-Артур как военно-морской базы СССР. Предполагалась также совместная эксплуатация с Китаем ветки ЮМЖД.
Уголок городского парка


К концу войны в Европе в Дайрене, Редзюне и Маньчжурии располагалась так называемая японская Квантунская армия, в основном дислоцировавшаяся на западной оконечности Ляодунского полуострова - Гуандуне (Квантуне), откуда она и получила своё название. В составе армии насчитывалось 1 млн. 320 тыс. человек, 1155 танков, 6260 орудий, 1900 самолётов и 25 кораблей. Квантунская армия располагала также бактериологическим оружием, которое предназначалось для применения против советских Вооруженных сил.
Дорога в городском парке

В августе 1945 г., во исполнение Ялтинских обещаний, советские войска неожиданно перешли в наступление, освободили от японцев северо-восточный Китай и тем самым победоносно закончили Вторую мировую войну. В этой операции советские войска потеряли на территории соседнего Китая 8219 человек, навечно занесенных в анналы китайской истории.
Вид на рабочий район

Для захвата городов Дайрена и Редзюна, располагавшихся далеко за линией фронта, 22 августа был выслан разведдесант Забайкальского фронта. В Дайрене высадилось 956 человек, а в Редзюне приземлилось 10 самолетов с 205 десантниками. Начальник Редзюнского гарнизона, признавая поражение, отдал русским свой меч. Но, согласно приказу Сталина оставлять офицерам холодное оружие, меч японцу вернули. Через два дня в Редзюне приводнилось 6 летающих лодок Тихоокеанского флота (ТОФ) и 12 в Дайрене, дополнительно высадив 265 морских пехотинцев. Вскоре по железной дороге из Забайкалья прибыла и пехота с танками. 28 сентября подошли суда эскадры ТОФ и освобождение Дайрена и Редзюна было закончено.
Временная железнодорожная станция


Третьего сентября указом президиума Верховного Совета был объявлен праздник победы над Японией, в результате которой из под японского гнета была освобождена китайская территория в 1,3 млн. кв. км и население в 40 млн. человек. Были возвращены СССР и Дальний с Порт-Артуром. Перед освободившей Маньчжурию Красной Армией встала задача помощи новой китайской власти.
В 1945 г. советские войска освободили северо-восток Китая от японцев и КВЖД вместе с ЮМЖД вновь перешло под совместное управление СССР и Китая, уже под новым названием - Китайская Чанчуньская железная дорога - КЧЖД. В августе 1945 года в Москве было подписано соглашение о КЧЖД, Порт-Артуре и городе Дальнем. Предполагалась совместная эксплуатация дороги как общей собственности «в целях укрепления безопасности Китая и СССР», совместное использование Порт-Артура как военно-морской базы, а Дальний объявлялся свободным портом для международной торговли с передачей в аренду СССР части пристаней и сооружений. Соглашение было подписано на 30 лет, после чего все перечисленное вместе с имуществом должно было быть безвозмездно передано Китаю.
Прибытие в Дальний Главного Инженера и Градоначальника В.В. Сахарова 26 июля 1902


После подписания соглашения Советский Союз приступил к восстановлению работы дороги, порта Дальнего и развитию военно-морской базы. В Китае в то время шла гражданская война между Чан Кайши, поддерживаемым США, и Мао Цзедуном, которого поддерживал СССР. Благодаря тому, что Квантунский полуостров практически был передан в аренду СССР, он 4 года был под контролем советской администрации. И когда США обратились к СССР с просьбой разрешить Чан Кайши перебросить свои войска на Ляодунский полуостров, им в этом было отказано.
Европейское кладбище


Во время гражданской войны хозяйственные связи были разрушены, и советская администрация договорной территории приступила к восстановлению промышленности. Для управления бывшими японскими предприятиями были созданы различные смешанные советско-китайские общества.
Городская водокачка


Например, «Квантунрыба» стала поставлять соль на весь Дальний Восток СССР, «Дальбанк» стал выпускать местные деньги. Дальний стал портом, занявшим значительное место в российско-китайской торговле. Сам же город стал местом отдыха военнослужащих и их семей из Порт-Артура. Улицы вновь получили русские названия: улица Сверкающих лучей, Утренняя, Честная, улица Победы.

Советские войска на Ляодуне имели стрелковые, танковые, артиллерийские соединения, военно-морские и авиационные силы. В районе Порт-Артура курсировало 4 бронепоезда. Личный состав сухопутных сил СССР с семьями офицеров на Ляодуне составлял более 100 000 человек. Как вспоминал один из офицеров, «зарплата была довольно высокая. К слову, я в то время получал 4 миллиона юаней в месяц. А когда приехал в Порт-Артур, для «подъемных» понадобился чемодан. В Китае в те годы была страшная инфляция - счет шел на миллионы. При этом двери никогда не запирались, даже если в доме, как у меня, хранилась нередко довольно крупная сумма. За два года, что довелось провести в Порт-Артуре, не было ни одного случая воровства. Китайский закон за это преступление карал немилосердно».

На Ляодуне долгое время свирепствовал так называемый комариный энцефалит. Наши военные медики провели громадную работу по дезинфекции. Врачи и медицинские сестры трудились по 12-16 часов в день, и эпидемия была ликвидирована.


Гражданская война в Китае закончилась победой Мао Цзедуна. Чан Кайши бежал на Тайвань, и 1 октября 1949 г. в Пекине была провозглашена Китайская Народная Республика. Несколько месяцев спустя в Порт-Артур прибыла большая делегация во главе с премьером Государственного административного совета КНР Чжоу Эньлаем. В 1950 г. в Москве был подписан Договор о дружбе союзе и взаимопомощи, согласно которому в 1952 г. было решено безвозмездно передать Китаю КЧЖД вместе со всем имуществом, что и было сделано 31 декабря 1952 г. В 1950 г. китайской стороне было передано российское имущество в Дальнем. Предполагалось вернуть и Порт-Артур, но, в связи с начавшейся в Корее войной, его аренду продлили. Война окончилась в 1953 г. и в 1954 г., в связи с ее окончанием, укреплением КНР и, согласно подписанному соглашению, «советские военные части выводятся из совместно используемой ВМБ Порт-Артур и сооружения безвозмездно передаются правительству КНР к 31 мая 1955 г.».


Для решения вопроса о выводе войск в 1954 г. в Порт-Артур прибыл Хрущев. Выслушивая доклад командования советских войск, он вдруг с силой ударил ладонью по столу и буквально крикнул: «Хватит болтать! Вы мне лучше мне скажите, зачем вы здесь стоите?» - «Для защиты дальневосточных рубежей нашей Родины», - ответили ему армейцы. Хрущев сердито заявил: «Вы мне лучше скажите, сколько надо времени, чтобы здесь не осталось ни одного вашего солдата, даже вашего духа?» - «Месяца три-четыре». - «Даю пять, - сказал Хрущев. - И чтобы по истечении этого срока никого из вас не осталось. А теперь давайте перейдем к разговору: что китайцам продавать, а что так отдать». Но практически все было передано бесплатно, включая десятки торпедных катеров, танки, подводные лодки, весь боезапас. В день ухода войск состоялось торжественное построение в частях, где китайцам передали ключи от имущества. Под звуки советского гимна спустили военно-морской флаг Советского Союза, и тут же его место занял китайский стяг.


В мае 1955 г. СССР полностью вывел свои вооруженные силы с Ляодунского полуострова. После ухода в Порт-Артуре какое-то время еще оставались советские специалисты, учившие китайских подводников.


Десятилетнее присутствие советских войск на Ляодунском полуострове позволило предотвратить здесь кровопролитные бои в гражданской войне китайского народа, помогло подготовке китайских военных кадров и оказало сильное влияние на укрепление обороноспособности КНР

Панорама Дальнего.
При переносе мышкой на свой компьютер размер 7192 на 1448

На днях мы отметим 55-летие окончания Второй мировой. Последняя страница этой многотомной трагической истории была перевернута 2 сентября 45-го года в Маньчжурии. Именно тогда наряду с пактом о полной капитуляции Японии было подписано китайско-советское соглашение, которое провозгласило совместное пользование военно-морской базой Порт-Артуром еще в течение 30 лет…

Но уже в мае 1955 года СССР вывел свои вооруженные силы с Ляодунского полуострова, безвозмездно передав китайской стороне все капитальные сооружения базы, боевую технику, а также боеприпасы.

Такой неожиданный поворот событий вызвал у портартурцев настоящее потрясение. Многие вопросы, которые задавали тогда командиры соединений и отдельных частей армии, военно-морской базы и авиакорпуса генерал-полковнику В. Швецову – старшему военачальнику на Квантуне, до сих пор не имеют ответа. Например, зачем нужно было срочно расформировывать 39-ю армию (насчитывающую с членами семей офицеров более 100 тысяч человек). Ту самую, что начала свой боевой путь под Москвой в ноябре 41-го и дошла до Кенигсберга. А потом в августе 45-го совершила беспримерный бросок из Забайкалья через Большой Хинган в Порт-Артур.

Житель Владивостока Виталий Гришечкин, ныне пенсионер, капитан запаса, был одним из тех, кто находился в Порт-Артуре во время приезда туда в октябре 1954 года Никиты Хрущева, а позже выполнял его распоряжения о передаче китайской стороне так называемого советского военного вещимущества.

В. Гришечкин уходил с Ляодунского полуострова с последними частями Красной армии в апреле 1955-го.

В Порт-Артуре я, старший лейтенант, волею судьбы, а вернее, командования Тихоокеанского флота оказался в 1953 году, в должности начальника судоремонтных мастерских бригады торпедных катеров, - вспоминает Виталий Гришечкин. – В 1947 г. окончил Владивостокский судостроительный техникум.

Старый Порт-Артур был тогда небольшим, в основном одно-двухэтажным деревянным городком, но при этом довольно чистым. Благодаря стараниям китайской полиции. Наши армейские части стояли в большинстве своем в “новом” городе, где можно было увидеть современные каменные здания.

Каждого, кто прибывал на Ляодунский полуостров из Советского Союза, жившего в ту пору по карточной системе, помимо восточной экзотики - велорикш, водки со змеями, соломенных циновок - поражало изобилие товаров и лавочек, где их можно было приобрести. Последние размещались на каждом шагу.

Правда, цены тоже поражали. Большинству китайцев весь этот богатый ассортимент был совершенно недоступен. Народ жил очень бедно. Что касается нас, советских военнослужащих, мы после стольких лет голодного пайка отъедались. Зарплата была довольно высокая. К слову, я в то время получал 4 миллиона юаней в месяц. А когда приехал в Порт-Артур, для “подъемных” понадобился чемодан. В Китае в те годы была страшная инфляция – счет шел на миллионы. При этом двери никогда не запирались, даже если в доме, как у меня, хранилась нередко довольно крупная сумма. За два года, что довелось провести в Порт-Артуре, не было ни одного случая воровства. Китайский закон за это преступление карал немилосердно.

Первое, что делал любой из нас, оказавшись в Порт-Артуре, – разыскивал одноименную книгу Степанова. Известно, что в 1944 году писателя срочно вызвали в Москву и за небывало короткий срок – 49 дней роман “Порт-Артур” переиздали массовым многотысячным тиражом. Примеры беспримерного мужества, проявленного защитниками крепости в 1904-1905 годах, судя по всему, должны были вдохновить советских воинов – все предвидели скорое начало войны с Японией. Так оно и произошло. Но эта книга пользовалась огромной популярностью и после окончания войны. В ней были русский характер, русская судьба и русская трагедия…

Случилось так, что мне пришлось стать участником “второй сдачи” русскими Порт-Артура. Если первую устроил царский генерал Стессель, за что впоследствии получил по заслугам, то вторую – Никита Хрущев, но это никак не повлияло на его репутацию.

Приезд первого секретаря ЦК КПСС СССР на Ляодунский полуостров осенью 1954 года наделал много шума. Правительственная свита была довольно большая. В ней находились Булганин, Микоян, Шверник, Кузнецов, Малиновский и другие. Высоких гостей разместили в Алексеевском дворце. Все говорили о том, что предстоят какие-то важные переговоры, но когда в местной газете “Портартуровец” мы прочитали совместное советско-китайское коммюнике о выводе советских воинских частей из военно-морской базы Порт-Артур и передачи ее в полное распоряжение Китайской Народной Республики, было чувство полной неожиданности и растерянности.

Архив “В”. Из воспоминаний военного контрразведчика М. Белоусова о пребывании Хрущева в Порт-Артуре.

39-й армией, не прошло и трех минут, как Хрущев с силой ударил ладонью по столу и буквально крикнул: “Хватит болтать! Ты лучше мне скажи, зачем вы здесь стоите?”

Вся наша портартурская группа (назовем ее так) насторожилась… Командующий, будучи человеком степенным и уважительным… как-то недоверчиво еще раз посмотрел на Хрущева и спокойно сказал: “Для защиты дальневосточных рубежей нашей Родины”.

Хрущев снова обрывает его и сердито заявляет: “Это политика царская, империалистическая. Кого же и от кого вы собираетесь здесь защищать? Ты мне лучше скажи, сколько надо времени, чтобы здесь не осталось ни одного вашего солдата, даже вашего духа”.

Швецов молчал… В это время вошел маршал Малиновский (командующий Дальневосточным военным округом. – Прим. ред.), только что прилетевший из Приморья… Хрущев продолжал: “Так сколько же месяцев вам, командарм, надо, чтобы убраться отсюда?”

Швецов ответил: “Месяца три-четыре”.

Присутствующий генерал Пенионожко бросил реплику: “Мало!”

Хрущев: “Даю пять. И чтобы по истечении этого срока никого из вас не осталось. А теперь давайте перейдем к разговору: что китайцам продавать, а что так отдать”.

Булганин, Микоян и Кузнецов вели себя пока спокойно. Можно было полагать, что этот вопрос с руководством КНР ими уже обговорен… А Хрущев продолжал: “Все то, что здесь (имеется в виду на Квантуне) построено русским царем, нами и японцами - казармы, склады, дома, водохранилища и т. п., – отдать китайцам бесплатно. А то, что мы привезли сюда из Советского Союза, - продать”.

А. М. Пенионожко попросил разрешения задать вопрос “Как я понял, - сказал он, -…дорогостоящее отдать, а мелочевку продать?”

Отвечать на этот вопрос стал Булганин: “Да, вы поняли правильно…” А Никита Сергеевич продолжал: “Все вооружение, всю технику и боеприпасы – продать!”

В этот разговор наконец вмешался Малиновский. “Никита Сергеевич, - сказал он, - всю боевую технику продать нельзя. Здесь у нас есть один полк с новыми танками “Т-52” и одна эскадрилья с новыми истребителями-перехватчиками, я их заберу к себе в округ”.

Хрущев согласился. Затем сделал заявление Кузнецов: “В нашей базе тоже есть один дивизион с новейшими быстроходными и дорогостоящими бронекатерами. Эту технику тоже не следовало бы продавать”.

Но Хрущев ответил: “Продать!”…

Потом Хрущеву задал вопрос Швецов: “А что нам делать с теми снарядами и трехдюймовками (имелись в виду 76-мм орудия), которые сюда завезены еще к началу русско-японской войны?”

Хрущев: “Продать!”

Далее начался активный разговор о том, за какую цену продавать – по себестоимости или по нашему прейскуранту. “По себестоимости” цена танка называлась в 400-500 тыс. рублей, самолета-истребителя – около одного миллиона рублей…”

Спустя несколько дней после того, как советская правительственная делегация отбыла на родину, в наши воинские части зачастили многочисленные китайские комиссии, в том числе и правительственные с высокопоставленными гостями, среди которых были знаменитый писатель Го Можо, командующий вооруженными силами КНР Пын Дэхуай, вдова Сунь Ятсена Сун Цзинлин.

Многим советским военнослужащим вручили награды КНР. Есть такая медаль и у меня – “Китайско-Советская дружба”. В Доме офицеров непрерывной чередой шли концерты известных артистов. Китайцы окружили нас, советских военнослужащих, необыкновенными вниманием и заботой, особенно со стороны местных жителей, хотя и до этих событий отношения у нас с ними складывались очень доверительные.

В то же время наши воинские части пополнились китайским “наличным составом”. В течение двух месяцев мы терпеливо и добросовестно обучали их всему, что знали и умели сами. Хотя, признаюсь, иногда непонятливость “новичков” просто выводила из равновесия. К слову, китайцы полностью скопировали наше штатное воинское расписание и схему руководства.

Одновременно с этим шла “продажа” воинского имущества и оборудования, которая в конце концов превратилась в самый настоящий цирк и была прекращена. Все - каждая вешалка, кровать, умывальник, кухонный и противопожарный инвентарь, любая мелочь “описывались и оформлялись” в шести экземплярах. А каждое утро начиналось с того, что шел жестокий торг за лишний юань. На следующий день все повторялось сначала…

Закончилось тем, что только в нашем “ведомстве” китайцам были отданы даром десятки торпедных катеров, шесть токарных и строгальных станков, столько же металлообрабатывающих, кузница, электроцех со всем оборудованием. Одним словом, мы оставили буквально все, начиная с танков, подводных лодок, казарм, боезапаса и заканчивая подушкой, кружкой, ложкой.

А потом было торжественное построение в частях, где мы, командиры подразделений, передали ключи от своих “заведований” китайским коллегам. У меня преемниками были Ян Юндэ и Ван Хайлун (с последним я еще долго переписывался, пока не началась китайская культурная революция). Под звуки советского гимна спустили военно-морской флаг Советского Союза. И тут же его место занял китайский стяг. С этого времени мы стали гостями в своих собственных частях.

В тот момент мне вспомнилось, как через неделю после прибытия в часть меня, новичка, назначили начальником патруля. Это было моим первым знакомством со старым Порт-Артуром. С его узкими улочками, носящими самые лирические названия: улица Сверкающих лучей, Утренняя, Честная. Одна из самых больших улиц была названа именем Победы. К слову, на ней я жил, недалеко от знаменитых Пяти углов. Здесь, в просторном доме, принадлежащем когда-то японскому врачу, у нас с женой Надеждой Ивановной родился сын – Виталий, “сеза” (по-китайски мальчик). Его зарегистрировали в г. Дальнем. Сейчас растет внучка Оксана, которая изучает китайский язык и уже не раз побывала в Поднебесной.

Но Порт-Артур для нас, русских, закрыт, похоже, навсегда. Там находится главная база военно-морских сил КНР. И старое русское кладбище тоже, у подножия Саперной горы. С православными царскими крестами и красными советскими звездами. Здесь, в далекой неродной земле нашли свой последний приют почти 15 тысяч наших воинов, чей путь отмечен храбростью и забвением…

На снимках: в части после передачи хозяйства новым владельцам. Первый слева Ян Юндэ, рядом В. Гришечкин; передача советского БТК, командир капитан 1-го ранга С. С. Чачуха, март 1955 г.

В сражении при Ялу 17 сентября 1894 года китайский флот понёс потери, но выполнил свою задачу - обеспечил доставку подкреплений войскам, находившимся в Корее. Японские корабли «Хиэй», «Акаги» и «Сайкио-мару» ушли с поля боя поодиночке, адмирал Ито не имел сведений об их судьбе и опасался, что они погибли. Поэтому японский командующий отвёл свой флот к устью реки Тэдонган и не предпринимал активных действий. Лишь когда пропавшие нашлись, Ито уверился в своей победе.

Японские войска вступают в Китай

В стратегическом плане сражение при Ялу закончилось вничью - оно не повлияло на дальнейшие действия сторон, как если бы ни китайского, ни японского флотов в Жёлтом море не было. Сражение при Пхеньяне было выиграно японской армией без участия флота: в день сражения при Ялу японские войска вступили в будущую столицу Северной Кореи. Далее последовал двухнедельный 170-километровый марш на север. 4 октября передовой японский отряд генерала Нодзу занял Йонгчен, а на следующий день - Виньцзы на левом берегу реки Ялу.

Затем опять наступило трёхнедельное затишье - японцы подтягивали свои силы к нижнему течению Ялу, за которой лежала территория Китая. В этих действиях флот играл важную роль: в устье реки Тэдонган японцы организовали манёвренную базу и по морю доставляли сюда войска и припасы напрямую из Японии. Эскадра адмирала Ито охраняла эти перевозки, но китайский флот Дин Жучана не пытался им препятствовать: он стоял в Порт-Артуре, продолжая ремонтировать повреждённые корабли. Специальным указом правительства зона его действий была строго ограничена линией, проведённой между Вэй-хай-Вэем и устьем Ялу.

Общий ход японо-китайской войны 1894–1895 годов.
Морской атлас. Том III

25 октября войска 1-й японской армии маршала Ямагаты (28 000 человек) переправились через Ялу, наведя понтонный мост. 26 октября после короткого боя японцы заняли Тюренчен. Одновременно с этим наступлением японское командование запланировало удар с моря - высадку подготовленной в метрополии 2-й армии генерала Оямы прямо у основания Ляодунского полуострова для блокады и взятия Порт-Артура.

Высадка на Ляодунском полуострове

Порт-Артур являлся вторым военным портом Китая на Жёлтом море и его главной ремонтной базой: здесь располагались доки, верфи, ремонтные мастерские. Вход во внутреннюю гавань был затруднителен, а во время отлива и вовсе невозможен, при том, что внешний рейд не имел никакой защиты от шторма. Поэтому для стоянки судов использовалась расположенная севернее бухта Далянь-ван (Талиненван), также защищённая береговыми укреплениями. Главной базой флота являлся расположенный на другой стороне моря Вэй-хай-Вэй с его огромной закрытой бухтой.

Как и большинство морских крепостей, Порт-Артур был хорошо защищён с моря и гораздо хуже - с суши. К тому же, во второй половине сентября его штатный гарнизон, состоявший из 13 батальонов (6500 солдат), был направлен в Корею, а в крепости остались только 6 рот. Лишь в начале ноября в крепость прибыл новый гарнизон, состоявший из 6 батальонов - его солдаты совершенно не знали местности, были плохо обучены и не горели желанием сражаться. Вдобавок 18 октября Бэйянский флот, закончив ремонт кораблей, отбыл из Порт-Артура в Вэй-хай-Ваэй. Так сильнейшая крепость Китая оказалась практически беззащитной перед врагом.

Уже 16 октября прибывавшие из Японии транспорты со 2-й армией генерала Оямы начали сосредотачиваться в устье реки Тэдонган - всего здесь собралось около 50 пароходов. Проблемой был выбор места высадки: оно должно было находиться в достаточном удалении от мест сосредоточения китайских войск - и от устья Ялу, и от Порт-Артура (точнее, Цзиньчжоу рядом с бухтой Дялянь-ван). Однако море вдоль всего восточного берега Ляодунского полуострова мелководно, и здесь нет мест, где пароходы с войсками могут подойти близко к берегу. Адмирал Ито предлагал высаживаться в Бицзыво (Петцево), ближе к Даляню, где была меньше волна и место удобнее для действий флота; генерал Ояма требовал высадки у Хуа-юань-Коу (на русских картах - Коенко) в 15 милях севернее, где от места стоянки пароходов до берега было всего 3 мили. В итоге первый эшелон десанта из 8 транспортов под конвоем флота вышел к месту высадки только 23 октября. Остальные эшелоны должны были прибывать по очереди, чтобы объём высаживающихся войск не превышал количества заготовленных высадочных средств (150 шлюпок и 15 паровых катеров).

Высадка началась утром 24 октября, то есть ещё до форсирования японскими войсками реки Ялу. Она оказалась сложнее, чем ожидал Ито, поскольку полоса отлива в этом месте достигала 1 км. Выгрузка артиллерии и повозок началась только 28 октября - для этого пришлось соорудить пристань длиной свыше 200 м. К тому же, войскам не хватало пресной воды. Однако стояла хорошая погода, боеспособных китайских войск в Порт-Артуре не было, а Бэйянский флот бездействовал в Вэй-хай-Вэе. 25 октября два японских крейсера провели разведку этой базы, но близко не подходили и боя не приняли, поэтому так и не узнали, что китайский флот находится здесь целиком.

Ляодунский полуостров.

29 октября, ещё до окончания высадки японцев, китайский флот вновь вышел в море, но к Ляодуну не приближался, ограничившись бесплодным маневрированием. Наконец, 6 ноября командование флотом получило из Пекина предписание атаковать морские коммуникации противника, но для этого кораблям пришлось вернуться на главную базу для пополнения запасов угля. Оттуда флот отправился… к Дагу на самом западе Жёлтого моря, куда прибыл 10 ноября. Судя по всему, такая нерешительность связана с тем, что с 21 сентября флотом вместо Дин Жучана командовал его заместитель Ли Бучань, командир флагманского броненосца «Дин-Юань».

Захват Цзиньчжоу и Порт-Артура

В первых числах ноября, ещё не завершив высадку всех сил 2-й армии, генерал Ояма двинулся к Цзиньчжоу, одновременно направив три батальона к Фучжоу для прикрытия от возможной атаки китайских войск с севера. 5 ноября японские авангарды подошли к Цзиньчжоу, одновременно наблюдатели сообщили о сосредоточении китайских войск на севере, поэтому генерал Ояма, не дожидаясь сосредоточения всей армии, атаковал укреплённые позиции под Цзиньчжоу имеющимися силами (около 7000 солдат 1-й пехотной дивизии).

Китайский командующий генерал Цзян Гуйди не смог сосредоточить все свои немногочисленные силы на перешейке под Цзиньчжоу, не решившись снимать войска с укреплений Даляня. В результате на направлении главного удара японцам противостояло лишь около 1200 человек. После ожесточённого боя утром 7 ноября Цзиньчжоу был занят, командовавший его обороной генерал Лянь Шань бежал. Сухопутная оборона Порт-Артура оказалась прорвана, японские войска обложили форты Даляня. Накануне из гавани Порт-Артура ушёл последний китайский корабль - учебный крейсер «Вэй-Юань».

В тот же день эскадра адмирала Ито в составе 17 вымпелов вошла в залив Далянь-ван и начала траление минных заграждений катерами. Японцы приготовились к поддержке атаки Даляня с моря, но утром 8 ноября выяснилось, что китайский гарнизон (около 3000 человек) оставил порт и крепость без боя. Высланный в этот день к Порт-Артуру крейсер «Ёсино» наконец обнаружил, что китайских кораблей в нём нет. Правда, 12 ноября китайский флот вышел в море и направился к Порт-Артуру, но вскоре вернулся обратно. По некоторым сведениям, возвращение произошло по прямому распоряжению наместника Ли Хунчжана, запретившего рисковать кораблями. Если это так, то создатель Бэйянского флота сам же его и погубил.

16 ноября эскадра Ито подошла к Вэй-хай-Вэю и в течение двух дней крейсировала перед ним, но китайский флот уклонился от боя, так как накануне броненосец «Чжень-Юань» пропорол днище на камнях. Пробоину заделали временным пластырем, но после падения Порт-Артура ремонтировать корабль было негде - теперь он мог только вести огонь из базы. Командир броненосца Лин Тайцзен, не выдержав позора, застрелился. В свою очередь, отряд Ито вернулся в Далянь, не организовав перед главной китайской базой даже дозора.

Порт-Артур был блокирован, но Ояма не торопился - теперь он имел в своём распоряжении прекрасную гавань Далянь-ван и ожидал сосредоточения остальных сил (прежде всего осадной артиллерии). Лишь 20 ноября японцы обложили Порт-Артур по линии северных укреплений, и Ояма отправил коменданту крепости генералу Вэю ультиматум о сдаче.

Китайцы отказались, и утром 21 ноября армия Оямы силой 16 пехотных батальонов и 2 эскадронов кавалерии после получасового артобстрела атаковала внешние редуты Порт-Артура. К 11 часам они были захвачены, а к вечеру того же дня японцы заняли весь Порт-Артур. Крупные японские корабли не рискнули приблизиться к крепости, хотя миноносцы совершили отвлекающую атаку (по некоторым данным, потопив два китайских парохода). Береговая артиллерия была развёрнута для контрбатарейной стрельбы, но её огонь по японским осадным орудиям успеха не имел.

Взятие Порт-Артура 20–21 ноября 1894 года.
Н. Нозиков. Японо-китайская война 1894–1895 гг.

Таким образом, японцы захватили Ляодунский полуостров, а их флот получил прекрасные базы в Порт-Артуре и Далянь-ване (в 100 милях к северу от Вэй-хай-Вэя). Здесь были захвачены два небольших транспорта и канонерка «Юнь-Чэн», а также около 200 орудий разных калибров и множество военных припасов.

На Мукденском направлении японские атаки были отбиты - более того, войскам генерала Нэ Шичана удалось достичь ряда локальных успехов. На приморском направлении дела у японцев шли гораздо лучше: 12 декабря их 1-я армия заняла Хайчен, а 10 января передовые отряды 2-й армии вошли в Гайпин на подступах к Инкоу. Теперь весь юг Маньчжурии оказался под японским контролем.

К этому времени ударили сильные морозы, и боевые действия стали затруднительны. Вдобавок китайские власти начали сосредоточение к западу от Ляодунского залива огромной 200-тысячной армии. И хотя значительная её часть ещё не была вооружена, дальнейшее зимнее наступление на Шанхай-гуань и Пекин не сулило японцам никаких перспектив.

Высадка на полуострове Шаньдун

Гораздо более перспективной виделась высадка на полуострове Шаньдун на другой стороне Жёлтого моря и захват главной базы Бэйянского флота. Вход в залив Вэй-хай-Вэй прикрывает остров Лю-Гун и небольшой остров Цзи. Материковый берег у входа в бухту и внешний берег острова Лю-Гун скалистый, высотой до сотни метров, тогда как с внутренней стороны острова и в глубине залива берег пологий и удобный для строительства жилых и портовых сооружений.

Залив Вэй-хай-Вэй. Японская морская карта 20-х годов.
tsushima.su

Военный порт располагался на острове Лю-Гун; проходы в бухту по обе стороны от острова прикрывались минами и боновыми заграждениями. На обоих берегах бухты располагалось по пять фортов (точнее, береговых батарей), разделённых на Южную и Северную группы (Нань-бан и Бэй-бан). Ещё четыре форта находилось на острове Лю-Гун, и один (с орудиями на скрывающихся станках) - на маленьком острове Цзи. Всего главная китайская база имела 92 орудия калибром от 70 до 280 мм (по другим описаниям - 61 орудие крупного калибра), её гарнизон состоял из 8000–9000 солдат. Самые современные орудия располагались на островах. В отличие от Порт-Артура, Вэй-хай Вэй совершенно не имел укреплений для обороны с суши: никто не думал, что у Китая появится противник на материке.

К январю 1895 года боевой дух китайских моряков сильно снизился. Они храбро сражались у Ялу и считали этот бой своей победой, но затем и флот, и армию начали преследовать неудача за неудачей. Дин Жучан потерял веру в победу. Он предложил перевести корабли из Вэй-хай-Вэя в Шанхай, где была возможность отремонтировать повреждённый «Чжэнь-Юань», пополнить боевой состав кораблями из флотов других провинций, после чего дать японцам генеральное сражение. Но Ли Хунчжан и императорское правительство запретили это, а сам адмирал Дин был разжалован и отдан под суд (условно, с отсрочкой до конца войны, де-факто оставшись на своей должности).

Схема военно-морской базы Вэй-хай-Вэй.
Н. Нозиков. Японо-китайская война 1894–1895 гг.

Для высадки на Шаньдуне японцы сформировали 3-ю армию численностью около 27 000 человек, сосредоточившуюся в Хиросиме. 10 января 1895 года на 35 транспортах она вышла в море под охраной основных сил Ито. В то же время «Летучий отряд» с 8 января проводил отвлекающие демонстрации в Чжилийском заливе, обстреливая берег и имитируя готовность к высадке десанта в этом районе.

14 января транспорты с 3-й армией прибыли в бухту Далянь-ван, где на них была погружена осадная артиллерия 2-й армии, а также одна бригада из её состава. На разведку к Вэй-хай-Вэю был выслан крейсер, который вернулся 16 января и донёс, что Бэйянский флот всё ещё стоит в бухте, не собираясь выходить в море.

18 января японские крейсера обстреляли порт Дэнчжоу в 70 милях западнее Вэй-хай-Вэя. Порт был защищён двумя фортами с 210- и 150-мм крупповскими пушками, но их огонь был подавлен артиллерией крейсеров, и китайцы оставили форты. На следующий день японцы высадили здесь двухтысячный десант и заняли порт. Затем крейсера «Летучего отряда» обстреляли порт Чжифу, находившийся ближе к Вэй-хай-Вэю.

В тот же день первый эшелон десантного соединения в составе 19 транспортов и множества мелких шлюпок и джонок вышел из Далянь-вана под прикрытием всего соединения адмирала Ито. В ночь на 20 января он начал высадку в бухте Жуньчен на крайней восточной оконечности Шаньдуна. Погода была отвратительной: шёл густой снег, мороз достигал 19°, борта, палубы и снасти кораблей покрывались ледяной коркой. Стоявшему на берегу небольшому китайскому отряду при четырёх пушках удалось отразить первую волну десанта, после чего японские корабли обстреляли берег. Китайцы отступили, и высадка продолжилась. Захватив участок берега, японцы оборудовали здесь плавучий причал для непосредственной разгрузки кораблей, а также приступили к постройке сооружений для временной базы.

Северо-восточная часть полуострова Шаньдун. Американская карта 1954 года.
tsushima.su

В последующие дни выгрузка 3-й армии продолжалась; один отряд (2-я бригада генерала Ниси) был высажен в бухте Нинхай к западу от Вэй-хай-Вэя, чтобы перехватить прибрежную дорогу на Пекин. Теперь главная база Бэйянского флота оказалась блокирована с двух сторон. Корабли Дин Жучана бездействовали, в то время как адмирал Ито держал у входа в бухту Вэй-хай-Вэй постоянный дозор.

Начало осады Вэй-хай-Вэя и падение береговых фортов

К 25 января основная часть 3-й армии высадилась в бухте Жуньчен и на следующий день начала продвижение к Вэй-хай-Вэю. Одновременно с запада сюда же двинулась бригада Ниси из Нинхая. 27 января японские авангарды вышли к бухте Янцзявань в южной части залива Вэй-хай-Вэй и попытались сходу атаковать южные форты, но были отбиты.

Тем временем основные силы японского флота собрались восточнее Вэй-хай-Вэя возле острова Цзимин. Адмирал Ито с английским кораблём отправил Дин Жучану письмо, призывая того сдаться, обещая награду и убежище в Японии. Дин не ответил, и 30 января японские войска атаковали южную группу фортов.

Осадная артиллерия ещё не была подтянута и в бою не участвовала; с японской стороны действовали горные орудия, с моря атака была поддержана скорострельной артиллерией крейсеров «Нанива» и «Акицусима». Увы, форты Вэй-хай-Вэя не имели ни защиты с суши, ни пехотного гарнизона - лишь при подходе японской армии китайцы успели развернуть на близлежащих холмах отряд пехоты с восемью полевыми орудиями. Уже в ходе боя с кораблей для защиты фортов высадился небольшой отряд моряков.

Блокада и взятие Вэй-хай-Вэя.
Морской атлас. Том III

К часу дня 30 января все пять южных фортов были захвачены - причём на одном из них (том, что был дальше от входа в бухту) находилась станция управления крепостным минным заграждением, закрывавшим восточный вход в залив. Часть тяжёлых орудий китайцы успели взорвать. В этом бою японцы потеряли 115 человек убитыми и ранеными.

В 14 часов эскадра Ито (12 кораблей) прошла мимо острова Лю-Гун, обстреляв его. Одновременно отряд канонерок пытался атаковать форт на малом острове Цзи, но отошёл, попав под огонь с него и китайских кораблей. Ближе к вечеру, получив сведения об отключении восточной части минного заграждения, Ито вновь послал сюда отряд из крейсеров «Тиёда» и «Такатихо» с броненосцами «Фусо» и «Хиэй». Корабли вошли в залив вдоль южного берега мимо захваченных фортов, но, не дойдя до бонового заграждения, попали под огонь и повернули обратно.

В ночь на 1 февраля японские миноносцы попытались пробраться в залив вдоль южного берега и атаковать китайские корабли. Атака была подготовлена второпях и плохо, вдобавок не предупреждённые о ней японские солдаты обстреляли корабли с берега, и рейд оказался сорван. Утром с севера налетел шторм с сильным снегом, и общую атаку на Вэй-хай-Вэй пришлось отложить. Ито увёл свои корабли в бухту Юньчэн, оставив у входа в залив только «Летучий отряд».

Лишь 2 февраля, когда погода улучшилась, эскадра Ито начала обстрел оставшихся фортов и китайских кораблей в гавани. Одновременно японские войска двинулись на штурм старой крепости Вэй-хай-Вэй, сухопутный гарнизон которой бежал после незначительного сопротивления. На следующий день были взяты южные форты - немалую роль в этом сыграло бегство оборонявшего их с суши морского отряда под командованием У. Цзинчжуна, бывшего командира крейсера «Гуан-Цзя». Этот офицер проявил трусость ещё в сражении при Ялу, бежав на своём корабле с поля боя вместе с крейсером «Цзы-Юань»; затем он посадил корабль на мель у острова Саньшан и бросил его, не попытавшись спасти.

Одно из орудий Северной группы, захваченное японцами. Фото из японского обзора войны, опубликованного в 1895 году

Атаки японских миноносцев 4 и 6 февраля

Однако самое трудное оказалось впереди. Китайцы всё ещё удерживали форты на островах, а в гавани стоял их флот, который отказался сдаваться, хотя уходить ему было некуда. Уже 3 февраля атакой миноносцев японцам удалось разрушить часть бона у южного берега залива. В ночь на 4 февраля их миноносцы, пройдя через брешь, атаковали китайский флот. Это была первая в мире массовая атака миноносцами боевых кораблей.

Пока две канонерки вели отвлекающий огонь по большим кораблям, два минных отряда (1-й и 2-й) по 5 миноносцев в каждом прокрались вдоль южного берега, рассчитывая миновать линию заграждения около трёх часов ночи (одновременно с заходом луны) и атаковать корабли в заливе, ориентируясь по их огням. Но ещё до линии заграждения три миноносца (№8, №14 и №21) выскочили на камни, а один (№18) не нашёл проход в бонах и был вынужден вернуться. В гавань Вэй-хай-Вэя проникло только шесть миноносцев. Дозорная линия из малых китайских кораблей и шлюпок обнаружила врага ещё до того, как тот приблизился на дистанцию торпедного выстрела, и в гавани началась беспорядочная стрельба из малокалиберных пушек.

Атака японскими миноносцами китайских кораблей в ночь на 4 февраля 1895 года.
Н. Нозиков. Японо-китайская война 1894–1895 гг.

Уже под обстрелом миноносец №22, обошедший дозор вдоль берега, сумел приблизиться к флагманскому броненосцу «Дин-Юань» и выпустил две торпеды с расстояния в 300 м, но промахнулся. Развернувшись, миноносец на полном ходу рванулся к выходу из залива, но выскочил на камни. Следом за ним к «Дин-Юаню» вышел миноносец №9. Он приблизился на 60 м и лишь тогда выпустил две торпеды. Одна из них попала во флагман адмирала Дина, поразив левый борт в кормовой части за пределами броневой цитадели. Броненосец начал принимать воду, и был посажен экипажем на грунт. Миноносец пытался уйти, но был подбит и начал тонуть, после чего его экипаж был снят миноносцем №19, который прервал атаку и ушёл к эскадре Ито. Миноносцы №6 и №10 также вышли на дистанцию атаки, но торпед выпустить не смогли из-за обмерзания носовых минных аппаратов; миноносец №5 в атаку не выходил, так как не смог прорваться через линию китайского дозора.

В ночь на 6 февраля японцы повторили набег силами 3-го минного отряда, не участвовавшего в первой атаке. На пути к цели у миноносца №7 вышел из строя рулевой привод, и ему пришлось вернуться. Несмотря на свет прожектора с острова Лю-Гун, миноносцы незаметно обошли вдоль берега линию сторожевых судов, после чего разделились: №23 и «Котака» двинулись направо в восточную часть бухты, №11 и №13 - в западную, где должен был стоять броненосец «Чжень-Юань».

Атака японскими миноносцами китайских кораблей в ночь на 6 февраля 1895 года.
Н. Нозиков. Японо-китайская война 1894–1895 гг.

Когда миноносцы были в 300 м от цели, китайцы заметили их и открыли огонь. Миноносцы рванулись вперёд. №23 выпустил обе торпеды в броненосный крейсер «Лай-Юань» - одна из них попала в корму крейсера. Следующим выпустил торпеды большой миноносец «Котака»: одна из них также попала в «Лай-Юань», другая - в стоявший за ним небольшой транспорт. Броненосный крейсер перевернулся и затонул всего через 10 минут, погибло около 170 человек; транспорт тоже был потоплен.

Вторая пара миноносцев не нашла броненосца на месте и повернула направо, к причалам у острова Лю-Гун. Здесь миноносец №11 потопил торпедой стоявший у причала деревянный учебный крейсер «Вэй-Юань»; по некоторым данным, вторая его торпеда попала в бронепалубный крейсер «Чжин-Юань», незначительно повредив ему носовую часть. Миноносец №13 не обнаружил никого и ушёл с рейда на рассвете, так и не выпустив торпед.

Китайская эскадра была сильно ослаблена этими минными атаками, потеряв два крупных корабля, хотя севший на грунт «Дин-Юань» ещё мог вести огонь. Дин Жучан перенёс свой флаг на крейсер «Чжин-Юань».

Японский большой миноносец «Котака».
С. Сулига. Корабли русско-японской войны

Китайский флот гибнет на якоре

Японские миноносцы понесли серьёзные потери, и адмирал Ито больше не решался бросать их в бой. 5 и 6 февраля прошли относительно спокойно (есть данные, что 6-го японцы пытались высадить десант на острове Лю-Гун), а утром 7 февраля японский флот начал массированную бомбардировку последних китайских укреплений. Главные силы Ито обстреливали большой остров, второй отряд, маневрируя южнее, вёл огонь по малому острову Цзи. В ходе перестрелки крейсера «Мацусима», «Ёсино», «Нанива» и казематный броненосец «Фусо» получили ряд попаданий. Японцы тоже добились успеха: на острове Цзи взорвался пороховой погреб, выведя из строя всю батарею (по другим данным, было уничтожено только одно орудие).

В это время группа китайских миноносцев и минных катеров (12 штук), возглавляемая миноносцем «Цзо-И», попыталась прорваться в море западным проходом, двигаясь вдоль материкового берега. Заметив корабли противника, японцы приготовились отражать минную атаку и открыли огонь. Но китайцы либо не собирались атаковать врага, либо испугались его огня - миноносцы развернулись влево и взяли курс на запад.

Крейсера «Ёсино» и «Нанива», пользуясь высокой скоростью, погнались за миноносцами, зашли мористее и начали их расстреливать. Большинство миноносцев, спасаясь от огня, выбросились на берег, лишь двум кораблям (70-тонным «Цзо-И» и «Цзо-Эр») удалось прорваться на запад и дойти до Чжифу, где последний из них выбросился на скалы. Из остальных кораблей три («Фу-Лун», «Ю-Сань» и «Ю-И») позднее были сняты японцами с мели, отведены в Порт-Артур и отремонтированы.

Миноносец «Цзо-И».
Д. Киселёв, А. Пастухов. Первые китайские броненосцы в бою

8 и 9 февраля, продолжая бомбардировку, адмирал Ито начал подготовку к прорыву в залив. Для этого требовалось уничтожить боновое заграждение в восточном проходе, прикреплённое якорями ко дну. Эта работа с помощью корабельных катаров и баркасов началась в ночь с 8 на 9 февраля, но в следующие дни её пришлось прекратить из-за вновь начавшейся снежной бури.

Тем временем в перестрелку с островами вступили батареи материковых фортов, захваченных японцами. Особенно ожесточённой была артиллерийская дуэль 9 февраля: в этот день погиб командир 11-й японской пехотной бригады генерал Ясудзуми Одэра. В крейсер «Ицукусима» попал 305-мм снаряд с «Чжэнь-Юаня» - он не взорвался, но сделал пробоину в подводной части корабля. В то же время 280-мм снаряд с одной из захваченных японцами северных батарей угодил в крейсер «Чжин-Юань», сделав ему пробоину у ватерлинии (через час корабль затонул на мелководье). Несколько попаданий получил и уже лежавший на грунте «Дин-Юань». 10 февраля оба корабля были взорваны своими командами. Командир флагмана Ли Бучань покончил жизнь самоубийством, приняв смертельную дозу опиума.

Капитуляция Вэй-хай-Вэя

Оба острова ещё держались, повреждения фортов были незначительны, но боевой дух китайских солдат постепенно снижался. Кроме того, Дин Жучану стало ясно, что рано или поздно его оставшиеся корабли будут расстреляны с берега. Вечером 11 февраля он получил от Ли Хунчжана телеграмму: чжилийский наместник сообщал, что подкреплений прислать не сможет, и советовал Дину прорываться в какой-то другой порт.

Однако теперь китайская эскадра не имела шансов на прорыв - самые сильные её корабли были затоплены или повреждены, вдобавок японские крейсера имели куда бо́льшую скорость. Поэтому Дин отправил адмиралу Ито ответ на его предложение от 20 января - письмо с согласием на капитуляцию. Условием сдачи он ставил беспрепятственный выход оставшихся китайских моряков и солдат. На следующий день, 12 февраля, это письмо было доставлено на японскую эскадру китайской канонеркой «Чжень-Бэй». Адмирал Ито и маршал Ояма согласились отпустить солдат, но потребовали сдачи всех кораблей, портовых служб, укреплений и арсеналов.

Капитуляция командования китайского флота после битвы за Вэй-хай-Вэй. Патриотический лубок художника Мидзуно Тосиката. Фото из Музея изящных искусств в Бостоне

В ночь на 13 февраля Дин Жучан покончил жизнь самоубийством. Вместе с ним покончили с собой пять его высших офицеров, в том числе командир «Чжень-Юаня» Ян Юньлин, комендант острова Лю-Гун и начальник гарнизона. Руководство китайскими силами принял советник командующего англичанин Маклур - 13 февраля он сообщил японскому командованию, что готов принять условия капитуляции.

14 февраля эскадра Ито вошла в гавань Вэй-хай-Вэя, а 17 февраля японцам были переданы все уцелевшие китайские корабли: броненосец «Чжень-Юань», крейсер «Цзы-Юань», броненосная канонерка «Бин-Юань», минный крейсер «Гуань-Бин» и 6 канонерок. Уцелевшие китайские матросы и солдаты гарнизона (около 1000 человек) на учебном судне «Гуан-Цзы» были отправлены в Чжифу. После ремонта «Дин-Юань» был переименован в «Тин-Иен» и стал первым башенным броненосцем японского флота.

Взорванный в Вэй-хай-Вэе броненосец «Дин-Юань». Фото из японского обзора войны, опубликованного в 1895 году

Завершение войны

Бэйянский флот прекратил своё существование, но война ещё не кончилась. 4 марта 1-я армия двумя дивизиями атаковала и заняла Нючжуан, на следующий день бригада генерала Ноги (из 2-й армии) заняла порт Инкоу с его фортами, а 9 марта японские войска заняли Тяньчжуантай, выйдя на линию реки Ляохэ. На этом кампания в Маньчжурии прекратилась, а 19 марта в Симоносеки для переговоров о перемирии прибыл Ли Хунчжан, получивший полномочия от императорского двора.

Тем временем эскадра адмирала Ито направилась на юг - к острову Формоза (Тайвань). 23 марта японцы обстреляли укрепления острова Пэнху (Пескадорские острова), а 24-го высадили там десант. Затем последовала высадка на Формозу, 27 марта японский десант без сопротивления занял китайский порт Хайчжоу к югу от Шаньдунского полуострова.

Установление контроля над Формозой затянулось до мая, однако уже 17 апреля в Симонесеки был подписан мирный договор, по которому Китай признавал полную независимость Кореи, уступал Японии Ляодунский полуостров с Порт-Артуром, а также Формозу и Пескадорские острова. Кроме того, Китай должен был выплатить Японии контрибуцию в 200 млн лян (1067 млн франков или 42 млн фунтов). До уплаты половины контрибуции Вэй-хай-Вэй оставался в руках японцев.

Однако против такого соглашения внезапно выступили европейские державы, причём принадлежавшие к разным политическим блокам, - Россия, Франция и Германия. Они заставили японцев отказаться от Ляодуна взамен на дополнительные 70 млн лян контрибуции. На выплату контрибуции Россия и Франция предоставляли Китаю кредит в 400 млн франков, Англия - в 16 млн фунтов. 8 мая 1895 года Симонесекский мир был подписан. Впрочем, Порт-Артур и Вэй-хай-Вэй Китаю всё равно не вернулись: в 1898 году первый был передан в аренду России, а второй - Британии.

Японо-китайская война не была «избиением младенцев». Первые два-три месяца, вплоть до высадки 2-й японской армии на Ляодуне, «кадровые» китайские войска сражались неплохо, отступая, но избегая тяжёлых поражений. С учётом растянутых коммуникаций и ограниченности японских ресурсов можно было рассчитывать, что после проведения мобилизации Китай одержит верх - хотя бы за счёт численности армии. Увы, качество войск, мобилизованных в ходе боевых действий, оказалось ниже всякой критики, что и предопределило исход войны.

Решающую роль в исходе войны сыграл японский флот: он не только смог защитить перевозки войск в Корею, но и обеспечил высадку двух армий на Ляодунском и Шаньдунском полуостровах - там, где китайское руководство не ожидало появления врага. Японцы доказали, что умеют не только воевать, но и блестяще решать проблемы с логистикой. Китайские моряки были упорны, но японцы показали себя более подготовленными и умелыми, а их руководство училось на своих ошибках и использовало любую возможность для достижения результата.

Литература:

1. X. Вильсон. Броненосцы в бою. М.: Изографус, Эксмо, 2003
2. Н. Л. Кладо. Военные действия на море во время японо-китайской войны. СПб., Типография Морского министерства, 1896
3. Н. Нозиков. Японо-китайская война 1894-1895 гг. М.: Воениздат, 1939
4. Д. Киселёв, А. Пастухов. Первые китайские броненосцы в бою. М.: Яуза, Эксмо, 2015
5. С. Сулига. Корабли русско-японской войны. Выпуск 2. Японский флот. Якутск, 1995
6. А. С. Павлов. Корабли китайского флота. Якутск, 1996
7. Морской атлас. Том III. Военно-исторический. Часть первая. ГШ ВМФ, 1959
8. В. К. Витгефт. Японские и китайские флоты в последнюю китайско-японскую войну / «Бриз» 1995, №6
9. H. Jentschura, D. Yung, P. Mickel. Warships of the Imperial Japanese Navy, 1869-1945. Annapolis, Naval Institute Press, 1977

Порт-Артур и Далянь

Если сегодня жемчужиной северо-восточного Китая считается город Далянь, то раньше основным центром жизни на побережье Желтого моря являлся город Люйшунь- основная крепость и база китайского флота на севере империи. Выгодное стратегическое положение Люйшуня и его соседа Даляня привело к тому, что за 100 лет оба этих города девять раз меняли своих хозяев.
Порт Люйшунь был захвачен англичанами в 1858 г. и переименован ими в Порт-Артур. Однако англичанам пришлось возвратить его Китаю. Последний, с помощью немецких инженеров, стал усиленно превращать порт в крепость: была вырыта новая бухта, построены доки, проведено электричество, построены 8 фортов с 62-мя орудиями и гарнизоном в 7500 человек.
В 1896 г. правительство России договорилось с Китаем о возможности прокладки железной дороги из Забайкалья в Приморье напрямую, минуя сибирские просторы. По договору русские строили дорогу и за это получали ее в последующую аренду на 85 лет. Дорога получила название КВЖД- Китайская восточная железная дорога. Право строить дорогу Китай предоставил русским в обмен на поддержку последними Китая в случае войны с Японией. В марте 1898 г. «Его величество император и самодержец всероссийский и Его величество император китайский, желая еще более скрепить существующие между обеими империями дружеские отношения» подписали конвенцию, по которой Китай дополнительно к КВЖД передавал России в аренду Люйшунь и Даляньвань, а также разрешал построить ветку КВЖД от Харбина к этим портам. Люйшунь и Даляньвань передавались российскому правительству в полное и исключительное пользование на 25 лет. Император России Николай II написал по этому поводу:«Это так хорошо, что даже не верится». Согласно конвенции, военное и гражданское управление портами полностью осуществлялось российской стороной.
16 марта 1898 г. все китайские солдаты ушли из Люйшуня и Даляньваня. На их место пришли российские казаки и артиллеристы. На Золотой горе Люйшуня подняли русский флаг и эскадра кораблей произвела салют, ознаменовав занятие порта. В тот же день десант в 160 человек при трех орудиях был высажен в Даляньване. Почти все китайское население покинуло город. Люйшунь вновь стал Порт-Артуром, а Даляньвань получил более созвучное русскому уху наименование - Дальний. Так началась «русская» эпоха нынешнего Даляня, продолжавшаяся девять лет.
В 1901 г. Порт-Артур уже представлял собой находящуюся в котловине гор крепость, разделенную речкой Дракона на две части: Новый и Старый город. Новый город был местом проживания русских военных и напоминал Кронштадт. Здесь проходила улица Пушкинская, издавалась газета и возвышались здания знаменитых магазинов Чурина и Кунста и Альбертса. В Старом городе в одноэтажных глиняных домах проживала китайская часть населения. Для нужд флота было проведено углубление порта, построен судостроительный завод, на котором вскоре начали собирать миноносцы.
В 1903 г. образованная из Дальнего и Порт-Артура с прилегающими территориями Квантунская область административно вошла в состав Дальневосточного наместничества России. Одновременно с портами строилась и 950-километровая южная ветка КВЖД (ЮМЖД). Развивался и Далянь. Русские построили центральную площадь, вокруг которой стали строиться первые крупные каменные дома, разбили красивый парк. Был образован порт, и в 1903 г. началась работа судо- и паровозостроительных заводов. В 1903 г. образованная из Дальнего и Порт-Артура с прилегающими территориями Квантунская область административно вошла в состав Дальневосточного наместничества России.
С потерей Порт-Артура и проигрышем ряда других сражений в ходе Русско-Японской войны Россия лет ом 1905 г. была вынуждена подписать Портсмутский мирный договор, по которому теряла 715 километров ЮМЖД, Порт-Артур, Дальний и все прилегающие к ним территории.
С получением от России прав на Дальний и Порт-Артур в 1905 г. Япония первым же делом переименовала их в Дайрен и Редзюн, что соответствовало японскому произношению китайских названий Далянь и Люйшунь.

Порт-Артурская икона Божией Матери «Торжество Пресвятой Богородицы»

С началом Русско-японской войны в Киеве начали сбор средств на икону для защитников интересов России в Китае. Было решено, дабы соблюсти между жертвователями равенство, принимать от каждого лица ровно по пять копеек. Когда количество жертвенных пятаков достигло 10 000, сбор был прекращен. Написание образа доверили известному киевскому живописцу П. Ф. Штронде. Художник отказался от гонорара, и пожертвования были потрачены только на необходимые материалы. Икону решено было отправить на главную военно-морскую базу России в Китае- Порт-Артур. В 1904 г. икона прибыла во Владивосток. Встал вопрос о том, как ее переправить в Китай, так как сообщение с осажденным Ляодуном было прервано. Николай Николаевич Федоров, участник Русско-турецкой войны 1877-1878 гг., отставной ротмистр лейб-гвардии Уланского Его Величества полка, служивший по Дворцовому ведомству в должности делопроизводителя Императорской охоты, вызвался доставить ее в Порт-Артур. Николай Николаевич решил добраться на каком-нибудь судне в Шанхай и далее действовать по обстоятельствам.

Порт-Артурская икона Божией Матери«Торжество Пресвятой Богородицы»

8 декабря Федоров приехал в Чифу (Янтай). Как он вспоминал впоследствии:«Нашлись китайцы, взявшиеся доставить меня на джонке в Порт-Артур, и 14 декабря в 9 часов вечера я сел в лодку, но проехал всего около 10 верст. Слабый попутный ветер переменился, подул сильнейший противный северный ветер, и мы вернулись при большом волнении в Чифу. 20-го утром пришли 4 миноносца из Порт-Артура. Какова же была моя скорбь, когда я узнал, что они в Порт-Артур не возвратятся, потому что крепость сдается».
После падения крепости Федоров перебрался в маньчжурскую армию. До конца войны Порт-Артурская икона находилась в походной церкви главнокомандующего, а в мае 1905 г. вернулась во Владивосток.
После 1917 г. Владивостокский собор был закрыт, позже взорван. Долгое время о судьбе «Божией Матери Порт-Артурской» ничего не было известно.
17 февраля 1998 г. в Иерусалиме в антикварном магазине Порт-Артурскую икону увидели паломники из Владивостока. Деньги заняли в русском Горненском женском монастыре, и икона была выкуплена. Вывезти святыню из Израиля помогли российские власти и Синодальный Отдел Внешних церковных связей Московского Патриархата. 6 мая 1998 г. Порт-Артурская икона Божией Матери вернулась во Владивосток. Встреченная крестным ходом и перезвоном колоколов, взорам ликующих православных «предстала Божия Матерь, стоящая своими стопами на берегу залива на двух поверженных и обломанных мечах». По бокам Божией Матери были изображены Архистратиг Михаил и архангел Гавриил, а за ее спиной- виды Порт-Артура.

Освобождение

На Ялтинской конференции стран антигитлеровской коалиции в феврале 1945 г. СССР принял на себя обязательство после разгрома Германии начать войну с Японией при условии восстановления права России на интернациональный торговый порт Далянь, с обеспечением преимущества интересов СССР, и восстановления аренды на Порт-Артур как военно-морской базы СССР. Предполагалась также совместная эксплуатация с Китаем ветки ЮМЖД.
На Ялтинской конференции стран антигитлеровской коалиции в феврале 1945 г. СССР принял на себя обязательство после разгрома Германии начать войну с Японией при условии восстановления права России на интернациональный торговый порт Далянь, с обеспечением преимущества интересов СССР, и восстановления аренды на Порт-Артур как военно-морской базы СССР. Предполагалась также совместная эксплуатация с Китаем ветки ЮМЖД.
Для захвата городов Дайрена и Редзюна, располагавшихся далеко за линией фронта, 22 августа был выслан разведдесант Забайкальского фронта. В Дайрене высадилось 956 человек, а в Редзюне приземлилось 10 самолетов с 205 десантниками. Начальник Редзюнского гарнизона, признавая поражение, отдал русским свой меч. Но, согласно приказу Сталина оставлять офицерам холодное оружие, меч японцу вернули. Через два дня в Редзюне приводнилось 6 летающих лодок Тихоокеанского флота (ТОФ) и 12 в Дайрене, дополнительно высадив 265 морских пехотинцев. Вскоре по железной дороге из Забайкалья прибыла и пехота с танками. 28 сентября подошли суда эскадры ТОФ и освобождение Дайрена и Редзюна было закончено.
Третьего сентября указом президиума Верховного Совета был объявлен праздник победы над Японией, в результате которой из под японского гнета была освобождена китайская территория в 1,3 млн. кв. км и население в 40 млн. человек. Были возвращены СССР и Дальний с Порт-Артуром. Перед освободившей Маньчжурию Красной Армией встала задача помощи новой китайской власти.

Снова Дальний и Порт-Артур

В 1945 г. советские войска освободили северо-восток Китая от японцев и КВЖД вместе с ЮМЖД вновь перешло под совместное управление СССР и Китая, уже под новым названием- Китайская Чанчуньская железная дорога - КЧЖД. В августе 1945 года в Москве было подписано соглашение о КЧЖД, Порт-Артуре и городе Дальнем. Предполагалась совместная эксплуатация дороги как общей собственности «в целях укрепления безопасности Китая и СССР», совместное использование Порт-Артура как военно-морской базы, а Дальний объявлялся свободным портом для международной торговли с передачей в аренду СССР части пристаней и сооружений. Соглашение было подписано на 30 лет, после чего все перечисленное вместе с имуществом должно было быть безвозмездно передано Китаю.

После подписания соглашения Советский Союз приступил к восстановлению работы дороги, порта Дальнего и развитию военно-морской базы. В Китае в то время шла гражданская война между Чан Кайши, поддерживаемым США, и Мао Цзедуном, которого поддерживал СССР. Благодаря тому, что Квантунский полуостров практически был передан в аренду СССР, он 4 года был под контролем советской администрации. И когда США обратились к СССР с просьбой разрешить Чан Кайши перебросить свои войска на Ляодунский полуостров, им в этом было отказано.
Во время гражданской войны хозяйственные связи были разрушены, и советская администрация договорной территории приступила к восстановлению промышленности. Для управления бывшими японскими предприятиями были созданы различные смешанные советско-китайские общества.
Например,«Квантунрыба» стала поставлять соль на весь Дальний Восток СССР, «Дальбанк» стал выпускать местные деньги. Дальний стал портом, занявшим значительное место в российско-китайской торговле. Сам же город стал местом отдыха военнослужащих и их семей из Порт-Артура. Улицы вновь получили русские названия: улица Сверкающих лучей, Утренняя, Честная, улица Победы.
Советские войска на Ляодуне имели стрелковые, танковые, артиллерийские соединения, военно-морские и авиационные силы. В районе Порт-Артура курсировало 4 бронепоезда. Личный состав сухопутных сил СССР с семьями офицеров на Ляодуне составлял более 100 000 человек. Как вспоминал один из офицеров, «зарплата была довольно высокая. К слову, я в то время получал 4 миллиона юаней в месяц. А когда приехал в Порт-Артур, для «подъемных» понадобился чемодан. В Китае в те годы была страшная инфляция- счет шел на миллионы. При этом двери никогда не запирались, даже если в доме, как у меня, хранилась нередко довольно крупная сумма. За два года, что довелось провести в Порт-Артуре, не было ни одного случая воровства. Китайский закон за это преступление карал немилосердно».
На Ляодуне долгое время свирепствовал так называемый комариный энцефалит. Наши военные медики провели громадную работу по дезинфекции. Врачи и медицинские сестры трудились по 12-16 часов в день, и эпидемия была ликвидирована.
Гражданская война в Китае закончилась победой Мао Цзедуна. Чан Кайши бежал на Тайвань, и 1 октября 1949 г. в Пекине была провозглашена Китайская Народная Республика. Несколько месяцев спустя в Порт-Артур прибыла большая делегация во главе с премьером Государственного административного совета КНР Чжоу Эньлаем. В 1950 г. в Москве был подписан Договор о дружбе союзе и взаимопомощи, согласно которому в 1952 г. было решено безвозмездно передать Китаю КЧЖД вместе со всем имуществом, что и было сделано 31 декабря 1952 г. В 1950 г. китайской стороне было передано российское имущество в Дальнем. Предполагалось вернуть и Порт-Артур, но, в связи с начавшейся в Корее войной, его аренду продлили. Война окончилась в 1953 г. и в 1954 г., в связи с ее окончанием, укреплением КНР и, согласно подписанному соглашению, «советские военные части выводятся из совместно используемой ВМБ Порт-Артур и сооружения безвозмездно передаются правительству КНР к 31 мая 1955 г.».
В мае 1955 г. СССР полностью вывел свои вооруженные силы с Ляодунского полуострова. После ухода в Порт-Артуре какое-то время еще оставались советские специалисты, учившие китайских подводников.
Десятилетнее присутствие советских войск на Ляодунском полуострове позволило предотвратить здесь кровопролитные бои в гражданской войне китайского народа, помогло подготовке китайских военных кадров и оказало сильное влияние на укрепление обороноспособности КНР.

Накануне празднования Дня защитника Отечества воспоминаниями о службе на территории Китайской Народной Республики поделился житель нашего города подполковник Советской Армии в отставке, постоянный внештатный автор нашей газеты Владимир Петрович Выжутович.

Через три года после образования Китайской Народной Республики (КНР), в 1952 году, меня, тогда лейтенанта, и ещё более сотни офицеров перевели на службу в район города Порт-Артура. В Уссурийске, где я проходил службу, был сформирован эшелон из нескольких вагонов, в которых мы и добрались до границы.
В вагоне с нами ехала одна симпатичная девушка, с которой лейтенанты сразу же начали заигрывать. Она мило улыбалась в ответ и любезно вела с нами разговоры. Недалеко от пограничной станции она предъявила удостоверение таможенной службы и кое-кого попросила открыть чемоданы. Кроме того, объявила, что советские деньги и почтовые марки перевозить через границу запрещается. Марок ни у кого не было, а деньги были. Их, пока поезд стоял, следовало положить на сберкнижку или израсходовать. Пошли по второму пути: купили коньяк и закуску. Тогда я впервые в жизни попробовал коньяк «Три звёздочки». Не понравился.
После пересечения границы нас пересадили в китайские вагоны. Китайских пограничников и таможенников мы не видели. Я обратил внимание на одну деталь в вагоне – верхнюю и багажную полки можно было соединить специальными ремнями, что исключало возможность падения с верхней полки.
Эшелон прибыл в город Дальний. В каком-то зале нам рассказали кое-что о Китае, его обычаях и потребовали достойно вести себя и уважительно относиться к местному населению.
К вечеру оказались на станции Инчензы (12-14 км от Порт-Артура), в 16-ом гвардейском механизированном полку. В книге А.Степанова «Порт-Артур» станция Инчензы упоминается.
После представления командиру я поселился в офицерском общежитии, принял миномётный взвод и стал с нетерпением ждать приезда жены, которая осталась в Уссурийске и ожидала окончания оформления заграничного паспорта.
Бедность китайского населения бросалась в глаза. И мужчины, и женщины ходили в одинаковых куртках и штанах чёрного или тёмно-синего цвета. Присутствие советских войск эту бедность как-то сглаживало. Мы многое у них покупали, шили, стриглись и т.п.
Моё денежное довольствие составляло 2 миллиона юаней, это было в пять раз выше зарплаты китайского рабочего на железной дороге. Был у нас и офицерский паёк, который получали «натурой», и его на двоих хватало дней на 8-10. Кроме того, в Союзе (именно так там, в КНР, мы называли СССР) на мой счёт в банке в Уссурийске поступали какие-то деньги. Забегая вперёд, отмечу, что в 1955 году я получил около 20 тысяч рублей. Помню, сразу купил жене золотые часы и браслет.
Там, на Дальнем Востоке, в те годы мы не видели телевизоров, холодильников, стиральных машин и даже электробритв. Офицеры ходили только в сапогах, брюки «на выпуск» не носили, их просто не было.
Отмечу, что в Китае тогда была программа «Догнать и перегнать Англию» по аналогии с советской программой «Догнать и перегнать США». Конечно, у истоков современного промышленного и военного могущества Китая стоял Советский Союз. И где теперь та Англия, а скоро будут и США?
Китайцы очень дисциплинированные и прилежные труженики. Они постоянно заняты делом. Я никогда не видел праздно шатающихся или пьяных китайцев. В любой местной деревне, даже там, где не было расположений советских войск, китайцы хорошо говорили и понимали по-русски. К советским гражданам относились с большим и искренним уважением.
Боевая подготовка проводилась с учётом того, что рядом, в Корее, шла война, в которой принимали участие и советские лётчики. Постоянно проводились учения с выездом в поля. Патронов, снарядов и мин не жалели. Стреляли регулярно. Как-то в тире, а это был простой овраг, во время стрельбы из карабина по мишеням один солдат спросил меня, смогу ли я попасть в шапку, если он её подбросит. Я легкомысленно ответил, что смогу, он подбросил свою шапку высоко вверх, я вскинул карабин и… под одобрительные возгласы солдат, к сожалению, попал. Порча казённого имущества, к счастью, для меня не повлекла последствий, я просто заплатил в финчасти за испорченную шапку, и солдату выдали новую.
После более чем четырёхмесячной разлуки с женой 18 марта 1953 года я встретил её у вагона поезда в Дальнем. Какая это была радость! Мы были молодые, мне было 22 с половиной года, она – на полгода моложе…
До отхода пригородного поезда до Порт-Артура оставалось около шести часов. Решили погулять по городу, а чемодан оставили в зале ожидания. Я уже тогда знал – в Китае не воруют! Зашли в многоэтажный магазин «Чурин». В дореволюционной России на Дальнем Востоке был такой известный и успешный купец Чурин. На верхнем этаже зашли в ресторан и заказали курицу в сухарях. Официантками были молодые русские девушки, дети тех эмигрантов, которые покинули советскую Россию в ходе гражданской войны. Они имели советские паспорта, но, кажется, без права въезда в СССР. Нам запрещалось общаться с ними. Нарушителей строго наказывали, вплоть до увольнения из армии.
Принесли нам заказанных кур. Очень хотелось спросить, а где же сухари? К счастью, не спросил и не опозорил Советскую Армию. Мы, дети войны, по ресторанам на Родине не ходили и деликатесов не пробовали, и это посещение ресторана было первым в нашей жизни.
Вернулись на вокзал, чемодан был там же, где его и оставили. К исходу дня приехали на станцию Инчензы. Нас встречали 12-15 солдат моего взвода. Им, конечно, было интересно посмотреть на жену командира. Некоторые из них были моими ровесниками и даже моложе меня. В те годы в армию призывали после 19 лет, а срок службы составлял три года.
Солдаты проводили нас до дома, где располагалась моя комната, и началась совместная заграничная жизнь. В 1954 году в Пекине был Н.С.Хрущёв, и было принято решение вывести советские войска с Ляодунского полуострова. В конце февраля 1955 года поступил приказ всю технику полка установить на плацу и отдать китайцам всё, что они возьмут. Китайские специалисты тщательно всё осмотрели и взяли только САУ-100 и орудия калибра 85 мм. Такие орудия установлены в Балабанове в сквере Победы.
Моё последнее денежное довольствие, а я уже около полугода был старший лейтенант, составляло 210 юаней. В КНР с денежных знаков удалили четыре ноля.
23 февраля 1955 года в солдатской столовой был организован банкет для советских и китайских офицеров полка. Наши жёны готовили, накрывали и по возможности сидели с нами за столом. Китайские офицеры были без жён. Да и были ли они у них?
От имени китайского правительства советским офицерам вручили подарки и медали «Советско-Китайская дружба».

Моя семья, а нас уже было трое, в составе четвёртого и последнего эшелона полка пересекла границу 18 марта 1955 года. На границе всё было так же, так и при въезде в КНР.