(1885-1946) - русский поэт.
Родился в семье купца второй гильдии и содержателя трактира Василия Ивановича Чурилина и Александры Васильевны Ломакиной (1857-1894), также из купеческой семьи из Ефремова Тульской губернии. Его настоящим отцом был еврей-провизор Александр Яковлевич Тицнер, впоследствии провизор вольной аптеки в Орске.
В 1894 году поступил в Лебедянскую мужскую гимназию. Принимал активное участие в литературных вечерах, вступил в Лебедянское Музыкальное Драматическое общество, играл в любительских спектаклях. Переписывался с В. Э. Мейерхольдом. В 1897 году впервые выступил в печати (две заметки в «Тамбовских губернских ведомостях»).
В 1904 году порвал с отчимом и уехал в Саратов, где связался с революционными объединениями. В 1905 году переехал в Москву, где начал писать стихи (первая публикация - в 1908 году в литературных приложениях к журналу «Нива») и женился (о первом его браке достоверных сведений нет).
В 1907 году был вольнослушателем экономического отделения Московского коммерческого института. В 1908 году выехал за границу, вернулся в 1909 году. Был вызван в охранку; после оскорбления жандармского офицера помещён в психиатрическую лечебницу с диагнозом «мания преследования». В 1910 году объявил голодовку, до конца своего пребывания в лечебнице (1912) подвергался насильственному питанию через зонд.
После выхода из лечебницы сблизился с М. Ларионовым, Н. Гончаровой, В. Хлебниковым, А. Кручёных. В 1915 году выпустил первую книгу стихов «Весна после смерти» с литографиями Н. Гончаровой. В стихах книги отразились впечатления от пребывания в лечебнице и близких отношений с М. Цветаевой, считавшей Чурилина гением.
В феврале 1916 года заключил договор с Московским Камерным театром о принятии его в труппу. В мае уехал в Крым, где познакомился с будущей женой - художницей Брониславой Иосифовной Корвин-Каменской, ученицей К. Коровина. Осенью 1917 года приехал в Евпаторию, где принял участие в «Вечере новой поэзии и прозы».
В 1918 году приехал в Харьков, где познакомился с Г. Петниковым и присоединился к группе «Лирень», под маркой которой выпустил «Вторую книгу стихов» и повесть «Конец Кикапу». В 1920 году вместе с женой и Л. Аренсом организовал в Крыму содружество будетлян МОМ (Молодые Окраинные Мозгопашцы). В том же году, испытав разочарование в поэтике, существовавшей «до В. Маяковского», в том числе и в собственной, прекратил писать стихи и беллетристику.
В 1922 году вернулся в Москву, где сблизился с Н. Асеевым, Б. Пастернаком, О. Бриком, В. Маяковским. В 1927 году в связи с обострением психической болезни был помещён в московскую Донскую больницу, где провёл четыре года.
В 1931 году вернулся к поэзии. Подготовленный в 1932 году сборник «Жар-жизнь» был запрещён Главлитом. В середине 1930-х гг. работал над романом «Тяпкатань», устраивал домашние поэтические чтения. Жил в бедности.
Напечатанная в 1940 году книга «Стихи Тихона Чурилина» не успела поступить в продажу, тираж был уничтожен. В 1941 году получил заказ на книгу о К. Э. Циолковском, не увидевшую света.
После смерти жены Чурилина (10 октября 1944 года) у него вновь обострилась болезнь. 27 октября 1945 года в тяжелой депрессии был помещён в психиатрическую больницу № 4 им. Ганнушкина. Умер от общего истощения. 2 марта 1946 года кремирован в Донском крематории. Урна с прахом находится на Новодевичьем кладбище (Старая территория, колумбарий, секция 71).
Я счастье народа.
Я горе народа.
Т. Чурилин
Материнское мое благословение
Над тобой, мой жалобный
Вороненок…
М. Цветаева
Родился 30 мая 1885 г. в Лебедяни Тамбовской губ. в семье купца. Настоящим отцом Чурилина был провизор Александр Тицнер. Когда Тихону было четыре года, мать научила его читать. В девять лет поступил в Лебедянскую мужскую прагимназию, но из-за болезни ее не закончил. В 1904 г., поссорившись с отчимом, уехал в Саратов. В 1905 г. перебрался в Москву. В 1907 г. поступил вольнослушателем на экономическое отделение Московского коммерческого института, но проучился лишь год.
Еще в Саратове стал «анархистом-коммунистом». Чурилин впоследствии утверждал, что в Москве работал в подполье, из-за чего в 1908 г. был вынужден бежать за границу. Вернулся он в Россию в 1909 г., был допрошен охранкой и помещен в психиатрическую лечебницу с диагнозом «мания преследования». В лечебнице пробыл с 1910 по 1912 г., объявив голодовку. Затем был выписан из больницы и дело в его отношении было прекращено.
Первая публикация стихов Чурилина состоялась в приложении к журналу «Нива» в 1908 г. После выхода из больницы в 1912-1913 сблизился с кругом М. Ларионова и Н. Гончаровой , В. Хлебниковым .
В 1915 г. вышла книга стихов «Весна после смерти» (М., «Альциона»), оформленная Н. Гончаровой. В 1918 г. в издательстве «Лирень» вышли «Вторая книга стихов» и повесть «Конец Кикапу». Чурилин принимал также участие в различных футуристических альманахах и сборниках - «Московские мастера» (1916), «Весенний салон поэтов» (1918). Несмотря на то, что Чурилин называл своими учителями Хлебникова и Маяковского, сам он ни в какие футуристические объединения и группировки не входил.
Осенью 1917 г. после окончания договора с Московским камерным театром, где поэт работал, Чурилин уехал в Крым. В марте 1918 г. он поехал на гастроли в Харьков. В Харькове Хлебников принял Чурилина в «Общество Председателей Земного Шара».
Летом 1920 года Т.Чурилин, его жена Б. Корвин-Каменская и Л. Аренс организовали в Крыму содружество молодых будетлян «Молодые окраинные мозгопашцы». По собственному признанию Чурилина, с 1920 г. в течение 12 лет он не писал стихов.
В 1922 г. он вернулся в Москву и активно включился в окололитературную жизнь. Но его борьба за «новое искусство» власть интересовала мало. Разочарования и нищета привели к тому, что в 1927 г. Чурилин вновь на четыре года попадает в психиатрическую больницу.
Новый виток поэтического творчества Чурилина начинается после выписки из клиники. В 1932 г. был готов сборник стихов «Жар-Жизнь», но до печати он не дошел из-за запрета Главлита.
В 1940 г. была напечатана последняя, далекая от футуризма, книга поэта - «Стихи Тихона Чурилина». Однако в продажу она не поступила и основной ее тираж был уничтожен. Творчество Тихона Чурилина окончательно заклеймили как «отравленное тлетворным дыханием декадентства».
Последние годы жизни провёл в нужде. После смерти жены в октябре 1945 г. поэт долго не хотел верить в ее смерть и никого не подпускал к ее телу в течение 17 дней. Осознав реальность ее кончины, Чурилин перерезал себе вены и был вновь помещен в психиатрическую больницу им. Ганнушкина, где скончался от истощения 28 февраля 1946 г.
СТИХИ
Слабый свет - и колокола гул.
Грустный звон - и вновь громадный гул.
- Воскресенье.
Неудавшееся бденье,
Неудавшийся разгул, -
Крови злой и шумный гул.
Я - как страшный царь Саул,
- Привиденье…
Сухарева башня - как пряник…
И я, как погибший Титаник,
Иду на дно.
Пора, давно… - и легко.
Кикапу! Рококо…
1913
Степь, снег, свет
Дневной.
Весь в коре ледяной,
Едет в кибитке поэт
Больной,
Путь последний свершает.
Бледный, бледный,
Безумец наследный.
Кибитку качает…
Свищет, ищет песню свою -
Фффьюю…
Степь, свет, снег белеет.
В небе облак злой зреет
- Буран.
- Кучер пьян, Боже!
Тоже свищет, свищет песню свою:
Фффью, ффью.
- Мой отец богатый выкрест.
Страшный я сынок - антихрист!
- Поэт поёт - пьян?
Веет, воет, бьёт буран.
На конях, в буран, безумец, едешь ты к отцу,
К своему концу.
1913, Ефремов
Побрили Кикапу - в последний раз.
Помыли Кикапу - в последний раз.
С кровавою водою таз
И волосы, его.
Куда-с?
Ведь Вы сестра?
Побудьте с ним хоть до утра.
А где же Ра?
Побудьте с ним хоть до утра
Вы, обе,
Пока он не в гробе.
Но их уж нет и стёрли след прохожие у двери.
Да, да, да, да, - их нет, поэт, - Елены, Ра, и Мери.
Скривился Кикапу: в последний раз
Смеётся Кикапу - в последний раз.
Возьмите же кровавый таз
- Ведь настежь обе двери.
1914
У гауптвахты,
Гау, гау, гау - уввв… - ах ты…-
Собака воет глухо, как из шахты.
- Враг ты!
Часовой молодой слушает вой.
Молодой -
Скоро ему домой.
К жене.
А по стене… а по стене… а по стене
Ползёт, ползёт, как тень ползёт во сне,
- Враг.
Б-бабах
- Выстрел - весёлый вылетел пламень.
Бах -
Ответ,
Глухой.
Ой -
Светы…
Гаснет, гаснет светлый мой пламень.
Сердце твёрдо, как камень.
Пламень мой… пламень…
Потух, темно.
Снег скрипит… коня провели - к мёртвым.
Ноо! но…
<1916>
Первый грех против марта - мертвею.
О, маца мертвородная, страшно…
Светлый свет позабывчиво вею
Снова, снова, - на новые брашна.
Миртом март, помертвев, покрываю.
Милый мирт мой - ты лавр жестколистный.
Знает сердце: (скрывает) - срываю
Я последний аканф нелучистый.
<1916>
ТИХОН ВАСИЛЬЕВИЧ ЧУРИЛИН
(1885-1946)
Родился 30 мая 1885 г. в Лебедяни Тамбовской губ. в семье купца. Настоящим отцом Чурилина был провизор Александр Тицнер. Когда Тихону было четыре года, мать научила его читать. В девять лет поступил в Лебедянскую мужскую прагимназию, но из-за болезни ее не закончил. В 1904 г., поссорившись с отчимом, уехал в Саратов. В 1905 г. перебрался в Москву. В 1907 г. поступил вольнослушателем на экономическое отделение Московского коммерческого института, но проучился лишь год.
Еще в Саратове стал «анархистом-коммунистом». Чурилин впоследствии утверждал, что в Москве работал в подполье, из-за чего в 1908 г. был вынужден бежать за границу. Вернулся он в Россию в 1909 г., был допрошен охранкой и помещен в психиатрическую лечебницу с диагнозом «мания преследования». В лечебнице пробыл с 1910 по 1912 г., объявив голодовку. Затем был выписан из больницы и дело в его отношении было прекращено.
Первая публикация стихов Чурилина состоялась в приложении к журналу «Нива» в 1908 г. После выхода из больницы в 1912-1913 сблизился с кругом М. Ларионова и Н. Гончаровой, В. Хлебниковым.
В 1915 г. вышла книга стихов «Весна после смерти» (М., «Альциона»), оформленная Н. Гончаровой. В 1918 г. в издательстве «Лирень» вышли «Вторая книга стихов» и повесть «Конец Кикапу». Чурилин принимал также участие в различных футуристических альманахах и сборниках - «Московские мастера» (1916), «Весенний салон поэтов» (1918). Несмотря на то, что Чурилин называл своими учителями Хлебникова и Маяковского, сам он ни в какие футуристические объединения и группировки не входил.
Осенью 1917 г. после окончания договора с Московским камерным театром, где поэт работал, Чурилин уехал в Крым. В марте 1918 г. он поехал на гастроли в Харьков. В Харькове Хлебников принял Чурилина в «Общество Председателей Земного Шара».
Летом 1920 года Т.Чурилин, его жена Б. Корвин-Каменская и Л. Аренс организовали в Крыму содружество молодых будетлян «Молодые окраинные мозгопашцы». По собственному признанию Чурилина, с 1920 г. в течение 12 лет он не писал стихов.
В 1922 г. он вернулся в Москву и активно включился в окололитературную жизнь. Но его борьба за «новое искусство» власть интересовала мало. Разочарования и нищета привели к тому, что в 1927 г. Чурилин вновь на четыре года попадает в психиатрическую больницу.
Новый виток поэтического творчества Чурилина начинается после выписки из клиники. В 1932 г. был готов сборник стихов «Жар-Жизнь», но до печати он не дошел из-за запрета Главлита.
В 1940 г. была напечатана последняя, далекая от футуризма, книга поэта - «Стихи Тихона Чурилина». Однако в продажу она не поступила и основной ее тираж был уничтожен. Творчество Тихона Чурилина окончательно заклеймили как «отравленное тлетворным дыханием декадентства».
Последние годы жизни провёл в нужде. После смерти жены в октябре 1945 г. поэт долго не хотел верить в ее смерть и никого не подпускал к ее телу в течение 17 дней. Осознав реальность ее кончины, Чурилин перерезал себе вены и был вновь помещен в психиатрическую больницу им. Ганнушкина, где скончался от истощения 28 февраля 1946 г.
Цит. по
http://www.silverage.ru/poets/churilin_bio.html
"Гениальным поэтом" назвала Тихона Васильевича Чурилина М. Цветаева {1}.
Прямые контакты Чурилина с футуристическим движением очевидны: первую книгу его стихов иллюстрировала Н. Гончарова; вторая поэтическая книга и повесть "Конец Кикапу" (М, 1918) вышли в футуристическом издании "Лирень"; он печатался вместе с футуристами в альманахах "Московские мастера" (М., 1916) и "Весенний салон поэтов" (М., 1918); в конце концов, очевидны
футуристические свойства поэзии Чурилина (особенно во второй книге), объясняющиеся, помимо прочего, влиянием В. Хлебникова. Однако, в отличие от участников определенных футуристических групп, Чурилин никак не склонен был "стоять на глыбе слова "мы"" {2}; его место в футуризме отдельное и особое.
Чурилин дебютировал в литературе в 1908 году, но первую книгу - "Весна после смерти" - смог выпустить лишь в 1915-ом, после двух лет, проведенных в психиатрической лечебнице. В предисловии к книге автор писал: "Храня целость своей книги - не собрания стихов, а книги - я должен был снять посвящения живым: - моим друзьям, моим учителям в поэзии и знакомым моим. Да и кого может иметь из таковых очнувшийся - воскресший! - весной после смерти, возвратившийся вновь нежданно, негаданно, (нежеланно)?" {3} Книга была
замечена критикой. Н. Гумилев писал о Чурилине: "Литературно он связан с Андреем Белым и - отдаленнее с кубо-футуристами. Ему часто удается повернуть стихи так, что обыкновенные, даже истертые слова приобретают характер какой-то первоначальной дикости и новизны. Тема его - это человек, вплотную подошедший к сумасшествию, иногда даже сумасшедший. Но в то время, как
настоящие сумасшедшие бессвязно описывают птичек и цветочки, в его стихах есть строгая логика безумия и подлинно бредовые образы" {4}. Мнение другого критика: "Кликушество, затаенный и явный страх - от страха бьющиеся друг о друга слова, а меж них, мертвый, пугающий, лик поэта. Т. Чурилин в "Весне после смерти" заразил свои слова каким-то безумием, в котором он заставляет их биться, даже и в период расцветшей, и расцветающей "Весны"" {5}.
"Вторая книга стихов" (М., 1918) более экспериментальна и футуристична по техническим приемам и отношению к языку.
Вышедшая много лет спустя третья книга - "Стихи Тихона Чурилина" (М., 1940) - далека от футуризма.
486. ПЕСНЯ
(Из повести: Последнее посещение)
О нежном лице
Ея,
О камне в кольце
Ея,
О низком крыльце
Ея,
Песня моя.
О пепле волос твоих,
Об инее роз твоих,
О капельках слез твоих
Мой стих.
Желто лицо
Мое.
Без камня кольцо
Мое.
Пустынно крыльцо
Мое.
Но вдвоем,
Ты и я,
Товий и Лейя.
Наша песня печальна, как родина наша.
Наша чаша полна и отравлена чаша.
Прикоснемся устами,
И сожжем в ней уста мы,
Ты и я,
Товий - Лейя.
Но печальна не песня, а радость в глазах.
Но светлеет не радость - то снег в волосах.
Но пестреет не луг наш - могила в цветах
Лицо ея.
Кольцо ея.
Крыльцо ея.
Счастливя.
487. НОЧЬ
Нет масла в лампе - тушить огонь.
Сейчас подхватит нас черный конь...
Мрачнее пламя - и чадный дух...
Дыханьем душным тушу я вдруг.
Ах, конь нас черный куда-то мчит...
Копытом в сердце стучит, стучит!
488. ПОКОЙ
Да и шум, да и пляски печальные там.
Но покой по теням там, по хвои цветам,
Какой!
И на лицах и черных старух и девиц молодых,
Седых,
Тени, тени покоя,
Положила зеленая хвоя.
Смерть? Да, да, да - долго, в долг,
Бог дает жизни муки.
Только вдруг - и холодные руки,
Только вдруг - и колеблются силы,
И, милый,
Покой, о какой!
489. ПЬЯНОЕ УТРО
Слабый свет - и колокола гул.
Грустный звон - и вновь громадный гул.
- Воскресенье.
Неудавшееся бденье,
Неудавшийся разгул, -
Крови злой и шумный гул.
Я - как страшный царь Саул,
- Привиденье...
Сухарева башня - как пряник...
И я, как погибший Титаник,
Иду на дно.
Пора, давно...- и легко.
Кикапу! Рококо...
490. ОДИН
В форточку, в форточку,
Покажи свою мордочку.
Нет - надень прежде кофточку...
Или, нет, брось в форточку марочку...
Нет, карточку -
Где в кофточке, ты у форточки, как на жердочке.
Карточку!
Нету марочки?
Сел на корточки.
Нету мордочки. Пусто в форточке.
Только попугайчик на жердочке
Прыг, прыг. Сиг, сиг.
Ах, эта рубашка тяжелее вериг
Прежних моих!
491. ПОЛНОЧЬ НА СВЯТКАХ
Пламя лампы ласковой потухает: полночь.
В каске, в маске, с плясками подступает полночь.
Тихо-тихо-тихонько шла бы полночь, полночь.
Прямо пряно-пьяною приступаешь, полночь.
Вьюгой - ффьюю ты! - вьюгою попеваешь, полночь.
Среброструнной домрою донимаешь, полночь.
Балалайкой, лайкою, лаешь, лаешь полночь.
- И ушла на кладбище - с пляской, в каске, полночь.
Утро. Струны добрые домры - где ты полночь?
Солнце светит, вечное, - где ты, где ты, полночь?
Мёты взмёт, метельные, - засыпают полночь.
О, могила милая, - где ты? где ты, полночь.
492-493. В ФОТОЦИНКОГРАФИИ
1
СЪЕМКА С ПОРТРЕТА
Светлый свет
Ярко брызнул на бледный
Мой портрет.
Вот теперь я, поэт,
- Победный!
Краски гордо горят.
Маски мертво парят
Вокруг, в темном пар_у_.
Я, как царь на пиру -
Желтый, синий, красный - как солнце!
Стук-стук в оконце:
Пора - угорите в пар_у_.
Хлоп - захлопнули ларь.
- Потух царь.
ПРОЯВЛЕНИЕ
Маленькая мёртвая каморка
Темная, как ад.
Смотрим оба зорко:
В кюветке - яд, туда наш взгляд.
Вот...
На черном радостном фоне - белый урод.
Это я...
- Жалит змея меня.
Это ты.
- Кряхтят в норе кроты.
Как странно... как странно ново.
- Слово:
Ну, всё, - готово.
Ах - угорели? Во тьме - нездорово.
494. ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ
Мой дядя самых честных правил...
Пушкин
Степь, снег, свет
Дневной.
Весь в коре ледяной,
Едет в кибитке поэт
Больной,
Путь последний свершает.
Бледный, бледный,
Безумец наследный.
Кибитку качает...
Свищет, ищет песню свою -
Фффьюю...
Степь, свет, снег белеет.
В небе облак злой зреет
- Буран.
- Кучер пьян, Боже!
Тоже свищет, свищет песню свою:
Фффью, ффью.
- Мой отец богатый выкрест.
Страшный я сынок - антихрист!
- Поэт поет - пьян?
Веет, воет, бьет буран.
На конях, в буран, безумец, едешь ты к отцу,
К своему концу.
1913
Ефремов
495. ВАЛЬС У КОСТРА
Возле древней реки
Догорает ночной костер.
Вкруг поют, поют, поют мужики.
И растет странный хор:
- Подошел музыкант бродячий с мандолой.
Подошел горький пьяница голый.
Подошел мещанинишка кволый.
Из кафе - vis-a-vis {*} - перешел стройный сноб с
виолой.
Запела виола. Затрещала сладко мандола.
Хор разлился вослед грустным вальсом: хей - холла...
Завертелись вокруг мещанинишка с пьяницей голым.
- Темп помчался, помчался, помчался.
Закачался
Пьяный пламень во древней реке.
Закачался
Огонечек со спичкой в дрожащей руке.
В вальсе, в вальсе огонь закачался.
Во реке, при руке - здесь и там, в фонарях вдалеке,
- Вдалеке.
1913
М<осква>
{* Напротив (франц.). - Сост.}
496. ВО МНЕНИЯ
Урод, о урод!
Сказал - прошептал, прокричал мне народ.
Любила вчера.
- Краснея призналась Ра.
Ты нас убил!
- Прорыдали - кого я любил.
Идиот!
Изрек диагноз готтентот.
Ну так я -
- Я!
Я счастье народа.
Я горе народа.
Я - гений убитого рода,
Убитый, убитый!
Всмотрись ты -
В лице Урода
Мерцает, мерцает, Тот, вечный лик.
Мой клик.
- Кикапу!
На свою, на свою я повел бы тропу.
Не бойтесь, не бойтесь - любуйтесь мной
- Моя смерть за спиной.
497. КОНЕЦ КИКАПУ
Побрили Кикапу - в последний раз.
Помыли Кикапу - в последний раз.
С кровавою водою таз
И волосы, его.
Куда-с?
Ведь Вы сестра?
Побудьте с ним хоть до утра.
А где же Ра?
Побудьте с ним хоть до утра
Вы, обе,
Пока он не в гробе.
Но их уж нет и стерли след прохожие у двери.
Да, да, да, да, - их нет, поэт, - Елены, Ра,
и Мери.
Скривился Кикапу: в последний раз
Смеется Кикапу - в последний раз.
Возьмите же кровавый таз
- Ведь настежь обе двери.
498-499. В БОЛЬНИЦЕ
1
СЛУЧАЙ
В палатах, в халатах, больные безумные.
Думают лбы -
- Гробы.
Душные души, бесструнные,
Бурумные.
Вот ночь.
Вскачь, вскочь, пошли прочь
К койкам-кроватям своим.
Мир им,
Братьям моим.
Спят.
Тихо струится яд,
В жилах их - кровь течет вспять,
От смерти, опять.
Снятся им черти, ад.
Ааааа!!..
- Ды беги, кликни, что ежали...
- Жарежали, жарежали, жарежали!!
Игумнова!..
Полоумнова!..
Пошел, посмотрел, побледнел,
Лоб ороснел:
- Весь пол покраснел.
2
НА НОЧЬ ЗАЩИТА
В подушку-теплушку кладу игрушку - из мыла
грушку.
Образ Нины святой...
Мамы портрет, дорогой...
Другой...
Ой -
Артюхин лежит - глаза все видят.
Ночью меня обидят.
Подойдет.
Тихо.
Ножик в живот воткнет.
Спи, Тихон.
Не хочу!
Не хочу - кричу палачу
- Искариот!
Ах - мама другая, рыгая, ругая, в белом халате,
несет подушку.
Ногой мне в живот
- Вот!
500. В ПРОВИНЦИИ
В чужом красном доме,
В пустом,
Лежу на кровати в поту и в истоме,
Вдвоем.
Привез извозчик девушку, легла со мной на одр.
Бодрила и шутила ты, а я совсем не бодр.
Пили вино
- Портвейн.
- Все холодн_о_.
Катятся реки: Дон, Висла, Рейн.
Портвейн разлился, тягучий и сладкий,
Липкий.
- Кошмар, кошмар гадкий.
Съесть бы рыбки,
Кваску...
Пьяна ты, пьяна и своими словами нагнала
тоску.
Уснула - и платье свалилось со стула.
О - смерть мне на ухо шепнула,
Кивнула,
И свечку задула.
1914
Из Вязьмы
М<осква>
501. СМЕРТЬ ЧАСОВОГО
У гауптвахты,
Гау, гау, гау - уввв... - ах ты... -
Собака воет глухо, как из шахты.
- Враг ты!
Часовой молодой слушает вой.
Молодой -
Скоро ему домой.
К жене.
А по стене... а по стене... а по стене
Ползет, ползет, как тень ползет во сне,
- Враг.
Б - бабах
- Выстрел - веселый вылетел пламень.
Бах -
Ответ,
Глухой.
Ой -
Светы...
Гаснет, гаснет светлый мой пламень.
Сердце твердо, как камень.
Пламень мой... пламень...
Потух, темно.
Снег скрипит... коня провели - к мертвым
Ноо! но...
502. ВТОРАЯ ВЕСНА
Прощай, Ра!
- Солнцу.
Прощай, Ра!
- Рахили.
Потемнело крошка-оконце
- Щель в могиле.
Стемнело..
А солнце... о, солнце!.. а жизнь оживела
- В весеннем пуху.
Весна наверху.
Весна...
Я чую: немеет, немеет десная.
Прощайте, Надежда -
Надежде,
(как прежде)
Урод умирающий, нежный невежда,
У которого сгнила вся одежда.
503. ПЬЯНЫЙ
Бывшим друзьям
Средь ночи, во тьме, я плачу.
Руки в крови...
Волосы, платье - в ёлочных блёстках.
Я болен, я болен - я плачу.
Как много любви!
Как жёстко, холодно, в ёлочных блестках
Шее, телу...
Окно побледнело.
Свет, скажи им - ведь руки в крови -
- Я убил от любви.
Ах - гудок в мозг, в слух мне врезался.
Я пошутил - я обрезался.
504. ПЕРВЫЙ ГРЕХ
Первый грех против марта - мертвею.
О, маца мертвородная, страшно....
Светлый свет позабывчиво вею
Снова, снова, - на новые брашна.
Миртом март, помертвев, покрываю.
Милый мирт мой - ты лавр жестколистный.
Знает сердце: (скрывает) - срываю
Я последний аканф нелучистый.
505. ПУСТЫНЯ
Монах да мох да холм да хомут.
Тому да в омут ут_о_мой,
Утонуть, - а то ну ото смут -
Уд _о_ морь!
Тому тонуть в песке вблизке.
И с кем говорить? с рыбой?
Вино иное йнеить в виске -
А гол с голубой глыбой?
Обол лобовой, Бог с тобой,
- Волной вольну голубой!
506. ВЫВОЗКА ВОЗА
Золотое голодное волокло -
Холодость, младость: благовест, воск.
И вот, тово, - морок: волоком
Около выполз воз.
Заворачивай, старче черт!..
Короче, короче, коростовой: гроба!!
Черен
Воз, как кости там черные города.
А дор_о_ги, рад_о_гой родимец: гряяязны.
Алюдищщи! рогаты, грооозны.
А мы сами, кормилец, - тлим же за ны.
И заныло, заскрипело, запело: хорохоррррыы
И воз - и возец - и кости-город_а_: -
до горы - да гори!!!
Апрель 1918
507. ОРГАН - ХОРУ
Океан пьяный! трезвые вей сейчас.
Перезвон на тризные скирды, на кики, кикиморы
мора.
_О_ра, народ, органный лад - гармоник гой исчах.
Вой и вой и ваи конца - _о_ра, ора, ора!!!
Сахар!! - хор.
Хлеб!! - хор.
Свет!! - вой, вой,
И от дров гром гробный свой.
Саваны шейте, шеи готовь,
Топоты в тину вдавите.
- Это новь
Дети, вдовицы.
А птичьи тики да токи часов,
А сов по ночам лопот...
Готовьте, готовьте святой засов
Чтоб друга и другу не слопать.
Апрель 1918
СТАРИННАЯ МЕЛОДИЯ.
В горнице столь милой печечкою белой,
В сумерках чуть виден кто-то за клавиром.
От углов, уж черных, и от печи белой
Веет отошедшим, да, прошедшим миром.
Старый мир струится тихо под перстами.
Старый мир являет виове прелесть звука.
Кто-то за клавиром оживил перстами
Дорогие думы Кавалера Глука.
1909. Крюково.
ПОСЛУШНИЦА.
Вся в черном - легкая на световом, на белом.
Идет и черным не пугает белизны.
Идет, послушная, за тихим малым делом.
Идет, не смотрит: явно видит сны.
И тишина с ней, тихой, неотлучно
Идет и бережно отсчитывает миг.
А, рядом, тянется и тянется, докучно,
Железок звяк ключей или вериг.
РУИНА.
Красный дом - красный дом - красный дом.
Это флюгер скрипит ржаво-рыжий.
И в ответ, да, в ответ - о, с трудом -
Вторит арфа Эола на крыше:
Красный дом... красный дом, красный дом.
Ведь весна! Да, весна, здесь весна -
Ручейки разлилися как речки,
И трава разноцветно роена.
Блеют - где? - по утрам две овечки:
Да, весна... да, весна, да, весна...
Красный дом. Красный дом. Красный дом.
Это дятел долбит по деревьям.
Флюгер с арфою вторят, с трудом.
И несется к весенним кочевьям:
Красный дом, красный дом, красный дом!
МОЙ ТРАУР.
Иду - цветной веселый сквер
Уж издали благоухает,
И вот - гусарский офицер
Седой, нарядный, - отдыхает.
На лавочке сижу в тени
У плещущего вниз фонтана,
Шумит вода и чуть звенит...
Да, песенки про Калибана.
Вот возле звонко смех вскипел.
Бурлит, бежит ко мне задорно.
Веселье... Если б я умел,
Я веселился б так же, вздорно.
Но странный средь цветных фигур,
В руках держу я точно гробик,
Обернутый мной в креп Гонкур
Изящный и печальный томик.
КОНЕЦ КЛЕРКА.
Перо мое пиши, пиши.
Скрипи, скрипи, в глухой тиши.
Ты, ветер осени, суши
Соль слез моих - дыши, дыши.
Перо мое скрипи, скрипи.
Ты, сердце, силы все скрепи.
Скрепись, скрепись. Скрипи, скрипи,
Перо мое - мне вещь купи.
Веселый час и мой придет -
Уйду на верх, кромешный крот,
И золотой, о злой я мот,
Отдам - и продавец возьмет.
Возьму и я ту вещь, возьму,
Прижму я к сердцу своему.
Тихонько, тихо, спуск сожму,
И обрету покой и тьму.
НОВЫЙ ГОД.
Елочный огарок горит
В моей комнате.
Любезно лар говорит:
Укромно те?
Лар, лар - сиди, молчи.
О чем говорить в ночи
Даже с тобой?
Да. Да. - Бой
Часов пропел два
Раза.
Открылись оба глаза -
И лар
Вновь немой самовар,
А от огарка в комнате - яркий пожар.
В ДЕНЬ РАДОСТИ.
Я смотрю в витрину антиквария
- Там турецкий старый странный пистолет.
Рядом шелк, дощечки для гербария,
И чайничек, которому сто лет.
Да - я думаю - в день радости Прекраснейшей,
- Хорошо взять в руки этот старый пистолет.
И во тьме, на дне, на дне ужаснейшем,
Радостно смертельно побледнеть.
Зазвонят звонками телефонными,
Прибегут, поднимут прежде странный пистолет
Запечатают печатями коронными.
И останется один поэт.
МУЗЫКА НА ПАСХУ.
Лад пева храмового,
Лик великого леса-лепа,
Хор громовой нехромого
Хорового солепа.
А пело беспрерывь рокотань-рокотунь,
А тело белое беспрерывь гремело
- О липе, о тополе, о туе
- Гремль белый!
Лилось, лилось, лилось
Солепым солнцем целуясь днесь.
И лев и лань и лось
Веселясь, селились в целом бубне
Будни
- Буде.
Праздник
Возгрянул, грянь, грянь, красник!
Чурилин Тихон Васильевич. - 5.5.1885-1946.
"Стихи Тихона Чурилина". М., 1940.
- (1885 1946), русский поэт. Был близок к футуристам (см. Футуризм (см. ФУТУРИЗМ)). Поэзия отмечена словесным экспериментированием. Сборники стихов: «Весна после смерти» (1915), «Вторая книга стихов» (1918), «Агатовый Ага» (1922), «Стихи» (1940) … Энциклопедический словарь
ЧУРИЛИН Тихон Васильевич - (1885 1946) русский поэт. Был близок к футуристам (см. Футуризм). Поэзия отмечена словесным экспериментированием. Сборники стихов: Весна после смерти (1915), Вторая книга стихов (1918), Агатовый Ага (1922), Стихи (1940) … Большой Энциклопедический словарь
Чурилин, Тихон Васильевич - Чурилин Тихон Васильевич (1885–1946) – коммунист анархист; в 1919–1920 гг. – крымский подпольщик; футурист вне групп, нищий, дикий, отчаянный, подолгу страдавший приступами буйного помешательства. М. Цветаева в стихах сравнивала его с Рогожиным и … Русские поэты Серебряного века
Чурилин, Тихон Васильевич - Род. 1885, ум. 1946. Поэт новатор, близкий к футуристам. Автор сборников стихов "Весна после смерти" (1915), "Вторая книга стихов" (1918), "Агатовый Ага" (1922), "Стихи" (1940) … Большая биографическая энциклопедия
Чурилин - Содержание 1 Мужчины 1.1 A 1.2 В 1.3 Т … Википедия
Русские поэты Серебряного века - Хронологические рамки Серебряного века русской культуры не могут быть установлены с точностью до года. Начало этого периода обычно относят к первой половине 1890 х гг., между манифестами Николая Минского «При свете совести» (1890) и Дмитрия… … Википедия
Русские поэты-футуристы - Основная статья: Русский футуризм Фотография, напечатанная в «Пощёчине общественному вкусу». Справа налево … Википедия
Писатели «Серебряного века»
Поэты Серебряного века - Хронологические рамки Серебряного века русской культуры не могут быть установлены с полной точностью. Начало этого периода следует отнести к 1890 х гг. между манифестами Николая Минского «При свете совести» (1890) и Дмитрия Мережковского «О… … Википедия
Книги
- Конец Кикапу. Полная повесть Тихона Чурилина , Чурилин Тихон Васильевич. Первая современная публикация повести Тихона Чурилина Конец Кикапу, вышедшей в 1918 году в издательстве Лирень. Текст малоизвестного в наши дни автора представляет собой оригинальный опыт…
ДОЛГОРУКОВ Иван Михайлович , князь, российский государственный деятель, поэт, мемуарист, драматург, актёр-любитель; тайный советник (1804). Из рода Долгоруковых. Получил домашнее образование; в 1777-80 обучался на философском факультете Московского университета. Служил ординарцем у московского главнокомандующего князя В. М. Долгорукова-Крымского (1780-82; числился в Московском пехотном полку), в лейб-гвардейском Семёновском полку (1782-91), участник русско-шведской войны 1788-90. Поручик правителя Пензенского наместничества (1791-96), участвовал в устройстве гражданской и уголовной палат, совершенствовании системы откупов и в управлении казёнными заводами. Ввёл казённое содержание детей бедных дворян в учебных заведениях. В 1797-1802 старший член Главный соляной конторы. Губернатор Владимирской губернии (1802-12). По предложению Долгорукова на средства владимирского дворянства в Переславском уезде было выстроено здание для хранения ботика Петра I (открыто в 1803). При Долгорукове были открыты первые во Владимире гимназия (1804) и государственная аптека (1805). В 1806 году Долгоруков распорядился, чтобы все впредь публикуемые его сочинения печатались в пользу владимирской гимназии (вырученные деньги шли для пополнения её библиотеки).
Долгоруков внёс заметный вклад в развитие театрального дела и словесности в России. С 1779 года играл на сцене «благородного театра», сначала в родительском доме, затем в разных частных домах. В 1786-87 годах участвовал в придворных спектаклях при «малом дворе» великого князя Павла Петровича (будущего императора Павла I). В Пензе по его инициативе был организован театр «благородных любителей», где зимой 1793/94 пензенские дворяне ставили спектакли. В 1815-23 в его московском доме при финансовой поддержке князя Ю. В. Долгорукова действовал театр. Обладая комедийным даром, Долгоруков принимал участие преимущественно в постановках русских и французских комедий, а также комических опер.
Со стихами выступал в печати с 1788 года. Предпочтение в творчестве отдавал сатире, драматическим миниатюрам. В 1811 во Владимире организовал собственный литературный салон. В 1821 и 1822 в Москве действовало организованное Долгоруковым литературное общество, в котором участвовали С. Т. Аксаков, М. А. Дмитриев и М. Н. Загоскин. Поэтическая манера Долгорукова самобытна, в ней сочетались разные пласты лексики, ритмика и другие элементы разговорной речи. Тематически его произведения в основном носили подчёркнуто камерный характер, это так называемая домашняя поэзия, посвящённая событиям жизни самого Долгорукова, его родственников и близких друзей. Наибольшую известность получили его стихи «Приказ швейцару» (1793), «Камин в Пензе» (1795), «Парфену» (1802), сатиры «Авось» (1798), «Невинность» (1816). Долгоруков создал целый ряд небольших драматических произведений - «провербов», а также комедий, среди которых выделяется «Дурылом, или Выбор в старшины» (1816). Оставил несколько автобиографических сочинений, отражающих образ жизни и культуру аристократии конца 18 - начала 19 века.
Член (адъюнкт) Вольного Российского собрания (1779), почётный член Московского университета (1805), Вольного общества любителей словесности, наук и художеств (1807), Общества любителей российской словесности при Московском университете (1812), Беседы любителей русского слова (1812), Вольного общества соревнователей просвещения и благотворения (1817; с 1818 Вольное общество любителей российской словесности).
Соч.: Бытие сердца моего, или Стихотворения князя И. М. Долгорукого. }
