Бенито Муссолини - человек, с именем которого нераздельно связано само понятие «фашизм», по сути сильно отличающееся от германского национал-социализма. Перед началом Второй мировой войны Италия формально была монархией, но все рычаги власти были в руках Муссолини.
Он не только занимал пост премьер-министра и был лидером единственной в стране легальной партии - Национальной фашистской - но и лично возглавлял семь ключевых министерств, носил звание Первого маршала Империи, а впоследствии стал верховным главнокомандующим. Чаще всего его называли просто дуче, что означает вождь, а его официальный титул звучал так: «Его Превосходительство Бенито Муссолини, глава правительства, дуче фашизма и основатель Империи».

Мечтой Муссолини было возрождение Римской империи. Первые шаги к этому были сделаны еще до начала Второй мировой. В 1935 году итальянцы и французы договорились о разделе зон влияния в Северной Африке, а в 1936 году итальянские войска вторглись в Эфиопию. Вскоре Эфиопия, Эритрея и Сомали были объединены в колонию под названием Итальянская Восточная Африка. Весной 1939 года Италия оккупировала Албанию.

До начала Второй Мировой войны заполучить Италию в союзники хотели как немцы, так и англичане. Уинстон Черчилль, в частности, вел с Муссолини обширную переписку и неоднократно публично высказывался о нем положительно. Гитлер же в какой-то степени считал Муссолини, пришедшего к власти в Италии десятилетием раньше, чем сам фюрер в Германии, своим учителем.

Дуче долгое время лавировал, но в конце концов сделал выбор в пользу Германии. 22 мая 1939 года между Италией и Германией был подписан так называемый Стальной пакт (договор о дружбе и сотрудничестве), а в 1940 году - Тройственный пакт (к нему присоединилась и Япония) о разграничении зон влияния, а фактически о послевоенном переделе мира. Но даже после этих соглашений Черчилль и Рузвельт еще некоторое время пытались склонить итальянского диктатора к миру.

Но Муссолини позволил Германии втянуть Италию во Вторую мировую войну, от чего благоразумно сумели уклониться его коллеги - испанский диктатор Франсиско Франко и португалец Антониу ди Салазар. В результате их страны избежали военных потерь и оккупации, а сами они смогли остаться у власти.

Накануне Второй мировой войны и даже во время нее Муссолини существенно преувеличивал реальную численность и боеспособность итальянской армии. О том, было ли это сознательным блефом с целью иметь большее влияние в международных делах, или самоослеплением, выдачей желаемого за действительное, до сих пор нет однозначного мнения. Как бы то ни было, ближайшие военные кампании показали, что подготовка и вооружение итальянской армии оставляли желать лучшего.

Отношения между Муссолини и Гитлером, несмотря на внешнюю демонстрацию единства и дружбы, складывались достаточно напряженно. Союзники не доверяли друг другу и многие важные решения держали в тайне до самого последнего момента, не предупреждая о своих действиях. Гитлера раздражало, что военные секреты, которыми делились с итальянцами, очень скоро становились известны союзникам. Доходило до того, что через них намеренно «сливали» дезинформацию.

Нападение Германии на Польшу 1 сентября 1939 года стало для Муссолини полной неожиданностью. Он обвинил Гитлера в вероломстве и объявил Италию «невоюющей стороной». Впрочем, нейтралитета дуче придерживался недолго. Италия же, в свою очередь, не известив союзника, осенью 1940 года напала на Грецию, из-за чего значительные силы были отвлечены от совместных действий в Египте.

Точкой невозврата для Муссолини стало, по-видимому, 10 июня 1940 года, когда Италия под впечатлением от военных успехов немцев объявила войну Франции и Великобритании. Основные силы Франции были к тому времени уже разгромлены гитлеровцами, и Муссолини спешил успеть к дележке «французского пирога». «Вступим мы в будущую войну или нет, немцы все равно займут всю Европу. Если мы не заплатим свою дань кровью, они одни будут диктовать свои условия в Европе», - говорил он. Италия действительно получила некоторые юго-восточные земли, ранее принадлежавшие Франции, и часть североафриканских колоний, но теперь оказалась неразрывно связана с Германией.

Во время войны Муссолини всячески старался демонстрировать свою самостоятельность, независимость от Гитлера, хотя на деле зависимость Италии от Германии росла день ото дня. Изначально, например, дуче отказывался от установления единого с немцами командования в Северной Африке, но со временем все итало-немецкие силы фактически оказались в подчинении у немецкого фельдмаршала Роммеля.

Раздражение режимом Муссолини у населения вызывали не только военные потери. Во время войны в Германии находились сотни тысяч итальянских рабочих, которые заменяли ушедших на фронт немцев. Причем зачастую обращались с ними как с людьми второго сорта. Это ярче всего демонстрировало неравноправность союза с Гитлером и подчиненное положение Италии.

Стиль действий Муссолини-командующего можно охарактеризовать словом «волюнтаризм». Дуче не прислушивался к советам и окружал себя слабохарактерными людьми, которые не могли ему возразить. Нередко он внезапно менял планы операций в самый последний момент и раздавал указания старшим офицерам, не ставя в известность их непосредственных командиров. Все решения он стремился контролировать лично, фактически не оставляя своим генералам возможности проявить инициативу. Еще одной слабостью Муссолини как военного стратега было распыление сил вместо концентрации их на главном направлении. Это фактически делало невозможным крупные военные операции и внезапные удары войск.

Неудивительно, что поражений у итальянской армии было значительно больше, чем побед, а от разгрома итальянские части порой спасали только немецкие союзники. Так было и в Северной Африке, и в Греции, далеко не самая сильная армия которой долгое время не только успешно противостояла итальянской, но и повела успешное контрнаступление, продолжавшееся до вмешательства немецких войск.

Одной из главных ошибок Муссолини стало вступление в войну против Советского Союза и отправка войск на Восточный фронт. Причем это решение было принято им единолично. Под Сталинградом Экспедиционный итальянский корпус был разгромлен и понес огромные потери. Это нанесло колоссальный удар как по боеспособности армии, так и по авторитету дуче.

Муссолини был прекрасным оратором и публицистом и умел воодушевлять и убеждать народ, но со временем реальное положение дел стало настолько плохим, что эффект от воздействия пропаганды становился все слабее.

Военные неудачи, значительная часть вины за которые лежала на Муссолини, вызывали недовольство даже у верхушки Национальной фашистской партии, а после того как в июле 1943 года войска союзников высадились на Сицилии, оно достигло точки кипения. 25 июля 1943 года дуче был отстранен от власти и арестован. Однако спустя две недели после ареста Муссолини был освобожден немецким спецподразделением под командованием легендарного диверсанта Отто Скорцени.

После своего освобождения Муссолини был фактически принужден немцами возглавить созданную на контролируемых ими территориях севера Италии марионеточную Итальянскую Социальную республику (ее неофициальное название - республика Сало, по названию фактической столицы). Если во внутренних делах она сохраняла какую-то независимость, то в остальном ее политика полностью контролировалась Германией. Муссолини, состояние здоровья которого оставляло желать лучшего, фактически устранился от дел и оставался номинальной фигурой. В апреле 1945 года он попытался бежать из страны, переодевшись в немецкую форму, но был узнан, схвачен партизанами и казнен вместе со своими приближенными.

«Энциклопедия Смерти. Хроники Харона»

Часть 2: Словарь избранных Смертей

Умение хорошо жить и хорошо умереть - это одна и та же наука.

Эпикур

МУССОЛИНИ Бенито

(1883-1945) - лидер итальянских фашистов, глава итальянского правительства в 1922-43 годах и правительства так называемой республики Сало в 1943-45 годах

Успехи войск союзников в конце второй мировой войны не оставили Муссолини ни малейших шансов сохранить власть. Дуче бежал. В апреле 1945 года партизаны захватили его близ итало-швейцарской границы, переодетого в форму немецкого солдата. Решено было казнить Муссолини. Операцией командовал "полковник Валерио" - один из руководителей итальянского движения Сопротивления Вальтер Аудизио (1909-1973). Его воспоминания о последних часах Муссолини были опубликованы только после кончины Аудизио.

"Полковник Валерио" задержал Муссолини обманом: сказал ему, что послан, чтобы тайно его освободить и переправить в безопасное место. Дуче поверил.

В машине, которая везла Муссолини и его любовницу Клару Петаччи, вместе с Аудизио были шофер и двое партизан - Гвидо и Пьетро. Увидев подходящее для казни место, Аудизио приказал шоферу машины остановиться. Дальнейшее "полковник Валерио" описывает так:

"...Я пошел вдоль дороги, желая убедиться, что в пашу сторону никто не едет.

Когда я вернулся назад, выражение лица Муссолини изменилось, на нем были заметны следы страха. Тогда Гвидо сообщил мне, что он сказал дуче: "Малина кончилась".

И все же, внимательно посмотрев на него, я уверился, что у Муссолини пока зародилось лишь подозрение. Я послал комиссара Пьетро и водителя в разные стороны метрах в 50-60 от дороги и приказал им следить за окрестностями. Затем я заставил Муссолини выйти из машины и остановил его между стеной и стойкой ворот. Он повиновался без малейшего протеста. Он все еще не верил, что должен умереть, еще не отдавал себе отчета в происходящем. Люди, подобные ему, страшатся действительности. Они предпочитают игнорировать ее, им до последнего момента достаточно ими же самими созданных иллюзий.

Сейчас он вновь превратился в усталого, неуверенного в себе старика. Походка его была тяжелой, шагая, он слегка волочил правую ногу. При этом бросалось в глаза, что молния на одном сапоге разошлась.

Затем из машины вышла Петаччи, которая по собственной инициативе поспешно встала рядом с Муссолини, послушно остановившимся в указанном месте спиной к стене.

"По приказу Корпуса добровольцев свободы мне поручено свершить народное правосудие". Мне кажется, Муссолини даже не понял смысла этих слов: с вытаращенными глазами, полными ужаса, он смотрел на направленный на него автомат. Петаччи обняла его за плечи. А я сказал: "Отойди, если не хочешь умереть тоже". Женщина тут же поняла смысл этого "тоже" и отодвинулась от осужденного. Что касается его, то он не произнес ни слова: не вспомнил ни имени сына, ни матери, ни жены. Из его груди не вырвалось ни крика, ничего. Он дрожал, посинев от ужаса, и, запинаясь, бормотал своими жирными губами: "Но, но я... синьор полковник, я... синьор полковник".

Даже к женщине, которая металась рядом с ним, бросая на пего взгляды, полные крайнего отчаяния, он не обратил ни слова. Нет, он самым гнусным образом просил за свое грузное, дрожащее тело. Лишь о немой думал, об этом теле, которое поддерживала стена.

Я уже говорил раньше, что проверил свой автомат в доме Де Мария. И на тебе - курок нажат, а выстрелов нет. Автомат заклинило. Я подергал затвор, вновь нажал курок, но с тем же результатом. Гвидо поднял пистолет, прицелился, но - вот он рок! - выстрела не последовало. Казалось, что Муссолини этого не заметил. Он больше ничего не замечал.

Я вновь взял в руки автомат, держа его за ствол, чтобы использовать как дубинку, поскольку, несмотря ни на что, все еще ожидал хоть какой-нибудь реакции с его стороны. Ведь всякий нормальный человек попытался бы защищаться, однако Муссолини был уже невменяем. Он продолжал заикаться и дрожать, по-прежнему неподвижный, с полуоткрытым ртом и безвольно опущенными руками.

Я громко позвал комиссара 52-й бригады, который тут же подбежал ко мне со своим автоматом в руках.

В тот короткий отрезок времени, который понадобился Пьетро, чтобы принести мне автомат, мне показалось, что я нахожусь о Муссолини один на один.

Был Гвидо, внимательно следящий за происходящим. Была Петаччи, которая стояла рядом с "ним", почти касаясь его локтем, но которую, однако, я не принимал в расчет. Нас было только двое: я и он. В воздухе, наполненном влагой, стояла напряженная тишина, в которой отчетливо слышалось учащенное дыхание осужденного. За воротами, среди зелени сада, виднелся край белого дома. А далеко в глубине - горы.

Осечка автомата, конечно, не дала Муссолини даже проблеска надежды, он уже понимал, что должен умереть. И он погрузился в это ощущение, как в море бесчувствия, защищавшее его от боли. Он не замечал даже присутствия той, которая была его женщиной.

Я же не ощущал больше никакой ненависти, понимая лишь, что должен свершить справедливость за тысячи и тысячи мертвых, за миллионы голодных, которых предали. Став снова напротив него с автоматом в руках, я выпустил в это дрожащее тело пять выстрелов. Военный преступник Муссолини, опустив голову на грудь, медленно сполз вдоль стены.

Петаччи, оглушенная, потеряв рассудок, странно дернулась в его сторону и упала ничком на землю, тоже убитая.

Италия - страна любви. Здесь, под ласковым южным солнцем, любой может ощутить это прекрасное чувство. Даже самые отъявленные циники не могут устоять перед волшебством любви. Этот рассказ о чувствах Бенито Муссолини и Кларетты Петаччи, страстных и трагических. Да и могло ли быть иначе в то бурное время? Дуче и его любимая повторили в чем-то судьбу Ромео и Джульетты, вместе приняв смерть. Наедине пара провела всего одну ночь - ночь перед смертью…

Тогда ей было всего двадцать лет. Молодая итальянская красотка Кларетта родилась 28 февраля 1912 года. Ее отец был видным медиком, одно время даже служил личным врачом папы Пия XI. Это дало возможность девушке наслаждаться жизнью, не задумываясь о работе. Вся молодежь того времени была без ума от лидера страны - Бенито Муссолини. Да это и неудивительно, ведь в конце двадцатых годов все газеты только и трубили о «гордости нации», всюду были расклеены портреты дуче и его высказывания. Обыватели искренне верили, что именно Муссолини навел порядок в стране и постоянно думает о величии Италии. Так считала и Кларетта, для которой вождь оставался недосягаемым кумиром.
Она стала фанатичной поклонницей вождя еще с самого раннего детства, посылая ему письма, которые, как и тысячи других подобного плана, оседали в секретариате, не доходя до адресата. Девушка мирно планировала личную жизнь, помолвившись с молодым офицером авиации Риккардо Федериче, как вдруг 24 апреля 1932 года состоялась долгожданная встреча с дуче. Муссолини совершал автомобильную прогулку, и его внимание привлекла молодая девушка, коей и была Кларетта. Юная синьорина обладала темными манящими глазами, тонкой талией и идеальной грудью.

Энергичному лидеру тогда было уже сорок девять, а его личная жизнь не клеилась. Невинности Муссолини лишился еще в шестнадцать лет, его первой женщиной стала уличная проститутка. Тогда будущий политик раздевал женщин лишь глазами, довольствуясь скоротечными свиданиями в парках, подъездах и на берегу реки. Это и породило склонность Муссолини к быстрому сексу. К 1932 году у вождя было уже пять детей, однако с женой Ракель он долгое время жил раздельно, посещая ее несколько раз в году. Лишь государственная пропаганда семейных ценностей заставила Бенито перевезти семью к себе. Государственные дела мешали дуче заниматься детьми, он был плохим отцом, но вот на амурные дела Муссолини время находил. Неуемный мужской темперамент он проявлял с посетительницами либо стоя у подоконника, либо на широком ковре кабинета. Часто женщины даже не успевали толком раздеться. По слухам, через кабинет вождя таким образом прошло четыреста женщин, причем особое внимание он уделял девственницам.

Кларетта Петаччи заняла в жизни Муссолини особое место. Она была моложе и привлекательнее жены, постаревшей и изменившийся после родов. Кларетта не была и той «девочкой на пять минут», которым достаточно было лишь воспоминаний о близости с вождем. Она выбрала себе мужчину, отдаваясь ему целиком и душой, и телом. В 1936 году последовал ее развод с Федериче, который изрядно избил ее, узнав об увлечении на стороне, теперь Кларетта смогла полностью посвятить свою жизнь вождю. Тогда же женщина сообщает любовнику, что у нее будет ребенок. Дуче помог синьоре избавиться от нежелательного плода, что крайне тяжело далось несостоявшейся матери в плане как здоровья, так и психологии. Вождь, впрочем, ценит преданность. Муссолини просит разрешение у матери Кларетты на официальную связь с любимой. Отношения любовницы и жены складывались не лучшим образом, несмотря на то что Петаччи не претендовала на роль жены. Ракель понимала, что молодая соперница еще больше отдаляет ее мужа от семьи. Однажды супруга бросила в лицо Кларетте: «Когда-нибудь ты кончишь свои дни на площади Лорето, шлюха!» Площадь Лорето - печально известная миланская площадь, на которой собирались самые низкопробные проститутки. Интересно, что долгое время отношения пары вообще были платоническими, как считают историки.

Жизнь Кларетты оставалась довольно беспечной, большую часть времени она занималась нарядами и макияжем, слушала музыку, читала и рисовала. Будучи любовницей лидера страны, женщина не стремилась получить финансовую выгоду, ей вполне хватало денег от своей семьи. Правда, источником средств во многом служил брат, Марчелло Петаччи, который как раз таки старался максимально использовать фаворитизм сестры. Статус семьи рос, о Кларетте, как о видной аристократке, стали писать газеты и журналы. В 1939 году она получает в дар от Муссолини виллу «Камилучча» в центре Рима. Кларетта отличалась довольно ревнивым характером, устраивая бурные сцены обид и ревности. Муссолини лишь мог констатировать тот факт, что его измены - плод мужских особенностей.

Клара наслаждалась тем, что она, используя своего всесильного любовника, может помогать другим, удовлетворяя их просьбы. Петаччи помогала бедным, с ее помощью прекращались гонения на интеллектуалов и беженцев. Покладистый Муссолини, устав в конце концов от просьб подруги, учредил целый комитет для рассмотрения всех просьб, приходивших на имя молодой женщины.

Любовь Кларетты оставила ее вместе с Бенито и в момент его падения. Первый мощный удар дуче переживает летом 1943 года, когда военные неудачи привели к внутреннему кризису. Муссолини уговаривает любимую покинуть страну, ожидая предательства с любой стороны в любой момент. Однако Клара остается с ним и в самые напряженные дни. Осенью Муссолини освобождают из тюрьмы, а на севере страны немцы освобождают и семью Петаччи. Влюбленные снова воссоединяются. Мать Кларетты уговаривает ее покинуть политика, однако женщина отвечает: «Без него я не смогу жить». Ей все равно, что Муссолини потерял практически всю власть, что он заметно постарел и угнетен предательствами и изменением политической ситуации, она продолжает его любить - быть может, даже сильнее, чем прежде. Кларетте выделяют виллу в Гародоне, недалеко от столицы новой республики, Сало. Теперь любовники могут видеться все так же часто.

В апреле 1945 года становится ясно, что шансов на спасение режима нет. Муссолини с Клареттой пытаются вместе с немцами уехать в Австрию. Семья женщины уговаривает ее остаться, однако она остается непреклонной в своем желании оставаться с любимым. Попытка побега не удалась, а Муссолини вместе с Клареттой попадают в плен к итальянским партизанам. Там дуче первым делом интересуется о судьбе женщины, находившейся вместе с ним. Командир партизан Беллини, оказавшийся порядочным человеком, передает весточку от Бенито Кларе. Та сразу же бросилась к военному с вопросом: «Он действительно жив и здоров? Позвольте мне его увидеть! Если вам приказано убить его, то дайте мне умереть вместе с ним!» Пораженный такой искренностью, Беллини отправляет арестованных вместе в Ком. Муссолини одет партизаном, а Клара поверх мехов надела плащ медсестры. Тогда она не думала об элегантности, главное - любимый был рядом. По дороге пара остановилась в небольшой деревне Меццегра, где последним их пристанищем стала маленькая комнатка с двумя постелями и стулом. Ночь любви стала последней для Бенито и Кларетты. Как ни странно, это была к тому же их первая совместная ночь, ведь до этого они виделись лишь урывками.

В это время сюда прибывает полковник-коммунист Валерио с поручением о казни диктатора, которого итальянцы не желали выдавать союзникам. 28 апреля Валерио заталкивает Муссолини в свою машину, но Клара наотрез отказывается бросить любимого. Автомобиль останавливается у виллы Бельмонте, где дуче выводят к стене фасада. Валерио начинает зачитывать приговор, но Кларетта не в силах поверить, обнимает Бенито, крича: «Нет! Вы не сделаете этого, это невозможно!» Военные пытаются оттащить женщину, предупреждая, что она тоже умрет. Однако Кларетта борется, закрывая собой любимого, первая пуля автоматной очереди достается ей, еще пять получает Муссолини…

28 апреля 1945 года итальянскими партизанами были расстреляны вождь итальянских фашистов Бенито Муссолини и его любовница Клара Петаччи.

Главная ошибка дуче

В последние дни войны в Европе, когда внимание всего мира было приковано к Берлину, где вместе с Адольфом Гитлером в бункере Рейсхканцелярии умирал немецкий нацизм, несколько в тени оказался главный союзник фюрера — лидер итальянских фашистов Бенито Муссолини .

Если во второй половине апреля 1945 года Гитлер с каждым днём терял волю к жизни, то дуче до последнего предпринимал отчаянные попытки спастись.

Отношения Муссолини с Гитлером были сложными. Глава итальянских фашистов захватил власть в своей стране в 1922 году, то есть более чем на десятилетие раньше прихода Гитлера к власти в Германии.

Однако уже к началу 1940-х годов Муссолини в союзе двух стран стал «младшим партнёром» Гитлера, вынужденным выстраивать и формировать свою политику в соответствии с волей Германии.

Муссолини был далеко не глупым человеком. Чем дольше шла война, тем очевиднее становилось, что Италия сделала ошибку, крепко связав себя союзом с Гитлером. Более осторожный испанский каудильо Франко , заигрывавший с США и Великобританией, благополучно пережил Вторую мировую войну и продержался у власти ещё целых три десятилетия, вплоть до своей смерти в 1975 году.

Но у Муссолини, увязшего в объятиях Гитлера, такой возможности уже не было.

Муссолини и Гитлер в 1937 году. Фото: Commons.wikimedia.org

Марионетка Гитлера

В 1943 году, после высадки союзников на Сицилии, вчерашние соратники дуче пришли к выводу, что от Муссолини нужно избавиться, дабы начать переговоры о выходе Италии из войны. Он был смещён и помещён под арест 25 июля.

12 сентября 1943 года по приказу Гитлера немецкие десантники под командованием Отто Скорцени выкрали Муссолини и доставили его в Германию.

Но представший перед фюрером союзник мало чем напоминал дуче лучших времён. Муссолини жаловался на здоровье и говорил о желании уйти из политики. Гитлер буквально принудил дуче возглавить созданную на севере Италии Итальянскую социальную республику, которая продолжила войну с антигитлеровской коалицией.

С 1943 года Муссолини фактически перестал быть независимым политиком. «Итальянская социальная республика» на сто процентов контролировалась немцами, и дуче стал марионеткой в их руках.

Единственное, на что хватало его личной воли — это на сведение счетов с предателями из ближайшего окружения, мнимыми и настоящими. Среди таких оказался даже зять дуче Галеаццо Чиано , который был приговорён к смертной казни и расстрелян.

Муссолини довольно трезво понимал положение, в котором находился. В 1945 году он дал интервью журналистке Маделин Моллир , в котором заявил: «Да, мадам, я закончил. Моя звезда упала. Я работаю, и я стараюсь, но знаю, что это всё — всего лишь фарс... Я жду конца трагедии — я не чувствую себя больше актёром. Я чувствую, что я последний из зрителей».

Побег в Швейцарию

В середине апреля 1945 года немцам стало не до опеки дуче, и он, оживившись, снова попытался взять свою судьбу в собственные руки. Больших амбиций он действительно не имел — Муссолини хотел скрыться от преследования, спасти собственную жизнь.

Ради этого он вступил в переговоры с представителями итальянского движения Сопротивления, но никаких гарантий для себя добиться не сумел. У Муссолини на руках почти не осталось козырей для того, чтобы торговаться на равных.

После неудачных переговоров в Милане Муссолини с приближенными выехал в город Комо, где разместился в местном здании префектуры. В Комо он в последний раз встретился со своей женой Ракеле Муссолини .

Дуче окончательно решил пробираться в Италию. Утром 26 апреля, расставшись с женой, с небольшим отрядом преданных ему людей Муссолини двинулся вдоль озеро Комо к поселку Менаджо, откуда пролегала дорога в Швейцарию.

Идти с дуче решились далеко не все соратники. Дело в том, что в этой местности активно действовали отряды итальянских партизан, и встреча с ними грозила скорой расправой.

К группе Муссолини присоединилась его последняя любовница Клара Петаччи .

Слева на право: министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп, рейхсляйтер Мартин Борман, рейхсмаршал Герман Геринг, фюрер Адольф Гитлер, дуче Бенито Муссолини около квартиры А. Гитлера после попытки покушения на него 20 июля 1944 года. Фото:Commons.wikimedia.org

Немецкая форма Муссолини не помогла

В ночь с 26 на 27 апреля дуче встретился с отрядом немецких солдат в составе 200 человек, который также намеревался укрыться в Швейцарии. Муссолини со своими людьми присоединился к немцам.

Казалось, до желанной цели оставалось совсем чуть-чуть. Но 27 апреля дорогу немцам преградил пикет 52-й гарибальдийской партизанской бригады, которой командовал граф Беллини дела Стелла . После завязавшейся перестрелки командир немецкого отряда вступил в переговоры.

Партизаны выдвинули условие — немцы могут ехать дальше, итальянские фашисты должны быть выданы.

В планы немцев не входило умирать за дуче, но они всё-таки проявили благородство, переодев его в немецкую форму и попытавшись выдать за одного из солдат.

Первые два осмотра машин партизанами ничего не дали, однако они провели третью проверку. По всей видимости, кто-то передал им информацию о том, что в колонне находится Муссолини. В итоге один из партизан опознал его. Дуче задержали.

Клару Петаччи, в отличие от дуче, партизаны в лицо не знали и задерживать не собирались. Однако 33-летняя женщина, фанатично преданная 61-летнему Муссолини, сама заявила о желании разделить его судьбу.

Миссия «полковника Валерио»

Муссолини с любовницей отвезли в деревню Донго, где в домекрестьянина Джакомо де Марии они провели последнюю ночь в своей жизни.

В эти часы решалась судьба Муссолини. Уцелевшие соратники, узнав о его пленении, готовили операцию по освобождению, командование англо-американских войск требовало его выдачи... Всех опередилВальтер Аудизио , известный среди итальянских партизан как «полковник Валерио». От итальянского Комитета национального освобождения он получил мандат, предоставлявший чрезвычайные полномочия.

Днем 28 апреля он прибыл в Донго со своим отрядом и забрал Муссолини вместе с Петаччи у захвативших их партизан.

Самому Муссолини «полковник Валерио» сказал, что приехал, чтобы спасти его. В глазах дуче загорелся огонёк надежды, который, впрочем, скоро угас, когда партизаны довольно грубо затолкали Муссолини и Петаччи в машину.

Это путешествие не было долгим. Машина остановилась в крохотной деревушке Джулиано ди Медзегра. Вдоль дороги тянулась невысокая каменная ограда, прерывавшаяся железными воротами, за которыми виднелись фруктовый сад и большой дом. Автомобиль затормозил как раз напротив ворот.

Фашистского вождя расстреляли с третьей попытки

«Полковник Валерио» выслал двух партизан следить за дорогой, дабы они предупредили в случае появления посторонних.

Муссолини было приказано выйти из машины и встать между стеной и стойкой ворот. Петаччи вновь добровольно присоединилась к нему.

«Полковник Валерио» стал зачитывать смертный приговор дуче от имени Корпуса добровольцев свободы, объединявшего все основные партизанские группы Италии.

Муссолини оставался безучастным, а вот Клара Петаччи обезумела от ужаса. Она кричала на партизан, закрывала дуче своим телом, буквально визжа: «Вы не посмеете!».

«Полковник Валерио» направил автомат на Муссолини и нажал на спусковой крючок, однако оружие дало осечку. Находившийся рядом с ним помощник попытался привести приговор в исполнение из пистолета, но и тот дал осечку.

Тогда на помощь «полковнику Валерио» поспешил Микеле Моретти — один из партизан, охранявших дорогу. Командир отряда взял автомат подчинённого, который не подвёл. Спустя много лет Моретти даже утверждал, что он лично расстрелял дуче.

Памятный знак на месте расстрела Муссолини. Фото:Commons.wikimedia.org

Как бы то ни было, но первая пуля досталась Кларе Петаччи, которая продолжала обнимать возлюбленного. Расстреливать её не собирались, «полковник Валерио» называл её гибель трагической случайностью, однако и уводить её от Муссолини перед расстрелом партизаны не пытались.

Спустя мгновение всё было кончено, у стены лежали два мёртвых тела. Казнь произошла в 16:10 28 апреля 1945 года.

Над телом вождя глумился весь Милан

Тела Муссолини и Петаччи отвезли в Милан. Одновременно туда же были доставлены тела ещё пяти расстрелянных фашистов.

Огромная толпа, собравшаяся на площади, слала мертвецам проклятия, их забрасывали камнями, различным мусором.

Над телом Муссолини издевались особенно изощрённо — на нём танцевали и справляли нужду, в результате чего оно было обезображено до неузнаваемости. Затем тела фашистов бросили в сточную канаву.

1 мая 1945 года тела Муссолини и Петаччи были похоронены на миланском кладбище Музокко в безымянной могиле на участке для бедных.

Даже после этого останки Муссолини не обрели покоя. В 1946 году они были выкопаны и похищены фашистами, а когда их обнаружили спустя несколько месяцев, то разгорелся столь серьёзный конфликт вокруг того, где и как его хоронить, что тело Муссолини оставалось непогребённым ещё 10 лет.

В итоге останки Бенито Муссолини были похоронены в семейном склепе в его родном городе Предаппио.

Гробница Бенито Муссолини в семейном склепе на кладбище в Предаппио. Фото:

Казнь Бенито Муссолини

Казнь Бенито Муссолини

Бенито Муссолини (1883–1945) - лидер итальянских фашистов, глава фашистского правительства в Италии в 1922–1943 годы и правительства так называемой республики Сало в 1943–1945 годы.

В апреле 1945 года итальянские партизаны захватили его близ итало-швейцарской границы, переодетого в форму немецкого солдата. Казнью Муссолини руководил «полковник Валерио» - один из руководителей итальянского движения Сопротивления Вальтер Аудизио (1909–1973). Согласно завещанию, его воспоминания о расстреле Муссолини были опубликованы только после кончины Аудизио. Аудизио рассказал о том, что задержал Муссолини обманом - сообщил ему, что он, Аудизио, послан, чтобы тайно освободить Муссолини и переправить в безопасное место. Дуче поверил. В машине, которая везла Муссолини и его любовницу Клару Петаччи, вместе с Аудизио были шофер и двое партизан Гвидо и Пьетро. Выбрав место для казни, Аудизио приказал шоферу машины остановиться. Дальнейшее «полковник Валерио» описал так:

«…Я пошел вдоль дороги, желая убедиться, что в нашу сторону никто не едет. Когда я вернулся назад, выражение лица Муссолини изменилось, на нем были заметны следы страха. Тогда Гвидо сообщил мне, что он сказал дуче: „Малина кончилась". И все же, внимательно посмотрев на него, я уверился, что у Муссолини пока зародилось лишь подозрение. Я послал комиссара Пьетро и водителя в разные стороны метрах в 50–60 от дороги и приказал им следить за окрестностями. Затем я заставил Муссолини выйти из машины и остановил его между стеной и стойкой ворот. Он повиновался без малейшего протеста. Он все еще не верил, что должен умереть, еще не отдавал себе отчета в происходящем. Люди, подобные ему, страшатся действительности. Они предпочитают игнорировать ее, им до последнего момента достаточно ими же самими созданных иллюзий.

Затем из машины вышла Петаччи, которая по собственной инициативе поспешно встала рядом с Муссолини, послушно остановившимся в указанном месте спиной к стене. Прошла минута, и я вдруг начал читать смертный приговор военному преступнику Муссолини Бенито:

„По приказу Корпуса добровольцев свободы мне поручено свершить народное правосудие".

Мне кажется, Муссолини даже не понял смысла этих слов: с вытаращенными глазами, полными ужаса, он смотрел на направленный на него автомат. Петаччи обняла его за плечи. А я сказал: „Отойди, если не хочешь умереть тоже". Женщина тут же поняла смысл этого „тоже" и отодвинулась от осужденного. Что касается его, то он не произнес ни слова: не вспомнил ни имени сына, ни матери, ни жены. Из его груди не вырвалось ни крика, ничего. Он дрожал, посинев от ужаса, и, заикаясь, бормотал своими жирными губами: „Но, но я… синьор полковник… я… синьор полковник".

Даже к женщине, которая металась рядом с ним, бросая на него взгляды, полные крайнего отчаяния, он не обратил ни слова. Нет, он самым гнусным образом просил за свое, грузное, дрожащее тело.

Лишь о нем он думал, об этом теле, которое поддерживала стена. Я уже говорил раньше, что проверил свой автомат в доме Де Мария. И на тебе - курок нажат, а выстрелов нет.

Автомат заклинило. Я подергал затвор, вновь нажал курок, но с тем же результатом. Гвидо поднял пистолет, прицелился, но - вот он рок! - выстрела не последовало. Казалось, что Муссолини этого не заметил. Он больше ничего не замечал.

Тем временем прошло уже несколько минут, которые любой осужденный на смерть использовал бы для попытки, пусть даже отчаянной, к бегству, попытался бы по крайней мере оказать сопротивление. Тот же, кто считал себя „львом", превратился в кучу дрожащего тряпья, не способного ни к малейшему движению. В тот короткий отрезок времени, который понадобился Пьетро, чтобы принести мне автомат, мне показалось, что я нахожусь с Муссолини один на один. Был Гвидо, внимательно следивший за происходящим. Была Петаччи, которая стояла рядом с „ним", почти касаясь его локтем, но которую, однако, я не принимал в расчет.

Нас было только двое, я и он.

В воздухе, наполненном влагой, стояла напряженная тишина, в которой отчетливо слышалось учащенное дыхание осужденного. За воротами, среди зелени сада, виднелся край белого дома. А далеко в глубине - горы.

Если бы Муссолини был в состоянии смотреть и видеть, в поле зрения попала бы полоска озера. Но он не смотрел, он дрожал. В нем не было больше ничего человеческого. В этом мужчине единственными человеческими чертами были спесивая чванливость и холодное презрение к слабым и побежденным, появлявшиеся лишь в минуты триумфа. Сейчас рядом с ним не было придворных главарей и маршалов. На его лице присутствовал лишь страх, животный страх перед неизбежностью. Осечка автомата, конечно, не дала Муссолини даже проблеска надежды, он уже понимал, что должен умереть. И он погрузился в это ощущение, как в море бесчувствия, защищавшее его от боли. Он не замечал даже присутствия той, которая была его женщиной.

Нам кажется, что поспешность, с какой состоялся скорый суд бравых партизан, скорее говорит о том, что многие из них прятали концы в воду или по меньшей мере выполняли приказы тех, кто прятал эти концы. А уж за убийство Клары (сверх плана) явно рассчитывали на поощрение. Наверное, и союзники были раздосадованы уж кто-кто, а идеолог фашизма и первофашист заслуживал того, чтобы быть представленным на «суде Истории» (как порой называли Нюрнбергский процесс) Или им тоже было что скрывать?

Друг гитлера итальянец. Финал настоящего фашиста. Образование и служба