ГЛАВА из РОМАНА-ПРИТЧИ "СТРАНА ЧУДЕСНЫХ ДУРАКОВ" /книга1/
НОС ПО ВЕТРУ, ХВОСТ ПИСТОЛЕТОМ!
Первое, что услышала Вика, проснувшись, так это какие-то странные звуки.
Приоткрыв чуть-чуть глаза, она увидела, как Ваньваныч на коленках и руках
ползёт к компьютеру. Он изо всех сил старался не шуметь и, очевидно именно
поэтому получалось всё наоборот. Во-первых, он громко пыхтел и сопел.
Во-вторых, он всё же не Мурка, чтобы так же мягко, как она, передвигать своими
лапами, то есть ногами. А поэтому он то шуршал, то «гупал» острыми коленками.
Увидев эту картину, Вика чуть было не прыснула от смеха. Но ей хотелось
посмотреть, что будет дальше, и она затаила дыхание.
В это время в проёме двери появилась голова Ольванны, и она шёпотом
«крикнула» мужу:
-Ванька! Чего тебя понесло туда? Ты сопишь громче пылесоса! Девочку
разбудишь.
Ваньваныч нагнув голову и, глядя в просвет между своими коленками, на
перевёрнутую в его глазах, Ольванну, скорее всего, прошипел, чем прошептал:
-Я щас-с-с! Кое-что взять нужно.
-Вань, ты думаешь, если шлангом прикинулся, тебя не видно и не слышно?
Прекрати! Пусть человек поспит. – Вновь зашептала Ольванна.
Ваньваныч выпрямился и, повернувшись юлой на коленках в сторону жены,
выразительно замахал руками, чтобы уходила. Потом развернулся и пополз дальше.
Когда подполз к вертушке, он пошарил по сидению рукой, и с него свалилась
скомканная футболка. Обследовав кресло, и повернув его «лицом» к себе,
Ваньваныч начал осторожненько тянуть что-то из щели между сидением и
подлокотниками. Это был всего на всего его носок. Он застрял в расщелине, а
потому, когда Ваньваныч начал его тянуть, сначала вытянулся в длинную и тонкую
кишку. Но когда предел терпению носка, который норовили насильно подвергнуть
видоизменению, лопнуло, он выстрелил рогаткой, чуть ли не в лицо своему
хозяину. От, пусть и тихого, но всё же хлопка, Ваньваныч невольно присел и
посмотрел в сторону Вики. Слава богу, он не увидел, как предательски задрожали
её ресницы. Он поискал в расщелинах второй носок, но его там не оказалось.
Тогда Ваньваныч прогнулся и стал заглядывать под «берлогу». Второй носок он
выудил именно из-под этого кресла. Наконец, с добычей в зубах он, словно
шагающий экскаватор, «пошагал» на кулаках и коленках в обратную сторону. Когда
его пятки скрылись за дверью, Вика услышала, как Ольванна уже чуточку громче
сказала:
-Горе ты моё луковое! У тебя что, эти носки последние или единственные,
что ты из-за них, как лазутчик в стан врага, через всю гостиную полз?
И Ваньваныч пробубнил:
-Те все, то в крапинку, то в полосочку, а эти как раз то, что надо.
В это время в коридоре «тявкнул» звонок. Это Ольвик, чтобы не звонить
громко, умудрилась так нажать кнопку, что, тот, кто ещё спал, вряд ли бы его
услышал. Было слышно, как она вошла, как зашуршали пакеты, одежда, как
зашептали, забубнили все одновременно, и раздалось сдавленное хихиканье.
Вика лежала и наслаждалась звуками этой квартиры. Она пробыла с этой
семьёй всего сутки.Но она впервые
поняла, что люди подразумевают, когда говорят «семейное счастье», «человеческое
счастье».
Вика готова была мыть с утра до вечера полы в этом доме, стирать, делать
всё, что угодно, лишь бы быть с этими людьми и наслаждаться их добродушным
смехом, шутками, лопотанью малыша, воркованию супругов и кажущимся строгим,
баском той, которую они называли почему-то Ольвик.
Она понимала, что скоро ей нужно будет уехать. Но вот куда? Что её ждёт
впереди? Неужели, кончится лето, и она вынуждена будет вернуться туда, где ….
Нет, она даже не желала и на миг вспоминать тот мир.
В это время в комнату юркнула Мурка, а вслед за ней Боб. Мурка ловко
прыгнула на край аквариума, и, грациозно пройдя по его периметру, улеглась на
сетке-крышке. Боб даже тихо «скульнул» оттого, что подружка ушла в зону
недосягаемости, и, вздохнув, улёгся, уткнув морду в лапы, вытянутые вперёд. Ему
очень хотелось поиграть со своей
подружкой, но у неё были другие планы.
Немного полежав, Боб поднял голову и посмотрел на Вику. Обрадовавшись
тому, что он увидел ещё живое существо, бодро подскочил и, подойдя вплотную к
той части дивана, где было лицо Вики, мягко поставил лапки на диван. Некоторое
время пёс пристально смотрел в лицо Вики, а потом осторожно и быстро лизнул её
в губы. Вика открыла глаза. Пёс не залаял, но быстро заработал хвостиком. А когда
девочка погладила его, он принял этот жест за приглашение, и тут же прыгнув к
ней на диван, бухнулся рядышком. Пёс почти не дышал в ожидании реакции на его
выходку. Но когда понял, что его не прогоняют, глубоко вздохнул, расслабился,
вытянулся во всю длину, потянулся, став ещё длиннее, и задышав нормально,
закрыл глаза. Огромное, объёмное и незнакомое чувство хлынуло в самые недра
души девочки и слёзы рекой полились по шелковистой шёрстке пса. Не,
шелохнувшись телом, он повернул к Вике только морду, и стал быстро слизывать
солёные ручьи с её лица и рук.
Вика не заметила, как подошла Ольванна и тихо шепнула:
-Ну что ты, моя хорошая, что с тобой?
А потом просто села рядышком,и
молча гладила сразу двоих, и девочку, и Боба.
Тихо вошла Ольвик. Она присела на корточки перед диваном и стала
осторожно вытирать полотенцем слезы, которые лились сплошным потоком по щекам
девочки и ушам Боба. Теперь молчали обе женщины.
Неожиданно раздался голос Ваньваныча:
-А я-то всё голову ломаю! Где мне щепотку соли, достать, которую второй
день все дружно, словно склеротики, забываем купить в магазине? А тут на тебе,
в неограниченном количестве и абсолютно бесплатно. Одна беда. Это же её ещё
выпаривать придётся!
Вика невольно глянула на Ваньваныча, и её всхлип слился с внезапным
спазмом смеха. Высокий, с мальчишеским хохолком на голове, в крошечном женском
фартуке, с пустым пластмассовым тазиком, он стоял и улыбался почти детской
улыбкой. Кивком он показал на таз:
-Давай я осторожненько подставлю, а ты наплакай-ка мне немножко, чтобы я
смог яичницу посолить. С помидорами, но без ветчины и соли, она совсем
невкусная получилась.
Воспользовавшись разрядкой, Ольванна осторожно спросила:
-Ты, если что плохо, скажи нам. Не стесняйся.
Но Вика красноречиво помотала головой и сквозь слёзы и смех проговорила:
-Это не оттого, что плохо, а оттого, что очень хорошо.
И Ольвик воскликнула:
-О, так это действительно хорошо! Значит из тебя сейчас всё «плохо»
выльется и в дальнейшем будет всё только хорошо!
И она обратилась к Ваньванычу:
-Нет, дружочек, пищу этой солью, мы солить не будем. Лучше, пока мы
займёмся осушительными работами, дуйте-ка, почтенный, в магазин. А заодно и
ветчины с сыром прикупите.
Со словами «слушаюсь и повинуюсь, гражданин начальник», Ваньваныч отдал
честь, прикрыв голову тазиком вместо фуражки.
Уже, выходя из комнаты, Ваньваныч повернулся и обратился к Вике:
-А тебе, дружочек, я посоветую! Лучше держи-ка ты нос по ветру, а хвост
пистолетом! Это то самое оптимальное состояние, которое помогает нам проходить
через все катаклизмы и невзгоды целыми и невредимыми. Так что, не дрейфь, и
жизнь тебя сама в нужное русло направит.
Негромко выбивая дробь о тазик, Ваньваныч отправился выполнять приказ
Ольвик.
А в соседней комнате проснулся Человечек, который теперь пытался понять,
он проснулся слишком рано, слишком поздно или как раз вовремя. «Слишком рано» -
это тогда, когда все ещё спят. «Слишком поздно» - это, когда уже Ольвик пришла,
а родные ушли на работу. «Вовремя» - это, когда ещё все дома, но уже пришла
Ольвик. Сегодня был воскресный день, а потому определить было сложно.
Человечек услышал, как плачет и смеётся Вика, как шутят и успокаивают её
одновременно все домашние. Конечно, Человечек не стал вставать. Пока всё равно
не до него.
И он стал обдумывать всё, что произошло с ним в последние дни. Он уже
понял, что не такой, как все. Он узнал о том, что и другие люди могут быть не
такими как все. Вот Вика, к примеру. Говорит совсем по-другому и мечты у неё
какие-то непонятные. Но всё же она хорошая, добрая, не такая, как та, которая
была с ней.
Человечек подумал о том, что Вику нельзя отпускать туда, откуда она
прибыла и, тем более к той, которая не любит людей и путает добро со злом.
Полежав ещё немного, Человечек решил проверить, помнит ли он те правила,
о которых узнал недавно. Одно уже он даже познал на деле. Он закрыл глаза и
стал слушать свои мысли. Правила легко вспомнились. И Человечек подумал о том,
что человек запоминает, наверное, так, как видеокамера. Если смотришь и
слушаешь, можно позже просматривать всё, что хочешь. Можно просмотреть события
вчерашнего дня, а можно те, которые были давно. «Давно» для Человечка и для
взрослого человека не одно и то же. К примеру, для Человечка – это много дней
тому назад. Для взрослого человека – это много лет тому назад. А потому то, что
для Человечка было понятием «давно», для взрослого человека - «недавно» и
наоборот.
Человечек решил просмотреть те события, которые были давно. Мало того,
он решил просмотреть их как слайд-шоу. Много коротких и разных фрагментов из
своей жизни.
Он поморгал ресницами и закрыл глаза. Морганием он отметил начало
просмотра. И кадрики начали сменять друг друга.
…Из коляски виден кусочек неба, зеленые ветви деревьев. Это теперь он
знает, как это всё называется. А тогда просто любовался формами, всеми цветами
радуги, вдохом ловил все запахи. Если смотрел на солнышко, казалось, сам он
солнышко, которое светит, греет и запускает зайчиков капельками от дождика. И
чувствовал себя листочком, который дрожит от ветра. Ещё совсем немного и
оборвётся, и ветер его подхватит и унесёт в неизвестность. Но если над ним
проплывала огромная, чёрная туча, он с тучей этой готов был,вот-вот, заплакать. А сейчас он видит синее,
синее небо, летают стайками птички. Вместе с птичками что-то юркает, движется,
порхает и в Человечке. Но вот что-то мелькнуло перед глазами, и неба почти не
видно. Это опустили тюль, который защищает от мошек. Стало грустно и
неинтересно. Поэтому взял и заплакал. Тюль убрали. Дали соску. Выплюнул. Дали
бутылочку. Отвернулся. Проверили пелёнки. Улыбнулся. Закрыли. Заплакал.
Открыли. Улыбнулся. Почмокали. Засмеялся. Чем-то погремели. Засмотрелся.
Закрыли. Заплакал. Открыли. Улыбнулся. Взяли на руки. Заулыбался. Дома, люди, машины,
огоньки, цветы, трава, блестящая плитка под ногами, баночки, коробочки,
фонтаны. Положили в коляску. Заплакал.
Коляска трясётся. И сетка от мошек, и всё, что за сеткой, прыгает и мелькает….
Стоп. Пусть будут теперь другие картинки из времени, которое можно
назвать «давно».
…На руках у папы. От папы вкусный запах той водички, которую он брызгает
на себя по утрам. Рядом мама. От неё запах, ещё нежнее и вкуснее. Она тоже
часто брызгает какой-то водичкой на себя из крошечного пузырька. Красиво идут
люди. Все в одинаковой одежде, одинаково шагают, одинаково машут руками. Все
вместе кажутся одной массой, которая равномерно колышется и стучит ногами.
Очень много голосов, ярких цветов, звуков, запахов. Но многие из людей, которые
проходят рядом, имеют жуткий удушливый запах. От этих людей исходит неприятный
жар. Они улыбаются, им весело, но рядом с ними очень страшно. Эти люди говорят
громче других, машут руками больше всех, дышат громче и тяжелее всех, а взгляд
у них плывёт и какой-то неуправляемый. Но вот слышен очень громкий голос одного
дяди. Его нигде не видно, но зато везде слышно. Сначала говорит дядя, а потом
все те люди, которые идут рядами, громко топают и кричат: «Уа! Уа! Уа!» Потом
опять по очереди - громкий дядя и люди: «Уа! Уа! Уа!». Очень громко заиграла
музыка. Но Человечек её больше чувствует, чем слышит. Она ударяет ему в грудь,
живот, голову, – бум, бум, бум!Чтобы
тело не рассыпалось, приходиться прижимать крепко к самому себе руки. Человечку
одновременно и страшно, и радостно. Всё мелькает, кружится, движется,
колышется. Люди на палках несут большие цветные пелёнки. Много красивых
огромных птиц, цветов, но все они мёртвые. Много больших пузырей разного цвета,
они улетают в небо и это очень красиво. По лицам людей видно, что всё, что
вокруг происходит, им всем очень нравится. Поэтому все улыбаются, танцуют,
поют. Особенно хорошо, когда поют и танцуют. Когда люди в одинаковой одежде уходят
далеко, появляются большие, тяжёлые машины. От них сильно дрожит папа, а потому
и Человечек. Однако не видно, чтобы папа боялся и поэтому Человечек
успокаивается. А вот появляется много, много людей. Они идут сплошным потоком.
Все очень разные, красивые, нарядные. И вновь в небо улетает много разных
больших и маленьких пузырей разных цветов. И Человечку хочется улететь вместе с
ними, туда, далеко – далеко, высоко – высоко, чтобы увидеть всё, что теперь
видят эти шарики и где очень много свободного места….
Стоп. Дальше.
….Сильные руки подбрасывают вверх и ловят. Потолок то очень близко, то
очень далеко. Хочется, чтобы это движение повторялось и повторялось. Рядом смех
нескольких людей. Теперь его подхватывают другие руки. Они мягкие и маленькие.
Эти руки качают из стороны в сторону. Так тоже очень приятно. Ещё одни руки. На
этих руках очень много складочек и они шершавые. Эти руки качают на ладошке.
Кажется, что качаешься сам. Вот уже другие руки. Они опускают Человечка на
колени, и тельце ощущает грубую ткань. Ткань ярко-синяя, но в ней много
потёртых мест. Это позже, когда подрастёт, Человечек узнает, что это джинсы и
потёрты они не от старости, а потому, что так нужно. И то место на коленках, где
ткань разорвана, тоже разорвано специально. И голоса разные. Один с хрипотцой,
другой мелодичный и звонкий. А этот тихий, мягкий. Ещё руки, они незнакомы. И
эти мягкие, в морщинках, прижимают к большому, пышному, телу. Позже он узнает,
что это его папа, мама, бабушка, дедушка, ещё бабушка с дедушкой, друзья
семьи….
Стоп. Дальше.
…Ощущение себя есть, но оно очень странное. Не тело, а сгусток чего-то
единого, пульсирующего, что постоянно то сгущается, то расширяется. А то где-то
неожиданно возникает уплотнение, где-то что-то вытягивается, втягивается и тут
же восстанавливается. Ещё немного, и опять ничего не ощущается, словно ты сама
пустота. Но вот пустота вновь сменяется ощущением, что ты существуешь то, как
совокупность прохлады, жара, тепла, которые существуют или одновременно, или по
отдельности, то ощущаются потоками, то полями. И вновь нечто то, что есть ты,
но в то же время никто и ничто, начинает стягиваться, сгущаться, пульсировать.
А вот ты - лишь чувства. И ты то всепроникающий покой и равновесие, то зудящая
тревога или всепоглощающий страх. А вот ты фейерверк радости, взрыв восторга,
вспышка удивления. А то, какое-то застывшее, безжизненное безразличие или
вибрирующая, искристая заинтересованность. То абсолютно нет формы, нет границ,
нет ощущений, но есть только состояние присутствия. И это есть «Я». И это «Я»
есть. Но что есть это «Я»? И ничто и нечто. И ничего и всё. И нигде и везде. И
никто и некто. Это всё, что есть, всегда здесь и сейчас. Но в то же время это и
то, что есть где-то там и как что-то то, что было когда-то и будет всегда, то
чем-то одним, то абсолютно всем, что есть, одновременно: то частью, то целым,
то подвижным, то статичным, то плотным и нерушимым, то хрупким и ранимым. Но
вот возникает ещё одно состояние, когда то, что есть ты, делится пополам. Ты
хочешь соединиться с другой частью, но она удаляется. И чем больше ты
стремишься соединиться с ней, тем дальше и быстрее она удаляется. Но как только
ты перестаёшь за ней гнаться, она стремительно приближается. Кажется, что
сейчас вторая половина разнесёт, раздавит, разрушит тебя, и ты пускаешься
«наутёк». Но чем быстрее ты «убегаешь» от своей половины, тем быстрее она
настигает. Но как только «убегать» устаешь или надоедает вообще что-либо
делать, и ты уже и не «убегаешь», и не «догоняешь», вторая половина замирает.
Зато теперь можно намерением позвать свою половину, и она приближается как
нечто желанное, нужное. А можно отодвинуть одним желанием и она освобождает,
отпускает тебя. Но стоит испугаться или обрадоваться, другая половина тебя
снова начинает вести себя в противовес твоим желанием. Ах, да, желания,
намерения. Они тоже есть, и это реальная движущая сила….
Стоп. Дальше. Хотя, нет. Пусть побудет пока то, что есть. Интересно, что
произойдёт дальше.
…Что-то в том, что есть ты, но бесформенное и безграничное, начинает
сгущаться. Появляется смутное желание нечто такого, что проявляется как память
формы. Возникает ощущение границ. Что-то в тебе уплотняется, сжимается и
отделяется от чего-то большого, с чем только что ты был чем-то связан, что
ощущал недавно собой, чуть позже половиной себя, и вот сейчас эти связи рвутся.
Происходит постоянная трансформация тебя в нечто такое, что тебе знакомо.
Теперь можно ощутить не только температуру, но и давление, движение, касание.
Теперь у той части, которая представляет собой тоже целое в отношении частей
более мелких,но которая уже отделена от
того, огромного и безграничного целого, с чем она недавно составляла единство,
оформляются свои части. Они имеют направление, устремление, протяжённость. И
каждая из этих частей обретает относительную независимость и автономность. И
вот возникают дополнительные параметры в ощущениях, такие как верх, низ, там,
здесь, впереди, снаружи, сзади. Появляется ощущение пределов того, что ты
называешь «Я», и ты уже не только ты, а есть ещё что-то то, что за пределами
тебя, и это то, что уже не ты, а нечто что-то, что совершенно другое. И это всё
то, что уже не «Я». Ты здесь, а это всё где-то там, за пределами тебя. В тебе
постоянно что-то меняется, вытягивается, растёт, образуется. И ты можешь уже
двигать частями себя, но можно двигать и двигаться всем своим телом. Да, да.
Это тело и у тела есть определенные части, конечности, а у этих частей есть какие-то
детали, крошечные образования. И вот уже воспринимаются не только толчки и
пульсация, но и касания, звуки, свечение, запахи. Интересно то, что слышно как
что-то стучит. И стук этот раздаётся то где-то внутри тебя, то где-то рядом.
Возникает ощущение того, что ты живёшь в ком-то ещё и от того, в ком ты,
зависит то, что ты чувствуешь, ощущаешь. Тебя это существо то качает, то
поворачивает так, что это не всегда удобно. Вот ты пытаешься повернуться. И
тот, в ком ты, это заметил, начинает чем-то ритмично касаться, гладить и от
этого касания становится хорошо. Появляются ещё звуки. Это теперь Человечек
понимает, что с ним разговаривают те, кто снаружи, и это его мама с папой. Это
теперь он чувствует, как комфорт
периодически сменяется дискомфортом, потому что хочется на волю, чтобы
двигаться, перемещаться, менять своё положение в пространстве самостоятельно.
Это сейчас он понимает, как мама стремилась к тому, чтобы установить контакт со
своим Человечком. И она специально подводит себя к чему-то такому, что красиво
звучит, что её саму радует и успокаивает, чтобы было хорошо не только ей, но и
тому, кто в ней. И действительно, как только его маме хорошо, хорошо и ему,
хорошо ему, хорошо и маме. Но если ему плохо, то плохо и ей. То, чем она
питается, не всегда нравится её ребенку, а ей не всё нравится из того, что
любит он. Однако они быстро настраиваются друг на друга и их вкусы, желания,
настроения начинают совпадать. Теперь он уже даже слышит всё, что вокруг. Очень
много красивых звуков.
Но вот нахлынули воспоминания того, как появляется неистовое желание,
вытянуться, выпрямиться, вынырнуть и выйти за пределы чего-то. И тело начинает
подчиняться этому желанию, начинает движение. То ли оно движется потому, что
возникают конвульсии в теле того существа, в котором он сейчас. То ли
конвульсии возникают в теле того, в котором он сейчас, оттого, что движется
тело Человечка. В конце концов, наступает освобождение от чего-то плотного, но
в то же время, мягкого, влажного, тёплого. Вокруг огромное пространство, много
звуков, запахов, потока прохлады и касание чего-то тёплого, мягкого. Это теперь
он знает, что это руки. И свет. Всё пространство светится. Он проникает через щелочки
того, что, как он узнает позже, называется глазами. А ещё внутрь что-то
проникает, растворяется и заполняет каждую частичку тебя. Это очень приятно, но
тут же всё, что в тебя проникло, хочется вытолкнуть. Непонятно, что с тобой
происходит и от напряжения сам собой возникает плач. И люди почему-то ему очень
радуются. И теперь то, что тебя наполняет, уже не так пугает, а становится даже
легко и приятно. Это теперь Человечек знает, что этот процесс называется
дыханием, и теперь вдох и выдох будут в течение долгого времени повторяться и
повторяться без остановки. Вот ему что-то режут, и на нём остаётся лишь
какой-то отросток, который сначала чем-то смазывают, отчего в отростке
возникает жжение. В этот миг Человечек вспоминает то, что было когда-то. Он
человек, он среди людей и что в ближайшее время ему пока не удастся
самостоятельно двигаться, делать всё то, что хочется. Но так как он человек, то
позже у него появится много возможностей. Но пока он помнит совсем немного, а
потому даже не знает, всё, что будет дальше, это хорошо или плохо.
Стоп. Достаточно.
Человечек лежал и сравнивал себя того, каким он был тогда, когда только
появился на этом свете, с тем, каким он является теперь. А что же дальше?.. И
Человечек понял, что и теперь, когда он снова задаёт этот вопрос, он опять не
знает, что будет дальше. И он вновь не знает, что будет впереди, будет это
плохо или хорошо.… И вот сейчас его осенило, что так будет всегда. Будет и
хорошо, и плохо. И будет всегда звучать этот странный вопрос «Что же дальше?»
Всегда за этим самым, то, что называется сейчас, всегда будет это самое дальше,
и ещё дальше, ещё…. И так всегда. Что-то будет стираться в памяти, что-то воскресать,
что-то записываться впервые из того, что будет абсолютно новым. Но в то же
время, всё будет как будто впервые, заново и не похожим на то, что было
когда-то. Но будут и повторы, и то, что уже было когда-то известно.
За стенкой раздавались голоса. И вскоре Человечек услышал, как папа
сказал Вике, чтобы она держала нос по ветру, а хвост пистолетом. Эту реплику
было слышно хорошо, так как папа её произносил уже из коридорчика. И Человечек
понял, что Вика, очевидно, хандрила. Ну конечно хандрила. Ей ведь не хотелось уезжать
к незнакомому человеку, и уж тем более возвращаться домой. Хотя «домой», звучит
очень неестественно. Разве может быть домом то место, где тебе плохо? У
Человечка понятия «дом», «у себя дома» ассоциировались только с тем, что
хорошо, спокойно, весело, где собираются только друзья. Это то место, куда
хочется всегда возвращаться отовсюду, где бы ты ни был, и как бы тебе там ни
было хорошо. И он, конечно же, чувствовал, что у Вики такого места нет вовсе.
Он решил поскорее встать и подбодрить Вику.
Когда он вышел из детской, то, оказывается, в гостиной уже никого не
было. Все, кроме рыбок и Шустрика, перекочевали в кухню.
Вика была весёлой, но заплаканные глаза выдавали её недавнее настроение.
Они с Ольвик что-то уже стряпали, а мама кормила зверьков. Увидев, Человечка,
она подхватила его на руки, обцеловала, обгладила, поднесла его к Ольвик, чтобы
он и её обнял в приветствии, но когда они с Ольвик «почмокались», он показал
маме и на Вику. Мама его поняла и, сделав вираж по кухне, как это делают
самолёты, сидящим на руках Человечком, она ловко вручила его в руки девочки. Та
мгновенно подхватила малыша и закружила по кухне, стараясь ничего не задеть из
окружающих предметов. Потискав и пощекотав его, она также ловко передала его
маме и та понесла Человечка на водные процедуры.
Вскоре из ванной донёсся заливистый смех Человечка и говорок мамы.
Из ванны Человечек выбежал голышом и побежал сразу же прятаться. За ним
из ванной, со словами «Догоню, догоню» выбежала мама. Боб и Мурка мгновенно
ринулись вслед за бегущими, подключаясь к игре. В это время из магазина
вернулся папа.
И как это бывает, чаще всего, когда кто-то приходит, все выглянули,
чтобы посмотреть, кто там пришёл. Впереди всех, конечно же, Мурка с Бобом.
Однако когда дверь распахнулась, то все, откуда кто выглянул, на том
месте и застыл. Никто ничего не понял. Если Боб уже сидел в прихожей, тогда,
кто же вошёл, виляя хвостом? Наконец, до всех постепенно дошло, что Ваньваныч
почему-то привёл с собой чужого пса.
Но Ваньваныч почему-то тоже остолбенел, глядя то на Боба, то на того
пса, которого привёл с собой. По чистой случайности оба были похожи друг на
друга, как две капли воды.
-А это кто? Ещё один подкидыш Воланда? - спросила, хихикнув в кулачок,
мама.
Ваньваныч прокашлялся и сказал:
-М-мда…. Может быть, может быть….Как я полагаю, это двойник Боба.
Собаки приветливо повиляли своими метёлками и бросились друг к другу
знакомиться. Мурка, на всякий пожарный случай, от греха подальше, прыгнула на
тумбочку с телефоном.
Человечек, как бегал, так и остался голышом. Увидев, что чужой пёс
никакой агрессии не проявляет, бросился к незнакомцу со словами:
-Собачка, здыавствуй! Тебя как зовут?
Подала голос и Ольвик:
-Ваньваныч, вы, когда это успели клонировать нашего Боба? И позвольте
вас спросить, это единственный экземпляр? Или за дверью ещё с десяток таких же
ждут особого приглашения?
Ваньваныч сконфуженно потеребил свой хохолок на макушке и, щёлкнув
пальцами, сказал:
-Вы знаете, это и не клон и не двойник. Но, кажется, я умудрился чужого
пса принять за нашего Боба. Странно. Но я почему-то решил, что это Боб и что я
не заметил, как он за мной увязался. (Ваньваныч обратился к двойнику Боба) А ты
то же хорош! Тебе первый встречный свистнул, а ты и побежал. Что? Не в
состоянии отличить чужого человека от своего хозяина? Вот дурень. А с виду
вполне умная взрослая собака. (Ваньваныч потрепал молодого пса и озадаченно
подпёр двумя руками подбородок). М-мда…. И это что же такое получается? Либо
этот пёс сам потерялся, либо я этого пса невольно своровал? А вдруг не потерялся,
и я действительно подобрал чужую собаку? Тогда выходит, что я являюсь самым
настоящим ворюгой. И если я его не верну владельцу, то ворюгой и останусь на
всю свою жизнь. Ну и что теперь делать с этим подкидышем?
Ольвик ту же приняла решение, чтобы Ваньваныч срочно вернулся и походил
по тем местам, где он встретил этого самого Боба-2. Ведь может быть хозяин или
хозяйка уже ищут его. И можно себе представить, какое у них сейчас горе.
Ваньваныч встрепенулся, быстро поднял пакеты с пола, сунул их жене в
руки и направился к выходу. Но Ольванна его тут же остановила и сказала, чтобы
он «одел» клона, то есть надел на него ошейник и взял его на поводок. Мало ли,
что? Ещё убежит. А на проспекте вон, сколько машин! И все мчатся на такой
огромной скорости, что не дай бог, зверёк ещё в беду попадёт.
Клона быстренько «одели» в «одежду» Боба и повели искать хозяина.
Когда Ваньваныч и клон ушли, все вернулись в кухню. Первой заметила, что
в Бобе что-то не так, Ольвик. Она показала на Боба и то, как жадно он доедает
остатки пищи из своей хрумалки. Когда присмотрелись, выяснилось, что это на
самом деле не Боб, а клон. Пока они друг друга обнюхивали, домочадцы их
перепутали. И теперь получается, что Боба повели на поиски чужого хозяина, а
клон доедает за Боба его «перекусиловку». Теперь ахнула Вика. Она так быстро
заговорила, что её даже не сразу поняли. Но вскоре поняли и сочли её тревогу
обоснованной. Дело в том, что если сейчас найдется хозяин или хозяйка клона, то
им вернут не клона, а Боба. Ведь и Ваньваныч, и его хозяин или хозяйка, могут
не сразу заметить подмену и то, что это другой пёс. А тогда где они будут
искать Боба, которого, возможно, уведут в неизвестном направлении?
Не сговариваясь, Ольванна и Ольвик быстро разделись, переоделись, клона
на какую-то верёвочку подцепили и побежали. Человечка с Викой они оставили на
хозяйстве. Спустя десять минут они были уже в районе магазина, в который обычно
ходят по утрам. Прибежали они вовремя.
Ваньваныч уже крепко пожимал руку какому-то пареньку, передавая поводок
Боба чужому человеку. Обе женщины так быстро бежали, что с разбегу едва не
сбили парня с ног. Ни парень, ни Ваньваныч не могли сообразить, что происходит.
Зато обрадовались встрече Боб с клоном. Они опять перепутались поводком и
веревочкой и их едва распутали. Наконец, отдышавшись, обе наперебой рассказали
изумлённым мужчинам о том, что те едва не перепутали своих собак, которые были
похожи, словно и впрямь оба были клоны. И только теперь парень осознал, что
этот пёс действительно не его. У собак по-разному были подстрижены их чёлки. У
Боба она была подстрижена ровно и почти полностью закрывала глаза, а у клона
чёлочка тоже закрывала глаза, но она была выстрижена полукругом и образовывала
на голове нечто похожее на таблетку. Но разница в причёсках была настолько
незначительной, что с первого раза и не заметишь. Для большей убедительности
парень раздвинул шёрстку на своей собаке и улыбнулся. Там было клеймо. У Боба,
как понятно, никакого клейма не было. Под гаражами породистые псы не валяются.
Но было клеймо, не было, собаки были словно две капли воды.
Наконец, Ольвик задала вопрос, который её теперь беспокоил больше всего,
почему пёс этого парня оказался таким голодным. Ведь Боб на пищу так не
бросается.
Парень сильно смутился и сказал, что пёс этот не его. Он не сразу
осмелился рассказать, почему у него собака с клеймом. Но, присмотревшись
внимательно к людям, которые стояли с ним рядом, махнул рукой и коротко
рассказал историю жизни этого чистопородного пса.
Сам он, парень этот, студент, а точнее недавний абитуриент. До недавнего
времени он жил на квартире у одной странной супружеской пары. Это их пёс.
Однако хозяин его и собаки оказался человеком очень вздорным и жестоким. Парню
он сдавал комнатушку, которая до недавнего времени была обыкновенной кладовкой.
Он её привёл в порядок, поставил кровать и дал объявление. По нему парень и
устроился к нему на постой. Но он у него и не собирался жить долго, так как ему
в университете пообещали, если будет учиться нормально, на втором курсе дадут
общежитие. Парень не стал до начала учебного года возвращаться туда, откуда
приехал, а потому временно устроился подрабатывать в жилищную контору
дворником. Так что на самом деле он ещё даже не настоящий студент, но уже и не
абитуриент.
Но уже через неделю он решил уйти от этих людей. К нему они придирались
по любому поводу, а в доме такие скандалы, что жизни нет. Но самым невыносимым
было то, что хозяин Петьку (кличка пса) постоянно мучил, пинал ногами, а кормил
так, что тот часто кормился с помоек. Ему этот пёс нужен был лишь для того,
чтобы за плату сводить с породистыми пудельками – девочками.
Парню стало жаль Петьку, и он подговорил своих друзей, чтобы те, когда с
Петькой будет гулять хозяйка, выкрали его и подержали немного у себя, а через
пару дней и он, расплатившись с хозяином, съехал с его «кладовки». Квартиры
подходящей он пока не нашёл. С той работы, которая была рядом с жильём,
пришлось уйти. Сегодня он с утра как раз ходил посмотреть один адресок, он
подходит, но те хозяева не хотят брать квартиранта с собакой. Хорошо, что его
друзья вчера накормили Петьку. Ведь сам он сейчас был пока и без денег, и без
работы. Петька был без поводка, а потому, когда они сегодня попали в поток
большого количества людей, парень потерял его из виду.
Ольванна, Ваньваныч и Ольвик, глубоко вздохнули и переглянулись.
Кажется, они опять куда-то «вляпались». А странных историй с сомнительным
сюжетом на этой неделе у них случилось итак выше крыши. И вот ещё одна.
Пока парень что-то ещё досказывал Ольвик, Ваньваныч и Ольванна тихо
перешёптывались. И, оборвав его на полуслове, Ваньваныч, теребя свой хохолок,
сказал:
-Ну, вот что. Сейчас пойдёшь, - но, глянув на пса, поправился, - пойдёте
с нами. Там и придумаем, что делать с вами… родственничками.
Видно было, что теперь заволновался парень. Он подтянул веревку, которая
теперь уже была на шее его Петьки, словно опасаясь, что сейчас его Петьку
сдадут на убой. Ваньваныч понял состояние парня и обратился к Бобу:
-Боб! Ты скажи им, мы похожи на тех, кто питается собачатиной или
продаёт в рабство юношей?
Боб весело крутанулся вокруг своей оси в высоком прыжке и весело
тявкнул. А Ольванна неожиданно воскликнула:
-Вань, а перекусиловка сегодня уже «скончалась». Петька последние
остатки доел.
Тогда Ваньваныч передал поводок жене, и, бросив уже на ходу «Я уже не
только там, но уже почти здесь», исчез среди зелени газонов, ведущих к
магазину.
Парень достал мобильник и, не отходя в сторону, стал кому-то говорить,
что, кажется, у него, что-то «устаканивается», хотя он толком ещё не знает, в
чём это проявится. Его, очевидно, спросили, где он, и он, пожав плечами,
сказал, что он в районе "генералов", но больше ничего не знает.
Кто-то на другом конце связи видно не на шутку заволновался по поводу того, что
парень не знает, ни куда его ведут, ни кто эти люди. И только теперь парень
зашептал почти в самую трубку о том, что вроде бы люди ничего. Мимо ушей Ольвик
эта реплика не пролетела, и она, бесцеремонно наклонившись к парню, крикнула в
трубку:
-Да не переживайте вы там! Не съедим вашего друга, не съедим, и очень надеемся,
что он нас тоже.
Человечек с Викой, лёжа на полу, собирали огромный конструктор. Услышав,
как хлопнули двери, оба бросились в прихожую. Каково же было их удивление,
когда они увидели, что домой пришли не только Ваньваныч, Ольванна и Ольвик, но
оба пса и ещё какой-то парень.
Клону Петьке почти сразу же выделили хрумалку и насыпали в неё почти до
краев перекусиловку, так как живой пищи, как говорил Ваньваныч, пока еще не
приготовили. И Боб с Муркой, сидя рядом, с удивлением смотрели, как их гость, пригоршнями
заглатывает сухой корм. В сравнении с ними, Петька, несмотря на чистокровность
породы, понятия не имел, что такое нормы приличия и культура поведения. Он
громко чавкал и от него во все стороны разлетались горошины сухпая! Его
«хозяин» растерянно озирался, стоя у входной двери.
Ваньваныч дружелюбно хлопнул его по плечу и пригласил в гостиную. Там
они долго о чём-то говорили.
Человечек, пока тот стоял в
прихожей успел услышать то, о чём парень думал. Он переживал по поводу того,
что спасённый им пёс породистый, с клеймом. А вдруг его будет искать милиция? А
ещё переживал, не обидят ли его эти люди. Он в Москве ещё только третий месяц,
а уже сколько раз попадал в переделки.
Вика тоже сначала ничего не понимала, но потом сообразила, что парень с
собакой в этой квартире, как и она, совершенно случайно, но эти люди и его не
оставили в беде.
А в это время Ольвик и Ольванна решали, что делать теперь с ещё одним
«родственником», вернее, «родственниками», если считать ещё и Петьку.
Человечек заглянул в гостиную и успокоился, когда увидел, что папа даже
улыбается. Что касается Ваньваныча, то его от всех перипетий уже хохот
разбирал. Парню он верил. Однако то, что собака с клеймом, могло добавить
неприятностей. Но вот Ваньваныча осенила идея, и он позвал громко Петьку.
Прибежали сразу все: Петька, Боб и Мурка.
Ваньваныч погладил подбежавшего Петьку и, взяв его на руки, стал
рассматривать клеймо. Парню он пояснил, что хочет узнать, в каком клубе этот
пёс числится. Он долго рассматривал плохо читаемое клеймо, и, в конце концов,
достал из ящика стола большую лупу. Включив настольную лампу, он стал изучать
клеймо более детально. Через минуты две, он начал хохотать. На его неожиданно
громкий и заразительный смех, прибежали остальные обитатели квартиры.
Поводом весело посмеяться оказалось то, что клеймо оказалось фальшивым.
Оказывается, что прежний хозяин Петьки, чтобы зарабатывать на Петьке большие
деньги, сделал фальшивое клеймо и, скорее всего, такими же были документы. К
Петьке приводили красивых чистопородных девочек и за такую встречу жениха с
невестой, люди платили то щенками, то деньгами, а то и тем, и другим сразу.
Дело в том, что и Ольванна, и Ваньваныч уже не один раз подбирали на
улице, потерявшихся или пострадавших собак. Потом давали объявления в газету,
на радио или телевидение, и возвращали свою находку, обезумевшим от горя,
хозяевам. Ни денег, ни подарков за то, что спасли животное, они с потерпевших
не брали. Те радовались, плакали от счастья, заверяли, что обязательно чуть
позже отблагодарят, но так никто ещё ни разу и не отблагодарил, хотя бы пачкой
корма для Боба с Муркой. Но зато у Ваньваныча была возможность узнать, как
метят особо дорогих собак. У многих в последние годы появились даже специальные
чипы. А потому, как выглядит обычное клеймо, Ваньваныч уже знал. Что касается того,
которое было у Петьки, то это была очень дешёвая подделка.
Это сообщение привело парня в щенячий восторг. Он целовал пса в морду,
трепал его за уши, но точно также обцеловал и обтрепал на радостях и Боба с Муркой. Кажется, то же
самое он готов был проделать и со всеми домочадцами этой квартиры.
Наконец, все отправились завтракать, хотя, ещё немного, и можно было бы
назвать завтрак обедом. За столом познакомили Вику с ещё одним пришельцем,
которого, как выяснилось, звали Романом.
Не успели разложить по тарелкам макароны с сыром (яичницу пришлось
оставить до худших времён), как в дверь позвонили. Пришли Лёва-Левша и Паша,
полковник милиции. Они встретились случайно у дома и теперь, даже войдя,
продолжали бурно беседовать. От завтрака отказались в категорической форме, а
потому отправились восстанавливать белые пятна своих судеб (время многолетней
разлуки) в кабинет то ли Ольванны, то ли Ваньваныча, в чём так никто из
домочадцев и не определился.
Человечек, переживая за то, как Петька поведёт себя с Муркой, не
выдержал и, встав из-за своего столика, пошёл посмотреть, что они делают. Не
успел он выйти в коридорчик, как увидел, что Мурка лежит на спинке, а оба пса
вылизывают ей шерстку на пузике. Потом она ловко перевернулась и, держа нос по
ветру, а хвост пистолетом, отправилась в детскую. Оба пса засеменили вслед за
ней. Теперь можно было спокойно продолжить трапезу. Тем более что теперь
аппетит разыгрался уже не на шутку.
Биография
В 1946-1956 годах учился в средней школе города Белгород-Днестровский Одесской области. Окончил Одесский инженерно-строительный институт (1971).
В 1986-1990 годах - художественный руководитель юмористической телепрограммы «Джентльмен-шоу ». В 1988 году основал Клуб одесских джентльменов . Вице-президент Всемирного клуба одесситов , редактор журнала «Фонтан». Лауреат премии «Золотой Остап ».
Творчество
Пьесы
- Старые дома
- Король скрипачей
- Путешествие на Луну
Другие произведения
- Старые дома
- До востребования (поэзия) (1989)
- Пробуждение (поэзия) (1995)
- Круг (1996)
- Доля шутки (в соавторстве с Марианной Гончаровой). - Донецк: Донеччина, 2003. - ISBN 966-556-532-X
- Доля шутки (2006) (в соавторстве с Юлией Хаит) ISBN 5-699-17756-6
- Дедушка танцует на балконе… - М .: Эксмо, 2011. - ISBN 978-5-699-47859-0
Напишите отзыв о статье "Хаит, Валерий Исаакович"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Хаит, Валерий Исаакович
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
О событиях в Одесском Доме профсоюзов говорили уже многие. Известна позиция правоохранителей, руководства , России, стран европейских и не только. Было бы как минимум странно, если средства массовой информации не опубликовали отношение одесских юмористов к тем событиям, которые произошли . Валерий Хаит, один из самых авторитетных и самых юмористических одесситов, в интервью рассказал о своем отношению в трагедии.
Одесский юморист о невеселых одесских событиях.
Валерий Хаит сообщил, что сценарий, который отлично подошел для реализации в и , было ошибкой пытаться воплотить в , об этом сообщают эксперты раздела " " журнала для инвесторов и трейдеров "Биржевой лидер" со ссылкой на интернет-портал Гордон. Одесский юморист сообщает, что 2 мая в его городе имело место уникальное явление. Жемчужину у моря отстояли не , не правоохранители, а сами жители города, которые, по словам Хаита, прекрасно понимают, что во всех несчастьях виноват кремлевский маньяк Путин.
Валерий Исаакович говорит, что не ожидали веселые одесситы прихода такой беды на улицы их любимого города. Но, тем не менее, погибли и те, кто прав, и те, кто виноваты, и те, кто сознательно знал, на что идет, смерть нашла даже тех, кто случайно оказался на месте пожара. Они все оказались в равных условиях перед лицом смерти, и сейчас главное, чтобы их души упокоились с миром.
Воспоминания Хаита о телетрансляции событий 2 мая.
Сам юморист, по его словам, наблюдал за событиями в прямом эфире, и не мог понять, что происходит. Хаит рассказывает, как понял, что вооруженные люди напали на безоружных, понимал, что безоружными были, в основном, молодые парни, болельщики футбольных команд. Юморист утверждает, что хода фанатов с является частью традиции проведения футбольных матчей в Одессе. Вот только, по словам Хаита, не мог понять поведения милиционеров, их явную поддержку нападавших с битами и оружием. Кроме того, вспоминает Хаит, видел он избитых, окровавленных, раненых людей, которым пытались помочь присутствующие женщины. Еще видел, утверждает сатирик, как из-за спин милиционеров один из нападающих стрелял из автомата. При этом, делится впечатлением Валерий Исаакович, возникало ощущение, что вооруженные люди прошли специальную подготовку, и что это те же самые люди, которые были в и . Еще, вспоминает Хаит, было ощущение, что болельщики ультра - это не те люди, которые сдаются без боя.
Потом, вспоминает юморист, показывали уже репортаж из Куликова поля. Из своих впечатлений, вспоминает сатирик, он запомнил только, что очень боялся услышать в репортаже украинский язык. Ведь это дало бы возможность русским утверждать, что в трагедии виновны радикально настроенные украинские националисты. Но оказалось, утверждает поэт, что все присутствующие говорили на русском. Более того, вспоминает он, говорили на особенном русском, одесском, говорила сама Одесса.
Отличительные особенности Одессы.
По утверждению Валерия Хаита, тот способ действия, который оказался действенным в Донецке и Луганске, в Одессе воплотить не удастся. По предположению Хаита, причиной этого является высокий процент населения, которое поддерживает идею унитарности Украины. Юморист уверен, что причиной таких убеждений одесситов является уровень жизни, который в приморском городе выше, чем в восточном регионе Украины. Кроме того, убежден Валерий Исаакович, одесситы лучше информированы, стремятся к знаниям.
Хаит утверждает, что традиции в Одессе тесно связаны с русскими, но не более того, ведь этот горд всегда был европейским. Кроме того, подчеркивает Хаит, одесситов глубоко возмущает та ложь, которую использует для ведения своей политики. По словам сатирика, режим предыдущего президента Украины довел государство до предела. Поэтому, подчеркивает сатирик, противостояние на майдане в сердце украинской столицы большинством одесситов воспринималось именно как . И именно по этой причине, утверждает Хаит, сценарий и на даже примерять не стоит.
Настоящие причины антиукраинских митингов в стране.
Вспомнил известный одессит и свои впечатления от увиденного недавно в порту митинга, призванного не дать причалить американскому эсминцу. Хаит утверждает, что это было скопление полуистеричных людей, большинство из которых - женщины, и явно не из Одессы. Поскольку никакого эсминца в порту не было, и на протяжении некоторого времени он не прибыл, участники митинга просто стали расходиться, юморист прошел несколько кварталов в толпе, слушая разговоры митингующих. По утверждению Хаита, было отчетливое впечатление, что эти люди книг не читают и смысла понятий "культура" и "цивилизация" не понимают.
Поэтому, уверен сатирик, и можно утверждать, что основной причиной пророссийских выступлений в можно назвать не только общий низкий уровень жизни, но и культурное убожество жителей, недостаточность образованности. И эту ситуацию можно назвать не только результатом правления , но и отсутствием четкой политики в плане образования и культуры на протяжении всего периода независимости Украины. Ведь на протяжении последних 15 лет, утверждает Хаит, происходило уничтожение не только культуры, но и всей страны.
| Валерий Исаакович Хаит | |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
| Имя при рождении: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
|---|---|
| Псевдонимы: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Полное имя |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Дата рождения: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Место рождения: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Дата смерти: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Место смерти: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Гражданство (подданство): |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Род деятельности: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Годы творчества: |
с Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). по Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Направление: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Жанр: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Язык произведений: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Дебют: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Премии: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Награды: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Подпись: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
|
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
|
| [[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке | |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
Вале́рий Исаа́кович Хаи́т (род. 19 марта (19390319 ) , Новая Прилука , Липовецкий район Винницкая область) - украинский прозаик , поэт , сатирик, драматург , редактор, телеведущий и журналист , в 60-х годах - капитан знаменитой одесской команды КВН . Отец двоих сыновей - Ростислава , актёра, сценариста и создателя театра «Квартет И», и Евгения, художественного руководителя «Джентльмен-шоу» с 1991 по 1999.
Биография
В 1946-1956 годах учился в средней школе города Белгород-Днестровский Одесской области. Окончил Одесский инженерно-строительный институт (1971).
В 1986-1990 годах - художественный руководитель юмористической телепрограммы «Джентльмен-шоу ». В 1988 году основал Клуб одесских джентльменов . Вице-президент Всемирного клуба одесситов , редактор журнала «Фонтан». Лауреат премии «Золотой Остап ».
Творчество
Пьесы
- Старые дома
- Король скрипачей
- Путешествие на Луну
Другие произведения
- Старые дома
- До востребования (поэзия) (1989)
- Пробуждение (поэзия) (1995)
- Круг (1996)
- Доля шутки (в соавторстве с Марианной Гончаровой). - Донецк: Донеччина, 2003. - ISBN 966-556-532-X
- Доля шутки (2006) (в соавторстве с Юлией Хаит) ISBN 5-699-17756-6
- Дедушка танцует на балконе… - М .: Эксмо, 2011. - ISBN 978-5-699-47859-0
Напишите отзыв о статье "Хаит, Валерий Исаакович"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Хаит, Валерий Исаакович
И вот, тот же блестящий, умнейший человек стоял перед какими-то полупьяными, озверевшими людьми и, безнадёжно пытаясь их перекричать, пытался что-то им объяснить... Но никто из собравшихся, к сожалению, слушать его не хотел... В бедного Акселя полетели камни, и толпа, гадкой руганью разжигая свою злость, начала нажимать. Он пытался от них отбиться, но его повалили на землю, стали зверски топтать ногами, срывать с него одежду... А какой-то верзила вдруг прыгнул ему на грудь, ломая рёбра, и не задумываясь, легко убил ударом сапога в висок. Обнажённое, изуродованное тело Акселя свалили на обочину дороги, и не нашлось никого, кто в тот момент захотел бы его, уже мёртвого, пожалеть... Вокруг была только довольно хохочущая, пьяная, возбуждённая толпа... которой просто нужно было выплеснуть на кого-то свою накопившуюся животную злость...Чистая, исстрадавшаяся душа Акселя, наконец-то освободившись, улетела, чтобы соединиться с той, которая была его светлой и единственной любовью, и ждала его столько долгих лет...
Вот так, опять же, очень жестоко, закончил свою жизнь нам со Стеллой почти незнакомый, но ставший таким близким, человек, по имени Аксель, и... тот же самый маленький мальчик, который, прожив всего каких-то коротеньких пять лет, сумел совершить потрясающий и единственный в своей жизни подвиг, коим мог бы честно гордиться любой, живущий на земле взрослый человек...
– Какой ужас!.. – в шоке прошептала я. – За что его так?
– Не знаю... – тихо прошептала Стелла. – Люди почему-то были тогда очень злые, даже злее чем звери... Я очень много смотрела, чтобы понять, но не поняла... – покачала головкой малышка. – Они не слушали разум, а просто убивали. И всё красивое зачем-то порушили тоже...
– А как же дети Акселя или жена? – опомнившись после потрясения, спросила я.
– У него никогда не было жены – он всегда любил только свою королеву, – со слезами на глазах сказала малышка Стелла.
