Ф г лорка биография. Федерико гарсиа лорка биография. Лорка в культуре

После землетрясения в 2011 году город долгое время отпугивал туристов своими реставрационными работами. Кто захочет гулять по улицам и смотреть на полуразрушенные фасады домов стянуты железной арматурой? Но сейчас в Лорке можно увидеть прекрасные здания в стиле барокко, забраться на Крепость Солнца и увидеть самое яркое празднование Страстной недели в Испании.

Помимо церкви на площади располагаются бывший амбар XVI в. (ныне архив Лорки) , Дом судьи (Casa del Corregidor, XVII в.) , здание муниципалитета (Casa consistorial de Lorca) , южную сторону площади занимают особняки XVIII и XIX века .

Неподалеку от площади Испании расположен Монастырь святого Доминика (Conjunto Monumental Santo Domingo) . Монастырский комплекс состоит из церкви святого Доминика, капеллы Розария и остатков старого клуатра.

В Лорке есть уникальный памятник I века до н.э. – колонна Милленария (Columna Miliaria) . Это указатель расстояния бывшей римской дороги между Лоркой и Картахеной. В XV в. колонна была использована как основание для скульптуры святого Сан-Висенте Феррера (San Vicente Ferrer) , который проповедовал в те годы в городе. В XVII в. к мильному камню был пристроен особняк семьи Марин Понсе де Леон (Marín Ponce de León) . И все-таки на углу дома стоит копия колонны, а оригинал находится в Археологическом Музее Лорки.

Дом Гевара (Casa de Guevara) . За барочным фасадом здания XVII в. скрывается красивейший дворец с внутренним двориком и комнатами, увешенными картинами и обставленными старинной мебелью.

Федерико Гарсиа Лорка родился 5 июня 1898 года. Его отец - Федерико Гарсиа Родригес (1859), мать - Висента Лорка Ромеро (1870). В Испании жена оставляет свою девичью фамилию, и детям дается двойная фамилия - первая часть по отцу, вторая по матери.

Будущий поэт родился в городке Фуэнте-Вакерос (Fuente-vaqueros), его название дословно переводится как «пастуший источник», городок часто называли просто Ла фуэнте (фонтан, источник). Этот небольшой городок, в котором жили примерно две с половиной тысячи жителей, находился в 17 километрах от Гранады и 50 километров от моря. Он был расположен на плодородной равнине, рядом две речки - Гениль и Кубийяс. Семья, в которой родился будущий поэт, была зажиточной, его отец сделал состояние на выращивании сахарной свеклы и производстве из нее сахара. Для Федерико Гарсиа Родригеса это был уже второй брак. Первый раз он женился в 21 год на Матильде Паласиос, которая через 14 лет умерла. В этом браке детей не было, так как Матильда была бесплодной. В наследство от первой жены дон Федерико получил обширные земельные угодья и крупную сумму денег. Он удачно вложил эти средства в крупное владение «Даймуз» (арабское слово, означающее «пещерная ферма»). Он стал одним из самых богатых людей края, в 1897 году женился на скромной учительнице школы в Фуэнте-Вакеросе Висенте Лорка Ромеро. Она была из небогатой и незнатной семьи, но образованной и интеллигентной. Возможно, что среди ее предков были евреи, во всяком случае сам поэт считал именно так и даже немного гордился этим, так же как и предполагаемым цыганским происхождением по линии отца. Родственники дона Федерико сочли этот брак мезальянсом. Федерико Гарсиа Лорка унаследовал от матери скромность, а также чувство сострадания к бедным и униженным, от отца же уверенность и непринужденное отношение к жизни, которое свойственно людям с определенным материальным достатком. Отец дал ему возможность посвятить жизнь искусству.

В семье Федерико Гарсиа Лорки было много талантливых людей. У прадеда по линии отца, Антонио Гарсиа Варгаса, был прекрасный голос, он любил петь, аккомпанируя себе на гитаре. Его брат Хуан де Диас был скрипачом. Двоюродный дед поэта, Федерико Гарсиа Родригес играл на испанской мандолине la bandurria, он выступал в кафе «Чинитас» в Малаге и был довольно известным музыкантом. Один из его братьев был учителем в школе и талантливо рисовал, еще один брат, Бальдомеро Гарсиа Родригес, был прекрасным гитаристом, танцором фламенко, поэтом, он стал известен своим богемным образом жизни. Мать Федерико восхищалась дядей Бальдомеро, считается, что юный Федерико тоже относился к нему с большим почтением, даже выучил несколько его стихов и песен. Бабушка поэта по отцовской линии, Исабель Родригес Масуэкос, была очень образованной женщиной, она часто посещала библиотеки и книжные магазины, при этом она читала вслух своим детям, в том числе и будущему отцу Федерико, свои любимые произведения. Особенно семейство любило роман Виктора Гюго «Собор Парижской богоматери». Позднее поэт вспоминал, что его мать тоже часто читала вслух детям свои любимые книги, в основном произведения великих французских писателей. Можно сказать, что Федерико Гарсиа Лорка жил в изысканной литературной и музыкальной атмосфере. Отец Федерико был прекрасным гитаристом, часто вечерами он играл перед домочадцами, младший брат отца Луис превосходно играл на гитаре и пианино, сестра отца тетушка Исабель чудесно пела и играла на гитаре. Именно она научила Федерико играть на гитаре, а также давала ему уроки сольфеджио.

Федерико Гарсиа Лорка был первым из пятерых детей супругов Федерико Гарсиа Родригеса и Висенты Лорка Ромеро. Его крестили 11 июня 1898 года под именем Федерико дель Саградо Корасон де Хесус. Так как роды были тяжелыми, сама донья Висента кормить ребенка не могла. Для новорожденного взяли кормилицу, жену конюха, которая жила недалеко. К своей кормилице Федерико в течение всей жизни относился очень тепло, а дочь кормилицы Кармен, которая была старше мальчика на шесть лет, была его лучшей подругой детства. В 1890 году родился второй ребенок - Луис. Он умер от пневмонии в 1892-м, для Федерико, которому было в то время четыре года, могло стать серьезным потрясением. В 1902 году родился Франсиско, любимый брат Федерико. Позднее родились две девочки: в 1903 году Мария де Консепсьон (Конча), в 1909-м Исабель. Отношения между братьями и сестрами всегда были очень нежными и теплыми.

Знаменитый испанец Федерико Гарсия Лорка в искусстве двадцатого века давно уже стал одной из наиболее значимых фигур. Его наследие вышло за рамки национальной культуры и определило магистральные пути развития художественного творчества не только в литературе, но и в живописи, музыке, театре и кинематографии. Стихи Лорки переведены на многие языки мира.

Из биографии поэта

Федерико Гарсия Лорка появился на свет 5 июня 1898 года в небольшом городке Фуэнте-Вакерос, муниципальном центре провинции Гранада. Там и прошло детство и юность поэта. Яркие и разносторонние дарования молодого человека были замечены очень рано, что позволило юному Федерико активно участвовать в жизни провинциального художественного сообщества.

В университете Гранады Гарсиа Лорка изучил сразу несколько курсов - юриспруденцию, философию и литературу. В девятнадцать лет испанский поэт издаёт первый сборник стихов "Впечатления и пейзажи". Эта книга была отмечена столичной критикой и принесла ему известность за пределами родной провинции.

В столице

После переезда в 1919 году в Мадрид Федерико Гарсиа Лорка попадает в компанию людей, многие из которых впоследствии будут названы классиками искусства двадцатого века. Наиболее известны среди них Сальвадор Дали и Луис Бунюэль. Стихи Лорки оказались известны и востребованы в испанской столице, что обеспечило ему творческое сотрудничество с театром "Эслава". По предложению директора этого коллектива Мартинеса Сьерры он пишет пьесу "Колдовство и бабочки", которая была с успехом поставлена в 1920 году.

Бурную богемную жизнь поэт пытается совместить с обучением в столичном университете. Среди его студентов он числился вплоть до 1928 года. Всё это время поэт напряжённо работает в разных жанрах. В столичных издательствах выходят его стихотворные сборники. Произведения юного поэта с интересом читаются самой разнообразной публикой, обсуждаются и цитируются в прессе.

Художник-авангардист

Для западноевропейского художественного мира двадцатые и тридцатые годы двадцатого века были эпохой больших перемен. Революционному переосмыслению и разрушению подвергались многие устоявшиеся веками традиционные формы. Наряду со своими единомышленниками и сподвижниками в самом центре этого процесса оказался и Федерико Гарсия Лорка. Биография его неотрывно связана с историей художественного авангарда. Нельзя не отметить взаимное влияние, которое оказывали друг на друга творцы нового искусства.

Произведения титанов двадцатого века - Сальвадора Дали, Пабло Пикассо, Федерико Гарсия Лорки - выглядели бы иначе, если бы эти художники творили бы порознь друг от друга. Характерно то, что помимо поэзии и драматургии в творческое наследие испанского поэта входят также произведения живописи и графики.

"Цыганские романсеро"

Один из самых ярких своих поэтических сборников Гарсия Лорка посвятил миру цыганского романса. В традиционной культуре южных цыганская составляющая всегда занимала достойное место. Но в стихах Гарсия Лорки характерные образы цыганского мира смогли заиграть новыми красками.

Свежесть и необычность вышедшего в 1928 году поэтического сборника "Цыганские романсеро" заключается в том, что поэту удалось привычную образную мифологию цыганского фольклора передать выразительными средствами художественного авангарда начала двадцатого века.

В Нью-Йорке

Желание перебраться за океан в той или иной степени испытывают многие люди творческих профессий. Значительная часть европейской интеллектуальной элиты оказалась по другую сторону Атлантики в предчувствии надвигающейся катастрофы мировой войны. Но Федерико Гарсия Лорка отправился в Америку задолго до того как по дорогам Европы загрохотали гусеницы танков. Для поэта этот визит был попыткой прорваться к новым творческим горизонтам. Сложно сказать, насколько было суждено осуществиться его замыслам, но в Нью-Йорке поэт много работает и издаёт новые книги.

За менее чем двухлетний американский период своего творчества Гарсия Лорка написал пьесы "Публика" и "Когда пройдёт пять лет". А лирика этого периода составила поэтическую книгу "Поэт в Нью-Йорке". Но рассчитывать на значительный успех своего творчества в англоязычной среде испанскому поэту не приходилось.

Возвращение в Испанию

В начале тридцатых годов на Пиренейском полуострове нарастает политическая турбулентность. Именно с этим процессом совпало возвращение Федерико Гарсия Лорки из Америки. Но на родину он вернулся уже известным литератором и драматургом, чьи пьесы с неизменным успехом шли во многих театрах. В 1931 году поэту было предложено возглавить студенческий театр "Ла Баккара". Приняв это предложение, Гарсия Лорка административную деятельность совмещает с напряжённой литературной работой. В этот период им написаны две пьесы, вошедшие в золотой фонд - "Дом Бернарды Альбы" и "Кровавая свадьба". Впереди было много новых замыслов, которым так и не суждено было осуществиться.

Смерть поэта

В стремительно разгоравшейся по всей территории Испании гражданской войне Федерико Гарсия Лорка не выражал симпатий ни одной из противоборствующих сторон. Возможно, он полагал, что оставаясь над схваткой, можно чувствовать себя в безопасности по обе стороны баррикады. Но всю глубину своего заблуждения он успел понять только тогда, когда исправить ничего уже было невозможно. Гарсия Лорка прекрасно знал, что Гранада захвачена испанскими фашистами, когда отправился в августе 1936 года в родную провинцию. Однако не придал этому факту существенного значения.

О последних днях поэта крайне мало достоверной информации. Известно только, что он был арестован 16 августа 1936 года и расстрелян на следующий день по приговору губернатора Гранады Вальдеса Гусмана. Крайне противоречивы сведения о том, что ставилось в вину поэту. По одним сведениям, это несколько стихотворений с характерной экспрессивной сюрреалистической образностью. Якобы они оскорбили религиозные и нравственные чувства фашиста-губернатора. А другие источники утверждают, что поэту инкриминировалась нетрадиционная сексуальная ориентация.

Но достоверно выяснить сегодня невозможно не только то, в чём заключались предъявленные поэту обвинения, но и где место его расстрела и могила. Тело поэта не было обнаружено в 2008 году при вскрытии захоронений тридцатых годов. И этот факт подкрепляет существующую версию о том, что Федерико Гарсия Лорка не был расстрелян. Нельзя исключить вероятность того, что поэт избежал смерти и потом бесследно потерялся в водовороте гражданской войны.

Тьма - это обратная сторона света

Целую неделю чувствую завораживающий ритм его поэзии...Пускай и у меня в дневнике будет немножко его распевных, ритмичных строчек!
Лорка - это Испания! Это страсть и печаль одновременно, это ночь и волшебный полумрак сумерек, и нестерпимое сверкание палящего Солнца, это - Жизнь, что идёт под руку со Смертью...Это Красота Мгновения, превратившегося в Вечность...Ну, сначала немножко этой Испании, нэ?

Несколько слов о его жизни и смерти...
ГАРСИА ЛОРКА, ФЕДЕРИКО (Garcia Lorka, Federico) (1898–1936) – испанский поэт и драматург.
Родился 5 июня 1898 в селении Фуэнте-Вакерос близ Гранады в семье андалузского землевладельца. С детства увлекался живописью, занимался музыкой. В подростковом возрасте начал писать стихи и декламировал их в местных кафе.
Изучал право в Гранадском университете. В 1918 опубликовал книгу прозы, написанную по впечатлениям от поездки в Кастилию. В 1919 перевелся в Мадридский университет на отделение литературы. Организовывал театральные представления, выступал с публичным чтением своих стихов. В это время его имя ассоциировалось с группой «Поколение 27», к которой относились также Сальвадор Дали, Луис Бунюэль, поэт Рафаэль Альберти.
В 1921 вышла первая Книга стихов (Libro de poemas), в которой чувствуется влияние Дарио и Хименеса, при этом поэзию Лорки отличает близость к народной культуре и особая музыкальность стиха. Второй поэтический сборник Песни (Canciones, 1927) передает драматическое видение жизни, присущее андалузским народным песням. В это время увлекался древним традиционным андалузским «глубоким пением» (cante jondo), участвовал в организации фестивалей. Занимался живописью – в 1927 в Барселоне состоялась его выставка.
С 1929 возглавлял студенческую театральную труппу Балаган (La Barraca). Ее участники старались возродить интерес к классической национальной драматургии – разъезжали по селам с постановками испанской классики – Лопе де Веги, Кальдерона, Сервантеса. Первый театральный успех Лорки был связан с постановкой пьесы Мариана Пинеда (Mariana Pineda, 1929) с декорациями Сальвадора Дали – исторической поэмы в стихах о гибели замученной за участие в тайной деятельности против тирана Фердинанда VII жительницы Гранады.
Наибольшую известность Лорке-поэту в Испании и за ее пределами принесли поэтические сборники Цыганские баллады (Romancero gitano, 1928) и Поэма о канте хондо (El Poema del cante jondo, 1931), после которых за ним утвердилась слава «цыганского поэта». В них наиболее полно проявились характерные черты дарования Лорки – он воспринимает жизнь фатально, как роковое предначертание, лиризм исполнен огромного эмоционального накала.
В 1929 ездил в Нью-Йорк изучать английский в Колумбийском университете. Познакомился с местными любительскими и профессиональными театральными коллективами. Здесь был написан поэтический сборник Поэт в Нью-Йорке (Poeta en Nueva York), опубликованный после смерти автора, в 1940.
По возвращении в Испанию в 1931 организовал собственную театральную компанию. Пробовал себя в драматургии – писал популярные фарсы – Волшебная башмачница (La Zapatera prodigiosa, 1930) и Любовь дона Перлимплина (Amor de Don Perlimplin con Belisa en su jardin, 1933). В 1933 совершил поездку в Буэнос-Айрес, где руководил постановкой своих пьес.
В марте 1933 в Мадриде состоялась премьера трагедии Кровавая свадьба (Bodas de sangre, 1933). Она имела огромный успех и с тех пор не сходит с подмостков испанских театров.
Последнее поэтическое произведение относится к 1935 – Плач по Игнасио Cанчесу Мехиасу (Llanto por Ignacio Sanchez Mehias) было написано в память его погибшего друга – знаменитого тореадора.
Летом 1936 перед запланированной поездкой в Мексику поехал на родину. В Испании начиналась гражданская война, и на четвертый день его пребывания в Гранаде вспыхнул военный мятеж на юге Испании. Городской гарнизон присоединился к мятежникам, новые хозяева города стали проводить массовые аресты и расстрелы «левых» и сторонников республиканцев. Лорка не принадлежал ни к какой политической партии, хотя и считался левым. 19 августа 1936 по приказу франкистского центра в Севилье вместе со школьным учителем и двумя матадорами он был расстрелян в овраге Виснар в предгорьях Сьерра-Невады.
За два месяца до смерти закончил первую часть Дома Бернарды Альбы и считал, что только приступает к своим основным произведениям. При франкистах произведения Лорки были объявлены вне закона и сожжены в Гранаде.
В основе многогранного творчества Лорки – архаические пласты народного сознания. В его поэзии звучат мотивы, близкие по настроению канте хондо, – передается атмосфера ночи, небытия, сумерек. Лорка писал: «Цыганская сигирийя начинается жутким криком, который делит мир на два идеальных полушария, это крик ушедших поколений, острая тоска по исчезнувшим эпохам, страстное воспоминание о любви под другой луной и другим ветром...». Лорка – один из самых любимых поэтов Испании, драматург, известный во всем мире, в том числе и в России.
И - стихи, стихи, стихи...Вслушайтесь в этот завораживающий ритм...Слышите? Они живые!
ПУСТЫНЯ
Прорытые временем
Лабиринты
Исчезли.
Пустыня
Осталась.

Немолчное сердце -
Источник желаний -
Иссякло.
Пустыня
Осталась.

Закатное марево
И поцелуи
Пропали.
Пустыня
Осталась.

Умолкло, заглохло,
Остыло, иссякло,
Исчезло.
Пустыня
Осталась.
(перевод - М. Цветаева)

Склоны, и склоны, и склоны -
и на горах полусонных
мулы и тени от мулов,
грузные, словно подсолнух.

В вечных потемках ущелий
взгляд их теряется грустно.
Хрустом соленых рассветов
льются воздушные русла.

У белогривого неба
ртутные очи померкли,
дав холодеющей тени
успокоение смерти.

В холод закутались реки,
чтобы никто их не тронул.
Дикие голые реки,
склоны, и склоны, и склоны...

Вверху на башне старинной
в узорах дикого хмеля
гирляндой свеч опоясан
высокий стан Сан-Мигеля.
В окне своей голубятни
по знаку ночи совиной
ручной архангел рядится
в пернатый гнев соловьиный.
Дыша цветочным настоем,
в тоске по свежим полянам
эфеб трехтысячной ночи
поет в ковчеге стеклянном.

Танцует ночное море
поэму балконов лунных.
Сменила тростник на шепот
луна в золотых лагунах.

Девчонки, грызя орехи,
идут по камням нагретым.
Во мраке крупы купальщиц
Подобны медным планетам.
Гуляет знать городская,
и дамы с грустною миной,
смуглея, бредят ночами
своей поры соловьиной.
И в час полуночной мессы,
слепой, лимонный и хилый,
мужчин и женщин с амвона
корит епископ Манилы.

Один Сан-Мигель на башне
покоится среди мрака,
унизанный зеркалами
и знаками зодиака,-
владыка нечетных чисел
и горних миров небесных
в берберском очарованье
заклятий и арабесок.

НОКТЮРНЫ ИЗ ОКНА

Лунная вершина,
ветер по долинам.

(К ней тянусь я взглядом
медленным и длинным.)

Лунная дорожка,
ветер над луною.

(Мимолетный взгляд мой
уронил на дно я.)

В окно постучала полночь,
и стук ее был беззвучен.

На смуглой руке блестели
браслеты речных излучин.

Рекою душа играла
под синей ночною кровлей.

А время на циферблатах
уже истекало кровью.

Открою ли окна,
вгляжусь в очертанья
и лезвие бриза
скользнет по гортани.

С его гильотины
покатятся разом
слепые надежды
обрубком безглазым.

И миг остановится,
горький, как цедра,
над креповой кистью
расцветшего ветра.

БАЛЛАДА МОРСКОЙ ВОДЫ

Море смеется
у края лагуны.
Пенные зубы,
лазурные губы...

Девушка с бронзовой грудью,
что ты глядишь с тоскою?

Торгую водой, сеньор мой,
водой морскою.

Юноша с темной кровью,
что в ней шумит не смолкая?

Это вода, сеньор мой,
вода морская.

Мать, отчего твои слезы
льются соленой рекою?

Плачу водой, сеньор мой,
водой морскою.

Сердце, скажи мне, сердце, -
откуда горечь такая?

Слишком горька, сеньор мой,
вода морская...

А море смеется
у края лагуны.
Пенные зубы,
лазурные губы.

ПРОЩАНИЕ

Прощаюсь
у края дороги.

Угадывая родное,
спешил я на плач далекий -
а плакали надо мною.

Прощаюсь
у края дороги.

Иною, нездешней дорогой
уйду с перепутья
будить невеселую память
о черной минуте.
Не стану я влажною дрожью
звезды на восходе.

Вернулся я в белую рощу
беззвучных мелодий.

СХЕМАТИЧЕСКИЙ НОКТЮРН

Мята, змея, полуночь.
Запах, шуршанье, тени.
Ветер, земля, сиротство.

(Лунные три ступени.)
перевод А. Гелескула

ТРИ РАССКАЗА ПРО ВЕТЕР.

Был красным ветер вдалеке,
зарей зажженный.
Потом струился по реке -
зеленый.
Потом он был и синь и желт.
А после -
тугою радугой взошел
над полем.

Запружен ветер, как ручей.
Объяты дрожью
и водоросли тополей,
и сердце - тоже.
Неслышно солнце
за зенит
склонилось в небе...
Пять пополудни.
Ветер спит.
И птицы немы.

Как локон,
вьется бриз,
как плющ,
как стружка -
завитками.
Проклевывается,
как ключ
в лесу под камнем.
Бальзамом белым напоит
ущелье он до края
и будет биться
о гранит,
изнемогая.

ПРЕЛЮДИЯ.

И тополя уходят –
но след их озерный светел.

И тополя уходят –
но нам оставляют ветер.

И ветер умолкнет ночью,
обряженный черным крепом.

Но ветер оставит эхо,
плывущее вниз по рекам.

А мир светляков нахлынет –
и прошлое в нем потонет.

И крохотное сердечко
раскроется на ладони.

Когда умру,
схороните меня с гитарой
в речном песке.

Когда умру...
В апельсиновой роще старой,
в любом цветке.

Когда умру,
стану флюгером я на крыше,
на ветру.

Тише...
когда умру!

Начинается
Плач гитары.
Разбивается
Чаша утра.
Начинается
Плач гитары.
О, не жди от неё
Молчанья,
Не проси у неё
Молчанья!
Неустанно
Гитара плачет,
Как вода по каналам - плачет,
Как ветра над снегами - плачет,
Не моли её
О молчанье!
Так плачет закат о рассвете,
Так плачет стрела без цели,
Так песок раскалённый плачет
О прохладной красе камелий,
Так прощается с жизнью птица
Под угрозой змеиного жала.
О гитара,
Бедная жертва
Пяти проворных кинжалов!
перевод М. Цветаева.

Есть в дожде откровенье - потаенная нежность.
И старинная сладость примиренной дремоты,
пробуждается с ним безыскусная песня,
и трепещет душа усыпленной природы.

Это землю лобзают поцелуем лазурным,
первобытное снова оживает поверье.
Сочетаются Небо и Земля, как впервые,
и великая кротость разлита в предвечерье.

Дождь - заря для плодов. Он приносит цветы нам,
овевает священным дуновением моря,
вызывает внезапно бытие на погостах,
а в душе сожаленье о немыслимых зорях,

Роковое томленье по загубленной жизни,
неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!"
Или призрак тревожный невозможного утра
и страдание плоти, где таится угроза.

В этом сером звучанье пробуждается нежность,
небо нашего сердца просияет глубоко,
но надежды невольно обращаются в скорби,
созерцая погибель этих капель на стеклах.

Эти капли - глаза бесконечности - смотрят
в бесконечность родную, в материнское око.

И за каплею капля на стекле замутненном,
трепеща, остается, как алмазная рана.
Но, поэты воды, эти капли провидят
то, что толпы потоков не узнают в туманах.

О мой дождь молчаливый, без ветров, без ненастья,
дождь спокойный и кроткий, колокольчик убогий,
дождь хороший и мирный, только ты - настоящий,
ты с любовью и скорбью окропляешь дороги!

О мой дождь францисканский, ты хранишь в своих каплях
души светлых ручьев, незаметные росы.
Нисходя на равнины, ты медлительным звоном
открываешь в груди сокровенные розы.

Тишине ты лепечешь первобытную песню
и листве повторяешь золотое преданье,
а пустынное сердце постигает их горько
в безысходной и черной пентаграмме страданья.

В сердце те же печали, что в дожде просветленном,
примиренная скорбь о несбыточном часе.
Для меня в небесах возникает созвездье,
но мешает мне сердце созерцать это счастье.

О мой дождь молчаливый, ты любимец растений,
ты на клавишах звучных - утешение в боли,
и душе человека ты даришь тот же отзвук,
ту же мглу, что душе усыпленного поля!

Острая звезда-алмаз,
глубину небес пронзая,
вылетела птицей света
из неволи мирозданья.
Из огромного гнезда,
где она томилась пленной,
устремляется, не зная,
что прикована к вселенной.

Охотники неземные
охотятся на планеты -
на лебедей серебристых
в водах молчанья и света.

Вслух малыши-топольки
читают букварь, а ветхий
тополь-учитель качает
в лад им иссохшею веткой.
Теперь на горе далекой,
наверно, играют в кости
покойники: им так скучно
весь век лежать на погосте!

Лягушка, пой свою песню!
Сверчок, вылезай из щели!
Пусть в тишине зазвучат
тонкие ваши свирели!

Я возвращаюсь домой.
Во мне трепещут со стоном
голубки - мои тревоги.
А на краю небосклона
спускается день-бадья
в колодезь ночей бездонный!

ЕСТЬ ДУШИ, ГДЕ СКРЫТЫ...

Есть души, где скрыты
увядшие зори,
и синие звезды,
и времени листья;
есть души, где прячутся
древние тени,
гул прошлых страданий
и сновидений.

Есть души другие:
в них призраки страсти
живут. И червивы
плоды. И в ненастье
там слышится эхо
сожженного крика,
который пролился,
как темные струи,
не помня о стонах
и поцелуях.

Души моей зрелость
давно уже знает,
что смутная тайна
мой дух разрушает.
И юности камни,
изъедены снами,
на дно размышления
падают сами.
"Далек ты от бога", -
твердит каждый камень.

У неба пепельный цвет,
а у деревьев - белый,
черные,черные угли -
жнивье сгорело.
Покрыта засохшей кровью
рана заката,
бумага бесцветная гор
скомкана, смята.
Прячется серая пыль
в овраг придорожный,
ручьи помутнели, а заводи
уснули тревожно.
Колокольчики стада
звенят несмело,
водокачка застыла
и онемела.

У неба пепельный цвет,
а у деревьев - белый.

ЛУНА И СМЕРТЬ

Зубы кости слоновой
у луны ущербленной.
О, канун умиранья!
Ни былинки зеленой,
опустелые гнезда,
пересохшие русла...
Умирать под луною
так старо и так грустно!

Донья Смерть ковыляет
мимо ивы плакучей
с вереницей иллюзий -
престарелых попутчиц.
И как злая колдунья
из предания злого,
продает она краски -
восковую с лиловой.

А луна этой ночью,
как на горе, ослепла -
и купила у Смерти
краску бури и пепла.
И поставил я в сердце
с невеселою шуткой
балаган без актеров
на ярмарке жуткой.

ГАЗЕЛЛА О МЕРТВОМ РЕБЕНКЕ

Каждую ночь в моей Гранаде,
каждую ночь умирает ребенок.
Каждую ночь вода садится
поговорить о погребенных.

Есть два ветра - мглистый и ясный.
Крылья мертвых - листья бурьяна.
Есть два ветра - фазаны на башнях
и закат - как детская рана.

Ни пушинки голубя в небе -
только хмель над каменной нишей.
Ни крупинки неба на камне
над водой, тебя схоронившей.

Пала с гор водяная глыба.
Затосковали цветы и кони.
И ты застыл, ледяной архангел,
под синей тенью моей ладони.

В токе враждующей крови
над котловиной лесною
нож альбасетской работы
засеребрился блесною.
Отблеском карты атласной
луч беспощадно и скупо
высветил профили конных
и лошадиные крупы.
Заголосили старухи
в гулких деревьях сьерры.
Бык застарелой распри
ринулся на барьеры.
Черные ангелы носят
воду, платки и светильни.
Тени ножей альбасетских
черные крылья скрестили.
Под гору катится мертвый
Хуан Антонио Монтилья.
В лиловых ирисах тело,
над левой бровью - гвоздика.
И крест огня осеняет
дорогу смертного крика.

Судья с отрядом жандармов
идет масличной долиной.
А кровь змеится и стонет
немою песней змеиной.
- Так повелось, сеньоры,
с первого дня творенья.
В Риме троих недочтутся
и четверых в Карфагене.

Я чувствую,
как в жилах
у меня,
расплавив сердце раскаленной страстью,
струится ток багряного огня.

Так погаси же,
женщина, пожар.

Ведь если в нем все выгорит дотла,
одна зола взойдет на пепелище,
одна зола...

Все вокруг - раскрытый веер.
Брат, открой свои объятья.
Бог - лишь точка впереди.