Об этническом происхождении абхазских негров и о том, как эти африканцы попали в Абхазию, у специалистов единого мнения нет. Историки сходятся в том, что заселение неграми ряда деревень в окрестностях Адзюбжи в Абхазии (тогда - часть Османской империи) скорее всего произошло в XVII веке. По одной из версий, несколько сотен чернокожих рабов было закуплено и ввезено князьями Шервашидзе (Чачба) для работ на плантациях цитрусовых. Этот случай стал единственным - и, по-видимому, не вполне удачным - опытом относительно массового импорта африканцев, произошедшим на территории Черноморского побережья Кавказа.
По другой версии, негры-абхазы - потомки колхов. Однако вопрос о вероятности хоть какой-то преемственности между античными колхами и нынешними абхазскими неграми открыт: достоверных свидетельств о существовании негроидного населения в исторической Колхиде не имеется. Также они могут происходить от египетских коптов или от фалаша, эфиопских иудеев. Абхазский писатель Дмитрий Гулиа в книге «История Абхазии» сравнил данные по топонимике Абхазии и соответствующей местности Эфиопии и утверждал, что некоторые из географических названий «совершенно одинаковы»: Багада - Багада, Гумма - Гумма, Табакур - Дабакур и т. д.
В 1927 году заинтересовавшийся проблемой Максим Горький вместе с абхазским писателем, председателем ЦИК ССР Абхазии Самсоном Чанба посетил село Адзюбжу, где встречался со старожилами-неграми. По итогам своей поездки и сравнения полученных сведений с доступной ему литературой он счёл эфиопскую версию происхождения абхазских негров похожей на достоверную.
Существует и ряд «народных» опоэтизированных легенд, возможно, имевших под собой и какую-то реальную почву.
- По одной из них, упоминавшейся в докладной записке Ивана Исакова Никите Хрущёву, вблизи абхазских берегов во время шторма потерпел крушение османский корабль с невольниками, которых везли на продажу. И нынешние негры-абхазы - потомки спасшихся с того корабля и основавших колонию в Абхазии. Эта легенда, правда, не объясняет, как такой корабль могло занести в воды этой части Чёрного моря настолько далеко от основных морских путей тогдашней мировой работорговли.
- Другая легенда повествует о сношениях нартов и неких «чернолицых людей» с Африканского рога. По ней легендарные нарты вернулись на Кавказ из дальнего африканского похода с сотней провожатых-негров. Последние остались жить в Абхазии.
- По третьей легенде к появлению негров-абхазов причастен Пётр Великий: он-де ввозил в Россию много арапов - и тех из них, которые не смогли акклиматизироваться в северной столице России, Санкт-Петербурге, щедро дарил абхазским князьям. По свидетельству кандидата исторических наук Игоря Бурцева, таких «подарков Петра» в Абхазии действительно могло оказаться несколько десятков.
Возможно, в определённой степени верными являются сразу несколько научных гипотез и легенд одновременно: многие из них де-факто не исключают, а дополняют друг друга.
По-грузински негры-абхазы назывались шави каци («чёрный человек») или шави халхи («чёрный народ»). В упомянутой докладной записке Ивана Исакова Хрущёву об абхазских неграх, в числе прочего, рассказывается, что наместник Кавказа Илларион Воронцов-Дашков, подражая Петру Великому, имел в своём личном конвое негров из Адзюбжи, которые сопровождали его в черкесках. Принц Александр Ольденбургский, основатель Гагры, держал при своём дворе по нескольку представителей от каждого из народов Черноморского побережья Кавказа, в том числе местных негров.Известно, что уже в XIX веке все абхазские негры говорили только по-абхазски и считали себя представителями абхазского народа. Остальные абхазы воспринимают это без возражений, как должное. Их совокупное количество оценивается разными наблюдателями в диапазоне от «нескольких семей» до «нескольких деревень».Относительно преимущественного вероисповедания среди источников тоже нет единства - по-видимому (см. ниже) в Абхазии существуют или существовали в недавнем прошлом и негры-христиане, и негры-мусульмане, и негры-иудеи.
Абхазские негры занимаются выращиванием цитрусовых, винограда, кукурузы, работают на угольных шахтах Ткуарчала, на предприятиях Сухума - трикотажной фабрике, в порту и др. Как и многие абхазы, абхазские негры сегодня говорят и по-русски. Большая их часть ассимилирована и сильно метисирована, многие покинули Кодор, осев в других частях Абхазии, соседних Грузии и России, а также и за их пределами.
Среди весьма противоречивых свидетельств, касающихся или предположительно касающихся предков абхазских негров или их самих, исследователи обычно отмечают следующие:Колхи, по-видимому, египтяне: я это понял сам еще прежде, чем услышал от других. Заинтересовавшись этим, я стал расспрашивать [об этом родстве] как в Колхиде, так и в Египте. Колхи сохранили более ясные воспоминания о египтянах, чем египтяне о колхах… Они темнокожие, с курчавыми волосами. Впрочем, это ещё ничего не доказывает. Ведь есть и другие народы такого же вида. Гораздо более зато основательны следующие доводы. Только три народа на земле искони подвергают себя обрезанию: колхи, египтяне и эфиопы.- Геродот, История. В девяти книгах. Книга II. Евтерпа / Пер. Г. А. Стратановского. - М.: АСТ, «Ладомир», 2001.
Я был поражён чисто тропическим ландшафтом. На яркой зелени густых девственных зарослей вырисовывались хижины… крытые тростником, копошились курчавые негритята, везде были… чёрные люди в белых одеждах. Негры ничем не отличаются от абхазцев, говорят только по-абхазски, исповедуют ту же веру… Мне думается, что негры в этих местах являются случайным элементом.
Этнограф Е. Марков, публикация в газете «Кавказ», 1913 год.
До сих пор в горах Абхазии осталось негритянское население. …Мусульманские чёрные деревни Абхазии жили немногим лучше, чем их предки в Африке: почти полная неграмотность, бедность. Местное население не смешивается с неграми, их оттеснили в бесплодную горную местность… Молодёжь, знающая по-русски… рассказывала, что все хотят учиться, что женщины неграмотны, что, вообще, - раса вымирает.
Дочь Иосифа Сталина Светлана Аллилуева, Только один год
- Нью-Йорк: Harper & Row, - 1969. ISBN 0-06-010102-4
Впервые я увидел их не в Израиле, а в далёком Сухуми. И встретились мы в… сухумской синагоге. На втором этаже служка продал мне пакет мацы, испечённой на «американской машине». Вдруг в комнату вошли несколько совершенно чёрных курчавых мужчин - по виду настоящие негры - и на абхазском языке что-то спросили служку. Он им ответил… Когда они ушли, я спросил: «Эти негры - евреи? И как они здесь очутились?»
Н. Орлов, Абхазские потомки Пушкина - журнал «Алеф» (Израиль)
Ну а как живется неграм в Советском Союзе?
- Каким неграм? - заинтересовался хозяин.
- Как каким? - удивился принц, оглядывая местных негров, сидевших за этим же столом. - Вам!
- А мы не негры, - сказал хозяин, улыбаясь своей характерной улыбкой и кивая на остальных негров, - мы - абхазцы.
("Я снова здесь, в семье родной")
x x x
Я снова здесь, в семье родной,
Мой край, задумчивый и нежный!
Кудрявый сумрак за горой
Рукою машет белоснежной.
Седины пасмурного дня
Плывут всклокоченные мимо,
И грусть вечерняя меня
Волнует непреодолимо.
Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже.
О други игрищ и забав,
Уж я вас больше не увижу!
В забвенье канули года,
Вослед и вы ушли куда-то.
И лишь по-прежнему вода
Шумит за мельницей крылатой.
И часто я в вечерней мгле,
Под звон надломленной осоки,
Молюсь дымящейся земле
О невозвратных и далеких.
Поэзия Есенина – одна из самых автобиографичных и автопсихологичных в русской литературе, практически все стихотворения поэта пронизаны автобиографическими мотивами. Есенин говорил: "Что касается “автобиографических сведений”, – они в моих стихах". Этот герой родился и вырос в деревне, в мире природы, и потому ему дорого все природное. Затем он отрывается от своей "малой родины", уходит в город, который оказывается для него "чужим миром". Тускнеет яркий и многоцветный мир поэзии Есенина: "Тех волос золотое сено // Превращается в серый цвет..." ("Я усталым таким еще не был"). Характерно, что в поэзии Есенина почти нет городских пейзажей. В городе Поэт не находит себе места, мечтает, как блудный сын, возвратиться: "Я вернусь, когда раскинет ветви // По-весеннему наш белый сад" ("Письмо матери"), – вылечить душу слиянием с природой. Но и деревня изменилась, стала другой. А когда он пытается измениться сам, приспособиться к жизни в большом и чужом для него мире, то становится смешным, ненужным и в конце концов погибает, пережив кризис веры.
"Трудно найти во всей русской поэзии пример такой погруженности в себя, сосредоточенности лирического поэта на своем внутреннем мире. В этом и великое достоинство Есенина-лирика и источник его слабостей и страданий"4. Великое достоинство, потому что душа, судьба каждого человека не менее важна и поучительна, чем судьба целого государства. Источник слабостей и страданий, потому что чувства и переживания героя гипертрофируются, как бы изолируются от мира, и поведенческие реакции во многом перестают быть адекватными. Как следствие, героем овла- девает тревога, меланхолия, чреватые психологическим срывом.
Все есенинское творчество представляет собой как бы лирической автобиографический роман, героем которого является образ Поэта – поэта мира древнего, "деревянного", деревенского. Трагедия Есенина – это трагедия русского человека, вобравшего в себя и поэтически выразившего народные представления об идеальной стране мужицкого счастья – "Инонии". Когда же утопический характер этой мечты обнажился, наступил кризис веры, жить дальше стало бессмысленно. Автобиографизм и автопсихологизм лирического героя поэзии Есенина, в частности, позволяет расценивать в качестве "аргументов" в решении спора об убийстве или самоубийстве поэта поэтические произведения самого Есенина. А в стихах его мотив смерти звучит постоянно, и он усиливается по мере приближения поэта к трагическому финалу его жизни. Само слово "смерть" встречается в его поэзии около 400 раз. Можно утверждать, что Есенин предвидел свою "черную гибель" (как и М.Ю. Лермонтов). И можно также утверждать, что источник драмы лирического героя лежит не в сфере социальной и идеологической, а в сфере психологической, "мифотворческой", том идеальном для Есенина образе России, который не выдержал испытания действительностью.
Поэзия Есенина основана на славянской мифологии: центральным понятием поэтических воззрений славян (согласно А.Н. Афанасьеву) является образ древа – он олицетворяет собой мировую гармонию, единство всего сущего. Древо – мифологический символ, обозначающий вселенную, мировую гармонию. Но древо – это и знак человека, слитого с миром. Подобно тому как в древе-вселенной вершина – это небо, солнце; низ – это корни, рождается параллель со стоящим человеком: голова его – вершина, уходящая в небо; ноги – корни, ощущающие крепость земли, раскинутые руки, подобно ветвям, обнимают мир вокруг.
Я снова здесь, в семье родной,
Мой край, задумчивый и нежный!
Кудрявый сумрак за горой
Рукою машет белоснежной.
Седины пасмурного дня
Плывут всклокоченные мимо,
И грусть вечерняя меня
Волнует непреодолимо.
Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже.
О други игрищ и забав,
Уж я вас больше не увижу!
В забвенье канули года,
Вослед и вы ушли куда-то.
И лишь по-прежнему вода
Шумит за мельницей крылатой.
И часто я в вечерней мгле,
Под звон надломленной осоки,
Молюсь дымящейся земле
О невозвратных и далеких.
(No Ratings Yet)
Еще стихотворения:
- Неужели ты снова здесь? Те же волосы, рост, улыбка… Неужели… И снова смесь Пустоты и тоски — ошибка. Как-то сразу согнешься весь....
- И снова голос нежный, И снова тишина, И гладь равнины снежной За стеклами окна. Часы стучат так мерно, Так ровен плеск стихов. И счастье снова верно, И больше нет грехов....
- — Где лебеди? — А лебеди ушли. — А вороны? — А вороны — остались. — Куда ушли? — Куда и журавли. — Зачем ушли? — Чтоб крылья не достались....
- Снова поверилось в дали свободные, В жизнь, как в лазурный, безгорестный путь,- Помнишь ракиты седые, надводные, Вздохи туманов, безмолвия жуть? Ты повторяла: «Туман — настоящее, Холоден, хмур и зловеще глубок....
- Я часто тебя вспоминаю, Мой бедный родной городок, Безвестный, затерянный с краю, Вдали от широких дорог. Когда мне тоскливо и больно Под шелест осенних ветвей, — Мне слышится звон колокольный...
- Мы снова встретились с тобой, Но как мы оба изменились!.. Года унылой чередой От нас невидимо сокрылись. Ищу в глазах твоих огня, Ищу в душе своей волненья. Ах! как тебя,...
- И снова снег, такой пушистый, такой сухой, спокойный, зимний… И вылетает воздух мглистый из отворенных магазинов. Ты помнишь, в январе глубоком вода дороги затопила? В снегах надорвалась до срока весны...
- Уж ночь пришла, пустая и неласковая. …Но почему-то поезд мой опаздывает. Опаздывает поезд. Привокзальные огни слезятся, словно свечи сальные. Всю жизнь я сам куда-нибудь опаздывал! Терял билет, вдогон такси заказывал,...
- Здесь мы могли бродить с тобою вместе, Но я — один и, как слепой во тьме, Закрыв глаза и вдруг застыв на месте, Стою часы, — и лишь одно в...
- Я здесь опять! Я обошел весь сад! По-прежнему фонтаны мечут воду, По-прежнему Петровскую природу Немые изваянья сторожат; Сто тридцать лет по-прежнему проходят, Душа готовит им восторженный привет; Как волны, по...
- Здесь за холмами, под сенью крестною, Воздвигаю я свой шатер. Ратовать стану лишь с мглой небесною, Отлучась от равнин и гор. В склепе дубравном печаль истомная Уж сотлела в земле...
- И снова с горькою гордыней У клироса на коврик стать, И у немыслимой святыни Без мысли кликать благодать. А после — выпрямиться строго, Немой укор обвесть окрест, — И снова,...
- И снова знакомая сила Меня подняла над землей А все, что обещано было. Обещано было не мной. — Другою, ручной и домашней, А нынче я снова поэт. Я снова не...
- Снова поишь вином соловьиным, Хлебом забвения кормишь нас — Ты — не последняя ли?- лавиной Бурностремящаяся весна! В неусыпимой тревоге этой Ненасытимая нежность есть — Словно не все еще песни...
- Снова снег, переходящий в дождь. Снова день, переходящий в ночь. Снова мрак, что переходит в свет. Снова «да», что переходит в «нет». Полу — «да», и полу — «нет», и...
«Я снова здесь, в семье родной…» Сергей Есенин
Я снова здесь, в семье родной,
Мой край, задумчивый и нежный!
Кудрявый сумрак за горой
Рукою машет белоснежной.Седины пасмурного дня
Плывут всклокоченные мимо,
И грусть вечерняя меня
Волнует непреодолимо.Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже.
О други игрищ и забав,
Уж я вас больше не увижу!В забвенье канули года,
Вослед и вы ушли куда-то.
И лишь по-прежнему вода
Шумит за мельницей крылатой.И часто я в вечерней мгле,
Под звон надломленной осоки,
Молюсь дымящейся земле
О невозвратных и далеких.
Анализ стихотворения Есенина «Я снова здесь, в семье родной…»
В 1912 году Есенин покинул родное село Константиново Рязанской губернии и поселился в Москве, чтобы добиться успеха на литературном поприще. Оторванный от корней, от горячо любимой природы, от привычного быта поэт на протяжении всего своего творчества не переставал рассказывать о деревенской жизни. Мотив малой родины органично вписался у него в тему Руси, ставшую основной в лирике. Неизбывная тоска по Константиново проявляется уже в ранних стихотворениях. Одно из них — «Я снова здесь, в семье родной…», датированное 1916 годом. По мнению большинства литературоведов, написано оно после отпуска Есенина, проведенного вместе с другом, поэтом Николаем Клюевым в селе Константиново.
В стихотворении рассказывается о возвращении в родные края. Поездка в места, где прошло детство, где знаком каждый уголок, где все пропитано воспоминаниями, действует на лирического героя как своеобразная терапия. Припадая к истокам, он очищается, набирается сил, хотя бы на время забывает о жизненных невзгодах. Это не проговаривается в произведении напрямую, но читается сквозь строки.
Ностальгическая атмосфера создается поэтом при помощи многочисленных эпитетов. Есенин называет родной край задумчивым и нежным, сумрак — кудрявым, мельницу — крылатой, осоку — надломленной. В удивительно точно подобранных прилагательных заключается особенная прелесть описаний, создаваемых Сергеем Александровичем. Блок называл ранние стихотворения Есенина многословными. Впрочем, иногда избыточность, большое количество образов оказывались не просто уместными, но необходимыми. «Я снова здесь, в семье родной…» — как раз такой случай.
Стихотворение собрало неоднозначные отзывы от критиков-современников поэта. Отрицательную оценку оно получило от Александра Редько. По его словам, в произведении присутствуют «странные выражения». Рецензент, скрывшийся под псевдонимом «В.Гор.», напротив, назвал строчки прекрасными. Одним из наиболее совершенных стихотворений Есенина считал «Я снова здесь, в семье родной…» Александр Вронский. Он отмечал присутствие мотива невозвратного прошлого, к которому Сергей Александрович впоследствии не раз еще обращался. Вот только редко ему удавалось потом быть настолько лиричным, искренним. По словам Вронского, «Я снова здесь, в семье родной…» — образец замечательного мастерства.
