С произведением Астафьева “Царь-рыба” учащиеся знакомятся на уроках литературы в 11 классе. Его проблематика особенно актуальна своей экологической направленностью. В рассказе “Царь-рыба” анализ художественного и смыслового содержания целесообразно начинать с истории создания и знакомства с мировоззрениями автора. Только после знакомства с личностью писателя и его литературными принципами можно проводить полный анализ произведения, с которым вы можете познакомиться в нашей статье.
Краткий анализ
Год написания -1976 год.
История создания – тяжёлая кропотливая работа по реализации замысла автора о варварском отношении человека к природе и его нравственной ответственности перед ней.
Тема – ответственность человека перед природой, потребительское отношение к окружающему живому миру и нравственное опустошение человека.
Композиция – кольцевая композиция, классическая трёхчастная структура.
Жанр – повествование в рассказах.
Направление – реализм.
История создания
Смысл названия рассказа, который является ключевым в одноимённом цикле, раскрывается в сюжете произведения постепенно. Главный герой попадает в ситуацию, когда сам становится жертвой своего промысла. Это заслуженная участь для того, кто много лет расхищал матушку-природу, но стать кормом для рыб обессиленный человек не желает и обращается к Богу. В памяти Игнатьича всплывают слова деда, который предупреждал, что встреча с царь-рыбой может обернуться бедой, если совесть рыбака нечиста. Именно огромное безмолвное, но, определённо, обладающее разумом существо заставляет человека пересмотреть свою жизнь и раскаяться.
В старину осетра называли не иначе, как “царь-рыбой”, так же, как орла – царём птиц. Именно это слово воскресил в своём произведении Виктор Астафьев. Царь-рыба – символ величия и разума природы, которая гораздо сильнее человека. Образ “доисторического” существа напоминает читателю о том, что он лишь малая часть огромной необъятной вечной силы природы.
Работа над циклом рассказов, поиск нужной формы давались писателю нелегко. Огромная ответственность перед собой, большое количество материала, важные моменты, которые нельзя было упустить из виду – всё это делало творческий процесс титанически сложным.
Тема
Астафьев раскрывает тему отношений человека с природой, человека и общества . Потребительское отношение людей к окружающему миру стало основной проблемой двадцатого века. Человек берёт у природы больше, чем ему нужно. Это может обернуться страшной трагедией.
Главный герой рассказа Зиновий Игнатьич чувствует себя в родном селе хозяином и полноправным владельцем всех богатств природы. Браконьерство давно перестало быть для жителей села чем-то постыдным – это их обыкновенный промысел, в котором они соревнуются, не щадя ничего на своём пути.
У Игнатьича – лучший дом в деревне, у него есть всё, что только душа пожелает, он имеет огромную сумму на своём счету в банке, но жажда и привычка брать от природы по-максимуму приводит его к опасной ситуации.
Идея рассказа в том, что человек должен жить в гармонии с природой, иначе ему грозит смерть. После прочтения рассказа приходит единственно верный вывод – чтобы ценить природу человек должен вспомнить, что он её часть. История, произошедшая с Игнатьичем, символизирует будущее человечества (оно попадётся в свои же ловушки), если люди не пересмотрят своё отношение с природой.
Композиция
У рассказа классическая трёхчастная композиция с экспозицией, но без эпилога . Развязка наступает неожиданно, когда Игнатьич чувствует, что рыба вырвалась и уплыла, что означает – у него есть шанс на жизнь. Последние слова рассказа звучат мудро и торжественно, главный герой преклоняется перед могущественной силой, которая дала ему возможность исправить ошибки и продолжить свой земной путь. Рассказ имеет кольцевую композицию, связанную с темой воды, как могущественной стихии: он “попадает” в воду в начале произведения и вновь “возрождается” из воды, после того, как река даёт ему второй шанс.
Жанр
По объёму и содержанию цикл новелл Астафьева претендовали на жанр романа. Но писатель не хотел брать такую масштабную ответственность в художественном плане, его больше интересовала смысловая часть будущего произведения. Автор назвал свою книгу “повествованием в рассказах” , многие литературоведы называют их новеллами из-за яркого сюжета.
Таким образом, жанр повествования в рассказах подчёркивает их обособленность, но общность героев и идеи делает книгу цельной и легкой для восприятия. Единое художественное пространство в цикле рассказов служит одной важной цели – обличить браконьерство и варварское отношение к природе, остановить масштабную экологическую катастрофу, которая грозит человечеству.
И вот мы катим по Енисею к незнакомой речке Опарихе. Мотор у братана
древний, стационарный, бренчит громко, коптит вонько, мчится "семь верст в
неделю, и только кустики мелькают". Опять же, нет худа без добра и добра без
худа - насмотришься на реку, братца с приятелем наслушаешься. Зовут они себя
хануриками, и слово это звуком ли, боком ли каким подходило к ним,
укладывалось, будто кирпич в печной кладке.
Аким сидел за рулем - в болотных сапогах, в телогрейке нараспашку,
кепчонку на нос насунул, мокрую сигаретку сосал. Коля тоже в сапогах, в
телогрейке и все в той же вечной своей кепчонке-восьмиклинке, которая от
пота, дыма и дождей, ее мочивших, сделалась земляного цвета. Под телогрейкой
у Коли пиджачишко, бязевая рубаха - привычка охотников и рыбаков: на реке, в
тайге, в лодке быть "собранным" - плотно одетым в любое время года...
Все мы заторопились разматывать удочки, наживлять червей, и через
минуту я услышал бульканье, шлепоток и увидел, как от упавшей с берега
осинки сын поднимает ярко взблескивающего на свету хариуса. Все во мне
обмерло: берег крутой, опутанный кустами, сын никогда еще не ловил такого
крупного хариуса, хотя спец он по ним и немалый. Он поднял рыбину над водой,
но, привыкший рыбачить на стойкую бамбуковую удочку, позабыл, что в руках у
него сырой черемуховый покон, - рыбина разгулялась на леске, ударилась о
куст и оборвалась в воду. Очумело выкинувшись наверх, хариус хлопнул
сиреневым хвостом по воде и был таков!
Виктор Петрович Астафьев
сайт/user/ermolick09/file/794274
ПРОШУ добавить следующий отрывок из этого рассказа...
Я подладил костер. Он вспыхнул на минуту и тут же унялся. Дым откачнуло
к воде, туда же загнуло яркий гребень огонька. Придвинувшись к костру, я
вытянул руки, сжимал и разжимал пальцы, будто срывал лепестки с громадного
сибирского жарка. Руки, особенно левая, занемели, по плечу и ниже его
холодным пластом лежала вкрадчивая боль - сказывалось долгое городское
сидение - и такая сразу нагрузка да вчерашняя духотища.
Серебристым харюзком мелькнул в вершинах леса месяц, задел за острие
высокой ели и без всплеска сорвался в уремную гущу. Сеево звезд на небе
сгустилось, потемнела речка, и тени дерев, объявившиеся было при месяце,
опять исчезли. Лишь отблескивала в перекатах Опариха, катясь по пропаханной,
вилючей бороздке к Енисею. Там она распластается по пологому берегу на
рукава, проточины и обтрепанной метелкой станет почесывать бок грузного,
силой налитого Енисея, несмело с ним заигрывая. Чуть приостановив себя на
выдававшейся далеко белокаменной косе, взбурлив тяжелую воду, батюшко Енисей
принимал в себя еще одну речушку, сплетал ее в клубок с другими светлыми
речками, речушками, которые сотни и тысячи верст бегут к нему, встревоженные
непокоем, чтобы капля по капле наполнять молодой силой вечное движение.
Казалось, тише, чем было, и быть уже не могло, но не слухом, не телом,
а душою природы, присутствующей и во мне, я почувствовал вершину тишины,
младенчески пульсирующее темечко нарождающегося дня - настал тот краткий
миг, когда над миром парил лишь божий дух един, как рекли в старину.
На заостренном конце продолговатого ивового листа набухла, созрела
крупная капля и, тяжелой силой налитая, замерла, боясь обрушить мир своим
падением.
И я замер...
Царь-рыба
Сборник новелл "Царь-рыба" о просторах великой сибирской реки, бескрайней тайге, голубизне и шири поднебесья, "нескончаемости мироздания и прочности жизни", которая "играет" в малой капле и цветке, что дерзко вышел навстречу холодным ветрам и ждет солнца. Рассказ о таких чудесах природы не может не увлечь всякого, кому не чужда красота родного края, кто ощущает себя частью природы и этой красоты, способен чувствовать радость и биение жизни даже в капле и цветке. Не стала исключением и я, возможно, потому, что природа края, описываемого в книге Астафьева, очень близка мне, так как там находится не только родина писателя, но и моя, оставшаяся в памяти самой близкой и прекрасной.
Сборник состоит из двенадцати новелл, каждая из которых по-своему отображает главную мысль Астафьева: единство человека и природы. В "Царь-рыбе" поставлено множество важных проблем: философских, нравственных, экологических и социальных. Так, например, в новелле "Капля" автором была затронута важная философская проблема, которую Астафьев формулирует в рассуждениях о капле, замершей на "заостренном конце продолговатого ивового листа". Капля у автора повествования - это отдельная человеческая жизнь. И продолжение существования каждой капли заключается в слиянии её с другими, в образовании потока-реки жизни. Чрезвычайно важны здесь и размышления рассказчика о детях, в которых продолжаются наши краткие радости и благотворные печали, наша жизнь. Астафьев утверждает, что жизнь человека не прекращается, не исчезает, а продолжается в наших детях и делах. Смерти нет, и в мире ничто не проходит бесследно - вот основная мысль, выраженная писателем в "Капле".
В книге "Царь-рыба" есть новелла с таким же названием. Видимо, автор придает ей особое значение, поэтому мне хотелось бы подробнее остановиться именно на ней. Игнатьич - главный герой новеллы. Этого человека уважают односельчане за то, что он всегда рад помочь советом и делом, за сноровку в ловле рыбы, за ум и сметливость. Это самый зажиточный человек в селе, все делает "ладно" и разумно. Нередко он помогает людям, но в его поступках нет искренности. Не складываются у героя новеллы добрые отношения и со своим братом. В селе Игнатьич известен как самый удачливый и умелый рыбак. Чувствуется, что он в избытке обладает рыбацким чутьем, опытом предков и собственным, обретенным за долгие годы. Свои навыки Игнатьич часто использует во вред природе и людям, так как занимается браконьерством. Истребляя рыбу без счета, нанося природным богатствам реки непоправимый урон, главный герой новеллы сознает незаконность и неблаговидность своих поступков, боится "сраму", который может его постигнуть, если браконьера в темноте подкараулит лодка рыбнадзора. Заставляла же Игнатьича ловить рыбы больше, чем ему было нужно, жадность, жажда наживы любой ценой. Это и сыграло для него роковую роль при встрече с царь-рыбой. Астафьев очень ярко описывает её: рыба походила на "доисторического ящера", "глазки без век, без ресниц, голые, глядящие со змеиной холодностью, чего-то таили в себе". Игнатьича поражают размеры осетра, выросшего на одних "козявках" и "вьюнцах", он с удивлением называет его "загадкой природы".С самого начала, с того момента, как увидел Игнатьич царь-рыбу, что-то "зловещее" показалось ему в ней, и позже герой новеллы понял, что "одному не совладать с этаким чудищем".
Желание позвать на подмогу брата с механиком вытеснила всепоглощающая жадность: "Делить осетра?.. В осетре икры ведра два, если не больше. Икру тоже на троих?!" Игнатьич в эту минуту даже сам устыдился своих чувств. Но через некоторое время "жадность он почел азартом", а желание поймать осетра оказалось сильнее голоса разума. Кроме жажды наживы, была ещё одна причина, заставившая Игнатьича помериться силами с таинственным существом. Это удаль рыбацкая. "А-а, была не была! - подумал главный герой новеллы. - Царь-рыба попадается раз в жизни, да и то не "всякому Якову".Отбросив сомнения, "удало, со всего маху Игнатьич жахнул обухом топора в лоб царь-рыбу...".Образ топора в этом эпизоде вызывает ассоциацию с Раскольниковым. Но герой Достоевского поднял его на человека, а Игнатьич замахнулся на саму мать-природу. Герой новеллы думает, что ему все дозволено. Но Астафьев считает, что эта вседозволенность не может быть ничьим правом. С замиранием сердца следишь за поединком Игнатьича с таинственной рыбой. Вскоре незадачливый рыбак оказался в воде, опутанный своими же удами с крючками, впившимися в тела Игнатьича и рыбы. "Реки царь и всей природы царь - на одной ловушке", - пишет автор. Тогда и понял рыбак, что огромный осетр "не по руке ему". Да он и знал это с самого начала их борьбы, но "из-за этакой гады забылся в человеке человек". Игнатьич и царь-рыба "повязались одной долей". Их обоих ждет смерть. Страстное желание жить заставляет человека рваться с крючков, в отчаянии он даже заговаривает с осетром. "Ну что тебе!.. Я брата жду, а ты кого?" - молит Игнатьич. Жажда жизни толкает героя и да то, чтобы перебороть собственную гордыню. Он кричит: "Бра-ате-ельни-и-и-ик!.." Игнатьич чувствует, что погибает. Рыба "плотно и бережно жалась к нему толстым и нежным брюхом". Герой новеллы испытал суеверный ужас от этой почти женской ласковости холодной рыбы. Он понял: осетр жмется к нему потому, что их обоих ждет смерть. В этот момент человек начинает вспоминать свое детство, юность, зрелость. Кроме приятных воспоминаний, приходят мысли о том, что его неудачи в жизни были связаны с браконьерством. Игнатьич начинает понимать, что зверский лов рыбы всегда будет лежать на его совести тяжелым грузом. Вспомнился герою новеллы и старый дед, наставлявший молодых рыбаков: "А ежли у вас, робяты, за душой што есть, тяжкий грех, срам какой, варначество - не вяжитесь с царью-рыбой, попадется коды - отпушшайте сразу".
Слова деда и заставляют астафьевского героя задуматься над своим прошлым. Какой же грех совершил Игнатьич? Оказалось, что тяжкая вина лежит на совести рыбака. Надругавшись над чувством невесты, он совершил проступок, не имеющий оправдания. Игнатьич понял, что этот случай с царь-рыбой - наказание за его дурные поступки. В этом и проявляется главная мысль новеллы и всей книги: человека ожидает расплата не только за варварское отношение к природе, но и за жестокость к людям. Истребляя в своей душе то, что природа закладывает изначально (доброту, порядочность, милосердие, честность, любовь), Игнатьич становится браконьером не только по отношению к природе, но и к самому себе. Человек - это неотъемлемая часть природы. Он должен жить с ней в согласии, иначе она будет мстить за свое унижение, "покорение". Это утверждает Астафьев в своей книге. Обращаясь к Богу, Игнатьич просит: "Господи! Да разведи ты нас! Отпусти эту тварь на волю! Не по руке она мне!" Он просит прощения у девушки, которую когда-то обидел: "Прос-сти-итееее... её-еээээ... Гла-а-аша-а-а, прости-и-и". После этого царь-рыба освобождается от крюков и уплывает в родную стихию, унося в теле "десятки смертельных уд". Игнатьичу сразу становится легче: телу - оттого что рыба не висела на нем мертвым грузом, душе - оттого что природа простила его, дала ещё один шанс на искупление всех грехов и начало новой жизни. Книга В. П. Астафьева нравится тем, что автор поднимает в своем произведении не только экологические, но и нравственные проблемы.
"Царь-рыба" воспитывает чувство ответственности и заставляет задуматься каждого над словами автора о том, что за дурные поступки человека обязательно ждет возмездие. Читается этот сборник новелл с большим интересом, учит любить природу, воспитывать доброе отношение к человеку. Своеобразен язык произведения. Писатель охотно использует те слова, которые употребляют люди, живущие в его родных местах. Эта книга делает читателя добрее, умнее.
Повествование произведения ведется от первого лица, автора и рассказывает о человеческой любви к окружающей природе, а также людских взаимоотношениях.
События рассказа происходят на рыбалке в таежной местности, организованной для сына и старшего брата автором совместно с местным жителем Акимом, отличающимся необычным сюсюкающим говором.
Сначала рыбная ловля оказывается под угрозой срыва, поскольку рыбаки не могут найти приготовленных для наживки червей. Опытный Аким определяет, что червей склевала пара хитрых дятлов, которых Аким подстреливает, потрошит и добывает из их брюха необходимую для рыбалки приманку. С этого момента рыбакам удается выловить немало отборной енисейской рыбы.
Картинка или рисунок Капля
Другие пересказы для читательского дневника
- Краткое содержание Двухмужняя Шолохова
Действие рассказа происходит в донской деревне Качаловская. Председатель колхоза Арсений Клюквин, двадцатишестилетний мужик, возвращался с работы и встретил молодую женщину, Анну, которая попросила его помочь вывести быков.
- Краткое содержание Чехов Цветы запоздалые
Княгиня с дочерью вразумляют Егорушку. Матушка совестит его сыном бывшего крепостного, который выбился в люди и стал врачом. Сестра сочувствует, полагая, что брат пьет от безответной любви. Утомившись от их нотаций
- Краткое содержание Жуковский Людмила
Тоскующая Людмила ждёт своего возлюбленного, гадая, может, разлюбил он её и поэтому покинул, или вовсе погиб. Вдруг у горизонта она видит облака пыли, и до неё доносятся лошадиное ржание и топот копыт
- Краткое содержание Сказка Морской царь и Василиса Премудрая
В далеком царстве жил-поживал царь со своею супругой. Однако пара была бездетная. Как-то раз отправился государь по разным делам путешествовать, и через некоторое время пришла пора ему возвращаться. А в это время у него вдруг родился сын,
- Краткое содержание Житков Мангуста
Рассказчик очень хотел, чтобы у него был зверек – мангуст и решил его купить. Мужчине повезло, какой-то торговец продал ему двух животных в клетке прямо на корабле. Рассказчик даже не поинтересовался, ручные мангусты или нет, и чем они питаются.
Второй новеллистический цикл Астафьева «Царь-рыба» увидел свет в 1976 году. Здесь, в отличие от «Последнего поклона», обращается к другой первооснове человеческого существования – к связи «Человек и Природа». Причем эта связь интересует автора в нравственно-философском аспекте: в том, что еще Есенин называл «узловой завязью человека с миром природы», Астафьев ищет ключ к объяснению нравственных достоинств и нравственных пороков личности, отношение к природе выступает в качестве «выверки» духовной состоятельности личности.
«Царь-рыба» имеет жанровое обозначение «повествование в рассказах». Тем самым автор намеренно ориентировал своих читателей на то, что перед ними цикл, а значит, художественное единство здесь организуется не столько сюжетом или устойчивой системой характеров (как это бывает в повести или романе), сколько иными «скрепами». И в циклических жанрах именно «скрепы» несут очень существенную концептуальную нагрузку. Каковы же эти «скрепы»?
Прежде всего, в «Царь-рыбе» есть единое и цельное художественное пространство – действие каждого из рассказов происходит на одном из многочисленных притоков Енисея. А Енисей – «река жизни», так он и назван в книге. «Река жизни» – этот емкий образ, уходящий корнями в мифологическое сознание: у некоторых древних образ «река жизни», как «древо жизни» у других народов, был наглядно-зримым воплощением всего устройства бытия, всех начал и концов, всего земного, небесного и подземного, то есть целой «космографией».
Такое, возвращающее современного читателя к космогоническим первоначалам, представление о единстве всего сущего в «Царь-рыбе» реализуется через принцип ассоциаций между человеком и природой. Этот принцип выступает универсальным конструктом образного мира произведения: вся структура образов, начиная от образов персонажей и кончая сравнениями и метафорами, выдержана у Астафьева от начала до конца в одном ключе – человека он видит через природу, а природу через человека.
Так, ребенок ассоциируется у Астафьева с зеленым листком, который «прикреплялся к древу жизни коротеньким стерженьком», а смерть старого человека вызывает ассоциацию с тем, как «падают в старом бору перестоялые сосны, с тяжелым хрустом и долгим выдохом». А образ матери и ребенка превращается под пером Астафьева в образ Древа, питающего свой Росток:
«Вздрогнув поначалу от жадно, по-зверушечьи давнувших десен, заранее напрягшись в ожидании боли, мать почувствовала ребристое, горячее небо младенца, распускалась всеми ветвями и кореньями своего тела, гнала по ним капли живительного молока, и по раскрытой почке сосца оно переливалось в такой гибкий, живой, родной росточек».
Зато о речке Опарихе автор говорит так: «Синенькая жилка, трепещущая на виске земли». А другую, шумную речушку он напрямую сравнивает с человеком: «Бедовый, пьяный, словно новобранец с разорванной на груди рубахой, урча, внаклон катился поток к Нижней Тунгуске, падая в ее мягкие материнские объятия». Этих метафор и сравнений, ярких, неожиданных, щемящих и смешливых, но всегда ведущих к философскому ядру книги, в «Царь-рыбе» очень и очень много. Подобные ассоциации, становясь принципом поэтики, по существу, вскрывают главную, исходную позицию автора. Астафьев напоминает нам, что человек и природа есть единое целое, что все мы – порождение природы, ее часть, и, хотим или не хотим, находимся вместе с законами, изобретенными родом людским, под властью законов куда более могущественных и непреодолимых – законов природы. И поэтому самое отношение человека и природы Астафьев предлагает рассматривать как отношение родственное, как отношение между матерью и ее детьми.
Отсюда и пафос, которым окрашена вся «Царь-рыба». Астафьев выстраивает целую цепь рассказов о браконьерах, причем браконьерах разного порядка: на первом плане здесь браконьеры из поселка Чуш, «чушанцы», которые буквально грабят родную реку, безжалостно травят ее; но есть и Гога Герцев – браконьер, который вытаптывает души встречающихся ему на пути одиноких женщин; наконец, браконьерами автор считает и тех чиновников государственного масштаба, которые так спроектировали и построили на Енисее плотину, что загноили великую сибирскую реку.
Дидактизм, который всегда в той или иной мере присутствовал в астафьевских произведениях, в «Царь-рыбе» выступает с наибольшей очевидностью. Собственно, те самые «скрепы», которые обеспечивают цельность «Царь-рыбы» как цикла, становятся наиболее значимыми носителями дидактического пафоса. Так, дидактика выражается в прежде всего в однотипности сюжетной логики всех рассказов о попрании человеком природы – каждый из них обязательно завершается нравственным наказанием браконьера.
Жестокого, злобного Командора постигает трагический удар судьбы: его любимицу-дочку Тайку задавил шофер – «сухопутный браконьер», «нажравшись бормотухи» («У Золотой Карги»). А Грохотало, «мякинное брюхо» и неудержимый рвач, наказуется в чисто гротескном, буффонадном виде: ослепленный удачей, он хвастает пойманным осетром перед человеком, который оказывается… инспектором рыбнадзора («Рыбак Грохотало»). Наказание неминуемо настигает человека даже за давние злодеяния – таков смысл кульминационного рассказа из первой части цикла, давшего название всей книге. Сюжет о том, как наиболее осмотрительный и вроде бы самый порядочный из браконьеров Игнатьич был стянут в воду гигантской рыбой, приобретает некий мистико-символический смысл: оказавшись в пучине, превратившись в пленника собственной добычи, почти прощаясь с жизнью, Игнатьич вспоминает давнее свое преступление – как он еще безусым парнем, «молокососом», пакостно отомстил своей «изменщице», Глашке Куклиной, и навсегда опустошил ее душу. И то, что с ним сейчас произошло, сам Игнатьич воспринимает как божью кару: «Пробил крестный час, пришла пора отчитаться за грехи…»
Авторская дидактика выражается и в соположении рассказов, входящих в цикл. Не случайно по контрасту с первой частью, которую целиком заняли браконьеры из поселка Чуш, зверствующие на родной реке, во второй части книги на центральное место вышел Акимка, который духовно сращен с природой-матушкой. Его образ дается в параллели с «красногубым северным цветком», причем аналогия проводится через тщательную изобразительную конкретизацию: «Вместо листьев у цветка были крылышки, тоже мохнатый, точно куржаком охваченный, стебелек подпирал чашечку цветка, в чашечке мерцала тоненькая, прозрачная ледышка».
Видно, не шибкс сладким было детство у этих северных цинготных Акимок, да все равно – детство
И рядом с Акимом появляются и другие персонажи, что, как могут, пекутся о родной земле, сострадают ее бедам. А начинается вторая часть рассказом «Уха на Боганиде» где рисуется своего рода нравственная утопия. Боганида – это крохотный рыбацкий поселок, «с десяток кособоких, до зольной плоти выветренных избушек», а вот между его обитателями: изувеченным войной приемщиком рыбы Кирягой-деревягой, бабами-резальщицами, детишками – существует какая-то особая добрая приязнь, прикрываемая грубоватым юмором или вроде бы сердитой воркотней. Апофеозом же этой утопической этологии становится ритуал – с первого бригадного улова «кормить всех ребят без разбору рыбацкой ухой».
Автор обстоятельно, смакуя каждую подробность, описывает, как встречают боганидские ребятишки лодки с грузом, как помогают рыбакам, и те их не то что не прогоняют, а «даже самые лютые, нелюдимые мужики на боганидском миру проникались благодушием, милостивым настроением, возвышающим их в собственных глазах», как совершается процесс приготовления ухи. И, наконец, «венец всех дневных свершений и забот – вечерняя трапеза, святая, благостная», когда за общим артельным столом рядом с чужими отцами сидят чужие дети и согласно, дружно едят уху из общего котла. Эта картина есть зримое воплощение авторского идеала – единения людей, разумно живущих в сообществе, в ладу с природой и между собой.
Наконец, дидактический пафос в «Царь-рыбе» выражается непосредственно – через лирические медитации Автора, выступающего в роли героя-повествователя. Так, в рассказе «Капля», который стоит в начале цикла, большая лирическая медитация начинается с такого поэтического наблюдения:
«На заостренном конце продолговатого ивового листа набухла, созрела продолговатая капля и, тяжелой силой налитая, замерла, боясь обрушить мир своим падением. И я замер (…) «Не падай! Не падай!» – заклинал я, просил, молил, кожей и сердцем внимая покою, скрытому в себе и в мире».
