Эдуард Багрицкий (Дзюбин) - биография. Багрицкий Эдуард: биография и семья. Отражение в творчестве отношения к коммунизму

Багрицкий Эдуард Георгиевич - это русский поэт, драматург, переводчик. О его жизни и творчестве пойдет речь в этой статье. Настоящая фамилия Эдуарда Багрицкого - Дзюбин, по другим сведениям - Дзюбан.

Ранние годы

Поэт появился на свет в Одессе 22 октября 1895 г. в еврейской семье. Отец, Годель Мошкович, работал в магазине готового платья приказчиком, а мать, Ита Абрамовна, была домохозяйкой.

Эдуард в 1905-1910 гг. обучался в училище Святого Павла в Одессе, в 1910-1912 гг. — в реальном училище Жуковского, находящемся на Херсонской улице, а в 1913-1915 гг. — в землемерной школе. В качестве оформителя он принимал участие в издании рукописного журнала, называвшегося «Дни нашей жизни». В 1914 году был редактором в отделении ПТА (Петербургское телеграфное агентство) в Одессе.

Первые стихи

Поэт стихи писать начал рано. Уже в 1913-1914 гг. в альманахе «Аккорды» были напечатаны его первые творения. Автор подписывался как Эдуард Д., а с 1915 года начал использовать псевдонимы Деси, Эдуард Багрицкий и Нина Воскресенская. В это время в одесских литературных альманахах «Серебряные трубы» и «Авто в облаках» стали публиковаться его неоромантические стихи, в которых отмечалось подражание В. Маяковскому, Л. Стивенсону, Н. Гумилеву.

Вскоре Багрицкий Эдуард стал заметной фигурой в группе молодых литераторов Одессы. Ему нравилось декламировать перед молодёжной публикой свои произведения.

1917-1923 гг.

Весной и летом 1917 г. Багрицкий работал в милиции, а осенью устроился делопроизводителем во врачебно-писательный отряд Всероссийского союза помощи раненым и больным. Он принимал участие в персидской экспедиции Баратова и в Одессу вернулся только в феврале 1918 года. Во время гражданской войны, в апреле 1919-го, Багрицкий Эдуард вступил добровольцем в Красную Армию, нес службу в партизанском отряде ВЦИКа, а когда его переформировали, занял должность инструктора политотдела в стрелковой бригаде. На протяжении всего этого периода писал агитационные стихи.

Летом 1919 г. Эдуард вернулся в Одессу, стал работать в БУПе (Бюро украинской печати). С мая 1920-го в качестве художника и поэта трудился в ЮгРОСТА (Южное бюро Украинского отделения Российского телеграфного агентства). Багрицкий был автором многочисленных листовок, плакатов, а также подписей к ним. Его произведения публиковались в одесских юмористических журналах и газетах под псевдонимами Нина Воскресенская, Некто Вася, Рабкор Горцев.

По инициативе друга Я. М. Бельского в августе 1923-го Багрицкий Эдуард приехал в Николаев и стал работать в редакции газеты «Красный Николаев» секретарем. В этом же издании печатались его стихи. Багрицкий выступал на организованных редакцией В октябре того же года поэт вернулся в Одессу.

Последние годы

В 1925 году с подачи Катаева в Москву переехал Эдуард Багрицкий. Биография его пополнилась новыми достижениями. Он вступил в литературную группу «Перевал», а спустя год примкнул к конструктивистам. Первый сборник стихов вышел в 1928 году и назывался «Юго-запад». В 1932-м появился второй сборник «Победители».

С 1930 года у поэта обострилась бронхиальная астма — ей он страдал с детства. Багрицкий Эдуард скончался в Москве 16 февраля 1934 года. Его похоронили на Новодевичьем кладбище.

Семья

В декабре 1920 года поэт женился на Лидии Густавовне Суок. В 1937 году она была репрессирована и вернулась из заключения только в 1956-м. У пары был сын Всеволод, тоже поэт. В 1942 году он погиб на фронте.

Творчество

До сих пор в песнях звучат яркие романтические стихи Багрицкого, его книги переиздаются. Творчество поэта даже в наши дни вызывает споры.

Например, немало противоречивых комментариев получает поэма «Февраль», опубликованная уже после смерти Багрицкого. Это своеобразная исповедь еврейского юноши, участвовавшего в революции. Публицисты, настроенные антисемитски, не раз отмечали, что герой «Февраля», который насилует проститутку, являвшуюся его гимназической любовью, в ее лице совершает насилие над всей Россией и тем самым мстит за позор «бездомных предков». Однако рыжеволосая красавица при этом выглядит не по-русски, да и банда, арестованная героем, состоит как минимум на две трети из евреев.

Ярче всего свободолюбие Эдуарда Багрицкого выразилось в так называемом фламандском цикле стихотворений, которые были посвящены Тилю Уленшпигелю. Этот цикл поэт писал на протяжении всей жизни. Писатель Исаак Бабель, друг Эдуарда, говорил о нем как о «фламандце» и писал, что в светлом будущем все люди будут состоять из «верных, умных, веселых одесситов, похожих на Багрицкого».

Этот блистательный мастер был одарен редкой чувственной впечатлительностью, его романтической поэзией воспевалось строительство нового мира. В то же время Багрицкий пытался для себя понять жестокость революционной идеологии. В свои стихотворения поэт вкладывал завуалированный протест против сталинского карательного режима, складывающегося к тому времени.

Творчество Багрицкого повлияло на целую плеяду поэтов. В его честь названа московская улица.

Наиболее известные произведения

В 1926 году поэт написал поэму «Дума про Опанаса». В ней показано трагическое противостояние деревенского украинского юноши Опанаса, мечтающего жить на вольной Украине тихой крестьянской жизнью, и еврейского комиссара Иосифа Когана, отстаивающего истину мировой революции. Во время идеологических кампаний в 1949 году поэма была раскритикована украинской «Литературной газетой» за «буржуазно-националистические тенденции», которые, по мнению редакции, проявились в искажении правды и ошибочном изображении украинского народа в образе бандита и дезертира Опанаса, который неспособен бороться за светлое будущее.

Известными произведениями Багрицкого также являются «ТВС» (стих написан от лица человека, умирающего от туберкулеза, который в лихорадочном состоянии видит умершего Феликса Джержинского), «Контрабандисты» (произведение многими бардами, в том числе Виктором Берковским, Леонидом Утесовым, положено на музыку), «Смерть пионерки» (его в фильме 1962 года «Дикая собака динго» на школьном предновогоднем представлении читает главная героиня).

Эдуард Багрицкий (1895–1934) - поэт романтического подвига. Первые его стихотворения появились в дореволюционных одесских альманахах. Героика революции и гражданской войны, социалистических преобразовании, энтузиазм первых пятилеток окрасили поэзию Багрицкого в яркие, подчас трагические тона. От книжной романтики поэт пришел к прославлению романтики мира, обновленного революцией. Через увлечение свободолюбивой поэзией Багрицкого проходит каждое новое поколение читателей. Лучшие его произведения стали советской поэтической классикой.

Стихотворения

Суворов

О кобольде

Нарушение гармонии

Гимн Маяковскому

Дерибасовская ночью (весна)

О любителе соловьев

Креолка

Пристань

В пути («Уже двенадцать дней не видно берегов…»)

Конец Летучего Голландца

Газелла («В твоем алькове спят мечты…»)

Рудокоп

Славяне

Осень («Литавры лебедей замолкли вдалеке…»)

Полководец

- «О Полдень, ты идешь в мучительной тоске…»

- «О кофе сладостный и ты, миндаль сухой!..»

- «Я отыскал сокровища на дне…»

- «Движением несмелым…»

- «Заботливый ключарь угрюмой старины…»

Осень («Я целый день шатаюсь по дорогам…»)

Осенняя ловля

Птицелов

Тиль Уленшпигель («Весенним утром кухонные двери…»)

- «Я сладко изнемог от тишины и снов…»

Баллада о нежной даме

Рассыпанной цепью

- «Здесь гулок шаг. В пакгаузах пустых…»

Путнику

Чертовы куклы

Освобождение (Отрывки из поэмы)

- «Потемкин»

Александру Блоку

Ленинград

- «Великий немой»

Октябрь («Неведомо о чем кричали ночью…»)

Украина

Песня о Джо

Большевики (Отрывки из поэмы)

Тиль Уленшпигель. Монолог («Отец мой умер на костре, а мать…»)

Тиль Уленшпигель. Монолог («Я слишком слаб, чтоб латы боевые…»)

Песня моряков («Если на берег песчаный…»)

Моряки («Только ветер да звонкая пена…»)

Пушкин («Когда в крылатке, смуглый и кудлатый…»)

Одесса («Клыкастый месяц вылез на востоке…»)

Красная Армия

Февраль («Темною волей судьбины…»)

Коммунары

Баллада о Виттингтоне

Песня о Черном Джеке

Предупреждение

Рыбачьи песни

Рыбаки («Если нам в лица ветер подул…»)

В пути («Мало мы песен узнали…»)

Саксонские ткачи (Песня)

К огню вселенскому

Памятник Гарибальди

Осень («По жнитвам, по дачам, по берегам…»)

О Пушкине («…И Пушкин падает в голубоватый…»)

Скумбрия

Бастилия

Слово - в бой (На смерть т. Малиновского)

Порт (Летний день)

Возвращение

Осень («Осень морская приносит нам…»)

Кинбурнская коса

Детство

Моряки («Ветер качает нас вверх и вниз…»)

Охота на чаек

Рыбаки («Восточные ветры, дожди и шквал…»)

Одесса («Над низкой водою пустые пески…»)

За границу

Ленин с нами

Укразия

Стихи о соловье и поэте

- «Взывает в рупор режиссер…»

Стихи о поэте и романтике

Завоеватели дорог

Февраль («Гудела земля от мороза и вьюг…»)

Иная жизнь

Ночь («Уже окончился день - и ночь…»)

- «От черного хлеба и верной жены…»

Контрабандисты

Бессонница

Разговор с комсомольцем Н. Дементьевым

Папиросный коробок

Трясина

Можайское шоссе («По этому шоссе на восток он шел…»)

Можайское шоссе (Автобус) («В тучу, в гулкие потемки…»)

Новые витязи

Cyprinus carpio

Исследователь

Всеволоду

Стихи о себе

Соболиный след

Вмешательство поэта

Происхождение

- «Итак - бумаге терпеть невмочь…»

Весна, ветеринар и я

Звезда мордвина

Разговор с сыном

Медведь

Сказание о море, матросах и Летучем Голландце

Трактир

Дума про Опанаса

Последняя ночь

Человек предместья

Смерть пионерки

Февраль

К либретто оперы «Дума про Опанаса» и к радио-композиции «Тарас Шевченко»

Примечания

Стихотворения

Эдуард Багрицкий

Обновившая мир Октябрьская революция призвала, как сказал бы Пушкин, «к священной жертве Аполлона» целый отряд молодых поэтов-романтиков - ярких, талантливых, не похожих друг на друга, но объединенных романтическим мироощущением. Николай Тихонов, Эдуард Багрицкий, Владимир Луговской, Михаил Голодный, Михаил Светлов. Из них наиболее «яростным» и наиболее «традиционным» был Эдуард Багрицкий. Напряженный драматизм сопутствует его поэзии в сложном и противоречивом пути развития от книжной романтики к романтике новой жизни. Революция, солдатом которой называл себя Багрицкий, стала для него датой подлинного поэтического (рождения, началом своего пути в русской поэзии. С 1914 по 1917 год им написано немало звучных стихав, не отличавшихся поэтической новизной, зато впечатлявших яркой образностью, цветистой экзотикой. Стихи эти приводили в восторг одесскую литературную молодежь и печатались в роскошных альманахах квадратного формата, на глянцевой бумаге, с вычурными названиями «Шелковые фонари», «Серебряные трубы», «Авто в облаках», «Седьмое покрывало», на деньги богатого молодого человека, сына банкира, дилетанта и мецената. Тиражи были минимальны, книги издавались для избранных и давно стали библиографической редкостью. Под псевдонимами Багрицкий и Нина Воскресенская выступал юноша атлетического сложения, со шрамом на щеке и без одного переднего зуба, что, однако, не портило его артистичного чтения, а лишь придавало, как свидетельствуют современники, особый шик. В одесских парках с эстрады и в литературных домах он с пафосом и мастерски читал стихи свои и чужие, казалось, что он знал наизусть всю поэзию. Стихи юноши Багрицкого, демонстрируя поэтическую культуру и свободное владение версификацией, порой тем не менее напоминали талантливую имитацию.

Нам с башен рыдали церковные звоны,

Для нас поднимали узорчатый флаг,

А мы заряжали, смеясь, мушкетоны

И воздух чертили ударами шпаг! -

такова строфа одного из ранних, целиком не сохранившихся стихотворений. Молодой поэт, бесспорно, обладал даром проникновения в инонациональную стихию, о чем свидетельствуют его более поздние вольные переводы из Вальтера Скотта, Роберта Бернса, Томаса Гуда. В повести «Алмазный мой венец» друг юности Багрицкого Валентин Катаев пишет об этой особенности поэта, обратившись к - истории одного из его ранних стихотворений «Дионис». В Сиракузах во время своей туристской поездки Катаев услышал голос гида: «Грот Диониса»: «…в тот же миг восстановилась ассоциативная связь. Молния озарила сознание. Да, конечно, передо мной была не трещина, не щель, а вход в пещеру - в грот Диониса. Я услышал задыхающийся астматический голос молодого птицелова-гимназиста, взывающего из балаганной дневной полутьмы летнего театра к античному богу… Я не удивился бы, если бы вдруг тут сию минуту увидел запыленный пурпуровый плащ выходящего из каменной щели кудрявого бога в венке из виноградных листьев, с убитой серной на плече, с колчаном и луком за спиной, с кубком молодого вина в руке - прекрасного и слегка во хмелю, как сама поэзия, которая его породила. Но каким образом мог мальчик с Ремесленной улицы, никогда не уезжавший из родного города, проводивший большую часть своего времени на антресолях, куда надо было подниматься из кухни по крашеной деревянной лесенке и где он, изнемогая от приступов астматического кашля, в рубашке и кальсонах, скрестив по-турецки ноги, сидел на засаленной перине и, наклонив лохматую, нечесаную голову, запоем читал Стивенсона, Эдгара По или любимый им рассказ Лескова «Шер-Амур», не говоря уже о Бодлере, Верлене, Артюре Рембо, Леконте де Лило, Эрсдиа и всех наших символистов, а потом акмепстов и футуристов, о которых я тогда еще не имел ни малейшего представления, - как он мог с такой точностью вообразить себе грот Диониса? Что это было: телепатия? ясновидение? Или о гроте Диониса рассказал ему какой-нибудь моряк торгового флота, совершавший рейсы Одесса - Сиракузы?» [Катаев Валентин Алмазный мои венец: Повести. - М.: Сов. писатель, 1981, с. 28–30.] Настоящая фамилия Эдуарда Георгиевича Багрицкого - Дзюбин. Родился он в Одессе 4 ноября 1895 г. на той самой Ремесленной улице, которую упомянул Катаев, в той самой квартире, которую он описал, в семье владельца мелочной лавки. Родители хотели дать сыну коммерческое образование и вывести его в солидные, по их представлению, люди. Увлечение литературой не только не вызывало у них сочувствия, но и встречало резкое противодействие. О своем разрыве с отчим домом, с близкими по крови, но бесконечно чужими по духу людьми Багрицкий рассказал в стихотворении «Происхождение». Перед нами не только «родословная» героя, но и происхождение его романтической мечты, защитной реакции на окружающую действительность. Романтически настроенный подросток спасается в мире иллюзий от косного, иссушающего местечкового быта.

Эдуард Багрицкий родился в Одессе 3 ноября 1895 года на улице Базарной, 40. В книге раввината о родившихся фамилия отца указана “Дзюбан”, позднее в документах встречается “Дзюбин”. Эдуардом ребенка назвала мать, увлекавшаяся польскими романами. С детства он много читал, увлекался не только поэзией, но и биологией, одна из любимых книг – “Жизнь животных” Брема. Семья была среднего достатка, один год Эдуард учился в училище Святого Павла, затем в реальном училище Жуковского. Позднее Багрицкий вспоминал, что ненавидел точные науки, но был любимцем учителя словесности. Хорошо рисовал, по воспоминаниям одноклассников, большая часть рукописного журнала в училище была заполнена его стихами, рисунками и карикатурами.

Первая публикация в альманахе “Аккорды” 1914 г., стихи подписаны “Дэзи” и “Э.Д.”. Летом 1914 г. на вечере молодых поэтов он впервые выступает под псевдонимом “Багрицкий”. По легенде, два друга-поэта Натан Шор и Эдуард Дзюбин разыграли два цвета – фиолетовый и багряный, которые и стали их литературными псевдонимами. Критика особо отметила выступление двух талантливых молодых поэтов – Фиолетова и Багрицкого. С тех пор он постоянно участвует в литературных вечерах, и, наряду с Фиолетовым, считается самым талантливым из молодых поэтов. Ранние стихи Багрицкого явно носили влияние Н. Гумилева. Багрицкий был участником поэтических альманахов “Серебряные трубы”, “Авто в облаках”, “Седьмое покрывало” и “Чудо в пустыне” (1915-1917 гг.), несколько стихотворений опубликовал под псевдонимом “Нина Воскресенская”.

Вместе с Фиолетовым зимой-весной 1917 г. служил в милиции, но вскоре ушел оттуда. Воспоминания об одной из облав позднее легли в основу поэмы “Февраль”. Одна из самых загадочных страниц биографии – участие летом 1917 г. в персидской экспедиции генерала Баратова (был то ли делопроизводителем, то ли землемером).

По воспоминаниям, вопреки большому количеству романтических стихотворений о море, плохо переносил качку, вышел в море на яхте единственный раз в 1918 году.

Багрицкий участвовал практически во всех литературных объединениях: выступал на “Средах” в Литературно-Артистическом клубе, был членом “Студенческого Литературно-художественного кружка” и “Зеленой лампы” в 1917-1919 гг. Он легко импровизировал, безукоризненно владел поэтической формой – мог на спор за пять минут написать сонет на заданную тему.

Вопреки поздним воспоминаниям, к политике был совершенно равнодушен, увлекаясь скорее карнавальной стороной Гражданской войны. Багрицкий был инструктором в Особом партизанском отряде им. ВЦИК в 1919 г., работал в ЮгРОСТА в 1920 г.

Обладая феноменальной памятью и знаниями русской и европейской поэзии (и классической и современной), он стал лидером оставшихся в Одессе после 1920 г. поэтов. Активно участвовал в литературных кружках “Коллектив поэтов”, “Хлам”, “Мебос” в 1920-21 гг. Багрицкий был душой литературной организации “Потоки Октября” (1922-25), которая возникла как пролетарская, а стала школой поэзии. Большинство участников благодаря урокам Багрицкого впоследствии стали переводчиками.

Эдуард Багрицкий с сыном Севой

Багрицкий женился на Лидии Густавовне Суок, старшей из трех сестер. В 1922 г. родился сын Всеволод.

Историю женитьбы и быт семьи – увлечение птицами и полную неприспособленность к бытовой стороне жизни – иронически описал В. Катаев в рассказе “Бездельник Эдуард”. Стихи Багрицкого публиковались в журнале “Силуэты”, в газетах “Известия Одесского губкома”, “Моряке”.

После публичного спора с Маяковским Багрицкого перестали печатать в одесской прессе. Семья жила в ужасающей нищете, для того, чтобы купить Багрицкому приличную одежду, одесские поэты устроили вечер в его пользу.

С детства поэт болел астмой, приступы которой снимал не только курением специального порошка, но и чтением стихов нараспев.

Багрицкий перебрался в Москву в 1925 г., последним из одесских литераторов, снимал комнату в подмосковном Кунцево. Его стихи мгновенно завоевали Москву, печатались на страницах журналов “Новый мир”, “Молодая гвардия”, “Красная новь”. После переезда в Москву на смену птицам приходят рыбы – он серьезно увлекается разведением аквариумных рыб, и съемные квартиры украшают огромные аквариумы.

Э. Багрицкий, В. Катаев , Я. Бельский. 1925 г.

В 1928 г. выходит первая книга “Юго-запад”, большая часть стихов из которой написана и впервые опубликована в Одессе: “Тиль Уленшпигель”, “Арбуз”, “Осень”. В книгу вошли поэма “Дума про Опанаса”, главный герой которой – махновец, и наиболее известное стихотворение “Контрабандисты”. В 1932 г. вышли сразу две книги – “Победители” и “Последняя ночь”. Притом, что он был очень плодовитым автором, к отбору стихов для книг относился очень строго – в них вошло меньше трети всего написанного.

“Песня про четыре ветра” из поэмы “Дума про Опанаса”, читает Эдуард Багрицкий

Багрицкий занимался и переводами украинских, белорусских, татарских, еврейских, французских, английских, американских, турецких и польских поэтов. Шотландцы-слависты считают его перевод стихотворения Бернса “Джон Ячменное зерно” более соответствующим духу оригинала, чем перевод С. Маршака.

По мотивам поэмы “Дума про Опанаса” Багрицкий написал либретто одноименной оперы. Последняя поэма “Февраль” осталась незавершенной, Э. Багрицкий умер от воспаления легких 16 февраля 1934 года.

По названию книги стихов Багрицкого “Юго-запад” получила название одесская литературная школа 1920-х гг.

На доме, где родился Э.Г. Багрицкий – ул. Базарная, 40, – установлена мемориальная доска.

Имя Эдуарда Багрицкого присвоено одной из одесских библиотек на улице Преображенской, 35-а. Именем Э.Г. Багрицкого названа улица в Малиновском районе.

В честь 120-летия со дня рождения Эдуарда Багрицкого в рамках празднования Дня города имя поэта увековечено на Аллее Звезд Одессы.

24 сентября 2015 года в Одессе на фасаде здания по улице Дальницкой, 3 состоялось торжественное открытие мемориальной доски поэту Эдуарду Багрицкому и его сыну Всеволоду Багрицкому.

Алена Яворская,
заместитель директора по научной работе
Одесского литературного музея

Эдуа́рд Гео́ргиевич Багри́цкий (настоящая фамилия - Дзю́бин, Дзюбан); 22 октября (3 ноября) 1895, Одесса - 16 февраля 1934, Москва) - русский поэт, переводчик и драматург.

Биография

Эдуард Багрицкий родился в Одессе в буржуазной еврейской семье. Его отец, Годель Мошкович Дзюбан (Дзюбин), служил приказчиком в магазине готового платья; мать, Ита Абрамовна (Осиповна) Дзюбина (урождённая Шапиро), была домохозяйкой (1871-1939). Окончил землемерные курсы, но по профессии не работал.

С 1915 года под псевдонимом «Эдуард Багрицкий» и женской маской «Нина Воскресенская» начал публиковать в одесских литературных альманахах неоромантические стихи, отмеченные подражанием Н. Гумилеву, Р. Л. Стивенсону, В. Маяковскому. Вскоре стал одной из самых заметных фигур в группе молодых одесских литераторов, впоследствии ставших крупными советскими писателями (Юрий Олеша, Илья Ильф, Валентин Катаев, Лев Славин, Семён Кирсанов, Вера Инбер). Багрицкий любил декламировать собственные стихи перед молодёжной публикой.

В 1918 году, во время Гражданской войны, добровольцем вступил в Красную Армию, работал в политотделе особого партизанского отряда имени ВЦИК, писал агитационные стихи. После войны работал в Одессе, сотрудничая, как поэт и художник в ЮгРОСТА (Южное бюро Украинского отделения Российского телеграфного агентства) вместе с Ю.Олешей, В. Нарбутом, С. Бондариным, В. Катаевым. Публиковался в одесских газетах и юмористических журналах под псевдонимами «Некто Вася», «Нина Воскресенская», «Рабкор Горцев».

В 1925 году Багрицкий с подачи Катаева переехал в Москву, где стал членом литературной группы «Перевал», через год примкнул к конструктивистам. В 1928 году у него вышел сборник стихов «Юго-запад». Второй сборник, «Победители», появился в 1932 году. В 1930 году поэт вступил в РАПП. Жил в Москве в знаменитом «Доме писательского кооператива» (Камергерский переулок, 2).

С начала 1930 года у Багрицкого обострилась бронхиальная астма - болезнь, от которой он страдал с детства. Он умер 16 февраля 1934 года в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Творчество

Романтические яркие стихи Багрицкого до сих звучат в песнях. Книги его переиздаются. Творчество поэта вызывает споры и в начале 21-го столетия.

В поэме Багрицкого «Дума про Опанаса» показано трагическое противоборство украинского деревенского парня Опанаса, который мечтает о тихой крестьянской жизни на своей вольной Украине, и комиссара-еврея Иосифа Когана, отстаивающего «высшую» истину мировой революции. Следует отметить, что уже после смерти Багрицкого в период так называемой «борьбы с космополитизмом» «Думу про Опанаса» в редакционной статье «Литературной газеты» от 30 июля 1949 года под заголовком «За идейную чистоту советской поэзии» объявили «сионистским произведением», клеветой на украинский народ.

Блистательный мастер, одаренный редкой чувственной впечатлительностью, Багрицкий принял революцию, и его романтическая поэзия воспевала строительство нового мира. При этом Багрицкий мучительно пытался понять для себя жестокость революционной идеологии и приход тоталитаризма. В написанном в 1929 году стихотворении «ТВС» явившийся больному и отчаявшемуся автору умерший Феликс Дзержинский говорит ему про наступающий век: «Но если он скажет: „Солги“ - солги. Но если он скажет: „Убей“ - убей». М. Кузмин писал об этом стихотворении как о чём-то «смутном и подспудном», что свидетельствует о завуалированном смысле этого стихотворения как протеста против складывающегося к тому времени сталинского карательного режима. О своем поколении он совсем не «по-комсомольски» писал: «Мы ржавые листья на ржавых дубах».

Немало споров до сих пор вызывает опубликованная после смерти поэта поэма Багрицкого «Февраль». Это, своего рода, исповедь еврейского юноши, участника революции. Антисемитски настроенные публицисты не раз писали, что герой «Февраля», насилующий проститутку - свою гимназическую любовь, совершает, в её лице, насилие над всей Россией, - в качестве мести за позор «бездомных предков». Но обычно приводимый вариант поэмы составляет лишь примерно её треть. Это поэма о еврее-гимназисте, ставшем мужчиной во время первой мировой войны и революции. При этом «рыжеволосая» красавица, оказавшаяся проституткой, выглядит подозрительно не по-русски, и банда, которую арестовывает герой «Февраля», по крайней мере, на две трети состоит из евреев: «Семка Рабинович, Петька Камбала и Моня Бриллиантщик».

Свободолюбие Багрицкого ярче всего выразилось в писавшемся на протяжении всей жизни цикле стихотворений, посвященных Тилю Уленшпигелю, так называемом «фламандском цикле». Его друг, писатель Исаак Бабель, погибший в сталинских лагерях, писал о нём как о «фламандце», да ещё «плотояднейшем из фламандцев», а также, что в светлом будущем все будут «состоять из одесситов, умных, верных и веселых, похожих на Багрицкого».

Творчество Багрицкого оказало влияние на целую плеяду поэтов. «Мне ужасно нравился в молодости Багрицкий», - признавался Иосиф Бродский, включивший его в список самых близких поэтов. В честь Багрицкого названа одна из московских улиц.

Наиболее известные произведения

1918, 1926 - «Птицелов»

1918, 1922, 1926 - «Тиль Уленшпигель»

1926 - «Дума про Опанаса»

1927 - «Контрабандисты». Положено на музыку Леонидом Утёсовым, Виктором Берковским и другими бардами.

1927 - «От чёрного хлеба и верной жены» (стихотворение)

1929 - «ТВС»

1932 - «Смерть пионерки»

1932 - «Последняя ночь»

С творчеством поэта можно ознакомиться

Эдуард Багрицкий

Эдуард Багицкий.
Фото с сайта www.vestnik.com

Багрицкий (Дзюбин, или Дзюбан) Эдуард Георгиевич (1895/1934) - советский поэт. Для его поэзии характерны мотивы романтизации революции, навеянные поэтикой «южного акмеизма». Багрицкий считается одним из основоположников советской поэзии. Наиболее известными являются поэтические сборники: «Юго-Запад», «Победители» и «Последняя ночь». Также перу Багрицкого принадлежит незавершенная поэма «Февраль», посвященная осмыслению роли российского еврейства в революции 1917 года.

Гурьева Т.Н. Новый литературный словарь / Т.Н. Гурьева. – Ростов н/Д, Феникс, 2009, с. 26.

Багрицкий (настоящая фамилия - Дзюбин) Эдуард Георгиевич (22.10-1895, Одесса - 16.2.1934, Москва), поэт. Сын мещанина. Во время Гражданской войны служил в Особом партизанском отряде имени ВЦИК (1919), а затем в органах ЧК. Стал широко известен в 1920- 30-е гг. Своими поэмами, самая известная - "Дума про Опанаса" (1926) восхвалял революционную борьбу. Позже его поэма подверглась критике, а Багрицкий официальная критика упрекала в "недостаточном понимании движущих сил социалистической революции". В 1930-х гг. главной темой его творчества стало разоблачение мещанина - "врага революции". Признан классиком "революционного романтизма".

Использованы материалы из кн.: Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. Москва, Вече, 2000

Багрицкий (настоящая фамилия - Дзюбин) Эдуард Георгиевич (1895-1934), поэт, переводчик.

Родился 22 октября (3 ноября н.с.) в Одессе в мещанской семье. Учился в реальном училище, затем на землемерных курсах.

С 1915 Багрицкий начинает печататься в одесских альманахах "Серебряные трубы", "Авто в облаках" и др. Ранние стихи свидетельствуют о влиянии модернистской поэзии. Октябрьскую революцию молодой поэт встречает восторженно, становится ее певцом. Во время гражданской войны был бойцом Особого партизанского отряда, писал агитстихи, воззвания, листовки.

В 1918-25 публикуется в одесских газетах и сатирических журналах, сотрудничает как поэт и художник в ЮГРОСТА. В эти годы пишет лирические стихотворения и поэмы ("Птицелов", "Трактир", "Голуби", "Осень", "Фронтовик", "Арбуз").

В 1925 переезжает в Москву, через год создает поэму "Дума про Опанаса" о судьбе крестьянина, изменившего делу революции.

В 1926 входит в литературную группу "Перевал", но вскоре, порвав с ней, примыкает к "Литературному центру конструктивистов". Эти метания заканчиваются в 1930 вступлением в РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей). В 1932 выходит сборник стихов "Победители", прославляющий трудовую романтику первой пятилетки. В следующий сборник "Последняя ночь" вошли поэмы "Человек предместья", "Смерть пионерки", рисующие борьбу молодого поколения против старого, отживающего мира. Последняя поэма "Февраль" (1933-34) была опубликована посмертно, в 1936.

Багрицкий выступал также как переводчик стихов Купалы, Бажана, Бернса, Рембо. Совместно с Н. Дементьевым перевел на русский язык книгу стихов турецкого поэта Назыма Хикмета.

Использованы материалы кн.: Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. Москва, 2000.

Писатель XX века

Багрицкий Эдуард Георгиевич (настоящее имя Эдуард Годелевич Дзюбин) - поэт.

Принадлежит к одесской литературной школе. Первые поэтические опыты Багрицкого относятся ко времени учебы в реальном училище Жуковского (1910-12), печататься стал в 1915 в одесских газетах и журналах, поэтических альм, молодых писателей «Серебряные трубы», «Седьмое покрывало», «Авто в облаках», «Чудо в пустыне» и др. Страстно увлекался поэзией Серебряного века, подражая и одновременно пародируя многих своих учителей: Н.Гумилева, В.Иванова, М.Кузмина, А.Блока и др. Позже пришло увлечение футуристами и В.Маяковским. Под псевдонимом Нина Воскресенская Багрицкий публикует в альманахе «Авто в облаках» урбанистические стих. «Дерибасовская ночь» и «Порт», в чем-то напоминающие «Адище города» Маяковского, но пародийно-игровые, а не трагические. В «Гимне Маяковскому» противопоставляются два типа поэтов: «один - живет Современностью городов», «бешено лающих на солнце», другой - эстет, «изнеженный на пуховиках столетий», «ненавидящий Современность, ищущий забвения в математике и истории». Несмотря на нарочито торжественную «гимновую» (как у Маяковского) интонацию и иронию в изображении двух поэтов-антагонистов, Багрицкий почтительно уступает дорогу Маяковскому, «вселенскому спортсмену в оранжевом костюме». Молодой Б. утверждает уход от современности как свое поэтическое кредо. Но традиционного для романтиков конфликта с действительностью пока нет. Он спрятан, подразумевается в преувеличенной красочности и пышности описаний, в подчеркнутой книжности тем, образов, сюжетов и жанров («Креолка», «Рудокоп», газелла «В твоем алькове спят цветы» и др.), в столкновении и совмещении разных стилистических систем. Некоторым исследователям творчества Багрицкого казалось, что его дореволюционная поэзия была чисто подражательной. «Он пел с чужого голоса»,- считал И.Беспалов (Статьи о литературе. М., 1959. С.161). Это не совсем так, ибо Багрицкий постоянно искал свою интонацию, темы, образы.

Революцию Багрицкий принял романтически, как мощную стихийную силу, которая преобразит и обновит мир; политические взгляды его были наивными. В автобиографической заметке поэт скажет, что «мечтать на берегу продолжал до 1917 года».

Осенью 1917 Багрицкий ушел добровольцем на персидский фронт в экспедицию генерала Баратова, в 1918 вернулся в Одессу и вновь с головой окунулся в литературную жизнь: читал лекции о поэзии, вел кружки, сотрудничал в газете «Стихи я писал сугубо сюжетные - события мало волновали меня. Я старался пройти мимо них» (Советские писатели: Автобиографии. М., 1966. Т.3. С.34-35). Он писал о тиграх, Летучем Голландце, совсем не отражая явлений действительности. Даже в Красной Армии (1919), сочиняя стихи к плакатам, Багрицкий только «служил времени», «еще не понимал прелести использования собственной биографии». Ему казалось, что русская поэзия должна вернуться к «Слову о полку Игореве», к народному эпосу, к языку В.Даля. Работая в ЮГРОСТе (1920), поэт понемногу «научился понимать стихи», писать проще и доходчивее. «Я был культурником, лектором, газетчиком - всем, чем угодно, лишь бы услышать голос времени и по мере сил вогнать его в свои стихи» (Там же). «Служебные» агитационные стихи, как правило, посвящались календарным датам и юбилеям и строились по принципу противопоставления «вчера» и «сегодня». Следуя в решении современной темы за пролеткультовцами и Маяковским, Багрицкий все же пытался найти свою образность, романтическую интонацию в стих, на историческую тему: «Знаки», «Чертовы куклы» и др. Он широко использовал традиции русского и украинского эпоса в создании образа России. В стихах о гражданской войне поэт опирался на собственный опыт, но выступал от имени массы («Фронт»), предельно укрупняя каждую деталь, превращал ее в эмблему революции, в поэтический плакат («Матрос огромный в огне и грохоте стоит»). Готовя к печати свой первый сборник, Багрицкий не включил в него ни одного агитационного стих.

Багрицкий предельно эмоционально передает свое восприятие мира, в котором, как в эпоху Возрождения, царят гармония и красота. В стих, и поэтических циклах 1918-25 появляются ключевые образы романтического мира Багрицкий: образ мира-птицы и мира-трактира, с ними связан один из любимых героев поэта - Тиль Уленшпигель и постоянный лейтмотив: «Я Тиля Уленшпигеля пою!» Открывает этот ряд стих. «Птицелов» (в сборнике «Юго-Запад» датировано 1918): «И пред ним, зеленый снизу, / Голубой и синий сверху, / Мир встает огромной птицей, / Свищет, щелкает, звенит» (Стихотворения и поэмы. С.49). «Дело» птицелова Диделя - «песни петь и птиц ловить», но не на продажу, а для ощущения всей полноты бытия и счастья. Песня птиц сопровождает все творчество Багрицкого. Критики 1920-30-х видели в образе птицелова «яркий пример отставания художественной идеологии от политической» (Горелов А. Бесстрашие художника. Л., 1938. С.65-66). В цикле об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке (1918-28) Багрицкий подчеркивает в герое прежде всего черты певца, поэта, а не воина, в дружбе его с Ламме - раблезианскую полноту жизни, содружество духа и плоти. В красочных натюрмортах южного базара воспевается мир еды, дары моря и земли как неотъемлемая часть природы. В кризисный период творчества Багрицкого в конце 1920-х еда будет восприниматься как принадлежность старого мира, враждебного и агрессивного, поэтому антиэстетического. «Меня еда арканом окружила, / Она встает эпической угрозой,/ И круг ее неразрушим и страшен, / Испарина подернула ее». К фламандскому циклу о Тиле Уленшпигеле близки поэмы «Трактир» и «Харчевня». Последняя потеряна еще в рукописи в 1922, от нее остались названия двух отрывков - «Ода бифштексу» и «Труба победы» - да несколько песен «английских моряков». Багрицкий утверждал, что первым его произведением о современности была поэма «Трактир» (1919-21). В ней прозаической повседневности, бытовой тине, домашнему сытому уюту противопоставляется жажда свободы и поэтической независимости. Сюжет поэмы театрализован и условно романтичен: голодный поэт просит Бога дать ему сытую, спокойную жизнь как награду за талант и муки, и Бог-Трактирщик приглашает певца на небо - «в Заезжий двор - Спокойствие сердец». В трех редакциях «Трактира» в зависимости от времени меняются интонация, краски - от спокойно-созерцательных до устрашающе гиперболизированных в изображении Трактира и судьбы певца. В первых двух редакциях певец смиряется и принимает «награду» в виде сытой жизни, отказывается от своего таланта. В ред. 1933-34 финал поэмы уже иной: поэт просит, требует у Трактирщика-Бога отпустить его на землю.

Почти 5 лет проработал Багрицкий в одесской газете «Моряк», в ней публиковались многие агитационные стихи, песни, традиционные для фольклора моряков. Багрицкий был уверен, что его герои - моряки, скитальцы, рыбаки, контрабандисты, таинственные капитаны, бродяги - близки новому читателю, нужны ему. Романтическое «Сказание о море, матросах и Летучем Голландце» (1922) утверждало силу творческого воображения, родственную стихии моря.

В 1924-25 в «морских стихах» Багрицкий появляется образ лирического героя, наделенного автобиографическими чертами («Осень», «Возвращение», «Арбуз», позже - «Контрабандисты»). Поэт показывает природную сущность поэзии: «Свежий ветер закипает брагой, / Сердце ударяет о ребро... / Обернется парусом бумага, / Укрепится мачтою перо». Лирический герой баллады «Арбуз» (1925) ощущает себя частицей морской бури и воспринимает гибель как награду за «веселую жизнь»: «Сквозь волны - навылет! / Сквозь дождь - наугад / В свистящем гонимые мыле, / Мы рыщем на ощупь... Навзрыд и не в лад / Храпят полотняные крылья» (Стихотворения и поэмы. С.65). Еще более страстно утверждается идеал буйной и бездомной свободы в стих. «Контрабандисты» (1927): «Так бей же по жилам, / Кидайся в края, / Бездомная молодость, / Ярость моя! / Чтоб звездами сыпалась / Кровь человечья, / Чтоб выстрелом рваться / Вселенной навстречу!» (Стихотворения и поэмы. С.68). Поэт не выбирает, что лучше - быть пограничником или контрабандистом: просто в романтическом пространстве бурного моря сталкиваются два типа отношения к жизни - безграничная свобода, даже своеволие, и долг, служба.

Одесский период творчества Багрицкого завершался «стихами о поэте и романтике», построенными как диспут, спор, разговор с современниками. Лирический герой защищает права романтики, призвав на помощь «июльские ночи» и «войска соловьев». В «Стихах о соловье и поэте» (1925; в ред. сб. «Юго-Запад» 1928) романтический конфликт приобретает трагические черты: на базаре за 10 рублей поэт покупает соловья, песня которого взвешена и расценена в рублях. Сам романтик, гонимый миром базара, чувствует себя «товаром» в мире купли-продажи.

Осенью 1925 Багрицкий окончательно переехал в Москву. Он вступил в «Перевал», затем в Литературный центр конструктивистов (ЛЦК), наконец, в начале 1930 вместе с В.Маяковским был принят в РАПП, не являясь правоверным сторонником и защитником взглядов ни одной из этих групп. Б. по-прежнему был безбытен и бездомен, жил с женой и сыном Всеволодом в подмосковном местечке Кунцево, где снимал комнаты, затем получил квартиру в Москве и обставил ее не мебелью, он наполнил свой дом птицами и рыбами, всякой живностью. Его охотно печатают многих журналах: «Красная новь», «Новый мир», «Молодая гвардия», газете «Комсомольская правда», «Пионерская правда» и др. Вокруг поэта много молодежи, он ведет кружки, создает свой «поэтический факультет» на дому, по праву становится общепризнанным мэтром поэзии.

В 1928 вышел первый сборник Багрицкого - «Юго-Запад», в который вошли тщательно отобранные 18 стих. Начинался сборник «Юго-Запад» с книжных романтических стихов о Диделе-птицелове, Тиле Уленшпигеле, с вольных интерпретаций баллад и песен Т.Гуда, В.Скотта, Р.Бернса, прославлявших свободную стихию, затем Багрицкий обращается к «московскому материалу», к суровой действительности, которая требует от романтика отказа от своеволия и стихийности, решительной переделки «попутчика». В кризисный момент жизни - на пороге сна и яви, на грани между жизнью и болезнью, даже смертью, ночью - все кажется враждебным, несущим гибель: «И я пробегаю сквозь строй без конца / В поляны, в леса, в бездорожье... / И каждая палка хочет мясца, / И каждая палка пляшет по коже... / И ночь за окном, как шпицрутенов свист» (Стихотворения и поэмы. С. 105). Переломным, кульминационным произведением сборник «Юго-Запад» стала поэма «Дума про Опанаса» (1926), о которой Багрицкий говорил: «В ней я описал то, что видел на Украине во время Гражданской войны... Мне хотелось написать ее стилем украинских народных песен, как писал Тарас Шевченко. Для этого я использовал ритм его "Гайдамаков". Мне хотелось показать в ней историю крестьянина, оторвавшегося от своего класса и попавшего к махновцам. Рассказать о нем и о его гибели» (Стихотворения и поэмы. С.519). С официальной точки зрения, герой Багрицкого Опанас - предатель, он убийца комиссара Когана. Поэт делает его трагическим героем песенно-былинной думы. Он задумывается над трагедией человека земли, который не хотел «махать винтовкой», мечтал о доме, работе, не хотел убивать, но вынужден был стать убийцей. Главное в герое - его выбор, единоборство с трагической долей, диктатом Истории. Утверждается в поэме новое правило жизни: «Погибнуть, как надо!», как погиб комиссар Коган. В стихах, заключающих сборник, начинает звучать тема вины романтика перед эпохой и тема болезни, «бледной немочи», которая мешает ему встать рядом с «работниками страны». «Мы ржавые листья / На ржавых дубах... Чуть ветер, / Чуть север - И мы облетаем. / Чей путь мы собою теперь устилаем? / Чьи ноги по ржавчине нашей пройдут?» (Стихотворения и поэмы. С.93). Выход из кризиса поэт пытался найти в приобщении к «молодым трубачам» эпохи и в безоговорочном принятии требований времени.

В каждом стихотворении второго сборника Багрицкого «Победители» (1932) утверждается трудная, но достойная победа человека над собственным мещанским происхождением («Происхождение»), над угрожающим миром базара и царством еды («Встреча»), над стихийными законами природы («Романс карпу», «Ода», «Стансы» и др.), над скоростью («Можайское шоссе (Автобус)»), над своей книжной романтикой, внутренними сомнениями и «болезнью» («Вмешательство поэта», «ТБЦ» и др.). Но победа над собой достигается трудно, с кровью и муками, «линяет» поэт-романтик, «как петух здоровый»: «Приходит время зрелости суровой. / Я пух теряю, как петух здоровый. / Разносит время пестрые клочки. / Неумолимо, с болью напряженья, / Вылазят кровянистые стручки, / Колючие ошметки и крючки - / Начало будущего оперенья». (Стихотворения и поэмы. С.124). В трагическом стихотворении «ТБЦ» победить болезнь, неуверенность в себе помогает Дзержинский, являющийся, как в балладе, в больном видении героя-романтика. Он призывает, приказывает смирить себя, безоговорочно подчиниться требованиям «века-часового»: «Но если он скажет: "Солги",- солги, / Но если он скажет: "Убей",- убей... / О мать революция! Не легка / Трехгранная откровенность штыка» (Стихотворения и поэмы. С.126-127). Как в финале «Думы про Опанаса», звучит в словах «железного Феликса» суровый постулат эпохи, отлитый в четкую формулу: «Умри, побеждая, как умер я». (Стихотворения и поэмы. С.127). Завершается сборник «Победители» поэмой «Веселые нищие» (на основе перевода поэмы Р.Бернса), в которой вновь утверждается идеал бродяги-певца, который, «как дрозд», веселится, поет, «зубами блестит»: «Королевским законам / Нам голов не свернуть!» (Стихотворения и поэмы. С. 133).

Третий прижизненный сборник Багрицкого «Последняя ночь» вышел тоже в 1932, в него вошли три лирические поэмы социально-философского плана. Смысловой и образный лейтмотив сборника связан с песней птиц и темой «последней ночи». Багрицкий изображает последнюю романтическую ночь старого мира. Обреченная на гибель, «последняя ночь» мира уводит за собой беззаботное счастье поколения «печальных детей», брошенных историей в войну. Предельно лаконично изображена в нескольких строчках апокалипсическая картина гибели мира: «Деревни скончались. / Потоптан хлеб. / И вечером - прямо в пыль / Планеты стекают в крови густой / Да смутно трубит горнист» (Стихотворения и поэмы. С.142-143). Мотив вселенской гибели сменяется суровым утверждением жизни, новое поколение, как кажется лирическому герою, сделало правильный выбор: «Мы навык воинов приобрели. / Терпенье и меткость глаз. / Уменье хитрить, уменье молчать, / Уменье смотреть в глаза» (Стихотворения и поэмы. С.143). И хотя трагедия преодолена и поэт ощущает себя прочно стоящим на земле, завершается поэма темой смерти. Гибель «последней ночи» всегда связана в поэмах Багрицкого с гибелью человека. Так, во второй поэме «Человек предместья» хозяин добротного дома обречен временем на гибель. Страшна его последняя ночь, т.к. против него ополчается не только время, врывающееся непогодой в его дом, но и собственная дочь, «стриженая, в угластом / Пионерском галстуке».

В «Смерти пионерки», третьей поэме сборника, Багрицкий написал о конкретной судьбе пионерки Вали Дыко, дочери «человека предместья», который сдавал поэту и его семье комнаты в Кунцеве.

Героической романтикой овеяна последняя ночь умирающей девочки, которая перед смертью отказалась от протянутого матерью «крестильного крестика», от мира своего родного дома ради верности новому времени, в котором нет места ни Богу, ни родителям, ни личному. Поэт видит в смерти пионерки поступок, равный героическим подвигам бойцов. Пионерка Валя умерла, «как надо», «побеждая» и через свою смерть утверждая новые идеалы: «Чтоб земля суровая / Кровью истекла, / Чтобы юность новая / Из костей взошла...» (Стихотворения и поэмы. С.153). В поэме «Смерть пионерки» много риторики, характерной для поэзии 1930-х. Оправдание «крови горячечной», пропитавшей землю, Багрицкий искал в счастье молодого поколения: сына, его товарищей, молодых поэтов и др. («Разговор с сыном», «Всеволоду», «Соболиный след» и др.). В незаконченной поэме «Февраль» поэт вновь обращается к памяти, к теме своей юности и любви.

Багрицкий умер от астматического воспаления легких, не дожив до сорока лет. За его гробом следовал эскадрон кавалеристов.

Н.Н.Кякшто

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 1. с. 147-151.