Не все бандеровцы после войны были найдены и осуждены. Впрочем, и те, кто попал под суд, получили не самые долгие сроки заключения. Даже будучи за решёткой, бандеровцы продолжали борьбу и организовывали массовые восстания.

К истории движения

В 1921 году в Украине создается УВО – Украинская войсковая организация, призванная бороться за независимость украинского народа после поражения Украинской Народной Республики, просуществовавшей с 1917 по 1920 годы, и преобразованной благодаря успешному наступлению Красной армии в УССР.

УВО поддерживалась молодежными националистическими организациями и созданным позднее Союзом украинской националистической молодежи. Похожие организации создавались и в среде украинских эмигрантов в Чехословакии. Это были Союз украинских фашистов и Союз освобождения Украины, объединившиеся позже в одну лигу.

Одновременно с этим украинцы в Германии также активно объединялись в националистические союзы и вскоре были проведены первые конференции украинских националистов в Праге и Берлине.
В 1929 году УВО и другие союзы украинских националистов объединились в одну большую Организацию украинских националистов (ОУН), при этом УВО фактически становится военно-террористическим органом ОУН. Одной из основных целей украинских националистов была борьба с Польшей, ярким проявлением которой была знаменитая антипольская «Саботажная акция» 1930 года: представители ОУН нападали на государственные учреждения в Галиции и поджигали дома живших там польских помещиков.

Политика Бандеры

В 1931 году в ОУН входит Степан Бандера, человек, которому судьба уготовит в скором времени стать главой всего украинского освободительного движения и символом украинского национализма до наших дней.

Бандера отучился в немецкой разведшколе и вскоре стал краевым проводником Западной Украины. Его многократно задерживают власти: за антипольскую пропаганду, за незаконное пересечение границы и за причастность к покушению. Он организовывал акции протеста против голода в Украине и против покупки украинцами польских продуктов.

В день казни боевиков ОУН Бандерой во Львове была организована акция, в ходе которой по всему городу раздался синхронный колокольный звон. Особо эффективной стала так называемая «школьная акция»: проинструктированные заранее украинские школьники отказывались учиться с польскими преподавателями и выкидывали из школ польскую символику. Кроме того, Степаном Бандерой был организован ряд покушений на польских и советских чиновников. За организацию убийства министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого и другие преступления Бандеру в 1935 году приговаривают к повешению, которое, вскоре, однако, заменяют на пожизненное заключение.

В процессе суда Бандера и другие организаторы преступления приветствовали друг друга римским салютом и возгласами «Слава Украине!», отказываясь отвечать суду по-польски. После этого суда, получившего большой общественный резонанс, структура ОУН раскрывается польскими властями, и организация националистов фактически прекращает свое существование.

В 1938 году, во время активизации политической деятельности Гитлера, ОУН воскресает и надеется на помощь Германии в создании украинского государства. Теоретик ОУН Михаил Колодзинский пишет о планах по завоеванию Европы:

«Мы хотим не только обладать украинскими городами, но и топтать вражеские земли, захватывать вражеские столицы, а на их развалинах отдавать салют Украинской Империи. Хотим выиграть войну — великую и жестокую войну, которая сделает нас хозяевами Восточной Европы».

Во время Польской компании вермахта ОУН оказывает незначительную поддержку немецким войскам, а в ходе наступления Германии в 1939 Бандера выходит на свободу. После этого его деятельность связана главным образом с разрешением разногласий, возникших в ОУН между сторонниками Бандеры - бандеровцами и мельниковцами - сторонниками действующего вождя организации.

Политическая борьба переросла в военную. Так как вражда двух одинаковых по своей сути организаций для Германии была невыгодна, тем более, что обе организации пестовали идею национального украинского государства, которая уже не устраивала Германию, и так успешно продвигающуюся на восток, вскоре прошли массовые аресты бандеровцев и мельниковцев немецкими властями.

В 1941 году Бандера был помещен в тюрьму, а затем переведен в концлагерь Заксенхаузен. Осенью 1944 года Бандеру как «украинского борца за свободу» освобождают немецкие власти. Несмотря на то, что вывозить Бандеру в Украину было признано нецелесообразным, ОУН продолжает борьбу с советской властью примерно до середины 1950-х, сотрудничая с западными спецслужбами во время холодной войны. В 1959 году Степан Бандера была убит агентом КГБ Богданом Сташинским в Мюнхене.

Бандеровцы на судебных процессах

В период активной борьбы с УПА и ОУН в 1941 - 1949 годах по данным НКВД были проведены тысячи боевых операций, в ходе которых уничтожены десятки тысяч украинских националистов. Из УССР было выслано множество семей членов УПА, арестованы и выселены в другие регионы тысячи семей.

Один из известных прецедентов суда над бандеровцами – это показательный суд 1941 года над 59 студентами и учащимися Львова, заподозренных в связях с ОУН и в антисоветской деятельности. Самому молодому было 15 лет, старшему – 30. Следствие длилось примерно четыре месяца, было выяснено, что многие из молодых людей были рядовыми членами ОУН, однако студенты не признавали себя виновными и заявляли, что являются врагами советской власти. Первоначально 42 человека приговорили к смертной казни, а 17 хотели дать тюремный срок в 10 лет.

Однако Коллегия верховного суда в итоге смягчила приговор, и 19 осужденных были расстреляны, а другим дали сроки от 4 до 10 лет лишения свободы. Одну из студенток депортировали за границу. Также можно вспомнить об упоминании украинских националистов на знаменитом Нюрнбергском процессе. Генерал Лахаузен, выступавший как свидетель, прямо заявлял, что украинские националисты сотрудничали с немецким правительством: «Эти отряды должны были осуществлять диверсионные акты в тылу врага и организовывать всеобъемлющий саботаж».

Впрочем, несмотря на очевидные свидетельства участия бандеровцев и других членов расколовшейся ОУН в борьбе с Советским Союзом, украинские националисты не были подсудимыми на Нюрнбергском суде. В СССР даже не был принят закон, осуждавший ОУН и УПА, но борьба с националистическим подпольем продолжалась до середины 1950-х, и являлась, по сути, отдельными конкретными карательными актами.

Те из ОУН и УПА, кто выжил в кровопролитных боях с советскими войсками и не были осуждены на смертную казнь, в основной массе отправлялись в ГУЛаг. Типичная судьба осужденного бандеровца — это 10 лет лишения свободы в иркутских, норильских и других лагерях ГУЛага. Впрочем, за работу в лагере выплачивали зарплату и даже зачитывали лагерный труд, как рабочие дни.

Огромная масса коллаборационистов, сотни тысяч человек, представляли собой серьезную силу. Неудивительно, что после суда и нескольких лет ссылки в лагерях они организовали серию мощных восстаний.

Основную силу представляли собой оуновцы, однако в организации беспорядков участвовали также прибалтийские партизаны и русские каратели. Ссыльные украинские националисты имели грамотно выстроенную иерархию, аналог той, что была в действительности на воле, и потому им удалось сначала побороть «блатных», а затем, применив уже опробованные на практике навыки организации подполья и конспирации, попытаться освободить нескольких заключенных и устроить беспорядки.

Заключенные в лагерях вспоминают: «Мы радовались, когда было сообщено о смерти Сталина в марте 1953 года. В мае 1953 года, два месяца спустя, вспыхнуло восстание в Норильском Горлаге. Я думаю, что это восстание было началом долгого процесса отмирания сталинщины, который на тридцать лет позже привел к развалу советской власти и Советского Союза. Макс и я приняли активное участие в этом восстании, основной движущей силой которого были украинцы Западной Украины, сторонники Степана Бандеры».

В дальнейшем в лагерях именно осужденные оуновцы устраивали забастовки и отказывались выдавать уголь без выполнения необходимых для них требований, к примеру, амнистий. Бандеровцам после нелегких переговоров все же удалось добиться некоторых льгот: им постановили 9-часовой рабочий день, разрешили свидания и переписку с родными, перевод заработанных денег семьям, увеличение зарплат. Однако заключенные хотели только одного - освобождения. Их забастовки были жестоко подавлены, ценой жизни десятков заключенных. Впрочем, это было только начало. Продолжавшиеся смелые выходки бандеровцев в лагерях привели к тому, что в 1955 году им объявили амнистию в честь 10-летия Победы.

Согласно официальным документам, на 1 августа 1956 года более 20 тысяч оуновцев возвратились из ссылки и тюрем в западные земли СССР, в том числе 7 тысяч — во Львовскую область.

Жми «Нравится » и получай лучшие посты в Фейсбуке!

Для нынешних украинских националистов Василь Кук - как для коммунистов Ленин: все читали его книги, немало кто его видел. Еще меньше людей знают, что Кук живет на окраине Киева. "Теперь я на легальном положении", - говорит он. Корреспонденту Известий удалось встретиться с легендой "бандеровского сопротивления", которого недавно объявили Героем Украины.

Василь Кук - последний командир знаменитой Украинской повстанческой армии (УПА) Степана Бандеры, организованной в 1942 году, воевавшей "против Польши и Москвы". Ранее многие из будущих бандеровцев служили в батальонах "Роланд" и "Нахтигаль", однако затем немцы распустили их летом 1941 года. Теперь Кук, давно примирившийся с поляками и с россиянами, спокойно ходит на приемы в их посольства и читает лекции. Все, против кого он воевал, давно умерли, а украинско-российский газопровод стал гораздо важнее былых боев.

Василь Кук - единственный выживший из тех, кто создавал УПА и формировал "чистый украинский национализм", который не предполагал ни расового противостояния, ни неприязни к России. Украинский президент Леонид Кучма решил присвоить Василю звание Героя Украины. Однако Кук предложенное не принял, президенту не поверил. Кук признается: "УПА воевала только против оккупантов. Мы не боролись с русскими. Сейчас мы - за выгодное сотрудничество с Россией. Сближение с ней полезно Украине, мы его приветствуем". Кук - первый, кто не побоялся разрушить легенду о ненависти украинских националистов ко всему русскому.

Его УПА стала боевым отрядом Организации украинских националистов (ОУН), организованной в Вене в 1929 году. ОУН провозгласила Акт восстановления украинской государственности, за это ее глава Степан Бандера попал в немецкий концлагерь "Заксенхаузен". В октябре 1942 года ОУН сформировала свою боевую часть - Украинскую повстанческую армию. Как свидетельствует издание "История Украины", одобренное Министерством образования, "УПА стала грозной военной силой, боровшейся против фашистов и режима. УПА была формой природного самосохранения нации".

Будущий командир Кук родился во Львовской области, на тогдашней территории Польши, стал юристом в Люблинском университете, где и познакомился с будущим главой ОУН Степаном Бандерой. "Мы вместе были в Словацких Пищанах - Бандера там лечил ревматизм, с соратниками встречался. Когда он решил, что нужно воевать с фашистами, а не выступать на их стороне, я Степана поддержал. Когда Бандеру арестовали немцы, я с братьями продолжил его дело. Нужно было доказать украинцам, что немцы для них - не освободители, а русские - не враги".

Кук вступил в ОУН в 17 лет (в 1930 году) и с тех пор несколько раз сидел в тюрьмах. "Мы на тюрьмы не очень внимание обращали - молодые были, - рассказывает он. - В нашем распоряжении были 5 миллионов украинцев, живших на Западной Украине, которых Польша пыталась увести из-под нашего и российского влияния в католицизм. Мы листовки печатали, книжки. Потом гранаты делали, бомбы. Устраивали взрывы как раз в те дни, когда поляки праздновали юбилеи своей короны. Созданные лично мною бомбы до сих пор в музеях лежат".

Вы и сейчас можете бомбу сделать?

Не вижу ничего сложного. Этот рецепт применим и в нынешней жизни. И Василь Кук подробнейшим образом описал, как смастерить взрывчатку из вполне доступных смесей. Но позвольте не приводить этот рецепт в газете, дабы не вводить в соблазн потенциальных бомбистов.

В 1954 году Кука все же арестовал КГБ. "Я был в подполье, хорошо маскировался, взял себе имя Юрко Медведь, - говорит Кук. - Это потому, что долго жил в лесах, а медведи в нем - самые культурные зверята. Меня взяли вместе с женой Ульяной, когда мы переходили с одной конспиративной точки на другую. Сначала меня перевезли во Львов, потом в Киев, а затем и в Москву. Сидел в "одиночке", со мной все время беседовал кто-то из "комитетчиков". Один из них предложил написать письмо в Москву: мол, 6 лет сижу без приговора, определитесь, что со мной делать". Националиста Медведя-Кука помиловали. Его поселили в Киеве с жестким приказом далеко от квартиры не отлучаться.

Я мог 100 раз умереть, но все еще живу. Недавно узнал, что все 6 лет моей отсидки "органы" отправляли от моего имени за границу, в ОУН, отчеты и агентуру.

Василь листает старые альбомы: "Вот мои "лесные братья" - всех убили, вот родители - из-за меня отсидели 10 лет. Вот жена - умерла". Ушли все его соратники и противники, а он жив, читает без очков.

У нас не было расовой ненависти. Меня часто спрашивали: "Вы против фашистов воевали?" - Воевали. - "И с поляками боролись?" - Боролись. И с коммунистами тоже. Но мы не резали местное население. Мы нападали на вооруженные отряды, которые сжигали украинские села.

О бандеровцах ходит анекдот: они скорее возьмут в семью негра, только чтобы знать, что это "не жид и не москаль"...
- Украинец - это тот, кто искренне хочет быть с украинцами, каких бы он ни был рода и веры. Негры в УПА не числились, а евреев было много. Они у нас врачами работали.

Мы объявили лозунг "Воля народам - воля человеку" и придерживались его. На нашу сторону перешли мобилизованные немцами кавказские отряды, в УПА появились армянский и грузинский отделы. Они меня научили "Сулико" по-настоящему петь, - вспоминает Кук. У нас не было конфликтов с болгарами, румынами, венграми. УПА сотрудничала с их правительствами.

Когда Степана Бандеру спросили, сколько в УПА бойцов, он ответил: это тайна. Теперь вы можете ее раскрыть?
- УПА действовала во всех регионах Украины, дошла до Крыма и Кубани. Отряды были практически в каждом селе, многие из них потеряли связь с центром и работали в одиночку. Пересчитать всех невозможно. Если верить документам, подписанным Берией, только на Западной Украине были арестованы 134 тысячи "бандеровцев", убиты 153 тысячи, 500 тысяч репрессированы, 203 тысячи высланы навечно. Но эти цифры неполные. Многие уцелели, продолжали борьбу еще в 50-е годы. ОУН и УПА существуют до сих пор.

ОУН считают подпольной, ее штаб - в Мюнхене, там, где остались основные архивы Бандеры. Мюнхен часто позванивает командиру Василю, книги присылает. На Украине дело ОУН продолжают организации с менее громкими именами.

Командир Кук их все прекрасно знает

Сам же Кук сейчас руководит обществом "Холодный Яр", которое увековечивает память украинских националистов. "Их ряды ширятся и в Верховной раде, мне даже предлагали идти в депутаты, но я уже не хочу". К власти рвутся и боевики УНСО - одиозной Украинской народной самообороны, воевавшей в Приднестровье, Абхазии и Чечне. Кук не воспринимает УНСО всерьез. "Ей не хватает сильных людей и мощных характеров. У Украины, в отличие от России и Польши, даже державных традиций нет.

Варшава требует возвести во Львове мемориал погибшим польским солдатам - а это люди, убившие на Волыни 30 тысяч украинцев и отправившие 100 тысяч в польские концлагеря. Кучма обнимается с польским президентом Квасьневским, называет его лучшим другом Украины и надеется, что Варшава поможет Киеву попасть в ЕС и НАТО. А в то же время поляки ежедневно пытаются нам доказать: Украина - бывшая польская территория. Рано или поздно Варшава заявит о своих претензиях на нашу землю", - считает Кук.

Василь и его УПА воевали против всех, не имея шансов на победу. Командир Кук, ныне правящий в своей бетонной "хрущевке", любит рассказывать о бандеровских схронах, лесных подземных городах, где десятилетиями скрывались бойцы УПА, незамеченные властью. "Сейчас о схронах издаются тома. Это не просто землянки, а многокомнатные строения со всем нужным для жизни - от печки до печатных машинок. В схронах была отличная вентиляция - ее выводили наружу через стволы деревьев. Облавы не могли обнаружить схроны, ходили по ним и не замечали".

Когда началась Вторая мировая (Кук не называет ее Великой Отечественной, у него была другая война), Василь полюбил оружие - немецкие и советские автоматы. Теперь на стене у него висит сабля - нынешние последователи подарили. История Украины сделала полный круг. Россия и Польша вновь играют основную роль в киевской судьбе. А командир Кук пережил всех, кому был дорог. Говорит: это высшая кара за то, в чем был и не был виноват.

Послесловие в публикации: Владимир Николаевич Перекрест. У нас был свой "Момент истины"
Полковник милиции Николай Перекрест ловил бандеровцев 7 лет

Кто такие бандеровцы, полковник милиции Николай Перекрест узнал в конце 1944 года, когда 17-летним новобранцем попал в войска НКВД на Западной Украине. Эти подразделения и вели борьбу с вооруженными отрядами украинских националистов. Служба растянулась на 7 лет: только в 1951-м борьба была объявлена законченной. Однако и после этого в лесах еще постреливали, а сельские активисты в Карпатах ложились спать с пистолетом под подушкой. О событиях тех лет отставной полковник рассказал своему сыну - корреспонденту Известий Владимиру Перекресту.

В романтический ореол вокруг бандеровского трезубца могут поверить только те, кто с ними никогда не сталкивался. Их борьба была бессмысленной и жестокой авантюрой, направленной, прежде всего против своего же народа. От рук бандеровцев на Западной Украине погибло больше местного населения, чем было арестовано или выслано за пособничество бандформированиям.

А Кук заявляет, что они "не резали местное население"

Ну да, они в основном расстреливали... Я знал людей, чьих близких уничтожили "лесные братья". У меня друг был, из местных, Ваня Белокурый, первый секретарь Куликовского райкома комсомола. Его родителей и брата бандеровцы расстреляли, сам чудом уцелел. А в 1949 году топором зарубили писателя Ярослава Галана. Они говорят, что убивали только активистов. Но кто такие активисты? Грамотные, целеустремленные люди. Цвет нации. Вот их бандеровцы и убивали, обвиняя в предательстве украинской независимости. Малейшее подозрение в сотрудничестве с "советами" - и бандеровская служба безопасности выносила смертный приговор. Врывались в дом приговоренного, обычно ночью, расстреливали всю семью, а хату сжигали. Копию приговора оставляли на пепелище. Не случайно Кук ни слова не говорит об этом подразделении. Население жило в постоянном страхе.

И при этом поддерживало "лесных братьев"?

Да не было особой поддержки, разве что в первые послевоенные годы. Потом ситуация изменилась. Сработал целый комплекс мер. Сначала власть показала, что будет с твоими близкими, если ты "уйдешь в лес". Семьи бандпособников стали выселять в Сибирь. Мне довелось видеть, как это происходило зимой 1946 года, когда наша часть стояла в городе Куты. Метель, снег по пояс, машины не могли пройти... Людей везли на подводах, гнали пешими. Плач стоял. Тяжелое зрелище... Тем же, кто не выступал против власти, жилось совсем неплохо. На Западную Украину в послевоенные годы ресурсы направлялись порой в ущерб другим регионам. Край преображался на глазах - я жил там до 1959 года и видел это. Свою роль сыграла и национальная политика. Во всех учреждениях украинский язык был не то что основным, а единственным. В регион направляли специалистов из восточной Украины. У бандеровцев выбили идеологическую почву: народ не нуждался в их защите. К 1948 году основная масса населения, несмотря на страх, который сеяла "служба безпеки", была на нашей стороне.

В чем это выражалось?

В селах создавались отряды местной самообороны. Их называли "истребительными батальонами", а тех, кто в них служил, - "ястребками". С ними бандеровцы расправлялись особенно жестоко, и чтобы не подставлять ребят, наши потом отказались от этой идеи. У комитетчиков больше стало осведомителей среди местного населения. Были у нас очень эффективные сигнальные устройства. Появились бандеровцы - нажал человек секретную кнопку, и в штабе полка уже знали, в каком селе бандиты. Кроме того, власть дала шанс многим "лесным бойцам" вернуться к мирной жизни. В 1947-1948 годах было объявлено три амнистии. Многие сдавались, особенно летом 1947-го. На меня как-то вышел один...

Как это было?

В городке Яблонов летом 1947 года мы с сослуживцем наткнулись на какой-то сад, там их много было. Парень только призвался - совсем необстрелянный. Дал я ему свой автомат, а сам дерево трясу. Вдруг слышу шум. Обернулся - два наших автомата лежат на земле, вдали мелькают подметки моего "боевого товарища", а шагах в пяти стоит здоровенный бандеровец и от живота целит в меня из "шмайсера". Немецкие армейские ботинки с высокой шнуровкой, офицерский китель без погон, пилотка с трезубцем, самому лет 30, бравый вид... А мне и страшно, и зло берет. "Решил стрелять - стреляй!" - говорю. "Ого, - смеется, - який смелый. Ты мэни сподобався". Понравился, значит, И вдруг переменил тон: "Я сголоситься хочу, доведешь живым?" Я ответил: до райотдела доведу, а там без меня будут разбираться. Отдал он мне "шмайсер", поднял я брошенные автоматы и пошли. В райотделе написал рапорт, что пленный сам сдался. Что с ним стало, не знаю

А в целом кто кого переигрывал в военном отношении?

Сначала они. Против нас с 1944 по 1946 год действовали хорошо обученные отряды. Немцы их здорово натаскали. А, отступая, оставили им оружие, радиотехнику. После войны снабжали из Мюнхена деньгами - мы не раз находили в схронах пачки долларов. А против бандеровцев воевали только внутренние войска, с армейскими подразделениями у них был как бы негласный уговор: друг друга не трогать. На гарнизоны они не нападали - понимали, что тогда по-другому будут с ними воевать. Мы первое время как салажата были. Леса не знали, фронтовой опыт у многих не срабатывал. В результате несли большие потери, где-то один к трем. Это ожесточило командование. Наград у нас не было, поскольку публично о той войне нигде не упоминалось, и за лично убитого в бою бандеровца стали давать краткосрочный отпуск. Но честно скажу, что если уж сдавался бандеровец, то ради отпуска его не стреляли - отдавали под суд.

А они что делали, когда наших захватывали?

Ну что - убивали. Особой жестокости не было, но живыми от них никто не уходил, и пленными не обменивались

Можно ли обозначить какой-то переломный момента борьбе с бандеровцами?

Пожалуй, 1946-1947 годы. "Наверху" наконец поняли, что противник заслуживает серьезного отношения. В наших частях провели реорганизацию: убрали ненужные в тех условиях полковую артиллерию, минометы, противотанковые ружья. Выделили больше автомобилей и радиотехники. Появились специалисты по антидиверсионной работе. И ситуация изменилась. Теперь уже они несли значительные потери. Не помню цифр, но было наглядное подтверждение - обширные бандеровские кладбища на окраинах сел.

Они существовали официально?

По сути да. Мы выдавали родственникам тела погибших. По их традиции на могиле погибшего в бою бандеровца ставили березовый крест. И вот из села выйдешь - огромное кладбище, все белое от этих крестов. Одно время какая-то "умная голова" запретила такие захоронения: мол, слишком демонстративно. Кресты приказали сносить. А их каждый раз восстанавливали, да еще и минировали.

Применялись ли какие-нибудь специфические методы в этой войне?

Да, со временем у нас появились свои "приемы". Создавались мобильные группы, которые под видом бандеровцев уходили в свободный поиск. Если натыкались на боевку (так бандеровские отряды назывались) - уничтожали. Очень эффективно. Не было такого шума, как при общевойсковых операциях. Или еще - "вертушки". Это такая спецоперация, чтобы дать подозреваемому проявить себя. Везут задержанных, по дороге под видом бандеровцев на конвой "нападают" наши же сотрудники, знающие украинский язык. Разыгрывали натурально - внезапно, жестко. Для достоверности могли конвоиру и прикладом врезать. А подозреваемых везут не в наручниках и не связанными.

Нападающие делают вид, что всех воспринимают как одну компанию: "Ага, попались, москалики!" Наши молчат, готовясь достойно встретить "последний час", а те бьют себя в грудь: "Так мы ж свои, хлопцы!" А хлопцы "не верят": "А у кого работал? А какой он из себя? В каких операциях с ним участвовал? А кто про тебя сказать может? Ну ладно, живи пока". Или водили по лесу: ну-ка, если ты наш, должен знать схроны. Не знаешь - значит, опер, а ну "до гиляки"! Это значит: "на ветку", повесить. Те еще выпаливают фамилии, адреса, о своих делах рассказывают. Потом имитировали расстрел "краснопогонников", так они называли военнослужащих НКВД, и в лес. А через какое-то время нарываются на наш патруль. Стрельба, погоня, и пленный снова попадает к "москалям". Только знают о нем уже гораздо больше. Очень тонкая игра. Там у нас был свой "момент истины".

А у бандеровцев были какие-то военные хитрости?

Главное их изобретение - схроны. Обнаружить их было очень сложно, Но когда появились служебные собаки, они эти схроны по запаху находили

Кук утверждает, что там размещались госпитали...

А пятизвездочных отелей у них под землей не было? Своих раненых и больных они приводили на дом к медработникам и говорили: лечи. Не вылечишь - тебе тоже не жить. И те лечили - куда деваться? Впрочем, возможно, высшие идеологи "самостийности" жили в схронах повышенной комфортности, но те, кто ради их идей рисковал жизнью, ютились в землянках, как бобики в конуре.

…«Очень приятно, что мы встретились, Василий Степанович», - приветствовал важного пленника майор КГБ Григорий Клименко. «Долго же вам пришлось за мной гоняться», - ответил только что захваченный в лесном бункере Васыль Кук, последний лидер ОУН и УПА в Западной Украине. Этот день, 23 мая 1954 года, ознаменовал окончание организованного вооруженного сопротивления коммунистическому режиму в Украине…

«Когорта непримиримых»

Будущий главком УПА родился 11 января 1913 года в селе Красне Золочевского уезда на Тернопольщине. Отец работал на железной дороге, мать растила восьмерых детей.

В 1928 году вступил в «Юнац­тво» (молодежный резерв националистов), где ему доверили руководство «юнаками» Золочевской гимназии и всего уезда. Васыль Кук так охарактеризовал свои мотивы перехода в ряды борцов за независимую Украину: «Если вы человек, если вас оскорбляют и унижают как украинца, презирают ваш язык, хотят держать в ярме и хозяйничать на вашей земле - вы не можете не ощутить желания бороться за свой народ, за свою дер­жаву. Да и разве можно отсиживаться, когда отстреляли почти всю нашу интеллигенцию, создали искусственный голод, массово вывозили украинцев и уничтожали как нацию?».

Став членом ОУН, выполнял рискованные задачи: перевозил оружие и взрывчатку, доставлял нелегальную литературу. В сентябре 1933-го получил 2,5 года заключения. Когда В.Кук уже пребывал во внутренней тюрьме КГБ в Киеве и не притрагивался к еде, встревоженные оперы спрашивали, отчего тот «плохо кушает». Но узник успокаивал их: «Если бы я хотел умереть, то давно бы сделал это - у меня свои способы еще от польских тюрем».

Под псевдонимом «агроном-инженер Лука Лемишка» подготовил брошюру под невинным названием «Пашні буряки» - «катехизис конспиратора». Даже находясь во внутренней тюрьме КГБ, не забывал конспиративных ухищрений: на прогулках определенное число раз хлопал шапкой то по одной, то по другой ноге (показывая 64-й номер своей камеры), оставлял условные пометки в туалете, в книгах подчеркивал слова и просил передать жене.

Лидер подполья Юго-Восточных земель

В 1940-1941 гг. В.Кук принимал активное участие в работе Военного штаба ОУН (Б), преподавал основы партизанской борьбы на курсах для членов ОУН, созданных нацистскими спецслужбами. ОУН, по свидетельству Васыля Степановича, тайно наставляла выпускников: на территории СССР связываться не с немцами, а с местным подпольем, его разведкой, создавать сеть глубокой радиосвязи...

В апреле 1941 года Лемиша на ІІ Большом сборе (съезде) ввели в состав Центрального провода на должность организационного референта - «человека № 2» в иерархии движения. В июле 1941-го он возглавил походную группу членов ОУН с целью провозглашения в Киеве, как и во Львове, Украинского государства. Однако в конце лета нацисты арестовали Кука в Василькове и бросили в концлагерь в Белой Церкви; далее были тюрьмы Житомира, Ровно, Луцка, откуда и был организован побег.

Провод ОУН (Б) на Юго-Восточных землях, который Лемиш возглавил с лета 1942 года, охватывал Донецкий и Криворожский бассейны, Приднепровье, Крым, Одессу, Кубань, а также включал Киевский, Днепропетровский краевые проводы (14 областных и 30 окружных организаций, около 1000 человек).

Работа на Востоке стала серьезным испытанием для идеологии «интегрального национализма». Жители Востока республики, признавал Центральный провод ОУН (Б), в основном русофилы и для них «понятие самостийной Украины - как для нас самостоятельная Гуцульщина». Не случайно новую программу ОУН (Б) от 1943 года, лишенную элементов ксенофобии, разработала именно группа во главе с Васылем Куком. Там же он встретил и женщину своей судьбы. Ульяна Крюченко училась в институте инженеров железнодорожного транспорта, исполняла обязанности руководителя «Юнацтва» в Днепропетровске и области. В 1942-м они с Васылем «стали на рушник», и жена получила псевдоним «Оксана». Когда в июле 1949-го ее задержали, стремясь использовать для поимки Лемиша, Оксана для видимости дала согласие на сотрудничество, однако бежала к подпольщикам.

В 1947 году у супругов родился сын Юрий. Превратности подпольной жизни родителей отразились и на судьбе ребенка. Двух­летнего Юрка забрали у дяди, Ивана Кука (10 лет лишения свободы с конфискацией), отправили в специальный Петровский детдом в Сталино под именем Юрия Антоновича Чеботаря. Информаторы уведомляли: мальчик хорошо рисует и танцует, участвует в художественной самодеятельности, у детей пользуется авторитетом. О родителях рассказывает, что «мама сидит в тюрьме, мой отец-коммунист расстрелян в Греции, оттуда и я прилетел».

С весны 1943 года деятельность Васыля Кука связана с УПА. Вверенная В.Куку Группа УПА «Юг» провела наиболее крупное сражение с войсками НКВД - Гурбенский бой в Кременецких лесах (21-27 апреля 1944-го). В нем 14 батальонов войск НКВД и кавалерийский полк при поддержке танков и авиации сражались с куренями УПА-«Юг». Имеются данные о присвоении В.Куку Укра­инской главной вызвольной радой (УГВР) к 10-летию УПА (1952) звания генерал-хорунжего.

Непростые отношения сложились у Лемиша с командующим УПА Романом Шухевичем. Как заявила на допросах личная связная командарма Екатерина Зарицкая, «Шухевич хотя обычно и давал высокую оценку Лемишу как энергичному и способному человеку, но всегда отмечал, что Лемиш не умеет и не хочет с ним работать и всегда индивидуально решает все вопросы. В свою очередь Лемиш, как организационный референт Глав­ного провода ОУН и руководитель оуновского подполья на Волыни, в Подольском крае и на Востоке, всегда тщательно оберегал свои организационные связи на этой территории, …избегал советоваться с Шухевичем и даже устранил его от участия в руководстве ОУН в этих областях». Р.Шухевич же обвинял подчиненного в том, что при его попустительстве на Волыни произошла массовая физическая «чистка» службой безопасности ОУН рядов подполья, приведшая к его расколу.

С автоматом в руке и «Капиталом» в голове

Лемиш стал одним из авторов новой Программы ОУН (Б), принятой в августе 1943 г., ставившей задачу построения в независимой Украине демократического, социального государства, с государственной экономикой, системой защиты прав трудящихся, гарантиями прав человека и равенством наций. «Левизна» В.Кука шла не от постулатов марксизма-ленинизма (труды его классиков он знал прекрасно). Его взгляды на социально-экономические преобразования скорее происходили от глубинных морально-этических ценностей славянской цивилизации, «громадівського» духа предков, стремившихся к идеалам социальной справедливости, от «христианской республики» Запорожья, от уважения к выбору миллионов жителей Украины на восток от Збруча.

О воззрениях В.Кука говорил на допросах и член Провода ОУН (Б), сын батрака Васыль Галаса («Орлан»). На одной из последних встреч Лемиш сказал соратнику: «Мы стоим у своей могилы, идти на Запад мне смысла нет. Лучше честно погибнуть здесь, но не видеть скандалов этих панов (имелись в виду острые разногласия в националистических организациях за кордоном. - Д.В .). Лучше идите Вы, друже Орлан, Вы сами из «черни», и будете защищать «чернь». А меня на Западе считают марксистом, мы же осуждаем капитализм. Но попробуйте предложить им прочесть «Капитал» Маркса - сразу же обзовут большевистским агентом». В.Кук знал цену «преимуществам социализма» – в 1945-1950 гг. он руководил деятельностью ОУН в Восточной Украине, написав в 1950 г. исследование (машинопись) «Колгоспне рабство», опубликованную в Киеве лишь в 2007 году.

После гибели Р.Шухевича 5 марта 1950 года Лемиш взял в свои руки командование УПА и стал председателем генерального секретариата УГВР. Понимая, что дальнейшее открытое сопротивление углубляет разрыв с населением, приводит к бессмысленным жертвам и не в силах остановить советизацию, В.Кук с начала 1950-х неоднократно приказывал минимизировать боевые и террористические акции, перейти в глубокое подполье или легализовать его участников, сохраняя силы на отдаленную перспективу. В 1952-м он наложил запрет на сбор подпольщиками сведений для иностранных разведок. Тревогу вызывали конфликты между сторонниками демократизации ОУН и Степана Бандеры, в которых Лемиш избрал сторону первых.

Заключенный «300»

Васыль Кук в полной мере ощутил на себе тяготы нелегального положения и кочевой жизни. В поликлинике КГБ ему диагностировали миокардиодистрофию, гипопластический гастрит, астению нервной системы и язву двенадцатиперстной кишки.

Еще в 1945-м для розыска В.Кука завели оперативное дело «Барсук». Только талант конспиратора позволял распознавать попытки вывести его из подполья с помощью перевербованных соратников. Он едва уцелел, получив через агентуру тюбик с почтой, начиненный отравляющим газом. Непосредственно розыск и задержание В.Кука (операция «Западня») возложили на 1-й отдел секретно-политического управления КГБ УССР во главе с молодым офицером Петром Свердловым.

В Иванцевском лесу Львовской области для встречи Лемиша подготовили один из знакомых ему бункеров, поселив трех агентов-боевиков, ранее пользовавшихся доверием В.Кука. 23 мая 1954 года, не заподозрив неладного, он прибыл туда с женой. Агенты обезоружили и связали заснувших после длительного перехода «гостей». Прибывшая вскоре опергруппа обыскала задержанных, отобрав яд.

На следствии Васыль Степанович (заключенный «300») дал широкие показания о прошлом националистического движения и его современном состоянии, структуре ОУН (Б), основных этапах своего участия в борьбе за независимость Украины, характеристики лидерам движения сопротивления и закордонных центров ОУН, взаимоотношениям между ними самими и спецслужбами Англии и США. «На следствии ведет себя спокойно, - удовлетворенно отмечали оперработники, - показания дает без особого запирательства». Однако Лемиш повел растянувшуюся на годы свою игру с «советами»…

Дело в том, что у «органов» были свои «соображения по использованию арестованного Кука Василия в интересах Советского государства», одобренные председателем КГБ СССР Иваном Серовым. Предполагалось использовать В.Кука в «целях морально-политического разгрома националистических центров за кордоном и разложения оуновских элементов внутри страны». 20 июня 1954 года В.Кук, после бесед с начальником отдела оперативных игр, подготовил «соображения» о нейтрализации подполья.

Лемиш предложил добиться объединения националистов в единый политический центр за рубежом, а во главе его поставить В.Галасу. Более того, предлагал отправить его самого в Германию для проведения «объединения». Разумеется, на это благоразумно не пошли, поняв, что Лемиш под видом сотрудничества как раз и пытается разрушить «генеральную линию» - на углубление раскола зарубежных националистов.

Осенью 1957-го председатель КГБ УССР В.Никитченко предлагал «300-му» написать «пропагандистскую бомбу» под политическую эмиграцию. Кук требовал амнистии, высказывал опасения, что его расстреляют сразу же после публикации сего труда. Книга так и не появилась. Следует отметить, что именно взвешенная позиция органов госбезопасности спасла Васыля Степановича от расстрела, к чему склонялся первый секретарь ЦК КПУ Алексей Кириченко. В ЦК не было секретом, что В.Кук убежден в русификации Украины и отступлении от «ленинской национальной политики».

Указом Президиума Верхов­ного Совета СССР № 139/82 от 14 июля 1960 года Васыль Кук и супруга были помилованы с освобождением от уголовной ответственности: «Учитывая желание бывшего руководителя «Организа­ции украинских националистов» Кука искупить свою вину перед Советским государством патриотической деятельностью в пользу Родины, удовлетворить ходатайство Комитета госбезопас-
ности Украины о распростране-нии на него и супругу амнистии 1955 года».

19 сентября 1960 года Васыль Степанович зачитал обращение по радио к украинцам в эмиграции, опубликованное и в газете «Вести из Украины» для распространения в диаспоре (тогда же около 200 бывших членов ОУН выступили в СМИ с «покаянными» заявлениями).

Гражданин СССР - гражданин Украины

Оперработники, обращавшиеся к Лемишу за «консультациями», констатировали - оказавшись на свободе, резко изменил линию поведения, ведет себя замкнуто, хотя с коллегами по работе общается весьма дружелюбно.

Положительную роль в судьбе «расконвоированной» семьи В.Кука сыграли именно чекисты: помогли сыну получить редкое тогда образование кибернетика, поступить в аспирантуру (советская бюрократия сама вряд ли бы дала дорогу отпрыску «бандглаваря»). Начальник пятого управления Леонид Каллаш доказывал ЦК КПУ, что нецелесообразно препятствовать В.Куку в научной работе, не соглашался с решением о недопущении к защите диссертации далекого от политики Юрия Кука. Но ситуация изменилась с приходом в 1970-м ярого консерватора Виталия Федорчука, дело шло к повторному возбуждению уголовного дела.

В июне 1972 года, когда начались аресты украинских диссидентов по делу «Блок», В.Кука изгнали из Института истории АН УССР. Закрыли и научную тему - «Украинский национальный вопрос и украинские политические партии на западноукраинских землях. 1918-1941 годы», авторский раздел монографии «Марксизм-ленинизм об украинском национальном вопросе».

Независимость Украины стала морально-политической победой дела всей жизни Васыля Степановича. Несмотря на преклонный возраст, он возглавил научный отдел Всеукраинского братства ОУН и УПА, вел активную лекторскую работу, опубликовал воспоминания о соратниках.

Не лебезил перед сильными мира сего - и не позволил себе принять звание Героя Украины до тех пор, пока государство не определиться со статусом воинов УПА. Не желал быть «говорящей головой» для предвыборных роликов и митингов. Свои убеждения отстаивал твердо, но и не нахваливал «демократию и прогресс в Украине», а по сути – дикий капитализм...

Наступало циничное время, когда «продвинутой общественности» одинаково наплевать что на ветерана Великой Отечественной, что на комбатанта УПА, ибо эти люди твердых убеждений мешают своими поучениями комфортно предаваться «драйву», воплощают выстраданные самим украинским народом представления о путях развития своей родины.

Васыль Степанович умер 9 сентября 2007 года в столице государства, за независимость которого он самоотверженно боролся в безнадежных условиях. «Я хотел бы пожелать молодежи быть настоящими патриотами Украины, строителями державы, гордиться принадлежностью к шевченковскому роду», - говорил генерал-повстанец. Прислушаются ли потомки к его призыву?

«В 1945-1946 годах мы перебили банды (ОУН) на уровне куреней, кошей и сотен. А вот службу безопасности («безпеки») этих жесточайших палачей нам добить толком не дали. Когда в 1946 году мы вышли на уровень надрайонного руководства, следы потянулись в ЦК Украины во главе с Хрущёвым. Тут нас и остановили».

Когда в 1920 году в Праге собрались бывшие офицеры Австро-венгерской армии родом из Галиции (территория современной Западной Украины) и создали свою Украинскую военную организацию, то в первую очередь они создали систему связи и административную структуру организации. В этом деле им в 1930-х годах помогали ОВРА (итальянская тайная полиция), немецкая служба безопасности СД и военная разведка АБВЕР, готовившая кадры в своих школах в Варшаве и под Берлином. Они эту структуру доработали и отшлифовали.

В 1943 году весь этот масштабный проект был запущен на полную катушку. Нашей армии пришлось после уничтожать УПА численностью 100 тысяч человек.

Чтобы иметь возможность содержать такую армию, ОУНовцы поступили следующим образом. Взяли за административную единицу село, в котором должно быть не менее двухсот дворов. Если в селе не набиралось столько, то объединялось несколько, до нужного количества.

Надрайон и виддил у них были областными структурами, а всю территорию Украины поделили на четыре части (луча). Во главе всех этих лучей стоял Центральный провод ОУН во главе с Проводником.

Основным был луч «Захид» — северо-западный, включающий в себя Галичину и Закарпатье, остальные были второстепенными и поддержкой местного населения не пользовались.

Давайте пойдем по схеме снизу вверх и рассмотрим ее уровни и звенья.

Вот уровень села. Это — основа основ всей структуры. На базе села существовали различные мастерские по всем видам ремонта, цеха переработки сырья и пошива одежды и т. д. и т. п. Вся хозяйственная часть была очень похожа на наши колхозы и совхозы.

Бандеровцы после начала войны не стали разгонять эти организации, а использовали их как очень удобные для себя структуры. У них была жесткая плановая система. Заранее давалось задание, кто и что должен вырастить, посадить, заготовить, а осенью сдать.

Всей этой службой заготовки в селе руководил господарчий, он был главный заготовитель — хозяйственник. После заготовки все сдавалось под расписку станичному села. Станичный в селе был в роли председателя колхоза, который ведал всеми ресурсами.

Обычно все заготовленное хранилось в лесу, в схронах, на высоком, сухом месте, хорошо замаскированное. Все тщательно учитывалось, велись записи по приходу и расходу материальных ценностей и станичный всегда знал, какими запасами, на какое количество людей он располагает. В случае надобности он ехал в лес, привозя необходимое количество припасов, и распределял среди тех домов, у которых были на постое боевики.

Обычно на селе стоял рой, или, по-нашему, взвод, поэтому размещение боевиков в селе не ложилось нагрузкой на семьи. Снабжением одеждой и продовольствием занимался станичный.

Самое интересное, что все подразделения делились на две части — женскую и мужскую, у каждой части были свой господарчий и станичный. Женщины занимались ремонтом и пошивом одежды, стиркой белья, перевязочного материала, уходом за ранеными.

Среди населения села велась в обязательном порядке политработа по разъяснению идей ОУН-УПА, а занимались ей политработники ОУН, причем для каждой категории населения разные, отдельный для мужского населения, отдельный для женщин (обычно женщина), а также раздельно среди юношей и девушек. Помогали им в этом все священники греко-католической церкви, говоря в своих проповедях, что надо слушаться своих защитников, так как они несут свободу и право владения землей.

В каждом селе был пункт связи, представлявший собой хороший крестьянский дом, владельцы которого были так называемыми пунктовыми связи.

В этом пункте было организовано круглосуточное дежурство, так как любое время дня и ночи мог прийти связной с шифрованным донесением. Связными практически всегда были молодые девушки в возрасте от десяти до семнадцати лет.

Легенда перемещения по маршруту была тщательно отработана. Обычно они шли к родственникам в соседнее село, таким же содержателям пункта связи. Мы, когда это узнали, поступали так: переворачивали эту девушку вдвоем вверх ногами и начинали трясти до тех пор, пока из ее бюстгальтера не выпадет шифрованное донесение.

Широко использовалась система условных знаков для внешних наблюдателей, находящихся вдоль дороги от села к селу в пределах видимости друг друга. В этом случае использовали мальчишек. Их же использовали для наблюдения за передвижением и местами дислокации наших войск.

Следующий уровень — это станица, объединение трех сел. Ее руководство находилось в одном из этих сел. Состояло из станичного станицы, ведавшего размещением, постоем и снабжением всем необходимым сотни УПА (это 100-150 человек боевиков), господарчего станицы, руководившего службой заготовки припасов в этих селах.

В каждой станице была боёвка СБ (служба безопасности) из 10-15 человек, тщательно законспирированных, с виду местных жителей. Отличались они неимоверной жестокостью, хуже всяких дудаевцев, убивали при малейшем подозрении на сотрудничество с советскими властями.

Как пример — случай с семьей Ивана Семёновича Рухи. Он был вызван в райотдел НКВД для допроса по поводу участия в бандеровских бандах. Был признан невиновным, уехал домой, и в тот же день была расстреляна вся его семья вместе с детьми и сброшена в колодец.

Иван оказался тяжело раненым. Вылез из колодца, добрался до гарнизона и рассказал об участниках расстрела, среди которых оказался и председатель сельсовета — член боёвки СБ.

…В станице был свой следователь, получавший сведения от своих информаторов в селах, обрабатывавший их и при надобности передававший в службу безопасности станицы или выше.

Содержатели пункта связи станицы имели выход на вышестоящие уровни руководства и имели в своем распоряжении единовременно до двадцати связных. И никогда не забывалась политико-воспитательная работа с населением. Для каждого возраста и пола имелся свой отдельный воспитатель, снабжающий своих подчиненных необходимой литературой и агитационными материалами.

На уровне подрайона и района в УПА сдержались кош и курень, по нашему войсковому уставу — это пехотный полк, численностью до 2000-3000 человек.

Кош отличался от куреня тем, что в нем были артиллерийские и механизированные соединения. Районное и подрайонное руководство находилось в крупных селах, входящих в этот подрайон или район, там же находился штаб и командование куреня. Они не любили жить в лесу, хотя там у них были построены с помощью немецких инженеров бетонированные бункеры, хорошо замаскированные, с водяным и электрическим снабжением. Бывало, после войны, загонишь отряд УПА в лес, все в окружении. Входишь в лес. А там никого нет, все в землю попрятались. Берешь длинный железный штырь и начинаешь протыкать землю, пока не обнаружится бункер.

ПРИЗЫВ В ОУН-УПА

На этих уровнях в ОУН-УПА существовала и своя прокуратура, и следственный аппарат, состоящий из выпускников юридических факультетов Львовского, Варшавского и

Краковского университетов, украинцев по национальности, работавших в тесной связке с районными боёвками службы безопасности.

Для проведения следствия имелись тайные тюрьмы для содержания и пыток заключенных. Районная боёвка состояла из 10-15 хорошо обученных и вооруженных людей, по своей сути палачей, выполнявших карательные операции по распоряжению своего коменданта. Тот, в свою очередь, добывал сведения для проведения акций от следователей и прокуроров.

Узнавали сведения от своих людей на мелких административных должностях в сельсовете, райсовете, на постах бригадиров, председателей колхозов. В городских военкоматах и НКВД это были обычно технические работники, уборщицы, истопники, секретари-машинистки, повара в спецстоловых для оперсостава. Только однажды ОУНовцам удалось внедрить своего агента в нашу боевую группу, которая была уничтожена при захвате куренного в одном из сел.

Призывом в УПА руководили коменданты мобилизационных отделов, в случае больших потерь в УПА по системе связных станичным передавались требования на мобилизацию нужного количества людей, за уклонение от призыва — расстрел.

Особое внимание надо уделить «сотне отважных юношей» и такой же «сотне отважных девушек» при отделе особого назначения. Это была настоящая кузница кадров ОУН-УПА.

Вся молодежь делилась на три возрастных группы, 10-12 лет, 13-15 лет и 16-18 лет. У всех этих половозрастных групп были свои задачи, действия и спрос. Самые младшие использовались как наблюдатели, разведчики и связные, более старшие — как диверсанты. Например, в «сотне отважных юношей» при отделе особого назначения начинал свою «трудовую деятельность» в качестве разведчика будущий президент Украины Леонид Кравчук.

О том, насколько это была серьезная организация, можно судить по тому, как они вели наблюдение за танковым резервом 1-го Украинского фронта, стоявшего в Тучинском лесу в 1944 году с последующим наведением на него немецкой авиации. Не любили мы этих юношей, бывало, окружим банду, убившую наших товарищей, а они бросают оружие, поднимают руки и кричат, что они дети.

А «сотня отважных девушек» при этом же отделе — так это самые настоящие садистки, мы их и в плен не брали, расстреливали на месте. Они на наших пленных солдатах отрабатывали практические занятия по наложению шин на сломанные конечности, ломая им руки и ноги, или разрезали их для изучения полевой хирургии и способов сшивания ран.

Свои хорошо оборудованные районные госпитали на сто тяжелораненых они держали в труднодоступной лесной местности.

Надрайонные руководители предпочитали не светиться, находились обычно в лесу, в своих бункерах. У них там было все оборудовано для автономной жизнедеятельности: и электрическое освещение, и свой водопровод с канализацией, была радиосвязь с заграницей.

На надрайонном уровне существовали школы младших командиров и политвоспитателей, аналоги тренировочных лагерей в Ичкерии, находившиеся в глухих карпатских лесах. Большинство из них было уничтожено в 1943 году партизанским соединением под руководством Вершигоры.

В лесах на Оржевских хуторах Глевальского района Ровенской области находился и Центральный провод ОУН-УПА, в хорошо оборудованном бетонном бункере со всеми удобствами, построенным под наблюдением немецких инженеров.

Виддилы при каждой области с подчинённой им дивизией существовали только в 1943-1944 годах. Их уничтожила наша армия в апреле 1944 года в сражении под Кременцом.

В городах влияние бандеровцев было гораздо меньше, чем в селе. В городе у них была только служба внешнего наблюдения и связные. А руководство ОУН боялось там находиться, так как НКВД в городе хорошо работало. Да и городское население, более грамотное и лучше разбиравшееся в политической обстановке, не хотело сотрудничать с бандеровцами.

Вот с этой тщательно законспирированной организацией СМЕРШу и пришлось воевать сразу после освобождения Украины. До конца войны советская власть заканчивалась в районных центрах.

В селе хозяевами были бандеровцы. Чтобы покончить с этим, после войны в западной Украине в каждом селе были размещены гарнизоны. На одну Ровенскую область понадобилась целая 13-я армия, после чего все стало вставать на свои места.

Бандитов загнали в лес и лишили снабжения, а СМЕРШ стал уничтожать в первую очередь главарей. После их уничтожения банды распадались, т. к. большинство людей было мобилизовано в УПА под страхом смерти, собственной и родственников.

«ПАЛАЧЕЙ НАМ ДОБИТЬ ТОЛКОМ НЕ ДАЛИ»

В 1945-1946 годах мы перебили банды на уровне куреней, кошей и сотен. А вот службу безопасности («безпеки») этих жесточайших палачей нам добить толком не дали. Когда в 1946 году мы вышли на уровень надрайонного руководства, следы потянулись в ЦК Украины во главе с Хрущёвым. Тут нас и остановили.

В 1946 году свернулась работа по борьбе с бандеровцами в Ровенской и Львовской областях. Были ликвидированы отделы СБ, ОКР СМЕРШ, ББ (борьба с бандитизмом). Сняли с должности генерала Трубникова, руководителя Ровенского управления НКВД, и генерала Асмолова в Львовской области. А из Киева во Львов перевели по указанию Хрущёва генерала Рясного, как оказалось после, сочувствующего националистам. В результате чего служба безпеки учиняла расправы над нашими людьми до 1950-х годов.

После смерти Сталина по амнистии, проведенной Хрущёвым, вышли на свободу все активные участники УПА-ОУН, возвратившиеся к себе на родину.

В 1950-1960 годах началось тихое восстановление ОУН. Начали они с выдвижения своих людей на партийные и хозяйственные посты, были случаи приема проводников идей ОУН и политреферентов ОУН в комсомол с дальнейшим карьерным ростом (яркий пример — Леонид Кравчук). А тех, кто им мешал, или запугивали, шантажируя жизнью близких, или устраняли под видом несчастного случая или бытовой ссоры.

В 1974 году я приехал на Западную Украину, и мои друзья рассказали, что на многих высоких партийных и хозяйственных постах, не говоря о мелких, особенно в сельской местности — в Ровенской, Львовской, Ивано-Франковской областях — стоят люди ОУН. Бывший до 1972 года первым секретарем ЦК КП Украины Шелест скрывал все это от Москвы.

В конце так называемой перестройки, в 1989-1991 годах, благодаря предательской политике Горбачёва этот долго зреющий гнойник вскрылся. Возник «Рух» (по-русски — «Движение»).

Подпитываемый деньгами Ватикана и западной диаспоры из Канады и Америки, начался планомерный захват власти «Рухом» на территории всей Украины. Начались захваты православных храмов греко-католиками при помощи боевиков из УНА-УНСО. Эта организация возродилась именно тогда как наиболее экстремистское политическое движение бывших бандеровцев, неудовлетворенных деятельностью «РУХа».

Бандеру и его сподвижников объявили мучениками и жертвами НКВД. Большую поддержку и идеологическое покровительство «Руху» и УНА-УНСО оказал бывший «храбрый юноша», на тот момент замзавотделом идеологии ЦК КПУ Кравчук, ставший затем председателем Рады, а после президентом.

Роман Носиков

В начале 1944 года Красная Армия приступила к освобождению западных областей Украины, на территории которой разместились и активно действовали в то время многочисленные очаги националистического подполья, в том числе организации украинских националистов (ОУН) и Украинской повстанческой армии (УПА). Данные националистические структуры сумели поставить в свои ряды, по некоторым данным, за весь период борьбы с ними от 400 до 700 тыс. подпольщиков и бойцов. Статистика свидетельствует, что только в период с февраля 1944 г. до конца 1945 г. западноукраинские подпольщики-националисты и боевики осуществили около 7000 вооруженных нападений и диверсий против советских войск и административных структур, что составило почти 50 % от всех аналогичных акций (всего около 14 500), проведенных в тылах Красной Армии за тот период.


По другим источникам, согласно справке КГБ УССР 1973 г., в период с 1944 по 1953 гг. ОУН и УПА совершили 4 904 террористических актов, 195 диверсий, 457 нападений на истребительные батальоны из сельского актива, 645 нападений на колхозы, органы власти и заведения социально-культурной сферы, 359 вооруженных «экспрориаций». То есть в то время, когда Красная Армия приступила к освобождению от фашистов оккупированной ими Европы и вела самые интенсивные и кровопролитные бои с врагом, у нее в тылу националистами-бандеровцами был практически открыт второй фронт. А после окончания страшной разрушительной войны, когда советский народ приступил к восстановлению разрушенного войной народного хозяйства, националистические бандформирования на Западной Украине также продолжали кровавую деятельность против своего народа, но уже в мирное время. Поэтому руководство страны, понимая всю серьёзность положения, сложившегося в западных регионах Украины, предприняло беспрецедентную мобилизацию всех силовых и идеологических органов на борьбу с данным националистическим вооруженным движением, ведущая роль при этом принадлежала структурам НКВД-НКГБ (впоследствии МВД и МГБ), однако нередко для борьбы с бандформированиями привлекались и регулярные части РККА, особенно на начальном этапе борьбы.

Из всех повстанческих структур, с которыми пришлось столкнуться НКВД-НКГБ, противостоящая им УПА была создана со всеми возможными элементами регулярных вооруженных сил и стала своего рода армией без государства. Четкая организационная иерархия, жесткая дисциплина, шкала воинских званий и даже попытки создания уставов и введения единой формы сыграли определенную роль в повышении боеспособности бандеровцев. УПА имела даже систему школ для подготовки офицерского и младшего командирского состава, госпиталей, оружейных мастерских, складов и т. д. Впрочем, по ходу расширения советских антипартизанских операций на Украине все эти структуры все больше перемещались в подполье, что отражалось на эффективности их работы.

Самой сильной стороной УПА являлся ее личный состав. Подавляющее большинство бойцов осознанно разделяли идеи украинского национализма, Свыше 65 % бойцов составляла сельская молодежь, превосходно ориентировавшаяся в своих родных местах и имевшая связи среди населения. Боевые навыки многие украинские националисты приобрели в различных формированиях гитлеровской Германии. Однако были у УПА и очевидные слабости. Главная из них – недостаток современных вооружений и боеприпасов.

Еще в сентябре 1943 года так называемый третий «Великий Збip» украинских националистов поставил перед ОУН задачи:
– формирование, вооружение и оснащение УПА, ее обучение и подготовка для повстанческого, вооруженного наступления в тылу Красной Армии в целях создания Украинской Соборной Самостийной державы (УССД);
– совершенствование диверсионно-террористических актов в Советском тылу, физическое истребление офицеров Красной Армии и войск НКВД, партийного и советского актива;
– нарушение нормальной работы тыла Красной Армии путем разрушения фронтовых железнодорожных коммуникаций, поджога воинских складов; вербовка населения, в основном молодежи в диверсионно-повстанческие отряды;
– внедрение оуновцев в части Красной Армии для разложенческой, шпионской, диверсионной и террористической деятельности;
– националистическая агитация и пропаганда среди населения в целях восстановления его против Советской власти.

Руководителем ОУН-УПА на период отсутствия С. Бандеры был избран И.Рубан, он же М.Лебедь, а главнокомандующим УПА – К.Савур (Клячкивский).

Организационная структура ОУН-УПА выглядела так:
Территориально УПА была разделена на 4 группы: УПА-Північ, УПА-Захід, УПА-Схід и УПА-Південь.
Каждая группа делилась на военные округа.

Так, в группу «Північ» входило 4 военных округа, охватывавших территорию Волынской и Ровенской областей, северные районы Тернопольской области, которые ранее были в составе Волынской губернии. УПА оказывала влияние на южные районы Брестской и Пинской областей Белоруссии, где проживала значительная часть украинского населения.

Деятельность группы УПА-Захід, состоявшей из 6 военных округов, распространялась на территории Львовской, Станиславской, Тернопольской, Черновицкой и Дрогобычской областей, а также на некоторые восточные районы Польши (Перемышльский, Холмский, Замостский и Санокский повиты).

Под контролем УПА-Схід оказались Житомирская, Винницкая и Хмельницкая области. После освобождения этих областей Красной Армией группа УПА-Схід организационно прекратила свое существование; действовавшие там несколько вооруженных групп бежали на Тернопольщину и влились в округ УПА под командованием «Энея» – П.Олейникова, бывшего коменданта полиции в Полтавской области.

Группа УПА состояла их 3-4 «куреней» (батальонов) численностью до 300 человек каждый. В «курень» входило по три сотни (роты), численностью 70-80 человек, придавался взвод тяжелых пулеметов, взвод противотанковых пушек, взвод снабжения, санитарное отделение, отделение полевой жандармерии, взвод разведки.

Первичным формированием в УПА являлся рой (отделение) в составе 10-12 человек; три роя составляли чету (взвод) – примерно 40 человек, а 3-4 четы – сотню. В каждом курене, кроме командира, имелись его заместители, политвоспитатель, начальник штаба. В селах они имели своих «господарчих» – заготовителей провианта, фуража и других предметов первой необходимости.

Основу УПА состовляли бывшие легионеры расформированных спецбатальонов «Нахтигаль» и «Роланд», шуцманшафт-батальона – 201, украинские полицаи и предатели, дезертировавшие из Красной Армии.

В начальный период борьбы с данными бандформированиями привлекались в основном крупные войсковые части и соединения, так, в одной из первых таких операций в начале 1944г. участвовали даже войска 1-го Украинского фронта, но эффект от таких масштабных мероприятий был небольшим, поэтому руководство НКВД-НКГБ быстро сделали соответствующие выводы, что справиться с таким неприятелем можно, только отрезав ему связь с местным населением и разгромив крупные отряды УПА, но в решении этих задач чекисты в 1944 г. оказались не на высоте. При слабости на Западной Украине местных органов советской власти и, следовательно, сети информаторов, «синие фуражки» поначалу только и могли что прочесывать села. Однако на том этапе это вызывало только озлобление селян на советскую власть.

1945 г. стал на Западной Украине годом «больших облав». К этому времени в наиболее беспокойных районах постепенно начали становиться на ноги органы советской и партийной администрации. Комплектовалась местная милиция, из числа партийного и комсомольского актива формировались так называемые истребительные батальоны и отряды, появилась и сеть информаторов.

В 1945 г. облавы организовывались в основном на уровне административных районов под руководством местных управлений НКВД и НКГБ. На первом этапе проводилась «провокация боем», призванная вызвать местные отряды УПА на открытое боестолкновение. Небольшой отряд «синих фуражек» (обычно до роты) проводил несколько особенно жестких зачисток в селах и давал при этом понять, что он оторвался от своих. Чересчур уверенные в своих силах националисты быстро брали «подсадную роту» в оборот, и тогда в дело вступали главные силы облавы. Активно применяя авиацию и артиллерию, крупные силы войск НКВД при участии местного партактива, применявшегося в качестве проводников, начинали концентрическое наступление на район, где обнаружились бандеровцы. Преследовать втянувшиеся в бои курени и сотни УПА было технически гораздо легче, чем рыскать по лесам и горам в их поисках. После того как под ударами крупные формирования УПА распадались на небольшие отряды, большая облава превращалась в несколько малых, проводившихся на уровне отдельных частей НКВД. Они включали, в частности, прочесывание населенных пунктов в поисках раненых и укрывшихся бандеровцев и их пособников. Самая крупная из облавных операций была осуществлена в апреле 1945 г. в Прикарпатье на линии новой советско-польской границы с привлечением свыше 50 тыс. военнослужащих войск НКВД, Красной Армии и личного состава истребительных батальонов под руководством командующего Украинским округом внутренних войск НКВД М. Марченкова.

В результате были убиты около 500 и пленены более 100 бойцов УПА, а также арестованы несколько тысяч подозрительных лиц. Результат ощутимый, но отнюдь не ошеломляющий. То же самое можно сказать и об итогах 1945 года для органов НКВД-НКГБ вообще. УПА заметно ослабла, однако продолжала все так же дерзко наносить удары, а украинские крестьяне – помогать ей продовольствием и информацией, прятать раненых и поставлять новые тысячи добровольцев.

Малоизвестный факт, но большую роль в деле общего разгрома УПА внес бывший на то время первый секретарь ЦК КП(б)У Н. Хрущев, «Выбить почву из-под ног у бандеровских банд», - вот в чем видел основное условие победы Хрущев. А почвой, из которой черпала силы УПА, являлось западноукраинское село. Именно на то, чтобы прервать связь повстанцев с местным населением, была направлена внедряемая Хрущевым и его наркомом госбезопасности генерал-лейтенантом В. Рясным тактика «большой блокады». Она имела конкретную дату начала, 10 января 1946 г. Тогда во все населенные пункты Западной Украины начали вводиться постоянные гарнизоны войск НКВД. В селе обычно расквартировывались взвод или рота, а контроль над районом принимали полк или бригада. При этом в каждом райцентре создавались оперативные отделы НКГБ численностью 100–300 штатных сотрудников. В период «большой блокады» мобилизация сил НКВД-НКГБ достигла на Западной Украине 58,5 тыс. человек. Основным достижением оперативной работы периода «большой блокады» является создание густой сети информаторов, которая буквально пронизала все районы Западной Украины и все слои ее общества.

Оперативные и агентурные методы, вошедших в обиход НКВД-НКГБ в период «большой блокады» 1946 г. оказались гораздо эффективнее войсковых спец операций, именно в этот период был создан и вступил в действие тот механизм подавления западно-украинского национального движения, против которого оно, в конечном итоге, не сумело устоять. Таким образом, чекистам удалось взять под свой контроль главную опору УПА западно-украинское крестьянство, бандеровцам приходилось уходить с глухие леса и схроны, начались перебои с продовольствием, медикаментами и набором новых бойцов в отряды УПА. В 1947–1948 гг., несмотря на то, что гарнизоны «синих фуражек» продолжали занимать западно-украинские городки и села, крупные войсковые операции против бандеровцев проводились нечасто.

С 21 января 1947 г. особыми приказами по МВД и МГБ СССР борьба с национальными движениями была отнесена к исключительной компетенции органов госбезопасности, и агентурная составляющая на время стала ведущей. Однако враг еще был довольно силен и продолжал ожесточенное сопротивление, вероятно, предчувствуя свой скорый конец, УПА в период с 1948 по 1949гг. даже активизировали свои действия, в связи с чем, в начале 1949 г. командование МВД,МГБ опять было вынуждено вернуться к тактике проведения крупных чекистско-войсковых операций.

По приказу министра госбезопасности УССР М. Ковальчука, в Карпатский горный массив, оставшийся в то время единственным регионом организованных действий УПА, были переброшены четыре дивизии внутренних и конвойных войск (81-я и 82-я внутренних войск НКВД-МГБ Украинского округа, 65-я стрелковая внутренних войск НКВД-МГБ Украинского округа, 52-я конвойных войск МВД). Началось массированное прочесывание местности и зачистка населенных пунктов, проводившиеся в комбинации с максимальной активностью агентуры МГБ и информаторов. В условиях подавляющего численного превосходства «синих фуражек» и крайнего истощения сил УПА этого оказалось достаточно для решающей победы.

После разгрома всех основных отрядов УПА в Карпатах главнокомандующий повстанческой армией Р. Шухевич 15 сентября 1949 года издал приказ о роспуске последних оставшихся подразделений. Ненадолго пережив свою армию, 5 марта 1950 г. ее главком в результате агентурной операции МГБ УССР под руководством генерала П.Судоплатова был обнаружен в селе Белогороща близ Львова. Отбиваясь, Шухевич при попытке прорыва был убит. Последнюю точку в борьбе с ОУН-УПА советские спецслужбы поставили 15 октября 1959 года когда в Западной Германии, в ходе проведенной спецоперации был уничтожен лидер украинских националистов Степан Бандера.

По данным КГБ УССР, в 1944 – 1953 гг., безвозвратные потери советской стороны в боестолкновениях и от «бандпроявлений» составили 30 676 человек. Среди них 697 сотрудников органов госбезопасности, 1 864 – сотрудника МВД, 3 199 военнослужащих, 2 590 бойцов истребительных батальонов; 2 732 – представителей органов власти, 251 коммунист, 207 комсомольских работника, 314 – председателей колхозов, 15 355 колхозников и крестьян, 676 рабочих, 1 931 – представителей интеллигенции, 860 – детей, стариков и домохозяек.

За 1943 – 1956 гг. было уничтожено 156 тысяч участников бандподполья, по обвинению в принадлежности к ОУН и УПА были арестованы 103 866 человек, из которых были осуждены 87 756 человек, а около 77 тысяч «вышли с повинной»

В период с 1944 по 1953 год войскам НКВД-МВД, спецслужбам НКГБ-МГБ, применяя различные силы, средства и способы, удалось практически полностью уничтожить огромную партизанскую армию, обладавшую крупными лесными базами, разветвленной агентурно-подпольной сетью и имевшую широкую поддержку у местного населения. Подавление западно-украинского националистического движения потребовало от СССР концентрации усилий на пределе возможностей.

Борьба шла долго и с переменным успехом. Однако в конечном счете у НКВД-МВД и НКГБ-МГБ хватило твердости и умения добиться окончательного выполнения своих задач. Советские чекисты, бойцы и командиры войск НКВД-МВД продемонстрировали в борьбе против украинских националистов такой уровень профессионализма и результативности, который вполне может являться примером для современных российских силовых структур.

Один из главных мифов украинской пропаганды - участие Украинской повстанческой армии (УПА) в боях против немецких захватчиков. Однако так ли это было на самом деле?

В Царьград останавливался на проблеме активного сотрудничества Организации украинских националистов (ОУН) с нацистской Германией в годы Второй Мировой войны и тех злодеяниях, которые осуществляли украинские националисты на службе у Гитлера на оккупированной территории Советского Союза. Однако подразделениями "Роланд" и "Нахтигаль", охранными батальонами СС и дивизией СС "Галичина" сотрудничество национально озабоченных украинцев с нацистской Германией не ограничивается.

Главный миф об УПА

Краеугольным камнем украинской пропаганды является миф, что Украинская повстанческая армия (УПА) во главе с Дмитрием Клячкивским, а затем с Романом Шухевичем, которая оформилась осенью 1942 - весной 1943 года, якобы вела борьбу на два фронта: с одной стороны против советских партизан, а впоследствии регулярных частей Красной армии и подразделений органов госбезопасности, а с другой стороны против немецких захватчиков. Данный миф появился еще в середине прошлого века в украинской националистической эмиграции, когда бывшие бандеровцы всячески пытались реабилитировать себя, создавая образ этаких "борцов за независимую Украину", сражавшихся против ее врагов в лице немецких нацистов и советских коммунистов. Естественно, западная пропаганда, которая активно использовала украинских националистов в идеологической борьбе против Советского Союза, всячески поддерживала такой подход, позабыв о недавней совместной борьбе с СССР против Гитлера. Современная пропаганда киевского режима, которой занимается глава так называемого Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович, с еще большим рвением раскручивает данный миф, имея цель любым путем дискредитировать Победу в Великой Отечественной войне, очернить подвиг истинных героев и патриотов и возвеличить предателей и карателей, совершавших военные преступления по приказу своих нацистских хозяев.

Так против кого воевала УПА?

Главным доказательством лжи и фальсификации со стороны глорификаторов УПА являются немецкие архивные документы, которые совершенно не подтверждают фактов каких-либо крупных боестолкновений вермахта с бандеровцами, диверсий УПА в отношении немецких захватчиков. Так против кого же боролись "украинские повстанцы" в 1943-м - начале 1944 года, когда Западная Украина находилась в немецкой оккупации? Основными врагами бандеровцев выступали советские партизаны, польские отряды Армии Крайовой, а также собственные идеологически неправильные соратники - мельниковцы и бульбовцы (сторонники вожаков украинских националистов Андрея Мельника и Тараса Бульбы-Боровца). Однако куда в большей мере они преуспели в осуществлении террора в отношении мирного польского населения, учинив весной-летом 1943 года Волынскую резню, жертвами которой стали десятки тысяч человек.

С начала 1944 года, когда началось освобождение территории Западной Украины войсками Красной армии, УПА начинает прямое сотрудничество с гитлеровскими спецслужбами. В частности, представители ОУН (Б) проводят активные переговоры с абвером и СД о поставках украинским националистам оружия и совместных военных действиях против РККА. По поручению Провода ОУН (Б) переговоры осуществлял бывший военный капеллан карательного подразделения "Нахтигаль" греко-католический священник Иван Гриньох.

Весной-летом 1944 года УПА развернула активную борьбу против советских войск, осуществляя теракты и диверсии, подрывы линий коммуникации, нападая на военнослужащих Красной армии и войск НКВД. 29 февраля 1944 года под Ровно украинские националисты обстреляли автоколонну, в которой находился командующий 1-м Украинским фронтом прославленный генерал Николай Ватутин. Военачальник получил серьезное ранение, от последствий которого вскоре скончался. 12 августа 1944 года в районе Равы-Русской бандеровцами был захвачен в плен советский летчик-ас, уроженец Сумщины Михаил Лиховид. После жестоких попыток боевики УПА его заживо сожгли. Посмертно Михаилу Лиховиду было присвоено звание Героя Советского Союза.

Как главный диверсант Гитлера спасал Бандеру от Красной армии

Активное взаимодействие бандеровцев с нацистскими спецслужбами продолжалось вплоть до окончания Второй мировой войны. На украинское бандподполье гитлеровцы, очевидно, возлагали немалые надежды, связанные с серьезным подрывом советского тыла, и активно этому содействовали. В декабре 1944 года по личному указанию рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера из концлагеря был освобожден Степан Бандера. Главаря ОУН (Б) направили в польский Краков, где он в составе "Абверкоманды-202" занимался подготовкой диверсантов из националистов, присылаемых штабом УПА. Затем этих диверсантов немцы забрасывали в советский тыл.

Когда в январе 1945 года Краков был окружен Красной армией, то Бандеру оттуда вывез лично Отто Скорцени - главный диверсант Гитлера, который в сентябре 1943 года освобождал арестованного итальянского диктатора Бенито Муссолини. Это в очередной раз красноречиво свидетельствует о том, какое значение немецкие хозяева придавали своим украинским подопечным.

Война после войны

Им теперь не хозяин ни абвер, ни гестапо,
Позывные сменили на английский манер.

И в слепом исступленьи бьют поклоны на запад,
Им бы хоть с Люцифером против СССР

(Игорь Сивак)

После окончания Великой Отечественной войны украинские националисты продолжили взаимодействие уже с американскими и британскими спецслужбами. Подпитываемые извне бандформирования ОУН-УПА продолжали вести активную террористическую деятельность на территории Западной Украины вплоть до середины 1950-х годов. Везде, где появлялись бандеровцы, они оставляли страшные кровавые следы, жестоко расправляясь со всеми, кто, по их мнению, сотрудничал с советской властью - от советских военнослужащих и комсомольских активистов до присланных в галичанские и волынские деревни с целью ликвидации безграмотности учителей и даже простых крестьян, работавших в колхозах.

По данным ветерана КГБ автора нескольких книг о разгроме бандподполья ОУН-УПА Георгия Санникова, в течение 1945-1955 годов в борьбе с бандеровцами погибло 25 тысяч советских военнослужащих, сотрудников органов госбезопасности, милиции и пограничников, а также 32 тысячи представителей советского и партийного актива. Вместе с тем ликвидировано было около 60 тысяч участников бандформирований, в том числе главари ОУН-УПА Роман Шухевич, Дмитрий Клячкивский, Петр Олийнык, Нил Хасевич и другие.

В 1950-е годы при Никите Хрущеве многие ранее осужденные участники украинского бандподполья были амнистированы и вернулись на Западную Украину. Немалое количество бывших бандеровцев и их пособников затем пролезли в советские партийные и государственные органы. Поговаривают, что одним из таких пособников украинских националистов в юности был и уроженец Ровенщины Лёня Кравчук, ставший впоследствии видным партийным чиновником, одним из активных участников развала СССР и первым президентом "незалежной" Украины. В любом случае возрождение бандеровщины в начале 1990-х годов во многом является следствием советской национальной политики, не позволившей задушить украинствующего монстра еще на начальном этапе его существования после выхода наружу из австро-венгерской пробирки.