Великие советские тренеры: Борис Андреевич Аркадьев
Первый из плеяды выдающихся советских тренеров родился в Ленинграде и как шутил он сам, приподнявшись из колыбели, видел, как ХIХ век передавал эстафету ХХ-му. Борис рос спортивным юношей. Занимался гимнастикой, легкой атлетикой.
Дебют
Первый из плеяды выдающихся советских тренеров родился в Ленинграде и как шутил он сам,
приподнявшись из колыбели, видел, как ХIХ век передавал эстафету ХХ-му. Борис рос спортивным юношей. Занимался гимнастикой, легкой атлетикой. В 14 лет он поступил на частные фехтовальные курсы, но в конце-концов главным для него становится футбол. В 1915-м году он начинает играть за вторую команду «Унитас» - лучшую в дореволюционном Петербурге. После революции семья переезжает в Москву и с 1923 года Аркадьев - левый защитник команды «Серп и Молот». Закончил играть он довольно рано. Его творческая натура постоянно стремилась к чему-то новому и уже в молодости его начинает привлекать преподавательская и тренерская деятельность. Он получает высшее физкультурно-педагогическое образование - оканчивает ГЦОЛИФК - и начинает преподавать фехтование в Военной Академии им. М. Фрунзе и в ЦДКА.
В 1936 году начинается розыгрыш чемпионатов СССР. Видимо, связь Аркадьева с командой, в
которой прошли его лучшие игроцкие годы, не прерывалась после окончания его игровой карьеры, потому что в следующем, 1937 году его приглашают тренировать эту заводскую команду, уже переименованную в «Металлург». По составу команда была весьма скромная, без «звезд».
Единственный игрок, которого можно было таковой считать, Григорий Федотов, как раз в том году перешел в ЦДКА. Тем не менее, играли «металлурги» под руководством нового тренера вполне достойно. В первый свой тренерский сезон Аркадьев занимает с командой 5-е место (из 9-ти участников). А в следующем - 1938-м году производит настоящую сенсацию, чуть было не став чемпионами страны. Лишь неудачная концовка отбросила «Металлург» на итоговое 3-е место, что при 26-ти участниках было грандиозным результатом для скромной заводской команды. И молодой, никому доселе не известный тренер, как говорят в таких случаях, на следующее утро просыпается знаменитым. В 1940-м году он получает предложение стать старшим тренером московского «Динамо».
Это было уже бесспорным признанием.
«Организованный беспорядок»
Первый чемпион Советского Союза после своего триумфа переживал не лучшие времена.
В чемпионате 1938 года динамовцы заняли 5-е место. В 1939-м - седьмое (ниже «Металлурга»),
хотя в их составе играли такие «мэтры», как Радикорский, Чернышев, Трофимов, Якушин,
Семичастный, Ильин. Кроме того, перед началом сезона были приглашены Н. Дементьев, Блинков, Соловьев и еще несколько известных футболистов.
Аркадьев начал с укрепления дисциплины и требовательности к игрокам. Он видел, что многие
игроки, добившись первых успехов, посчитали себя этакими «маэстро», которым море по колено.
Но это был только первый необходимый, но явно недостаточный шаг. Тренер понимал, что нужна коренная перестройка игры команды. К этой перестройке он был готов, уже в это время у него была своя концепция игры, свои идеи, ждущие реализации. И идеи эти в первую очередь касались ставшей тогда модной системы «дубль-ве».
Создание этой системы обычно связывают с именем знаменитого тренера лондонского «Арсенала» 20-х - 30-х годов Герберта Чэпмена. Это, однако, не совсем так. Сама идея пришла в голову форварду этого клуба Чарли Бакмену - может быть, лучшему полусреднему нападающему за всю историю английского футбола. В 1926-м году Бакмен заметил, что он создает наибольшие трудности опекавшим его защитникам, когда отходит к середине поля. А что, если крайние защитники будут при атаке занимать место крайних нападающих, полусредние нападающие - оттягиваться к центру, а центральный полузащитник выдвигаться на позицию центрфорварда? Бакмен поделился этими мыслями с тренером Чэпменом, а тот уже творчески обработал идею, превратив ее в новую тактическую схему
«Дубль-ве» (по своим очертаниям воображаемая ломаная линия, связывавшая пятерку форвардов,
напоминала эту букву английского алфавита).
К середине 30-х годов весь мир уже играл по этой системе. Для советского же футбола, не
избалованного в те годы международными связями, она стала настоящим откровением в исполнении
басков, спасавшимися от гражданской войны в Испании и приехавших в СССР по приглашению
правительства для серии товарищеских матчей в 1937 году. С этого момента ее стали брать на
вооружение все советские команды. Нельзя сказать, что они слепо копировали заморскую новинку.
Вообще, к началу 40-х годов споры о новой системе были у нас в самом разгаре.
В «Динамо» Аркадьев нашел идеальный полигон для внедрения своих идей. Первым делом он
окончательно ликвидировал «желобки», по которым в классическом «дубль-ве», как паровоз по
рельсам, должны были двигаться нападающие. Теперь они были обязаны постоянно перемещаться
по фронту атаки и вдоль ее вертикали. Но этого мало. В обязанности крайних защитников входило
постоянное подключение к атакам. Все без исключения игроки были обязаны постоянно двигаться,
перемещаться по полю, выходя на свободные места, «предлагая себя» партнеру, владеющему мячом.
На предсезонном сборе в Гаграх в двусторонних играх тренер даже ввел специальную систему
штрафов - за любой пас «закрытому» партнеру и за пас игроку, занимающему позицию, соответствующую его позиции в начальной расстановке. И чуть ли не каждый день читал игрокам лекции по тактике.
Отношение игроков к своим идеям тренер чувствовал по их недоверчивым взглядам, по вопросам,
которые они ему задавали.
- Ну как Борис Андреевич, получается у нас?
- Чемпионат покажет - отвечал он неизменно.
Сам же он в глубине души очень боялся начала чемпионата. Ведь все его идеи пока что
существовали только в его голове и в конспектах, им еще предстояло пройти практическую
проверку на поле.
И первые матчи подтвердили его сомнения. В первом туре - ничья со столичными
«Крыльями Советов», новичком высшей лиги. Во втором - проигрыш в Тбилиси местному «Динамо» 0:1.
И затем в Сталинграде, несмотря на явное превосходство, нулевая ничья. После этого матча в
одной из газет появилась такая заметка: «Как и в прошлые сезоны, слабо выступает московское
«Динамо». Обновленная тренером Аркадьевым команда много работает на поле, но частые и
стремительные перемещения игроков кажутся бессистемными, они дезориентируют зрителей…»
Аркадьева эта заметка обрадовала. «Раз уж даже дилетанты поняли, что у нас резко изменился
рисунок игры, значит, все идет как надо!» После каждого матча он, как обычно, проводил «разбор
полетов». Но после «сталинградской битвы» собрание было особенно бурным. Борис Андреевич
вспоминал, что именно после этого матча игроки окончательно убедились в правильности его
системы, поверили в нее. 4-го июня динамовцы на своем стадионе принимали киевских
одноклубников. Великолепная игра закончилась с редким даже для хоккея счетом 8:5 в их пользу.
С этого матча начался их стремительный взлет. Следуют яркие победы над ЦДКА - 2:1, киевским
«Динамо» на их поле - 7:0, наконец - над своим вечным соперником «Спартаком» - 5:1! На финише
чемпионата, когда конкуренция за золотые медали достигла предела, команда Аркадьева показала
феноменальный результат: 14 очков из 14-ти при разнице мячей 26:3!
Когда Аркадьева просили раскрыть секреты своего триумфа, он говорил: «Динамовцы много поработали над тем, чтобы уйти от схематичного «дубль-ве», вдохнуть в английское изобретение нашу русскую душу, наш размах, наше пренебрежение к догмам. И это нам удалось, причем в наиболее главном звене - в линии атаки… Интересно отметить, что большую часть «своих» мячей левый крайний Сергей Ильин забил, находясь на месте центрального нападающего, правый крайний Михаил Семичастный - с места левого инсайда, а центр нападения Сергей Соловьев - с краев». Журналисты в статьях о новом чемпионе и его новой игре старались превзойти друг друга восторженными эпитетами. Тогда с чьей-то легкой руки и вошло в моду выражение «организованный беспорядок».
Команда лейтенантов
И следующий чемпионат 1941 года динамовцы начали так же уверенно, как заканчивали предыдущий.
К 22-му июня они вместе с тбилисскими одноклубниками возглавляли турнирную таблицу. Во время
войны Аркадьева направили инструктором на курсы Всевобуча. Пришлось вспомнить свое
фехтовальное прошлое - он обучал новобранцев искусству штыкового боя. В конце 1943 года он
принимает предложение «командования» возглавить команду ЦДКА.
В довоенных чемпионатах армейцы ни разу не выигрывали «золото» и лишь однажды - в 1938 году - поднимались на 2-е место. И это несмотря на то, что в их составе играло созвездие мастеров, не уступающих их главным конкурентам - «Динамо» и «Спартаку». Никаноров, Кочетков, Гринин, Демин, Николаев, Федотов… В 1945 году эту компанию дополнил еще один - Бобров. О том, что в Ленинграде есть на редкость одаренный юноша, играющий за команду своего военного училища, Аркадьеву рассказал его старый приятель, с которым играли еще в Петербурге, Валентин Федоров. В это время В. Бобров находился в Сибири, куда на время войны было переведено училище. Привезя юношу в Москву и взглянув на его игру в команде московского авиаучилища, Аркадьев сказал: «Это талант, какого мы еще не видели». В первом же своем матче за ЦДКА Бобров оправдал эти слова. Он вошел в состав армейской команды сразу, как будто играл в ней уже не один год. В своем первом сезоне «Сева» стал лучшим бомбардиром чемпионата, забив в 21 матче 24 мяча! В 1945 году команда заняла 2-е место, отстав на очко от динамовцев. В 1946-м стала чемпионом - впервые в своей истории.
И в новой команде творческое начало Аркадьева непрерывно искало своего приложения.
Теперь в его распоряжении оказались сразу два центрфорварда высочайшего класса - Федотов
и Бобров. Это обстоятельство натолкнуло тренера на еще одну идею, ставшую тактическим
откровением, новаторством своего времени - игра сдвоенным центром. Два центрфорварда
располагались немного впереди остальной тройки и немного шире относительно друг друга, чем
при классическом «дубль-ве». Таким образом, единственный центральный защитник (а в те годы
все команды играли по схеме 3-2-5) противников оказывался как бы «меж двух огней». Эта тактика
еще долгие годы обеспечивала ЦДКА превосходство над другими командами, не располагавшими
исполнителями соответствующего класса, чтобы перенять ее.
Стремление максимально повысить темп игры, скорость передвижения игроков, приводит Аркадьева к еще одной тактической идее - игре в одно касание. Для ее совершенствования он придумывает специальное упражнение, получившее название «аркадьевский вал». Пятерка нападающих, передвигаясь с мячом от центра поля в одно касание, должна завершить атаку ударом по воротам и в том же темпе вернуться к центру за новым мячом. Сначала в свободном режиме, а затем с постепенно возрастающим количеством противодействующих защитников.
Многие изобретения Аркадьева в тренировочных методиках живы и используются до сих пор.
В их числе, кстати, и знаменитый «квадрат». Огромное значение отводил он технике работы с мячом, тренировке отдельных технических приемов. Уже после завершения тренерской карьеры Аркадьев часто сетовал на низкую технику современных нападающих, их неумение реализовывать голевые моменты. Ему возражали, что в «его» времена не было такой организации и техники защиты,
форварды имели гораздо больший простор в своих действиях. - Неправда - отвечал Аркадьев. Были и у нас и «волжская защепка» куйбышевских «Крылышек» и эшелонированное построение защитников киевского «Динамо»… И все же, в сезоне 46-го мы обыграли волжан 4:1 и 2:0, а в следующем - 7:0! Да и потом никакие защитные бастионы не мешали Пеле, Герду Мюллеру, Круифу и им подобным вести бесконечный счет своим голам…
Аркадьев был сторонником высокой интенсивности занятий, больших тренировочных нагрузок.
Все упражнения обычно выполнялись у него с многократными повторениями, в возрастающем
темпе и, на что особо обращалось внимание, - без пауз. Остановившихся передохнуть
немедленно настигал «штраф». «Мы должны уметь работать с полным напряжением сил в течение
времени, равного как минимум, трем таймам» - говорил он. Кроме того, постоянно проводились
занятия, посвященные изучению современной тактики игры, а так же самоконтролю.
Про Аркадьева часто говорили, что все команды, с которыми он добивался успехов, располагали отличным подбором игроков, «звездами». А с таким составом мол, побеждать немудрено. Что ж,
действительно, Аркадьев был не из тех тренеров, которые имея в своем распоряжении средних
игроков, могли создать хорошую команду (хотя вспомним московский «Металлург»). Ему для
осуществления его идей нужны были яркие исполнители. Но ведь не стоит и говорить, что
одиннадцать даже самых лучших игроков - еще не команда. Так же, как даже великие музыканты,
не смогут играть в оркестре без дирижера. Это - во-первых. А во-вторых, Борис Андреевич
обладал редким чутьем на таланты и умением превращать эти таланты в мастеров. Всеволод
Бобров - только один, хоть и наиболее яркий пример. А были еще и Ю.Нырков, за один сезон
прошедший путь от новичка до лучшего левого защитника страны. А. Петров, за тот же срок
ставший лучшим «хавом». Уже при Аркадьеве стали «звездами» бывшие «способные дебютанты»
А. Башашкин, А. Водягин, В. Чистохвалов…
Еще одна особенность этого тренера - способность быстро изменять тактику, первоначальную установку в зависимости от складывающейся на поле конкретной обстановки. Того же он требовал и от игроков. Например, в 1947 году перед кубковым матчем с «Динамо» Аркадьев дал установку: действовать сдвоенным центром, используя фланговые проходы и прострельные передачи Гринина. Однако, в самом начале матча последовали два стремительных рывка Демина, с которым явно не справлялся Радикорский. Тут же план игры был пересмотрен, все чаще мяч из глубины поля стал адресоваться на левый край. Сюда же стали часто смещаться В. Соловьев и даже правый крайний Гринин. ЦДКА победил в том матче 4:1 и все мячи были забиты или самим Деминым или в результате комбинаций, начатых им.
Постоянные подключения к атакам защитников - еще одно новшество Аркадьева не только в
отечественном, но и в мировом футболе. Он начал практиковать его еще работая с «Динамо», а в
ЦДКА оно окончательно сформировалось в одну из важнейших составляющих тактического рисунка
игры команды. В сезоне 1949 года первые забитые мячи появились на лицевом счету А. Водягина,
А. Башашкина, Ю. Ныркова… С большой теплотой говорил об Аркадьеве знаменитый хоккейный
тренер Анатолий Тарасов, игравший в том, послевоенном ЦДКА. Он, кстати, приводил пример еще
одной аркадьевской новации - игры в три хавбека. «Жаль - вспоминал Тарасов - но Аркадьев,
к сожалению, не сумел убедить футболистов, что возможность играть - играть по-новому - нужна
не ему, а им. Впрочем, это 6ыла весьма трудная задача - ведь команда Аркадьева и так, при
прежних тактических построениях, побеждала своих соперников»…
ЦДКА конца сороковых годов - знаменитая «команда лейтенантов» (теперь трудно сказать, кто
ввел в обиход этот термин, болельщики или журналисты. А объясняется оно тем, что согласно
любительскому статусу игроков, все они числились за тем ведомством, которому принадлежала
команда. Игроки ЦДКА соответственно, все были военными. Но у каждого военного должно быть
воинское звание. Вот всем им и присваивалось звание лейтенанта. Странно, что Аркадьев в таком
случае не был генералом) - высшее творческое достижение Бориса Аркадьева, пик его тренерской
карьеры. Красноречиво выглядят цифровые показатели этого творчества в виде количества и
качества завоеванных трофеев:
1945 - 2 место
1946 - 1 место
1947 - 1 место
1948 - 1 место и кубок
1949 - 2 место
1950 - 1 место
1951 - 1 место и кубок
Вряд ли найдется еще один тренер - у нас в стране или за рубежом - способный предъявить такое
же «досье». Увы, конец этой сказки оказался вовсе не счастливым.
В марте 1952 года Аркадьева вызвали в спорткомитет и предложили (читай: приказали) возглавить
сборную СССР, подготовить ее к Олимпийским Играм, до начала которых оставалось три месяца.
Слово «возглавить» здесь тоже не очень уместно. Дело в том, что такой административной и
игровой единицы - сборной СССР - тогда, после войны, просто не существовало. СССР лишь в 1946
году был принят в ФИФА, а в 1951 - в МОК. И вот за три месяца необходимо создать команду с
«нуля» и выступить с ней на Олимпийских Играх. И выступить успешно. Учитывая эти обстоятельства, Аркадьев решает создать команду на базе своего ЦДКА - это по крайней мере, облегчало одну из задач - задачу сыгранности игроков, собранных из разных команд и впервые оказавшихся вместе на поле. Его второе решение - в оставшееся до Олимпиады время сыграть серию спаррингов с сильными соперниками, чтобы выиграть время и начать создавать команду на ходу, «на колесах». Это было очень рискованное решение, ведь к поражениям наших команд - даже в товарищеских матчах - тогдашнее руководство страны относилось почти как к государственному преступлению. И все же, другого пути не было. Вот соперники и результаты нашей команды в этих товарищеских матчах.
СССР - Польша - 0:1 и 2:1
СССР - Венгрия - 1:1 и 2:0 (Л.Иванов («Зенит»), К. Крижевский («Динамо»), А.
Башашкин, Ю. Нырков (ЦДКА), Г. Антадзе («Динамо» Тб.), А. Петров, А. Ильин,
В. Николаев, В. Бобров, Н. Дементьев (ЦДКА), С. Сальников («Спартак»).
СССР - Болгария - 2:2 и 2:2
СССР - Румыния - 3:1
Финляндия - СССР - 0:2
СССР - Чехословакия - 2:1
Итак, созданная на ходу команда, в девяти матчах с сильными соперниками добилась
замечательного результата: 5 побед, 3 ничьи и 1 поражение при разности мячей 16:9. Результат
просто отличный! Особенно стоит выделить матчи с венгерской сборной - одной из лучших в то
время в мире. Грошич, Божик, Закариаш, Кочиш, Пушкаш, Хидегкути - это были «звезды» мирового
футбола. И очень высоко оценил советскую сборную тренер венгров И. Калмар, назвав ее
«отлично сыгранной и в высшей степени современной командой». Особенно лестно для Аркадьева
прозвучало, видимо, следующее признание: «Ваша трактовка построения обороны является
открытием в искусстве тактики». Как известно, он применил в этих матчах персональную опеку
венгерских нападающих, тактику, в то время неизвестную в Европе.
Но одно дело - товарищеские матчи и совсем другое - олимпийский турнир. Сборная СССР была
новичком здесь, да и вообще, в официальных международных турнирах. А там - свои законы, в том
числе, психологические, свой турнирный опыт, которого наша команда была лишена. И все же в
первом матче с сильной командой Болгарии советская сборная буквально вырвала победу в
дополнительное время - 2:1. А затем нашим соперником стала сборная Югославии, один из
лидеров мирового футбола тех лет. Драматический поединок, по ходу которого команда СССР
проигрывала 1:5, завершился ничьей - 5:5! И через один день команды вышли на повторную
встречу. Она складывалась не менее напряженно. На гол Боброва югославы ответили своим.
И тут при счете 1:1 Анатолий Башашкин в совершенно безобидной ситуации в своей штрафной
вдруг сыграл рукой. Вот где сказалось отсутствие опыта таких игр! Этот эпизод сломил команду
психологически и югославы победили 3:1. Несмотря на это, наша сборная получила, как теперь
говорят, очень хорошую прессу после турнира. Ее игру заметили, да и выступление, а главное -
игра команды, несмотря ни на что, были достойными. Но не такого мнения были советские
чиновники от спорта. В припадке монаршего гнева, одним росчерком пера великая - без
преувеличения - команда ЦДКА, на базе которой была создана сборная, была расформирована и
снята с чемпионата страны. Так закончилась история чудо-команды, «команды лейтенантов»,
подобной которой наш футбол больше не знал.
Русский интеллигент
Тоталитарные гусеницы, раздавившие «команду лейтенантов», прошлись, естественно, и по ее
тренеру. После этого он еще долгие годы тренировал разные команды, в том числе - и сборную,
иногда добивался с ними некоторых успехов, но ничего подобного цедековскому своему триумфу
конца 40-х - начала 50-х в его тренерской карьере уже никогда больше не повторялось. Еще одна
судьба, сломанная зловещей, бесчеловечной системой… Впрочем, Аркадьев еще легко «отделался»,
если вспомнить, какие времена стояли на дворе. В 1953 - 57 годах он работает со столичным
«Локомотивом», выигрывая с ним в 57-м кубок СССР. Затем на короткое время возвращается в
ЦДСА (Так стал именоваться возрожденный из праха армейский клуб). Были еще бакинский
«Нефтяник», ташкентский «Пахтакор», ярославский «Шинник», сборная… И везде были новые идеи,
нестандартные решения. Вот только соответствующих исполнителей этих замыслов в тех командах
уже не находилось. Да и сил начинать все сначала уже не было…
Аркадьев и выдающийся практик, и видный теоретик. Его перу принадлежат книги «Тактика футбольной игры» и «Игра полузащитников». Написал немало крупных статей, публиковавшихся, главным образом, в «Советском спорте» и еженедельнике «Футбол - хоккей». Впрочем, Борис Андреевич никогда, даже во времена наивысшего своего взлета, не жил одним лишь футболом. Больше того, человек высокой культуры, всесторонне образованный, хорошо разбиравшийся в музыке, живописи - и сам прекрасно рисовавший, - он занимает совершенно особое (если не обособленное) место в нашем футболе. Много ли было у нас тренеров, обращавшихся к игрокам на «вы»? Многие ли всерьез, а не в порядке экскурсионной программы, интересовались литературой, искусством?
«Виктор Чистохвалов, защитник послевоенного знаменитого ЦДКА, одну из историй, на которые так щедры ветераны, начал словами: «Приехали мы играть в Ленинград, все - в гостиницу, а Аркадьев, как обычно, - в Эрмитаж…» Признаться, историю я позабыл, а вступление, как видите, запомнил». Это слова Льва Филатова, известного футбольного журналиста тех лет. И немудрено, что запомнил, фраза эта говорит о человеке многое. А вот истории, рассказанные уже самим Л. Филатовым:
«В 1959 году вместе с олимпийской сборной был я в Софии. Матч предстоял важный, и вдруг, за
несколько часов до его начала, Борис Андреевич тихонечко, по-старомодному деликатно
обратился ко мне: «Как вы смотрите на то, чтобы нам забежать в художественный музей?» Мы
бродили с ним по тихим залам, то расходились, то сходились, и вот возле одного полотна, не
нарушая созерцательной позы, он вполголоса вымолвил: «Страх как боюсь за левого защитника…»
и тут же, на том же выдохе: «А недурен, правда, этот голубой тон…»
«Он нередко меня обескураживал. Вошел как-то в мою комнату в редакции и на пороге
продекламировал четверостишие, содержание которого состояло в том, что дом уже воздвигнут,
а конька на крыше еще нет. - Моя статья в таком же состоянии: не хватает конька… А кстати
говоря, вам не знакомы эти стихи? И кто их написал, не догадываетесь? Мне, обучавшемуся на
литературном факультете, с отрочества неравнодушному к поэзии, было досадно сдаваться. Но
пришлось: играть в отгадку с этим человеком я не считал возможным. - Это Михаил Кузмин.
Теперь его не знают…»
«Толкуя как-то с тренерами киевского «Динамо» О. Базилевичем и В.Лобановским в самом разгаре
их быстро вспыхнувшей славы, я спросил: «Есть ли тренер, которого бы вы признавали и уважали?»,
и они, чуть ли не в один голос, как-то сразу заерзав по-школьнически, быстро выговорили:
«А как же! Аркадьев, Борис Андреевич!»
Он видел и понимал игру в ее современном виде и в то же время умел «пролонгировать» ее
развитие на завтрашний день. Интересно, что эту черту Аркадьева унаследовал потом и
В.Лобановский… Футбол для него был естественным приложением потребности мыслить лишь
постольку, поскольку был его профессией. Точно так же он мог бы проявить себя и в любой другой
деятельности, входившей в сферу его интересов, - в искусствоведении, литературе… Давно
замечено, что чем шире и основательнее сфера интересов человека, тем большего успеха он
добивается в своей профессии. Широкий кругозор, эрудиция, интеллект формируют философское
мировосприятие, которое помогает в любой деятельности, особенно, в творческой. Яркий пример
этого - великий тренер-философ, Борис Аркадьев.
Нужен ли в рассказе о нем какой-либо интригующий читателя заголовок? Думается, что нет. Тот, кому футбол знаком, если и нуждается в каком-либо дополнительном представлении, то в очень коротком.
Несведущему же, в первый раз услышавшему фамилию «Аркадьев», скажу, что этот человек сумел соединить в себе сразу несколько прекрасных умельцев – педагога, психолога, тренера, а если обобщить сказанное, является энциклопедически образованным человеком, владеющим, кстати сказать, и кистью художника тоже!
Вот сколько дарований, по скольким дорогам мог бы пойти за своей Синей птицей этот удивительный человек, предпочтя, однако, всем профессиям стезю футбольного тренера. Стезю ох какую нелегкую, ибо идти по ней – все одно что по тонкому льду: семь раз подумаешь, прежде чем, сделав шаг, рискнешь отмерить следующий.
Но, насколько мне известно, он никогда не жалел о своем выборе. Жалел, наверное, как все по-настоящему творческие люди, только о том, что не все им задуманное получилось так, как первоначально виделось. А в нем всегда жил художник, хотя он редко в последние годы подходил к мольберту.
Эскизы, эскизы, эскизы… Их бывает десятки, сотни. И хорошо, если удача посетит творца и картина, рожденная его воображением, после последнего, подчас ударного мазка кисти заиграет всеми красками, вызвав радость от общения с прекрасным у смотрящего и удовлетворение у живописца!
Если сказанное перевести на всегда эмоциональный язык спорта и как одно из его производных – язык футбола, хотя оба определения, возможно, и потревожат ухо тонкого стилиста, то Борис Андреевич Аркадьев, тренер команды ЦДКА (как она при нем называлась), мог бы сказать о себе без ложной скромности, что созданная его руками «команда лейтенантов» действительно ему удалась!
Удалась…
Как легко, однако, зафиксировать результат содеянного, тем паче что он победный, и куда как трудно объяснить природу такого успеха.
Да, не просто создавался ансамбль мастеров, не оставлявший равнодушными даже тех, кто случайно попадал на стадион, – так изящно, четко, красиво играли армейцы, радуя трибуны такими голами, что репортерам, наверное, не хватало восклицательных знаков, чтобы передать на бумажном листе бурю восторгов.
Если бы в футболе было принято записывать отдельные ходы игроков, наиболее яркие, остроумные комбинации, как, скажем, в тех же шахматах, какие великолепные образцы тактического и стратегического искусства остались бы нам в наследство от той знаменитой команды армейских футболистов!
Сейчас зритель вряд ли удивится, видя, как нападающие, развивая атаку, разыгрывают так называемую стенку: владеющий мячом игрок сразу, в одно касание, отдает мяч партнеру, а тот, не мешкая, возвращает его ему обратно. В 40-50-х годах этот прием считался новинкой, одной из тех, что была найдена Борисом Аркадьевым. Им же введены в футбольный обиход прием скрещивания, игра со сменой мест нападающими, комбинированные защиты и многое другое, что прочно вошло в учебники футбола, стало привычным и не вызывает ныне былого интереса.
Футбольный мудрец Аркадьев, не уставая искать кратчайшие пути к воротам соперников, а замки – к своим, всегда заботился о красоте линий, гармонии рисунка игры своего ансамбля. Радуясь победам воспитанников, он мерил их достижения очень высокой меркой. И когда с его уст срывалась короткая реплика: «Спасибо, друзья, за игру! Получилось, кажется, очень даже неплохо…» – то было высшей похвалой для каждого, будь то известный мастер либо дебютант. Последний, сами понимаете, бывал просто окрылен такой похвалой.
Борис Андреевич нередко говорил на разборах матчей, что большие футболисты, как и большие артисты (чаще других он говорил о мастерах цирка), потому и воспринимаются таковыми зрителями, что последние охают и ахают, видя, как работают на туго натянутой проволоке под куполом воздушные гимнасты и балансеры, но не ощущают всей трудности и рискованности демонстрируемого номера. Улыбка не сходит с лиц артистов все время, что они находятся на манеже.
Легкость, непринужденность исполнения плюс непременно стабильность выступлений – первейший признак класса, не уставал напоминать своим подопечным Аркадьев.
Опытнейший педагог, он так строил занятия, что ни один урок у него не походил на предыдущий, хотя нередко в обоих случаях решалась одна и та же задача.
Я частенько бывал на его тренировках и могу засвидетельствовать, что каждый раз видел заинтересованные лица игроков, удивить которых было в общем-то трудно.
…Дело было зимой. Зная, что, соскучившись по мячу, игроки ждут не дождутся, когда последует команда: «Прошу взять мячи!» – Аркадьев тем не менее не спешил, понимая, что в январе большую часть уроков следует отводить на восстановление физической кондиции футболистов.
А тренировки с набивными мячами, или, как их тогда частенько называли, медицинболами, он считал одним из эффективных вспомогательных средств силовой подготовки. Но попробуйте акцентировать внимание, пробудить интерес к занятиям у многократных чемпионов и призеров страны, игроков, обласканных спортивной славой, в чем-то избалованных вниманием прессы…
Тренировка шла, как мне показалось, несколько монотонно. Аркадьев наверняка тоже заметил это, и вскоре в зале раздался его громкий голос:
– Попрошу всех ко мне! Я забыл вас спросить вот о чем, друзья. Вы держите в руках набивной мяч, проделываете с ним упражнения с отягощением для укрепления, в частности, групп мышц плечевого пояса. Так вот, знает ли кто-либо из вас, что находится внутри этого предмета?
– Песок, наверное, чему ж там еще быть! – уверенно ответил левый крайний команды Владимир Демин, посчитав, очевидно, уж больно легким, детским заданный вопрос.
– Так думает Володя Демин. А как считают остальные? Есть ли другие предложения?
– Не тряпьем же он набит, – высказал свое мнение правый полусредний Валентин Николаев, прозванный за свою поразительную выносливость «бомбардировщиком дальнего действия».
– Хорошо, подведем черту гипотезам, – заметил тренер. – В каждом из мячей находятся спрессованные сухие морские водоросли.
Я заметил, как в глазах игроков замелькали огоньки разбуженного любопытства.
– Ну и что с того, какое там у него нутро? – спросил центральный защитник Иван Кочетков, полагая, что содержимое набивного мяча мало что изменит в его отношении к предмету, который все равно не подпрыгнет, ударь им об землю…
– А то, Ваня, что, бросая мяч друг другу, вы, разумеется, не замечаете, что мельчайшая, почти невидимая пыльца зеленоватого цвета, оказавшись вместе с мячом возле ваших лиц, попадает в легкие, благотворно действуя на дыхательные пути. Иными словами, вы как бы сразу одним выстрелом убиваете двух зайцев – развиваете мышечную силу и тренируете свой дыхательный аппарат!
Итак, попрошу обе шеренги отойти друг от друга на пять метров, нет, больше пока не надо. Будете выполнять бросок от плеча партнеру. По четыре раза каждый. Затем расстояние увеличите примерно на метр-полтора. И так до моей последующей команды!
Что тут началось!
Мне редко когда удавалось видеть, чтобы с таким рвением могли заниматься в общем-то не очень сложными упражнениями звезды футбола. А вот небольшая «изюминка» сделала урок сразу же очень эмоциональным, подняла настроение, игроки задвигались, старательно выполняя то, что поначалу им казалось скучным и малоинтересным.
После урока я спросил Аркадьева: что, в этих мячах действительно заключены столь чудодейственные травы? Несколько смущенно улыбнувшись, он ответил, что педагогу иногда, дабы добиться желаемого, приходится пускаться на кое-какие профессиональные хитрости, «святую ложь».
– Считайте, что вы были свидетелем одной из них. Взрослые, а тем паче если они спортсмены, в чем-то остаются детьми, и чтобы игра, даже очень любимая, не приедалась им окончательно, следует, по моему мнению, ее несколько разнообразить, не изменяя, естественно, самих правил. В противном случае труд педагога может пойти насмарку.
Не знаю, заметили ли вы, – продолжал Аркадьев, – как умеют наши игроки включать как бы дополнительные скорости после удара гонга (в нашем футболе было правило, согласно которому за пять минут до окончания матча на стадионе раздавался удар гонга – Ю. А.). Но именно в этом микроотрезке матча мы старались забить гол. Не всегда нам это удается. И все-таки, попадая в положение команды, которой приходится отыгрываться, как говорится – драться за ничью, мои игроки в пяти случаях из десяти способны поразить цель: срабатывает привычный двигательный стереотип!
И вообще, кто сказал, что с чемпионами легко работать?! Очень, очень трудно. Но… ужасно интересно! Я, знаете ли, иногда с ними очень воюю. Любя, разумеется, но воюю…
Мне вспомнились эти слова Аркадьева и он сам, когда, анализируя проигрыш команды «Спартаку», тренер, разобрав несколько характерных эпизодов, заметил, обращаясь к защитникам:
– Мало того, что вы все почти без боя отдали инициативу и до конца не боролись за мяч. Вы позволили сопернику на последних минутах матча вести игру на удержание счета. Скажу больше: у меня иной раз складывалось впечатление, что он, попросту говоря, издевается над вами, не позволяя дотронуться до мяча. А Сергей Сальников – тот вообще, по-моему, умышленно не забил нам одиннадцатиметровый. А он-то, сами знаете, редко когда не забивает их…
Последний упрек был, на мой взгляд, самым коварным ударом тренера по самолюбию игроков. И я, будучи свидетелем этой сценки, признаться, подумал: не изменило ли Аркадьеву чувство меры, не переборщил ли он в данном случае?
– Иногда это идет на пользу, – как бы угадав мои мысли, ответил тренер. И продолжал: – Проигрывать тоже надо уметь достойно, сохранив свой престиж, лицо клуба и – это главное – не поступясь характером!
Об Аркадьеве, как, пожалуй, ни об одном другом футбольном тренере, ходило немало самых разнообразных толков. Говорили, например, даже в среде его коллег, что, препарировав футбол на отдельные части, найдя в привычном, знакомом немало нового и введя это новое в практическую игру, сам Аркадьев оставался этаким недосягаемым мудрецом и, словно айсберг, возвышался над игроками, подмяв даже известных, знаменитых своим авторитетом.
Таким излишне властолюбивым футбольным режиссером пытался изображать его и кое-кто из нашей пишущей братии. Мнение, на мой взгляд, мягко говоря, явно ошибочное, совсем не соответствующее истинному положению вещей.
Аркадьев был и остается до сих пор в нашем футболе личностью, причем очень заметной. Очевидно, как и у каждого человека, мастера своего дела, у него бывали ошибки и просчеты. Кстати сказать, не имей он их, не было бы и самого Аркадьева, признанного нашего футбольного авторитета!
Нет, у него слова никогда не расходились с делом! И заявляя, что ему работать с чемпионами и архитрудно и ужасно интересно, он не противоречил самому себе и не сказал это ради красного словца. Покой ему действительно только снился…
Как-то в одной из наших бесед он привел высказывание известного английского тренера (не запомнил его имени), сказавшего о своей профессии так: «Если бы моя команда все время побеждала, я бы переменил свою профессию».
– Парадокс?
– Поражение конечно же всегда неприятно, не стану лукавить и оригинальничать. Но поражение от очень сильного соперника, переигравшего твою команду, что называется, по всем статьям, дает такую пищу уму и мне, тренеру, и моим футболистам, что невольно служит неким незримым моральным допингом, заставляющим нас не только искать разгадку случившегося, но и рождает новые идеи, ранее дремавшие где-то в подсознании, а вот теперь, после стрессовой ситуации (поражение – это всегда стресс!), нашедшие выход в творческой активности тренера, а значит, побуждает интенсивнее тренироваться и самих футболистов!
Все теоретические разработки Аркадьева, поиски гармоничной, зрелищно красивой игры проверялись им на практике. Его отношение к футболу всегда носило характер творческий, новаторский. Как и многие его коллеги, приняв систему «дубль-ве», он с присущей ему пытливостью начал искать, и вскоре нашел, несколько усилений, и в частности такое интересное, как игра «сдвоенным центром нападения», где Григорий Федотов и Всеволод Бобров были непревзойденными исполнителями.
Новинкой по тому времени было великолепное применение всеми армейцами так называемого недоданного паса. Суть этого приема заключалась в том, что принимавший мяч, упреждая его приход в свой адрес, резко выходил из-за спины своего опекуна навстречу мячу, опережал своего соперника и тем самым выигрывал драгоценные секунды для дальнейшего продолжения атаки, начатой его партнерами.
В исполнении команды армейцев такая игра выглядела не только эффектной, но и эффективной и, что самое главное, постоянно держала в напряжении оборону конкурентов. Беспрерывное маневрирование, смена места нападающими, изменение направления ударов – все это вкупе так дезорганизовывало обороняющихся, что, в конце концов ошибаясь, они не успевали помешать прицельным ударам форвардов ЦДКА, каждый из которых был настоящим мастером своего дела.
А каким тонким психологом и футбольным сердцеведом бывал Аркадьев! Как-то после разбора очередного матча он сказал, обращаясь к команде:
– Замечаний у меня больше нет. Но есть одна просьба к нескольким игрокам – называть их не стану. Те, о ком пойдет речь, сами поймут, в чем их вина перед коллективом, а остальных прошу быть внимательными, ибо сказанное будет, я полагаю, полезно всем. Давайте договоримся, друзья, вот о чем. Я понимаю, что все мы молодые, здоровые парни и, разумеется, можете, имеете полное право располагать своим свободным временем, досугом так, как сочтете это необходимым. Я не призываю вас к монашеской жизни, к воздержанию от дружеского застолья и прочих обычных вещей. Но хочу заметить тем, кто почему-то решил, что, злоупотребляя спиртными напитками с последующим интенсивным выпариванием грехов в парной, они не приносят вреда своему организму. Кто так считает – глубоко заблуждается, более того, он, попросту говоря, укорачивает свой спортивный век!
Игроки, смущенно переглядываясь, молчали.
– Вместо того чтобы снять усталость после труднейшего матча, – продолжал Аркадьев, – а баня в разумных Он и сейчас остается эталоном воспитателя футбольной семьи, являя собой, всей своей деятельностью пример истинно творческого отношения к делу. Его можно смело, без каких-либо натяжек считать классиком нашей футбольной педагогики.
Что касается достижений Аркадьева-практика, то его активу могут позавидовать самые удачливые коллеги. В 1940 году он привел к победе в чемпионате страны московское «Динамо». Еще большими успехами отмечена работа Бориса Андреевича в коллективе армейских футболистов. Трижды подряд, в 1946, 1947 и 1948 годах, они становились чемпионами страны и четырежды завоевывали Кубок СССР!
Остался верен себе Аркадьев и тренируя московский «Локомотив». Под его началом футболисты-железнодорожники в 1957 году, спустя двадцать лет после завоевания Кубка страны (1937 год), второй раз стали обладателями почетнейшего приза!
Все эти достижения говорят сами за себя и в дополнительных комментариях вряд ли нуждаются. Добавить к сказанному нужно, пожалуй, лишь то, что победы были одержаны учениками Бориса Аркадьева в очень красивом, рациональном стиле.
1984
Сергей Шмитько. «Приезжайте в одиннадцать ноль-ноль»
Из всех футбольных тренеров – пожалуй, не только в нашей стране, но и за рубежом – Борис Андреевич Аркадьев и до сегодняшнего дня остается непревзойденным теоретиком, автором уникальной книги «Тактика футбольной игры», увидевшей свет еще во времена системы «дубль-ве», специалистом, три десятилетия назад заговорившим об универсализме игроков и интенсификации игры.
Чего стоит, например, одна лишь статья Аркадьева «Об универсализме в футболе», опубликованная в журнале «Физкультура и спорт» еще в 1951 году! Невозможно удержаться, чтобы не привести некоторые выдержки из этой статьи. «Универсализм игрока, – писал тогда Аркадьев, – это прежде всего его универсальное понимание игры, ее общей тактики в сочетании с техническим умением и физической способностью провести эпизод или даже отрезок игры на любом месте в команде и в любом тактическом плане… Стало совершенно невозможным, например, для нападающих или защитников ограничиваться умением играть только на краю или только в центре. А стремление атаковать и обороняться возможно большим количеством игроков заставляет полузащитников приобретать навыки и качества нападающих и защитников, а нападающих и защитников – навыки и качества полузащитников…»
А почти четверть века спустя полузащитник киевского «Динамо» Владимир Веремеев, у которого я брал интервью, говорил: «Сейчас меняются функции всех игроков. Каждый должен уметь на какой-то промежуток игрового времени заменить партнера на любом участке поля. Сильный игрок в сильном клубе обязан на шестьдесят процентов знать функции любого другого игрока». И, нужно сказать, эти слова Веремеева звучали… откровением, потому что и по сей день, даже в некоторых клубах высшей лиги, большинство футболистов нередко еще выполняют какую-либо одну игровую функцию.
В самом деле, отмечая успешные выступления киевского «Динамо» в европейском Кубке кубков и Суперкубке, специалисты и футбольные обозреватели подчеркивали, что в этом клубе нет резкого разделения игроков на защитников, полузащитников, нападающих. А вот что писал Аркадьев в уже упомянутой статье: «Подобно баскетболисту, каждый игрок в футболе должен уметь ежесекундно переключаться с наступательной игры на оборонительную и наоборот».
Осенью 1987 года, сидя на трибуне рядом с одним из известных наших тренеров, я услышал такое его высказывание:
– До каких же пор вратари будут бездумно выбивать мяч в поле?! Ведь соперники находятся лицом к приземляющемуся мячу, легче им завладевают и начинают атаку…
После этого я опять заглянул в аркадьевскую статью: «Разве мы не требуем даже от вратаря точных посылов мяча своим партнерам, чтобы его команда могла бы сделать на несколько организованных попыток наступления больше, чем при неадресованных посылах мяча в поле?»
Любопытно, что некоторые современные игроки еще несколько лет назад, подчас наперекор тренерским наставлениям, своевольно утверждали «свою» манеру игры. Так, Евгения Ловчева, когда он играл левым защитником в «Спартаке», упрекали за чрезмерное увлечение вылазками вперед и называли подобные действия чуть ли не «самоуправством».
Помню, как Ловчев не соглашался.
– Не так-то это все просто, – сказал он тогда мне, – персональная опека, позиционная игра, предугадывание ходов… Кажется, еще Борис Андреевич Аркадьев говорил, что место крайнего защитника самое трудное. Все зависит от того, каков этот защитник. Один ограничивается тем, что только разрушает. Другой же, овладев мячом, стремится создать партнерам наилучшую возможность для ответного наступления. Третий успевает не только разрушить и создать, но и принять участие в завершении атаки…
Рассказывают, что, когда в издательстве «Физкультура и спорт» готовилась к печати книга английского специалиста Эрика Бэтти «Современная тактика футбола», безусловно заслуживающая пристального внимания, редактор решил обратиться к Аркадьеву с просьбой написать предисловие к этой книге.
Через несколько дней Борис Андреевич пришел в издательство и положил на стол прочитанную рукопись. Предисловия он не написал. Отвечая на недоуменный взгляд редактора, шутливо заметил:
– Лучше переиздайте мою «Тактику футбольной игры». Там обо всем этом, – он показал на чужую рукопись, – уже все сказано…
Мне кажется, это была не просто шутка. А «Тактика футбольной игры» Аркадьева действительно вот уже сколько лет считается в футбольных кругах библиографической редкостью.
Признаться, как журналист, пишущий преимущественно на футбольные темы, я всегда мечтал о встрече с Аркадьевым, но и всегда ее побаивался. В этой боязни, наверное, было болелыцицкое начало, память далеких послевоенных лет, когда ни одного свободного местечка не оставалось на трибунах и каждый матч становился настоящим праздником футбола.
Что и говорить, в те годы армейский клуб был намного сильнее остальных. В ЦДКА играли Григорий Федотов, Всеволод Бобров, Иван Кочетков, Владимир Никаноров… И тренировал их Борис Аркадьев!
У меня сохранился вырезанный из «Огонька» снимок, запечатлевший группу футболистов в полосатых рубашках и рядом с ними господина в цилиндре – очевидно, тренера. Поражала воображение подпись: «1916 год. Команда «Унитас». В первом ряду – М. Бутусов. Во втором ряду – Б. Аркадьев».
В том, 1916 году Аркадьеву было семнадцать лет. И еще двадцать сезонов, вплоть до 1936 года, провел он на футбольном поле. Потом в течение тридцати с лишним лет тренировал немало команд. Под его руководством становились чемпионами страны московские динамовцы, пять раз – ЦДКА; три раза побеждали в Кубке СССР армейцы, один раз – московский «Локомотив».
Тренерское имя Аркадьева по праву стало самым авторитетным, самым уважаемым именем в нашем футболе.
И вот, оказывается, просто однажды нужно было решиться: снять телефонную трубку, набрать его домашний номер, представиться и попросить назначить день и час встречи.
– Приезжайте завтра, в одиннадцать ноль-ноль, – услышал я в трубке, мягкий, доброжелательный голос Аркадьева.
И не верилось, что через два года ему исполняется восемьдесят… Кое-кто из коллег предупреждал меня – неумолимое время не пожалело и Аркадьева и что сейчас он уже не так пристально следит за футболом, да и вообще, мол, пришли другие времена, взошли другие имена…
Все это так, но «приезжайте завтра, в одиннадцать ноль-ноль»… Заметьте, срок назначен скрупулезно, звучит как приказ, значит, никаких послаблений не допускает он ни самому себе, ни тому, кому назначает встречу. И не хочется говорить о нем «пенсионер». Он – живой классик футбольного искусства. Патриарх тренерского дела. А может, совсем просто – Борис Аркадьев.
Дверь открывает сам Борис Андреевич. Он – в ковбойке, в шерстяных спортивных брюках. Усаживает в кресло рядом с небольшим аквариумом. Сверху аквариум прикрыт стеклом. По квартире бродит молодой кот. Это от него защищены стеклом рыбки…
В комнате, где мы разговариваем, на стенах нет никаких спортивных вымпелов, никаких подаренных футбольных мячей, разукрашенных подписями игроков, никаких призов и грамот.
Все очень просто – письменный стол, книжный шкаф, аккуратно застланная кровать. Даже намека никакого на бывшую специальность хозяина, заслуженного мастера спорта, заслуженного тренера СССР.
И говорит он поначалу все больше о зверях, об удивительной красоте Индонезии, где когда-то побывал вместе со своей футбольной командой и где ночью в номер гостиницы к нему через открытое окно забралось несколько мартышек. «А в это время во дворе гостиницы, представляете, ходил леопард!»
…Когда Аркадьев задумывается, я невольно ловлю себя на мысли: «А не в тягость ли ему объяснять сейчас мне все то, что он уже давным-давно объяснил и доказал на футбольном поле, в своих книгах и статьях?»
Однако Борис Андреевич расположен к разговору, шутит и как-то очень весело смеется. Чувствуется, что он в курсе футбольных событий, но отмечает для себя лишь главное.
Его не волнуют околофутбольные страсти, нередко подменяющие подлинную озабоченность футболом сиюминутной жизненной выгодой. Нетворческих тренеров и игроков он, как мне показалось, вообще не держит в своей памяти. Зато слова «искусство», «мастер», «тактик» произносит таким тоном, что невольно содрогаешься, словно при созерцании какого-нибудь шедевра.
Аркадьев считает, что сейчас в нашем футболе становится все меньше исполнителей высокого класса.
– К сожалению, футбол перестал быть всепоглощающей страстью мальчишек, – говорит Борис Андреевич. – Правда, я не хочу ставить это им в вину – таков уж сегодняшний дух времени, когда у мальчишек хватает иных увлечений и забот. И все-таки тому, кто решил посвятить детство, юность и молодость футболу, разбрасываться, отвлекаться на что-нибудь другое нельзя. Очевидно, мальчишек нужно учить футболу так, как учат, скажем, ребят в балетной школе. И с такого же возраста. В балетной школе у шести-семилетних девочек и мальчиков ножки ниточки, а они уже танцуют! Разве можно сравнить уровень их обучения с занятиями в футбольных группах подготовки? Техническими навыками можно овладеть только в раннем детстве. В команде мастеров техническое умение, если его нет, набирать поздно…
– Борис Андреевич, кажется, в предвоенные годы никто мальчишек специально футболу не обучал…
– Петр Дементьев – все его ласково называли Пека – был страстно предан футболу с семи лет. Он был виртуозом обводки до зачисления в команду мастеров. А когда я впервые увидел высокого тоненького паренька с ногами «иксом» – это был Всеволод Бобров, – то не мог не восхититься его искусством обманных движений. В ЦДКА все нападающие были разные: Федотов, Николаев, Гринин, Демин… Потом появился Бобров, который в искусстве обводки превзошел всех. Его «проходимость» была наивысшей. Для меня он до сих пор остается уникальным дриблером.
– А какое впечатление на вас производит киевлянин Олег Блохин?
– Отличный нападающий, проделывающий в каждой игре большую и полезную работу. Не знаю, может, это покажется странным – по-моему, киевское «Динамо» играет хуже своих игроков. Я имею в виду наличие исполнителей, которые могли бы обеспечить более сильную игру этому клубу. У нас почему-то порой забывают, что организация коллективной игры не является самоцелью. Напротив, она лишь средство для наилучшего использования индивидуальных возможностей игроков. В этом ее единственный смысл. Звучит несколько еретически? Но это так.
Многое не нравится, не устраивает Аркадьева в сегодняшнем футболе, и в первую очередь, как он сам выразился, «его неустроенность»…
Самую серьезную озабоченность вызывает у Бориса Андреевича и дальнейшая судьба игроков, закончивших выступления на футбольном поле. Здесь Аркадьев по-отечески чуток и готов помочь каждому ветерану найти себя в новой жизни – иначе говоря, на тренерском поприще.
– Знаете, что постоянно отравляло мою тренерскую работу? – спрашивает он, глядя куда-то за окно, на по-зимнему голые ветки деревьев. – Сострадание к стареющим игрокам. И я грешил: иногда передерживал в команде стареющего футболиста. Вне поля он оставался полным сил, цветущим, красивым, здоровым. Это очень тяжело – видеть мастера, когда ему далеко за тридцать…
Аркадьев прикрывает глаза, некоторое время сидит неподвижно. Пора прощаться. Я вспоминаю огоньковский снимок и задаю последний вопрос. Спрашиваю, смог бы «Унитас» (ведь как-никак в нем тогда играли и братья Бутусовы, и Борис Аркадьев!) побороться с какой-нибудь нынешней нашей командой, допустим, первой лиги?
На лице Аркадьева будто кто-то вмиг разгладил все морщины. Взгляд его становится острым и насмешливым (нет, недаром все-таки «одиннадцать ноль-ноль, жизнь прекрасна!» – говорит его взгляд).
– А что, думаю, игра получилась бы интересной…
1978
Николай Старостин, заслуженный мастер спорта. Патриарх
Тренерам не просто завоевать память у любителей футбола. Игроки творят на глазах миллионов. Деятельность наставников скрыта от масс. Всенародно известны зато итоги. Как альпинисты штурмуют восьмитысячники, так тренеры влекут команды на вершину сезона. В футболе она двуглава – первенство и Кубок. Водрузил на одной из них Знамя – хвала тебе и венец. Блеск его возводит победителя в звезды. Не одолел до конца – начинай на другой год сначала.
К тридцатому чемпионату на пик «Первенство» поднялось 14 тренеров, на пик «Кубок» – на одного больше.
Наиболее искусные побывали по нескольку раз и там и здесь. Всего в славной элите звезд оказалось два десятка плюс один.
Ранг определяет количество победных восхождений на футбольный Олимп.
Среди звезд есть забытые или малоизвестные тренеры. Не попали в избранники видные сейчас фигуры. Закон есть закон. Перед читателями только триумфаторы.
Возможно, победы на заре чемпионата требовали меньшей эрудиции и опыта. Многие из двадцати одного брали верх, командуя отборными пришлыми кадрами. Другие завоевали титулы собственными воспитанниками. Кое-кто брал золотые медали, обогащая весь советский футбол. Единицы вместо прогресса приносили топтание на месте. Есть счастливчики и, наоборот, побеждавшие в борьбе с роком.
Все – выпускники единой советской школы. Исповедуют в целом единые принципы.
Но даже шоферы одной выучки и стажа по-разному ведут одну и ту же автомашину.
Они люди, у каждого свой характер, вкусы и приемы. Еще более индивидуальны тренеры, имеющие дело в раскаленном страстями футбольном мире с живыми молодыми людьми.
Есть среди наставников диктаторы, есть демократы. Одни предпочитают ласку, другие – таску. Те оседлали Олимп логикой, эти – интуицией и душевным жаром.
Разбираться в тонкостях тактики или методики трудно и нудно. Да и не разница в них решает дело!
Важно, утверждают футболисты, чтобы тренер прежде всего был Человеком. В таком аспекте и пойдёт речь о руководителях, увенчанных лаврами.
Их когорту по праву возглавляет патриарх советской тренерской ассоциации Борис Андреевич Аркадьев.
Не многие теперь помнят, как в двадцатых годах в Москве появились два совершенно одинаковых молодых спортсмена. Рослые, загорелые, подчеркнуто просто одетые, с шапкой курчавых волос, они как-то особенно независимо держались на всех крупных соревнованиях того времени.
Поразительное сходство делало их не распознаваемыми даже для близкого окружения. Лишь на футбольном поле в трусах бедра одного из них были чуть рельефней.
Этим Борис отличался от Виталия. Близнецы-братья Аркадьевы стали выступать за футбольную команду завода «Серп и молот», позже переименованную в «Металлург».
Виталий отлично играл правого края, Борис избрал амплуа левого полузащитника. В течение нескольких лет стойко пресекал, в частности, и мои попытки пробиться с мячом к воротам своей команды.
Ретиво воюя с ним на поле, я, естественно, меньше всего предполагал тогда, что моим противником является будущий родоначальник советского тренерского сословия.
Я так называю Бориса Андреевича не потому, что он был первым футбольным тренером. До него известностью и уважением уже пользовались в Москве Михаил Давыдович Ромм и Михаил Степанович Козлов. Но то были хотя и знающие футбол люди, но все-таки тренеры-любители. Первый совмещал эпизодическое тренерство в сборной с литературной работой, второй – с обязанностями преподавателя в ГЦОЛИФКе.
Примерно в одни сроки с Борисом Андреевичем начали тренерскую работу Петр Попов, Виктор Дубинин, Константин Квашнин, Михаил Товаровский и другие. Однако, безусловно, именно Аркадьев первым начал разрабатывать и претворять в жизнь новые тактические схемы. Утверждать передовую методику тренировок. Обосновывать принципы обороны и ту логику, на которой зиждется нападение. В дальнейшем все это было с блеском изложено им в книге «Тактика футбольной игры», выдержавшей несколько изданий у нас и за рубежом.
Первые плоды исканий Бориса Андреевича появились в игре команды «Металлург», где он начал тренерскую деятельность. Затем в 1940 году он приглашается в московское «Динамо» и выигрывает с этой командой свое первое звание чемпиона страны.
Сразу после войны Аркадьев становится во главе отменной команды ЦСКА и в течение семи лет пять раз добывает клубу золотые медали и трижды Кубок.
Да, в этот период в ЦСКА сгруппировался могучий ансамбль игроков, но чем больше капитал, тем умней нужно им распоряжаться. Аркадьев это смог, хотя в принципе общался со своими игроками только в процессе работы, не вникая детально в их быт и частную жизнь.
Но все течет и изменяется. Таял под влиянием времени и великолепный футбольный ансамбль ЦСКА. Уже в 1950 году уход Григория Федотова и болезнь Всеволода Боброва заметно ослабили линию нападения. Приходилось варьировать и переставлять вперед игроков из линии полузащиты. Трудные заботы были прерваны в 1952 году необоснованным роспуском команды ЦСКА за неудачи на олимпийском турнире в Финляндии.
Пришлось опальному тренеру после этого работать в «Локомотиве», где в 1957 году команда, им руководимая, снова выигрывает Кубок. Затем Аркадьев возвращается в ЦСКА, проводит два года в «Нефтянике», появляется на три года опять в «Локомотиве» и, наконец, в 1967 году руководит «Пахтакором».
Кое-кто утверждает, что Аркадьеву везло. Он приглашался, мол, туда, где имеются могучие составы. Отсюда рекордные успехи его команд (шесть побед на первенствах СССР и четыре выигрыша Кубка). Отсюда первое место в тренерской иерархии.
Конечно, без игроков побед не завоюешь, но чем выше по классу ансамбль, тем трудней им дирижировать. Знаю по собственному опыту.
Но не только в этих трофеях заслуги Бориса Андреевича перед советским футболом. Он одновременно обогатил его теорией тактики, разработал новую методику и ввел те прогрессивные взгляды на защиту и атаку, которые в конце концов привели советские команды к подножию мирового футбольного трона.
Квадрат на поле, персональная опека, контратака – это все понятия, разработанные Аркадьевым не только для нас, но и, пожалуй, для всего мира. Короче, это всеобъемлющий футбольный Всеволод Мейерхольд, кстати, и во внешнем облике их есть что-то схожее.
Борис Андреевич – отличный оратор, хотя его речь своеобразна и требует пристального внимания. Величайшее убеждение в правоте, частое повторение решающих фраз, даже легкое заикание – все это сразу подчиняет слушателя даже в тех случаях, когда он и не разделяет мнения оратора. Говорят, что, как все таланты, Борис Андреевич очень рассеян. Иногда он может молодого левого края внезапно назвать Деминым или спутать фамилии. Это, вероятно, потому, что он всегда занят думами о чем-то новом в футболе и совсем недавно выступал со статьей о его интенсификации. Год назад в метро я встретился с Аркадьевым, внимательно разглядывал и наконец сказал:
– Здравствуйте, Борис Андреевич. В ответ получил улыбку и слова:
– Николай Петрович, я Виталий Андреевич!
Извиняясь, я подумал: «Вот уж подлинно игра природы! Даже на пороге семидесяти лет они похожи абсолютно как в молодости…» Кстати, похожи и по заслугам: Виталий Андреевич – лучший тренер страны по фехтованию и тоже заслуженный мастер спорта.
Для полного портрета Бориса Андреевича добавлю, что он – наглядный пример тренера-джентльмена.
«Злой окрик – поражение педагога», – сказал мне совсем недавно этот разносторонне одаренный и особо уважаемый в советском футболе наставник.
«Не торопитесь с выводами. Я только дома, в теплой ванне, успокоившись, могу до конца осознать причины и следствия того, что произошло на поле», – серьезно добавил он.
Отличный рецепт против горячки его молодым коллегам!
Александр Аркадьевич Горбунов
Борис Аркадьев
От составителя
Признаюсь: когда брался за работу, не представлял, насколько она увлечет. Читал и перечитывал «Тактику футбольной игры», статьи Бориса Андреевича Аркадьева, опубликованные в разные годы в журнале «Спортивные игры» и в еженедельнике «Футбол». Актуальность положений «эпистолярного» жанра выдающегося практика советского футбола несомненна. Подсчитать это, разумеется, невозможно, но, полагаю, не менее девяноста процентов из того, что сказано было Тренером сорок, тридцать, двадцать лет назад, злободневно и поныне.
Б. А. Аркадьев исходил, как он сам говаривал, из «железных законов эволюции развития игры». По его статьям можно проследить тактическую эволюцию от новшеств «Арсенала» до тотального футбола, возникновение которого он не только предсказывал – пытался на практике способствовать его появлению.
В этом сборнике почти полностью публикуется книга Б. А. Аркадьева «Тактика футбольной игры», написанная им в конце сороковых годов и зачитанная до дыр не одним поколением советских тренеров. Написанная ярко, живо, иногда афористично, она представляет интерес не только для специалистов, но и для любителей футбола.
Точные, емкие характеристики в статьях, посвященных развитию футбола, возвращают нас в прошлое, по-иному заставляют взглянуть на день сегодняшний и прокладывают мостик в будущее футбола.
Б. А. Аркадьев – читатель сам сможет в этом убедиться – спорил с оппонентами деликатно, но твердо, весомыми аргументами отстаивая свою точку зрения. Он видел футбол гармонией, в которой не отдавал предпочтения атаке или обороне. Рассказывая о чемпионате мира в Мексике, он писал: «Лучшие команды чемпионата с одинаковым умением и напряжением всех сил боролись как за голы в ворота противника, так и за ноль в свои ворота. Сильнейшие команды, и особенно бразильцы, сумели организованно и быстро выходить из обороны и переходить большими силами в контрнаступление.
Это был гармоничный футбол, в котором ни атака, ни оборона не выпячивались в игре грыжей приоритета.
Нужно иметь в виду, что призыв к наступательной игре сам по себе вполне понятен и правомерен, однако только до тех пор, пока он не переходит из эмоциональной сферы любителей футбола в сферу теоретической тактики и тактической практики игры. Теория приоритета наступления в футбольной игре как бы увенчала приоритет чувств и навязчивых идей над здравым смыслом».
Для Б. А. Аркадьева, который проявлял настойчивость, самое пристальное внимание и глубокую заинтересованность в успешном развитии советского футбола, эта игра была наполнена здравым смыслом.
Мы оставили без изменения все определения, которые Б. А. Аркадьев давал футболистам. Одни имена читатель хорошо знает, с другими познакомится на этих страницах. Кто-то из игроков прошлого уже ушел из жизни, кто-то забыт, кто-то по-прежнему приходит на трибуны и занимает место в ряду ветеранов.
Не изменили мы и терминологию, характерную для того футбольного времени, о котором пишет Б. А. Аркадьев, в надежде, что она будет понятной и без «перевода» на современный футбольный язык.
Валерий Лобановский, заслуженный тренер СССР. Он опережал свое время
В перерыве одного из футбольных совещаний, состоявшегося в январе 1979 года, разговорился с Борисом Андреевичем Аркадьевым. Перед этим мы слушали следовавшие с трибуны бурные призывы играть только в атакующий футбол. Борис Андреевич прокомментировал это следующим образом: «Я весьма огорчен. Я был уверен, что время повлияет на проблему „атаковать или обороняться“. Это сказал человек, который еще в конце 40-х годов был убежден в приходе футбола к гармонии, но ему не верили.
В современном футболе успех обеспечивает не какое-то магическое число форвардов, а только эффективные коллективные действия. Это предсказывали опережавшие свое время Борис Андреевич Аркадьев, Олег Александрович Ошенков, на практике реализовывал Виктор Александрович Маслов. Еще в 1966 -1968 годах киевское «Динамо» (одна из самых великолепных, на мой взгляд, клубных команд нашего футбола; именно с нее по праву должен был начаться отсчет побед советских клубов в европейских турнирах, но не повезло ей – уж слишком поздно мы стали участниками этих соревнований, десятилетие спустя после учреждения Кубка чемпионов, опыта международного недоставало той команде), имея в передних рядах двух, а то и одного игрока, убедительно выигрывало у команд, выставлявших по четыре форварда. Уже тогда Маслов прививал своим подопечным вкус к игровой универсализации, о которой задолго до этого теоретически рассуждал Аркадьев.
Мне не довелось поработать рядом с Борисом Андреевичем, но на письменном столе в моей тренерской комнате всегда его книга «Тактика футбольной игры» – с пожелтевшими от времени страницами, с пометками, сделанными мной и теми, от кого мне «перешел по наследству» труд выдающегося тренера, с закладками на наиболее интересных страницах. Закладок много.
Когда сам был игроком, не думал о том, что футбол заполнит мою жизнь – через тренерское дело. Но статьи Бориса Андреевича Аркадьева в специальных спортивных изданиях, в еженедельнике «Футбол» прочитывал от первогослова до последнего. Привлекали точные, лаконичные формулировки, необычная для рассказа о футбольных проблемах образность, четкость мысли и умение автора заставить задуматься о том, что беспокоило и волновало его.
В истории нашей страны много «белых пятен», которые выводятся. Немало их и в истории нашего футбола. Разрозненные сведения легендами бродят по болельщикам и имеющим отношение к игре людям, зачастую в превратном виде представляя то, что и как у нас было. Убежден, что сборник тренерского наследия Бориса Андреевича Аркадьева – хороший шаг для того, чтобы воссоздать картину становления советского футбола, детально рассмотреть направления, по которым он шел. Хорошо, если за первым шагом последуют другие.
Задумался: почему действующие тренеры (сам грешен) не пишут и не публикуют статьи теоретического характера по вопросам футбольной тактики – предположим, по какимто кардинальным моментам развития игры? Наши уважаемые предшественники делали это постоянно, и печатные выступления их, уверен, хранятся в досье многих сегодняшних тренеров.
Страх перед возможным опровержением твоего мнения в дискуссии или сказать нечего? Видимо, и то, и другое.
Нужна культура несогласия. Одно из условий откровенности и прямоты, которых требует от нас время, – не принимать несогласного за врага. Необходимо искреннее, взаимное уважение. В полемике недостает справедливости, интеллигентности. Исчезает чувство меры – в определениях, в соотношении себя с людьми, которые делают футбол.
У Бориса Андреевича Аркадьева все это было – уважение, справедливость, интеллигентность, чувство меры.
Хотелось бы верить, что публикация в одном сборнике книги Аркадьева (почти полностью) и многих его нестареющих статей даст хороший импульс для раздумий многим сегодняшним тренерам (и они сами возьмутся за перо), позволит многочисленной армии любителей футбола поглубже заглянуть в таинство игры.
Лев Филатов. Возвращение
Не могу припомнить ни единой шероховатости на всем протяжении многолетнего знакомства с Борисом Андреевичем Аркадьевым – общение неизменно было желанным и приятным. И тем не менее, как это ни странно прозвучит после сказанного, с ним было нелегко.
Это не проверишь, но я полагал, что Аркадьев относится ко мне с доверием. Видимо, не столь существенно, так это было или не так, важно, что так казалось. Это обязывало. Я знал, что все сказанное им с глазу на глаз должно остаться между нами – не дай бог перелетит через порог, сделается достоянием чьих-то ушей и Аркадьев получит право посчитать меня передатчиком, разглашателем… А ведь какой соблазн: в футбольной среде пересказы реплик знаменитостей ценятся необычайно высоко! Легче легкого было из бесед с ним изготовить интервью, да не одно, но мне это и в голову не приходило. Я слишком хорошо знал, как взыскателен Борис Андреевич не то что к напечатанному, но и к каждому произнесенному им слову. И обычная для редакции торопливая, насмешливая, фамильярная скороговорка при Аркадьеве исключалась, чтобы не отпугнуть или, неровен час, не обидеть. Это была не та распространенная подстройка к собеседнику либо значительно старшему по возрасту, либо по должности вознесенному, когда наперед известно, что общего языка все равно не найдешь, но надо потерпеть. С Аркадьевым подстройка, наоборот, давала понять, что вот наконец встречен человек, с которым разговор идет так, как должен идти, если собеседники в самом деле на что-то надеются, чего-то друг от друга ждут.
