Тимофеева Алёна

В начале 50-х годов «родился» Козьма Прутков - автор стихов, басен, эпиграмм, пародий, пьесок, афоризмов, исторических анекдотов. Это загадочная личность , ведь не каждый способен посмеяться над собой и «выставить» свой портрет на обозрение общества. Кто такой Козьма Прутков? Что стало причиной возникновения его собраний, точных, колких, задевающих за живое?

Скачать:

Предварительный просмотр:

МБОУ СОШ № 6

с углублённым изучением отдельных предметов

города Ставрополя

Название работы «Кто такой Козьма Прутков?»

Руководитель: Мостакова Наталья Владимировна

2008

План

Введение

  1. Авторы Козьмы Пруткова
  2. Своеобразие творчества

Выводы

Список литературы

Приложение

Введение

В начале 50-х годов «родился» Козьма Прутков - автор стихов, басен, эпиграмм, пародий, пьесок, афоризмов, исторических анекдотов.

Один из сборников Козьмы Пруткова открывается таким стихотворением:

Мой портрет

Когда в толпе ты встретишь человека, который наг;*

Чей лоб мрачней туманного Казбека,

Неровен шаг;

Кого власы подъяты в беспорядке;

Кто, вопия,

Всегда дрожит в нервическом припадке, -

Знай: это я!

Кого язвят со злостью вечно новой,

Из рода в род;

С кого толпа венец его лавровый

Безумно рвет;

Кто ни пред кем спины не клонит гибкой, -

Знай: это я!..

В груди - змея!

Меня заинтересовала эта личность, ведь не каждый способен посмеяться над собой и «выставить» свой портрет на обозрение общества. Кто такой Козьма Прутков? Что стало причиной возникновения его собраний, точных, колких, задевающих за живое?

Цель работы:

Выявить причины возникновения писателя Козьмы Пруткова и его произведений;

Определить основные грани творчества Козьмы Пруткова;

Отметить роль произведений Козьмы Пруткова в истории русской литературы.

  1. Личность Козьмы Пруткова – правда и вымысел

Биографический очерк, помещенный в первом собрании сочинений Козьмы Пруткова и перепечатанный во всех дальнейших, дает следующие основные сведения о жизни поэта.

Козьма Петрович Прутков родился 11 апреля 1803 года. В 1820 году он был принят в один из лучших гусарских полков, но прослужил в нем лишь два с небольшим года. В военную службу он вступил «только для мундира» и, выйдя в 1823 году в отставку, тогда же определился на гражданскую службу по министерству финансов - в Пробирную палатку. Здесь он прослужил сорок лет, до самой своей смерти.

Писателем Козьма Прутков стал в очень немолодом уже возрасте - в исходе пятого десятка. Он дебютировал в 1850 году комедией «Фантазия», поставленной на сцене императорского Александрийского театра, в следующем году он анонимно напечатал свои первые стихотворения. Затем талант его быстро развернулся. С 1854 года Прутков стал печататься под своим именем. В этом году и затем в 1860-м в журнале «Современник» были напечатаны все его основные произведения, относящиеся к разнообразным жанрам: Прутков писал стихотворения, афоризмы, исторические анекдоты, драматические произведения.

Умер Козьма Прутков 13 января 1863 года в звании директора. Пробирной палатки, имея чин действительного статского советника.

Все эти сведения, за исключением библиографических указаний, вымышлены. Изложенные выше события на самом деле не происходили. Вымышлен и самый объект биографии. Директор Пробирной палатки Козьма Петрович Прутков в действительности никогда не существовал. Эта личность со всем ее жизненным и творческим путем, с резко очерченными особенностями внешности и характера - такой же плод художественного вымысла, как и произведения Козьмы Пруткова. Жизнь и творчество этого писателя - художественное целое, единое по замыслу и выполнению.

Козьма Прутков - псевдоним, развившийся в самостоятельное лицо, в «авторскую маску». Такие «авторские маски» привились в русской литературе именно с легкой руки Козьмы Пруткова.

Цельность личности и творчества Козьмы Пруткова не уменьшилась оттого, что тут сотрудничало несколько авторов, каждый из которых, конечно, вносил свои художественные устремления и особенности своего таланта, расширяя тем самым творческий диапазон вымышленного поэта. Образ Козьмы Пруткова настолько скрепил произведения этих авторов, что возник единственный в русской литературе случай, когда вымышленный автор-герой стал в один ряд с реальными писателями.

Сочинения Козьмы Пруткова не разбиваются на произведения отдельных авторов, а издаются и изучаются как творческое наследие одного автора. Правда, разнести сочинения Пруткова по отдельным авторам до конца и невозможно, так как часть произведений написана сообща.

А.К.Толстой и его двоюродные брать Жемчужниковы являются создателями Козьмы Пруткова – вымышленного автора, от имени которого три поэта коллективно выступали с сатирическими выступлениями произведениями.

Алексей Михайлович Жемчужников (1821-1908). Вне Пруткова его многолетняя литературная деятельность имеет в истории русской поэзии довольно скромное значение. Он писал пейзажные и любовные стихи, но не обладал достаточным лиризмом и сосредоточился преимущественно на «гражданской» поэзии. Его основная творческая активность приходится на время, гораздо более позднее, чем деятельность Козьмы Пруткова, - на 70-90-е годы. В 40-е годы он, по утверждению П. П. Семенова-Тян-Шанского, посещал кружок Петрашевского.

Владимир Михайлович Жемчужников (1830-1884) вне Пруткова никак не проявил себя в литературе. Между тем это, собственно говоря, центральная фигура прутковского триумвирата. По количеству принадлежащих ему произведений Козьмы Пруткова Владимир Жемчужников стоит на первом месте. Он же был организатором и редактором публикаций Козьмы Пруткова, подготовил «Полное собрание сочинений» и написал «Биографические сведения».

В. Жемчужников был вхож в редакцию «Современника»; судя по материалам жандармских наблюдений, неоднократно бывал у Чернышевского. В сохранившейся конторской книге «Современника» 1860 года указано, что гонорар за прутковские материалы выдан Жемчужникову «чрез Чернышевского».

В «Биографических сведениях о Козьме Пруткове» признается участие в литературном наследии Пруткова еще одного Жемчужникова - Александра Михайловича (1826-1896), но в строго ограниченном объеме: указывается, что он участвовал в сочинении трех басен и двух комедий.

Из создателей Козьмы Пруткова наиболее известен Алексей Константинович Толстой (1817-1875). Видный лирик, стихи которого широко известны до сих пор, особенно благодаря тому, что чуть не половина их положена на музыку Чайковским и Римским-Корсаковым, выдающийся драматург, пьеса которого «Царь Федор Иоаннович» прославлена постановкою МХАТа, Алексей Толстой в то же время и блестящий сатирик. В особенности замечательна его поэма «Сон Попова» - одна из лучших сатир на жестокую и лицемерную бюрократию и полицию русского царизма.

Алексей Толстой ко времени создания Козьмы Пруткова имел уже пятнадцатилетний опыт самого разнузданного балагурства на бумаге. Его письма 30-х годов - это какой-то поток дурашливости, в которой многое, за неизвестностью реалий, совершенно нам непонятно. Местами появляются забавные куплеты, пародии, умышленно нелепые баллады.

Алексея Толстого, как и его кузенов, увлекал комизм нелепости. Можно себе представить, каков был в молодости этот зуд зубоскальства, если в старости А. Толстой мог начать письмо чем-нибудь вроде:

Желтобрюхого Гаврила

Обливали молоком,

А Маланья говорила:

Он мне вовсе незнаком!

Неприязнь к деспотизму и бюрократизму вообще характерна для Алексея Толстого, но в ней нет ничего революционного. Алексей Толстой враждебен идее революционного переворота; его оппозиционность в отношении властей носит в значительной степени характер аристократического фрондерства против обезличивающего деспотизма и всесилия чиновничества.

«Козьма Прутков» творился в привольной обстановке дворянского семейного быта. Братья Жемчужниковы и их двоюродный брат Алексей Толстой были баловни судьбы: красавцы и силачи, веселые, богатые, прекрасно образованные, с большими придворными, великосветскими и сановными связями, блестящие остроумцы и даровитые поэты.

Жизнь била в них ключом и в затхлой атмосфере николаевского царствования прорывалась в задорных выдумках и дерзких шалостях. В этих шалостях особенно отличался Александр Жемчужников - неистощимый забавник с необычайным даром имитатора. Многочисленные анекдоты о проделках Жемчужниковых, сохраненные мемуаристами, относятся главным образом к нему. Приведу несколько таких анекдотов.

Наступив в театре нарочно на ногу одному высокопоставленному лицу, Жемчужников затем каждый приемный день являлся к нему с извинениями, пока рассвирепевший сановник его не выгнал.

Министр финансов Вронченко ежедневно в девять часов утра гулял по Дворцовой набережной. Жемчужников, незнакомый с министром, стал каждое утро проходить мимо него и, приподнимая шляпу, приветствовал его словами: «Министр финансов - пружина деятельности». Вронченко, наконец, пожаловался петербургскому обер-полицмейстеру Галахову, и Жемчужникову под страхом высылки из столицы было предписано, впредь, министра не беспокоить.

Трудно сказать, что правда, что вымысел в этих рассказах, но «прутковский» дух в них чувствуется. Все казенное, все официальное, признанное возвышенным и почтенным, возбуждало в создателях Пруткова злую и шаловливую иронию.

В круг подобных проказ и выдумок входили и литературные шалости веселых братьев. Вот одна из них:

Думы и наблюдения

При борще или при щах

Завершает редко пир

Бланманже.

Воин, бывший на часах,

Отдыхает, сняв мундир,

В неглиже.

Жемчуг в нитках и вещах

Покупает ювелир

Фаберже.

Алексей Жемчужников был мастером комических записок, посвящений, альбомных стихов. Рукопись заставляет думать, что известное стихотворение Козьмы Пруткова «В альбом NN» первоначально было написано Алексеем Жемчужниковым от своего лица в альбом какой-то даме, а затем уже перешло в литературную собственность Козьмы Пруткова.

Младшие братья тоже рано ступили на стезю зубоскальства, проложенную старшими. Александр буффонил в стихах и прозе, как и в жизни. Нелепые басни - видный жанр в творчестве Козьмы Пруткова - начал культивировать он. На копиях некоторых произведений Александра, попавших в печать с именем Козьмы Пруткова, но не включенных в собрание его сочинений, имеется одинаковая пометка редактора собрания Владимира Жемчужникова: «Глупость Сашенькина!». Сколько, вероятно, было написано таких «глупостей», прежде чем возникла идея «Козьмы Пруткова»!

Младший брат Владимир был по преимуществу пародистом. У него был замечательный дар художественной имитации. Он легко и тонко высмеивал манеру любого поэта, соперничая с Алексеем Толстым. Этим двум авторам в основном принадлежат пародии Козьмы Пруткова. Судя по датам произведений, на которые направлено жало пародий, часть этих пародий едва ли не относится еще к 40-м годам.

В 1851 году Алексей Толстой и Алексей Жемчужников впервые вышли со своими шутками из интимной среды на арену публичности. Написав вдвоем одноактный водевиль «Фантазия», они поставили его не на «домашнем театре», а на Александрийской сцене.

Когда впоследствии возник Козьма Прутков, ему задним числом приписали эту пьесу, обозначенную на театральной афише как «Сочинение Y и Z». «Фантазия» - насмешка над убожеством тогдашнего комедийного репертуара. Печатая впервые «Фантазию» в 1884 году в первом собрании сочинений Козьмы Пруткова, В. Жемчужников необычайно обогатил текст комедии, приведя в подстрочных сносках все исправления цензора. Получился как бы удвоенный Козьма Прутков: Прутков вверху и внизу, Прутков, процензурованный Прутковым.

3. Своеобразие творчества Козьмы Пруткова

С самого зарождения идеи «Козьмы Пруткова» лучшей формой публикации его произведений представлялось собрание сочинений. Ведь идея состояла именно в том, чтобы писать от одного лица, «способного во всех родах творчества» и притом наделенного рядом комических черт. Но этот замысел мог доходить до читателя лишь при сопоставлении ряда произведений Пруткова. Поэтому с самого начала литературной деятельности Козьмы Пруткова перед его создателями встал вопрос о собрании сочинений.

Портрет Козьмы Пруткова, опубликованный лишь при собрании сочинений 1884 года, был, видимо, хорошо известен в литературном кругу. Согласно этому портрету описывает наружность Кузьмы Пруткова А. В. Дружинин в «Заметках петербургского туриста» («С.-Петербургские ведомости», 1856, № 431, 22 февраля). По этому портрету дан облик Кузьмы Пруткова и в карикатуре Н. А. Степанова в «Искре» (1860, № 43 ). )

«Полное собрание сочинений» было издано только через тридцать лет, хотя оно анонсировалось и при публикация «Пуха и перьев» в «Свистке»* и в некрологе 1863 года и хотя видные писатели говорили о необходимости его выпуска. Так, в том же 1863 году Ф. М. Достоевский писал в «Зимних заметках о летних впечатлениях»: «Есть у нас теперь один замечательнейший писатель, краса нашего времени, некто Козьма Прутков. Весь недостаток его состоит в непостижимой скромности: до сих пор не издал еще полного собрания своих сочинений».

Козьма Прутков понят как типичный представитель эпохи Николая I, как «сын своего времени, отличавшегося самоуверенностью и неуважением препятствий».

«Полное собрание сочинений» имело неожиданный для авторов и издателя успех. Выпущенное небольшим тиражом (600 экземпляров), оно сразу разошлось, и в следующем году было переиздано в 2000 экземпляров. С тех пор оно постоянно переиздавалось. В 1916 году вышло двенадцатое издание. В советские годы много раз издавались собрания сочинений Козьмы Пруткова, дополненные материалами, не входившими в дореволюционные издания.

Со времени первого собрания сочинений слава Козьмы Пруткова стала нерушимой. Козьма Прутков вошел в обиход русского читателя, завоевал репутацию классика без всякой критической указки, ибо ни один сколько-нибудь значительный русский критик не писал о нем. Особенно известны афоризмы Козьмы Пруткова. Они постоянно цитируются и многие употребляются как пословицы.

«Гони природу в дверь, она влетит в окно». (Н.М.Карамзин)

В числе шуточных афоризмов Козьмы Пруткова имеется перифраза этой поговорки: «гони любовь хоть в дверь, она влетит в окно» (1860). И действительно, если человек любит, то, как бы он не пытался спрятаться от этого чувства, «закрыть двери и окна», оно все равно будет рядом, ведь оно живет в его душе, внутри и от него не избавиться.

«Заткни фонтан!»

Сокращенная редакция шуточного афоризма из «Плодов раздумий» (1854) Козьмы Пруткова: «Если у тебя есть фонтан, заткни его: ай отдохнуть и фонтану». Употребляется в значении: замолчи.

«Никто не обнимет необъятного».

Афоризм из «Плодов раздумий» Козьмы Пруткова (1854).Человек часто в своей речи употребляет словосочетание «объять необъятное», но не задумывается, что такое невозможно; но можно понимать это выражение по-другому: ты настолько силен, что тебе дано сотворить невозможное, и эта возможность есть у каждого, только к этому необходимо стремиться; либо: для каждого есть свое «необъятное», которого он может достичь.

«Смотри в корень!»

Афоризм Козьмы Пруткова. Для того чтобы понять обращать внимание на те качества, которые заложены в основе.

«Что имеем, не храним, потерявши, плачем».

Название водевиля (1844) С.Соловьева, использованного как афоризм в плодах раздумий (18540) Козьмы Пруткова.

Тем самым можно судить о том, что авторы не только сочиняли сами, но тщательно анализировали слова и фразы других людей, переделывали их либо цитировали в сборниках Козьмы Пруткова. Авторы были очень наблюдательны, и порой замечали то, что не задевало и оставляло равнодушными остальных.

Козьма Прутков был задуман прежде всего как поэт. Впервые выступив под своим именем, он сразу внушил публике представление о себе как о поэте-пародисте: «Я поэт, поэт даровитый! Я в этом убедился; убедился, читая других: если они поэты, так и я тоже!..».

Итак, Козьма Прутков для современников был, прежде всего, автором пародий на поэтов.

Козьма Прутков не упускает ни одного из стандартов романтизма - прежде всего, конечно, разочарования, мировой скорби, презрения к толпе, гордого обособления. Подобно всем ходовым байроническим героям, байронический герой Козьмы Пруткова - человек с неведомой биографией, с непонятными целями и с мучительными, но не раскрываемыми тайнами:

Ты к кому спешишь на встречу,

Путник гордый и немой?»

- «Никому я не отвечу:

Тайна то души больной!

Уж давно я тайну эту

Хороню в груди своей,

И бесчувственному свету

Не открою тайны сей. («Путник»)

Козьма Прутков любит накинуть чайльд-гарольдов плащ, «обнять грозное страданье», порисоваться презрительно-спокойным видом, скрывающим измученное, увядшее сердце:

В моих устах спокойная улыбка,

В груди - змея! («Мой портрет»)

Козьма Прутков отдает теме «величия поэта» обильную дань. Он преисполнен сознанием избранности и презрением к ничтожной толпе, высоко над которой стоит поэт:

Клейми, клейми, толпа, в чаду сует всечасных,

Из низкой зависти, мой громоносный стих:

Тебе не устрашить питомца муз прекрасных,

Тебе не сокрушить треножников златых!..

Озлилась ты?! так зри ж, каким огнем презренья,

Какою гордостью горит мой ярый взор,

Как смело черпаю я в море вдохновенья

Свинцовый стих тебе в позор! («К толпе»)

Теме поэта посвящено замечательное стихотворение Пруткова «Мой сон». Это своеобразная «синтетическая» пародия на три стихотворения Хомякова*. Стихи Хомякова-любомудра говорят о значении поэта, утоляющего жажду смертных понять «тайный глас природы» и слиться духом с «мировой душой». Хомяков говорит о поэте вообще. Козьма Прутков - о конкретном поэте, о себе самом. Стиху Хомякова:

Я видел сон, что будто я певец...

в прутковской пародии соответствует стих:

И снилося мне, что я тот певец**.

Вместо особого значения поэта, проникающего в глубину людских сердец и в душу мироздания, воспевается значение Козьмы Петровича Пруткова, весьма довольного привилегиями славы и власти, присвоенными ему по званию поэта.

Козьма Прутков также видит во сне свою смерть и бессмертие, но последнее представляется ему в образах посмертных почестей на земле и в среде небожителей. Козьма Петрович так тешится посмертной славой, что не хочет и возвращаться к жизни:

Но - ах! - я проснулся, к несчастью, живой,

Здоровый!

Этот финал - «к несчастью, живой, здоровый» - апофеоз нелепой оторванности поэзии от жизни, возникающей на почве эстетизации оторванного от своих идейных истоков искусства.

В стихах Пруткова разоблачены позерство и ложно-величавая торжественность «антологистов». Взять хотя бы реплики в «Споре древних греческих философов об изящном»:

Клефистон (самоуверенно )

Свесть не могу очарованных глаз

С формы изящной котурна.

Стиф (со спокойным торжеством и с сознанием своего достоинства )

После прогулок моих утомясь,

Я опираюсь на урну.

В замечательном стихотворении Козьмы Пруткова «Письмо из Коринфа» (пародирующем «Письмо» Щербины) построфно проходят все типовые темы «антологического рода», прекрасные предметы античного мира:

Я недавно приехал в Коринф.

Вот ступени, а вот колоннада.

Я люблю здешних мраморных нимф

И истмийского шум водопада.

Наслаждение эстетическим созерцанием:

Целый день я на солнце сижу.

Трусь елеем вокруг поясницы.

Между камней паросских слежу

За извивом слепой медяницы.

Культ «Красоты»:

Померанцы растут предо мной,

И на них в упоеньи гляжу я.

Дорог мне вожделенный покой.

«Красота! красота!» - всё твержу я.

Культ «изящного сладострастия»:

А на землю лишь спустится ночь,

Мы с рабыней совсем обомлеем...

Всех рабов высылаю я прочь

И опять натираюсь елеем.

И в других стихотворениях Козьмы Пруткова из-под античной тоги выглядывает фигура российского обывателя, который в поэтических мечтах «натирается елеем» на ночь («трусь елеем вокруг поясницы»), словно это средство от старческой боли в спине. Или он хвастает беседой с философом Лизимахом, упоминающим о не существовавших в древности очках. Или, показывая свою ученость, требует себе без разбору самые разнообразные и заведомо ненужные ему античные предметы:

Дайте бочку Диогена,

Ганнибалов острый меч,

Что за славу Карфагена

Столько вый отсек от плеч!

Дайте мне ступню Психеи,

Сапфы женственной стишок,

И Аспазьины затеи,

И Венерин поясок! («Честолюбие»)

В стихах Козьмы Пруткова замечательно имитировано простодушие, с которым поэт мешает «высокое» с обыденным. Он более всего вульгарен там, где более всего становится на ходули. Усиливается «парение ввысь», с одной стороны, и банальность житейской обыденщины - с другой, так что беспринципное смешение «действительности» с «мечтой» становится комичным в глазах каждого читателя.

Вот типовая романтическая ситуация: певец во время бури на море среди общего ужаса бесстрашно поет гимн разгневанной стихии:

Забыл песни неги, и песнь громовую

Настроил под твой гармонический рев!

Образ Козьмы Пруткова - воплощение тех тенденций, которые осмеивали его создатели в современной литературе.

Основное свойство вульгарного романтизма - эклектизм, неразборчивое сочетание идейно и психологически несовместимых «красот». Для демонстрации эклектизма надо было все пародии приписать одному автору, «писать от одного лица, способного во всех родах творчества», то есть мыслящего себя отнюдь не пародистом, но лишь усердным подражателем признанным образцам.

В своем «Письме известного Козьмы Пруткова к неизвестному фельетонисту «С.-Петербургских ведомостей» (1854 г.) по поводу статьи сего последнего» Козьма Прутков заявляет:

«Ты утверждаешь, что я пишу пародии? Отнюдь!.. Я совсем не пишу пародий! Я никогда не писал пародий! Откуда ты взял, будто я пишу пародии?! Я просто анализировал в уме своем большинство поэтов, имевших успех; - этот анализ привел меня к синтезису; ибо дарования, рассыпанные между другими поэтами порознь, оказались совмещенными все во мне едином!..».

Чтобы совмещать в своем творчестве явно противоречивые тенденции и не замечать этого, задуманный автор должен был, очевидно, обладать незаурядным простодушием, безвкусием и казенно-почтительным отношением ко всем жанрам и формам поэтического творчества, санкционированным литературной модой.

Снижая романтические идеи и темы бытовой конкретизацией, украшая быт романтическим реквизитом, эпигон переносит атрибуты романтического поэта, как мы уже видели, непосредственно на себя самого, на К. П. Пруткова:

Раздайся ж, прочь, толпа!.. довольно насмехаться!

Тебе ль познать Пруткова дар?! («К толпе»)

Знаменательно, что слава пришла к Козьме Пруткову, когда основные объекты его пародий давно стали достоянием истории литературы, когда в могиле давно покоился и он сам (согласно «Биографическим сведениям») и наиболее известный из его создателей, а остальные доживали свой век. Прочная популярность Пруткова оказалась независимой от непосредственных поводов и импульсов его творчества, от проблем его эпохи.

Выводы

Козьма Прутков – это не простой псевдоним, а созданная Толстым и его братьями Жемчужниковыми сатирическая маска тупого и самовлюбленного бюрократа николаевской эпохи. От имени Козьмы Пруткова они писали стихи, басни, эпиграммы, пародии, пьески, афоризмы, исторические анекдоты, высмеивая в них явления окружающей действительности и литературы.

В основе их искреннего, веселого смеха лежали неоформленные оппозиционные настроения, а желание как-то преодолеть гнет и скуку мрачных лет николаевской реакции.

Козьма Прутков предстает перед нами уверенным, самоироничным. Он смеется над собой и другими, над событиями, происходящими вокруг него, прямо говорит в своих произведениях о человеческих пороках, совмещает «высокое» и простое, привычное, не боится посмеяться над известными людьми, совмещает мечты и реалии.

К 1860 году облик Козьмы Пруткова приобретает определённые черты: это благонамеренный чиновник, который обо всем судит с откровенно казенной точки зрения и тем самым выдает все свое убожество, абсурдность своей «философии». В результате такого откровенного раскрытия святая святых казенной философии возникла убийственная сатира на официально-бюрократическую Россию.

Прутков – и благонамеренный чиновник, и поэт-обыватель. Самоуверенность и самодовольство банального "законодателя" и "советчика" сочетаются в Пруткове с простодушием, духовным рабством и казенной тупостью.

На образ Пруткова следует смотреть и более широко – его создатели воплотили в нем вообще все то, что они отвергали в современной им общественной и литературной жизни.

Наиболее ценными своими сторонами творчество Козьмы Пруткова близко демократическому лагерю русской литературы. Недаром его литературная биография так тесно связана с некрасовским «Современником». В произведениях Пруткова преследуется отрыв искусства от жизни, безвкусная лакировка жизни омертвевшими " «красотами», подмена трескучей риторикой полноценного выражения общезначимых чувств.

Создатели Козьмы при известной разноречивости своих взглядов интересов и настроений, оставили яркое творческое наследие, сыгравшее бесспорно прогрессивную роль в истории русского художественного слова.

Козьма Прутков вошел в обиход русского читателя, завоевал репутацию классика без всякой критической указки, ибо ни один сколько-нибудь значительный русский критик не писал о нем.

Список литературы

1. Н.С.Ашукин, М.Г.Ашукина «Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения». Издание четвертое дополненное. Москва: «Художественная литература» 1988 год.

2. Басовская е. О том, что вызывает смех и сегодня» (Козьма Прутков) // Литература – 1997 - №31

3. Ивкина Н. Гороховый шут всея Руси Козьма Прутков и его афоризмы» // Литература – 1996 - №11

4. Рассадин С. «Козьма Великолепный» // Литература – 1995 - №47

5. Руские писатели XIX – начала XX века. Библиографический словарь. М: Просвещение 1995

6. И. О. Родин «Справочник школьника», АСТ. Астрель. М: 2004

7. Литература: энциклопедия. – М: ОЛМА-ПРЕСС, 2001

Козьма Петрович Прутков. Литературная маска, под которой в журналах «Современник», «Искра» и других выступали в 50-60-е годы XIX века поэты Алексей Толстой (наибольший в количественном исчислении вклад), братья Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы (фактически - коллективный псевдоним всех четверых). Согласно нескольким свидетельствам современников, также немалое участие в создании наследия Козьмы Пруткова принял штабс-капитан Александр Аммосов, рано умерший вследствие тяжёлых ранений. В частности, его перу принадлежит известнейшая басня «Пастух, молоко и читатель».

Сатирические стихи, афоризмы Козьмы Пруткова и самый его образ высмеивали умственный застой, политическую «благонамеренность», пародировали литературное эпигонство.

Козьма Петрович Прутков провёл всю свою жизнь, кроме детских лет и раннего отрочества, на государственной службе: сначала по военному ведомству, а потом по гражданскому. Он родился 11 апреля 1803 года в деревне Тентелевой близ Сольвычегодска, скончался 13 января 1863 года.

Имел поместье в хуторке «Пустынька» вблиз ж/д станции Саблино.

В 1820 году он вступил в военную службу, только для мундира, и пробыл на этой службе всего два года с небольшим, в гусарах. В это время и привиделся ему сон. Именно: в ночь с 10 на 11 апреля 1823 г., возвратясь поздно домой с товарищеской попойки и едва прилегши на койку, он увидел перед собой голого бригадного генерала, в эполетах, который, подняв его с койки за руку и не дав ему одеться, повлёк его молча по каким-то длинным и тёмным коридорам, на вершину высокой и остроконечной горы, и там стал вынимать перед ним из древнего склепа разные драгоценные материи, показывая их ему одну за другою и даже прикидывая некоторые из них к его продрогшему телу. Прутков ожидал с недоумением и страхом развязки этого непонятного события; но вдруг от прикосновения к нему самой дорогой из этих материй он ощутил во всём теле сильный электрический удар, от которого проснулся весь в испарине. Неизвестно, какое значение придавал Козьма Петрович Прутков этому видению. Но, часто рассказывая о нём впоследствии, он всегда приходил в большое волнение и заканчивал свой рассказ громким возгласом: «В то же утро, едва проснувшись, я решил оставить полк и подал в отставку; а когда вышла отставка, я тотчас определился на службу по министерству финансов, в Пробирную Палатку, где и останусь навсегда!» - Действительно, вступив в Пробирную Палатку в 1823 г., он оставался в ней до смерти, то есть до 13 января 1863 года.

Начальство отличало и награждало его. Здесь, в этой Палатке, он удостоился получить все гражданские чины, до действительного статского советника включительно, и наивысшую должность: директора Пробирной Палатки; а потом - и Орден Святого Станислава 1-й степени., который всегда прельщал его, как это видно из басни «Звезда и брюхо».

Вообще он был очень доволен своею службою. Только в период подготовления реформ прошлого царствования он как бы растерялся. Сначала ему казалось, что из-под него уходит почва, и он стал роптать, повсюду крича о рановременности всяких реформ и о том, что он «враг всех так называемых вопросов!».

Однако потом, когда неизбежность реформ сделалась несомненною, он сам старался отличиться преобразовательными проектами и сильно негодовал, когда эти проекты его браковали по их очевидной несостоятельности. Он объяснял это завистью, неуважением опыта и заслуг и стал впадать в уныние, даже приходил в отчаяние. В один из моментов такого мрачного отчаяния он написал мистерию: «Сродство мировых сил».

Вскоре, однако, он успокоился, почувствовал вокруг себя прежнюю атмосферу, а под собою - прежнюю почву. Он снова стал писать проекты, но уже стеснительного направления, и они принимались с одобрением. Это дало ему основание возвратиться к прежнему самодовольству и ожидать значительного повышения по службе. Внезапный нервный удар, постигший его в директорском кабинете Пробирной Палатки, при самом отправлении службы, положил предел этим надеждам, прекратив его славные дни.

Согласно нескольким свидетельствам современников, большое участие в создании наследия Козьмы Пруткова принадлежало Александру Аммосову, который активно участвовал в «прутковском кружке», и сам нередко выступал под псевдонимом «последователь Козьмы Пруткова». Только ранняя смерть от многочисленных ранений помешала ему занять большее место среди соавторов. Наиболее определённо об этом предмете высказался Пётр Шумахер (в 1884 году).

«Братья Жемчужниковы нечестно поступили, умолчав об Александре Аммосове, который более Алексея Толстого участвовал в их кружке: «Запятки» (т.е. «Незабудки и запятки») и «Пастух и молоко» - не их, а Аммосова. Это знают многие, а будь жив граф Алексей, он, как человек честный, правдивый не допустил бы этой передержки» (П.В.Шумахер об авторстве некоторых произведений Козьмы Пруткова).

Аналогичным образом высказался и Константин Александрович Булгаков (однокашник Лермонтова и известный острослов) в своём письме (от 15 февраля 1859 г.) к художнику-искровцу Николаю Степанову. Отдельным образом привлекают внимание даты этих свидетельств, - ни в 1859, ни даже в 1884 году речь не шла о том, чтобы каким-то образом «примазаться» к славе «великого» Пруткова.

В Брянском литературном музее (Брянск, Россия) имеется «Прутковский зал», где размещается экспозиция, посвященная Козьме Пруткову. Авторство фразы «Зри в корень» приписывается К. Пруткову ошибочно. В "Плодах раздумья" имеется фраза "Смотри в корень", а одна из глав «Славянорусского корнеслова» А. С. Шишкова носит название «Зри в корень: сын всегда говорит языком отца».

Одним из очень близких по духу и стилю к Козьме Пруткову был его старший современник, коллега по министерству финансов и почти забытый ныне поэт Пётр Шумахер, многие стихи которого вполне могли бы войти в собрание сочинений Пруткова.

В Архангельске на проспекте Чумбарова-Лучинского стоит памятник Козьме Пруткову.

Братья , и Жемчужниковы (их коллективный псевдоним).

Это вымышленный «портрет» Пруткова, созданный Львом Михайловичем Жемчужниковым, Александром Егоровичем Бейдеманом и .

Литературная карьера Козьмы Пруткова началась 1851 года с постановки в комедии "Фантазия". Пьеса была подписана буквами Y и Z. На премьере присутствовал сам император . Царь не понял истории пропавшей моськи Фантазии, и уехал со словами: "Много я видел на своем веку глупостей, но такой еще никогда не видел"…

Несмотря на провал "Фантазии", Козьма Прутков продолжал публиковать свои произведения: его басни и афоризмы выходили в журнале "Современник" в 1851 - 1853 гг. инкогнито, и полюбились публике. А в феврале 1854 появился, наконец, знаменитый псевдоним.

В этом образе иронически обыгрывались некоторые типичные черты крупного чиновника: — самоуверенность, ложный пафос, претензии на знание человеческого характера.
В наше время жанр пародии довольно широко распространен, но и в 19 веке людям был не чужд юмор, а произведения Козьмы Пруткова были одной из первых ласточек в жанре литературной пародии и юмористических афоризмов.

Немного об авторах
Коллективный портрет: А. Толстой, Алексей Жемчужников, Александр Жемчужников, Владимир Жемчужников, Козьма Прутков.

Алексей Константинович ТОЛСТОЙ , граф, поэт, прозаик, драматург, член-корреспондент Петербургской Академии наук (1873).
Родители его разошлись, и вместо отца Алексея воспитывал дядя по матери А. А. Перовский, известный писатель, печатавшийся под псевдонимом Антоний Погорельский.

Это для него Погорельский написал известную сказку «Черная курица».
Судьба самого А. Толстого не уступала в фантастичности биографиям его персонажей. Его изящность сочеталась с силой богатыря, гнувшего подковы и вилки винтом, но эти молодецкие забавы не мешали гражданским поступкам.

А. Толстой в молодости, портрет А. Брюллова

Он организовывал ополчение в Крымскую войну и вступил в стрелковый полк, где едва не погиб от тифа. Его заступничество спасло от ссылки его друга Тургенева, благодаря давней близости с царской семьей: с восьми лет он был другом детских игр наследника престола Александра II.
А в девять, сидя на коленках у Гете в Веймаре, видимо, получил благословение от творца Фауста.

Автор стихов, баллад («Средь шумного бала, случайно...», «То было раннею весной»), сатирического «Очерка русской истории от Гостомысла до Тимашева» (1878), опубликованного посмертно.
Подробней об «Очерке…» см. здесь:
История государства Российского

Также автор исторического романа «Князь Серебряный », и драматической трилогии «Смерть Иоанна Грозного» (1866), «Царь Федор Иоаннович» (1868) и «Царь Борис» (1870).
В соавторстве с Алексеем Жемчужниковым в 1850г. написал пьесу «Фантазия» — первое творение Пруткова . Для Пруткова им написаны «Эпиграмма № 1», «Юнкер Шмидт», «Письмо из Коринфа», «Древний пластический грек», «Память прошлого», «Мой портрет» и другие.

Владимир Михайлович ЖЕМЧУЖНИКОВ .
Ключевая роль в создании образа Козьмы Пруткова принадлежит именно Владимиру Жемчужникову, предложившему писать вместе под вымышленным именем, сочинившему биографию псевдонима, и ставшему автором или соавтором почти половины творений.

Алексей Михайлович ЖЕМЧУЖНИКОВ
Русский поэт некрасовской школы, почетный академик Петербургской АН (1900), получивший это звание в числе первых четырех русских писателей вместе со Львом Толстым, Чеховым и Короленко.
В 1850 году в соавторстве с А. К. Толстым им написана пьеса «Фантазия», запрещенная к показу после премьеры, — первое творение Козьмы Пруткова еще до возникновения этого псевдонима.

Александр Михайлович ЖЕМЧУЖНИКОВ }