Правда о знаменитом пянджском сражении в воспоминаниях очевидцев. Трагедия на казахстанской границе обрастает новыми тайнами

13 июня 1993 года группа таджикских и афганских боевиков попыталась прорваться на территорию республики Таджикистан. Но их остановили российские пограничники, и этот бой вошел в историю как «бой на 12-ой пограничной заставе».

После того, как Советский Союз прекратил существование, на границе Афганистана и Таджикистана осталась группа войск бывшего Среднеазиатского пограничного КГБ СССР. На базе этой группы организовали группу пограничных войск России в Таджикистане. Служба пограничников в это время была тяжелой – на фоне дестабилизации военно-политической ситуации в регионе. В 1992 году на территории Таджикистана началась гражданская война, в соседнем Афганистане был свергнут режим Наджибуллы – обстановка тоже была накаленной. Весной 1993 года таджикские боевики в первый раз попытались «открыть» границу между двумя республиками, но у них на пути оказались российские военнослужащие.

Противоборствующие стороны

Против российской 12-й пограничной заставы выступали 14 групп моджахедов, общей численностью 250 человек. Вооружение моджахедов было: 2 миномета, 4 безоткатных орудия, 5-6 установок РС, до 30 РПГ и около 10-12 пулеметов. Руководителем моджахедов был Кори Хамидулло. На момент начала атаки на заставе находилось всего 48 человек, среди которых было 2 офицера, 43 солдата срочной службы и 3 человека из 201-й мотострелковой дивизии – экипаж боевой машины пехоты.

Главной целью боевиков было захватить участки 11-ой и 12-ой пограничной заставы, уничтожить отряд 12-ой заставы и обеспечить свободное сообщение боевиков обеих республик. К тому же, стратегической целью боевиков было ускорение вывода российских войск с территории Таджикистана, чтобы можно было свергнуть законное правительство республики и осуществить переворот.

Начало боя

Утром 13 июня, в 4 часа утра, отряд пограничников, который располагался на юго-восточной стороне опорного пункта заставы, зафиксировал группу моджахедов. Они карабкались по склонам. Солдаты 12-ой заставы приготовились к бою после команды «В ружье!». Моджахеды поняли, что внезапного нападения не получится, и с криками «Аллах Акбар!» начали палить из всего оружия, которое у них было – и безоткатных орудий, и минометов, и гранатомётов, стрелкового оружия. Солдаты были «как на ладони», и начали прикрывать друг друга, защищая высоту. Моджахеды смогли уничтожить один российский гранатомёт и подбить БМП, а также тяжело ранить начальника 12-ой погранзаставы, старшего лейтенанта Михаила Майбороду. Первые полтора часа боя не было даже связи, чтобы сообщить о случившемся, но пограничники не оставляли своих позиций.

Даже после первых потерь пограничники продолжали упорно сопротивляться, отражать атаки моджахедов. Но силы были неравны – 48 российских пограничников против 250 вооруженных моджахедов. От постоянного огня загорелись постройки заставы.

Российские пограничники несли человеческие потери. Сергей Борин, пулеметчик, вел бой до тех пор, пока в него не попала граната. Другой пулеметчик, Игорь Филькин, вел пулеметный бой с тремя ранениями. На его теле после окончания боя обнаружили несколько десятков пулевых отверстий, и он, также как и Борин, погиб от разорвавшейся гранаты. 3 бойца на БМП из 201-ой мотострелковой дивизии погибли одновременно.

Тяжелый бой длился около 11 часов. К погранзаставе ехала помощь, но из-за минирования дорог и постоянного огня боевиков не смогла добраться до места. Из 48 человек на погранзаставе из плотного кольца окружения выходили 18 человек – все раненые, контуженные. Отход выживших прикрывал сержант Евланов, который погиб от осколка снаряда, пробившего ему легкое.

После боя

Российские пограничники не отдали моджахедам участок погранзаставы. К месту боя подтянулись резервы, и с помощью артиллерии и самолетов, российские солдаты смогли выбить боевиков с заставы. Картина была жуткая: всюду дым, в окопах и на территории заставы трупы – некоторые со следами пыток боевиков.

Погибло 25 российских пограничников, среди которых были бойцы из 201-й мотострелковой дивизии. Боевики потеряли 70 человек, половину трупов они забрали с собой, еще 35 мертвых моджахедов осталось на территории боя. Также они оставили оружие: 5 автоматов, пулемёт, большое количество боеприпасов к стрелковому оружию. Прибывшие саперы обезвредили несколько десятков мин.

Последствия трагедии 12-й погранзаставы

После боя на 12-й пограничной заставе отправили в отставку командующего пограничными войсками Владимира Шляхтина, министр безопасности Виктор Баранников получил выговор за плохую организацию работы. Позже, 18 июля 1993 года, его отправили в отставку – возможно, это связано с событиями на афганско-таджикской границе.

После нападения моджахедов, застава была разрушена. Ее восстановили, но выше в горах. 1 ноября 1993 года погранзаставе присвоили звание «имени 25 героев».
За мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга, указом президента страны рядовому Сергею Борину (посмертно), рядовому Игорю Филькину (посмертно), сержанту Сергею Евланову, сержанту Владимиру Елизарову (посмертно), сержанту Сергею Сущенко (посмертно) и лейтенанту Андрею Мерзликину было присвоено звание Героя Российской Федерации. Еще 29 пограничников Московского пограничного отряда были награждены орденом «За личное мужество», а 17 бойцов удостоились медалей «За отвагу».

Бури Каримов в книге «Стон времен» описывая этой бой, написал следующее: «ночная вылазка моджахедов на 12-ю заставу преследовала конкретные цели, и они были достигнуты». По мнению Каримова, боевики хотели, чтобы Россия пересмотрела свое отношение к оппозиционным силам в Таджикистане. Изначально страна поддерживала существующий режим и не желала признавать переселенцев и беженцев. События 13 июня 1993 года поменяли отношение России к происходящему, и 14 июля глава МИД Андрей Козырев «выразил готовность к защите русскоязычного населения Таджикистана».

После событий на 12-й пограничной заставе, Борис Ельцин подписал указ о возможности государств СНГ самостоятельно решать вопросы, связанные с урегулированием пограничных вопросов. Также были проведены меры по усилению охраны границы.

Пограничная служба Федеральной службы безопасности раскрыла детали перестрелки, произошедшей в минувшую субботу на границе Курской и Сумской областей. «Тридцатого сентября двое неизвестных, пытавшихся незаконно проникнуть с территории РФ на территорию Украины вне пункта пропуска, при проверке документов … оказали вооруженное сопротивление сотрудникам пограничного управления ФСБ по Курской области», — сказали в ФСБ.

В ведомстве подтвердили информацию о гибели одного сотрудника в ходе прошедшего инцидента.

«Огнестрельные ранения, несовместимые с жизнью, получил сотрудник пограничного органа», — говорится в официальном комментарии. Личность погибшего пограничника до сих пор не уточняется.

Перестрелка началась во время проведения операции «Нелегал» 30 сентября. Около пяти часов вечера два пограничника патрулировали приграничный поселок Теткино, один из сотрудников, кинолог, решил проверить заброшенный сарай в поселке. Там он наткнулся на группу вооруженных мужчин.

«При попытке выяснить их происхождение злоумышленники оказали ожесточенное сопротивление, завязалась перестрелка», — сказал «Интерфаксу» знакомый с ситуацией источник. По его словам, открывшие огонь лица следовали из одной из ближневосточных стран, они могут быть связаны с экстремистскими организациями.

В то же время, по данным источника «Ъ» в правоохранительных органах, один из стрелявших является гражданином Украины. Еще один убитый нарушитель — выходец из республик Северного Кавказа, зарегистрированный в Волгоградской области.

Очевидцы происшествия слышали три-четыре выстрела и один взрыв.

В результате перестрелки кинологу дважды попали в сердце. Второй пограничник открыл огонь из пистолета Ярыгина, но оружие заклинило. После этого один из нарушителей бросился на пограничника с гранатой, но подорвал сам себя.

«В ходе боестолкновения один из них (нарушителей границы) осуществил самоподрыв, второй задержан», — комментируют произошедшее в ФСБ. Ранее сообщалось о том, что нападавших было трое.

В отношении задержанного Следственным управлением Следственного комитета Российской Федерации по Курской области возбуждены уголовные дела по статьям «посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа» и «незаконный оборот оружия и боеприпасов, взрывных устройств, совершенный группой лиц по предварительному сговору».

«В настоящее время решается вопрос об избрании в отношении задержанного меры пресечения в виде заключения под стражу, планируется предъявление ему обвинения. По делу проводятся следственные действия, направленные на установление всех обстоятельств совершенного преступления», — заявили в СК.

Как подчеркивают в ведомстве, расследованием инцидента займется первый отдел по расследованию особо важных дел следственного управления. «Создана следственная группа, куда вошли наиболее опытные следователи и следователи-криминалисты», — говорится в сообщении.

Данный инцидент — далеко не единственный на российско-украинской границе. Однако его особенность заключается в том, что злоумышленники пытались попасть именно на территорию Украины.

Как правило, пограничники задерживают граждан Украины, пытающихся незаконно перебраться в Россию. Два таких случая произошли в конце июля этого года. Украинские пограничники задержали женщину. У нее были обнаружены незадекларированные $18 тыс., которые она намеревалась вывезти в Россию. Нарушительница была задержана на пункте пропуска «Бачевск» в Сумской области, неподалеку от места, где произошел нынешний инцидент.

Буквально за день до этого на пункте пропуска «Бачевск» украинские пограничники также задержали 13 граждан Украины, которые пытались незаконно пересечь границу с Россией. 12 «перебежчиков», ехавших в УАЗе, поймали всего в трех метрах от госграницы. Еще один украинец, управлявший вторым автомобилем, попытался скрыться, но после нескольких предупредительных выстрелов резиновыми пулями он остановился. Все задержанные оказались жителями Волчанского района Харьковской области.

В субботу, 24 августа, на участке Назрановского пограничного отряда на российско-грузинской границе были обнаружены тела восьми российских пограничников. Двое военнослужащих, входивших в состав этого наряда, рядовые Божков и Хисматулин пока не найдены. В настоящее время в районе гибели наряда продолжаются поиски пропавших стражей границы. К расследованию этого чрезвычайного происшествия сразу же подключилась оперативная группа Северо-Кавказского регионального управления ФПС РФ. Помимо этого в регион уже прибыла группа офицеров и генералов центрального аппарата пограничного ведомства. Подчеркнем, что происшествие имело место на ингушском участке госграницы. Есть основания предполагать, что "зеленые фуражки" попали в хорошо организованную засаду чеченских боевиков и в ходе скоротечного боя восемь из них были убиты, а двое пленены. Радист наряда, надо предполагать, погиб одним из первых, или в первые же секунды боя средства связи пограничников были выведены из строя.

Почему случившееся стало возможным? Надо сразу сказать, что горно-лесистые районы Чечни и Ингушетии почти не контролируются федеральными войсками. Именно там и на территории сопредельной Грузии, утверждают представители штаба ОГВ (С), находятся основные базы чеченских бандгрупп и скрываются руководители банддвижения. Фактически подразделения ФПС свои обязанности по охране государственной границы выполняют в сложной горной местности, охваченной партизанским движением. Помимо всего прочего значительная часть местного населения поддерживает боевиков.

Обычная практика охраны госграницы, на которой воспитаны несколько предыдущих поколений отечественных пограничников, в подобных условиях явно неприемлема. Чтобы предотвратить напрасную гибель "зеленых фуражек" в специфической горно-лесистой местности, кишащей бандгруппами с тяжелым вооружением, выход малочисленного наряда пограничников на службу должен быть обеспечен бесперебойной и многократно дублированной радиосвязью. Кроме этого, в составе наряда должны быть артиллерийские корректировщики и авиационные наводчики. Во время несения службы "зелеными фуражками" непосредственно по охране госграницы приданные и поддерживающие их артиллеристы и минометчики должны находиться в высокой степени готовности к открытию огня, а вертолетчики ударных вертолетов сидеть в кабинах в готовности к боевому вылету. Наконец, пограничники не должны выходить из зоны огня прикрывающей их артиллерии.

Только при выполнении перечисленных условий можно сказать, что все возможное для предотвращения неоправданных потерь среди пограничников сделано. Однако в этом случае на выходе получается уже не охрана госграницы, а полностью оборудованный рубеж обороны, фактически передний край. Кроме того, у "зеленых фуражек" на многое нет ни средств, ни специалистов. И даже при этом главный козырь боевиков - внезапность действий - всегда будет на их стороне. Наконец, затраты на оборудование подобным образом госграницы совершенно несопоставимы с эффективностью по ее охране. Совершенно очевидно, что ключ к решению проблемы лежит совершенно в иной плоскости - в разгроме бандгрупп в Чечне и на территории сопредельной Грузии и только таким образом в прекращении в регионе партизанской войны.

14 казахстанских пограничников, случившаяся в конце мая на погранпосту «Аркан - Керген» вблизи китайской границы, обрастает новыми подробностями.

Отец одного из погибших, Сагындык Именов говорит, что во время его поездки в Астану военные не хотели показывать тела погибших их родителям.

- «Не покажем, потому что там не на что смотреть - всё сгорело дотла», -сказали они. Нас, родителей из Атырау, было четверо. Мы отказывались сдавать кровь, пока не показали тела наших детей. Когда зашли в морг, увидели тела не 14, а всего лишь восьми человек, разложенных по частям. Некоторые кости были совсем старые - мы же в состоянии это различить, - говорит Сагындык Именов.

Оставшиеся неопознанными сгоревшие останки трех тел дали некоторым СМИ Казахстана основания предполагать, что несколько пограничников остались живы и скрываются, опасаясь за свою жизнь.

Эти подозрения усилились, когда журналисты, прибывшие в дом одного из них, Рустема Акилбаева, обнаружили постоянно дежуривших там сотрудников местной администрации. Для чего они там находились, выяснить не удалось.

Ощущение таинственности произошедшей на границе трагедии уже второй месяц держит в напряжении казахстанскую общественность. В официальную версию, выдвинутую спустя несколько дней после гибели пограничников, согласно которой 14 сослуживцев и егеря расстрелял, а затем сжег их трупы 20-летний солдат Владислав Челах, в стране мало кто верит.

Сам обвиняемый 19 июня был направлен на экспертизу в казахстанский центр психиатрии, психотерапии и наркологии, которая по закону должна продолжаться 30 дней. Однако вчера стало известно, что экспертиза Челаха продлена еще на десять дней, директор центра Сагат Алтынбеков объяснил это необходимостью изучить новые материалы следствия, полученные только 17 июля.

Затяжка с оглашением результатов экспертизы дала повод родственникам солдата обвинить власти в прямом нарушении законодательства. Подлило масла в огонь и то, что адвокатам Челаха до сих пор отказывают во встрече с клиентом. Адвокаты «хотели посмотреть, живой он или нет, может быть, они что-то с ним сделали и тянут резину, а потом скажут, что он совершил суицид, и все, дело закроют», заявил вчера агентству КазТАГ дед подозреваемого, Владимир Челах.

Недоверие к проводимому властями расследованию усилил рассказ Татьяны Рей, матери одного из погибших пограничников, Дениса Рея. Отчаявшись дождаться обещанных ей 13 июля результатов ДНК-экспертизы останков сына, она позвонила в генпрокуратуру, где ей объяснили задержку «сложными обстоятельствами». Выяснилось, что «останки сильно обгорели, кости рассыпаются в руках, что якобы на сына упал сейф и из-за этого тело сильно обгорело». «Что за сейф, и почему такая уверенность, что он упал на моего сына, ведь, по словам Челаха, которого сейчас обвиняют, он убил его вторым, в коридоре!» - недоумевает несчастная мать.

Подобных странностей вокруг трагедии на погранпосту «Арканкерген» становится все больше. Уже подтверждено, что обнаруженных там останков меньше, чем должно быть в случае гибели 14 человек. Более того, общественный защитник Челаха Василий Резван сообщил, что эксперты «не могут даже определить, кому принадлежат некоторые останки - мужчине, женщине или животному».

При этом, как заметил в интервью «МН» известный казахстанский правозащитник Евгений Жовтис, «весьма странно, что следствие не опровергает все эти предположения, такое впечатление, что расследование зашло в тупик». «Это усиливает впечатление, что власти что-то скрывают», - говорит Жовтис.

Вчера стало известно, что президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, заявивший, что он взял под личный контроль расследование трагедии на границе, «ушел в краткосрочный отпуск».

20-летний уроженец поселка Индербор Атырауской области Мейрхан Именов - один из 14 пограничников, объявленных сгоревшими на пограничном посту «Арканкерген». Его отец, Сагындык Именов, 3 июня ездил в Астану на анализ ДНК, однако результатов экспертизы до сих пор нет.

В Астану я ездил вместе со вторым сыном, Нурсултаном. У меня, Мейрхана и Нурсултана одна группа крови. Однако, видно, этого оказалось мало: 22 июня приехали к нам домой и у моей жены взяли кровь на анализ. Однако скоро уже прошел месяц, а результаты неизвестны, - говорит Сагындык Именов.

Задержка с результатами экспертизы усилила подозрения и без того обеспокоенной семьи. Отец пограничника вспоминает, что ему уже приходилось для спасения сына Мейрхана сдавать кровь, когда тот 20 лет назад родился семимесячным недоношенным ребенком. По словам Сагындыка Именова, неразумно требовать кровь от матери, если по крови отца, совпадающей по группе с кровью сына, не могут выяснить, их ли это сын.

С затянувшимся молчанием о судьбе нашего сына у нас возникают мысли, что здесь что-то неладное. Почему мы не можем получить конкретный ответ? Районный комиссариат ответить ничего не может, только ссылается на то, что «наверху им ничего не говорят». В областном департаменте КНБ и военной прокуратуре говорят, чтобы подождали результатов экспертизы. Наше терпение уже кончается, - говорит Сагындык Именов.

Талгат Бекбергенов, военный прокурор Западного региона, говорит, что не занимается этим делом, поэтому ничего не знает. Он попытался скрыть, что 22 июня лично ездил брать кровь на анализ у Айгуль Именовой - матери пограничника.

После настойчивого вопроса корреспондента Азаттыка прокурор ответил:

Я ведь не эксперт, я только взял кровь и отправил. Есть специальная группа, которая этим занимается, у них и спрашивайте.

Сагындык Именов говорит, что во время его поездки в Астану военные не хотели показывать тела погибших их родителям.

Собравшиеся родители попросили дать возможность поговорить хотя бы с командиром. Однако встретиться с ним не дали, сказав, что его перевели на другую работу, говорят в семье Именовых.

Результаты анализов других родителей, которые ездили в тот раз в Астану вместе с Именовыми, были готовы через пять дней. Сагындык Именов говорит, что сам узнал о том, что тело его сына еще не опознано. Родители других атырауских пограничников позвонили ему и сказали, что получили известие: везут еще четыре тела.

- «Что это за отношение?» - спросил я, позвонив в пограничную службу города Атырау. Сотрудник погранслужбы, майор по имени Мурат, сказал: «Саке, не обижайтесь, вашего сына нет - забыл вам об этом сказать», - рассказывает с дрожью в голосе Сагындык Именов.

Семья Именовых уверена, что областной департамент КНБ не дает никакой информации из-за Астаны.

Может быть, моего сына продали. Один Аллах знает. Возможно, его завтра специально убьют и привезут, сказав, что погиб. Как бы то ни было, мой сын стал жертвой какой-то игры. Судя по тому, что наверху ничего не говорят, всё дело в Астане, - говорит Сагындык Именов.

Дальневосточный окружной военный суд в Хабаровске приговорил командира сторожевого пограничного корабля Сергея Лоскина к шести годам колонии за гибель десяти подчиненных, отправившихся на задержание во время шторма. Его зам, проходящий по более легкой статье, избежал наказания. Специалисты отмечают, что определяющим в установлении вины было то, насколько фигуранты действовали по уставу.

Командир пограничного корабля Сергей Лоскин получил шесть лет колонии общего режима после гибели десяти других пограничников при досмотре задержанного за браконьерство судна, сообщила пресс-секретарь Дальневосточного окружного суда Анна Атрощенкова, передает РИА «Новости» .

«И что бы ни случилось с судном, все равно несет ответственность капитан»

В январе 2014 года в территориальных водах России в районе Южных Курил пограничники задержали за незаконный лов крабов судно «Астор» под флагом Сьерра-Леоне. Морские суда встали на якорь более чем в 600 метрах от берега (все происходило рядом с островом Кунашир).

Суд установил, что Лоскин отдал незаконный приказ о спуске лодки на воду, несмотря на шторм. В результате шлюпка с пограничниками перевернулась, все десять человек погибли.

Погодные условия свидетельствовали о том, что эксплуатировать шлюпку было нельзя, поскольку сила ветра достигала 14 метров в секунду, высота волн доходила до двух метров. При этом отсутствовала возможность визуального наблюдения с корабля из-за ограниченной видимости. На лодке не было спасательных средств в достаточном количестве.

«Суд признал командира корабля Сергея Лоскина виновным в превышении должностных полномочий, повлекшем причинение тяжких последствий», – отметила Атрощенкова.

Она добавила, что был вынесен приговор замкомандира корабля Владимиру Бекасову. Он осужден по статье «Нарушение уставных правил вахтенной службы» и приговорен к восьми месяцам лишения свободы, но в связи с истечением срока давности освобожден от ответственности.

Атрощенкова сообщила, что суд также лишил обоих осужденных права заниматься деятельностью, связанной с руководством экипажами и эксплуатацией водного транспорта, на протяжении двух лет.

Находившегося под подпиской о невыезде Сергея Лоскина из зала суда вывели в наручниках, добавляет «Интерфакс – Дальний Восток» .

Владимиру Бекасову суд оставил прежнюю меру пресечения – подписку о невыезде – до вступления приговора в законную силу.

Суд также удовлетворил гражданские иски потерпевших о компенсации морального вреда в размере от 750 тыс. до 1,5 млн рублей.

По мнению руководителя Центра морского права Василия Гуцуляка, первый приговор – шесть лет колонии – слишком суров в условиях, когда командир не имел намерения никого убивать.

«Подобных случаев я не припомню. Понятно, что на флоте действует принцип единоначалия. И, что бы ни случилось с судном, ответственность несет капитан... Но мне кажется, что это неоправданно жесткий приговор. Также стоит учитывать, что речь идет не о гражданском, а о военном флоте. Ответственность командира такого корабля предусмотрена не только Уголовным кодексом, но и соответствующими нормативными актами, уставом», – рассказал он газете ВЗГЛЯД.

Комментируя второй приговор, Гуцуляк высказал мнение, что судьи следовали букве закона. Преступления имеют различные степени тяжести. И если действия заместителя командира корабля относились к небольшой степени тяжести и в соответствии с классификацией данное деяние имело ограниченный, меньший срок давности, значит, ему и не могли дать больше.

Глава отдела инспекции труда Российского профсоюза моряков Сергей Фишов в свою очередь рассказал газете ВЗГЛЯД, что приговор капитану гражданского судна за похожие действия в отношении подчиненных, по всей вероятности, был бы другим и, наверное, менее суровым.

«Моряки военного флота должны действовать в соответствии с уставом. Командир или капитан, конечно, отвечает за жизни подчиненных. И если установлено, что он отдал приказ, который привел к гибели людей, не предусмотрел все обстоятельства, закрыл глаза на погодные условия, он должен за это ответить», – пояснил Фишов.

На гражданском флоте командиры тоже попадали под суд после гибели подчиненных, добавил он. «Например, когда судно проверялось на живучесть. Люди сажались в шлюпки, а шлюпка во время шторма отрывалась, люди тоже гибли. Но все же ответственность на гражданском и военном флоте разная, везде есть свои нюансы», – полагает эксперт.

Василий Гуцуляк добавляет, что в гражданском мореходстве и во время судебных процессов над капитанами гражданских кораблей все же, как правило, учитывается больше факторов, влияющих на ситуацию: «Здесь важно не только четко следовать уставу, выясняют также, что ты за человек, что тебя сподвигло к тому или иному действию и т. д.». Глава Центра морского права считает, что и ответственность здесь менее сурова.

Добавим, что спустя год после трагической смерти пограничников в районе Южных Курил в поселке Горячий Пляж на острове Кунашир была установлена памятная стела с якорем и мраморной плитой с именами погибших при исполнении служебных обязанностей.

Дальневосточный портал Astv.ru восстановил хронику трагедии практически поминутно. 24 января 2014 года в 18.00 было принято решение отправить с пограничного сторожевого корабля на задержанное судно «Астор», которое, по оперативным данным, осуществляло незаконную добычу краба, досмотровую группу.

Для этого на воду спустили корабельное плавательное средство РШПМ-5/5 (мореходность 4 балла, пассажировместимость – 8 человек, грузоподъемность – 1300 кг). Судно-нарушитель стояло на рейде всего в двух кабельтовых (порядка 370 метров) от пограничного корабля.

Лодка с семью пограничниками подошла к причалу Южно-Курильска, чтобы взять на борт еще трех сотрудников государственной морской инспекции (то есть погибли не только пограничники, но и инспекторы).

В 21.00 лодка, в которой находились десять человек, вышла к судну-нарушителю. Высота волны в это время составляла около 1,3 метра.

В 22.15 от оперативного дежурного в Южно-Курильске поступила информация, что из-за ухудшения погодных условий потеряна связь с лодкой, которая в это время находилась примерно в 600 м от берега.

В 23.00 командир пограничного корабля спустил на воду для поисков еще одну лодку, но поиск результатов не принес.

В первом часу ночи 25 января пограничный наряд «Дозор» обнаружил тело одного из людей, находившихся в лодке – Анатолия Кузьмина. Он был мертв. Затем нашли еще живого Виктора Николаева. Но в больнице, не приходя в сознание, умер и он. Позднее в воде без признаков жизни были обнаружены тела остальных людей из лодки. В основном это были 25–30-летние контрактники из разных регионов – Саратовской области, Ставрополья, Мордовии, Свердловской области и т. д. Кроме того, погибли морские инспекторы.

На суде, который начался в начале 2016 года, присутствовали родственники погибших, приехавшие со всех концов страны.

Отец старшего лейтенанта Алексея Корниенко Вячеслав рассказывал Astv.ru, что у него накопилось много вопросов к тем, кто не только отправил ребят в море в шторм, но и не пришел к ним на помощь, когда стало известно о нештатной ситуации. «Трусливый капитан ПСКР и абсолютно некомпетентный вахтенный офицер, когда поняли, что с лодкой что-то произошло, не подняли сигнал тревоги в бухте Южно-Курильской... На рейде стояло более десяти судов, которые спустили бы шлюпки, и не погибло бы столько человек. Во всяком случае те, кто был в спасательных жилетах, были бы живы. Их нашли в течение первых трех часов. Нашего сына мы нашли 7 марта. Он был по пояс раздет и, скорее всего, боролся до конца. Но температура воды не оставляла больших шансов», – рассказал он.

Мать контрактника Сергея Мещерякова Лариса рассказала, что ее 27-летний сын вместе с женой как раз собирался переводиться на материк. Причем о ЧП в море женщина узнала от знакомых, отметив, что «командование нам так и не позвонило». Женщина же, узнав о пропаже людей в море, в тот же день купила билеты и поехала на остров.

Жена 24-летнего контрактника из Саратовской области Виктора Николаева Ирина призналась, что была на третьем месяце беременности, когда все произошло. «Мой муж не дожил всего две недели до своего 25-летия», – говорила она на заседании в апреле.

Добавим, что последним наиболее резонансным случаем гибели моряков на гражданском судне была в апреле прошлого года.