Сардонический смех значение фразеологизма. Значение сардонический смех в энциклопедии брокгауза и ефрона. Risus sardonicus: история выражения

Федерико Гарсиа Лорка родился 5 июня 1898 года в селении Фуэнте Вакерос близ Гранады. Отец его Федерико Гарсиа был состоятельным арендатором. Он был женат вторым браком на Висенте Лорке, сельской учительнице. Всего у Лорок было четверо детей - Федерико (старший), Консепсьон, Франциско и Исабель.

Семья была дружная. Дети росли в мире музыки и поэзии. Располагал к возвышенному и весь их образ жизни «Мое детство - это село и поле. Пастухи, небо, безлюдье», - так позднее писал сам поэт.

В 1909 году семья переехала в Гранаду. Здесь случай свел мальчика с Антонио Сегура - учеником Джузеппе Верди, который обнаружил у Федерико исключительные способности к музыке и стал с ним заниматься. К сожалению Сегура неожиданно умер. На этом занятия музыкой завершились.

В 1914 году Лорка поступил в Гранадский университет на факультет права. Юноша подружился здесь с несколькими молодыми людьми, которые называли себя «закоулочники». Они собирались вечерами, читали стихи, спорили, некоторые из них сами занимались творчеством, сочиняли пародии на известных поэтов. Участвовал в этих забавах и Федерико, который начал тайком писать стихи. В Гранаде состоялся его литературный дебют: в 1918 году был издан сборник путевых очерков «Впечатления и картины».

А на следующий год Лорка переехал в Мадрид и поступил в столичный университет на факультет литературы и философии. Поселился он в студенческом городке «Студенческая резиденция», где жил до 1929 года.

Друг Лорки со студенческих лет Луис Буньюэль так описывал поэта в те годы: «… блестящий и чарующий молодой человек с явно видимым стремлением к изяществу и элегантности в одежде - его галстуки всегда отвечали самому безупречному вкусу…»

Очень скоро Лорку узнала вся студенческая молодежь столицы. Его комната в Резиденции стала одним из самых известных мест встречи молодежи.

В Мадриде Лорка продолжил творческую деятельность. Он написал и поставил на сцене фантастическую пьесу «Злые чары бабочки», где в качестве героев действовали насекомые. В 1921 году вышло первое поэтическое издание Лорки - «Книга стихов». Федерико неплохо рисовал. Друзья даже устроили в Барселоне выставку его рисунков, но особого успеха она не имела.

В 1925 году Лорка впервые посетил семью Дали в Кадакесе. Там он был представлен младшей сестре Сальвадора - Анне Марии. Для девушки поэт стал первой любовью. Она не сомневалась, что Федерико тоже влюблен в нее и долго ждала, когда Лорка сделает ей предложение. В последствии всю жизнь Анна Мария оплакивала гибель своего жениха.

Несколько лет каждое лето Лорка приезжал в Кадакес, пока по неизвестным причинам не рассорился с Дали.

Вторая половина 1920-х годов стала временем триумфа великого поэта. В 1927 году была поставлена его знаменитая трагедия «Мариана Пинеда». Лорка работал над ней много лет. Еще в школьные годы его взволновала история патриотки и республиканки Марианы Пинеда, казненной в 1831 году за то, что она вышила революционные лозунги на знамени повстанцев и помогла бежать из тюрьмы повстанцу Педро. Памятник Мариане стоял на одной из площадей Гранады, и мальчик часто приходил к нему. Пьесу с большим успехом играли на Мадридской сцене.

А в 1928 году вышла знаменитейшая книга стихов Лорки «Цыганский романсеро». К поэту пришла общеиспанская слава. Простые люди заучивали стихи из «Романсеро» наизусть, распевали их на улицах. О Федерико складывались легенды, он стал знаменит, как тореро.

Но успех оказал на поэта своеобразное воздействие - у Лорки началась черная хандра. Кое-кто причину ее видит в разрыве отношений с Дали. Как бы там ни было, но выход из душевного кризиса Лорка нашел в путешествии по США. В Америке поэт провел больше года. Жил в общежитии Колумбийского университета и общался преимущественно с испанцами. Затем по приглашению президента Испано-Кубинского института Лорка побывал на Кубе, где написал сборник стихов «Мотивы сна». Успех книги был оглушительным.

Тем временем в Испании быстро накалялась политическая обстановка. В результате муниципальных выборов победили республиканцы. Монархия пала. Сразу же отменили цензуру. Интеллигенция впала в эйфорию: свобода!!! Теперь увидят свет книги и пьесы, годами находившиеся под запретом! Писать начали, кому что Бог на душу послал. И все вместе стали стравливать между собой привыкшее доверять прессе население. Сразу же всплыл еврейский вопрос.

Министром просвещения республиканского правительства стал в 1931 году Ф. де лос Риос, друг и учитель Лорки. Он-то и поспособствовал организации передвижного студенческого театра, во главе которого встал Федерико. Театр назвали «Ла Барака». Ему поэт посвятил последние годы своей жизни.

Целью «Ла Барака» было воспитание зрителя. На сцене этого театра были впервые поставлены ставшие впоследствии классическими трагедии Лорки «Кровавая свадьба» (1933), «Донья Росита, девица, или Язык цветов» (1935), «Дом Бернарды Альба» (1936). Все они посвящены трагической судьбе испанской женщины.

Театр ездил по деревням и провинциальным городкам, давал представления на площадях, собирал толпы благодарных зрителей.

Но и поэзию Лорка не оставлял. Шедевром его позднего творчества стал «Плач по Игнасио Санчесу Михеасу». Друг поэта матадор Михеас погиб в 1935 году во время корриды. Правда, в литературе можно встретить утверждения, будто он был убит фашистами, но это ошибочные сведения.

Фашизм в Испании действительно быстро поднимал голову. Во главе движения стоял генерал Баамонде Франко.

В начале 1936 года в стране проходили выборы в кортесы. Левые силы объединились в Народный фронт и 16 февраля одержали победу. Прекрасно осознавая, что это может привести к распаду страны и национальному самоуничтожению испанцев, военное руководство Испании взяло курс на государственный переворот. Именно в нем видел Франко единственный путь спасения Испании от окончательной гибели. Понимая, что одураченный народ поддержит республиканцев, фалангисты первоначально провели зачистку наиболее активных демократов и коммунистов.

В дни жестокой борьбы за Отечество в газете «Эль Соль» было опубликовано интервью Лорки, в котором поэт недвусмысленно дал понять, на чьей стороне его симпатии. В частности, он сказал: «Я брат всем людям, и мне отвратительны те, кто жертвует собой во имя абстрактной националистической идеи только потому, что они слепо любят родину».

Вмешательство Лорки в политику, да еще со столь оскорбительной для нормального испанца идеологией, лишило его права на какой-либо иммунитет против насилия. Он напал первым и должен был за это заплатить.

Как было принято в семье Лорки, на день святого Федерико все собирались в Гранаде, в доме родителей. Накануне Федерико предложили эмигрировать на время в США. Он отказался.

Рафаэль Мартинес Надаль, друг Лорки, последний, кто видел его в Мадриде, вспоминал, что летом 1936 года поэт был очень печален, растерян и подавлен.

16 июля 1936 года Лорка выехал из Мадрида в Гранаду, а 18 июля начался фашистский мятеж. Особенно сурово расправлялись с политическими противниками в Гранаде. Шли повальные аресты, допросы и многочисленные расстрелы…

Через два дня после начала мятежа арестовали мужа сестры Федерико - Мануэля Фернандеса Монтесиноса. Через несколько дней в дом ворвались снова - арестовали брата садовника и предупредили Федерико Лорку, что он будет следующим, поскольку «нанес нам больше вреда пером, чем другие пистолетом». Решено было спрятать Федерико у поэта Луиса Росалеса, поскольку его братья были главарями «фалангистов». Больше двух недель Лорка скрывался в доме Росалеса. Но его все-таки обнаружили. Ранним утром 16 августа 1936 года поэта взяли прямо в постели, не позволили даже переодеть пижаму.

Старый друг Лорки, известный композитор Мануэль де Фалья отправился к руководителям гранадской фаланги выручать Федерико. Ответили ему словами, приведенными в начале этой статьи.

Обстоятельства гибели поэта не вполне известны.

Рассказывали, что «в течение всей ночи на 19 августа Федерико ободрял своих товарищей по заключению. Утром, когда за ним пришли, он сразу же понял, что его собираются отправить “на прогулку”, и… попросил священника…»

Расстрел проводили добровольцы. Казнь состоялась в старой оливковой роще вблизи Фуэнте-Гранде.

Федерико Гарсиа Лорка (1898-1936)

Федерико Гарсиа Лорка родился 5 июня 1898 года в андалузской деревушке Фуэнте-Вакерос, что значит «Источник Пастухов». Его отец был состоятельным арендатором. Мать — школьной учительницей. Первые впечатления детства мальчика были связаны с музыкой. Все началось с песен, которые под гитару пел отец. Мама играла на фортепиано. Очень много в детстве Лорка слышал плачей, романсов, колыбельных, которые пели простые люди Андалузии: скромные служанки, крестьяне.

В шесть лет будущего поэта и драматурга поразил спектакль театра марионеток.

После переезда семьи в Гранаду, которую Лорка всю жизнь будет считать историей, поэзией и чистой красотой Испании, в юноше начинается бурный процесс созревания поэта: он целыми днями бродит по древним легендарным улицам, по залам Альгамбры, по площади Марианны Пинеды… В Гранадском университете Федерико увлекся поэзией Рубена Дарио, Мануэля Мачадо, Хуана Рамона Хименеса, сам начал сочинять.

Летом 1917 года Федерико с группой студентов объездил Галисию, Кастилию, Леон. Он слушал, наблюдал, запоминал и искал свой способ выражения, свой голос. Из путевых дневников по Испании и родился его первый сборник, но не стихов, а прозы. Книгу он назвал «Впечатления и картины». Книга вышла с рисунками автора.

Потом он написал пьесу «Злые чары бабочки», постановка которой провалилась в мадридском театре «Эслава».

В 1919 году Лорка был зачислен в мадридскую Студенческую резиденцию, это было привилегированное учебное заведение, что-то типа испанского Оксфорда. Здесь он попал в круговорот споров о современном искусстве, здесь он познакомился с Сальвадором Дали, Хосе Гильеном, Рафаэлем Альберти, сюда приезжали читать лекции Поль Валери, Альберт Эйнштейн, Ле Корбюзье, нередко бывали выдающиеся испанские писатели старшего поколения Антонио Мачадо и Мигель де Унамуно.

В 1921 году вышла первая книга стихов, которая так и называлась «Книга стихов». В ней еще чувствовалось ученичество, но что-то уже намечалось и глубоко самобытное и самостоятельное. Самобытность заключалась в соединении поэтом книжной и стихийной, народной культуры. Стихи Лорка писал как песни — для голоса и слуха. Он даже свои стихи в опубликованном виде меньше ценил, чем в устном исполнении, большое значение придавал жесту, звуковым ассоциациям.

В 1923 году поэт сдал экзамен на степень лиценциата права. Отец был очень доволен сыном, но к этому времени сам сын гораздо большее значение придавал, например, фестивалю народной андалузской песни, который он затеял с известным композитором Мануэлем де Фальей. Они вместе ездили по Испании и отыскивали и приглашали на праздник канторов — исполнителей редчайшего и древнейшего в Европе типа первобытных песен «канте хондо». Потом у Лорки выйдет книга стихов «Стихи о канте хондо». Он считал этот тип первозданных песен «глубинным пением» и в стихах своих тоже стремился к «глубинному пению».

Начинается

Плач гитары.

Разбивается

Чаша утра.

Начинается

Плач гитары.

О, не жди от нее

Молчанья,

Не проси у нее

Молчанья!

Неустанно

Гитара плачет,

Как вода по каналам — плачет,

Как ветра над снегами — плачет,

Не моли ее

О молчанье!

Так плачет закат о рассвете,

Так плачет стрела без цели,

Так песок раскаленный плачет

О прохладной красе камелий,

Так прощается с жизнью птица

Под угрозой змеиного жала.

О гитара,

Бедная жертва

Пяти проворных кинжалов!

Это стихотворение — «Гитара» — перевела на русский язык Марина Цветаева.

Славу Лорке принесла книга «Цыганское романсеро», изданная в 1928 году. Почти все романсы этой книги были известны читателям еще по спискам, которые ходили по стране по рукам, передавались по памяти, читались и пелись в самых глухих уголках Испании.

Так было, например, со стихами Есенина в России: люди и в глаза не видели еще его книг, а «Ты жива еще моя старушка» или «Клен ты мой опавший» пели везде и все. Так же широко знали, например, «Неверную жену» Лорки из «Цыганского романсеро»:

Неверная жена

И в полночь на край долины

Увел я жену чужую,

А думал — она невинна…

То было ночью Сант-Яго,

И, словно сговору рады,

В округе огни погасли

И замерцали цикады.

Я сонных грудей коснулся,

Последний проулок минув,

И жарко они раскрылись

Кистями ночных жасминов.

А юбки, шурша крахмалом,

В ушах у меня дрожали,

Как шелковые завесы,

Раскромсанные ножами.

Врастая в безлунный сумрак,

Ворчали деревья глухо,

И дальним собачьим лаем

За нами гналась округа.

За голубой ежевикой

У тростникового плеса

Я в белый песок впечатал

Ее смоляные косы.

Я сдернул шелковый галстук.

Она наряд разбросала.

Я снял ремень с кобурою,

Она — четыре корсажа.

Ее жасминная кожа

Светилась жемчугом теплым,

Нежнее лунного света,

Когда скользит он по стеклам.

А бедра ее метались,

Как пойманные форели,

То лунным холодом стыли,

То белым огнем горели.

И лучшей в мире дорогой

До первой утренней птицы

Меня этой ночью мчала

Атласная кобылица…

Тому, кто слывет мужчиной,

Нескромничать не пристало.

И я повторять не стану

Слова, что она шептала.

В песчинках и поцелуях

Она ушла на рассвете.

Кинжалы трефовых лилий

Вдогонку рубили ветер.

Я вел себя так, как должно, —

Цыган до смертного часа.

Я дал ей ларец на память

И больше не стал встречаться,

Запомнив обман той ночи

У края речной долины, —

Она ведь была замужней,

А мне клялась, что невинна.

(Перевод А. Гелескула)

Лорка написал много замечательных стихов, много пьес, блистательных статей. Он побывает еще в Америке, увлечется сюрреализмом, потом вернется к древней арабском традиции — будет писать касыды, из которых сложится «Диван Тамарита». Диван — означает по-арабски сборник. Одним словом, поэт вбирал в себя очень многое. Но остался при этом истинно национальным испанским поэтом, потому что все приобретенное он в себе расплавлял и превращал в испанскую песню, чаще всего это была горькая, трагическая песня о судьбе испанской женщины. У Лорки почти все женщины печальны, женщина для него символ одиночества, они сгорают в любви.

Много у него в стихах смерти: смерть в виде всадника на коне, «бессонный всадник».

Лорка рано, в 1924 году, написал свое «Прощанье»:

Если умру я —

Не закрывайте балкона,

Дети едят апельсины.

(Я это вижу с балкона.)

Жницы сжинают пшеницу.

(Я это слышу с балкона.)

Если умру я —

Не закрывайте балкона.

(Перевод А. Гелескула)

В этом коротком стихотворении выразилось все главное, чем дышит его творчество: народная жизнь, любимая Испания, открытость души поэта и готовность принять смерть, познав в жизни счастье…

Это был очень страстный поэт. Он сам говорил: «Чего поэзия не терпит ни под каким видом — это равнодушия. Равнодушие — престол сатаны, а между тем именно оно разглагольствует на всех перекрестках в шутовском наряде самодовольства и культуры». И еще он говорил: «Миссия у поэта одна: одушевлять в буквальном смысле — дарить душу».

Гарсиа Лорка всю свою душу вложил в свои песни, которые в Испании знает каждый.

Напоследок еще несколько стихотворений великого испанского поэта.

Песня

— Если ты услышишь: плачет

Горький олеандр сквозь тишину,

Что ты сделаешь, любовь моя?

— Вздохну.

— Если ты увидишь, что тебя

Свет зовет с собою, уходя,

Что ты сделаешь, любовь моя?

— Море вспомню я.

— Если под оливами в саду

Я скажу тебе: «Люблю тебя», —

Что ты сделаешь, любовь моя?

— Заколю себя.

(Перевод О. Савича)

Черные луны

Над берегом черные луны,

И море в агатовом свете.

Вдогонку мне плачут

Мои нерожденные дети.

Отец, не бросай нас, останься!

У младшего сложены руки…

Зрачки мои льются.

Поют петухи по округе.

А море вдали каменеет

Под маской волнистого смеха.

Отец, не бросай нас!..

И розой рассыпалось эхо.

(Перевод А. Гелескула)

Тихие воды

Глаза мои к низовью

Плывут рекою…

С печалью и любовью

Плывут рекою…

(Отсчитывает сердце

Часы покоя.)

Плывут сухие травы

Дорогой к устью…

Светла и величава

Дорога к устью…

(Не время ли в дорогу,

Спросило сердце с грустью.)

(Перевод А. Гелескула)

Прощанье

Прощаюсь

У края дороги.

Угадывая родное,

Спешил я на плач далекий —

А плакали надо мною.

Прощаюсь

У края дороги.

Иною, нездешней дорогой

Уйду с перепутья

Будить невеселую память

О черной минуте.

Не стану я влажною дрожью

Звезды на восходе.

Вернулся я в белую рощу

Беззвучных мелодий.

(Перевод А. Гелескула)