Родился 25 августа 1946 г. в селе Павловское Лебединского района Липецкой области. Отец - Аксенов Николай Кузьмич. Мать - Аксенова (Дорошина) Александра Антоновна. Супруга - Аксенова София Ярославовна. Сын - Аксенов Владислав Петрович. Дочь - Аксенова Елена Петровна.
Род Аксеновых традиционно отличался мастеровыми, крепкими людьми, где главным культом был культ семьи. Отец был механизатором широкого профиля, мастером на все руки. Мать работала в колхозе, но главным ее занятием были дети.
С детских лет у Петра Аксенова было два увлечения: химия и книги.
После окончания школы он выбрал Ленинградский химико-технологический институт, но не прошел по конкурсу и, вернувшись домой, сдал документы в техникум г.Лебедянь. В те годы отец, участник войны, пехотинец, награжденный несколькими боевыми орденами и медалями, нередко и весьма тяжело болел. Стоял вопрос об операции, семья остро нуждалась в деньгах. Пришлось выбирать профессию, которая могла бы помочь семье материально. Такую профессию подсказал старший брат - каменщик. Так, в 1965 году Петр оказывается в Москве, где начинает свою трудовую деятельность в строительном управлении №76 треста "Мосстрой".
В 1965 г. его призывают в армию. Служба проходила на Западной Украине в ракетных войсках. В 1968 г. после увольнения в запас Петр Аксенов женится и приходит на работу в Ремстройтрест Советского района г.Москвы, в котором ему суждено было проработать без малого 18 лет. Без отрыва от работы он заканчивает вечерний строительный техникум, затем Всесоюзный заочный инженерно-строительный институт (1977 г.) по специальности "Промышленное и гражданское строительство". В течение 11 лет он работает по графику: весь день на стройке, вечером - учеба.
Пройдя должности паркетчика, мастера, инженера, в 1973 г. П.Аксенов назначается главным инженером треста. В это время в Москве идет бурное строительство блочных домов, один за другим вводятся целые микрорайоны, но при этом значительно запаздывает социальная сфера, достраивать и вводить в эксплуатацию которую в Советском районе г.Москвы приходится тресту П.Н.Аксенова. Детские сады, физкультурно-оздоровительные комплексы и масса других объектов, построены в Ленино-Дачном, Орехово-Борисово, Коньково, Чертаново, Бирюлево.
В 1978 г. П.Н.Аксенов назначается управляющим ремстройтрестом. В 1986 году проводится ротация кадров и ему предлагают пост заместителя председателя исполкома Советского райсовета.
В сентябре 1990 г. на заседании районного Совета народных депутатов происходят выборы председателя. П.Н.Аксенов выставляет свою кандидатуру. Он один из 16-ти претендентов на эту должность, но один из немногих, у кого есть и производственный опыт и навык управления районом. В первом туре голосования ему не хватило 5-6 голосов, чтобы победить своих соперников. Однако во втором туре он с большим отрывом побеждает и занимает пост Председателя исполкома Советского райсовета.
В период коренной перестройки структуры управления городом в 1991 г. он уже занимает должность заместителя префекта Юго-Западного административного округа г.Москвы, а в октябре 1993 г. его назначают префектом ЮЗАО, членом Правительства г.Москвы.
В миллионном округе надо было решить не только вопросы обеспечения его жизнедеятельности, но и дать новый импульс, адекватный усилиям, которые предпринимает для реконструкции города Ю.М.Лужков. В первую очередь, обеспечить ввод первоклассного жилья в районе Северное Бутово. Здесь практически впервые обеспечивается комплексная застройка всех элементов, которые должны быть в современном городе, чтобы труд, быт, отдых жителей могли быть полноценными. Сегодня Северное Бутово - один из лучших районов Москвы, где для жителей есть все: отличные современные школы, детские сады, поликлиники, широкая сеть бытовых предприятий, размещенных в первых этажах жилых зданий.
ЮЗАО часто называют легкими Москвы: одну треть его площади занимают леса (Битцевский, Тропаревский и другие парки). Однако в 1994 г. в процессе экологического обследования округа были получены неожиданные результаты: жители округа имеют серьезные проблемы с заболеванием бронхо-легочного профиля. В связи с этим была поставлена и решена задача строительства 12 современных оздоровительных центров, где применяются самые новейшие методы профилактики данных заболеваний у детей: горный воздух, ингаляции, фито-коктейли и т.д. Работу этих центров на 70% финансирует префектура, а 30% - вносится всеми управами районов. В 1999 г. вводится в строй уникальный бронхо-легочный санаторий, оснащенный современным медицинским оборудованием, который будет способствовать коренному улучшению здоровья не только жителей округа, но и всех москвичей.
П.Н.Аксенов явился одним из инициаторов реконструкции устаревшего 5-ти этажного жилого фонда, так называемых "хрущевок". Ему пришлось отстаивать эту идею, разрабатывать сложный механизм сноса старых зданий и построить на их месте новое, престижное жилье, причем сделать это за счет внебюджетных источников.
Выход из кризисной ситуации, которая сложилась на промышленных предприятиях округа, его префект совместно с руководителями ряда предприятий находят в создании финансово-промышленного конгломерата и территориально-промышленной зоны с особым статусом, в рамках которой разработан целый ряд уникальных и перспективных проектов. Их цель - обеспечить внедрение самых прогрессивных технологий, оздоровить экономику и финансы предприятий, создать для отечественных и западных инвесторов соответствующие условия.
Сегодня Юго-Западный округ столицы стал экспериментальной площадкой внедрения современнейших технологий управления жилищно-коммунальным хозяйством, развития здравоохранения, образования, местных средств массовой информации.
П.Н.Аксенов - кандидат экономических наук, почетный профессор Московского юридического института МВД РФ. Награжден орденами "Знак Почета" (1980 г.), "Дружбы Народов" (1993 г.), медалью "В память 850-летия Москвы" (1997 г.). За заслуги в области строительства и многолетний добросовестный труд ему присвоены звания "Заслуженный строитель РФ" (1996 г.) и "Почетный строитель Москвы" (1998 г.).
Любимое занятие П.Н.Аксенова - работа. В свободное время он любит посещать театр и концертные залы, слушать классическую музыку, читать историческую литературу. Предпочитает отечественные фильмы, в основу которых положены реальные жизненные ситуации.
Любимые виды спорта - легкая атлетика, лыжи, самбо.
В течение более двухсот лет тысячи женщин сражались и умирали, расширяя границы своего западно-африканского королевства. Даже французы, завоевавшие их, признавали необыкновенное мужество этих воительниц.
"Если воительница идет воевать, она должна победить или умереть"
- девиз дагомейских амазонок
“Дагомейские амазонки”, или “Мино” (“наши матери” на языке народности Фон) составляли женские полки армии королевства Дагомея (ныне государство Бенин), в которой служили представители народа Фон. Женские отряды существовали до конца 19-го столетия. Название “дагомейские амазонки” было присвоено им европейцами по аналогии с полу-мифическим воинственным племенем амазонок, которые, по легендам, населяли древнюю Анатолию и побережье Черного моря.
Дагомейские амазонки - это единственные в мировой истории официально и исторически документированные армейские подразделения, состоящие из одних женщин. Жестокие, безжалостные и кровожадные женщины, вооруженные мачете и мушкетами, всецело преданные разрушительному делу войны, эти терминаторши в течение 250 лет наводили ужас на жителей Западной Африки - не только своей фанатичной доблестью, но и абсолютным упорством и нежеланием отступать или сдаваться пока король не прикажет им.
Воительницы-амазонки Дагомеи. Рисунок французского полковника Диннаманена-Дора. 1890
Автор фото: Анри Фрей, 1847-1932. Нью-Йоркская Публичная Библиотека
Wikimedia Commons
Считается, что впервые привлек женщин к боевому ремеслу третий король Дагомеи, Хоугбаджа, правивший с 1645 по 1685 год. Он организовал чисто женский корпус, который специализировался в охоте на слонов. Эти женщины, которых называли гбето, заменяли мужчин на охоте, позволяя тем посвятить себя военному делу.
Сын Хоугбаджи, король Агадья (правил с 1708 по 1732) создал отряд женщин-телохранителей, вооруженных мушкетами, что отражено в дневниках европейских купцов. Согласно преданию, Агадья преобразовал отряд телохранительниц в милицию, которая в 1727 году помогла ему победить соседнее королевство Сави. Мужчины-солдаты дагомейской армии стали нахывать женщин-солдатов ‘Мино’.
При короле Гхезо (правил с 1818 по 1858) милитаризация Дагомеи достигла небывалого уровня. Гхезо сделал армию своей важнейшей опорой, значительно увеличил ее бюджет, упорядочил ее структуру, усилил военную подготовку и усложнил церемонии. В то время как европейцы называли дагомейских воительниц амазонками, сами они величали себя Ахоси (жены короля) или Мино (наши матери).
Гхезо набирал в свою армию мужчин и женщин из покоренных и плененных племен, но многих женщин он рекрутировал из свободных дагомеянок, причем некоторых готовили к военной карьере с 8 лет. Согласно другим свидетельствам, некоторых Мино рекрутировали из т.н. ахоси (королевских жен). Некоторые женщины шли в армию добровольно, а некоторых забирали насильно, если их мужья или отцы жаловались королю на их плохое поведение.
Единственной целью воспитания и тренировок воительниц Мино являлись нужды войны. В течение своей службы в армии, они не имели права иметь детей или вести супружескую жизнь (хотя многие были официально женами короля). Многие Мино оставались девственницами до конца службы. Женский полк имел полубожественный статус, связанный с традиционной западно-африканской языческой религией Вуду. Воительницы постоянно интенсивно тренировались. Важнейшей составляющей армейской жизни являлась дисциплина. В то же время, служба в армии позволяла женщинам повысить свой социальный статус и влияние в обществе.
Женщины-солдаты проходили суровую военно-физическую подготовку, носили униформу и были вооружены датскими ружьями (приобретенными в процессе продажи рабов). Согласно сообщениям гостей Дагомеи, к середине 19-го столетия женщины составляли около трети всей дагомейской армии - от 1000 до 6000 человек. По сведениям нескольких независимых источников, боеспособность и мужество женских частей всегда оценивалась выше мужских, несмотря на несколько поражений, которые они потерпели.
Женщины-солдаты обычно составляли единые подразделения, параллельные мужским. Они располагались в центре, около короля, а также на каждом фланге, причем у каждого подразделения была своя командирша. Есть сведения, что у каждого солдата-мужчины была символическая боевая партнерша.
В поздний период, воительницы Мино были вооружены винчестерами, булавами и ножами. Пленным, попавшим в руки Мино, обычно отрубали голову.
Военная тренировка Ахоси (Мино).
Atlanta Black Star
…Полдень влажной субботы осени 1861 года. Миссионер по имени Франческо Борджеро приглашен на парад в Абомее, столице небольшого западноафриканского государства Дагомея. Он сидит на краю огромной квадратной площади в центре города. Королевство Дагомея теперь стала “Черной Спартой”, жестко милитаризированным обществом, нацеленным на завоевания, чьи солдаты наводят ужас на соседние племена, живущие вдоль так называемого Невольничьего Берега. Маневры омрачены сильным ливнем, но король Глеле жаждет показать европейскому гостю лучие свои воинские подразделения.
Пока отец Борджеро обмахивает себя веером, на площадь заходят три тысячи тяжело вооруженных воинов, и начинаются военные маневры, имитирующие штурм вражеской столицы. Дагомейские войска производят устрашающее впечатление: босоногие воины, ощетинившиеся булавами и ножами. Некоторые из воинов, которых называют жнецами, вооружены блестящими двуручными лезвиями длиной два фута (60см), с помощью которых можно запросто разрезать человека пополам.
Воины двигаются в полном молчании, стараясь быть невидимыми противнику. Первое препятствие - огромная куча из веток акации с торчащими из них шипами, представляющая собой баррикаду длиной 440 ярдов (400 метров). Войска яростно бросаются на крепость, не обращая внимания на раны от двухдюймовых (5см) шипов. Взобравшись на баррикаду, воины изображают рукопашный бой с воображаемым противником, падают назад, вновь взбираются на колючее препятствие и штурмуют скопление хижин, откуда тащат группу извивающихся “пленников” к тому месту, где стоит король Глеле, наблюдающий за действиями своей армии. Самые отважные воины награждаются поясами, сделанными из шипов акации. Гордые своим мужеством воины опоясываются колючими поясами, не выказывая никаких признаки боли.
Затем выходит генерал, командовавший штурмом селения, и произносит длинную речь, сравнивая доблесть дагомейских воинов с европейцами. Он заявляет, что такие равные по силе стороны никогда не должны быть врагами. Борджеро слушает, но при этом ощущает некоторое отклонение разума. Он очарован генералом: стройный, но плотный, держится с достоинством, но без всякой наигранности. Не очень высокий и не излишне мускулистый. Да, ведь генерал - женщина, как и все три тысячи ее воинов. Отец Борджеро наблюдал маневры знаменитого “корпуса амазонок”, как современные ему писатели называли воинские формирования, состоящие из одних женщин.
Не совсем ясно, когда, а главное, зачем дагомейцы решили призывать женщин в армию. Стенли Алперн, автор единственного англоязычного исследования дагомейских воительниц, предполагает, что это произошло в 17-м столетии, вскоре после того как Дако в 1625 году основал королевство из представителей народа Фон. Согласно одной из теорий, женские войска возникли из отрядов охотниц на слонов, которых называли “гбето”, а Дагомея с давних времен была знаменита своими женщинами-охотниками. Французский морской врач Репен сообщал в 1850е годы, что группа из двадцати гбето атаковала стадо слонов численностью в 40 голов и убила трех из них. Но при этом нескольких охотниц слоны затоптали, схватив и приподняв своими хоботами. Согласно дагомейским легендам, когда король Гезо (1818-1858) воспевал хвалу мужеству своих гбето, кто-то из охотниц дерзко сказал, что “хорошая охота на людей лучше подошла бы им”. С тех пор король стал призывать их в армию. Но Алперн утверждает, что не существует доказательств того, что такого рода событие имело место. Он склоняется к альтернативной версии о том, что предшественницами дагомейских воительниц были женщины, составлявшие дворцовую стражу в 1720е годы.
Дагомейские женщины имели преимущество перед мужчинами, поскольку по законам гарема мужчинам воспрещалось находиться во дворце в темное время суток, в то время как женам - дозволялось. Согласно Алперну, стража дворца была создана из “третьеклассных” жен короля, которые были недостаточно красивы, чтобы разделять с ним супружеское ложе и, следовательно, не могли иметь детей. Вопреки слухам, ходившим в 19-м веке о том, что они обладают неистовым сексуальным аппетитом, дагомейские воительницы лишь формально считались женами короля и большинство из них сохраняли девственность.
Групповой портрет "Дагомейские амазонки, посетившие Европу". Февраль 1891
Wikimedia Commons
У теории Алперна есть по крайней мере, одно историческое подтверждение. По свидетельству французского работорговца Жана-Пьера Тибо, который посетил дагомейский порт Уида в 1725 году, он видел группы “третьестепенных королевских жен”, вооруженных длинными шестами, которые исполняли роль полицейских. Также существует письменное свидетельство о том, что спустя четыре года дагомейские женщины-воины помогли отвоевать этот самый порт после неожиданной атаки гораздо более многочисленого племени Йоруба, проживавшего восточнее и считавшегося главным врагом Дагомеи.
Дагомейские женские воинские формирования не были уникальными в то время. Есть несколько примеров успешных королев-воительниц, живших примерно в те же времена. Вероятно самой известной из них была Нзинга из Матамбы, жившая в 17м веке, - одна из самых влиятельных правителей Анголы, времен борьбы с португальцами. Она пила кровь людей, приносимых в качестве священных жертв и содержала гарем, состоящий из 60 мужчин, которых она одевала в женские одеяния. Истории известны и женщины-стражницы, напримерм в середине 19-го века король Сиама Монгкут нанял стражу, состоящую из четырехсот женщин. Тем не менее, стража Монгкута исполняла лишь церемониальные функции, и ему не приходило в голову посылать их сражаться на войну. Что сделало дагомейских воительниц уникальными - это их участие в сражениях и их массовая гибель в боях за короля и страну. Даже по самым скромным подсчетам, в течение четырех больших военных походов в конце 19-го века формирования дагомейских воительниц потеряли 6 тысяч убитыми. Возможно, что потери достигали 15 тысяч. В самых последних битвах с гораздо лучше вооруженными французами участвовало около полутора тысяч воительниц, а после окончания кампании их осталось лишь пятьдесят.
Ни один из приведенных выше фактов все-таки не объясняет, почему женские подразделения возникли именно в Дагомее и только там. Историк Робин Ло из Университета Стирлинга, который исследовал этот вопрос, не соглашается с мнением о том, что у народа Фон мужчины и женщины были равными в какой-то области. Считалось, что женщина, натренированная как воин, становится мужчиной, в частности, после того как убьет первого врага и вспорет ему внутренности. Возможно, наиболее убедительным педположением является тот факт, что племя Фон было гораздо малочисленнее окружающих племен, например, десятикратно уступало племени Йоруба. В этом возможная причина, по которой они компенсировали нехватку воинов-мужчин женщинами.
Эту гипотезу подтверждают дневники британского морского офицера Ирдли Билмота, который приплыл в Дагомею в 1862 году и обнаружил, что женская городская популяция значительно певышает мужскую. Это явление он объяснял комбинацией военных потерь и работорговли. Примерно в это же время западные визитеры в Адомей отмечали значительный рост числа женщин-военнослужащих. По оценкам, с 1760х до 1840х годов (время правления короля Гезо) дагомейский женский корпус возрос с 600 до 6000 воительниц.
Не сохранилось никаких свидетельств, объясняющих, почему король Гезо увеличил численность своих амазонок, возможно, это связано с жестоким поражением, которое он потерпел от Йоруба в 1844 году. Согласно устной традиции, обозленные набегами дагомейцев, объединенные племена, называемые Эгба, предприняли неожиданную атаку на короля Гезо и были близки к его пленению, захватив много королевского добра, включая ценный зонтик и священный табурет. Алперн пишет, что “до этого набега у короля было только два подразделения амазонок, а после него он добавил к ним еще шесть”.
На самом деле, призыв в дагомейскую армию женщин не представлял большого труда, несмотря на необходимость преодолевать колючие препятствия и высокий риск быть убитой или лишиться конечности. Большинство западноафриканских женщин были вынуждены выполнять самые тяжелые каторжные работы. По свидетельству сэра Ричарда Буртона, посетившего Дагомею в 1860х годах, женские подразделения короля Гезо располагались в специальных казармах, их снабжали табаком, алкоголем, и они даже владели рабами - до пятидесяти рабов на каждую воительницу. Как отмечает Алперн, "когда амазонки покидали наш дворец, впереди них шла рабыня с колокольчиком. Звук колокольчика означал, что каждый мужчина должен отойти на определенное расстояние и смотреть в другую сторону." Даже дотрагиваться до этих женщин запрещалось под угрозой смерти.
Призыв в армию дагомейских женщин производился несколькими путями. Некоторые женщины добровольно поступали на военную службу - женщины из бедных слоев желали избавиться от тягот повседневной жизни и прославить себя на полях сражений, а некоторые "третьесортные" наложницы короля предпочитали разрезать людей пополам ради короля, чем рожать для него мальчиков. Еще одну категорию женщин, рекрутированных в дагомейское войско, составляли те, кого послали туда отцы или мужья за “плохое поведение”. Для того, чтобы услать жену или дочь в армию, мужчина аппелировал к его величеству с просьбой призвать ее на военную службу. Как только женщина попадала в амазонки, она становилась “неприкасаемой” - ей запрещалась вступать в половые связи (поскольку будучи беременной она не могла бы сражаться), а мужчина, даже пальчиком дотронувшийся до амазонки, подвергался смертной казни.
Пока Гезо готовился к реваншу против племен Эгба, его новобранки проходили интенсивные тренировки. По своей интентивности тренировки амазонок существенно превышали предел, который могли бы выдержать мужчины. Они практиковались друг с другом в борьбе и в рукопашном бое без оружия, выполняли сложнейшие гимнастические упражнения и ежедневно бегали до изнеможения на огромные расстояния. Для воспитания стоического отношения к боли они должны были залезать на тридцатифутовую (10м) стену, покрытую колючками, не подавая вида, что испытывают нестерпимую боль. Рекрутов посылали на девять дней в лес, где они должны были выживать, добывая пропитание с помощью мачете. Они проходили боевую подготовку на живых вражеских пленниках, вооруженных булавами, которые располагались за частоколом. Воительницы должны были пробиться через частокол и убивать всех, кого сумели поймать и одолеть. Это звучит ужасно, но так было: амазонки постоянно соревновались в боевых достижениях с мужскими подразделениями, они знали - для того, чтобы к ним относились серьезно - на полях сражений или дома - они должны были быть в два раза искуснее других в военном деле. И они-таки были лучшими воинами. Они содержали оружие и униформу в чистоте и порядке, умело маршировали. Когда эти босоногие женщины первыми бросались в бой под магическими боевыми знаменами, сделанными из кожи и костей поверженных врагов, остальные воины воодушевлялись и шли за ними.
Но больше всего удивляла европейцев тренировка дагомейских воинов в ”бесчувственности” - созерцание бескровной казни пленников. На ежегодной церемонии, новобранцы обоего пола должны были соорудить платформу высотой 16 футов (5м), поднять туда корзины, в которых находились связанные вражеские пленники с кляпами во рту, и бросить их вниз через парапет, к ногам толпы зрителей, находящихся внизу. Существуют свидетельства того, что в этой казни женщины бывали не только зрителями, но и участниками. Жан Бейол, французский морской офицер, посетивший Абомей в декабре 1889 года, стал свидетелем посвящения в воительницы юной девушки, еще не убившей ни одного врага. Ее подвели к корзине, в которой сидел связанный пленник. “Она бойко подошла к нему и, держа обеими руками меч, трижды взмахнула им, а затем спокойно отрубила ему голову, упавшую в корзину. После этого она слизнула кровь с клинка и проглотола ее”.
"Тренировка бесчувственности": Человеческие жертвоприношения в Королевстве Дагомея.
Девушки-новобранцы наблюдают как дагомейские воины бросают вниз, в толпу, связанных пленников.
Из книги Фредерика Форбса "Дагомея и дагомейцы", 1849-1850.
Pre Colonial Africa
Эта жестокость особо обескураживала европейских наблюдателей и, конечно, вселяла ужас в африканских врагов Дагомеи. Тем не менее, не все соглашались с высокой оценкой боеспособности дагомейской армии; европейские наблюдатели были невысокого мнения об умении женщин обращаться с кремниевыми ружьями - многие из них стреляли от бедра вместо того, чтобы прицелиться, прижав приклад к плечу. Но даже французы соглашались, что в рукопашном бою женщины действуют выше всяких похвал.
Наибольшего успеха укрупненные женские подразделения короля Гезо добивались в неожиданных предрассветных атаках на вражеские селения. И только дважды они потерпели жестокие поражения - в битвах за столицу Эгба Абеокуту. Две яростные осады города, предпринятые дагомейцами в 1851 и 1864 годах провалились - частично из-за излишней самоуверенности дагомейцев, но главным образом потому, что Абеокута представляла собой мощную крепость - огромный город с населением 50 тысяч, окруженный стеной, сложенной из грязевых кирпичей.
К концу 1870х годов Дагомея умерила свои военные амбиции. Большинство иностранных наблюдателей сходятся на том, что к этому времени количество воительниц в дагомейской армии сократилось до 1500, хотя их нападения на племя Йоруба продолжались. Женский корпус еще существовал двадцать лет спустя, когда королевство в последний раз вступило в “борьбу за Африку”, в которой различные европейские державы боролись за просоединения кусков этого континента к своим империям. Дагомея попала в сферу влияния Франции. В 1889 году там уже существовала небольшая колония в Порто-Ново, где при участии женских воинских формирований произошел инцидент, приведший к полномасштабной войне. Согласно устным преданиям, искрой явилась атака дагомейцев на селение, находившееся под контролем французов. Вождь селения пытался успокоить односельчан, уверяя их, что трехцветный флаг их защитит. "Так вы любите этот флаг?" - спросил дагомейский генерал, подошедший к селению. "Ладно, он вам послужит". И, по сигналу генерала, одна из его воительниц тут же обезглавила вождя одним взмахом своего мачете и принесла отрубленную голову, завернутую во французской флаг, своему королю, Беханзину.
Во время Первой Франко-Дагомейской войны, начавшейся в 1890 году, произошли две крупные битвы, одна из которых началась на рассвете во время сильного дождя, около Котону, в бухте Бенин. Армия Беханзина, в которые входили женские отряды, напала на лагерь французов, и две стороны вступили в упорную рукопашную схватку. В один из моментов сражения Жан Байол увидел как командир французских стрелков был обезглавлен дагомейской воительницей, в которой он узнал Наниску, молодую женщину, которая за три месяца до этого у него на глазах обезглавила пленника. И лишь обладание современным огнестрельным оружием в конце концов позволило французам одержать победу в этот день. После битвы Байол обнаружил Наниску мертвой. "К ее левому запястью был привязан боевой топорик с изогнутым лезвием, на котором были нанесены магические символы",- писал он "В правой руке она сжимала ствол карабина, украшенный раковинами каури".
После последующего заключения кабального мира Беханзин приложил огромные усилия, чтобы вооружить свою армию современным оружием, но дагомейцы так и не смогли сравняться по боевой мощи с огромной французской армией, которая завершила завоевание двумя годами позже. Эта вторая семинедельная война была еще более жестокой, чем первая. В течение этой войны произошло 23 битвы, и опять в авангарде войск Беханзина сражались женщины. Женщины сдавались последними, и даже - по крайней мере, по слухам, распространяемом во французской армии - выжившие в боях воительницы жестоко мстили врагам: они незаметно заменяли женщин, находящихся в лагере французов для их ублажения. Безоружные дагомеянки соблазняли французских офицеров, а когда те засыпали, резали им горло с помощью их же собственных штыков
Битва при Догбе между французскими войсками и жженским подразделением армии Дагомеи. Сентябрь 1892
Нью-Йоркская Публичная Библиотека. Автор Александр д"Альбека (1858–1896)
Wikimedia Commons
Последние враги дагомейцев (французы) высоко ценили их мужество. Офицер Иностранного Легиона по имени Берн восхищался ими: "эти воительницы сражаются с отчаянной доблестью и всегда находятся впереди своего войска. В бою они проявляют выдающеся мужество, они превосходно тренированы и образцово дисциплинированы”. Французский десантник, Анри Мориенваль охарактерисовал дагомейских воительниц как "удивительно смелых и свирепых... бросающихся на наши штыки с неописуемым мужеством”.
Большинство специалистов предполагают, что последняя дагомейская воительница умерла в 1940х годах, хотя Стенли Алперн с этим не согласен, считая, что женщине, сражавшаяся с французами в юном возрасте, в 1943 году могло быть 69 лет, так что, вполне вероятно, кто-то из них смог дожить, например, до 1960 года, когда их страна добилась независимости. Уже в 1978 году, один бенинский историк обнаружил в селении Кинта очень пожилую женщину, которая утверждала, что сражалась с французами в 1892 году. Ее имя было Науи, и она скончалась в ноябре 1979 года, когда ей было далеко за сто лет. Вероятно, это была последняя дагомейская воительница.
Как же они выглядели, эти выжившие в жестоких битвах бойцы легендарных женских полков? Некоторые отставные воительницы остались гордыми, но бедными, некоторые вышли замуж, другие сохранили бодрость и решительность - согласно Алперну, "они были способны физически наказать мужчин, оскорбивших их". И, по крайней мере, есть свидетельство об одной пожилой ветеранше, которая так и не смогла преодолеть моральную травму от военной службы (что вообще-то характерно для многих военнослужащих). Один дагомеец, росший в Котону в 1930-х годах, вспоминает как он с дружками регулярно дразнил старуху, которая прошаркивала по дороге, согнувшись вдвое от старости и усталости. Он сообщил французской писательнице Элен Альмейде Топор, что однажды один из его дружков кинул камень, который громко ударился о другой камень, что вызвало неожиданный эффект. "Мы неожиданно увидели, что старуха выпрямилась, а её лицо – преобразилось. И она гордо зашагала вперёд… Дойдя до стены, она легла на живот и стала ползти вокруг стены. Они изображала, что держит в руках ружье, и у нее резко дергалось плечо как при отдаче от выстрела. Она перезаряжала ружье и продолжала стрелять, имитируя звуки выстрела. Затем она резко вскочила и бросилась на воображемого врага, кувыркаясь по земле в рукопашной схватке. Похоже было, что она одолела его, припечатала к земле и несколько раз заколола его. Она сопровождала свои действия воинственными кличами. Она изображала как она отрезает врагу голову и поднялась, потрясая своим военным трофеем.
Она стала пританцовывать и распевать победную песню:
Кровь течёт,
Ты мертв!
Кровь течёт,
Мы победили!
Кровь течёт, течёт, течёт,
Кровь течёт,
Нет больше врага!
Она внезапно прекратила, ошеломленная. Она снова сгорбилась в три погибели и стала выглядеть старше, чем прежде! И она поковыляла прочь нерешительной походкой.
Взрослые объяснили нам, что она - вывшая воительница... Сражения давно закончились, но в её голове они продолжались.”
Свирепые и мужественные дагомейские воительницы прошлого до сих пор вызывают удивление, восхищение и... ужас. Дагомейские амазонки изображены в известном кинофильме 1987 года немецкого режиссера Вернера Херцога “Зеленая кобра“ (Cobra Verde). Амазонки короля Гхезо также описаны в омане Джорджа Макдональда "Бросок к свободе" (Flash for Freedom!)
