Отступление русской армии. В произведение «Война и Мир» самый главный эпизод

ПЛАН

I. Введение

II. Основная часть.

Положение России и Франции в начале XIX века.

Отступление русской армии.

Бородинское сражение.

Перелом в войне

А. Тарутинский маневр.

Б. Наполеон в Москве.

В. Народная война.

Контрнаступление русской армии. Изгнание Наполеона из России.

III. Заключение.

ВВЕДЕНИЕ.

Отечественная война 1812 года – одна из самых героических страниц истории нашей Родины. Победа русского народа над завоевателем, который считался величайшим военным гением мира и к моменту нападения на Россию был увечен ореолом всемогущества и непобедимости, поразила воображение современников и по ныне волнует потомков, служит для одних предметом гордости, для других – неразгаданной загадкой, для третьих грозным предостережением – «не ходи на Москву!» . Поэтому гроза 1812 года вновь и вновь привлекает к себе внимание исследователей оставаясь в числе вечных тем исторической науки. «Русской Илиадой » назвали ее современники. Ей посвящено наибольшее число исследований по сравнению с любым другим событием 1000-летней истории дореволюционной России. Специально о войне 1812 года написано более 10000 книг и статей, не считая великого множества разделов мировой литературы о Наполеоне, которая 1908 году включала 200 тыс. названий и с тех пор значительно выросла. Одними из самых объективных являются книги Е.В. Тарле «1812 год» и Н.А. Троицкого «1812. Великий год России ».

Я выбрал тему «Отечественная война 1812 года» , так как хотел побольше узнать об этом важном историческом времени. 1812 год имел огромное значение для России и для всей Европы.

Победа 1812 года вызвал порыв справедливой гордости, справедливой уверенности в себе, потрясла сердца, вызвала лихорадочное возбуждение во всем российском обществе.

С 1812 годом связан и первый революционный порыв новейшей истории России – восстание 14 декабря 1825 года – и не только потому, что некоторые декабристы в 1812 году подняли оружие за Россию против Наполеона, но и потому, что в 1825 году они подняли оружие за Россию против Николая.

Могучий толчок, который победа дала русскому народу, отозвалась пробуждении революционного сознания.

1812 год заграничный поход русской армии – в своих ближайших последствиях – разбудил декабристов. Именно победа 1812 года повлекла за собой эти последствия.

Не только декабристы связаны с 1812 годом, но и Пушкин. Поэзия А.С. Пушкина отражает в себе радостное, гордое сознание могучей моральной силы родного народа, низвергнувшего «тяготеющий над царствами кумир », это бесспорно. Что без 1812 года Пушкин не был бы таким, каким он был, и говорил бы о России не так, как говорил о ней когда уже подобно Петру «он знал ее предназначение », это более чем вероятно.

Но не только Пушкин, вся русская умственная культура, русское национальное самосознание получили могучий толчок в грозный год нашествия.

1. ПОЛОЖЕНИЕ РОССИИ И ФРАНЦИИ

В НАЧАЛЕ 19 ВЕКА

ПРИЧИНЫ ВОЙНЫ

Для России борьба против нашествия Наполеона была единственным средством сохранить свою экономическую и политическую самостоятельность, спастись не только от разорения, которая несла с собой континентальная блокада, уничтожившая русскую торговлю с англичанами, но и от будущего расчленения: в Варшаве не скрывали, что одной Литвой и Белоруссией поляки не удовлетворятся и, что надеются со временем добраться при помощи того же французского Цезаря до Черного моря. Для России при этих условиях война 1812 года являлась в полном смысле слова борьбой за существование, обороной от нападения империалистического хищника. От сюда и общенародный характер великой борьбы, которую так героически выдержал русский народ против мирового завоевателя. Были также и другие причины война России с наполеоновской империей.

Первая - нараставшая ссора между Александром 1 и Наполеоном (захват Франции Ольдебурга, «позорный» Тильзитский мир, вынужденное присоединение к континентальной блокаде).

Вторая - поражение русской армии под Аустерлицем в Австрии и под Эйлау, под Фридландом в Пруссии,

По этим причинам Россия начала заранее готовиться к войне. Были заключены: мир с Турцией, союз со Швецией. Шведский принц заключил его несмотря но то, что был маршалом наполеоновской армии, потому что Россия была для него гораздо опаснее, чем Франция. 22 июня 1812 года Наполеон опережая свои войска, стремившиеся к Неману, прибыл в м. Вильковышки, близ г. Ковно. Объявил России войну через своего посла в Петербурге Ж.А.Лористона, который вручил управляющему министерством иностранных дел России А.Н.Салтыкову надлежащую ноту. Александр 1 уже давно понял, что война с Наполеоном неизбежна и если он не нападет на Наполеона, то Наполеон нападет на него. Ему было известно заранее время и место нападения. Русское командование знало и численность французских войск. 23 июня весь день, французские войска подтягивались к Немалу в районе Ковно. Вторжение Наполеона в Россию началось ночью с 23 на 24 июня с переходом французской армии через реку Неман. Он длился четыре дня. 27 июня вся армия выстроилась на русском берегу. 30 июня вторглись на русский берег Немала у Гродно 5-й корпус генерала кн.Ю.Понятовского, 7-й корпус генерала Ж.-Л.Ренье, 8-й корпус генерала В.Д.Вандама и 4-й кавалерийский корпус генерала М.-В.Латур -Мобура, а у Пилон - 4-й корпус вице-короля Италии генерала Е.Богарне, 6-й корпус генерала Л.-Г.Сен-Сира и 3-й кавалерийский корпус генерала Э.Груши.

Завоевателям, а не освободителем вступил Наполеон в Россию. Не об уничтожении крепостного права думал он (так как боялся крестьянской революции и рассчитывал после победы на поддержку помещиков), а о том, чтобы погнать потом в случае удачи крепостную массу в качестве «вспомогательных войск » (его собственное выражение) на Гималаи и дальше, в Индию. Но относительно русского народа он жестоко заблуждался.

В Вильно поздно вечером 24 июня, Александр узнал о переходе Наполеоном через русскую границу. На следующий день он призвал бывшего в его свите министра полиции Балашова. У них состоялся разговор. За тем царь вручил Балашову письмо для передачи Наполеону и велел на словах в разговоре с французским императором прибавить, что «если Наполеон намерен вступить в переговоры, то они сейчас начаться могут, с условием одним, но непреложным, то есть что бы армия его вышла за границу; в противном случае государь дает ему слово, да куда хоть один вооруженный француз будит в России, не говорить и не принять ни одного слова о мире ».

Балашов выехал этой же ночью, но по стечению обстоятельств, он попал на прием к Наполеону только 30 июня, в ту же самую комнату из которой выехал 5 дней назад.

В разговоре с Балашовым Наполеон всячески обличал и упрекал Александра (за нарушение политике Тильзитского мира, за то, что он держал на службе убийцу своего отца, за то, что у него дурные советники).

Бонапарт высказывал свое недовольство насчет окружения Александра, особенно Амфельда и Штейна. Наполеон говорил, что его армия превосходит русскую(в числе) в три раза, на что Балашов ответил, что русские войны более храбрые. Но Наполеон сказал, что его поляки не менее храбрые. Наполеон негодовал по поводу отступления Барклая, ему хотелось разгромить его немедленно. После разговора Балашов уехал в Петербург

Он вернулся и доложил Александру о разговоре с Наполеоном.

Итак, война была решена окончательно и бесповоротно.

Александр после некоторого колебания решил никакого торжественного манифеста о войне не опубликовывать. Был только отдан приказ по войскам 25 (13) июня 1812 года, объявляющий о вторжении Наполеона и начале войны.

25 июня Александр 1 подписал манифест о начале войны с Францией. Александр посылал к Наполеону с тем, что бы под видом мирных переговоров выиграть время для военных действий.

СООТНОШЕНИЕ СИЛ.

К 1812 году Наполеон имел под ружьем 1046567 человек в разных концах Европы. Он бросил на войну против России 647158 человек и 1372 орудия. Это была армия небывалой до тех пор численности за всю историю войн. Систему комплектования армии Наполеона унаследовал от Великой французской революции. Эта была самая передовая для того времени система всеобщей воинской повинности. Революция обусловила и уровень материального снабжения французской армии, более высокий, чем у противника. За первые годы правления Наполеона, французская промышленность несомненно сделала крупный шаг в перед. Кроме того, Наполеон мобилизовал для войны с Россией экономические и финансовые ресурсы рядом вассальных государств.

И все же французская армия превосходила тогда русскую (как, впрочем, и любую армию того времени) не сколько в материальном, сколько в социальном отношении. То была массовая армия буржуазного типа. Она не знала ни кассовых барьеров между солдатами и офицерами, ни бессмысленной муштры, ни палочной дисциплины, за то была сильна сознанием равенства гражданских прав и возможностей.

По боевым качествам «Великая армия» не была однородной. Выделялся в ней воинским духом и выправкой 1-й корпус маршала Даву. Главной ударной силой Наполеона была императорская гвардия - Старая (с 1805 года) и молодая (с180 года).

Боевая дисциплина «Великой армии» считалась к 1812 года образцовой. Французская пехота со времен революции использовала новый способ боя, основанный на сочетании рассыпанных в цепи стрелков с колоннами. Наполеон довел новый способ боя «до высшей точки совершенства». И еще большие перемены Наполеон произвел в артиллерии.

Командный состав «Великой армии» к 1812 году считался лучшим в мире. Ни одна армия не имела такого созвездия военных талантов. Из 18 маршалов Наполеона, которые к1812 году еще оставались в строю, 11 пошли с ним в поход

на Россию. Самым выдающимся из них был Луи -Никола Даву (1770-1823), командующий 1-м корпусов «Великой армии».

Силы «Великой армии» выглядели особенно грозными оттого, что их вел на Россию сам Наполеон, которого современники (включая и феодальных монархов во главе с Александром 1) почти единодушно признавали гениальным полководцем всех времен и народов.

Однако армия Наполеона в 1812 году имела уже и серьезные слабости. Так, пагубно влиял на ее разношерстный, многоплеменный состав. Французов в ней было меньше половины. В иностранных частях процветало дезертирство, грабежи, мародерства. Вообще дисциплина у захватчиков (исключая гвардию) на этот раз сильно страдала и мало походила на ту идеальную воинскую дисциплину, которой всегда славилась наполеоновская армия.

Таким образом, «забота Наполеона о количестве солдат «Великой армии» повредила ее качеству»

Самой слабой из всех слабых сторон армии был прогрессирующий упадок морального духа.

Россия в начале войны смогла противопоставить 448-тысячной армии Наполеона 317 тысяч человек, которые были разделены на три отдельных корпуса

1-я Западная армия насчитывала 120210 человек и 580 орудий. Она дислоцировалась в районе Вильно и прикрывала Петербургское направление. 2-я Западная (49423 человек и 180 орудий) располагалось возле Белостока и прикрывала Московское направление. 3-я Западная армия (44180 человек 168 орудий) была сосредоточена у Луцка и прикрывала Киевское направление.

Главная беда русской арии заключалась тогда не в малочисленности, а в феодальной системе комплектования, содержания, обучения и управления. Комплектовалась она путем ненавистных для народа рекрутских наборов при тяжелейшем, том же ненавистном, 25-летнем сроки военной службы.

Командный состав русской армии, как положено при феодализме, комплектовался не по способностям, а по сословному принципу - исключительно из дворян. Российский генералитет в 1812 году был отягощен не столько доморощенными бездарностями из дворянской знати, сколько иностранцами. Александр I доверял генералам с иностранными фамилиями больше, чем русским, но не ставил высоко ни тех, ни других.

Пороки феодально-крепостнического режима сказались и в боевой подготовке русских войск. Наконец и материальное обеспечение русской армии в 1812 году страдало недостатками, производными от феодальной системы. Самым острым был недостаток вооружения - и по количеству, и по качеству.

Русская артиллерия почти не уступала французской ни количественно, ни качественно, но это было достигнуто крайним напряжением сил и средств, с вопиющими издержками. Зато обеспечить армию продовольствием царизм не смог.

После Аустерлица русская армия стала перестраиваться на французский манер. У Наполеона заимствована организационная структура армии. Перенимался с 1806 до 1812 г. и боевой опыт Наполеона. Уступая противнику в одних компонентах, русская армия в других была равна ему или даже превосходила его. Она имела не меньший боевой опыт. Русский солдат всегда отличался храбростью, стойкостью, выносливостью и, в чем он привык быть сильнее любого врага, мощью штыкового удара. Русский командный состав, хотя в целом и уступал наполеоновскому, был представлен к началу войны 1812 года не только высокородными и чужеземными посредственностями, но и талантливыми генералами, которые могли поспорить с маршалами Наполеона. Первыми в ряду таких генералов (не считая оказавшегося в начале войны не удел М.И. Кутузова) стояли Барклай де Толли и Багратион. Михаил Богданович Барклай де Толли (1761 - 1818) - потомок шотландских дворян, был командующим 1-й армией. 2-й армией командовал князь Петр Иванович Багратион (1765 - 1812).

Итак, по боевому опыту и качеству высшего командного состава русская армия в 1812 г. почти не уступала наполеоновской. В двух отношениях она безусловно превосходила противника. Во-первых, она была национальной армией, более однородной и сплоченной, чем разноплеменное войско Наполеона, а во-вторых, ее отличал несравненно более высокий моральный дух: солдатская масса одушевлялась патриотическим настроением, ненавистью к захватчикам и желанием освободить от них свою Родину, победить или умереть. Г.Р. Державин отразил это настроение в проникновенных строках, обращенных к России:

Скоро ты ляжешь трупом зримо,

Чем будешь кем побеждена!

Державин Г.Р. Соч. Т.2, с.662.

В общем русская армия в 1812 г. при всех ее недостатках имела и больше достоинства. Как заметил Ф.Энгельс, она несла на себе «печать института обогнавшего общий уровень развития цивилизации в стране» (1.Т.11, с.483). Но армия Наполеона была сильнее. При том соотношении сил между Россией и Францией, которое сложилось к 1812 г. Наполеон мог рассчитывать на успех. Все чисто военные факторы он предусмотрел. Не учел он однако превосходящего обстоятельства, которое, собственно, и решило исход войны, а именно -что вместе с армией поднимется на борьбу с нашествием весь русский народ.

ПЛАНЫ СТОРОН.

По пути к Неману Наполеон изложил свой план:

«Я открою кампанию переходом через Неман. Закончу ее в Смоленске и Минске. Там я остановлюсь. Укреплю эти два пункта и займусь в Вильно, где будет моя квартира, организацией Литовского государства...».

Поставив перед собой цель принудить царя к Миру, выгодному для Франции, Наполеон полагал, что царская власть в Петербурге после нескольких дворцовых переворотов XVIII в. Не может быть прочной. В самом начале войны он рассчитывал даже на оптимальный вариант своего плана, согласно которому первый же решительный удар «Великой армии» мог привести к тому, что Александр I из-за страха, с одной стороны, перед французское нашествие, а с другой - перед нового дворцового переворота начал бы переговоры о мире. У берегов Немана Наполеон заявил А.Каленкуру: «Меньше, чем через два месяца, Россия запросит мира ». В расчете на скоротечную войну и были сгруппированы еще до через Неман все силы армии вторжения.

Стратегический расчет Наполеона в начале войны заключался в том, чтобы разгромить разобщенные русские армии в приграничных сражениях, не дав им сосредоточиться.

Решение идти на Москву Н.Бонапарт принял в Смоленске, после того

как Барклай и Багратион соединились и пошли дальше к Москве.

В 1811 г. в Росси было до планов войны с Наполеоном. Первый и самый решительный план предложил Барклай де Толли: "В случае вторжения его (Наполеона - Н.Т.) в Россию следует искусным отступлением заставить неприятеля удалиться от операционного базиса, утомить его мелкими предприятиями и завлечь вовнутрь страны, а затем с сохраненными войсками и с помощью климата подготовить ему, хотя бы за Москвой, новую Полтаву".

Считая возможным и наступательную, и оборонительную войну, Барклай де Толли разработал новый стратегический план, который был утвержден не позднее марта 1812 г., т.е. еще до отъезда Барклая в армию. Вариант "А" (" когда война с нашей стороны откроется наступательною")предписывал "отрезать, окружать и обезоруживать войска неприятельские, в герцогстве Варшавском и в королевстве Прусском находящемся" и затем идти вперед на встречу главным силам Наполеона. Вариант "Б" гласил: "продлить войну по возможности" и "при отступлением нашем всегда оставлять за собой опустошенный край", вплоть до

перехода в контрнаступление.

И так, русская сторона до самого дня наполеоновского вторжения не имела, а главное, долго не могла определить направления основного удара Наполеона (отсюда - разброс армий для одновременного прикрытия трех направлений) и вообще ставила свои действия в зависимость от действий противника. Нерешительность царя, переизбыток его советников и разнобой в их линиях, отсутствие полновластного главнокомандующего затрудняли подготовку к войне и усугубляли опасность надвигавшейся на Россию грозы.

ОТСТУПЛЕНИЕ РУССКОЙ АРМИИ.

Вы помните: текла за ратью рать...

А.С. Пушкин

От Немана до Смоленска.

И так, тремя группами корпусов "Великая армия" устремилась от Немана на восток. Основную группу - дорогой на Вильно против армии М.Б.Барклая де Толли - вел сам Наполеон. «Все рушат, все свергают в прах...» - Так писал о тех дняхА.С. Пушкин.

Русские армии не сразу пришли в ответное движение.27 июня Александр I приказал Багратиону отступать на Минск. Буквально через час после того, как вышел из Вильно русский арьергард, вошел в город авангард французов. 28 июня Наполеон мог уже подвести итоги Виленской операции. За 3 дня он продвинулся на 100 км. Наполеон 29 июня послал вперед кавалерийские корпуса под командованием Мюрата, пехотные корпуса и две дивизии из корпуса Даву. Эти войска должны были настигнуть армию Барклая и сковать ее действия своей активностью, пока не подоспеют главные силы Наполеона. В тоже время Даву с тремя пехотными дивизиями и кавалерийским корпусом Э.Груши получил приказ идти на Минск, преграждая Багратиону с севера путь к соединению с Барклаем, а Жером Бонапарт с корпусами Ю.Понятовского, Ж.-Л. Ренье и Д. Вандам должен был ударить на Багратиона с юга и взять таким образом его армию клещи.

1-я русская армия 11 июля сосредоточилась в Дрисском лагере. В руководстве ею обозначились неурядицы. Царь повел себя двойственно:

«выставлял как главнокомандующего» Барклая, доверив «делать все распоряжения от своего имени» , но в случаях, «не терпящих отлагательства », распоряжался сам. 14 июля 1-я армия оставила Дриссу и очень своевременно. Наполеон приготовился было зайти к ней под левый фланг со стороны Полоцка и заставить ее сражаться с перевернутым фронтом, но не успел осуществить этот маневр.

В Дриссе при участии Барклая был фактически решен и наболевший вопрос о том, как выпроводить из армии (разумеется деликатно и верноподданные Александра I. Ему было написано письмо, смысл которого сводился к тому, что царь будет более полезен отечеству как правитель в столице, нежели как военачальник в походе. Из Полоцка царь отправился в Москву, а Барклай повел 1-армию к Витебску на соединение с Багратионом. Тем временем Багратион оказался в критическом положении. 7 июля он получил приказ царя: идти через Минск к Витебску.

Но уже 8 июля маршал Даву взял Минск и отрезал Багратиону путь на север. С юга наперерез Багратиону шел Жером Бонапарт, который должен был замкнуть кольцо окружения вокруг 2-й армии у г. Несвижа Вестфальский король Жером Бонапарт был "наиболее бездарный из всех бездарных братьев Наполеона". В результате Жером, хотя он имел преимущество перед Багратионом на пути к Несвижу в два перехода, опоздал сомкнуть вокруг русской армии французские клещи. Багратион ушел. Наполеон был в ярости. С досады он подчинил короля Жерома маршалу Даву, который был "только герцогом. Жером обидившись на это, остановил свои войска и 16 июля уехал к себе Вестфалию. Положение 2-й армии все еще оставалось опасным. Она шла через Несвижу и Бобруйск к Могилеву. С тыла ее настойчиво преследовал 4-й кавалерийский корпус Латур-Мобура. Главная же опасность для 2-й армии исходила от Даву, с левого фланга.

Багратион, узнав от своих казаков-разведчиков, что в Могилеве находится не весь корпус Даву, а Только какая-то часть его, решил идти на прорыв. Утром 23 июля начал атаку 7-й корпус Н.Н. Раевского. Даву занял позицию в 11 км. южнее Могилева, у д.Салтыковка. Он имел пока 20 тыс. штыков и сабель и 60 орудий против 16,5 тыс. бойцов и 108 орудий у Раевского. Но его разведка донесла ему, что на Могилев идет вся армия Багратиона, численностью 50 тыс. человек, и Даву уже подтягивал к себе все свои силы (41.Т.2. с.107). Такого ожесточенного боя, как под Салтыковкой, с начала войны не было. Русские солдаты рвались вперед без страха и сомнения. Офицеры не ступали им в героизме.

Даву отбил все атаки Раевского и продолжал подтягивать к себе войска своего корпуса. 24 июля основные силы 2-й армии и обоз перешли Днепр и двинулись к Смоленску. 25 иююля следом за ним ушел корпус Раневского. Отныне можно было считать, что 2-ая армия спасена.

После отъезда царя Барклай де Толли "остался единоличным распорядителем судеб 1-й армии. Несмотря на все трудности, он удовлетворительно обеспечивал ее продовольственное снабжение. Барклай старался держать в армии железную дисциплину. Не все удалось Барклаю де Толли.

Не смог он, в частности поставить в ровень с продовольственным снабжением медицинское обеспечение войск, хотя ему помогал самый авторитетный тогда в России военный врач Я. В. Виллие. Как бы то ни было, все заботы Барклая были подчинены одной главной задаче - обеспечить отступление армии в наибольшем порядке и с наименьшими потерями. Тем не менее с каждым днем вынужденного отступления росло недовольство против Барклая де Толли в собственной его армии, а также в армии Багратиона и по всей стране. Первоисточником его был неблагоприятный для России, уязвляющий национальную гордость ход войны. В такой обстановке Барклая де Толли отводил 1-ю армию от Полоцка к Витебску. Он понимал, что, если будет отступать к Москве, Наполеон пойдет за ним, а не в Петербург. Но на всякий случай Барклай 17 июля выделил из своей армии целый корпус (1-й, под командованием генерал-лейтенант П.Х. Витгенштейна) для защиты Петербургского направления. 23 июля 1-ая армия преодолев за трое суток 118 км подошла к Витебску. Чтобы задержать французов, пока не подойдет 2-я армия, Барклай де Толли в ночь с 24 на 25 июля выдвинул к Бешенковичам 4-й пехотный корпус А.И. Остермана-Толстого, который принял бой с 1-м кавалерийским корпусом генерала Э.-М. Нансути (в 20 км. от Витебска). Бой у Островно был еще более кровопролитным, чем Салтыковкой. Несколько часов кавалерийские части Нансути безуспешно атаковали пехотные каре Остермана. В середине дня 25 июля к месту боя прибыл Мюрат, который лично возглавил атаки корпуса Нансути. Получил он и подкрепление - дивизию А. Дельзона из корпуса Богарне, что дало ему почти двойственный перевес в силах. Мюрат расстреливал русские каре из пушек, а затем попеременно бросал против них в атаку кавалерию и пехоту. Когда Остерману доложили, что корпус несет громадные потери и осведомились, что прикажут делать. Остерман ответил: «Ничего не делать, стоять и умирать !» К утру 26 июля пришло и к Остерману подкрепление от Барклая - 3-я образцовая

дивизия Коновницына. Она сражалась весь день 26-го так же героически, как накануне - корпус Остермана. Русские потеряли по Островно только "нижних чинов" 376448, но задержали французов на двое суток. Утром 27 июля Барклай узнал, что Багратиону не удалось пробиться через Могилев и что он узнал о движении войск Даву к Смоленску. Теперь обстановка резко изменилась. Барклай уже не мог рассчитывать под Витебском на Багратиона. Наполеон, едва подступив

к Витебску, сразу понял, что Барклай решился на генеральное сражение.

Но Барклай ночью тихо тремя колоннами увел свою армию к Смоленску. Наполеон был просто разочарован. Впервые с начала войны он усомнился в том, что сможет выиграть ее, не заходя в глубь России.

Здесь в Витебске, Наполеон подвел итоги первого месяца войны и задумался: не порали ему остановиться? За этот месяц он столкнулся с такими трудностями, каких не встречал нигде, а иные не мог и предвидеть, как ни готовился он к нашествию. С первого дня войны "Великая армия", преследуя русских, была вынуждена делать непривычно большие переходы. Тяготы бесконечных переходов усугубляла сквернее русских дорог, хуже которых французы еще не видели. Самая страшная беда для французов заключалась в том, что они каждодневно ощущали вокруг себя враждебную среду. Правда, повсеместное народное сопротивление они стали встречать главным образом после Смоленска, когда вступили в исконно русские земли. Но уже и до Витебска им приходилось страдать из-за того, что русские войска уничтожали за собой, если не успевали вывести, местные запасы продовольствия. Население же - русские, украинские, белорусские, литовские крестьяне и горожане - сопротивлялись захватчикам.

С приближением французов массы людей оставляли родные места, уводя за собой все живое. Богатейшие склады, которые Наполеон приготовил к началу войны, не успевали за "Великой армией" в ее небывало больших переходах по невиданно плохим дорогам. Все, о чем здесь сказано, приводило к росту болезней, которые косили ряды "Великой армии" сильнее, чем все виды неприятельского сражения. А.Н. Попов подсчитал, что от Немана до Витебска Наполеон потерял более 150 тыс. человек. Боеспособность французской армии с каждым новым переходом в глубь "страны которой нет конца" снижалась. Страдая от голода и жажды, досадуя на непокорность местного населения, солдаты "Великой армии" (главным образом не французских частей) чинили грабежи и насилие, мародерствовали.

План войны Барклая де Толли постепенно приносил результаты. Но

наполеоновская армия по-прежнему была грозной силой. Она приближалась к Смоленску, городу, который называли "ключом к России ".

СМОЛЕНСКОЕ СРАЖЕНИЕ.

22 июля 1-я и 2-я русские армии соединились. Солдаты русской армии с восторгом приветствовали Барклая и Багратиона. Все были убеждены, что война теперь должна пойти по-другому, что отступление закончится. Под давлением таких настроений даже осторожный Барклай вопреки собственным убеждениям допускал возможность более решительных действий. Русские солдаты считали своим долгом защитить Смоленск. Наполеон знал это и поэтому тоже ожидал сражения под Смоленском.

Скоро Барклай понял, что устроить сражение сейчас невозможно. У Наполеона под Смоленском было сосредоточено 250 тыс. человек, тогда как в обеих русских армиях насчитывалось только 120 тыс. солдат. Наполеон решил стремительным маневром приблизиться к Смоленску занять его и таким образом отрезать русским войскам путь отступления к Москве.

И действительно, французам удалось на некоторое время опередить полки Багратиона и Барклая. Дорогу на Смоленск прикрывала 27-я пехотная дивизия Дмитрия Петровича Неверовского (1771 - 1813), состоявшая в основном из новобранцев. Казалось, что эта преграда будет легко преодолена "Великой армии", тем более, что в ее авангарде шла знаменитая кавалерия маршала Мюрата, которая справлялась и с более серьезным противником. Мюрат сумел выбить 27-ю дивизию Неверовского с занятой ею позиции. Но русские воины не спасались бегством. Они в полном порядке отошли к Смоленской дороге и расположились в лесу. Деревья чрезвычайно затрудняли действия неприятельской кавалерии. Необстрелянные новобранцы,вчерашние крестьяне, во главе с генералом Неверовским, умело руководившим обороной, отражали одну за другой яростные атаки трех корпусов Мюрата.

Но и теперь Смоленск находился в опасности. Его защищали около 15 тыс. солдат Раевского. И все ближе были основные силы армии Наполеона.

Опытный военачальник, Раевский понимал, что Смоленск, если превратить

его в город крепость, можно долго защищать и небольшими силами. Город был укреплен мощной каменной стеной, пред которой жители выкопали рвы. На штурм Смоленска был брошен корпус самого удачливого французского маршала Нея. Одновременно французская артиллерия начала шквальный обстрел городских

укреплений. Однако Раевский держался весь день. Ночью к Смоленску подошли главные силы русской армии. Передовые позиции в городе занял корпус генерала Дмитрия Сергеевича Дохтурова (1756 - 1816 гг.) Блестяще действовала артиллерия под командованием 28-летнего генерала Александра Ивановича Кутаисова (1784 - 1812гг). Артиллеристы стояли до последнего. Русская артиллерия наносила противнику чувствительный урон.

На следующий день Смоленск был окружен сильнейшими неприятельскими

корпусами маршалов Даву, Нея и Мюрата. Французы начали генеральный штурм. Город пылал, его покидали жители. Несмотря на то, что и этот штурм был отбит, Барклай де Толли после некоторых колебаний приказал русской армии начать отступление к Москве. Он рассуждал так: во-первых, французы имеют значительное численное преимущество, а русская армия в достаточной степени не готова к решительному сражению, во-вторых, Наполеон может обойти Смоленск с востока и блокировать русские войска. Тогда они окажутся в горящем городе, словно в ловушке, и будут уничтожены. Историки до сих пор спорят, был ли Барклай прав, приказав отступить. Но я считаю, это было оправдано.

Войска отступали в полном порядке. Прикрывавший их отход генерал Коновницын приказал солдатам сжечь мост через Днепр, чем затруднил продвижение противника.

Наполеон вошел в горящий Смоленск. В этом сражении он потерял около 20 тыс. солдат (русская армия почти в два раза меньше) и не добился решительной победы. Русские войска не были разбиты. Они продолжали отступать к Москве, пополняясь свежими силами. "Великая армия" таяла на глазах. Многие приближенные советовали Наполеону прекратить дальнейшее наступление на восток, отойти в Белоруссию и встать там, на зимние квартиры. Но Наполеону во что бы то ни стало нужна была победа в «генеральном сражении» и разгром русской армии. Поэтому он приказал войскам двигаться дальше, к Москве.

Положение русской армии было тяжелым. Она отступала от западных границ России. Москвы осталось чуть более 200 верст. Все громче становился ропот: до каких пор будет продолжаться отступление? Солдаты рвались в бой. Многие в происходящем несправедливо обвиняли Барклая, который не имея ни связей при дворе, ни достаточной популярности в войсках. Вновь усилились разногласия осторожного Барклая де Толли и решительного Багратиона, настаивавшего на немедленном переходе к боевым действиям.

И тогда только Александр I, следивший за развертыванием событий из Петербурга понял, что ситуация требует назначения другого главнокомандующего.

Он должен обладать необходимым опытом руководства крупными военными операциями и пользоваться в народе и в армии большим авторитетом. Таким полководцем мог быть только Михаил Илларионович Кутузов. 17 августа 67-летний генерал Кутузов прибыл в расположение русских войск. Солдаты восторженно приветствовали нового главнокомандующего, прославленного во многих сражениях и походах.

БОРОДИНСКОЕ СРАЖЕНИЕ.

И равен был неравный спор.

А.С. Пушкин.

Русская армия стояла в 125 км от Москвы. Здесь близ села Бородино, Кутузов решил дать французам генеральное сражение. Штатные офицеры долго подыскивали удобное место для ведения боя и наконец остановили свой выбор на Бородинском поле. Для этого было несколько важных причин. Во-первых, через него идут новая и старая Смоленские дороги. Заняв здесь оборону, перерезав оба тракта русская армия преграждала Наполеону путь к Москве. Во-вторых, на этом поле было сравнительно легко занять сильную позицию благодаря нескольким естественным укреплениям. Правую часть поля прикрывает речка Колоча, в центре находится Курганная высота, слева, у деревни Шевардино - большой холм; на Старой Смоленской дороге высится Утицкий Курган.

Все эти ключевые точки русская армия начала спешно укреплять. На Курганной высоте и Шевардинском холме были возведены сооружения из земли и бревен, поставлены артиллерийские батареи. Укрепления получили названия "батарея Раневского" и "Шевардинский редут".

Опытный полководец, Наполеон сразу увидел слабые места русской позиции. Шевардинский реут выдался далеко вперед. Если бы французам удалось его взять с ходу, весь левый фланг русской армии оказался бы открытым, так как за Шевардином укреплений не было. Тогда Наполеон быстрвм броском опрокинул бы левый фланг русской армии и выграл битву.

Кутузов понимал неудобства этой позиции и приказал начать строительство новых флешей - земельных укреплений - позади Шевардина, южнее и западнее деревни Семеновское. Строительство Семеновских флешей

только начиналось, а 35-тысячная группировка французов уже атаковала с двух сторон Шевардинский редут. Его защищали 12 тыс. русских солдат во главе с генералом Андреем Ивановичем Горчаковым (1779 - 1855гг). Перед Горчаковым стояла задача продержаться до тех пор, пока не будет закончено строительство Семеновских флешей.

180 орудий беспрерывно обстреливали редут, раз за разом бросались французы в атаки, но каждый раз терпели неудачу. Наконец им удалось ворваться на редут, однако вскоре французы были выбиты оттуда подоспевшей свежей Кирасирской дивизией. До наступления темноты сражался отряд генерала Горчакова и лишь по приказу Кутузова отошли к новым укреплениям.

Обдумывая предстоящую битву, Наполеон колебался между двумя вариантами ведения боевых действий. Маршал Даву советовал ему обойти главные силы русской армии по слабо защищенной Старой Смоленской дороге, быстро достичь города Можайска, где сходятся дороги на Москву, и отрезать русским путь к столице. В конце концов Наполеон, опасаясь, что Кутузов опять умело сманеврирует и уклоняется от сражения, предпочел другой вариант. Он решил атаковать главными силами левый фланг русской позиции - Семеновские флеши, прорвать там оборону русских войск, оттеснить их к реке Калоче и уничтожить. При этом главный удар французской армии должен был сопровождаться вспомогательными атаками в центр русской позиции, на Курганную высоту, а также наступлением французского корпуса генерала Понятовского по Старой Смоленской дороге на Утицкую высоту.

Кутузов учел обе эти возможности. На правом фланге и в центре он разместил войска 1-й армии под командованием Барклая. Господствующую над полем высоту занял пехотный корпус генерала Раевского. Левый фланг с Семеновскими флешами должна была оборонять 2-я армия Багратиона (поэтому Семеновские флеши называют "Багратионовы"). Наконец, на самом левом краю поля, близ Утицкого кургана, Кутузов поставил корпус генерала Николая Тучкова, который должен был прикрывать Старую Смоленскую дорогу. Но главное - в распоряжении Кутузова имелся большой резерв, который он мог использовать, когда замысел Наполеона станет более ясным.

Бородинская битва была одним из крупнейших сражений своего времени.

Войска Наполеона насчитывали 135 тыс.человек и 580 орудий у Кутузова было более 120 тыс. человек и 620 орудий.

©2015-2019 сайт
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-12-12

Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысячи верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности. В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с бо́льшей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство. Русские отступают за сто двадцать верст — за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее. В вечер 26-го августа и Кутузов и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля, не потому, чтобы он хотел кого-нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения. Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным. Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди. А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1-го сентября, — когда армия подошла к Москве, — несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили еще на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю. Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком-то и таком-то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так-то и так-то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую-нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого-нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого-нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов. Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто-то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28-го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей — куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо от государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал — все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1-го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24-го под Шевардиным, и 26-го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.

Л.Н. Толстой был убежден в том, что историю не может вершить один человек, каким бы выдающимся он ни был. По его мнению, судьба государства даже в самые сложные моменты его существования решалась народом.

Такой подход нашел отражение в образе полководца, под руководством которого русская армия смогла одержать полную победу над французами в 1812 году. Михаил Кутузов у Толстого - образец носителя духа и воли всего народа. Благодаря таланту военного тактика, готовности и способности отстаивать свое мнение, отеческому отношению к солдатам он завоевал любовь и уважение русского воинства.

Историческая справка

Голенищев-Кутузов Михаил Илларионович, 1745 года рождения, прошел хорошую военную школу, когда служил под руководством Румянцева П.А. и Суворова А.В. Его стремительное возвышение начинается с русско-турецкой войны 1864-78 годов.

Начиная с флигель-адъютанта принца Гольштейн-Бекского в 1861 году, спустя 30 лет он получил чин генерала. Михаил Кутузов был вхож в царский дворец при Екатерине II и Павле I, неоднократно удостаивался высоких наград за боевые доблести.

Лев Николаевич Толстой (1828–1910)

Война и мир

Обзор содержания романа «Война и мир»
по главам

ТОМ ПЕРВЫЙ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Петербург, вечер у фрейлины Шерер в июле 1805 г. Политические разговоры. Кн. Друбецкая просит кн. Василия устроить сына в гвардию. Спор о Наполеоне.
Главы V-VI.
Пьер ужинает у кн. Андрея; откровенные речи о себе Болконского. Пьер едет на ночной кутеж к Анатолю Курагину, Пари Долохова.
Главы VII-XI.
Москва. Ростовы. Именины графини; визиты, гости, молодежь.
Главы XII-XIII.
Кн. Друбецкая с сыном едет к больному графу Безухову; разговор Бориса Друбецкого с Пьером.
Главы XIV-XVII.
Обед у Ростовых. Манифест о войне, Шиншин, Берг, М. Д. Ахросимова, Жюли Карагина, гусарский полковник, Николай Ростов. Пение молодежи, танцы. Данило Купор.
Главы XVIII-XXI.
В доме графа Безухова. Приготовление к соборованию. Разговор кн. Василия с княжной Катишь. Кн. Друбецкая привозит Пьера, мешает интриге. Соборование. Борьба из-за портфеля. Смерть гр. Безухова.
Главы XXII-XXV .
Лысые Горы. Старый кн. Болконский; княжна Марья; урок с отцом. Письмо Жюли и ответ княжны. Приезд кн. Андрея с женой. Разговор Болконского с сыном о войне. Сборы кн. Андрея к отъезду; прощальные беседы с сестрой (благословение образом), с отцом и женой.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Главы I-III.
Русское войско осенью 1805 г. в Австрии под Браунау. Смотр полка Кутузовым. Долохов, ротный командир Тимохин. Свита Кутузова: кн. Андрей, Несвицкий, Жерков. Солдатские полки после смотра. Песенники. Разговор Кутузова с австрийским генералом. Появление генерала Мака; детская выходка Жеркова и негодование кн. Андрея.
Главы IV-V.
Стоянка Павлоградского гусарского полка. Ротмистр Василий Денисов и юнкер Николай Ростов. Эпизод с Теляниным.
Главы VI-VIII.
Отступление Кутузова; переход через Энс. Солдатские сцены; Несвицкий, Денисов. Поджог моста под обстрелом; боевое крещение Николая Ростова.
Главы IX-XII.
Положение русской армии; бой под Кремсом и победа над Мортье. Кн. Андрей послан военным курьером к австрийскому императору в Брюнн. Австрийские военные сферы; император Франц. Кружок русских дипломатов; Билибин, Ипполит Курагин.
Главы XIII-XIV.
Отступление русских к Шенграбену. Кутузов посылает Багратиона задержать натиск французов под Голлабруном. Перемирие. Письмо Наполеона Мюрату о разрыве перемирия.
Главы XV-XVI.
Кн. Андрей объезжает позиции. Лагерные сцены: раздача водки, наказание розгами, братанье в передовой цепи. Артиллерист Тушин. Прекращение перемирия.
Главы XVII-XXI.
Шенграбенское сражение. Багратион и его штаб. Батарея Тушина в начале боя. Ранение Николая Ростова. Капитан Тушин.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Главы I-II.
Новое положение Пьера в петербургском обществе, как графа и богача. Его предложение Элен Курагиной и женитьба.
Главы III-V.
Кн. Василий с сыном в Лысых Горах. Волокитство Анатоля за француженкой. Его сватовство за кн. Марью и ее отказ.
Глава VI.
Ростовы в Москве. Известие о легкой ране Николая и о производстве его в офицеры. Ответные письма.
Главы VII-X.
Ольмюцкий лагерь. Приезд Николая Ростова в гвардейский лагерь; гвардейцы Друбецкой и Берг. Столкновение Ростова и кн. Андрея. Высочайший смотр. Восторг Николая Ростова и чувство обожания к государю. Неписаная субординация. Кн. Долгорукий. Стычка при Вишау. Императоры со свитой объезжают войска.
Главы XI-XIII .
Приготовление к битве. Военный совет у Кутузова. Ночь; мечты кн. Андрея о его «Тулоне».
Главы XIV-XIX.
Аустерлицкий бой. Движение войск (солдатские сцены). Наполеон, Кутузов, императоры Александр и Франц. Паника русских. Кн. Андрей ведет батальон в атаку. Николай Ростов. Раненый кн. Андрей на поле. Проезд Наполеона его обращение к раненым русским офицерам.
ТОМ ВТОРОЙ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Главы I-III.
Москва. Приезд домой Николая Ростова из армии с Денисовым. Обед в Английском клубе в честь Багратиона.
Главы IV-VI.
Пьер Безухов на обеде; ссора его с Долоховым. Поединок в Сокольниках; Долохов ранен. Бурная сцена Пьера с женой и разрыв.
Главы VII-IX.
Лысые Горы; неопределенность известий об участи князя Андрея после Аустерлицкого боя; старый князь уверен в смерти сына. Роды кн. Лизы Болконской; приезд кн. Андрея. Рождение сына и смерть кн. Лизы.
Главы Х-XII.
Ростовы. Сближение Николая Ростова с Долоховым; мать Долохова. Толки о новой войне с Наполеоном; набор и созыв ополчения. Атмосфера веселья и влюбленности в доме Ростовых. Предложение Долохова Соне и ее отказ. Бал у Иогеля и мазурка Денисова.
Главы XIII-XIV.
Прощальная пирушка у Долохова перед отъездом в армию. Проигрыш Николая Ростова Долохову. Отчаянное настроение
Главы XV-XVI.
Оживление молодежи в доме Ростовых в этот вечер; пение Наташи. Неудачное предложение Денисова Наташе. Отъезд.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Главы I-V.
Встреча Пьера на почтовой станции в Торжке с масоном Баздеевым. Вступление его в Петербурге в масонскую ложу. Подробный масонский ритуал; масон Вилларский. Неудачная попытка кн. Василия примирить Пьера с женой; отъезд Пьера в свои Киевские именья.
Главы VI-VII.
Конец 1806 г.; вторая война против Наполеона в союзе с Пруссией. Вечер у фрейлины Шерер. Политические разговоры об Австрии и Пруссии. Борис Друбецкой; сближение его с Элен Безуховой.
Главы VIII-IX.
Лысые Горы. Старый князь на службе по ополчению. Кн. Андрей у постели больного сына. Письмо Билибина о битве при Пултуске.
Главы Х-XIV.
Пьер в Киевских именьях; планы освобождения своих крестьян. Поездка его весной 1807 г. к кн. Андрею в Богучарово. Разговор на пароме; пессимизм Волконского и вера в добро Пьера. В Лысых Горах. «Божьи люди» княжны Марьи.
Главы XV-XVIII.
Николай Ростов в полку. Стоянка в Германии; голод и болезни в Павлоградском полку. Денисов отбивает силой провиант, назначенный для пехотного полка. Телянин - интендант; расправа Денисова с ним. Угроза суда. Перемирие после Фридландского сражения. Поездка Ростова к Денисову. Ужасы лазарета. Денисов соглашается подать просьбу о помиловании.
Главы XIX-XXI.
Тильзит - место встречи Наполеона и Александра I. Ростов ищет случая передать Александру I просьбу Денисова. Дружественное свидание двух императоров. Праздник русской и французской гвардии. Наполеон лично дает орден Почетного Легиона Преображенскому солдату Лазареву, Чувства Николая Ростова.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Главы I-III.
Новое свидание союзников в Эрфурте. Весна 1809 г. Кн. Андрей работает у себя в Богучарове и делает многое для крестьян. Поездка его по делам в деревню к старику графу Ростову, Впечатление от личности Наташи (ночной разговор Наташи и Сони). Поворот в его отношении к жизни (старый дуб по дороге до визита в Отрадное и на обратном пути).
Главы IV-VI.
Кн. Андрей в Петербурге. Сближение со Сперанским.
Главы VII-X.
Пьер; увлечение масонством, поездка за границу. Примирение с женой. Блестящий салон Элен. Дневник Пьера.
Главы XI- XIII.
Ростовы в Петербурге. Сватовство Берга и свадьба Веры. Наташа и Борис Друбецкой; запутанность их отношений. Ночной разговор Наташи с матерью.
Главы XIV-XVII.
Большой придворный бал; сборы к нему в семье Ростовых. Картина бала. Волнение Наташи, робость, страх и восторг. Встреча с кн. Андреем и впечатление, произведенное на него Наташей.
Главы XVIII-XXIV.
Открытие Государственного совета; речь государя. Обед у Сперанского; Жерве, Магницкий, Столыпин. Разочарование кн. Андрея в Сперанском. Болконский в доме Ростовых. Вечер у Бергов. Сближение кн. Андрея с Наташей. Второй ночной разговор Наташи с матерью. Признание кн. Андрея Пьеру в любви к Наташе и поездка к отцу за разрешением на брак. Предложение его Наташе и отсрочка свадьбы. Отъезд князя Андрея за границу.
Главы XXV-XXVI.
Лысые Горы. Перемены в настроении старого князя. Осложнения в жизни княжны Марьи; ее мечты уйти странницей.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Главы I-II.
Деревенская жизнь Ростовых в 1810 г. Приезд в отпуск Николая; попытка привести в порядок дела (счеты с Митенькой).
Главы III-VII.
Сборы на охоту; ловчий Данило. Охота с дядюшкой и Илагиным, травля волка, лисицы и русака; торжество дядюшки и его Ругая.
Главы VIII-XI.
Святки. Тоска Наташи. Николай Ростов и Соня. Вечер с арфой и пением; ряженые, поездка на тройках к соседям; гаданье Сони у амбара.
Главы XII-XIII.
Возвращение от Мелюковых; гаданье у зеркала. Решение Николая жениться на Соне и столкновение из-за этого с матерью.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Главы I-II.
Пьер в Москве; его апатия; он ищет забвения и рассеяния. Приезд старика Болконского с дочерью. Болконский приближает к себе француженку; тяжёлое время для княжны Марьи.
Главы III-V.
Именины старого князя. Столкновение с доктором Метивье. Обед; гр. Ростопчин; политические разговоры у Болконского. Откровенный разговор княжны Марьи с Пьером. Борис Друбецкой и Жюли Карагина; альбомные стихи и рисунки; сватовство.
Главы VI-VII.
Старый Ростов с Наташей и Соней в Москве гостят у М. Д. Ахросимовой. Попытка сближения Наташи с семьей жениха; неудачный визит её с отцом к Болконским.
Главы VIII-XIII.
Наташа с отцом в опере; знакомство в ложе с Элен и Анатолем Курагиным. Увлечение Наташи Анатолем. Вечер в доме Элен с декламацией Жорж.
Главы XIV-XV.
Визит Ахросимовой к старику Болконскому. Письмо Анатоля к Наташе; попытки Сони вернуть Наташу к благоразумию; гнев и протест Наташи. Разрыв ее с кн. Андреем в письме к княжне Марье и намерение бежать с Анатолем.
Главы XVI-XVIII.
Сборы Анатоля к похищению Наташи; ямщик Балага. Попытка увезти Наташу; разоблачение.
Главы XIX-XXII.
Обращение Ахросимовой к Пьеру. Его разговор с Наташей. Сцена Пьера с Анатолем; изгнание последнего из Москвы. Попытка Наташи отравиться; тяжелая болезнь и дружба с Пьером. Комета 1812 года.
ТОМ ТРЕТИЙ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава I.
Рассуждения автора о причинах исторических событий вообще, и по поводу движения европейских народов с запада на восток, в 1812 г.
Глава II.
Наполеон из Дрездена приезжает в Польшу и становится во главе армии. Переправа через Неман польского улана.
Глава III.
Бал в Вильно с участием Александра; известие о начале военных действий; письмо Александра к Наполеону, посланное с Балашовым.
Глава IV .
Пребывание Балашова во французском лагере; встреча его с Мюратом.
Главы V-VII.
Свидание с Даву. Прием у Наполеона; Балашов на обеде у Наполеона.
Глава VIII.
Князь Андрей в поисках Анатоля Курагина в Петербурге и в Турецкой армии. Переход его в Западную армию. Поездка в Лысые Горы. Ссора с отцом. Отъезд на войну.
Главы IX-XI.
Дрисский лагерь и главная квартира. Различные партии и направления в армии. Планы кампании. Пфуль, Военный совет. Князь Андрей решает служить не в штабе, а в рядах войска.
Главы XII-XV.
Павлоградцы на походе в Польше. Ростов и Ильин. Известие о подвиге генерала Раевского. Сцена в корчме. Дело при Островне; Ростов в стычке берет в плен французского офицера.
Главы XVI-XVIII.
Москва; Ростовы. Болезнь Наташи и ее настроение; говенье. Манифест о войне и воззвание. Наташа у обедни.
Главы XIX-ХX.
Апокалиптические вычисления Пьера. Чтение воззвания за обедом у Ростовых; Петя просится в военную службу; Пьер замечает свое чувство к Наташе и решает не бывать у Ростовых.
Главы XXI-XXIII.
Приезд государя; настроение Москвы; восторг Пети Ростова; эпизод с бисквитами. Прием дворян и купцов в Слободском дворце.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава I.
Рассуждения автора о роли Наполеона и Александра в событиях 1812 года и краткий обзор войны, кончая взятием Смоленска.
Главы II-V.
Лысые Горы; письма князя Андрея о ходе войны; старый князь плохо сознает опасность; посылка Алпатыча в Смоленск, бомбардировка Смоленска; князь Андрей в Смоленске; Берг. Князь Андрей в Лысых Горах. Письмо Багратиона Аракчееву с обвинением в адрес Барклая.
Глава VI.
Петербургские сферы; придворные политические круги; толки в салоне А. П. Шерер о назначении Кутузова главнокомандующим.
Глава VIII.
Болконский в Богучарове; удар со старым князем; смерть его. Сборы в Москву.
Главы IX-XII.
Настроение крестьян в Богучарове; староста Дрон. Речь княжны Марьи к толпе; отказ крестьян выпустить ее.
Главы XIII-XIV.
Николай Ростов с Ильиным выручают княжну Марью из трудного положения.
Главы XV-XVI.
Князь Андрей в Царевом Займище; Кутузов. Денисов с планом партизанской войны
Глава XVII-XVIII.
Москва перед нашествием; растопчинские афишки. Светские круги; штрафы за французский язык. Экзекуция французского повара. Отъезд Пьера в Бородино.
Главы XIX-XXIII.
Рассуждения автора о Шевардинском деле и о Бородинской битве (с планом сражения). Пьер при войске; ополченцы.
Главы XXIV-XXV.
Князь Андрей накануне Бородина. Свидание с Пьером.
Главы XXVI-XXIX.
Наполеон 25 августа. Сцена с портретом сына. Рассуждения автора о роли Наполеона.
Главы XXXVI-XXXVII.
Полк князя Андрея в резерве; ранение князя Андрея; на перевязочном пункте; Анатоль Курагин. Настроение князя Андрея.
Главы XXXVIII-XXXIX.
Автор о нравственном ослеплении Наполеона. Рассуждения автора о значении Бородинского боя.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Главы I-II.
Рассуждения автора о движущих силах истории и о действиях русских и французов в кампании 1812 года.
Главы III-IV.
Кутузов с генералами на Поклонной горе; военный совет в Филях.
Главы VIII-IX.
Возвращение Пьера из Бородина в Можайск. Ночлег на постоялом дворе; сон («сопрягать надо»).
Главы X-XI.
Пьер в приемной Растопчина; толки о деле Ключарева и Верещагина. Совет Растопчина оставить Москву. Пьер исчезает из своего дома.
Главы XII-XVII.
Ростовы; сборы к выезду; подводы отдаются раненым. Князь Андрей в обозе Ростовых.
Глава XVIII.
Пьер живет в доме вдовы Баздеева.
Глава XIX.
Наполеон на Поклонной горе.
Главы XX-XXIII.
Сравнение Москвы с опустевшим ульем; грабежи; сцена с полицмейстером.
Главы XXIV-XXV.
Последнее распоряжение Растопчина; расправа над Верещагиным.
Глава XXVI.
Вступление французских войск в Москву. Мысли автора о причинах пожара Москвы.
Главы XXVII-XXIX.
Мысли Пьера об убийстве Наполеона. Появление в доме Баздеева капитана Рамбаля; ужин Пьера с Рамбалем.
Главы XXX-XXXII.
Обоз Ростовых; ночлег в Мытищах. Свидание Наташи с раненым князем Андреем.
Главы XXXIII-XXXIV.
Пьер бродит по улицам Москвы. Спасение им ребенка. Его забирает под стражу французский разъезд.
ТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Главы 1-III.
Петербургский свет; салон А.П. Шерер 26 августа; толки о болезни Элен. Внезапная смерть Элен. Известие об оставлении Москвы.
Главы IV-V.
Частная жизнь и личные интересы людей. Николай Ростов в Воронеже.
Главы VI-VIII.
Встреча Ростова с княжной Марьей. Письмо Сони, возвращающей Николаю Ростову его слово.
Главы IX-XI.
Первые дни Пьера в плену; допрос в комиссии. Пьер у маршала Даву.
Главы XII-XIII.
Пьер в бараке военнопленных. Платон Каратаев.
Главы XIV-XVI.
Поездка княжны Марьи в Ярославль. Прием у Ростовых; любовь к Наташе. Душевное состояние князя Андрея. Смерть князя Андрея.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Главы I-III.
Обзор действий русских войск после выхода из Москвы до Тарутина. Попытки управлять армией из Петербурга; письмо царя Кутузову.
Главы IV-VII.
Распоряжение перед Тарутинским сражением; военные действия на другой день. Рассуждения автора о Тарутинском сражении.
Главы VIII-X.
Анализ действий Наполеона; его распоряжения в Москве.
Главы XI-XIII.
Пьер в плену. Внутренняя перемена в Пьере; отношение к нему пленных и французов.
Глава XIV.
Выход войск и партии пленных; первый ночлег пленных на походе.
Главы XV-XIX.
Известие об отступлении французов из Москвы. Кутузов. Отступление Наполеона на Смоленскую дорогу.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Главы I-II.
Рассуждения о народном характере войны 1812 года.
Главы III-VI.
Партизанская война; отряд Денисова. Петя Ростов в отряде Денисова. Тихон Щербатый
Главы VII-IX.
Настроение Пети. Пленный мальчик-барабанщик. Долохов с Петей едут во французский лагерь.
Главы Х-Х1.
«Истина музыка». Отряд Денисова; столкновение с французским транспортом. Гибель Пети Ростова.
Главы XII-XV.
Пьер на походе с партией пленных. Болезнь Каратаева и его гибель. Сон Пьера (шар из капель).
Главы XVI-XIX.
Анализ действий русских и французов в период войны.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Главы I-III.
Ростовы: горе Наташи о князе Андрее; известие о смерти Пети; Наташа ухаживает за матерью. Дружба с княжной Марьей. Отъезд Наташи и княжны Марьи в Москву.
Главы IV-V.
Анализ действий Кутузова, оценка его исторического значения в народной войне.
Главы VI-IX.
Кутузов под Красным; речь к войску. Полк на биваке; появление Рамбаля с Морелем.
Главы X-XI.
О Березинской переправе. Интриги против Кутузова; Кутузов в Вильне; несоответствие Кутузова новым задачам европейской войны; смерть.
Главы XII-XIII.
Пьер в Орле; перемена в Пьере, его новый взгляд на жизнь людей.
Главы XV-XX.
Приезд Пьера в Москву. Визит к княжне Марье; встреча с Наташей; любовь Пьера к Наташе.
ЭПИЛОГ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Главы I-IV.
Мысли автора о силах, действующих в истории; роль Наполеона и Александра.
Главы V-IX.
Смерть старого графа Ростова. Николай Ростов в отставке; положение семьи. Встреча Ростова с княжной Марьей. Их свадьба.
Главы X-XIII.
Отношения между Пьером и Наташей. Старая графиня Ростова. Денисов.
Глава XIV.
Разговор Николая и Пьера; Николенька Болконский.
Главы XV-XVI.
Николай и княжна Марья; Пьер и Наташа.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Главы I-XII.
Общие рассуждения автора о силах, движущих народами, и о причинах исторических событий.

Отступление русских

С этими достаточно небольшими силами русский главнокомандующий оказался в весьма непростом положении. Его войска, не имея никаких резервов, оказались в полосе наступления корпусов Великой армии. Советчиков же у русского полководца было в избытке, некоторые, как русские (в том числе и П. И. Багратион), так и австрийские генералы, предлагали даже начать наступление на Мюнхен. А австрийский император сразу же потребовал защитить свою столицу – Вену, к этому же сводились и рекомендации Александра I. Скорое прибытие австрийских подкреплений из Тироля и Италии было маловероятно и ожидалось не скоро. Кутузову, как он мыслил, в тех условиях в первую очередь важно было сохранить армию, а затем необходимо соединиться с шедшими из России войсками Буксгевдена (находились в 14 – 20 переходах в районе Пулав и двигались к Ольмицу). С правого фланга у него находился полноводный Дунай, а с левого – отроги Альпийского хребта. С фронта – надвигался грозный и имевший по крайней мере трехкратное превосходство сил противник, к тому же вдохновленный только что одержанной блистательной победой. Кутузов в этих условиях резонно решил отступать. Отход русских войск в направлении г. Линца после уничтожения мостов на р. Инн начался 13 (25) октября. На военном совете в г. Вельсе с участием австрийского императора русский главнокомандующий предложил «не упорствовать в удержании Вены, отдать ее французам, только действуя неторопливо».

Наполеон же, видя перед собой подошедшие войска нового противника, решил навязать свою стратегию. В первую очередь он ставил цель не допустить соединения русских войск и разбить их по частям. Для этого он поставил цель двинуться на Вену – это была столица и центр Австрийского государства. Он надеялся, что для ее защиты Кутузов вынужден будет с остатками австрийцев втянуться в генеральное сражение или позволит окружить свои войска – в итоге потерпит поражение и повторит участь Макка. Обеспечив тыл и свой фланг против Тироля, Наполеон основные силы французов бросил против Кутузова. Кроме того, был образован 8-й корпус из четырех дивизий под командованием маршала А. Э. К. Ж. Мортье. Он должен был действовать на северном берегу Дуная и угрожать коммуникациям Кутузова. Для содействия Мортье создавалась флотилия на Дунае.

Первое боевое столкновение с французами произошло у Ламбаха, на р. Траун, 19 (31) октября. Это был бой русского арьергарда под командованием генерала П. И. Багратиона, и он имел задачу выручить и вывести из опасного положения четыре отступающих австрийских батальона. После этого русские войска продолжили отступление по долине Дуная к Кремсу, а австрийцы под командованием генерала М. Мерфельдта после боя за мост на р. Энс у г. Штейера начали отход к Вене. Затем 24 октября (7 ноября) последовало довольно жаркое дело под Амштеттеном, где арьергард П. И. Багратиона, подкрепленный полками генерала М. А. Милорадовича, выдержал бой с французской кавалерией И. Мюрата и гренадерами Н. Ш. Удино. У Кутузова была возможность выбрать очень удобную оборонительную позицию у Санкт–Пельтена, для того чтобы защитить Вену (на этом настаивали австрийский и российский императоры). И на это очень рассчитывал Наполеон. Но русский главнокомандующий отказался от этой заманчивой перспективы, перед ним стояли другие задачи, а не приоритет спасения австрийской столицы. Слишком очевидным, прими он такое решение, было бы окружение русских войск в районе южного берега Дуная. К тому же он предполагал (что подтвердилось перехваченной у французов корреспонденцией), что австрийцы уже вступили в тайные переговоры о мире с Наполеоном. Кроме того, именно в Санкт–Пельтене Кутузов узнал о движении корпуса Мортье по северному берегу Дуная к Кремсу, тем самым создавалась угроза не только потери сообщения с войсками Буксгевдена, но и окружения его армии. Русские войска от Санкт–Пельтена резко повернули на север и 26 – 27 октября (9 – 10 ноября) перешли Дунай. Теперь эта река стала мощной преградой, отделявшей русских от французских корпусов. Кутузов, уничтожив мосты через реку, благополучно выскользнул из подготовленной ему мышеловки. В целом русское отступление в очень сложных условиях можно назвать образцовым, и Кутузов показал себя как опытный и очень мудрый полководец, сумевший прекрасно решить трудную стратегическую задачу и спасти свои войска.

Русско–австрийско–французская кампания 1805 г.

Мало того, в результате этого блестящего маневра русской армии в тяжелое положение сразу же попал находившийся на северном берегу Дуная, в районе Кремса, корпус Мортье. Кутузов, прекрасно осведомленный от лазутчиков о силах этого корпуса, сразу же отдал приказ атаковать дивизии Мортье. Командовавший французским авангардом Мюрат, увидев, что армия Кутузова переправилась через Дунай и его отделяла мощная водная преграда, не получив санкции Наполеона, решил совершить бросок на Вену, так его прельщали лавры завоевателя австрийской столицы. Это решение Мюрата во многом облегчало задачу Кутузова. Поэтому русское наступление на северном берегу Дуная оказалось для продвигавшихся там вперед французов неожиданным.

События под Кремсом, или, как часто их называют в историографии, бой под Дюренштейном 30 октября (11 ноября), в отечественной литературе в основном представлены как безусловная русская победа. Но во французской военно–исторической литературе это сражение рассматривается как несомненный героизм сводного корпуса Мортье, сражавшегося с превосходящими русскими силами и достойно вышедшего из опасного положения. Только в одной отечественной монографии, О. В. Соколова, подробно, по источникам, описан сам ход военного столкновения и сделаны выводы, с которыми стоит согласиться.

По диспозиции русской армии на этот день, составленной уроженцем г. Кремса австрийским фельдмаршал–лейтенантом Г. Шмидтом (присланным императором Францем к Кутузову в качестве генерал–квартирмейстера), русские войска должны были с разных направлений атаковать передовую французскую дивизию генерала О. Т. М. Газана (6 тыс. человек), шедшую по узкой дороге вдоль берега Дуная, с левой же стороны возвышались отроги Богемских гор. Главная роль отводилась колонне генерала Д. С. Дохтурова (21 батальон), которая должна была совершить обходной маневр через горы и отрезать путь к отступлению. Причем сам генерал Шмидт «вызвался завести войско в тыл Газановой дивизии». Для обхода через горы у с. Эгельзе фронта дивизии Газана предназначался Бутырский мушкетерский полк генерала Ф. Б. Штрика. Для удара с фронта предполагались войска под командованием генерала М. А. Милорадовича (первоначально всего 5 батальонов!). Имея подавляющее превосходство в силах для наступления с фронта выделялась колонна, которая уступала французам в численности более чем в два раза! Скорее всего Кутузов до появления колонны Дохтурова не хотел демонстрировать превосходство в силах. Остальные войска оставались в резерве или прикрывали северное направление. В результате атаки Милорадовича на изолированную дивизию Газана русские сначала продвинулись вперед, а потом были отброшены противником, несмотря на то, что им на помощь с фланга успели подойти батальоны Бутырского мушкетерского полка, совершившие обходное движение, а также брошены части резерва.

Колонна Дохтурова в 2 часа утра вышла для обходного движения, но расчеты, что в 7 часов утра она достигнет поставленной цели, не оправдались. Дохтурову предстояло пройти в общей сложности до 10 верст, чтобы выйти французам в тыл. Но движение по узкой горной дороге оказалось очень трудным, марш затянулся, причем пришлось оставить артиллерию и отказаться от прохода кавалерийских частей, как и части пехоты. Лишь к 4 часам дня девять батальонов Дохтурова вышли в долину Дуная и оказались в тылу дивизии Газана, из них только семь батальонов двинулись в направлении Дюренштейна, а два батальона Вятского мушкетерского полка были развернуты в сторону подходившей дивизии генерала П. Дюпона. Как ни парадоксально, но в наступающей темноте Мортье удалось организовать построение полков дивизии Газана в колонну и прорваться в центре войск Дохтурова. Оставшиеся два батальона оказались атакованными дивизией Дюпона (французы даже захватили 50 пленных и два русских знамени), и в ночной темноте французы соединились. Уже позднее на подошедших лодках флотилии обе дивизии были перевезены на другой берег Дуная. Французы потеряли убитыми, ранеными и пленными от 3,5 до 5 тыс. человек, пять пушек и даже три орла (знамени), а в плен попало 2 генерала. Но и среди русских войск урон в тот день оказался не меньше (2,5 тыс. человек), а среди погибших был и автор сложного обходного маневра австрийский генерал Шмидт, доверенное лицо австрийского императора.

Особое мнение, диссонирующее с доминирующими оценками в историографии по поводу Кремского сражения, выразил Е. В. Мезенцев в своей недавно вышедшей монографии. Он привел почти фантастические цифры французских потерь – в совокупности 12 тыс. человек: «почти 4 тыс. убито и утонуло, более 5 тыс. попало в плен (из них 4 тыс. ранено) плюс еще 3 тыс. раненых, которых французы смогли доставить в свои госпитали». По его мнению, «французские авторы совершенно исказили ход битвы», подсунули «фальшивую версию» о встречном прорыве дивизий Дюпона и Газана, а ее «к сожалению, некритично восприняли и многие российские историки, причем даже такие видные, как Г. А. Леер, А. И. Михайловский–Данилевский и др.». Укажем, что, по мнению очень уважаемых историков, численность всего корпуса Мортье едва превышала 10 тыс. человек (а одна дивизия практически не принимала участия), поэтому цифры, приведенные Мезенцевым, любому непредвзятому исследователю покажутся фантастическими. Кроме того, им дана крайне любопытная, но наивная трактовка последствий Кремского сражения: «Ульмская победа Наполеона была теперь как бы перечеркнута, и это вызвало некоторый упадок духа и разочарование у французских солдат», а в международном плане колебавшаяся Пруссия «решилась выступить против Наполеона на стороне России и Австрии».

Император Александр I. Гравюра XIX в.

Нужно полагать, что Пруссия руководствовалась все–таки несколько иными соображениями, да и падение Вены через два дня как раз затмило русскую победу. Разномасштабные события Ульма и Кремса (даже по последствиям) вообще трудно сравнивать, а у историков нет каких–то оснований говорить и о «некотором упадке духа и разочаровании французских солдат» в тот период. «Фальшивую версию» сражения французские авторы не подсовывали, а она базируется на имеющихся французских источниках. К сожалению, Е. В. Мезенцев не провел даже сопоставительного анализа русских и французских документов, поэтому его версия событий вряд ли будет принята серьезными историками на веру, так же, как его цифры французских потерь. Несмотря на то что в наполеоновской армии военная статистика была поставлена несравненно лучше, чем в русской (мы берем в расчет не наполеоновские бюллетени, а войсковую документацию), подсчет велся автором на основе мнений русских военачальников и мемуаристов (а также таких авторов, как О. Михайлов и Л. Н. Пунин), которые вряд ли досконально представляли ситуацию во французской армии. Поэтому говорить о достоверности и объективности цифр Мезенцева не приходится.

Необходимо согласиться, что с тактической точки зрения русской стороной бой был организован крайне неудачно, а ход сражения свидетельствовал, что французские генералы очень умело использовали особенности местности, создавали численный перевес (в целом имея намного меньше войск) на главных участках боя, проявляли большую инициативу. Несмотря на свойственную русским солдатам отвагу, результаты боя нельзя признать вполне удовлетворительными. Русское командование в минимальной степени смогло использовать открывавшийся шанс для полного разгрома отдельного французского корпуса, что и дало возможность противнику уйти от полного поражения. Бесспорно, русские генералы и сам Кутузов в рапортах представляли Кремскую баталию как победу, и это действительно можно назвать успехом. Австрийский император, войска которого терпели одно поражение за другим, на радостях тут же наградил Кутузова орденом Марии–Терезии 1-го класса (до этого из русских данный орден имели только А. В. Суворов и великий князь Константин). Русская армия полностью освобождала себя от возможного давления противника на линии северного берега Дуная и могла позволить себе некоторый отдых после многотрудного похода. Но достигнутые половинчатые результаты могли быть и более внушительными и добытыми не столь большими потерями.

Наполеон же в очередной раз доказал себя мастером быстрых импровизаций на театре военных действий. Чтобы не дать возможности армии Кутузова для столь необходимого отдыха и остро чувствуя фактор времени, работавший в тот момент явно не в его пользу, в мозгу французского полководца мгновенно созрел новый альтернативный план. Сделав суровый упрек Мюрату, что тот бросил на произвол судьбы корпус Мортье и устремился к Вене, он тут же приказал ему во чтобы то ни стало захватить австрийскую столицу, избежав разрушения мостов. Мюрату удалось это сделать с лихвой. 1 (13) ноября, находясь под стенами Вены, шурин Наполеона хитростью и без единого выстрела овладел австрийской столицей, а главное, в целости заминированными Таборским и Шпицким мостами через Дунай. А все благодаря уловке и неразберихе о якобы начавшихся мирных переговорах, которые на самом деле велись тайно. В результате в руки французов попало значительное количество боеприпасов, оружия и продовольствия, приготовленное для австрийской армии.

За полтора месяца Великая армия, форсировав Рейн и Дунай, вклинилась между австрийцами в Баварии и русскими, пришедшими к р. Инн, одних окружила, других оттеснила ниже по Дунаю, заняла Тироль, затем Венецию, вытеснила войска двух австрийских эрцгерцогов из Италии, заставив их уйти в Венгрию. Двадцать дней французам понадобилось на поход с берегов Атлантического океана до Рейна, примерно сорок дней – от Рейна до Вены. Причем Наполеон вынужден был в значительной степени рассредоточить свои корпуса, иногда на довольно значительные расстояния, что было достаточно опасно из–за возможности контрударов противника. Но большой импульс этим корпусам давала действовавшая в центре могучая группировка под личным командованием французского полководца. Именно эта группировка корпусов проводила основные операции или угрожала главным скоплениям противника. Происходившие события на флангах, даже в случае неудачи, можно было поправить и скорректировать, и таким образом рассредоточение корпусов на большом пространстве превращалось в умелое распределение сил для решения поставленных задач, под небывало умелым и четким командованием. Кроме того, такое рассредоточение корпусов создавало возможность дополнительной страховки – в случае необходимости один корпус мог в любой момент прийти на помощь другому.

Бескровное занятие столицы Габсбургов открывало перед Наполеоном широкие перспективы. Главное состояло даже не в Вене, правда, знамена победоносного противника за предшествующие два столетия не водружались на ее стенах (великая красавица–столица последний раз устояла при осаде турок в 1683 г.), хотя взятие австрийской столицы также имело свою цену (части Великой армии триумфальным маршем прошли по улицам города), а в том, что французы перешли Дунай и получили возможность беспрепятственно нанести удар во фланг и тыл немногочисленной русской армии. Находясь в Вене, Наполеон мог в любую минуту устремиться туда, где угадывалось присутствие противника, он становился хозяином положения на всех направлениях, великолепнейшим образом удовлетворяя условиям искусства войны, которые сам однажды сформулировал: «Искусство разделяться, чтобы жить, и сосредоточиваться, чтобы сражаться». И через Вену уже 2 (14) ноября во фланг русской армии устремились французские корпуса маршалов Мюрата, Сульта и Ланна.

В очередной раз деморализованный союзник России оказался не на высоте положения, а, если говорить прямо, ее подвел. Вновь австрийцы поставили русскую армию в тяжелейшее положение. Вместо обороны переправ через Дунай под Кремсом, Кутузов теперь должен был думать, как избежать окружения и полного поражения. Очень быстро узнав о взятии важнейших стратегических мостов и о сдаче Вены, русский главнокомандующий тотчас направил свои войска по дороге на Цнайм, оставив, по обычаю того времени, всех тяжелораненых на великодушие французов. Он решил не отступать прямо в Богемию, а идти на соединение с подходившим из России корпусом Буксгевдена. В качестве же бокового заслона на пересечении путей из Цнайма и из Вены по проселочным дорогам был направлен отряд Багратиона (силой в 6 тыс. человек) в качестве флангового арьергарда с задачей любой ценой задержать здесь противника и дать возможность главным силам уйти из–под возможного удара. 3 (15) ноября арьергард Багратиона после ночного перехода вышел к Голлабруну и позади него занял оборонительную позицию за деревней Шенграбен. В 10 верстах от этой деревни находилась дорога на Цнайм, по которой двигались основные силы русской армии.

Багратиону было важно выиграть время, даже пожертвовав своим отрядом. Тем более что австрийские части генерала И. Ностица (один гусарский полк и два батальона пехоты), приданные отряду Багратиона и находившиеся впереди в боевом охранении, после встречи с наполеоновскими частями снялись с позиций и беспрепятственно ушли на север, поверив французам, что между их государствами уже заключен мир. После небольшого боестолкновения появились парламентеры, причем каждая из сторон их присылку приписывала своему противнику. Но в результате переговоров было заключено перемирие между русским генерал–адъютантом Ф. Ф. Винцингероде и командующим французским авангардом И. Мюратом.

Отечественные авторы упоминают об этом как о простом перемирии во время войны, а иностранные историки в лучшем случае как о предварительном договоре о начале вывода русских войск с территории Австрии. Лишь один О. В. Соколов утверждает, что Винцингероде предложил капитуляцию русских войск, именно поэтому у Мюрата «от торжества тщеславия атрофировался разум», а на простое перемирие он бы не согласился, и в этом необычайном документе состоит «тайна» Шенграбена. Вывод сделан на основании заголовка данного документа по копии на французском языке, хранящейся в архиве исторической службы французской армии. Возможно, в тогдашнем французском языке термин «капитуляция» трактовался достаточно вольно и имел более широкий смысл, но в русском языке это слово трактовалось не так расширительно и однозначно переводилось как прекращение вооруженного сопротивления, сдача крепостных сооружений и оружия противнику или пленение (если не обговаривалось дополнительными пунктами). Не могу точно утверждать, почему у Мюрата «атрофировался разум», но любого русского военачальника, будь он даже генерал–адъютантом, то есть представителем армии, еще не проигравшей на тот момент ни одного сражения и не потерпевшей ни одной крупной неудачи, предложи он такое противнику, французы сочли бы за ненормального человека. Думаю, максимум, о чем мог вести переговоры Винцингероде – это о прекращении боевых действий и свободном уходе русских войск за границу. В противном случае ему бы не поверил легкомысленный Мюрат, даже при наличии у него всем известного тщеславия. Скорее всего, шурин Наполеона сам попался на уловку, подобную той, которую он сотворил с австрийцами при взятии Вены. Но, по мнению Соколова, коварные русские обманули Мюрата, заявив о капитуляции, причем на полном серьезе им сравнивается «болтовня, которой французы ввели в заблуждение австрийских генералов», с официально подписанной капитуляцией. Поэтому, мол, русские ее поскорее постарались забыть.

Наполеон среди солдат при Аустерлице. Гравюра XIX в.

Во–первых, наверно, не стоит представлять многоопытного человека и маршала Франции этаким «недоумком», если бы он являлся таковым, то вряд ли стал королем и маршалом. Потом куда смотрел Наполеон, назначая своим заместителем такого «простачка», а император всех французов все–таки хорошо разбирался в людях и в их деловых способностях. Во–вторых, самое главное, не русские расторгли перемирие, а французы, и тогда даже с юридической точки зрения их вины здесь нет никакой, и поведение русского командования в этом случае даже нельзя сравнивать с откровенным обманом французскими маршалами австрийцев у стен Вены. Мюрата никто не зомбировал, он в здравом уме принимал решение о перемирии. Если это был промах, то допустили его сами французы, а русские тут ни при чем – на войне легче всего списывать ошибки на коварство и хитрость противника (просто не надо их допускать). Другое дело, Наполеон посчитал, что русские провели его шурина, как тот австрийцев незадолго до этого. Как пишут все авторы, он оказался взбешен поступком своего подчиненного и тут же отправил категорическое приказание о немедленной атаке русских. Но факт остается фактом – при подавляющем преимуществе французский авангард (примерно до 30 тыс. человек) с 3 по 4 (15 по 16) ноября неподвижно простоял против отряда Багратиона (6 тыс. человек) и не тревожил русские порядки. За это время армия Кутузова 4 (16) ноября прошла Цнайм, а утром 5 (17) ноября достигла Погорлица, после чего главнокомандующий уже мог вздохнуть спокойно. Дорога к соединению с войсками Бугсгевдена оказалась свободной, кризис был преодолен, а французские корпуса потеряли время и возможность отрезать путь отступления или нанести фланговый удар на марше русских полков.

Мюрат, получивший после полудня суровый выговор и приказ Наполеона немедленно атаковать, уведомил русских о разрыве перемирия и постарался срочно исправить положение. В 4 часа дня (по нынешнему времени в 5 часов) французы пошли в атаку, а русская батарея подожгла деревню Шенграбен. После чего французские части попытались обойти русскую позицию с флангов, и Багратион начал медленное отступление к Цнайму. Французы упорно преследовали русский арьергард 6 верст, но невольным союзником Багратиона стала быстро наступающая темнота, хотя русским полкам часто приходилось штыками прокладывать себе дорогу. Бой продолжался до 11 часов вечера, после чего русский арьергард оторвался от преследователей. Отряд Багратиона понес большие потери – свыше 2,5 тыс. убитыми, ранеными и попавшими в плен, потерял при отступлении 8 орудий, но с честью выполнил возложенную на него задачу. Армия Кутузова уже 7 (19) ноября у Вишау соединилась с подошедшими колоннами Буксгевдена. Отступление русских войск от Бранау в условиях численно превосходящего, опытного и сверхинициативного противника было проведено Кутузовым мастерски и, без всякого сомнения, делает ему честь как талантливому полководцу.

Ситуация, сложившаяся на момент соединения русских сил, казалась в целом благоприятной для сил коалиции. Наполеон в начале кампании 1805 г. проявил себя бесспорно как мастер маневра, но не смог захлопнуть мышеловку и поймать в свои сети Кутузова. В то же время французские войска, оторванные от своих тылов, проделав за короткий отрезок времени (восемь недель) такой большой путь, чрезмерно устали и нуждались в отдыхе. Кроме того, Наполеона, безусловно, заботила слишком длинная коммуникационная линия, в силу чего он вынужден был выделить значительное количество войск для ее охраны и страховки флангов. Непосредственно против войск Кутузова, у которого под знаменами оказалось свыше 80 тыс. человек (из них 15 тыс. австрийцев), у Наполеона находилось в строю всего лишь 55 тыс. человек. Несколько изменилось и положение в Северной Германии, где французы занимали в Ганновере города Гаммельн и Минден. На помощь шведским войскам и русскому корпусу генерала графа П. А. Толстого Великобритания после победы под Трафальгаром готовилась отправить десант в устье Эльбы под командованием генерала У. Каткарта (24 тыс. человек). Численность сил коалиции в этом регионе достигла бы свыше 50 тыс. человек, и они реально бы могли угрожать не только Ганноверу, но и Голландии. Учитывая 200–тысячную армию Пруссии, которая в зависимости от ситуации могла двинуть часть сил в Германию, а другую направить на помощь союзникам в Австрии, перспектива для Наполеона вырисовывалась не слишком хорошая. Не могло не вызывать тревоги у французского императора и положение дел в Италии. В Неаполь, после того как французские войска генерала Л. Гувьон Сен–Сира ушли на север воевать против австрийцев, прибыла эскадра союзников и был высажен англо–русский десант (около 20 тыс. человек). В Северной Италии, перед войной определенной австрийским командованием как главный для них театр военных действий, первоначально были сосредоточены главные австрийские силы под командованием эрцгерцога Карла, видимо, для завоевания Италии. В начале войны австрийцы действовали достаточно пассивно и фактически уступили инициативу французскому главнокомандующему маршалу А. Массена. После сражения при Кальдьеро 29 октября, где французов все–таки удалось остановить, эрцгерцог Карл, узнав об Ульмской катастрофе, принял решение идти спасать «наследственные провинции». Оставив сильный гарнизон в Венеции и надеясь тем самым сковать Массену, он начал отступление из Италии, и вскоре ему посчастливилось оторваться от французов. Мало того, ему удалось соединиться с отступившей по его приказу Тирольской армией под командованием эрцгерцога Иоанна, и его силы составили уже 80 тыс. человек. Это создавало реальную опасность всему правому флангу Великой армии и угрожало захватом Вены. До австрийской столицы войскам Карла оставалось пройти 200 верст.

Несмотря на победы Великой армии и захват огромной территории, силы коалиции еще не были окончательно подорваны, и их положение в этот момент нельзя было назвать критическим, скорее наоборот, учитывая общий численный перевес, особенно главных сил в Богемии. При целенаправленной деятельности союзников на всех участках борьбы к достижению единой поставленной цели их усилия могли принести успех. Но этого не случилось. Среди членов коалиции не наблюдалось единства (имелось слишком много подводных камней), да и Наполеон оказался не таким бездеятельным человеком, кто просто так отдал бы свои заслуженные лавры. Он в очередной раз доказал, что имеет право считаться талантливым полководцем.